Принцесса-служанка

– Ах, ты, криворукая девчонка! Да как ты посмела, дура! Ты испортила мои любимые туфли!

Зиград был в ярости. Анель была довольна. И удовольствие её было злым и отвратительным. Схватив упавшее ведро, она убежала прочь, слыша за спиной ругань. Но та только ублажала её злорадство.

«Так ему и надо! – хихикала она про себя, убегая. – Нечего было оскорблять меня. Я ведь королевских кровей, а он какой-то уродливый старикашка без роду и племени, не имеющий права даже взглянуть на меня!»

И вдруг её сердце кольнул немой укор совести.

«Королевских кровей… Ну, да, я принцесса, но в своем мире, здесь я служанка. Но это же не значит, что я заслуживаю такого обращения к себе! Или значит? Заслужила ведь. Ха, зато теперь пусть походит в мокрых туфлях! Нет, может, стоит извиниться?»

До колодца она дошла в полном смятении. С одной стороны, остатки гордости не позволяли распинаться перед неприятным ей человеком, а с другой, проснувшаяся совесть не унималась. Анель так и не решила, как ей поступить. В смятенных чувствах она побрела домой.

Вечером, когда работа была закончена, Анель повстречала Керу, которая заметила её необычное состояние. Девочка не стала открывать ей настоящей причины и сослалась на волнение от предстоящего праздника. Девушка мягко погладила её по голове и поделилась, что и сама не может успокоить волнующееся сердце.

– Я сегодня, наверное, не усну, – призналась Кера, смеясь. – Столько мыслей в голову лезет, а воображение так играет, что сил моих не хватает унять её. Завтра непременно что-то случится!

До комнаты они дошли вместе. Там их уже поджидали Золла, Рарита и Акалия. Завидев их, девушки оживились, а красивая Рарита вдруг с трепетом и нетерпением спросила Керу:

– Ну, что? Мадам Мариам нет поблизости? Можно доставать свечу?

– Нет, мы её не встретили, – охотно ответила та, заразившись её веселым волнением.

– В чем дело, девочки? – поинтересовалась Анель, закрыв за собой дверь.

– Ничего такого, милая, просто маленькая женская традиция, – засмеялась Рарита, подлетев к своему комоду.

Через мгновение перед взглядами девушек предстала большая свеча. Рарита поставила её на подсвечник в центре комнаты, и грациозно села на колени рядом с ней. Все четверо последовали её примеру, образовав круг маленького источника света.

– Золла, расскажи Анель нашу легенду, пока солнце совсем не село за горизонт, – попросила её красавица.

Толстушка важно улыбнулась и, внимательно посмотрев на растерянную девочку, начала свой рассказ:

– Давным-давно жила на свете девушка, звали её Хаана. Была она красива, как цветок, добра, приветлива, весела. Отец её был богат, имел всё, что душе было угодно. Но среди всех сокровищ, больше всего он дорожил своей дочерью. Любил её сильно и нежно, баловал, журил за шалости, но всегда прощал. И на её совершеннолетие он подарил ей огромный сад, в котором цветы никогда не увядали, а деревья всегда стояли со спелыми плодами. Вместе с садом пришли и женихи. Каждый из них был ей под стать: красив, богат, благороден. Но не хотела Хаана идти замуж ни за одного из них. От их настойчивого внимания она сбегала в свой прекрасный сад, где её никто не мог найти – только она знала его потайные места.

Однажды, прячась от надоедливых поклонников, она встретила незнакомца. Он не был похож ни на одного из её женихов. От него веяло холодной отрешенностью от всего мира, а во взгляде золотых глаз виднелась таинственная душа. Хаана влюбилась с первого взгляда. Они разговорились, и с тех пор девушка забыла про еду, спокойный сон, перестала обращать внимания и на отца, и на женихов. Все её мысли были о нём. Она искала его, ждала встречи, мучилась, а когда они вновь встречались, ей казалось, что она самая счастливая девушка на свете. Но не знала несчастная, что возлюбленный её был Змеем, питающийся кровью своих жертв. В пылу искренней, но слепой любви, Хаана призналась ему в чувствах, а тот победно ухмыльнулся, обратился Змеем и выпил её кровь. Холодное тело несчастной девушки нашли в вечно цветущих хиганбанах, которые после стали называть «цветами смерти».

В память о Хаане и о её любви люди устраивают праздник Цветов. И вот чтобы на празднике к девушкам не подкрался Змей, они стали устраивать обряд – зажечь на закате свечу, и после того, как воск начнет таять, капнуть его себе на шею, куда Змей укусил Хаану. Если капля скатится вниз, то не тронет тебя Змей, а если сразу же застынет и пристанет к коже, то остерегайся незнакомцев, зовущих тебя на танец.

– Это, конечно, все сказки, Нелечка, но уж больно мне не хочется в этом году повстречаться со Змеем, – брезгливо заметила Рарита.

– Мда, таким-то красоткам в первую очередь бояться надо, – подхватила Золла.

– Всё, солнце зашло. Давай, зажигай свечку.

Новорожденный огонек жизнерадостно затанцевал на фитиле. Тени от сидящих рядом девушек упали на кровати, стены, комоды. Они дрожали вместе со сбивчивым дыханием молодых красавиц, восторженных и напуганных внезапно опустившейся темнотой. Ощущалось, будто из этой тьмы кто-то смотрит на тебя, наблюдает со спины, хочет прикоснуться.

Анель поддалась этому необъяснимому трепету. Тут же к ней пришла вера в то, что действительно существовала прекрасная Хаана и Змей, который до сих пор блуждает где-то поблизости и желает утолить свою жажду.

Наконец воск начал таять. Первая капелька скатилась на дно подсвечника. Рарита дрожащими руками взялась за холодную серебряную ручку и поднесла свечу к Акалии. Та быстро убрала волосы, открывая нежную кожу шеи. Горячая капля обожгла её, но тут же скатилась вниз по плечу, пророча ей счастье. На пересохших от волнения губах растянулась робкая улыбка. Потом Золла подверглась нехитрому испытанию, успешно завершенному. После неё Рарита наклонилась над Керой и, будто стараясь повлиять на судьбоносный исход, капнула воск на шею чуть выше плеча. И на всеобщую, тайную радость капля юркой змейкой скользнула на краешек платья.

Подошла очередь Анель. Ей было трудно даже самой себе признать в том, что тогда её схватило тревожное чувство, несочетающееся с общей атмосферой женской шалости. Она так же, как и другие, подставила шею под свечу, и через миг ощутила на коже обжигающую бусину воска. Девочка чуть вздрогнула от испуга и из-за этого воск скатился к ключице и застыл. Тогда-то Анель испытала тот суеверный и ничем неоправданный страх. Вроде бы ничего страшного не произошло, всего лишь воск невовремя застыл, но всё же неприятное предчувствие не отступало. Рарита нашла в этом происшествии нечто мистическое, Золла лишь удивилась, а нежная Акалия почему-то побледнела.

Утром Анель разбудило настойчивое мяуканье Шуни. Он не успокоился, пока девочка не открыла глаза. Она погладила котенка, успокаивая его, и оглянулась. Её подруги всё ещё спали. Боясь нарушить их покой, девочка тихо соскочила с кровати и налила Шуне молока из кувшина – его теперь каждый день приносила Золла с кухни. Воспоминания о прошлой ночи неожиданно всплыли в её памяти, принося тревогу и смятение. Анель осторожно коснулась того места, где застыл воск, и будто вновь ощутила его неприятное жжение.

Сзади послышалось какое-то движение. Девушки стали просыпаться.

Почти весь день прошел в оживленной подготовке к праздничному вечеру. По милости Виралда, все работы были закончены к полудню, и благодаря этому прелестные служаночки смогли потратить отведенное время на себя любимых.

Рарита торжественно вручила подругам их наряды. Те были в восторге! Рарита, как юная законодательница моды, сумела учесть все предпочтения своих клиенток и добиться изумительных результатов. У Акалии было белое воздушное платье с голубыми лентами и широким поясом, подчеркивающим хрупкую талию девушки. В нем она казалась маленьким ангелом. Платье Золлы, богатое бардовыми и золотыми оттенками, придало ей ту аристократичную твердость и силу, которая порой скрывалась за её вольным нравом. Сама Рарита предпочла более женственные, пастельные сиреневые тона, прекрасно сочетающиеся с её золотыми волосами. Для Анель было приготовлено желтое платьице, с кружевными рукавами и красивыми сборками у такого же кружевного пояса. В нем она была похожа на маленькое солнышко, искрящееся детской наивностью и игривостью.

Кера надела то, что Рарита называла «шедевром своего воображения». Платье было легким, простым на вид, но элегантным и красивым. Оно было сшито из белой и зеленой ткани, подходящей под цвет её сережек. У него был неглубокий вырез на груди, рукава расширялись у локтей, а небольшие складочки делали очертания её фигуры более манящими и привлекательными. Но лучше всего платье дополняли не сережки, а венок из чудных цветов и лент.

– Вот теперь красавица, – сказала Рарита, надев его на подругу.

– Спасибо, – улыбнулась та.

Солнце село. Фонари зажглись, музыка заиграла на площади, люди оживились – праздник начался!

Глава 4. Шум праздника

Анель в веселом удивление оглядывалась по сторонам, попав в головокружительный праздничный поток. Впереди шли подруги, такие же радостные и улыбчивые, как и все вокруг. На главной площади было множество народа, гремела веселая музыка, а от запаха цветов и еды кружилась голова. Оказавшись здесь, девочка боялась потерять подруг из виду. Тогда она в детском и беспомощном порыве ухватилась за руку Керы. Та обернулась и, улыбнувшись, покрепче сжала её ладошку. К Анель тут же вернулась радость, на миг вытесненная растерянностью.

Девушки пробрались в самую гущу собравшейся толпы, и прежде, чем Анель успела что-то понять, они протолкнули её вперед. Девочка удивленно посмотрела на ленту, растянутую перед ней. Только потом она поняла, что люди собрались около входа огромного портала. Из возбужденных разговоров горожан она узнала, что через портал в мир Бескрайних равнин должны прибыть почетные гости. Лентой была ограждена широкая часть площади, по которой должны были пройти гости прямо к почетному возвышению, где Анель заметила самого Виралда. Также от её взгляда не укрылось то, что девушек собралось больше не у портала, а около возвышения. Как бы невзначай. Вспомнив о главной цели праздника и о дружном заговоре девушек, Анель нашла в толпе Керу и подмигнула ей, указывая в сторону вышедшего Владыки. Керолла, привыкшая к её шалостям и воспринимающая это как детскую забаву, улыбнулась ей. Ей уже давно была известна причина такого пристального внимания всех девушек к пьедесталу.

Неожиданно портал начал сиять ярким белоснежным светом, с небес стали падать лепестки роз, и Виралд громко произнес:

– Друзья мои, поприветствуйте наших гостей!

Под оглушительные аплодисменты и восторженные крики на площадь вышел Свобода. Анель даже не представляла, что соскучилась по нему. Выкрикивая его имя, девочка махала ему рукой. Тот заметил её усердие, и радость встречи заиграла в его глазах. Портал снова засиял, но теперь уже теплым, алым светом, и через миг девочка наконец увидела избранницу Свободы. Она увидела Любовь. В её гриве танцевал огонь, но не тот, который сжигал все на свое пути, а тот, который согревал остывшие сердца. Каждая её черта, каждый изгиб изящного тела были наделены непередаваемой красотой, которую можно только увидеть или почувствовать, но не вообразить. Любовь озарила всю площадь своим присутствием, зажгла огонь жизни в людях. За Свободой и Любовью выбежали их дети – Радость и Доброта. Молодые, бойкие жеребята забежали сначала вперед родителей, сгорая от любопытства, а потом, вдруг вспомнив о хороших манерах, прыгнули обратно к ним. Радость, рыжегривый конек, держался около отца, а Доброта, женственная лошадка с гладкой розоватой шерсткой, шла подле матери. Радость до такой степени старался подражать любимому отцу, величественно и свободно идущему вперед, что даже важно вскинул маленькую головку. Заметив его старания, Свобода довольно улыбнулся. Виралд сердечно поприветствовал своего друга и его семью.

Из портала выходило ещё много гостей из других миров. Среди них Анель даже увидела Ведьму побережья. Все такая же старая и ворчливая, но она не вызвала у девочки ни злобы, ни ненависти. Смотря на неё, бывшая принцесса чувствовала какую-то благодарность, смешанную со снисходительностью младшего к старческим странностям старшего. Вот, мол старушка, злюка и ворчунья, но она спасла её из морской пучины, вырвав из лап смерти. И Анель не показалось странным то, что, когда Ведьма обратила на неё свой придирчивый взгляд, она склонила перед ней голову. На морщинистом лице вдруг изобразилось искреннее недоумение, которое старушка быстро скрыла под неразборчивым ворчанием. Девочка продолжала смотреть ей вслед, пока Виралд не взял под руку почтенную подругу и не проводил её к другим гостям.

– Ишь, как принцесса-то принарядилась! Много же ты ей позволяешь, Виралд. Живет у тебя задарма, да ещё и на праздниках гуляет, – скрипела старуха.

– Вот тут ошибаешься, моя милая, – с уважением заметил Владыка. – Анель стала моей служанкой в тот самый день, как прибыла сюда. Причем эта была не моя идея, а её личное желание.

– О как, – хмыкнула Ведьма, – похоже, хоть чему-то я её научила.

– Ваши методы воспитания на ком угодно след оставят.

– А-то! – самодовольно заметила та. – А тебе бы, красавец, давно пора хозяйку найти. Ишь, даже наш белогривый пострел нашёл такой самородок, а ты все в одиночку гостей принимаешь.

Виралд ощутил зарождение трудной темы и поспешил мягко направить разговор в другое русло.

Анель на секунду прикрыла глаза, прислушиваясь и к себе, и к тому, что творилось вокруг. Она прислушалась к голосам подруг, радостных горожан, к переливам музыки, и приятное тепло разлилось по сердцу. Она чувствовала жизнь, пульсирующую бесконечным потоком и отдававшуюся гулким ритмом сердца. Тудум-тудум-тудум…

Она поняла, что любит этих людей, любит эту жизни, и хочет узнать больше, постичь её тайны. Разгадать, как в человеке объединяются ужасные грехи и самые глубочайшие, святые чувства? Понять, почему одних жизнь калечит, а других благословляет? И что вообще такое жизнь? Есть ли на это окончательные ответы?

Анель задумчиво улыбнулась:

«У всякого вопроса или события есть и две, и три, и четыре стороны правды. Нельзя сказать о чем-то однозначно. Мир многогранен и этим прекрасен. Может быть, в нем и совершенно плохих людей не существует».

Её мысли прервались вновь раздавшимися овациями и приветствиями. Девочка открыла глаза. Из портала вышел величественный мужчина, широкоплечий и могучий, способный напугать любого одним своим видом, если бы на губах не играла дружелюбная улыбка. Девочка почувствовала, как спало её внутреннее напряжение, когда она увидела её. Из речей горожан она узнала, что это был Морской Властелин. Да, в нём определенно было и то, что заставляло вытянуться в струнку при встрече с ним, и то, что внушало доверие и чувство защищенности.

И за ним шёл тот, из-за которого сердце Анель пропустило удар… За Морским Властелином шёл его наследник – Хозяин бурь.

– Рад приветствовать Морского царя и принца в своих скромных владениях, – шутливо произнес встретивший их Владыка.

– Здорова, Виралд! – хлопнул его по плечу Царь. – Как твои дела?

– Благодарю за беспокойство, Шинен, друг мой. Дела идут спокойно и бури пока не намечалось, – при этих словах Виралд перевел многозначительный взгляд на принца. – Так ведь, Кайрен?

В глазах Хозяина блеснул угрожающий огонек. Ему было достаточно и этой перемены в голосе Виралда, чтобы понять, что тот знает об затонувшем корабле принцессы Зэрила.

– Не будет, – насмешливо ответил Кайрен. – По крайней мере до того момента, пока кому-нибудь не вздумается мне муть воду.

– Об этом тебе нечего переживать. Для тебя здесь нет врагов.

Тот ничего не ответил, пожав протянутую руку Владыки.

«Я знаю, что ты здесь», – вдруг прозвучал голос в голове Анель.

Она узнает его из тысячи. Он нашёл её. Девочка ощутила, будто снова тонет в бескрайней толще чёрной воды. Она вспомнила то отчаяние, что тогда испытала, и тишину. Гробовую тишину. Анель попятилась, гонимая паническим страхом. Сердце кричало, сжималось в испуге, воздуха не хватало.

«Вот ты где, глупая девчонка! Из-за таких, как ты, я и разочаровался в людях! Я знаю, что ты здесь!» – этот голос эхом отдавался в голове, приумножая ужас.

И она бросилась прочь.

Глава 5. Лёд и Змей

Анель бежала, не разбирая дороги. Страх гнал её все дальше и дальше от портала, от площади, от подруг. В голове крутился вопрос, звенящий плачущим голосом: «Почему он здесь? Почему он здесь?»

Девочка не ожидала, что в её душе остался такой страх. Воспоминания о том ужасном шторме посещали её чуть ли не каждую ночь, но они были не так страшны, как явь. Она видела в его голубых глазах не спокойное море, а глыбы льда, готовые заточить её навеки в ледяном гробе. И она бежала от него, как от смерти, даже не понимая до конца причины проявления этой холодной ненависти.

«Оставь меня, оставь! Я не причинила тебе никакого вреда! – твердила Анель, мысленно обращаясь к Хозяину бурь, он будто преследовал её. – Оставь, не мучь меня! Я ни в чём не виновата!»

«Ошибаешься, – с холодной злобой отвечал Кайрен. – Вспомни своего отца, вспомни своих слуг, вспомни, как ты обращалась с ними, вспомни свою прошлую жизнь. Ты не ценила, что имела, и думала, что тебе все должны лишь по тому, что ты рождена принцессой. Не считалась с чужими жизнями, думала, что важна только твоя. Неблагодарная, наглая, слабая. Мне противна мысль о том, что ты до сих пор существуешь. Лучше бы ты сгинула в морской пучине!»

Анель зажмурилась, схватившись за голову. Она вжалась в угол какого-то дома, дрожа всем телом. Здесь уже не слышны было голоса толпы и музыки, и девочка молила, чтобы её укрытия не нашёл её мучитель. Уставшие ножки уже не держали её. Анель сползла вниз по стене и приземлилась на теплый булыжник. Она все ещё не осмеливалась открыть глаз и отнять ладони от ушей, боясь вдруг увидеть перед собой Кайрена. С бледных губ её слетало торопливое и умоляющее: «Прости, прости, прости…»

Неизвестно, сколько бы она так ещё просидела, скрываясь ото всех в незнакомом переулке, если бы её одиночества не нарушил тихо подошедший незнакомец:

– Что тебя так напугало, солнышко?

Девочка в светло-желтом платье вздрогнула и подняла испуганные глаза. Но стоило ей увидеть теплый блеск янтарных глаз, как страх тут же улетучился. Вместо него вдруг появилась какая-то легкость в голове. Анель вдруг показалось, что не было никакого жесткого Хозяина бурь, не было ни того шторма, ни чёрной глубины, что всё это был лишь страшный сон, вызванный её шаловливым, детским воображением. Не было ничего, кроме прекрасных, золотых глаз со змеиными зрачками.

– А я… Я не помню, – протяжно и весело ответила девочка.

Незнакомец улыбнулся. Анель и не заметила, как в его глазах заиграл лукавый огонек.

На площади веселье было в самом разгаре. Музыка лилась ритмичным потоком, накрывая всех горожан, словно звенящая река. Вот уже ей в такт вторили дружные хлопки, яркие юбки красавиц взметались от бойкой пляски стройных ножек, атласные ленты манили взгляд разгоряченных юношей. Самые смелые из них уже поймали венки своих возлюбленных и, осчастливленные их смущенным и радостным соглашением, повязали ленты на свои и их запястья. Всё дышало праздником, счастьем.

Но Виралд не мог поддаться общему настрою. Что-то внутри гложило его. Он оглядывал своих подданных, ища среди них кого-то или что-то, что могло бы послужить причиной необъяснимого чувства. Вроде бы всё было как всегда хорошо: громко и раскатисто смеялся Морской Властелин, держащий не первый бокал с вином, Ведьма побережья о чём-то с интересом толковала с рядом сидящей красавицей, угощаясь с ней чёрным виноградом, другие гости развлекались, кто-то уже ушёл танцевать, а кто-то остался продолжать занимательные беседы. Но вот взгляд его остановился на морском принце, Хозяине бурь. Кайрен отчужденно смотрел на пляшущих горожан, но при этом пытался делать вид, будто слушает свою милую соседку, которая с придыханием что-то ему рассказывала.

«Может это все из-за него?» – подумал Виралд.

Поднявшись со своего места, он решительно направился к своему другу. Тот без труда различил его приближающиеся шаги.

– Покорно прошу простить мою дерзость, Олайла, но я вынужден ненадолго украсть у тебя Кайрена.

– Ах, Виралд, ну что за спешка? – недовольно произнесла юная богиня, внутренне сдавшаяся перед обаятельностью Владыки. – Мог бы и попозже подойти.

– Тогда было бы поздно спасать меня от твоей болтовни, – резко заметил Кайрен.

Он вышел из-за стола, не считая нужным извиниться за свои слова.

– Прости его, Олайла, он сегодня что-то не в духе, – виновато улыбнулся Виралд.

– Не сегодня, а последние десять лет, – фыркнула обиженная богиня.

Тот не мог с ней спорить. Поцеловав ей руку на прощание, он поспешил за удалившимся другом.

– Куда это он пошёл? – возмущенно спросила Рарита, заметив уход Виралда.

– Наверняка захотел поговорить с Хозяином бурь, – просто отвечала Кера.

– Да что же это такое? – сердито всплеснула руками красотка. – Он, значит, уходит в тайное место не с тобой, а с этим… этим… мрачным принцем! Это не входит в мои планы.

– Тут уж мы ничего не сможем поделать, Рарита.

– Нет уж, в этом году ты его очаруешь. Если охмурять, то бога!

– Раря, – одернула её девушка.

– Что, Раря? – передразнила её подруга. – Ты его любишь? Любишь, и это видно без бинокля. Он тебя любит? Непонятно. Так это нужно выяснить! Ну же, Кера, пошли за ними.

– Шпионить вздумала? – возмутилась та.

– Ладно, тогда хотя бы подождем момента, когда они наговорятся друг с другом и разделятся. Виралд же после разговора наверняка станет возвращаться к гостям, так что будет шанс его перехватить и остаться с ним наедине.

План был заманчив.

– Тогда давай хотя бы Анель предупредим, чтобы она возвращалась в общежитие без нас.

– Хорошо, я её предупрежу, а ты иди быстрее за своим милым.

Рарита подтолкнула её в нужном направлении. Пройдя два неловких шага, девушка оглянулась на подругу. Решив для себя что-то, она вернулась и сказала, успокаивая недовольную красавицу:

– Я не боюсь идти за Виралдом, можешь так строго на меня не смотреть. Я хотела сказать спасибо за то, что ты для меня делаешь. Без твоей поддержки я бы не решилась на это.

Рарита была растрогана.

– Ладно тебе, я не сержусь. Просто иди к своей цели увереннее. Давай, вперед, шире шаг!

Когда она убедилась, что Кера ушла, Рарита пошла на поиски Анель. Но даже после того, как она обошла кругом всю площадь, она её не обнаружила.

– Золла, – девушка выцепила из толпы подругу. – Золла, ты не видела Анель?

– Разве она не с вами? – удивленно спросила та, тяжело дыша после быстрого танца.

– Нет, – покачала головой она. – Может она тогда с Акалией?

– Не может быть. Акалия же со своим милым…

– Вот это номер, – высказала Рарита, осознавая произошедшее. – Мы, что, потеряли нашу Нелю?

– О как! У семерых нянек дитя без глазу осталось.

– Такой юной леди опасно бродить по ночам в одиночестве, – заметил незнакомец, галантно подавая девочке руку.

Анель снова оказалась на ногах, но они её не слушались. Густой туман всё больше и больше обволакивал её разум. Тело ослабло, границы реальности размывались, её вело то вправо, то влево, будто пьяную. Но не вино было этому причиной.

Виралд догнал Кайрена в восточном саду. Тот почему-то остановился возле саженцев яблонь, которые с такой заботой подвязывала Анель вместе с дедушкой Фанвиром.

– Так старик ещё не бросил возиться с твоим садом, Виралд? – тихо спросил Хозяин бурь, удивляясь верности садовника своему делу.

Ответа не требовалось. Кайрен уже чувствовал на себе серьезный взгляд друга.

– Да, сад у тебя поистине прекрасный. Но как бы я им не восхищался, гости очень скоро заметят отсутствие хозяина торжества, так что советовал бы тебе не тянуть с разговором.

Виралд не узнавал своего друга. Казалось, совсем недавно они и их миры были неразделимы. Но всё изменил один роковой день. Раскололись такие крепкие и дружеские отношения, а между миром равнин и морей разверзлась пропасть.

– Ты так и не можешь забыть её, верно? – горько выдохнул Виралд, смотря в глаза, что сковал лёд.

– По-моему было бы странно забыть родную душу.

– И ты до сих пор мстишь за неё?

Кайрен злобно посмотрел на Виралда, будто предупреждая его следить за словами.

– Нет, это не месть. Это ненависть, – жестоко и ровно ответил он. – За её смерть я отомстил в тот же день, но сейчас я думаю, что те ублюдки ещё легко отделались. Ты не знаешь, каково это, держать на руках того, кого ты любил больше всего на свете, и чувствовать на руках тепло его крови. Знал бы ты, Виралд, сколько таких же уродливых, ничтожных людей, как они, живут в моем мире. Давно бы затопил всю землю, очистил её от этой скверны, но мысль о том, что все эти мерзкие туши будут разлагаться в моих морях, останавливает меня.

– Кай… – Виралд не верил своим ушам. – Почему ты так жесток? Ты покарал преступников, не трогай невинных! В тебе не может быть столько зла. Я же помню, как ты хотел поскорее овладел своей силой, чтобы рыбаки, далеко отошедшие от берега, возвращались домой, чтобы бури обходили корабли стороной, чтобы люди не боялись океана, а любили его…

– Я тогда был ребенком, видящим только хорошее в людях. Смерть Коррал открыла мне глаза, и я увидел настоящую суть человека. Итак, это то, о чем ты хотел со мной поговорить? Тогда позволь и мне задать тебе вопрос. С каких это пор ты так размяк, что даешь приют ни на что не годным принцессам?

– Анель не достойна твоих слов.

– Эта девчонка должна была умереть.

– Думаешь, у тебя есть право выносить ей смертный приговор?

– Да!

– Ошибаешься. Забрать жизнь у человека имеет право лишь тот, кто её дал. Если ты ничего не давал людям, то не имеешь права что-либо у них забирать. Кайрен, послушай меня. Сейчас я говорю тебе не как друг, а как Владыка – если ты не прекратишь уничтожать человеческий род, то я пойду против тебя, отбросив всё, что нас связывает. Я остановлю твое безумство.

Хозяин бурь был поражен. В том, что Виралд говорил серьезно, сомнений не было. Кайрен понял это по его глазам.

Анель оступилась и чуть не упала, но очаровательный кавалер ловко притянул её к себе за талию. Голова пошла кругом, девичье сердце восторженно заплясало.

– Как тебя зовут? – бархатный голос ласкал слух, подавляя остатки подсознательного сопротивления.

– Не помню, – протянула Анель, вздыхая, но ничуть не огорчаясь утрате такой важной части самосознания.

Тот усмехнулся, высказав что-то колкое, но девочка не разобрала, что именно.

– Где ты живешь? Неужели во дворце Виралда?

– Да, – ответила Анель, удивленная осведомленности своего спутника.

– Не удивляйся, милая. Я догадался об этом по твоей сережке.

– А… сережка… – задумчиво протянула девочка, припоминая, откуда же у неё сережка.

«Сережка… Сережка… Зеленая… А отчего именно зеленая? Почему не красная? Я люблю рубины больше, чем изумруды… Или это малахит? Но если мне нравятся рубины, тогда почему сережка зеленая? Она ведь должна быть непременно красной! Не понимаю, не могу вспомнить… Что со мной?»

– Такие сережки я везде узнаю. Они на редкость уродливые.

– Уродливые? – встрепенулась Анель. – Да, уродливые! – тут же гневно топнула она. – Я люблю больше золотые, а не изумрудные. Не хочу её носить!

Девочка с раздражением попыталась снять сережку, внезапно ставшую ей противной, но руки её не слушались.

– Хочешь я помогу тебе? – прозвучал в затуманенной голове мягкий голос незнакомца.

Её взгляд снова встретился с прекрасными змеиными глазами, и Анель тотчас согласилась. Теплые руки дотронулись до нежной кожи и освободили девочку от ненавистного украшения. Сережка упала, печально звякнув.

– Так ты ещё прекраснее, – довольно улыбнулся мужчина.

Анель млела от его легких прикосновений, от его голоса, взгляда. Всё в нем казалось ей божественно красивым. В голове появилась какая-то неестественная легкость, дурман, и она подумала, что это пьянящее чувство и есть любовь.

– Кто же ты? – тихо спросила она, боясь развеять приятный дурман.

Он улыбнулся и, наклонившись к её уху, произнес:

– Твой принц.

– Почему-то я так и знала, – смущенно отозвалась Анель.

– Хочешь, я увезу тебя в свое королевство, где ты будешь не простой служанкой, а королевой? Хочешь, чтобы к тебе снова обращались на «Ваше Высочество»?

«Ваше Высочество? – вдруг очнулось её подсознание. – Так обращались ко мне раньше? Да, точно… Я что-то припоминаю… Я ведь когда-то была принцессой…»

И эти мысли потянули за собой вереницу воспоминаний, которые пронеслись в её голове разноцветным ураганом.

«…именно потому, что ты принцесса, ты выйдешь замуж за принца Наарта… Вот ты где, глупая девчонка… Говорит это с такой гордостью, будто за свои заслуги стала принцессой… То, что ты повстречалась с Хозяином бурь, означает, что тебе как следует стоит подумать о своем королевском поведение… Я знаю, что ты здесь…»

Дурман начал рассеиваться, а на его место приходило тревожное чувство. Было ощущение, будто происходит что-то неправильное.

– Я давно искал такую чудесную девушку, как ты, Анель.

«Откуда он знает мое имя?»

– … такую красивую, милую, и с такой же родинкой, словно капля воска…

– Капля воска?!

Анель отпрянула от незнакомца. Голова прояснилась, она всё вспомнила, всё осознала.

– Ты… Ты Змей? – испуганно произнесла девочка, смотря в его хищные глаза.

– Умная девочка, – улыбнулся Змей, обнажая острые клыки.

Девочка бросилась прочь. Она бежала настолько быстро, насколько была способна. Кровь стучала в ушах, легкие горели, сердце неустанно кричало бежать ещё быстрее, ещё дальше, а глаза то и дело пытались найти преследователя. И они находили его каждый раз, когда Анель оборачивалась, пытаясь оторваться от погони.

– Куда же вы, Ваше Высочество? – злобно смеялся за спиной Змей. – Далеко вам всё равно не сбежать. Ваше Высочество!

– Нет, нет, нет! – кричала перепуганная девочки.

Она искала путь спасения, но переулки были больше похожи на бесконечный лабиринт. Шаги звучали всё ближе и ближе. Анель выскочила на незнакомую улицу и вдруг столкнулась с кем-то. Решив, что её настиг Змей, она в ужасе закричала.

– Анель, что с тобой? – тряхнула её за плечи взволнованная Рарита, привлеченная криками.

– Рарита! – радостно воскликнула девочка со слезами на глазах. – Спаси меня!

Керолла нашла Виралда. Он стоял на том месте, где совсем недавно разговаривал с Кайреном. Хотя разговором это было сложно назвать, это было скорее похоже на объявление войны. Меньше всего на свете Владыка хотел враждовать с другом, но и допустить гибель тысяч людей тоже не мог. Кера вдруг почувствовала, как в воздухе запахло дождем, и поняла, что Виралд чем-то огорчен.