Глава 2
Боже, боже! Я даже волнуюсь. Мне предстоит присутствовать и принимать непосредственное участие в самом важном событии последнего столетия. Бал по случаю, приезда делегации из другой стаи, это вам не домашний кутеж на пятьдесят персон! Для солидности мероприятия наши организаторы арендовали банкетный зал большого отеля за чертой города. Ну, то есть, как арендовали, взяли в обмен на обещание, что владелец будет представлен послу. Как младший сын в семье, носящий всего лишь титул ринора, при других обстоятельствах он явно не смог бы на это рассчитывать. А так и места много, и забор высокий, все довольны.
Зал украсили согласно традициям. Посреди огромного помещения, увитого цветами и заставленного кадками с растениями, соорудили что-то вроде помоста, на котором, увязая гнутыми ножками в складках тяжелого зеленого бархата, стояли четыре кресла. Три из них образовывали правильный треугольник, а еще одно стояло чуть в стороне. В «главном» кресле тройки сидел папа, это было место primus inter pares (первого среди равных), верховного анора стаи. По правую руку чинно восседает magistra vitae (наставница жизни) – мориат, по – левую асаху. Они ждали.
Оборотни медленно собирались вокруг возвышения, оставляя свободным импровизированный коридор, от дверей до ступенек, ведущих на помост.
Наконец музыка смолкла. В торжественной тишине скрипнули двери – в зал вошел посол. Минут пять он стоял на пороге, благосклонно выслушивая, как Фрося, воровато косясь в кожаную папочку, перечисляет его титулы. Рука об руку с ним стояла невысокая девушка примерно моих лет с тяжелыми черными волосами, собранными в сложную прическу. У нее была нетипичная для наших мест смуглая кожа и серые глаза, кажущиеся от этого слишком светлыми. Сильная, прокаченная фигура девушки была скромно затянута в черную ткань. Единственным украшением служило изображение лилии, оплетающей предплечье и тонкими линиями спускающейся к кисти.
Я сглотнула. Такую «татуировку» можно было получить только одним способом: рисунок выжигался раскаленным милиритом и служил отличительным знаком асаху.
Неожиданно девушка подняла глаза и в упор посмотрела на меня. Я чуть склонила голову, извиняясь за столь пристальное внимание, но она на меня уже не смотрела.
Процессия двинулась к возвышению. За шествующими рука об руку асаху тянулся шлейф из делегатов и сопровождающих. Все они, как один, замерли, склонив головы, пока посол поднимался по ступенькам. Вик уже стоял встречая его, в солидном темном костюме. Бледное сосредоточенное лицо нашего асаху резко контрастировало с благодушным и умиротворенным – посла.
– Pax vobiscum! – голос Вика прозвенел в наступившей тишине.
– Pax vobiscum, – согласился посол и неожиданно подмигнул Виктору. Затем величественно опустился в кресло. Девушка тенью скользнула за ним и встала, положив руки на спинку кресла.
– Ab imo pectore (с полной искренностью, от души)…
Ну все, пошло поехало! Теперь одних разговоров на час как минимум. «Ой, я так рад, что приехал». «Ой, мы так рады, что вы приехали». «Ой, я так рад, что вы рады, что я приехал»… И так до потери пульса. Официальная часть мероприятия, что поделаешь. Пока посол не расхвалит все, что сможет вспомнить, помост не опустеет. Но зато, когда это случиться, все вздохнут спокойно и начнутся танцы.
Я тайком заглянула в маленькое зеркальце, специально положенное в сумочку. Не поверите, я таки сделала то, что собиралась. И теперь мое лицо обрамляли длинные светлые пряди, доходящие почти до пояса.
Реакция парней на смену имиджа оказалась непредсказуемой. Вик, когда увидел, только хмыкнул, зато Майк, забежавший к нам на минутку, оказался более словоохотлив: «Ну вот, теперь ты стала похожа на куклу-переростка! Розовое платье с бантиками уже прикупила?»
Вот гад, да? А платье я мстительно выбрала именно розовое, правда безо всяких рюшечек, только нежный струящийся атлас. И теперь не могла дождаться мнения других «экспертов».
А Мика не будет… жаль… Перед кем я фасонить буду? Посла очаровывать?! Эх, помириться ведь так и не удалось! На звонки он не отвечал, а сообщения оставлял не просмотренными. Ну и что с ним делать, ослом упрямым? Не в гости же тащиться, чтобы права покачать!
Я спрятала зеркальце обратно.
Похоже, они вот-вот закончат расшаркиваться, а это значит, надо бы поискать знакомых, пока те не разбежались по всему залу. Я взглядом нашла Сабрину. В скромном синем платье она выглядела поразительно роскошно, как статуя греческой богини. Я хмыкнула: то-то посол сидит в кресле с таким грустным видом.
Быстрый поиск позволил обнаружить Аньку стоящую рядом с родителями. Мне редко удавалось увидеть их с Миком отца. Высокий, жилистый, словно высушенный на морозном ветру Аляски, он стоял, придерживая за талию маленькую, на пол головы ниже Аньки, супругу. Длинные волосы, прижатые металлическим обручем, он выделялся на общем фоне как боевой клинок среди бутафорских сабель.
Чуть правее обнаружились тетя Кора, Келли и Майк, оставшийся после отъезда родителей на попечении последних. Старшей ветви ka-Noori не было дела до мелких дрязг людей, или оборотней. Красивые, отстраненные, древние – родители «проклятия» жили своей жизнью. И большую часть времени Майк был предоставлен сам себе. Наследник старшей ветви древнего рода – тяжелое бремя.
Я что, его жалею? Приплыли…
Мы же с мамой стояли на небольшом возвышении под каким-то деревцем и в гордом одиночестве. Это было место, предназначенное для семей тех, кто сидит сейчас на помосте: анора, асаху и мориат. Так как у матери стаи семьи не могло быть по определению, нас было только двое, представляющих как первую, так и вторую.
Пока я развлекалась, выискивая знакомых, официальная часть подошла к концу. Объявили Первый танец (еще одна традиция уходящая корнями в глубины истории). Сложный и запутанный, он бережно исполнялся уже не одно столетие. К тому же, у каждой стаи была своя мелодия.
Сейчас из искусно спрятанных в листве динамиков польются мотивы Западной стаи, как знак, что танец из уважения подарен гостям.
Посол вывел вперед улыбающуюся Сабрину. Она не участвовала в Первом танце, с тех пор, как Рене объявил о свое женитьбе. До этого она всегда была партнершей анора на Зимнем балу. Сам же отец, как и много лет подряд, ступил в круг рука об руку с мамой. В другом конце освободившейся площадки Вик с похоронно-вежливым лицом положил руку на талию «невесте». Четвертой парой по установившейся уже традиции были мориат и председатель совета.
Смотреть на уверенно двигающиеся пары было скучновато. Рисунок танца не менялся с момента появления, так что успел уже изрядно всем поднадоесть. Наконец музыка смолкла. Под аплодисменты партнеры увели своих дам, освобождая площадку.
Ура! А теперь, выражаясь современным языком, будет дискотека.
Следующие часа полтора я была очень занята: знакомилась, танцевала, рассказывала новости и выслушивала сплетни. Жизнь вокруг кипела как в муравейнике. Стоило мне задуматься о том, что неплохо было бы присесть где-нибудь и снять туфли, как появлялся кто-то новый, страстно желающий со мной пообщаться.
– Lodi Lorran!
Ну вот, что я говорила…
В шаге от меня стоял жизнерадостный посол, держа за руку «невесту». Вежливая улыбка на ее лице способна была заморозить камень.
– Позволь, brevi manu (без формальностей) представить тебе мою племянницу. Lodi Ademarra na-Vitta.
Я заученно улыбнулась.
– Приятно познакомиться.
Посол довольно покивал головой и отчалил, оставив нас вдвоем. Повисло неловкое молчание. Мне, как хозяйке, нужно было что-то предложить, а я и представления не имела – что именно.
– Э-э-э… Не хотели бы Вы…
– Ты, – отмахнулась lodi Adamarra. – Давай присядем где-нибудь.
Со щелчком захлопнув челюсть, я кивнула.
Поминутно кивая и улыбаясь, мы вышли из зала. Выбрали подоконник подальше и уселись на него, синхронно сбросив туфли. Потом еще раз посмотрели друг на друга. Я фыркнула, представив картину: «кукла Барби» и «мадам Вамп» сосредоточенно буравящие друг друга взглядами.
– И что такое? – поинтересовалась асаху.
– Да так, ничего особенного. Как тебе у нас?
– Вот об этом я и хотела поговорить! – Адамара, напоминавшая в момент знакомства статую медузы горгоны, оживала с каждой новой фразой. – Я никого не хочу обидеть, но мне эта свадьба, как… – она раздраженно махнула рукой, предоставляя мне возможность самой додумать предложение. Я честно додумала.
– Нет, конечно, этот ваш асаху очень даже ничего… Да у вас тут вообще просто заповедник! – пихнув меня локтем в бок, сообщила Адамара, кивая вслед вошедшему в зал Келли.
Я рассмеялась:
– О! Этого рекомендую! Глава семьи, член верховного совета!
– Да? И сколько ему?
– Как тебе.
– Прикольно. А вот этот? Роковой такой мужчина… – хихикнула она.
– Где? – я повернула голову, выискивая «объект».
– Да вот! Возле белобрысой вешалки и длинного такого типа.
– О блин, подруга! С ним не познакомлю – не хочется лишний раз глаза мозолить.
– Твой бывший? – деловито уточнила Адамара.
Я подавилась смешком.
– Неээт! Хуже, мой кровник.
– Что, серьезно?! Не повезло, тебе, дорогая.
– Знаю, – мрачно сообщила я.
– И в каком колене вражда? Вычахшиеся страсти, как правило, не мешают нормальным отношениям.
– Свежак: мой отец с его дедом. Так что Дин совершенно не против через меня отомстить папе.
– А в чем причина?
– Мой отец устроил локальную революцию.
– Ясно. Ты мне вот что скажи. А у этого вашего асаху девушка есть?
– Моя лучшая подруга.
– Какой пассаж! То-то ты меня во время официально части как снайпер в прицел разглядывала.
Я рассмеялась.
– Слышала бы меня мамочка! – продолжила между тем Адамара. – Ее сейчас пришлось бы откачивать.
– Неужели, она заставила бы тебя…
– Ей фиолетово – я у нее черт знает какой ребенок по счету. Мамочка старше своего братца Дара на пятьдесят лет, так что уже впала в старческий маразм и вздыхает, вспоминая русского офицера из свиты Колчака, умершего от гангрены во время гражданской войны.
– А кто тебя тогда…
– Воспитывал? Дар. Я его цыпленок, – улыбнулась Адамара. – Вот только мотаться он в последнее время стал невесть где! Зато когда возвращается, я самое счастливое существо на свете.
Мы помолчали.
– А это кто? – снова оживилась асаху.
Я обернулась. К нам приближался Майк.
– Адамара – Майкл, Майкл – Адамара.
– Очень приятно, – прищурившись, сообщила асаху, протягивая руку.
– Взаимно, – Майк коснулся губами протянутой ручки. – Я начинаю завидовать Виктору. Он имел честь танцевать с такой девушкой…
Адамара расхохоталась.
– Так может исправим? Если Вы, конечно, поможете даме и найдете вторую туфлю.
Подобрав обувку, Майк присел на корточки и бережно надел оную на кокетливо подставленную ножку.
Я поджала губы, радуясь, что в полумраке коридора это не было замечено окружающими.
Майк выпрямился и, привычным жестом отбросив с лица волосы, протянул Адамаре руку. Та с готовностью соскочила с подоконника.
– Каакой экземпляр! Мне определенно у вас нравится, – шепнула асаху, прежде чем удалиться. Я хмыкнула.
Иш ты, шустрый, какой. Быстро же он забыл ту таинственную девицу!
Стало обидно… И за кого конкретно, так переживаю?!
Я встала и, держа в руках туфли, пошлепала в холл. Надо проветрить мозги, а то чушь какая-то в голову лезет
Глава 3
ВОЗДУХ!!!
Я обессиленно повисла на перилах балкона.
Надо было отдать дань уважения традициям, вернуться в зал, общаться и танцевать, но мне что-то совсем расхотелось шаркать ножкой и вежливо улыбаться.
Деликатное покашливание известило, что моя сиятельная персона никак не может оставаться без внимания. Приподняв голову, я несколько секунд изучала предельно вежливую улыбку самого молодого члена Верховного совета.
Черт…
Я не собиралась так скоро начать выполнять то, на что добровольно подрядилась. А все началось-то с чего? С обычного, ничем не примечательного обеда.
***
На повестке дня стоял один, но непростой вопрос: как обеспечить Вику поддержку большей части совета? По папиным подсчетам, нам надо было ненавязчиво перетянуть на свою сторону всего пару тройку оборотней из тех, кто был не сильно зациклен на родословной. Вик – полукровка, это смущало некоторых борцов за чистоту крови. И номером один в списке предполагаемых «друзей» стоял Glieb ka-Varrdi, довольно влиятельная среди молодых оборотней фигура с прогрессивными взглядами. На совете он произвел на меня хорошее впечатление.
– Можно воздействовать на него через девушку, – улыбнувшись, предложил Келли, лично знакомый с объектом обсуждения. – Глеб не женат, вешающиеся барышни ему порядком надоели, так что, если его отшить, он точно заинтересуется.
Почтенное собрание зашевелилось.
– Но я-то не девушка, – резонно заметил Вик.
Все посмотрели сначала на Аньку, потом на меня.
– Ну… У меня парня нет, – со смешком сказала я, собираясь добавить, что это плохая идея, но Майк успел вставить свои 5 копеек раньше.
– Ага, парня у тебя нет, только жених, – кисло напомнил он.
Идея моментально перестала казаться отвратительной.
– Тем лучше. Ничто так не увеличивает ажиотаж, как здоровая конкуренция. Я девушка красивая, со связями. Он как политик должен оценить! В поклонницах у него не числилась, вот даже жених есть, – я выразительно посмотрела на Майка. – Чем не план? Поддержит кого надо.
Я была не так уверена в своих силах, как хотела показать. Но подействовать на нервы проклятию хотелось куда больше.
– Только через мой труп, – отрезал Майк, считая разговор оконченным.
– Беспокоишься о моральном облике невесты?
– Что-то когда они с Миком гуляли, аргументов «против» не имелось. Или она у тебя разрешения предварительно спросила? – не могла не влезть Анита. Я возмущенно посмотрела уже на нее.
– Да без разницы мне, с кем она там встречается, – презрительно отрезал Майк, проигнорировав последний вопрос. – Но на этом приеме будет присутствовать делегация другой стаи, а значит, там не должно происходить ничего предосудительного. Имя и статус моей семьи не тема для шуток.
– А может я решила жениха сменить? – я рассердилась уже не на шутку. – Он видный такой мужчина, буду за ним как за каменной стеной, солидной замужней дамой.
– Он уже взрослый мальчик, Лона, – тихо сказал Вик, – будь осторожна.
Я хмыкнула.
Предпочитаю такую опасность, чем пули охотников.
И кто меня за язык тянул?
***
Глеб терпеливо ждал, пока девушка, то есть я, отцепится от перил и примет более-менее пристойную позу. Он оказался невысокого роста. Короткие темные волосы, внимательные голубые глаза, не позволяли определить возраст. Открытая мальчишеская улыбка поразительно контрастировала с предельной, как у папы, собранностью и грацией движений, выдающей матерого оборотня.
Его оценивающий взгляд заставил меня оцепенеть как кролика перед удавом. Я точно передумала…
Он галантно поцеловал мне руку.
– Не имел возможности быть лично с вами знакомым…– издалека начал Глеб.
Изо всех оставшихся сил изображая внимание, я выслушала весь монолог, но въехала только в начало и конец.
Необходимо было придумать вескую причину слинять. И срочно.
– Я так рада встрече! – похоже, мои актерские качества лучше, чем кажутся, раз он купился на «восторженную» улыбку. Глеб начал расписывать мне природу, погоду и важность сегодняшнего события (как будто я сама не вижу) для истории. Вот же, навязался на мою голову!
– Вы такой интересный собеседник!
Свалил бы ты куда-нибудь и не маячил!
– Давай на ты? – улыбнувшись, предложил он. – Я не такой уж старый.
– Если позволишь, – обреченно-вежливо согласилась я. Его рука ненавязчиво скользнула мне на талию.
– Я слышала, вы…
– Ты!
– …ты недавно вошел в Верховный совет? Это потрясающе! Там же одни пенсионеры со стажем!
Убери руку, кому сказала?! Ты что не слышал, у меня даже жених есть!
– Мне приятно, что члены света оказали такую честь…
– Несомненно, они оценили Вас по достоинству! – кисло отметила я. Рука Глеба скользнула по моей спине ниже, и я решительно накрыла ее своей, собираясь стряхнуть, но тут, по устоявшейся традиции, на балконе появился кто-то из гостей. Только этого не хватало!
Глеб недовольно отстранился – этот кто-то, похоже, явился по его душу. Я мысленно возликовала.
– Мы ведь еще встретимся? – многозначительно улыбнулся этот…, я даже определение сразу подобрать не могу!
– Конечно!
Как будто проблем мне мало.
– До встречи.
Надеюсь, что не скорой!
Предельно вежливо присев в реверансе, я чинно двинулась к двери, стремясь как можно быстрее исчезнуть с глаз потенциального «друга».
– Не знал, что ты умеешь ТАК морочить голову!
Я обернулась. Майк, не оборачиваясь, прошел в зал и исчез за стеклянной дверью. Я закусила губу, чтобы не дай бог не расплакаться.
Похоже, Glieb ka-Varrdi записал меня в число именитых дурочек, которые у его ног штабелями ложатся, а Майк – в коварные интриганки. Первое – скорее хорошо, чем плохо, а вот второе почему-то расстраивает.
Глава 4
Вот черт!
В холле металась Сабрина, причем с таким выражением лица, что на месте посла, скромно стоящего у стеночки, я бы уже выпрыгнула в окно.
Вот и как мне теперь в зал вернуться?
– Это не ваше дело! Не ваше!! – с угрозой в голосе повторила она, резко останавливаясь.
Было заметно, что наша «железная леди» в замешательстве и сильно злится. Ее грудь поднималась и опускалась в такт прерывистому дыханию, невольно привлекая задумчивый взгляд посла.
– Как это не мое?! – возмутился он, соизволив оторваться от соблазнительной картины. – Я принял непосредственное участие в непонятных мне событиях и хотел бы знать, не зря ли это сделал. Может, у Вас способ такой противоположный пол привлекать? Ловля на живца?
Звук пощечины эхом разлетелся по пустому помещению.
– Вы еще забыли добавить: в пьяном виде!
Посол задумчиво коснулся покрасневшей щеки.
– Abusus in Baccho (злоупотребление вином)…
– Вы не имеете права смеяться над тем, чего не знаете, – отчеканила Сабрина.
– Так расскажите, что заставило такую красивую волчицу, – он старательо скосил глаза на верхние 90, – попытаться свести счеты с жизнью.
– Это не ва-ше де-ло! – по слогам произнесла Сабрина. – Счастлива была пообщаться! Спасибо за вальс и комплименты, – добавила она, разворачиваясь в ту сторону, где стояла я.
Ой, мама! Решительно промаршировав к балконной двери, она больно ухватила меня за плечо и потащила за собой. Оставшийся на месте посол ничего не заметил.
– Тебе никогда не говорили, что слишком любопытные долго не живут?! – в темных глазах Сабрины полыхала звериная ярость.
Я втянула голову в плечи.
– Это случайно получилось. Вышла воздухом подышать…
– И как, надышалась?
Я вдохнула. Если сейчас сказать ей, что они с папой, когда зляться, даже говорить начинают одинаково, живой отсюда не уйду.
Бросив меня в дверях зала, Сабрина умчалась.
Я зашла за уголок, без суеты надела туфли, одернула платье и замерла в дверном проеме, подловленная за локоток господином послом.
Вот, черт!
– Можно пригласить тебя на танец? – жизнерадостно поинтересовался он.
Как будто и не было напряженного разговора в коридоре!
Я осторожно кивнула.
Наверное, впервые в жизни я танцевала под таким пристальным вниманием окружающих. Мы с послом представляли собой уж очень колоритную картину. Темноволосый, высокий, не такой уж и молодой на моем фоне посол и я, мелкая соплячка, в розовом платьице.
Все смотрели, зато никто не мешал разговаривать.
– У меня к тебе дело, – без лишних реверансов начал посол, заглядывая мне в лицо.
– Ну, кто бы сомневался. Не просто так Вы меня на танец позвали.
– А что, я уже не могу потанцевать с красивой девушкой? – деланно огорчится Дариэль.
Я фыркнула, вкладывая в этот нехитрый звук все свое отношение к сказанному.
– Ладно, ладно! Есть парочка вопросов. Первый: что ты делала на перроне в день моего приезда? Сабрина никакая тебе не тетя, более того, ее отношения с твоим отцом явно оставляют желать лучшего.
И почему я не удивляюсь?!
– Хотела проводит друга.
– В последний путь, что ли? – уточнил посол.
– Нет, на электричку! А попытка одной нашей общей знакомой прыгнуть под поезд, была для меня большим сюрпризом.
– И все равно ты бросилась ее защищать. Может быть, ты знаешь причины этого, кхм, поступка?
Я внимательно посмотрела на посла.
И чего, интересно, он пытается добиться?
– Может быть и знаю, – согласилась я. – Только, сперва, скажите мне вот что: почему вы не стали шантажировать lodi Sabrrinu этим фактом?
Пришла пора Дарриэлю выразительно смотреть на меня.
– Хорошего же ты обо мне мнения. Мне не нужны мелкие скандалы и шантаж, чтобы добиваться желаемого.
– Ей очень плохо сейчас, – неожиданно для себя сказала я. – Не давите и не пытайтесь ничего выяснить за ее спиной.
– Lodi Sabrrini не обязательно знать о том, что я выясню.
– Случайно проколитесь, а она не простит, – резонно заметила я. – Там слишком личное… много глупости и подлости. Черт! Я не должна вам этого говорить!
Посол внимательно посмотрел мне в лицо.
– Я не причиню ей вреда.
– Только если она вам доверится. А lodi Sabrrina уже давно никому не доверяет.
Дар призадумался. Мы танцевали уже второй танец подряд и общество было, мягко скажем, озадаченно таким поворотом сюжета.
– То, что я сегодня сделал, было ошибкой. Но не люблю, знаешь ли, когда мне по лицу бьют, пусть даже дамочки в расстроенных чувствах.
Я хихикнула и провокационно уточнила:
– А что Вы сделали?
Словно очнувшись от раздумий, посол взял меня за руку и повел с площадки.
– Излишне любопытные юные барышни, получают по своему хорошенькому носику…
– Да, да, да! Не нуди, – подлетевшая сбоку Адамара, вцепилась в мой локоть с другой стороны. – Не слушай эту старую вредину. Правит миром тот, кто обладает информацией.
Дар фыркнул, но мы уже не обращали на него никакого внимания.
– Меня Майк познакомил с этим рыжим, который глава семьи…
– Келли?
– Именно! И с девушкой вашего асаху. Вот это я понимаю, василиск с внешностью ангелочка на рождественской открытке! Немудрено, что ваш асаху за ней ходит, как привязанный.
Я удивилась такой характеристике мягкой и тактичной подруги. Но со стороны, наверное виднее. Анька явно встретила «невесту» Вика отнюдь не с распростертыми объятиями.
– Слушай, мне сказали, что у нее брат есть. А где он?
– Уехал, – буркнула я.
– А с ним у тебя что? – мгновенно уточнила Адамара.
– Вот это как раз мой бывший!
– Аааа… Сочувствую.
– Почему? – искренне удивилась я.
– Если он хоть чуть-чуть похож на сестру…
– Они близнецы.
– О, ну тогда понятно. Парень с такой внешностью это все равно что красный БМВ! Купил, выпендрился, а потом спать не можешь, боишься, чтоб не сперли. Он же как семафор внимание привлекает!
Я снова рассмеялась.
– Кстаати! А чего это ты так долго с Даром танцевала? Нравятся мужчины в возрасте?
– Нет! Он просто снимал информационную стружку.
– А-а-а… Про терминаторшу вашу небось расспрашивал.
– Про кого? – озадаченно уточнила я.
– Вот в том углу, возле кадки стоит, в синем платье.
– Ты первая, кто назвал Сабрину «терминаторшей».
– А кто она, по-твоему? Дар только на таких и западает: волевых, решительных стерв.
– А он запал?
– Ну да! С чего бы ему третьи сутки напролет про нее рассказывать. Хотя, – асаху задумчиво прищурилась, – была б я мужиком, тоже про такой бюст рассказывала.
В компании Адамары время летело незаметно. Она была любопытна, в меру цинична, насмешлива и неплохо разбиралась в людях. Мы присоединились к компании, болтали и танцевали до полного изнеможения, так что, когда пришло время уезжать, я только коротко махнула всем на прощанье, мечтая побыстрее доползти до машины. И оказавшись внутри, без колебаний пристроила голову Вику на плечо.
За окном горели огни любимого города, который стая выбрала своей столицей. По чернильно-синему небу плыли тяжелые серые облака, изредка подсвечивающиеся далекими прожекторами. Мы выехали на мост. Папа о чем-то тихо переговаривался с мамой, Вик дремал, а вот ко мне сон не шел, словно в насмешку.
Внезапно завыли гудки, соседних машин. Перед нами резко тормознула машина сопровождения. В глаза ударил слепящий свет фар. Я не успела даже понять, что произошло, когда отец уже крутанул руль, уходя от столкновения. Наша машина со всего маху пробила заграждение и рухнула в реку.
Я всегда боялась этой тяжелой сине-зеленой массы в которой становиться невозможно дышать. Прошло безумное количество времени, прежде чем я выбралась из воды и обессиленно рухнула на грязную, пропитанную выхлопными газами и пылью траву. Рядом хрипло дышал Вик. Мама лежала без сознания. Ей досталось больше всего, она плохо плавала, а уж уходить под воду, едва глотнув воздуха, потому что над поверхностью раздаются сухие щелчки выстрелов, и подавно не умела.
Приехала скорая. Вокруг суетились люди и оборотни из папиной охраны. Я поежилась. Не было возможности, даже обернуться, хотя от мокрой шерсти тоже было бы мало проку.
Вот подонки! Не знаю, на что они рассчитали, но им не повезло. Папе не пришлось выбирать, кого вытаскивать, я справилась сама.
Если кто-нибудь когда-нибудь предложит поехать на море, напомните мне, насколько я ненавижу воду!