Глава 3
Утро наступило очень быстро. Мне снова ничего не приснилось.
Жаль! Я все ждала, что вернется тот сон, или приснится что-то другое, не менее сногсшибательное.
Часы показывали пол-одиннадцатого.
Что-то болея, я совсем мало сплю. Окончательно проснувшись и удостоверившись, что ноги-руки меня слушаются, я осторожно побрела в библиотеку. Во всех этих бинтах, был, пожалуй, один плюс: причесываться не пришлось, одеваться – тоже.
Трудно сказать, что я хотела здесь найти. Пожалуй, малейшее упоминание милиритовых пуль в извечной борьбе человека и оборотня. Не для меня же, в самом деле, они это придумали! А еще любой намек на причину, по которой охотники могут попрать собственные устоявшиеся традиции и священный для них кодекс.
За последующие полчаса я пролистала десяток хроник, мемуаров и просто ужастиков. Отложив очередную книгу в сторону, я попыталась, не вставая, дотянуться единственной, оставшейся в моем распоряжении рукой до очередного тома, скромно стоящего на полке над камином. «История охоты». Расстояние оказалось слишком большим, а возможности мои – переоцененными. В итоге, я, чуть не грохнувшись со стула, смела на пол стопку журналов, а вожделенную книгу уронила за диван.
Черт!
Я попыталась дотянуться до «Истории Охоты», но неожиданно нащупала что-то другое. Вытащенной на свет записной книжке на вид было лет тридцать. Бумага успела изрядно пожелтеть, а переплет истрепаться, вот только страница, на которой она оказалась открыта, была исписана совсем недавно – 27 марта этого года. Я вчиталась в ровные строчки – аккуратный почерк разбирался на удивление легко.
***
…Я вошел к ней в кабинет, стараясь сохранять спокойствие. Сабрина подняла голову и чуть удивленно взглянула на меня. Как всегда безукоризненна: прическа, одежда, выражение лица…
«Не ожидала увидеть тебя так поздно».
… и голос.
«Зачем ты снова взялась за старое? Я знаю о том, что ты снова навела охотников на след Рене».
«Да неужели! Тебе все равно никто не поверит!»
Вот так, даже не пытается оправдаться. Я взглянул в холодные, словно вода ночью, и такие же бездонные глаза – зеркальная гладь, скрывающая истинную глубину и опасность.
Как ты могла…
Ты совсем обезумела, Сабрина.
Было больно произнести это вслух.
«А ты все такой же слабак, Алан! Это нужно стае, это нужно мне – и я не отступлюсь!»
Жесткая улыбка – словно подтверждение того, что я не ослышался.
Для меня слово «дружба» – не пустой звук. Завтра же я подниму этот вопрос на Совете и предупрежу Рене. У Сабрины ничего не выйдет.
Тяжелее всего оказалось отвернуться, уйти, так и не спросив главного.
Что с тобой, Сабрина?
Почему я не могу вытащить тебя из той пропасти, в которую ты сама себя загоняешь? Почему ты не хочешь открыть глаза, почему?
Я всегда буду рядом, чтобы спасти тебя, даже если придется спасать тебя от тебя самой!…
***
Я закрыла глаза, пытаясь унять дрожь. На следующий день, 28 марта, Алана ka-Noorri не стало. Он погиб, по официальной версии, в автокатастрофе, хоть никто и не сомневался, что это дело рук охотников.
Ошибиться один раз – не ожидая удара от близкого существа, и не пережить своей ошибки. Вик, Анька, Мик… Неужели кто-то из моих друзей тоже окажется способен на предательство?
Так, все! Отложим панику на потом, сейчас надо как-то рассказать все Келли и папе… Для него это тоже окажется ударом.
Я аккуратненько, по стеночке спустилась вниз. Может не стоит говорить? Как потом удержать взвинченного Келли на месте? Да и папу, если честно, жалко… Он почему-то продолжал ей верить, несмотря на затянувшуюся вражду.
Нет, кто предупрежден – тот вооружен. Я должна, путь все знают, какова на самом деле наша «железная леди»!
В малой гостиной, как ни странно, обнаружился папа. Лично проверяет, чтобы я опять никуда не намылилась?
Он устало сидел в кресле, наблюдая за тетей Корой, нервно расхаживающей по ковру. С непроницаемым лицом и прямой спиной, она остановилась напротив отца.
– Я не должна была так думать, а главное так говорить!
О чем это они?
– Кора, сколько же можно говорить, хватит извиняться! Я отлично понимаю, что ты чувствовала, поэтому не стоит оправдываться, – тихо ответил мой отец.
– Алан умел выбирать друзей, мне стоило довериться его чутью, – сказала тетя Кора. – Он считал тебя другом, и был прав, всегда!
Я сжала перила лестницы. Да он умел выбирать, и ошибся только один раз!
Боже мой…
Несколько минут потребовалось на то, чтобы глаза перестали слезиться. Я тихо постучала.
– Па, можно тебя на минутку, – осторожно спросила я.
– Лона, тебе нельзя вставать! – папа вскочил с кресла.
– Я что младенец? Завтра уже бинты снимут, – вяло огрызнулась я.
Па осторожно взял меня на руки. Отлично, не придется держаться за стеночку.
– А где Келли? – спросила я, положив голову ему на плечо.
– Заходил пару минут назад, и пошел в библиотеку.
– Отлично, нам туда же. Поехали, – сказала я.
Въехав в библиотеку, первое, что я увидела, был бледный Рыжик, сидящий на подоконнике. Записная книжка лежала на столе, открытая на последней странице.
27 марта…
– Это ты нашла дневник? – голос Келли снова был пустым.
– Да…
– Я был единственным, кто знал о его существовании. Именно дневник я искал, после смерти отца, но он пропал.
– Завалился за диван… я искала «Историю Охоты»…
– Может, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит, – мягко спросил папа.
– Можно? – ссаживаясь на диван, я вопросительно взглянула на Келли. Он равнодушно кивнул. Я протянула папе записную книжку, придерживая пальцем страницу.
Тишина стояла гробовая, пока папин взгляд скользил по строчкам.
– Красиво, да? – мой голос прозвучал непривычно хрипло.
Папа сел в кресло.
– Но ведь, это еще ничего не значит. Она могла…
Пожалуй, я никогда не пойму отношения, связывающие этих троих.
– Отец тоже так думал и поплатился за это! Не повторяйте его ошибок, – жестко сказал Келли, не отрывая взгляда от окна.
Папа молчал.
Я обхватила здоровой рукой колени.
– Алло. Вик, ты где? Отлично, поднимись в библиотеку. Да, мы ждем.
Я подняла голову. Келли положил на стол свой сотовый.
– Это не…
– Он и так все знает, и полностью со всем согласен. Сколько можно прятаться? Est modus in rebus (всему есть предел). Вик готов, – оборвал меня Келли.
Вик вошел и, закрыв за собой дверь, внимательно осмотрел наше кислое собрание.
– Ну что, справишься с ролью асаху? – совершенно спокойно, спросил папа.
– Постараюсь, – Вик улыбнулся.
– Я попрошу председателя, созвать внеплановое заседание совета, ты уверен, что готов?
– Куда я денусь, – лаконично ответил асаху.
– Хорошо.
Отец встал, рассеянно оглядел библиотеку, наткнулся взглядом на записную книжку и быстро вышел. Рыжик слез с подоконника и направился следом.
– Проследи за ним, хорошо? Мы, кажется, узнали, кто стоит за смертью отца Келли.
– И ты, разумеется, не скажешь?
– Не могу.
Вик кивнул и поспешно вышел.
Пусть Келли сам расскажет, да и выговорится заодно.
Побродив несколько минут по комнате, я снова подняла записную книжку. Это фактически мемуары, а мне так интересно…
Время до обеда пролетело незаметно. Так как к завтраку меня по привычке не звали, в столовую я примчалась (насколько это было возможно, держась за стеночку) одной из первых. Тетя Кора уже сидела за столом спокойная, прямая, бесстрастная.
– Садись, Лона. Как самочувствие?
– Неплохо.
После всего прочитанного я смотрела на женщину, сидящую передо мной немного другими глазами.
***
14 сентября 19**г.
…Сто пятьдесят лет назад, это было одно из самых популярных мест в царском Петербурге. Время шло, императорской семьи уже полвека как не нет в живых, а салон существует, пусть и не в Питере, пусть и приглашаются на него теперь только оборотни, пережившие революцию, но оставшиеся приверженцами старых традиций.
А какого черта меня сюда принесло? Пригласили, и я не смог отказаться? Чушь.
В комнату вошла высокая рыжая волчица, холодно мне поклонившись. Селедка. Не первый вечер наблюдаю за безукоризненно выдержанной lodi Корой. В этой настороженной девушке было что-то интригующее, и я, семидесятилетний оборотень, веду себя как мальчишка. Не знаю, зачем я пригласил ее в парк – итог можно было предугадать заранее: она вежливо отправила меня очень далеко, не меняя выражения лица. Пожалуй, стоит прекратить заниматься глупостями…
***
23 февраля 19**г.
…Она долго и трудно привыкала ко мне, неохотно пуская за тот заслон, которым надежно отгородилась от окружающего мира. Лишившись семьи (я так и не смог выяснить, что произошло), Кора панически боялась потерять кого-то снова.
Ни с кем не сближаться, чтобы потом не было больно расстаться навсегда…
***
14 июня 19**г.
Несколько лет встреч, ничего не значащих разговоров, я даже не заметил, когда она стала моей невидимой опорой, женщиной, которая всегда знает, что сказать и что сделать, чтобы поддержать в трудную минуту. Зачем было столько мечтать о любви, бороться за внимание волчицы, казавшейся идеалом, если вот так неожиданно обнаружилось, что моя вторая половинка совсем рядом. Она сидит, перелистывает книгу, старается ничем меня не отвлечь, даже не подозревая, что все мысли мои сейчас о ней. Все такая же холодная и скованная для окружающих, и такая понятная мне.
***
12 октября 19**г.
Давно не возникало желание, что-то написать. Да и зачем, когда рядом она, способная понять с полуслова? Наша свадьба, оказалась большой неожиданностью. Многие до сих пор не могут понять, что я нашел в бесстрастной рыжей кукле; оживающей только в моем присутствии, ставшей для меня всем.
***
Я столько раз перелистывала страницы, что узкие листы записной книжки сами возникают перед глазами. Он пообещал больше никогда не писать.
***
23 мая 19**г.
Мне казалось, я больше никогда не возьму в руки эту записную книжку, но последние события просто требуют выхода эмоций, и есть вещи, которые хоть и изжили себя, но все равно остаются слишком личными.
Она добилась своего, долго и не безуспешно убеждая совет. Рене ka-Ourren был поставлен перед фактом своей скорой женитьбе на Сабрине ka-Latterr. Стае нужен асаху, но не той же ценой, которую они собираются заплатить! За жизни Миры и маленькой Лоран, Рене может послать к черту не только свое место в совете, но и саму стаю. Я несколько раз пытался заставить их еще раз подумать, прежде чем бросаться в крайности. Завтра последняя попытка что-то исправить.
***
24 мая 19**г.
«Стой!», – в дверях я резко развернул Сабрину к себе, схватив за рукав. – «Ты что… Как ты можешь вообще…»
«Отпусти, предатель!» – темные глаза ее лихорадочно блестели. От неожиданности, я опустил руки.
«Или мне напомнить, что ты единственный, кто проголосовал против?!» – зло спросила она, поправляя блузу.
«Как ты можешь вообще так с ним поступить?»
«Он сам не понимает, что делает!»
«Это ты не понимаешь…» – тихо сказал я, глядя в ее удаляющуюся спину. Сабрина дернулась как от удара и поспешила завернуть за угол.
***
26 мая 19**г.
Рене оставил пост анора и уехал с семьей в … даже здесь не стоит писать куда. На прощание ему недвусмысленно намекнули на то, что за пределами города охотники быстро найдут одинокую семью оборотней…
Кучка идиотов! Совет официально передал мне должность, после отъезда Рене. Если бы не рука Коры успокаивающе лежащая на плече, я бы точно сорвался, рассказав представителям совета много такого, о чем они даже не догадываются!
***
30 мая 19**г.
Просто подлость! Она не остановится, а я ничего не могу поделать. Как они могут, спокойно позволить ей переступить через все? Властью анора я дал отбой начавшимся поискам. Прости, Рене, это единственное, что я могу сейчас для тебя сделать, не убив при этом Сабрину.
***
Какой отбой? Получается, эта … э-э-э очень плохая тетя сдала нас охотникам сразу после отъезда, и они до нас не добрались исключительно потому, что Алан дал какой-то таинственный «отбой». Осталось узнать, что это такое и кому он его дал. И как вообще можно повлиять на охотников?!
– ЛОНА! Очнись! Ты меня вообще слышишь?
Ой, оказывается, до меня никак не может достучаться Вик.
– Я… э… слышу. Задумалась, – смущенно улыбнулась я, поглядывая по сторонам.
– И о ком мечтаем? – не упустил случая поддеть меня Майк.
– О тебе! – машинально «отфутболила» я, занятая своими мыслями.
– Я в шоке! – Майк картинно сполз под стол, сложив руки на груди. Тетя Кора негромко засмеялась, Вик фыркнул и даже Келли вымучено улыбнулся.
– Так что и в самом деле? – проникновенно уточнил Майк, ставя локти на стол. Знакомая ухмылка и слишком серьезный для шутки взгляд.
– Нет! – отрезала я, не зная, куда спрятать глаза.
Да что это со мной?
Заинтересовавшаяся общественность разочарованно вздохнула.
Обломитесь!
Последним пришел бледный папа и, усевшись за стол, удивленно отметил:
– Зашевелились, как тараканы под тапком. Когда я начал просить о внеплановом заседании, мне вначале попытались вежливо отказать, – папа стиснул салфетку. – Но стоило заикнуться про асаху, как меня уверили, что все будет в лучшем виде уже завтра! Думаю, некоторые представители совета, в данный момент уже бегут на поезд, – веселее закончил он. – А ведь они еще не знают, какой сюрприз мы им готовим!
Я встретилась взглядом с Виком. «Сюрприз» был вполне спокоен, а главное, готов к труду и обороне.
Ох, не нравится мне все это.
Завтра этот герой окажется в замкнутом пространстве в компании маниакально настроенной психопатки и четырех десятков важных шишек, зацикленный на собственно значимости.
И все-таки жалко, что я не увижу лица Сабрины, когда она обо всем узнает!!!
Глава 4
Не дать папе испарится незамеченным после обеда, было делом техники. Доковыляв до двери, я оперлась на косяк.
– Стоять! У меня парочка вопросов.
– Волчонок, у меня дел невпроворот! Как самочувствие?
– Ирэн, тетя Аньки и, по совместительству, одна из шести ориат, зайдет ближе к вечеру, осмотрит еще раз и снимет бинты, – я невольно улыбнулась.
– Отлично.
– Па, что за «отбой» дал Алан охотникам три года назад? После этого, нас перестали искать охотники. Я думала, взявших след уже невозможно отозвать обратно…
Папа подскочил ко мне и хорошенько встряхнул. Я пискнула от боли в руке, испуганно сжавшись.
Даже когда меня чуть не пристрелили, папа отреагировал спокойнее!
– Откуда ты узнала? – этот тяжелый взгляд темных глаз, я видела только один раз, когда Сабрина доканывала папу на работе. Стало по-настоящему страшно.
– Прочитала… – запинаясь, пробормотала я.
– Ты не понимаешь, чем рискуешь! Не смей выяснять, поняла? – уже спокойнее сказал отец и неожиданно прижал меня к себе.
– Боже, такими темпами ты загонишь в гроб и себя, и меня.
Я уткнулась носом в папину рубашку. Мне действительно не стоит так часто совать голову в петлю, а то рано или поздно она все-таки затянется.
Вик, выруливший из-за угла, несколько секунд изучал семейную сцену, потом попытался незаметно исчезнуть. Па улыбнулся.
– Помимо наших, есть еще целая гора человеческих проблем – так что, мне пора. Дай слово, что не будешь копать самостоятельно. Пойми, тебе еще рано это знать, – твердо закончил он.
Я замялась. Одно дело наобещать с три короба и благополучно забыть, другое – дать СЛОВО. Любопытство вступило в короткую схватку с благоразумием – победило последнее.
– Эх… Хорошо…
– Ну?
– Я даю слово не пытаться узнать самостоятельно, – вздохнула я.
– Пока, волчонок. Я сам тебе все расскажу.
– Когда это будет, – под нос буркнула я, отворачиваясь.
Возле лестницы я столкнулась с тетей Корой.
– Лона, пришла Ирэн и ждет в твоей комнате.
Покорно кивнув, я поплелась наверх. Если склероз не мучает, то штопала меня одна из верховной шестерки. У них все названия одной буквой различаются! Мориат – значит верховная волчица, magistra vitae (наставница жизни) и т.д. Ориат – шесть штук, самых главных. Дориат – на ступень ниже и т.д. В общем, без пол литра не разберешься.
Ирэн сидела в кресле, изучая стопку книг на журнальном столе, венчаемую злополучной «Историей Охоты».
– Теперь я понимаю, почему тебя подстрелили, – улыбнулась она. – Задаешь неудобные вопросы.
Я неопределенно пожала плечами. Объяснять, что это свалка здесь как раз из-за того, что в меня стреляли, не хотелось. Расценив молчание, как ответ, Ирэн махнула рукой, подзывая меня к себе.
– Ну что, снимаем? Я думала, что застану тебя валяющейся в постели.
Через пятнадцать минут у меня наконец-то появилась возможность детально изучить себя, и прийти к выводу, что правый бок от левого ничем не отличается. Надо сказать, когда Майк советовал Вику не швырять меня на асфальт, он был недалек от истины. Но шутить над этим не стоило. Наш асаху еще плоховато контролирует собственную силу, как боксер, случайно сминающий в руках бумажные стаканчики. Проехавшись до стены, я основательно ободрала весь бок и даже ухо (последнее расстроило больше всего).
Ирэн оказалась общительной. Она совершенно не соответствовала моему представлению о «танкистках», отрезанных в своем «монастыре» от нормального существования. Через пятнадцать минут, я решилась задать несколько вопросов.
– Скажите, – смущенно начала я, – а у вас там и вправду порядки, как в…
– Монастыре? – весело уточнила она.
Я кивнула, мысленно оценивая собственный уровень интеллекта после такого вопроса.
– Ну не совсем, хоть и похоже. Замуж, например, выходить нельзя.
– А хочется?
– Нет, – Ирэн улыбнулась немного натянуто.
– А почему вы выбрали именно это?
– Давай на ты. Я ведь догадываюсь, почему ты об этом спрашиваешь. Из-за Annet, верно?
– Да.
– У меня не было выбора, и у нее тоже не будет. Сильные способности, если не научиться их контролировать, разрушают. Крыша едет, проще говоря. Мы никогда не давим. Моя племянница сама придет, когда поймет, что не может больше бороться с собой.
Вы не знаете, Аньку. Мягкая, тактичная подруга проявляла в отдельных вопросах просто баранье упрямство.
– Неужели нельзя ничего сделать?
Начав собираться, Ирэн отрицательно покачала головой.
Я вздохнула.
– Проводить?
– Не стоит. Если что, – она выразительно взглянула на мою забинтованную руку, – обращайся!
Я хихикнула. Если так дело пойдет, то следующую потасовку я просто не переживу.
Теперь вниз. Ой, как меня достали эти лестницы…
Спускаясь в беседку, я окончательно пришла к выводу, что все уже разбежались и развлекать раненого товарища некому. Оставалось дойти до любимого места и вплотную заняться размышлениями о своем, о женском. Начать себя жалеть, короче.
– Привет.
От неожиданности я чуть не подпрыгнула.
– Рыжик, а ты что здесь делаешь?
– Тебя жду, – Келли сидел в оконном проеме беседки, игнорируя кресла. Обняв резной столбик, он прижался к нему щекой, терпеливо ожидая, пока я займу позицию напротив.
– Как продвигается изучение «Истории Охоты»?
– Паршиво.
Келли состроил удивленную гримасу.
– Ну вот, например: охотники меня ищут, не пожалели даже милирита на пули, но тем не менее чего-то ждут, совершенно точно зная, где я живу и с кем общаюсь! И это при том, что они дюжину раз наплевали на собственный кодекс, пытаясь до меня добраться!
– Они не ждут, а наблюдают. Сюда через охрану не пройти, да им это и не нужно. Стоит тебе отсюда выйти, как… – он выразительно провел рукой по шее.
Черт! У меня нюх на сенсационные новости, вот только я слово дала, хотя разгадка всего этого беспредела совсем рядом!
– Ээй, слышишь? У меня к тебе предложение.
– Какое?
– Не хочешь посмотреть на лицо Сабрины, когда она узнает новости?
Несколько секунд я ловила отпавшую челюсть, и пыталась собрать разбежавшиеся мысли.
– ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ КАКИМ-ТО ОБРАЗОМ ПРОНИКНУТЬ НА ЗАСЕДАНИЕ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА?
– Да.
– А не забыл ли ты, что за это прибьют и сразу? И даже спрашивать не станут? Да и не проберешься туда, – уже спокойнее уточнила я.
– Есть одна лазейка, мне ее отец показал. Это было за несколько дней до… ну ты понимаешь.
Я ошарашено кивнула. Ни фига себе! Вот это новости.
– Ты полностью осознал то, что мне предлагаешь? Ne accesseris in consilium nisi vocatus… (не ходи в совет, не будучи приглашенным) – высокопарно процитировала я. – За последние несколько сотен лет не зафиксировано ни одной попытки попасть на заседание.
– На этом и сыграем! Они просто не ожидают подобного нахальства, – Келли довольно улыбнулся.
– Ну, нельзя же тебя одного туда отпускать, – буркнула я, сдаваясь. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Да… Я так часто сую голову в петлю, что проще ее оттуда и не вынимать – такая экономия жизненных сил получится!
– В карты? – неожиданно предложил Рыжик.
– Давай, я сдаю.
– Ну, уж нет! Знаю я тебя, жулика!
Оставалось только обезоруживающе улыбнуться. Лучше меня в карты мухлевал только Мик, а его сейчас с нами не было.