Звено цепи

Доктор рассказал. Он всегда мечтал об открытии бессмертия для таких как он обычных смертных. Ещё в молодости нашел на таких же руинах формулы и записи, потратил годы на их перевод, пока не понял, что это рецепт его мечты. Но дневник был украден, а сам он чуть не погиб, с тех пор всё пытается вспомнить, воспроизвести эти формулы, ищет ингредиенты, но всё безрезультатно, это стало его болезнью, манией. Это он и увидел, обрывки формул, непонятные схемы пентаграмм, эти руны непонятные. Тил сказал, что видел соседку… молодой, что с него взять…

А вот юный господин один не поддался этой магии. Удивительный парень. Доктор не устает это повторять. Он смог противостоять силе друидки, теперь вот самой Королевы, и это в четырнадцать лет.

Доктор улыбается, музыка льется, заполняя этот горд, вдыхая в него жизнь и надежду на воскрешение. Внутренним взором Фрокос видит слабые, но уже заметные потоки магии, источники возрождаются. Очень скоро этот город засияет живыми красками и силой, и править им будет юный господин, а они ему помогут.

*****

– Сегодня ему пятнадцать исполнилось, – король Ардакисса смотрит на Алую Луну, в креслах сидят его старшие сыновья. – Вашей задачей было отвести его к ней и дать сожрать, а в итоге, Фаут, тебя чуть не сожрала эта тварь, более того она теперь ему служит, как и эти уроды крысаны. Смертный доктор тоже с ним, верно?

– Да, отец, верно, – Аиркесс смотрит на языки пламени камина, а Фаут уставился пустым взглядом на картину. – Фаут, он умеет читать руны первых?

– Да, он прочел их, а ещё камни реагируют на его кровь.

– О чём ты? – король резко повернулся к сыновьям.

– Он порезал палец об плиту и руны вспыхнули пламенем Мрака, они проявились, и он их прочёл.

Все трое молчат, тишину кабинета нарушает лишь треск дров в камине, да тиканье часов.

– Сейчас он там один без обученных бойцов, – голос короля полон холода, сыновья посмотрели на него. – Вы меня подвели, поэтому поручу это наемникам. Можете идти, – сыновья встали и направились к выходу. – Ах, да… – голос отца остановил их, они обернулись. – Если вы решите его проведать, то лучше будет, если вы там не задержитесь, – они кивнули и вышли. В молчании прошли не одну галерею.

– Мы предали его.

– Ещё нет…

Глава 6.

Я смотрю на своих старших братьев, они приближаются к моему дому в окружении своих воинов, их ящеры навьючены дорожными сумками. Сегодня с утра моросил дождик, для пустыни и мертвой земли это было сравнимо с чудом небес. И вот они вспомнили обо мне, решили навестить младшего брата. Только вот кто им сказал, что их братец рад их приезду?

– Это он, тот, кто приводил еду, хозяин Эларс, – точеная ручка Лейлы указала на Аиркесса, хоть я в этом и не нуждался, сам догадался. – Он привел ещё еды?

– Посмотрим на их поведение. Лейла, дорогая, – я на неё посмотрел, а та замерла и выпучила на меня свои глазищи, как, впрочем, и все, кто слышал меня, – организуй, пожалуйста, охрану и засаду, чтобы наши гости не сделали глупостей. Сделаешь?

– Да, дорогой Эларс, – я постарался сохранить спокойное выражение лица, но эта чертова ухмылка так и просачивалась, не знаю почему, но меня вся эта свистопляска начинает забавлять, мне стало интересно, какие интриги плетут мои родственники. Доверяю ли я им? Нет. Но самое главное, доверяю ли я Сириф? И тоже нет. Я о ней ничего не знаю, она появилась в моей жизни призраком, белочкой больного человека, её недомолвки, секреты, оправдания меня раздражают, бесят.

Это неприятно, когда лгут, предают те, кому хотел верить. Я на этом не раз обжегся, из-за своей наивной доверчивости, терял и падал. В этом не надо кого-то винить, искать виноватых, ведь все действуют в своих интересах, у каждого своя выгода. Поэтому виноват только ты сам, тебе и ответ держать, подниматься и шагать дальше, но не забывай ни о чем. Мстить нехорошо, но иногда надо, чтобы другие не думали тебя столкнуть и нажиться на тебе. Вот такая философия по жизни у меня была. А здесь я расслабился, всё такое новое, интересное, неизведанное, но по факту всё тоже же самое, те же люди со своими интересами. Рубить с плеча – не мой метод, сначала хочу понять, что же им надо от моей скромной персоны.

Так за этими мыслями я и преодолел расстояние и вышел на порог встречать «дорогих» гостей.

Смотрю на тех, кого искренне считал своими братьями и опять губы растягиваются в эту ухмылку, рядом со мной Тил, он боится меня, я это ощущаю, как и страх пернатой. Она сидит не на моем плече, а на перилах, вертит головой то на меня, то на приближающих братьев.

– Дорогой Эларс, мои детки выполнят любую твою просьбу, – её тихий голос услышал только я.

– Спасибо, милая, – она заулыбалась, демонстрируя мне свои акульи белые зубы. Милаха прям… Может жениться на ней, изменять не буду, побоюсь…

– Привет, Эларс, – Аиркесс с улыбкой подошел ко мне, а я стою и мило ухмыляюсь. Что-то моя улыбка и молчание его начинает напрягать. – Извини, что не успели к твоему дню рождения. Задержались немного.

– Ничего страшного, бывает, – хорошо стоим, улыбаемся друг другу. Принципиально ничего не спрашиваю, не продолжаю разговор. Краем глаза замечаю, как паучки окружают весь отряд братьев, они тоже это заметили и напрягаются, но пока не делают резких движений.

– А ты время зря не терял, вон как разгреб и очистил город, – Фаут осматривает здания, но я вижу, что он следит за пауками. Смотри, мне не жалко.

– Не пригласишь? – Аиркесс смотрит в мои глаза, что-то ему не нравится в моём взгляде, ещё сильнее побледнел, а рука непроизвольно сжимает эфес кинжала. А я стою и наблюдаю за ними, странное чувство, я начал ощущать эмоции окружающих, слышать их сердцебиения, мне порой кажется, что слышу и обрывки мыслей. Так неделю назад, я четко услышал голос доктора, он сидел и рассматривал таблички с рецептами фармацевтики, я перевел их ему, там были средства от кишечных расстройств, очень нужная вещь, когда ешь не понятно что и в таких походных условиях. Так вот он говорил, что таких лекарств не знал. Когда я спросил у него, так он очень удивился и сказал, что ничего не говорил, но я быстро его перевел на другую тему.

Вот и сейчас я слышу, словно где-то далеко голоса, ощущаю раздражение, чувство вины и страх в братьях. Ещё какие-то отголоски эмоций, но разобрать не могу, я же только учусь.

– Идемте, – пожал плечами и пошел, за мной хвостиком Лейла и другие. Братья пошли за моей свитой. Они услышали шум за спиной, а я уже знаю, что это за звуки.

– Эларс! Как это понимать?! – Аиркесс остановился, Фаут молчит, но они оба готовы атаковать меня и моих людей.

– А что тебе не нравиться, Аиркесс? Ты же сам приучил к кормёжке деток моей красавицы Лейлы. Ты привел еду, пусть и кусачую, но так же интересней, да и для развития полезно, верно, милая? – я с улыбкой посмотрел на смущенную зубастую девушку, она улыбается и глазками сверкает.

– Да, дорогой Эларс.

– Ну вот. Идемте. Тил приготовил изумительное рагу из … – тут я запнулся, потому что сам не знал из кого бульончик варился, но у парня всё очень вкусно получалось, да и я никогда не спрашивал, кого едим. – Кхм, из мяса.

– Эларс, отзови своих! Мы здесь, чтобы помочь тебе!

– Нет, вы здесь по другой причине. Я хочу знать по какой. Решайте сами, расскажите всё добровольно или мне придется просить Лейлу помочь разговорить вас. Но сначала пообедаем, я очень голоден, – пошли вы к черту, вы у меня дома, здесь мои законы, церемониться нет никакого желания, а если они и правда мне в помощь пришли, то извинюсь.

Но, похоже, такой расклад их не устраивает, что и следовало ожидать. Киваю Лейле. Она у меня молодец, лишних слов не надо говорить. Легкий шорох за моей спиной и надо мной нависает эта махина восьминогая и рогатая. Смотрю на обмотанных паутиной братьев, в их руках оружие, глаза пылают бешенством и ненавистью. Интересно, они всегда меня ненавидели или это потом пришло? Что-то шлепнулось рядом со мной, опустил взгляд, а это Сириф куколкой валяется у моих ног.

– Она резко полетела на меня… – виновато промолвила Лейла, я посмотрел на неё, паучиха обратилась в девушку, смотрит на птицу и в её взгляде читается удивление, она не понимает, почему пернатая атаковала её, ведь они на одной стороне, на моей. Мне вот тоже не понятно. Посмотрел на доктора.

– А вы что думаете, доктор?

– Не знаю, господин, разобраться надо. И ещё… я думаю надо усилить дозорных, могут и наемники пожаловать. Помню, когда отказал работать с правителем одним, а также отдавать записи и разработки, после переговоров прибыли наемники, сам не знаю, как выжил.

– Лейла, сделаешь?

– Да, – она с серьезной мордочкой кивнула мне, что вызвало у меня улыбку.

– Ладно, ребятки, оттащите наших гостей в пещерку и не ешьте, пока мы с ними не поговорим, – я развернулся и пошел на нашу кухню и столовую, надо поесть, желудок со мной согласен, потом о делах думать буду или о своих проблемах…

*****

– Он очень догадлив, да, братец? – Фаут висит и посмеивается, они в пещере с другими пленниками. Пауки никого не убили, только спеленали в паутину и приволокли бессознательные тушки в место трапезы. Пошевелиться в этом коконе нет возможности, только смотреть и думать, что же сказать этому мелкому засранцу, который ловко их в оборот взял. Они просчитались.

– Да, брат, для человека в теле хардасса он очень догадлив. Мы не знали, чем он там занимался, какую жизнь прожил. Дурачка он отлично играет.

– И? Что ему говорить будем? Вряд ли он поверит нам, если даже своей птице не верит, – они посмотрели на трепыхание птахи, она хнычет и плачет, бормочет что-то. – Эй, Сириф! – птица замерла, кое-как повернула к ним голову. – Ты тоже предала его?

– Нет! – только вот не уверено это прозвучало.

– Врешь и не краснеешь, пернатая, – как они дернулись, услышав мой голос. Да, я уже минут десять здесь стою в тенечке и слушаю их беседы. Весьма занятные, должен признать. – Итак, когда батюшка пошлёт своих псов? – спокойно прошёл и сел на каменную лавку, пауки её специально для меня притащили ещё месяца три назад, чтобы я не пачкал свою одежду и с удобствами руководил уборкой в этом гадюшнике. Кушать надо в чистоте, а отходы, если они есть, выносить в специальную яму. Сейчас эту пещеру «вонючего тролля» не узнать, даже пруд очистили, вони нет, свежий ветерок, красота…

– Каких псов? – Фаут явно не понял, о чем я спрашиваю.

– Наемников, – молчат, может им удобно так висеть, раз говорить не желают. Ко мне подполз паучок, черненький, размером с взрослого лабрадора, ходит за мной, как собачонка, только хвостом не виляет, ибо нет его. Сижу и глажу по хитиновой макушке своего щеночка, а братья вылупили глаза и смотрят на меня. – Когда? – достал кусочек мяса, всегда ношу с собой на такие случаи, дал Чернышу, а тот довольный заработал жвалками. Симпатяга…

– Эларс, ты принц, зачем отцу посылать наемников?

– Может, потому что Лейла не справилась с этой задачей или потому, что вы оплошали? – отвлекаюсь от Черныша и смотрю в их глаза, хотя мне это не нужно, чтобы понять их эмоции, я их прекрасно ощущаю, как и слышу учащенные сердца троих. Точно, здесь же ещё одна… – Знаете, мужики, мне работать надо, здесь дел не початый край, а я на вас время трачу. Будете говорить?

– Мы не знаем, когда они будут здесь, – Фаут смотрит на меня, не врет.

– А ты, Аиркесс, знаешь?

– Нет, не знаю, – тоже не лжет. Ладно, чтобы ещё спросить на сегодня важное? Глажу Черныша, подперев щеку кулаком, и залип на виде коконов воинов, они ещё не очнулись. – Отпусти нас, Эларс.

– Не хочу. Что ж… – ничего я не придумал, допросы вести не моё, увы. – Позже поговорим, работать надо, – разворачиваюсь и ухожу, ощущая поток эмоций от троих, это вызывает у меня улыбку, смеяться хочется хихиканьем сумасшедшего. Может я давно сошел с ума, а это всё мне сниться, а проснусь и увижу лицо Сени или медсестры…

– Дядь! Я…

– А ты вообще заткнись, – своего голоса я сам не узнал, это было рычание зверя, но никак не человека. Ей я доверял больше всех, даже себе так не верил, как ей. Хватит, надо идти и заниматься клумбами. Позавчера Петрушки привезли зерно для посева, поле мы подготовили, надо засеять, ещё саженцы плодовых деревьев, клубни картофеля и много чего ещё. Я ушел в полной тишине, если не считать цокот восьми ножек Черныша за мной.

Я давно понял, что мне нужна информация. Я ничего не знаю об этом мире Восьми планет. Надо разбирать библиотеку. Чтобы задавать вопросы, надо быть в теме. С самого рождения меня ограничивали в знаниях, давали только ничего не значащие книги, на все мои требования, просьбы отвечали одним словом «рано». А я как ведомый баран кивал и ждал, когда это рано пройдет.

Никогда особо не страдал паранойей, но за этот год я ею не страдаю, я жить с ней стал. Началось всё с дуэли с ламией, после шла прекрасная лекарка, потом вербовка братьями, приходами и молчание Сириф. Ну и вишенка на торте этот поход, который организовал Аиркесс и дальнейшее…

Иду и рассуждаю о своей судьбе, что-то планировать на годы вперед пока не могу, а всё потому, что я не владею информацией. То, что меня вели, я понял, но для чего? Порталы в иные миры, уйти из этой закольцованности? Я пришелец, попаданец. Привела меня сюда Сириф, но зачем? Сравнивают меня с некой могучей личностью, но одни легенды и мифы, пернатая сказала, что я лишь осколок, маленький кусочек чего-то огромного и сильного. Мир – лаборатория? Здесь живут все фантазийные и наши земные расы людей, кроме того есть хардассы, о них, о моей нынешней расе я не читал, не смотрел, не слышал. Может, здесь и создавались эти расы, но где и кем? Этим самым Великим и его братьями и сестрами? Сщука ёбженная, мне нужна информация. Нужны факты, а не истории от расслабленного сказочника с бокальчиком вина в руке.

Бесит.

*****

Фаут проснулся от ощущения взгляда на себе. Они здесь «гостят» четвертые сутки, пауки их поили и кормили, точнее, заливали водой лицо и пихали в рот переваренное мясо, от вкуса которого хотелось блевать. Но самое унизительное было «хождение» по нужде, эти тюремщики освобождали только причинные места, крутили и вертели их тела, чтобы удобно было узникам справлять нужду. Эларс за эти дни ни разу не пришел, они его звали, но всё без толку, говорили, орали, но он не приходил. Сириф, кажется, вообще с ума сошла. Она просит её выслушать, что она не виновата, что это всё его же план, бьется в паутине и кричит его имя, но Эларс не идет к ней.

Честно сказать Фауту становится страшно, он ещё никогда в плену не был, никогда не существовал в таких условиях, не ощущать потоки магии в теле. Эта ситуация, этот игнор пугает. Аиркесс молчит, не отвечает на вопросы, просто молчит, с каждым днем он выглядит всё хуже и хуже. Фаут не может понять, в чем причина этого состояния.

Сейчас глубокая ночь, в пещере мало что видно, только слабо светящие коконы солдат. Кстати их прибавилось два дня назад, но пауки их с удовольствием выпили, съели. Все трупы были без голов, когда падали на эти плиты останками. Пауки их собирали и уносили куда-то, в пещере не было костей и прочей атрибутики питания тварей.

– Проснулся, это хорошо… – от голоса по спине потекли капли пота, а волосы на голове зашевелились.

– Эларс? – Фаут хотел ровно сказать, спокойно, но получилось еле слышное блеяние, голос дрожит, глаза не видят ничего кроме черноты со сполохами фиолетового и алого пламени. Легкий шорох крыльев вызвал в теле неконтролируемую дрожь.

– Мгм, я. Вы меня звали, я пришёл, – этот голос теперь со стороны Аиркесса. – Бедный Аиркесс, даёт обещания уходящим и не держит слово. Печалька… Как думаешь, батенька сильно расстроится, если его первенец сдохнет в плену, в пещере мерзких тварей, как обычный жалкий смертный? – Фаут слышит, как что-то трещит и рвется, а после удар об камни и слабый стон боли. – Ой, не аккуратно получилось. Не ушибся, братец? – тихий смешок пробирает до костей.

– Эларс… – голос Аиркесса слаб и жалок, как и у Фаута, в нем нет того превосходства, что давило на собеседника.

– Я. У меня есть две новости, первая: ты скоро сдохнешь, Аиркесс, вторая: может и нет, всё зависит от тебя. Хмм… Это не новости, это скорее предложение на выбор. Я сегодня добрый, выбирай, – эта тишина давит сильнее удавки на шее, Аиркесс молчит, Эларс тоже. Его словно и нет здесь.

– Что ты хочешь? – Фаут не выдержал этого давления.

– Хочу, чтобы он сделал выбор, – голос прозвучал изумленно, словно он удивился такому вопросу и не понимает, о чем его спрашивают. – Фаут!

– Что..? – второй принц дернулся и пытается вглядеться в черноту.

– Ты есть не хочешь? Вас нормально кормят, не обижают? Вы не злитесь на них, манерам не обучены, но парни стараются.

– Ты сейчас издеваешься или серьезно спрашиваешь?

– Абсолютно серьезно. У меня планы на этот город, на земли, жители есть, но надеюсь, что и другие подтянуться. Знаешь, Фаут, я всегда любил созидать, строить что-то новое, сочинять, однажды выкупил старые дома времен царствования Романовых, это последняя династия царей в моей стране, так я столько денег вложил на реставрацию, что жалко было продавать конфетку такую. И не продал. Слышал бы ты моих «друзей» и родственников. А сейчас всё в чужих руках. Надеюсь, что не продешевят, – легкий шорох крыльев, а потом шаги по плитам и цокот острых лап паука. – Черныш, не трогай его, он ещё не ответил, не выбрал.

– Эларс, ты убьешь брата? Он же воспитывал тебя, всегда рядом был, помогал тебе. Он…

– Был вынужден выполнять обещание, данное матери, а после, маскируя под заботу, преследовал свои цели. Скажи мне, Фаут, когда ты подключился, когда решил использовать меня, чтобы достичь своих идей? – Фаут ощутил холодное касание к щеке, оно обжигает, он хочет дернуться, отвернуться, но ничего не получается. Боль лишает воли. Он кричит, не слыша собственного крика. Уже в потухающем сознании услышал этот голос. – До встречи, брат.

Темнота полностью поглотила второго принца, а с этим ушла и боль. Пробуждение было жестким и резким, его поили, вылив на лицо ледяную воду, а после ещё лили, но не так резко. Отстали от него, когда он действительно сделал пару глотков воды. Фаут смотрит на эту пещеру, пауки деловито снимают солдат и уносят их в другие пещеры. Кто-то из них невнятно мычит, кто-то плачет, но тварям некогда их слушать, они освобождают место. Принц висит и молча смотрит на это, в голове вообще никаких мыслей, он пустым взглядом наблюдает за работой без суеты.

– Фаут… – голос Сириф отвлек его от важного созерцания, он посмотрел на неё. – Это Аиркесс? – её голос дрожит от сдерживаемых слез, Фаут оцепенел. Воспоминание о ночи, о беседе с Эларсом, его предложение старшему сделать выбор, боль… Он заставил себя посмотреть вниз и увидеть старшего брата.

– Аиркесс… – горло спёрло от комка в нем, слезы начинают душить, безнадёга и отчаяние захлёстывают его сознание. Как же так… Как так… От гордого и прекрасного принца, который сводил с ума любую женщину, внушал страх и уважение любому существу не осталось ничего. Изорванная, местами разъеденная кислотой паучьей паутины одежда, грязно-белые спутанные волосы, изломанное тело и синее опухшее лицо мертвеца – вот что осталось от кронпринца Ардакисса. – Почему…ты выбрал смерть..? – Фаут не винил Эларса, ведь тот дал шанс, но неужели эти цели важнее жизни? Аиркесс дважды предал младшего брата. Даже не так, он предал мать и родную кровь. Фаут такой же. У него такая же будет бесславная смерть.

– Фаут, поговори со мной! – Сириф кричит, но Фаут смотрит на труп старшего брата, которому подражал, на которого хотел быть похожим, за которым следовал. Пауки спокойно подошли к телу кронпринца, сноровисто и не спеша обмотали его паутиной, закинули на спину третьему и так же спокойно пошли по своим делам, а тот с телом Аиркесса убежал в соседнюю пещеру. – Фаут, что произошло? Как он смог вырваться из паутины?

– Никак.

– Как это?

– А вот так. Его Эларс освободил, но Аиркесс выбрал смерть.

– Эларс был здесь? Что он сказал? О чем вы говорили?! Фаут, не молчи!

– Ты слишком шумная, Сириф… – он висит и смотрит на то место, где лежал его старший брат. Эта птица раздражает своими воплями.

– Пожалуйста, расскажи…

– Мы говорили о созидании, о выборе… – второй принц усмехнулся. – А ещё он интересовался обслуживанием нас его подчинёнными. Скажи, Сириф, это правда, что его кровь и сердце откроют порталы во все миры, и мы сможем уйти из этой тюрьмы?

– Я не знаю, правда, не знаю, Фаут. Скорее всего, я ошиблась и привела не того, кого обещала Ему…

– Кому ты обещала, Сириф? О ком ты постоянно твердишь, кого ты просишь помочь, а ещё зовешь?

– Я обещала своему брату, что освобожу Его, что приведу нужную душу, Он всегда слышал меня, говорил со мной, а сейчас молчит… Как только у Эларса проявилось пламя Мрака, я больше не слышу голос Его…

– Кто твой брат, Сириф? – Фаут смотрит на неё, хотя и сам догадывается. Она повернула голову в его сторону.

– Ты понял, кто он и кто я. Я ненавижу вас всех, а этого урода Эларса или Диму ненавижу ещё сильнее. Вы падаль.

– Забавно слышать это от тебя в этой ситуации, не находишь? – Фаут начинает смеяться. – Подумать только, сестра свергнутого Бога, сама Богиня Обмана и Иллюзии станет аперитивом паучьей королевы и её деток! – он смеётся до слёз, его смех сбивает работников, они позадирали головы к ним и поддержали смех стрекотанием жвал, словно сами смеялись, от этого зрелища Фаут ещё громче начинает смеяться.

– Богиня, значит… – спокойный голос Эларса в этом сумасшествии прозвучал, как гром средь ясного неба, все резко смолкли и повернулись к нему, а он расслабленно сидит на своей лавочке, гладит питомца. Но не только это поразило пленников, а вполне живой Аиркесс, правда выглядит болезненно, но живой…

– Как же нас поимели, Фаут, какими мы были наивными… – Аиркесс хрипло сказал. – Надо выбирать…

– Ты уже сделал выбор, я очень рад… А я лишь хочу знать, что происходит в нашем мире, – братья на лавочке кивнули. Пауки сноровисто его сняли и освободили от паутины, даже на ноги поставили, мне показалось, что будь у них руки, то бережно бы обтрусили его одежду.

– Мы тоже хотим это знать. И нам расскажет уважаемая богиня, да? – Эларс перевел свой пылающий взгляд на птицу, но страшно стало всем. – Ты же расскажешь, Сириф?

– Никогда! Я не предам своего брата! Лучше я сдохну! Ты.. – ух, как же она орет, голова разболелась от её визга.

– Конечно, ты сдохнешь, – надоело мне её слушать, работы много, ещё и обед откровений с братьями надо устроить. Встаю и спокойно двигаюсь к выходу, Аиркесс и Фаут ковыляют за мной, но надолго их не хватает, что и не удивительно, их бережно подхватывают пауки и несут в купальню, воняет от них знатно, сразу видно, что дворяне…

Ждать их пришлось дольше, чем думал, но видимо братьям понравилось моё гостеприимство, что не торопятся за стол. Сопровождающие доложили, что они о чем-то тихо беседуют, даже спорят. Строят планы и стратегии беседы со мной? Не знаю, да и не интересно. На их счет я уже всё решил.

– Эларс… – голос Лейлы вывел меня из этих раздумий ни о чем, она уже не ходит за мной хвостиком, работы я ей подкинул много, сам сплю часа четыре в сутки. Это только кажется, что восстанавливать, строить город легко, когда ты начальник стройки. На деле же надо быть в курсе всего, осматривать, проверять, сверять и так далее. – На пути к городу караван, прибудет через два дня.

– Это хорошо. Спасибо, Лейла, – она мне здорово помогает, даже не знаю, что бы я делал без нее, как скоро бы добились таких результатов. Она мне улыбается до ушей, ослепляя белоснежными клыками, но мне приятно видеть её улыбку. Может, правда женюсь? А что, женщина хозяйственная, детей любит, в дом чужих мужиков не пускает, если кушать не хочет, конечно…

Наконец-то братья пришли, отмытые, в чистой одежде, только висит она на них, как мешки безразмерные. Аиркессу пришлось свои волосы подстричь, но ничего, это дело наживное. Забавно наблюдать за ними, они еле на ногах держаться, но как стараются идти ровно, сохранить осанку пытаются. Вот что значит прынцы.

– Присаживайтесь, нам предстоит серьезный разговор, даже откровенный, – они молча кивнули и расселись. Я же махнул, чтобы накрывали на стол. Братья очень удивились, увидев молоденьких девушек-служанок, а девочки ловко и быстро расставили блюда и посуду, налили нам холодного чая с ягодами. Полюбился он мне, а в жару самое то.

– Откуда здесь девушки? – Фаут смотрит на блондиночку, но та никакого внимания ему не уделила, хвалю…

– Это мои наложницы.

– Чего?!

– Наложницы. Петрович подарил, а от подарков не отказываются. Хорошие девушки. Мои, – братья сидят и явно соображают. Они оглядели помещение, потом внимательно посмотрели на меня. Давайте, соображайте быстрее.

– Ты выглядишь старше… Твои волосы отросли, как и ты сам подрос… Город был не таким…

– Мгм… Вы здесь гостите больше полугода.

– Это невозможно! – Фаут не кричи, не у себя дома. Он изменился в лице, заметив, как я скривился от его восклицания.

– Вы были в стазизе большее время, вас будили четыре раза, чтобы накормить, напоить и прочее. Или ты думаешь, что за четыре дня ваши тела пришли бы к такому состоянию?

– Но зачем тебе это?

– Чтобы не мешали мне. За это время мы отбили не один отряд наёмников, а также «посыльных» доброго отца, ваших верных солдат, которые самоотверженно пытались найти вас и спасти из лап наших, – Лейла на мои слова хихикнула, я же усмехнулся. Да, было весело… – Кстати, не знал, Фаут, что у тебя столько детей, – для меня это было шоком, больше половины воинов второго принца были его незаконнорождённые дети, бастарды. По всем законам восьми планет таких бастардов продают на рынке рабов, у них нет вообще никаких прав, сразу пресекают возможности. Бывший раб не может продвинуться дальше рядового или слуги, клеймо не свести, не удалить, кем бы ни был его отец или мать, он на всю свою жизнь останется рабом. У Фаута же этих бастардов больше сотни, это те, кто пытался освободить его. Разумеется, я их не убил, заперли их в отстроенной тюрьме. Я ещё не настолько пал, чтобы племянников убивать.

– Где они? – хриплый голос и горящие глаза выдают тебя с потрохами, братец.

– Они живы, не переживай, – не знаю как они, а я голоден. Тил опять расстарался, и как у него так получается готовить?

– Что ты хочешь от нас? – Аиркесс смотрит на меня глазами обречённого на смерть.

– Честно? Ничего. Вы хотели меня убить, вырезать моё сердце, сцедить всю мою кровь, чтобы открыть портал в иные миры. Окрыленные идеей, не смотрят на средства, важен результат. В какой-то мере я вас понимаю, не раз видел подобное, но сам старался не поступать так с теми, с кем работал, кого называл другом. Говорить, как разочаровался в вас, я не буду. Это и так понятно. Вопрос сейчас другой, что вы делать будете? Точнее, ты, Фаут, чем займешься?

– Я? А Аиркесс…

– Аиркесс ходячий труп. Он медленно и неизбежно сгнивает. Такова участь предателей, – Лейла не смейся, вон как хихикает заразительно, черт, сам начинаю улыбаться. А братьям совсем не смешно.

– Позволь всё исправить, Эларс.

– И что ты сделаешь? Выступишь против отца? Против жрецов, союзников? – я с интересом смотрю на старшего, а тот лихорадочно пытается найти выход, спасение для своей жизни. – А знаешь, что самое смешное?

– Что? – на автомате спросил кронпринц.

– Отец всё прекрасно понимал, он знал, что тебя ждет. А ты неужели думал, что клятвы мертвым можно с легкостью нарушать? Ты ему не нужен, отработанный материал, использованный ресурс. Забавно же! Убивает сразу трех зайцев.

– Трех? Почему трех, Эларс? – Лейла с интересом слушает меня, в этом вся она…

– Избавляется от угрозы скорой отставки с высокого поста, Аиркесс набрал достаточно сил и авторитета среди хардассов и других, за ним исчезает верный подражатель старшему брату второй неспокойный конкурент на трон – Фаут, я о нём. Ну и третий, это открытие врат.

– Убив тебя? Принеся в жертву?

– Да. И всё это они придумали, когда мне и года не было, наверное. Я не понимал языка, чем и воспользовалась курица. Только каждый преследовал свои цели, но все они, – я указал на братьев, Лейла кивнула, поняла, – лишь пешки в планах Богини и её брата. Собирали осколки, потомков, приводили сюда и резали, как свиней. Её брату хочется на волю.

– А кто её брат?

– Не знаю, родная. Мало информации, не всё удалось вытащить из их голов. Одни домыслы, легенды. Но может это какой-то миньон гнили, может пожиратель какой, его заперли здесь, чтобы он не губил миры, жизнь, не осквернял смерть. Личность весьма амбициозная, алчная, тщеславная и очень голодная. Если бы были на Земле, назвал бы его архидемоном, демиургом, дьяволом там…

– Но если он такой, как ты говоришь, то зачем его освобождать? Он же пожрет наш мир и пойдет дальше.

– Вот и я о том же, милая. Этот мир закрыт, из него нет выходов, есть только вход в него. Из библиотеки я вычитал об этом. Я не один такой здесь. Наши предки их искали, оберегали, потому что понимали, что если их принесут в жертву узнику, то защита ослабнет. В дневнике профессора было написано, что их атаковали из-за гостя извне, искали его, точнее её.

– Как интересно… – она подперла щечки и смотрит на меня, как девочка маленькая, которой сказку рассказывают. Хотя это сказки и есть, ведь всё описано в стилистике сказаний, легенд. Я выдохнул и продолжил поедать вкуснейшее мясо, попутно подкармливая хитрого Черныша и мелкую сороконожку. Да, у меня здесь зверинец ещё тот. Нашел в подвале гнездо этих сороконожек, они не атаковали нас, а я не стал их провоцировать. Мы прошли дальше, изучая и очищая от завалов коридоры. Вот под камнем и нашлась Рыжая. Ей лапки придавило, свернулась калачиком и ждала своей участи, а мне она понравилась. Взял её, накормил и паутинкой зафиксировал её лапки. Теперь она с нами, с Чернышом быстро подружились, прям идиллия…

*****

Караван с продуктами, различными инструментами и прочим нужным нам товаром для комфортного проживания здесь мы ждали больше месяца, но больше всего я переживал за доктора и Петровича, сына главы Петра Петрушки. Когда они отправлялись в прошлый раз, были атакованы наёмниками, погибло больше половины охраны, Петрович схлопотал мечом по плечу, если бы не помощь доктора, парень лишился бы руки. В этот раз их сопровождали сороконожки, весьма полезные солдаты, перемещаются под песком, землей, маскировка лучше, чем у пауков, их лапы очень острые, а клешни перекусывают с легкостью прочные доспехи.

Я спустился на крышу, когда убедился что отряд в полном составе, все живы и здоровы, повозки полные, люди уставшие, но рады возвращению домой, ещё и мне руками махали, когда заметили парящего в небе. Спустился к ним, поговорил, поинтересовался и полетел к городу. В небе тучи сгущаются, в дали видны сполохи молний, а летать в такую погоду не очень безопасно. Стою и наслаждаюсь видами, город расцветает, поля зеленеют, сады цветут, жители по своим делам бегают по улицам. Смотрю на это всё, а во мне нарастает напряжение, как перед большими проблемами. Я понимаю, что спокойно мне никто не даст жить. Братьев я отпустил вместе с их подчиненными. Конечно, они меня уверяли, что исправятся, что им можно доверять, что осознали всю глубину и ширину, что не подведут, но что-то мне не особо в это верится. Жаль, что у меня там нет друзей, шпионов двуногих, которые могли снабжать меня информацией. Так бы знал, что происходит, к чему готовиться.