Звали его Валентин, третий год в разводе с женой, детей не имел и в чудеса не верил конечно, а вот посмотреть как лечит сельский знахарь, все таки захотел, записали его в очередь, благо был понедельник, через день она его приняла.
Дом где жила целительница, каменный, добротный, в комнатах чисто, всегда пахнет душистыми травами, смолой. За небольшим столом сидит сама колдунья, что то взвешивает на маленьких весах, время от времени заглядывая в толстую книгу, которая лежит рядом.
– Здравствуйте добрая женщина, вот пришёл лечиться к вам – не зная её имени решил так своеобразно обратиться к ней доктор.
– Кому я добрая, а кому иначе, что тебя привело ко мне, доктор
– С чего вы взяли, что я доктор? – изумлённо
– Руки у тебя холёные, да и манера разговаривать со мной с сарказмом выдала тебя, ну и соседи конечно подсказали.
– Заинтересовался методами вашего лечения, я конечно ничего против не имею нетрадиционной медицины, но все таки считаю её лженаукой, так сказать пережитком прошлого.
– Ну хорошо, а доктора не болеют? – сверля глазами смутившегося доктора. – Если вы могли и вправду лечить, то были бы самыми здоровыми людьми на планете, не ходили по бабкам и знахаркам!
– Оговорюсь сразу, меня трудно в чём-то переубедить
– Послушайте доктор – кокетливо тряхнув головой – сколько мне лет, как вы думаете?
– Думаю, что вы слишком молоды, чтобы помереть и стары для флирта с мужиками – холодно.
– Подойди ко мне поближе – смотря доктору в глаза – сядь на стул, не бойся.
– Да я и не боюсь, с чего вы взяли, в моём то возрасте страх… – Она выкинула руки вперёд и не прикасаясь, ладонями стала водить по всему телу, с головы до ног
– Что чувствуешь док ?
– Только тепло от ладоней – изумленно.
– Жаловаться на здоровье тебе ещё рано, в голове у тебя правда каша да тоска – резко подымая руки к голове, нервы у тебя не в порядке, тоскуешь сильно, щас мы тебя подлечим – УЙДИ и ВОЗВРАТИСЬ только НЕ ЗАДЕРЖИВАЙСЯ! УЙДИ!
Доктор весь обмяк, руки нитями упали по бокам, старуха поддержала его обмякшее словно мешок туловище, чтобы он не упал, а он стал подниматься, оставляя своё тело сидеть на стуле.
Сначала потемнело, потом появилось тепло, затем свет и на душе стало жутко спокойно, он услышал голоса детей, взрослых из прошлого, которые чередовались один за другим. Послышался разговор отца с матерью, её рука ласково скользнула по голове, закрыла ему глаза. Всё исчезло.
Через небольшой промежуток времени, появилась музыка, он открыл глаза, родителей не оказалось, зато появились звуки, напоминающая вальс.
Он обнимал её за талию, на Штефансплац в самом сердце Вены. Звёзды словно огромные кляксы с картин Ван Гога, вокруг горят газовые фонари, с каждым движением в изумительном танце, подымаясь всё выше и выше вверх, вот уже они над городом. О, как он прекрасна Вена сверху, он никогда не был в Австрии но именно такими и представлял её себе, а она, кто эта женщина? Я тебя знаю? Где я тебя видел? Так ты похожа на старуху – знахарку, почему у тебя лицо в паутине морщин, горе ты моё?
Морщины стали медленно разглаживаться, появилось лицо молодой смуглой девушки бесподобной красоты, она широко улыбалась приближаясь трепетным телом все ближе и ближе, в вихре безумного танца, который уносил – всё выше и выше вверх ....
Очнулся доктор дома, он лёжал в одежде на диване, рядом звенел разрываясь телефон, на полу валялся нераскрытый чемодан с которым он поехал в деревню. Он поднял трубку, голова странно трещала отдавая болью в затылке, никогда с ним раньше не было такого .
– Валя, Валентин Фёдорович, как доехали, вы так поспешно собрали свои вещи и не попрощавшись ушли, что мы стали беспокоится за вас, с вами все в порядке?
– Не беспокойтесь, я нормально доехал, всё хорошо и даже намереваюсь ещё раз посетить ваши места – начиная кое, что припоминать
– Конечно приезжайте, всегда будем рады – пробурчал голос в трубке.
Теперь оставшись один, он пытался осмыслить, что с ним произошло на самом деле, ему очень хотелось, поделится с кем нибудь о происшедшем, но так как был одинок и имел общительный характер, то конечно не удержался, рассказал на работе коллеге про отпуск у родственников, о посещением знахарки, опустив некоторые подробности и детали. Буквально, через через пару дней, вся больница шушукалась о нем. Несмотря на уважительное отношение к доктору со стороны персонала его похождения к знахарке все таки вызвал смех и иронию врачей, особенно много насмешек было со стороны главврача больницы . Этот худой, болезненного вида, жёлчный человек, которого мало кто любил, ценили только за знания и компетентность в работе. Как то раз после очередного обхода больных, идя по больничному коридору Валентин случайно подслушал, как за дверью лаборатории смеясь главврач говорил рентгенологу
– Представляешь люди с высшим медицинским образованием верят всяким шарлатанам, знахарям едут за тридевять земель для консультаций, я считаю это скандально
– Конечно, согласен с вами Вячеслав Константинович, странный тип конечно, а врач вроде ничего так.
Валентину очень захотелось зайти и сказать им пару слов, но подумав, он махнул рукой и пошёл дальше, ругая себя за свою наивность.
После встречи с знахаркой, в нем, что то произошло, надломилось, он перестал быть как раньше, даже симпатичная медсестра за которой он год ухаживал, отбил её у парня, тот обещал его убить при первой же возможности, перестала его интересовать, он отказался сходить с ней в цирк на билеты, купленные ещё месяц назад; сказал, что цирк теперь у него в голове. Ей стало плохо, подруги медсестры её успокаивали, поили водой и спиртом, уверяли, что все мужики одинаковые. Он же стал пить виски по вечерам, во время дежурства по ночам разбавлял спирт с водой в своём кабинете. Однажды не выдержав, после тяжких раздумий воскликнул-все! Решено еду к ней! Достаточно врать самому себе, ударив кулаком по столу – еду и прямо сейчас, с работы. Ни с кем, не попрощавшись, ничего не сказав, он сел в машину и укатил в деревню, обдумывая в дороге, что ей сказать и как объяснить, что хочет. В дороге его грызли сомнения; похоже я влюбился в старуху, хуже в колдунью, а может я сошёл с ума, слетел с катушек. Этот мир внутри и вокруг меня стал совсем другим, чужим, тот, что был раньше. Вокруг столько лести, вранья и ненависти с потребительской сущностью человечества, а внутри у меня пустота – которую не заполнить уже ничем и никогда, как в душу скипидаром.
Деревня его встретила хмуро, на дворе стояла серая осень с дождями, размытыми дорогами. Сама погода грустно рыдала промозглым ливнем, тяжело расставаясь с уходящим летом, которое уже спешило, впопыхах оставляя за собой ещё тёплые деньки. Он приехал в полдень, деревня пустовала. Съезжая с дороги поминутно буксуя в липкой грязи, подъехал к её дому вышел из машины поскользнулся, чуть не упал не обращая внимания на дождь и холод, налегке одетый, быстро взбежал по ступенькам к ней в дом. Дверь была не закрыта, он зашёл, оказавшись в импровизированной приёмной со старыми стульями у стенки. К своему великому изумлению заметил, одного единственного посетителя, это был его непосредственный начальник, главврач больницы. Он сидел с убитым видом и смотрел в одну точку, место от сучка в деревянном полу, который провалился со временем, оставив после себя чёрную дырку.
– Здравствуйте Вячеслав Константинович – стараясь вложить как можно больше сарказма в свои слова – какой добрый ветер вас занёс в наши края? – продолжил ехидничать Валентин. Оторвав взгляд от пола, главврач посмотрел пустыми глазами обречённого человека, который уже смирился со своей участью, и даже не удивляясь встрече, пробормотал:
– Всё кончено Валя, мне пришёл конец.
Странное поведение Вячеслава было вполне объяснимо, в больнице где все знали о всех, ходили слухи, что главврач неизлечимо болен и скрывает это, чтобы не потерять свою хорошо оплачиваемую должность. Тем временем из-за соседней двери, откуда раздавались голоса, особенно один, визгливый женский, временами переходивший на фальцет. Открылась дверь, из комнаты вышла негодующая жена главврача, не поздоровавшись, бросила колючий взгляд на мужа, скомандовала:
– Вставай, чего расселся – на что тот словно послушный ребёнок, покорно поднялся и пошёл за ней, в дверях она обернулась и прошипела как змея напоследок:
– Шоб ты сдохла старая ведьма и чтоб цветы не росли на твоей могиле!
– Так и будет, не беспокойтесь! – уверяла улыбаясь знахарка.
Ошеломленный Валентин стоял перед ней и не знал, что сказать, она первая прервала молчание
– Я знала, что ты придёшь, заходи – приглашая его к себе в комнату, он молча пошёл за ней – я знаю что ты хочешь, но это невозможно!
– Я извиняюсь за коллегу, точнее за его жену, я хочу сказать, что прежде чем приехать к вам я был у моего друга детства, он работает в паспортном столе, мы нашли ваше настоящее имя, вас зовут Бронислава Бояновна и вы язычница, родом из цыган.
– Я же сказала, что это невозможно!
– Мне надо возвратится туда, поймите же наконец, я слышал голос отца, мне надо ему кое что передать очень важное, сообщить матери одну семейную тайну, увидеть друзей и наконец я узнал тебя, это ты танцевала со мной, я благодарен тебе, ты подарила мне немного счастья, которого я больше никогда в этой реальной жизни не испытаю, я хочу туда где светло и тепло, а главное там хорошо. В его голосе была тоска, лицо искривилось печалью, чувствовалось, что он сильно страдает.
– Я могу только ещё раз повторить тебе, туда нельзя, если ещё раз там окажешься то больше не вернёшься, а ты молодой тебе ещё жить да жить
– А в той, следующей, жизни я могу тебя встретить? Ты будешь по прежнему красивой и стройной, поклянись, что будешь ждать меня, поклянись!
– Не знаю, не знаю может буду, а может и нет-озорно сверкнула глазами старуха. Валентин собрав остатки своей пришибленной гордости доктора, уехал к себе, перестал боятся смерти и ждал её как избавление.
Говорят, что в один прекрасный день бабулька пришла к местному столяру и попросила снять с неё мерки для гроба
– Зажилась я тут с вами, пора и честь знать в воскресенье уйду
– Да Бог с тобой – взмолился плотник – куда же ты уйдёшь, на кого нас бросаешь, кто лечить теперь будет?
Посмотрела на плотника она, своим жгучим взглядом, вздохнула и пошла к двери, напоследок повернулась к нему лицом молодой девушки и попросила ласково
–Не забудь тектон, хорошо? Договорились!
Сказка про Коляна и бесполезную жизнь
Жил-был однажды, поживал паренёк, звали его Коля, друзья величали Колян. Был он от роду видным, стройным, светловолосым с правильными чертами лица и серыми глазами. У женщин пользовался успехом неимоверным. Часто плакали девушки, по ночам его вспоминая, тайком от родителей в подушечку всхлипывали, просыпались по утрам с вспухшими глазами. Он их тоже любил, но по своему, не задерживался долго ни у кого. Много женщин он поменял на своём веку, сердце его было холодное, бесстрастное, не любил он по-настоящему никого, разве что, самого себя. Слабость была одна у Коляна, любил он подшутить над стариками. Сидит какой нибудь дедушка на скамеечке, курит папироску, а Коля с друзьями идёт, обязательно подойдёт да спросит:
– Послушай мальчик, а твой папа знает, что ты куришь? Друзья Колины ржут как жеребцы и он закатывается от смеха, бывало и дед смеётся, а бывало и пошлёт его куда подальше, или подойдёт к старичкам, что в парке на лавочке сидят, дни коротают спросит у бабушки:
– Это ваш младший братик, очень похож на вас и смеётся.
Но вот пришла она и к нему, вовремя да в срок, не пожалела Колину ни красивую головушку, ни прямую осанку, она такая эта старость, безжалостная, неумолимая. Стал он старичком с многочисленными морщинками и мешками под глазами, сутулым, больным, одиноким. Не успел он разбивая женские сердца, обзавестись семьей, детей тоже не оказалось. Да и какая женщина захочет детей заиметь от повесы ветреного. Ради справедливости отметим, что и он не очень любил детей; от них шума много, за ними уход нужен, лечи, пои, корми – ужас просто.
Сидел как то Николай в парке, на скамеечке, грея на солнышке косточки старые, смотрит куда-то в даль своими выцветавшими, поблекшими от старости глазами, вспоминал наверное что-то. Проходила рядом веселая компания, может даже студенты были, а может и нет. Из всей этой группы выделялся один паренёк высокий красивый. Все у него, что-то спрашивают, советуются, с вопросами обращаются часто, ну вылитый Коля в молодости. Увидел парень старичка нашего, подошёл к нему и спрашивает:
– Послушай дед ты где гуглишь, на Андроиде или Виндовс предпочитаешь? Все стали смеяться над Колей. Разозлило это его и послал он парня того, а это ещё больше развесило молодёжь, они ещё сильнее стали смеяться над ним.
И понял тогда Коля, каким дураком он был в молодости, просмеял всю свою жизнь попусту, прогулял, даже семьёй обзавестись не сумел. А толку то от того, что понял никакого, поздно уже, время то ушло, безвозвратно. Стало жалко ему самого себя, выскочила из глаза скупая слезинка, упала на старческий румянец на щеке и высохла, испарилась.
Вот вам сказка, мне бубликов связка, а кто не верит, пусть сам проверит.
Он, она и интернет
– Извини, что пишу в личку, у меня нет твоего телефона. Вскоре буду проездом в вашем городе, может встретимся, поговорим за чашкой кофе, всё таки, три года как общаемся, друзья как никак.
– Давай я не против и мне тоже интересно увидеть тебя в живую.
– Договорились, завтра у книжного магазина рядом с гостиницей, адрес щас скину.
Встретившись, они улыбнулись, пожали друг другу озябшие руки и зашли в кафе, на улице минус двадцать. Он взял себе немного водки, ей заказал вино. Потом признался, что не верит в дружбу между женщиной и мужчиной, а приехал он ради неё и хотел бы продолжить знакомство в гостинице, где он остановился. Она немного смутилась и честно спросила его: ты хочешь переспать со мной? И чтобы не обидеть, добавила, что она так не может, ей важны чувства, любовь.
Неужели я дала повод так подумать о себе – спрашивала она себя.
Он же обиделся, но виду не подал. Потом они попрощались и разошлись.
Утром когда она открыла свой комп, соединившись невидимыми артериями с внешним миром, и первое, что заметила – это его посты, где он рассказывал об их встрече, не называя имён. Она жутко возмутилась, собралась мыслями и написала свой пост в противовес его бреду. Тогда все поняли о ком идёт речь.
Потом они забанинили друг друга и каждый у себя на страничке, не называя имён, продолжали жаловались один на другого. Длилось это где-то неделю и всякий раз они собирали неимоверное количество лаек со стороны сочувствующих, а так как они скрывали имена, то возмущались одни и те же друзья, на обоих страничках. Сначала ругали его у неё на страничке, а потом её у него.