Глава 6
Мое триумфальное появление из машины, которую в доме Келли хорошо знали все, не прошло незамеченным: Рыжик и Майк орали, перебивая друг друга минут двадцать (Сабрина к тому моменту уже уехала), но довольно быстро заткнулись, выяснив, что я не собираюсь ничего рассказывать, пока они не угомоняться.
На самом деле, утаивала информацию я только потому, что не хотела рассказывать ничего без Аньки. Но вот подруга появилась на пороге, и…
Келли с Виком притащили тарелки, быстро сервировали столик в беседке. На мой удивленный вопрос: «А это зачем?» – Майк язвительно пояснил, что они уже приготовились пить за упокой моей любопытной морды, но увы(!) не сложилось! Так что, будут пить за здравие – не пропадать же добру.
Минут через пятнадцать все успокоились, сели и уставились на меня с плохо скрываемым любопытством. Оказалось, они успели заключить кучу пари и теперь с нетерпением ждали пока выясниться, кто выиграл.
Мне было далеко не так весело, как им.
– Ну что могу сказать. Мы облажались, ребята. Мик, как оказалось, совсем не при чем. Он пытался выторговать кое-что для себя, а потому активно втирался в доверие к Сабрине. На вопросы о нас отвечать отказывался, и «втирание» проходило куда медленнее, чем ему хотелось.
– Кому хотелось? – холодно уточнил Келли. Я успела оттащить его в сторону и рассказать куда больше, чем собиралась изложить остальным. Я боялась, что он не захочет слушать, когда я начну выгораживать Сабрину, но Рыжик сказал, что у меня причин ее недолюбливать куда больше, чем у него, а значит, если верю я, поверит и он. Мы оба знали, что не успокоимся, пока не выясним, кто стоит за смертью Алана.
– Хотелось Мику, – улыбнулась я. – Сабрине в общем-то по барабану: прямой выгоды от помощи нашему Миккимаусу у нее нет.
– Да что там, в конце концов, такое! – возмутился Майк. – Может, хватит говорить загадками?
Я нерешительно покосилась на Аню.
– Говори, Лона. А то видишь, до чего довела его скрытность.
– В общем, отец Мика не хочет, чтобы тот стал учеником «Ариэтто». Вот наш друг и решил обратиться к Сабрине, у которой какие-то родственники в стае Северных, чтобы она помогла ему попасть на вступительные испытания. Об этом никто не знал, даже Анька услышала совершенно случайно. Сами понимаете, это должно остаться между нами.
– А с чего он вообще взял, что его возьмут?– скептически уточнил Майк.
– Ну…
– Папа, – встряла Анька, – однажды сказал, что у Мика есть все, чтобы там учиться. А ему я почему-то верю.
– А ваш отец действительно сам там учился? – это уже Вик проявил любопытство.
Подруга кивнула, потом, подумав, прибавила:
– Но почему-то терпеть не может об этом вспоминать.
Я хмыкнула.
Интересно, есть среди наших родителей хоть кто-нибудь, у кого нет скелета в шкафу?
Кажется, у остальных возникла такая же мысль или, во всяком случае, похожая.
– А почему ты так резко поверила в то, что говорит Сабрина, учитывая э-э-э специфику их отношений с твоим папой? – снова Вик. Что-то ему сегодня не сидится спокойно, даже Майк меньше вопросов задает.
– Можно я оставлю эти выводы при себе? – не хотелось говорить, что наша беседа слишком уж напоминала исповедь умирающего. Завтра снова пойду к Сабрине, что-то у меня на душе не спокойно.
– Ну ладно, захочешь – скажешь, – дипломатично подвел итог Келли. Хитрый, он-то все знает.
– Ну а что будем делать с Миком? Надо же как-то водворить его обратно в «семью».
– А почему тебя так это волнует, Майк? Хотя… драка – это же твой фирменный способ заводить новых друзей.
Все засмеялись.
Не знаю, зачем я это сказала – глаза Майка зло полыхнули.
– Прости, – покаялась я. – Этим займусь сама. Я пойду на вокзал и извинюсь. В конце концов, это из-за моих расшатанных нервов он не сидит сейчас с нами.
На том, как говорится, и порешили.
Вечер я посвятила забиванию в нос книжной пыли.
«История Охоты» оказалась настоящим триллером и быстро отправилась обратно на полку. Я решила поберечь свою, как оказалось, хрупкую нервную систему, вплотную занявшись пошленьким романчиком про «настоящих» оборотней. Его, притащил Вик, вместе с приветом от папы. После того, как чья-то попа опустилась в кресло анора, я совсем перестала видеть родителей.
Это просто безобразие какое-то! Новости из дома получаю только из долгих телефонных разговоров с мамой и по рассказам Вика.
В дверь библиотеки кто-то постучался. Я радостно проорала:
– Занято!
Из-за двери послышался смешок, и подруга проскользнула в комнату.
– Как дела? – поинтересовалась она, снимая джинсовую куртку.
– Ты же вроде домой ушла? – ответила я вопросом на вопрос.
– Уже вернулась, – буркнула Анька.
– Неужели Мик опять разбушевался?
– Да как обычно! То есть, это в последнее время стало обычным, – в голосе подруги слышались слезы. – Я сказала, что ты хочешь с ним поговорить. А он накричал на меня и заявил, что если скажу, на каком поезде он едет, то я ему больше не сестра, – она всхлипнула. – Ведет себя как маленький! Сестра – не сестра! А чуть что: «Ты забыла? Я же предатель!» Не могу больше!
Я вздохнула. Не понаслышке зная, каким упрямым бывает отходчивый и легкомысленный Мик, я слегка побаивалась нашего завтрашнего разговора. Еще не известно, станет ли он вообще со мной беседовать.
Я задумчиво разглядывала подругу. Розовая маечка, синие джинсы, сидящие так низко, как возможно, цепочки, кулончики, браслеты – все было так же знакомо и естественно, как любовь подруги к шоколаду. Она его даже волком лопает!
И тут на глаза попалось то, на что я до этого не обратила внимания: на плече подруги, выделяясь на смуглой коже, виднелся шрам в форме полумесяца.
– Откуда это? – по характерному потемнению на краях было ясно, это след от ожога милиритом, но Анька, вроде бы, не участвовала ни в одной стычке с охотниками!
Подруга посмотрела на свое плечо, в которое я беспардонно тыкала пальцем, и неожиданно покраснела.
– Это… ну мы… в общем, Вик один раз забыл снять кулон и… вот… – окончательно смутилась она, предлагая мне самой додумать, чем они там таким занимались
– Ясно, – фыркнула я.
Вот ведь хорошо людям, то есть оборотням!
Глава 7
Дорога до железнодорожного вокзала занимает двадцать минут. Я добиралась почти сорок, постоянно цепляясь за каждую возможность оттянуть неизбежное. Майк, вызвавшийся проводить меня до пункта назначения, уже не скрывал своего веселья.
Мне же было не до смеха – я шла делать то, чему сопротивлялась каждая частичка моей души, – извиняться! К тому же отлично зная, что извинения мои, скорее всего, не будут приняты. Мик легко прощает обиды, но обвинение в предательстве, когда он так за меня волновался – это уже за гранью.
Ну вот, все! Пришли.
Оставив Майка на скамеечке, издалека наблюдать за цирковым представлением, я медленно поплелась вдоль вагонов. Впереди неожиданно мелькнул знакомый силуэт.
Сабрина?
Одетая во все черное, она, шатаясь, брела по другому краю платформы. По радио объявили о прибытии поезда на соседний путь. Я остановилась.
И что она, интересно, здесь делает?! ДА ЧТО ОНА ВООБЩЕ ТВОРИТ?!
Сабрина фальшиво пошатнулась… и рухнула под колеса приближающегося поезда!
Истерически взвыл гудок, завизжали тормоза вагонов, которые все равно не уже смогут остановить состав. Крик застрял у меня в горле. Я не могла даже отвернуться и смотрела, смотрела, смотрела!
Поезд приближался поразительно медленно, исчезли все звуки, неясный силуэт мелькнул под вагоном, грохот тормозящих колес перекрыл последний крик Сабрины.
Или не было крика? Спотыкаясь, я побежала на ту сторону платформы.
Истеричка! Психопатка! Оборотниха!!!
Я выскочила из перехода как раз в тот момент, когда незнакомый оборотень (еще довольно молодой, раза эдак в два старше папы) осторожно усадил плохо соображающую Сабрину на скамейку. Мутные темные глаза оборотнихи наконец встретились с глазами спасителя – и в них промелькнуло удивление. Радуйся, дура!
– Здрасте! – я, запыхавшись, подбежала к ним. – Спасибо, спасибо, спасибо, что спасли мою тетю!
Сабрина и незнакомый оборотень уставились на меня с одинаковым удивлением.
Да, актерские способности у меня не ахти, но что уж теперь поделаешь. Придется спасать положение. Репутацию Первой Леди стаи надо сохранить хотя бы частично.
– Моя тетя плохо себя чувствует целый день. Я ей говорила – сиди дома! Вот у нее голова и закружилась…
Отчетливое недоверие, светившееся в глазах оборотня, заставило меня почувствовать себя полной идиоткой.
– А перегаром от тети несет по той же причине?
– Как можно? – «праведно» возмутилась я. – Она валерьянки слишком много выпила, а та, знаете ли, на спирту…
– Понятно, – хмыкнул оборотень, решив, видно, что с сумасшедшими не спорят. – А кто вы вообще такая?
Я быстренько прикинула в уме, что раз он не местный (иначе узнал бы Сабрину), я вполне могу представиться и своим настоящим именем.
– Лона ka-Ourren. А вы, простите, кто? – вежливо улыбнулась я.
– ka-Ourren – в какой-то непонятной задумчивости повторил он. – У здешнего анора только одна дочь, верно?
– Э-э-э, да! – настороженно подтвердила я.
– Так вот, дочери анора не пристало…
И вот еще один, как минимум трехкратный пенсионер с нравоучениями! Досадно. Начинаю злиться.
– Позвольте, lod, – все так же вежливо начала я, – пристало или не пристало я, пожалуй, разбираюсь лучше. Вы ведь никогда не были «дочерью анора»?
Ну и кто меня, спрашивается, за язык тянул?!
Неожиданно для нас (меня и почти валяющейся в обмороке Сабрины) незнакомец расхохотался.
– Ну и наглая молодежь пошла! – весело возмутился он. – И как у таких интеллигентных родителей могла получиться такая вот хамка?
– Можно подумать, вы не знаете, откуда дети берутся, – обиделась на «хамку» я.
Оборотень с интересом изучил меня с ног до головы.
– Ну, раз с понятиями «субординация» и «этикет» ты не знакома… обойдемся без них! – неожиданно закончил он. – Вот я, к примеру, – Дар.
– Лона, – я привычно пожала протянутую руку. Начало дружбы, не сомневаюсь, было положено!
Распрощавшись с Даром (ух, имечко; но для Сабрины он действительно стал настоящим подарком) я смогла, наконец, высказать «железной леди» все, что думаю о ее истеричных заскоках!
Продумать только! Первая Леди стаи в пьяном виде прыгает под поезд! В голове не укладывается!
Сабрина полулежала на грязной скамейке, и стоило мне открыть рот, чтобы изложить все, что накипело, как она расхохоталась.
– Что с вами? – озадаченно спросила я.
– Прекрасное начало переговоров!
– Каких переговоров?! Может Вам действительно к мориат обратиться, а? А то я начинаю сомневаться в вашем душевном равновесии!
– Ты же не знаешь! – сквозь смех выдавила Сабрина.
– Ну и?
– Ну и то, что моего ретивого спасителя, который по совместительству еще и посол Западной стаи, ждет большой сюрприз! Видишь ли, Лонка, мне поручили вести с ним переговоры. Это, так сказать, первый этап реабилитации в глазах совета. И я уже сейчас представляю лицо «важного гостя» на завтрашнем официальном приеме! – и она снова рассмеялась.
Я озадаченно притихла, забыв даже обидеться на «Лонку».
Вот это да! Просто черный юмор какой-то! Ну и мнение о нас у посла сложится! Первое, что он сделал на территории чужой стаи – спас явно полоумную оборотниху, которая в итоге оказалась Первой Леди Совета!
Про свой вклад в развитие деловых отношений я вообще молчу!
Глава 8
Домой Сабрину мы привезли на такси. Майк буквально на руках отнес ее в квартиру, сама оборотниха едва из машины смогла выбраться. От меня во время грузопереносок толку не было никакого – я едва поднялась на нужный этаж, после беготни по вокзалу.
Отговорить пошатывающуюся Сабрину от сомнительной идеи постоять под холодным душем, мне не удалось, так что теперь мы сидели в гостиной и терпеливо ждали, периодически заглядывая в ванную, чтобы пресечь в случае чего еще одну, на этот раз не преднамеренную, попытку самоубийства.
Майк, впервые оказавшись в святая святых Первой Леди, заинтересованно оглядывался.
Неожиданно, он поднялся с диванчика и подошел к одной из фотографий, в изобилии развешанных по стенам яркой уютной комнатки. Я подошла следом.
Это был большой черно-белый снимок, не сразу заметный среди прочих, где навсегда замерли зимний ветер, треплющий ворот шинелей, белые хлопья мокрого снега и лица, сохранившие безраздельную радость, что они живы, вместе, а главное верят, что так будет всегда. Я невольно подалась вперед, жадно разглядывая снимок. Между людьми и оборотнями была словно стерта грань. И те, и другие стояли, шли, сидели вместе, независимо от того, к кому они себя причисляют.
А впереди, в центре фотографии стояли трое. Убирая с глаз челку совсем коротких волос, задорно улыбалась Сабрина. Не было прически, маникюра, на ней старое, рваное пальто, грязный свитер – и она счастлива. Я даже не думала, что это вылепленное из гипса, как у римской богини, лицо может так светиться от радости. Рядом Алан. Его рука, обмотанная чем-то, висит на перевязи, а светлые волосы на черно-белом снимке кажутся серыми. Он задумчиво смотрит в кадр, тепло улыбаясь, а прямо у него над головой навечно замерла подброшенная кем-то шапка. С другой стороны – папа. Он жизнерадостно машет руками и что-то кричит. Длинное пальто распахнуто, шарф свисает до земли. Это больше чем история, целая жизнь замерла в квадрате фотографии.
– А шапка в речку свалилась.
Мы подпрыгнули и слаженно обернулись. Хозяйка стояла на пороге комнаты в оранжевом махровом халате и уже знакомых мне тапочках. Влажные волосы мелкими блестящими кольцами рассыпались по плечам.
– Сколько раз хотела ее выбросить, – с досадой сказала Сабрина. Выглядела она куда трезвее, и на ногах держалась уже вполне уверенно. Оборотни вообще не так сильно подвержены алкоголю. Мне трудно представить, сколько она в себя влила, что бы добиться мутного взгляда и нарушения координации на несколько часов.
– Чай будете? – мрачно уточнила Сабрина. Трезвела она, может, и быстро, вот только от похмелья это не спасло.
– Мы, пожалуй, поедем, – тактично отозвался Майк, толкая меня к выходу. – А вы лучше спать ложитесь… помогает, – с улыбкой закончил он.
– И в кого же вы пошли такие наглые? – пробурчала Сабрина, закрывая за нами дверь. Мы невольно рассмеялись.
– Дела, дела, – хмыкнул Майк, обнимая меня за талию и помогая спуститься с лестницы.
– Это ты о чем?
– Не каждый день увидишь Первую Леди Совета в халате, тапочках, да еще и мающуюся похмельем!
– Факт! – жизнерадостно подтвердила я. К слову, лестница давно кончилась, но Майк, похоже, отпускать меня не собирался.
Настораживало другое: я не имела ничего против и уверенно льнула к его боку.
– А Мика мы так и не остановили, – задумчиво протянул Майк, залезая следом за мной в машину.
– Я напишу ему сегодня же вечером, или позвоню. А лучше и позвоню, и напишу! Он от меня никуда не денется, а вот Сабрине действительно нужна была помощь!
Майк хмыкнул:
– Полностью с тобой согласен.
Дальше мы ехали молча. Я без задней мысли пристроила голову ему на плечо, продолжая думать о своем.
Мы провели бок о бок с Майком почти целый день и ни разу не поругались. Это было как-то непривычно. Похоже, мы все меняемся и чуть-чуть взрослеем.
Я вздохнула.
Машина подпрыгивала на ухабах, и мои мысли, перетасовывались при каждом рывке, резко меняя направление движения.
Интересно, кто такая «она», и что в ней нашло мое «проклятие»? Я ее знаю? Надо будет тряхнуть Келли. Он точно знает, но молчит. Это конечно проблема, но у любых сведений есть цена. Осталось только узнать ее – и дело в шляпе.
Убаюканная подобными размышлениями я и не заметила, как заснула.
…А во сне Сабрина в оранжевом халате отплясывала танго на лестничной клетке собственного дома в обнимку с послом, замотанным в широкую подарочную ленту, кокетливо завязанную сбоку на бант…
Часть восьмая или здравствуйте, мы – ваша крыша
Глава 1
До приема оставалось меньше часа. Мы с мамой уже успели собраться, причесаться, напудрить носы и теперь пили чай в гостиной, с интересом наблюдая, как папа и Вик репетируют приветствие «равных»: Вика, посла и предполагаемой «невесты».
– Когда появится lod Darriel со своей свитой, встанешь и дождешься, пока он поднимется на помост. Затем солидно так, с расстановкой скажешь: «Pax vobiscum!» (мир вам), – и укажешь рукой на кресло рядом с собой. Это все дурацкий официоз, но мы не имеем права от него отказаться, – па хмыкнул. – Хотя, как мне подсказывает наше недолгое знакомство, посол и сам был бы непрочь откосить от этого мероприятия. Кстааати! Лона, дорогая моя, как ты ухитрилась познакомиться с послом? Причем таким образом, что первое, что я от него услышал было: «У вас чудесный ребенок, господин анор!»
Вик рассмеялся, мама удивленно посмотрела в мою сторону.
– Ах, ребенок, значит?! Ну все, попадется он еще! Дар, тоже мне! Да такие подарки надо обратно отправлять с соответствующими комментариями! – возмутилась я.
– Как-как ты его назвала? – уточнил па.
– Дар! Ну, он сам мне так представился, – чуть смущенно пояснила я.
– Он тебе еще и представился?!
– И даже руку пожал!
– Приехали! – папа рассмеялся. – И что ты там учудила?
Я скромно пожала плечами. Стоит поберечь папину нервную систему, и оставить за кадром несколько особенно волнующих подробностей. Пьяную в дрова Сабрину, например…
Вдохновенно начать врать, мне помешала знакомая мелодия, заставившая с грохотом поставить на стол чашку и пробежаться через весь дом за телефоном.
Звонила Сабрина. Не успев толком удивиться, я схватилась за трубку.
– Привет, мелкая. Мне почему-то показалось, что тебе интересно будет услышать, как прошли посиделки с господином послом.
Я хмыкнула, поудобнее устраиваясь в кресле. Предложение «железной леди» звучало как ультиматум.
– Неофициальная встреча официальных лиц (ipso jure (в силу закона) представить нас друг другу должны на приеме) проходила на самом высоком уровне. Когда я вошла, остальные участники сидели на своих местах in pleno (в полном составе). Благодушно улыбающийся гость обсуждал с твоим отцом проблемы воспитания современной молодежи.
Вот значит как! Буду мстить… страшно!
– Остальные (Фрося, мориат и несколько оборотней из свиты посла) скучали, рассеянно глядя по сторонам и друг на друга. Я культурненько кашлянула. Все обернулись. Ты не представляешь, как интересно было наблюдать за вытягивающимся лицом посла. Lod Darriel, напрягся как таракан под тапком и требовательно покосился на Рене. Скажу тебе как женщина женщине, на свой внешний вид я вчера потратила времени больше, чем на составление доклада.
Я хихикнула.
Бедный посол, надо иметь железную психику, чтобы думать о делах в непосредственной близости от постаравшейся хорошо выглядеть Сабрины.
– Когда нас представили и дорогой гость понял, что именно со мной придется иметь дело, он очаровательно улыбнулся, помолчал минутку, потом неожиданно для всех приподнялся и, коснувшись губами моей руки, лукаво произнес: «Sint ut sunt, aut nоn sint!» (пусть будет так, как есть, или пусть вовсе не будет) Это был намек, что предыдущая «встреча» останется между нами. Поступок, конечно, невозможно благородный, но я чувствую подвох. Зачем ему делать такой подарок? Посол мог хотя бы попытаться выторговать что-нибудь, намекая на возможность обнародования моей пьяной выходки, – в голосе Сабрины звучала настороженность.
– Ну, подумаешь, захотелось дяде перед тобой хвост распустить, что в этом такого?
– Он у меня еще и Первый танец выторговал, – со смешком призналась Сабрина, – вот только не верю я в благородные порывы, потому что читала его досье. Он опасен, Лонка, несмотря на добродушный вид плюшевого медведя. Такой добьется цели любыми средствами и никогда не сделает ничего просто так.
– Так что, не будешь танцевать? – разочарованно протянула я.
– А куда я денусь. У старой сводницы Лии было такое умиленное лицо, что мне проще будет снова прыгнуть под поезд, чем отказаться, – деланно недовольным тоном сообщила Сабрина и отключилась.
Я, все еще улыбаясь, бережно пристроила телефон на столе.
Что бы там не говорила наша «железная леди», ее броню прошило уже второе меткое попадание, а это значит: танцевать она будет, причем не только Первый танец.
Из умиротворенной задумчивости меня вывел звук открывающейся двери.
– Ну и с кем ты так мило беседовала?
Ой! Я взглянула на серьезное лицо папы. Обычно он таких вопросов не задает, значит может догадываться.
И что мне соврать?!
– А это, ну… с Анькой как обычно, – нашлась я, честно-честно глядя в глаза.
– Дурочку будешь пред парнями на приеме изображать. Я сразу вижу, когда у тебя появляются секреты. Зачем ты ходила к Сабрине?
– Поговорить, – буркнула я.
– И много наговорила?
– Ipso facto (в силу очевидного факта) немало, – я вызывающе вскинула голову.
– Рассказывай, – па закрыл дверь, и присел на край стола.
Я глубоко вдохнула. Говорить стоит, коротко, по делу, и без лишних комментариев.