Мартин несколько раз сильно зажмурился. Ему показалось, что происходящее похоже на сон. Да, у его действительно была бабушка по имени Инга, которая утверждала, что состоит в родстве с потомками русской императрицы. Но все ее рассказы казались лишь обыкновенными семейными легендами, в которых вымысел и правда неразрывно переплетались между собой и были скорее байками, нежели поводом хоть как-то об этом подумать. И вдруг в далекой стране, на маленьком пропускном пункте, какой-то русский военный выдает ему информацию, о которой могли знать только близкие родственники Мартина.
– Я знал, что Ваши спецслужбы хорошо осведомлены, – пятясь назад и прижимая к груди паспорт, промямлил Мартин, – но я не понимаю, зачем вы мне говорите все это. Я могу уйти? Тогда позвольте мне это.
Мартин беспрепятственно вышел на улицу, зашел за ворота пропускного пункта, сел на скамью, возле которой разливался полноводный ручей, и сделал несколько глубоких вдохов. Вдалеке виднелись склоны Кавказского хребта, прекраснейшее зрелище, от которого у Мартина замирало в груди. Несмотря на то, что верхушки гор сплошь были покрыты снежными облаками, Мартину по-прежнему неудержимо хотелось взобраться на один из великолепнейших пиков. Это чувство знакомо только тем безумцам, которые готовы снова и снова выходить из так называемой “зоны комфорта” в места, где их ждет недружелюбная и роскошная природа. Немцу уже покорилось несколько горных массивов в Мексике и Карпатах, но его заветной мечтой последних месяцев был именно Эльбрус. Мартин вздохнул и печально посмотрел на свою путевку. На ней стоял штамп Кубы и отпечаток. Такая система во всем мире уже устарела, но только не для стран-союзников России. Здесь по-прежнему могли потребовать и требовали паспорт с печатью, бумажный или пластиковый билет. Переданная по открытой связи информация считалась либо непроверенной, либо фальшивой. В этом была доля правды: службы западных стран проверяли информацию незащищенных шифрованием каналов, да и мошенники могли запросто подменить данные.
Мартин с печальной усмешкой разорвал путевку и бросил в ручей. Крохотные кораблики поплыли вниз по течению, спотыкаясь об уступы и камни. Внезапно в отражении воды Мартин увидел лейтенанта, с которым разговаривал в пропускном пункте. Тот был одет по-граждански, и стоял, задумчиво глядя на суетящиеся в ручье бумажки.
– Я тоже люблю горы, – по-немецки сказал лейтенант. – Был когда-то такой поэт у нас в стране, Владимир Высоцкий. Он сказал, что лучше гор могут быть только горы… Я согласен с ним, Мартин. Только там можно увидеть туманы облаков внизу, далеко под ногами, а не сверху. Запахи трав, птицы, стада диких козлов… И девушка с зелеными глазами, Мартин, девушка, которой больше нет…
То, что описывал лейтенант, было один в один срисовано из головы Мартина. Но как этот незнакомый человек узнал, что Мартин вспоминает давно ушедшие годы, погибшую подругу и тот давнишний поход в горы?
Лейтенант достал тонкий полупрозрачный планшет и показал Мартину. Тот увидел на экране себя. Точнее, свой собственный фильм из головы: в мельчайших подробностях кино про горы, коз и девушку. Затем Мартин увидел на планшете самолет, в котором летел в Москву, эшелоны солдат, и услышал голос, свой собственный голос, произносивший вслух мысли. Немца вновь охватила паника, и экран покрылся сероватой рябью, как в старом немом кино на стыках кадров. Затем на экране возникло собственное пурпурно-красноватое лицо, которое искажалось гримасами ужаса.
– Не бойтесь, товарищ Мартин, – сказал лейтенант. – Это просто Катя. Русская разведчица Кэт, которая с помощью дронов может видеть и слышать каждую вашу мысль. Новейшая разработка российских ученых.
Мартин поборол приступ паники и экран приобрел ровный цвет. Несколько секунд Мартин смотрел, как на дисплее мелькают невнятные картинки и помехи, а затем стал экспериментировать. Он специально вспомнил и тем самым воспроизвел на экран футбольный матч, который недавно видел по телевидению. Фрагменты, которые его память упустила, полностью восстановились сами собой. Это показалось удивительным и неправдоподобным.
Мартин захотел ощутить разрядку настроения и стал хулиганить. Он вспомнил какую-то непристойность и послал ее в виде комикса на экран. Судя по доносившемуся из КПП смеху, мысли Мартина транслировались сразу на несколько устройств. Тогда турист вспомнил старое доброе немецкое порно, додумал в нем забавную и отвратительную концовку, и сознательно отправил на экраны. Из рубок охраны донесся дружный мужской рогот. Не менее десяти человек могло наблюдать его мысли…
Мартин рассердился на всю эту ситуацию, и экран залился бордовым. В рубках послышалась какая-то зловещая возня. Немец снова взял себя в руки и стал вспоминать в мельчайших подробностях написанные им когда-то компьютерные программы. Спустя минут десять охранники заскучали, переключили каналы, либо ушли пить чай. Мартин оглянулся.
Лейтенант, все это время сидевший на скамье рядом, тоже переключил канал и внезапно стал транслировать на планшет свои мысли.
Мартин увидел живописную деревню, корову и полную женщину с бидоном молока в руках. За ней, ухватившись за юбку, шел, пошатываясь, маленький мальчик. Мартин присмотрелся и узнал в малыше лейтенанта.
– Иван, – ласково сказала женщина, и переводчик в нагрудном кармане искаженно повторил:
– Ифан!
Лейтенант грустно улыбнулся и транслировал другую картинку: танки и истребители, война, крики ужаса.
Мартин удивленно и завороженно смотрел в монитор. Война сменилась офисом. Там носились с папками люди, которые прятали какие-то архивы и кричали друг на друга русским матом. Затем появилась женщина в белом платье, она надела на безымянный палец зрителя обручальное кольцо.
Все происходящее на экране напоминало видеоклип. В нем не было последовательности и ясности воспоминаний, сплошной хаос. Оружие, марш-бросок через снежную степь, кровь, стоны, ругань, стрельба, кухня, борщ, женщина в халате, ребенок…
Мартин перевел взгляд на лейтенанта. У того было абсолютно отрешенное лицо. Было ощущение, что человек находится в другом измерении.
– Это Ваша жизнь? – осторожно спросил Мартин лейтенанта.
Тот с горечью кивнул и прикрыл глаза.
– Я иногда использую замещение воспоминаний. Нам, военным, положено заменять грустные и болезненные воспоминания на более позитивные. Например, я не вырос в деревне и никогда не знал свою мать. Программу написала и транслировала замещенное воспоминание в мой мозг система Катя. Я вызываю его, если хочу. Иначе мы не выживем. Да, Катя умеет это делать… Но сны она не умеет контролировать, и все равно я иногда вижу их…