Глава 6
Игнат
– Ну привет, девушка которая не смотрит по сторонам. – Увидев, что она начала выплывать из своих мыслей, а взгляд стал более осознанным, поспешил закончить свою мысль: – Что утром бежала сломя голову, что сейчас идешь и совсем не смотришь по сторонам.
На осмысление моих слов ей потребовалось намного больше времени, чем любому другому нормальному человеку. А потом она засмеялась, да звонко так, как переливы колокольчика. Конечно, такому задорному смеху не могла не поспособствовать моя улыбка, я из всех сил старался быть милым. На эту девушку у меня имелись планы.
– А ты не такой страшный, как о тебе говорят.
Ого, оказывается, не я один интересовался личностью своих соседей. Маленькая дочь Реброва наводила обо мне справки, понимание этого не могло не радовать.
– И что же, ты обо мне слышала? – усмехнулся.
Моя неожиданная собеседница цыкнула и лукаво посмотрела на меня.
– Что ты очень крутой мен, извиняюсь, волк.
– Дерзкая, – не смог удержать рычащих ноток. Зверю внутри очень нравилась эта самочка.
– И от тебя нужно держаться подальше.
Я выгнул бровь, а она, восприняв это как сигнал к действию, продолжила:
– Ну ты, например, можешь совратить такую невинную меня.
Потянулась к моей чашке с кофе и опять заглянула мне в глаза, на этот раз выжидающе – ждала реакции на свои слова и в то же время разрешения. Я кивнул, и она тут же притянула чашку к себе поближе.
– Значит, ничего нового. Я негодяй, которым пугают маленьких девочек. – Внимательно проследил за тем, как она сделала первый глоток, прикоснувшись губами к тому месту, которого совсем недавно касался и я. Отвел взгляд от этого завораживающего зрелища и продолжил: – Так что же тебя так расстроило, Яна? Первая встреча с отцом прошла не так, как ты ожидала?
Я раскрыл карты и дал ей понять, что тоже наводил справки. Если она поймет, что заинтересовала меня, то к ней станет проще подступиться. А мне обязательно нужно проверить свою теорию.
После встречи с девчонкой все мои планы на сон так и остались лишь планами. Зашел в квартиру и позвонил Богдану. Талантливый молодой айтишник, ему всего семнадцать, но он уже два года входит в мою команду, круг приближенных волков, верных, преданных и надежных. Дал ему задание разузнать все, что возможно, не наследив. Местный альфа не должен был знать о природе моего интереса.
Разговор с Николаем получился напряженным. Он переживал из-за пропавшей жены, считая ту своей истинной парой, несмотря на то, что Татьяна была полукровкой и факт парности нельзя было подтвердить. И все же ему очень тяжело давалось расставание с ней и неизвестность. Сам на ее поиски отправиться он не мог, не то физическое состояние. Уже два месяца альфа болел, врачи дружно разводили руками и не могли найти причину, а состояние Николая между тем с каждым днем ухудшалось. Надежные беты скрывали это как могли, но ехать в чужой клан, хоть и дружественный, было равносильно смертельному приговору. Не только для Николая, но и для всего нашего клана, целостность которого последние двадцать лет я отстаивал изо всех сил.
Про такую хорошенькую копию его внучки я, само собой, ему не сказал, пока рано, да и фактов ноль. А вот случайная встреча, подстроенная самой судьбой, очень мне на руку.
– Ты наводил обо мне справки? – спросила Яна и, хитро улыбнувшись, добавила: – Понравилась?
Кошка! Самая настоящая дикая и хищная кошка. Интересно, если в ней проснется зверь, ее повадки поменяются? Что станет с ее природной грацией? Возможно, обострится еще сильнее. Я начал представлять, какая бы могла получиться из нее волчица, если бы у девушки проснулся зверь. И мое нутро напряглось, волк был готов высунуть язык от жажды, он хотел ее человеком, перед ее волчицей расплылся бы лужицей. Не знаю почему, но мне представилась именно черная волчица, такая же, как и я. Такая же, как Назимов: сильная, умная, выносливая, чертовски притягательная и с таким умопомрачительным запахом.
Яна закашлялась, оборвав этим мой полет фантазий. Надо закругляться, не в ту степь меня понесло. Посмотрел на девушку и отметил, что она не смотрела мне в глаза, куда угодно: в окно на прохожих, в сторону бара, на людей, сидящих поблизости, – но не на меня.
Протянул руку и, взяв ее лицо за подбородок, повернул в свою сторону. Наконец, встретившись с ее взглядом, понял, что она смущается. Яна успела заметить мое желание, когда я представлял ее волчицу. Хм, значит, не такие уж мы и хищники. Правда, милая? Общение с этой самочкой начинало доставлять все больше удовольствия.
– Тебя смутило мое откровенное желание? – Она лишь моргнула в ответ, а я продолжил: – Ты мне задала вопрос и будем считать, я на него ответил.
Провел большим пальцем по ее нижней губе. Пухлая, но не сильно, губы не надутые, как это сейчас модно. Верхняя так и вовсе была аккуратной, почти тонкой, с четко очерченным бантиком, но от этого не стала менее манящей. Ее губы хотелось облизать, особенно ямку бантика. Девушка все это время сидела, затаившись испуганной птичкой. Ее зеленые миндалевидные глаза смотрели на меня с испугом, но на их дне плескался интерес.
– Ты мне так и не ответила, что тебя расстроило?
Прервал затянувшееся молчание и, убрав руку от ее лица, отодвинулся. Прежде чем ответить, она пару раз моргнула. Видимо, ожидала чего-то порочного, а такой резкий переход ее обескуражил.
– Тебе и правда интересно? – Схватила кончик своего длинного хвоста и начала накручивать его на палец.
– Если бы меня это не интересовало, я бы не спрашивал.
– Сомневаюсь, что можно разговаривать о таком с мужчиной, симпатичным мужчиной! – Это уточнение заставило меня улыбнуться. – И к тому же малознакомым.
– Ну тогда просто расскажи о себе. Может, заодно и прогуляемся?
– Знаешь, а может, и правда станет легче, если я поделюсь с кем-то, – оценивающе посмотрела на меня, скорее всего, решала может доверять или нет. – Только гулять я не хочу, не задалось у меня сегодня с прогулками.
– Что предлагаешь?
– Ты на машине?
Кивнул, ожидая продолжения.
– Поехали в какой-нибудь продуктовый супермаркет. Холодильники в наших квартирах заполнены, но я не уверена, что там найдется все, что мне нужно.
– И что же тебе нужно?
Ее глаза загорелись азартом.
– Хочу пиццу. Нет! Три разных пиццы. Домашнего приготовления.
– Готовить, как я понимаю, будешь ты? – кивнул сам себе, и она торопливо закивала мне в ответ.
Встал из-за стола, кинув на него деньги за кофе, и протянул Яне руку.
– Поехали.
Девушка вложила ладонь в мою, практически не думая. А меня словно парализовало, насколько ее маленькая ладошка органично смотрелась в моей. Дойдя так до машины и открыв для Яны дверь, осознал, что не хочу ее отпускать. Именно в этот самый момент понял, что у меня появилась жизненно важная необходимость держать ее за руку. Наваждение какое-то. Безлунная ночь! Морок самый настоящий.
Сидя в машине, не переставал искоса наблюдать за ней. Яна перекинула свой длинный хвост вперед на грудь. Вот бы обмотать его вокруг запястья и притянуть к себе. Да уж, желания у меня – хоть фильм для взрослых по ним снимай.
– Ты знаком с моим отцом? – послышался голос малышки Ребровой.
– Да. Не сказать, что близко, но пересекаемся довольно часто. У нас с ним, я бы сказал, приятельские отношения.
– А с Максимом? – спросила тихо-тихо, но я услышал.
Твою мать, только не говорите, что вся эта ее сегодняшняя прострация из-за мужика. И я сам спровоцировал ее на откровения, а ведь она предупреждала. Волк внутри меня все громче порыкивал, но рациональная часть взяла верх. Все-таки информация в нашем мире – это сила. Тем более информация личного характера об этой дикой кошке. Моей дикой кошечке. Я уже не сомневался, что девочка будет со мной, и дикой она тоже будет, особенно в постели.
– И с Васильевым. Это он так тебя расстроил?
– Сама не знаю, – ушла она от ответа.
Доехав до ближайшего к нашему временному пристанищу супермаркета, припарковался. Выйдя из машины, быстро обогнул ее и открыл дверь прежде, чем это успела сделать сама Яна. Девочка мило засмущалась и пробормотала тихое: «Спасибо».
По магазину мы ходили целый час. Нет, я, конечно, знал, что шоппинг – это любимое женское занятие, но не в продуктовом же. Такого опыта в моей жизни еще не было, я мог свозить свою девушку в торговый центр и недолго подождать, пока она меряет очередное платье, но вот в продовольственные магазины я еще никого не возил.
Яна тщательно рассматривала каждый товар и вчитывалась в надписи на упаковке.
– Что ты там все высматриваешь? – спросил я, теряя терпение.
– Срок годности проверяю, – ответила она, не повернув головы.
– Ты серьезно? – Потянул ее на себя за руку, из которой она так и не выпустила йогурт, и прижал покрепче к своему телу. – Если товары здесь стоят, значит, у них все в порядке с годностью.
– Возможно, – протянула она в ответ, – только лучше есть что-то более свежее, чем то, что послезавтра станет просроченным.
Она выронила из рук йогурт, а мне пришлось выпустить ее из своих объятий, чтобы его поймать. Яна сработала на моих инстинктах и сейчас стояла поодаль, тихо посмеиваясь надо мной.
– Я взяла все, что хотела, может, выберем фильм?
А вот это уже интересно. Превосходный шанс для сближения.
– Давай, только выбирай сама.
Ее глаза опять заблестели, и я понял, что меня может ожидать очередная подлянка. Взял тележку и покатил вслед за Яной. Корзина вообще была полупустой, и на это она потратила почти час, странная она, непосредственная, как ребенок. Стояла у стенда с дисками и напевала себе что-то под нос, при этом еще и покачивала головой в ритм. Внезапно на ее лице появилась обворожительная улыбка, и она схватила какой-то диск, а следом за ним еще парочку, стоявших рядом. Демонстративно спрятала их за спину.
– Будет тебе сюрприз. Встречаемся на кассах.
И сорвалась с места с такой скоростью, что даже я со своей превосходной волчьей реакцией мгновенно упустил ее из вида. Она просто убежала от меня в магазине, заполненном под завязку людьми, это даже в голове с трудом укладывалось. Как будто ей двенадцать.
Когда я нашел Реброву, она стояла у выхода: довольная, с черным пакетом в руках – и ела мороженое. Его-то она когда успела прихватить?
– Я взяла на двоих, – покрутила вафельный рожок в руке, – но оно оказалось чересчур вкусным. А ты очень долго меня догонял.
– Были бы люди на кассах быстрее. Тележка-то, почти пустая, а они тридцать три года копошились, – пробурчал недовольно и, наклонившись к Яне, попробовал мороженое в ее руках. – И правда вкусное, – добавил перед тем, как откусить еще раз.
Яна лишь довольно улыбнулась и продолжила держать его близко к своему рту. Искушала, чертовка. Глаза колдовские, смотришь и не можешь оторваться, еще недавно такие пустые, теперь горели лукавым огоньком, завораживая и подчиняя.
Нас прервал звук моего телефона. Она смутилась, отведя взгляд, и есть мороженое из ее рук стало уже не так интересно. Звонил Богдан, наверное, раздобыл интересующую меня информацию.
– Мне нужно ответить, пошли к машине.
– Окей.
Развернулась на пятках и направилась на выход. Я пошел следом за ней, попутно отвечая на звонок.
– Слушаю, Богдан. Узнал что-то новое?
– Да, босс, узнал, откуда она появилась.
– Сейчас, подожди.
Открыл переднюю дверь Яне, попросил ее подождать пару минут и, положив пакет на заднее сидение, отошел подальше, продолжая разговор.
– Ты выяснил, почему до вчерашнего дня на нее не было вообще никакой информации? – раздраженно произнес в трубку.
– Ребров о ней ничего не знал, ну в смысле, он знал, что у него есть ребенок, но кто он и где, понятия не имел, – хохотнул Богдан на том конце провода.
– Что-нибудь еще выяснил?
– А как же.
– Говори уже.
– Мать девочки отказалась от нее в роддоме. Яна Косицына, по документам росла в одном из детдомов Красноярска. Трудный характер, не общительная, замкнутая. В наличии имеется одна близкая подруга.
– Бля, – не сдержался, – ты закругляйся с виртуальным общением и таким лексиконом. Не хватало еще «штука» сказать на девушку.
– Ну вообще-то я именно это слово и хотел использовать.
– Так, давай к делу.
– У Ребровой есть близкая подруга, которая уже два раза помогала ей с устройством на работу. Ну и вообще, я по соцсетям полазил, нашей Яночки нигде не нашел. Она год проработала в школе, учила маленьких детишек. Те от нее чуть ли кипятком не писались.
– Богдан, – я уже рычал.
– Ладно-ладно, молчу. В общем, дети ее обожали, так же как и их родители, но на контакт со взрослыми людьми, мужчинами в том числе, она не шла. – В трубке раздался щелчок. Я мог поспорить, что это лопнул надувной пузырь жвачки. Щенок. Талантливый, способный, обязательный, но все еще ребенок.
– Значит, так. Отправь все, что нашел, мне на почту. Еще, – потер переносицу, – поищи информацию о ее матери. И не забудь о Назимовой, информатор дал верную информацию, но я опоздал на два дня, в общем, ищи следы.
– Будет исполнено, альфа.
– Богдан, не нарывайся.
Все-таки не удержался и перед тем, как нажать на отбой, хорошенько рыкнул на него.
Вернувшись в машину, услышал, как Яна напевает игравшую песню. Странным было, что песня играла не на радио, а на флэшке с моей подборкой. Она слушала «The Offspring» и знала слова. Я удивился. Поставил погромче и молча отправился на квартиру.
Когда мы приехали, дочь Реброва побежала к себе переодеваться, при этом плотно прижимая пакет с фильмами к груди. Смешная.
Встретить ее сегодня было несомненной удачей, и то, что она с легкостью пошла на контакт, не могло не радовать. Обдумывая план своих действий, выгружал покупки на стол. Мне нужен был ее биоматериал, волосы должны подойти. По крайней мере, я очень на это надеялся.
Была бы у девчонки вторая ипостась, было бы намного проще. Назимов сразу бы понял, родственница она ему или нет. А так приходилось прибегать к человеческим методам.
Яна постучала в дверь минут через тридцать, я уже было подумал, что не придет. А она, оказывается, красилась! Невозможно было не заметить появившиеся на ее глазах стрелки, которые еще больше подчеркивали и без того необычный разрез глаз.
– Впустишь?
Улыбнулась. А я понял, что так и замер, стоя на пороге, все это время любуясь ею. Отошел в сторону, уже откровенно не понимая, что за странности со мной сегодня творятся.
– Какую пиццу ты любишь? – спросила она, раскладывая продукты, одни кучками на столе, другие в холодильник.
Что можно на это ответить девушке, которую однозначно не хочешь отпугнуть, но при этом рядом с которой все твои инстинкты не реально обостряются. Хочется не пиццу. Ни разу не пиццу. Хочется ее аппетитную попку, обтянутую тесными джинсами. Прокашлявшись, ответил, что без разницы. Если бы она спрашивала меня о том, какое я предпочитаю мясо, я бы поднапряг голову и ответил, но пицца… Брр.
– Твой волк, черный, да? – спросила она, не оборачиваясь.
Неожиданно.
– Уже просветили? – хмыкнул.
– Просто твои глаза, они, ну… очень запоминающиеся. – Яна замолчала и развернулась. – Когда я рассказала Олегу, он сразу понял, кто ты.
Да что за еб твою мать! Она заглянула мне в глаза, и я опять потерялся. Это уже начинало бесить. Подошел к ней вплотную и прижал к кухонному гарнитуру. Обхватил за бедра, прижимаясь к ней пахом.
– Хочешь посмотреть на моего волка? – прошептал и прижался теснее, пусть почувствует мое желание. Всю его силу.
Облизнув губы, она дотронулась пальцами до моего лба чуть выше брови и повела ими вниз до скул. Странное прикосновение.
– Твои глаза. Они стали еще ярче, – сглотнула. – Они очень красивые.
Руку с моей щеки она так и не убрала. Я сократил расстояние между нами и почти прикоснулся к ее губам. Уже представлял, какими они будут на вкус, когда она заговорила и обломала мне весь кайф от происходящего. Желание в один момент испарилось.
– Я бы с удовольствием посмотрела, какой ты. Зверя я видела только у Максима, и он такой большо-о-ой. Конечно, обычных волков никогда не видела, но думаю, они значительно меньше.
Отошел от нее подальше, рука малышки Ребровой упала. Опять этот Васильев, черт его дери.
– Мой волк больше, – недовольно пробубнил, как мальчишка. Оставалось еще болтом с ним помериться, честное слово. – Ты тут разбирайся, а я пока в душ.
Поспешил подальше из этого места. Холодный душ, потом кофе. Это все от недосыпа, ебанутый день, даже слов культурных нет.
Глава 7
Яна
О чем я только думала? Зачем села к нему за столик? Как будто у меня и без этого мало проблем. Бесконечный день. В голове кавардак. Мысли прыгали от одного к другому. И нет чтобы тихо-мирно сидеть в выделенной квартире и все обдумывать. Я зачем-то пошла к нему. Еще и предлог нашла, в магазин его потащила. Купила чертовы диски с Гарри Поттером.
Семь пятниц на неделе – это точно про меня. То убиваюсь из-за Максима, то как отрезало. Стоило только увидеть Романова и все, меня переклинило, вела себя как дура, несла чушь и, что самое интересное, больше не страдала и думать не думала о Максе.
Четыре года спокойно жила, никаких мужчин, никаких проблем. И тут на тебе, на те же грабли. Ясно-понятно, что ему нужен секс, временное развлечение, тем более я так легко велась и шла на контакт. Стоило только вспомнить, как он смотрел на меня в кафе. Какая безумная жажда была в его глазах, он меня хотел, и если вспомнить, как прижимался ко мне еще пару минут назад, хотел очень сильно.
Наверное, я созрела для чего-то нового или просто для очередного ничего не значащего перепихона. Но на главе под названием Васильев Максим пора ставить окончательную точку, желательно до того, как он меня вспомнит. Тем более, когда судьба подкидывает такой шанс. Мужчина, который заставляет меня забыть обо всем. Может, все дело в том, что они оборотни? Сначала был Макс, от которого у меня снесло крышу. Теперь Игнат близость которого дурманила сильнее, чем повторное появление Васильева в моей жизни.
Вот и надо сесть в тишине и одиночестве и хорошенько все обдумать. Только я вместо этого побежала более выразительно красить глаза, а потом еще бесконечно долго примеряла джинсы и выбирала, какие из них лучше обтягивают мою попу. А их всего-то три пары! Потратить двадцать минут на выбор между ними, и в итоге остаться в прежних – это верх неадекватности с моей стороны.
И теперь я стояла на чужой кухне и готовила пиццу. Пиццу не для себя, а для кого-то. И этот кто-то – мужского пола. Наверное, известие о существовании оборотней все-таки что-то повредило в моей голове.
Романова не было довольно долго, я успела нарезать нужные продукты. Разложить их на основах для пицц и одну уже отправить в духовку. Хорошо, что я вовремя вспомнила про готовые коржи, ведь первой мыслью было замесить тесто самостоятельно. Игнат, тогда точно решил бы, что я намереваюсь у него поселиться.
Достала из пакета диск с первой частью «Гарри Поттера» и пошла его включать. Большой телевизор стоял напротив углового дивана. Обстановка в точности такая же, как и в моей квартире, только отражалась зеркально.
Вставила диск в проигрыватель, дождалась начала фильма и поставила на паузу. Как только в динамиках стало тихо, я услышала голос за спиной.
– Неожиданный выбор. – Игнат стоял, опираясь на дверной косяк и сложив руки на груди. – Признаться честно, я ожидал какую-нибудь слезливую мелодраму.
Я в удивлении приподняла брови и приоткрыла рот, а он засмеялся.
– Извини, не смог сдержаться, хотел посмотреть на твою реакцию. Кстати, хороший выбор. Да и повод.
– Какой повод? – не поняла его.
– За один день посмотреть все части мы не успеем, – пожал плечами, – так что у тебя будет повод прийти ко мне в гости еще раз. Или у меня к тебе.
– Хм, возможно. Только я надеюсь, что пробуду здесь недолго. – Я все так же стояла на месте и переминалась с ноги на ногу. В ответ на его вопросительный взгляд продолжила: – Васильев сказал, что я поживу здесь, пока отца не выпишут, потом вместе с ним поеду в клан. Разумеется, я хочу, чтобы он быстрее поправился. А ты? Надолго приехал? – Очень надеялась, что мой голос не звучал жалко.
– Не знаю. Я ищу одного человека, и не уеду, не отыскав его. Понятия не имею, сколько времени мне понадобится, но чем быстрее это случится, тем лучше.
– Ясно, – глухо ответила, крутя в руках пульт от DVD.
Я как-то растерялась еще больше и не знала, что можно ему ответить или сказать. Он смотрел на меня, не двигаясь, и был каким-то отстраненным. Глаза, по-прежнему черные, были теперь не завораживающими, а напротив – пугающими. Глаза хищника. Почему-то раньше я не замечала этого.
Игнат переоделся, сейчас на нем были футболка и спортивные удлиненные шорты серого цвета. От положения его рук мышцы на них бугрились и притягивали к себе внимание. Он не был качком. Нет. Просто большой. Высокий, с широким разворотом плеч, накачанный в меру. От него исходила сумасшедшая энергетика настоящего мужчины. Возможно, это пресловутый альфа-ген. Потому они все такие красавчики. Но Игнат отличался от Максима, как небо от земли. Васильев тоже был мужественным, несмотря на миловидные черты лица. Но Романов… От него исходило ощущение силы, власти. Он из тех мужчин, на которых смотришь и сразу понимаешь – надежный. Если такой выберет тебя, то за ним будешь как за каменной стеной, как говорят в народе. Только вот я не представляла, какими качествами должна обладать женщина, чтобы серьезно его зацепить. Наверное, в его случае она должна быть как минимум волчицей. К тому же у них и истинные пары имеются, такой если обретет свою половинку, в обиду ее никому не даст.
Как же я хотела, чтобы мой зверь проснулся. Всего лишь сутки знала о существовании оборотней, но уже мечтала стать одной из них. Формально так оно и есть, но я не хотела быть в отстающих. Опять в числе тех, кому что-то недодали. Всю жизнь считала себя порченой из-за отказа родителей. Больше не хочу.
– Вкусно пахнет, – прервал Романов затянувшееся молчание, – признаться, я не любитель пицц и подобной пищи, мне бы кусок мяса, и желательно побольше. Но запах аппетитный.
– Точно! – воскликнула я.
Рядом с ним я не чувствовала никаких запахов, кроме принадлежавшего ему. Ароматы костра, жженых листьев, пожара переплетались между собой и рождали новый, непередаваемо пьянящий. Я обожала эти запахи по отдельности, и от того было более чем странно, что именно так пах Игнат. А квартира между тем наполнилась очень вкусным ароматом печеных овощей.
– Думаю, минут семь – и первая пицца будет готова.
– Первая? Ты не шутила про три.
– Конечно. – Я широко улыбнулась. Неожиданно вернулась прежняя легкость в общении с ним. – Грибная, с мясом птицы и ананасами и напоследок моя любимая, с салями.
Говорила и слюнки текли. Игнат наконец-то оторвался от дверного косяка и пошел в сторону холодильника. О боже! Сзади он выглядел так же потрясающе. Одна только его задница дорогого стоила. Еле отвела взгляд.
– Ты так и не рассказала, чем же тебя так огорчил Васильев, – спросил он из-за открытой дверцы холодильника, даже не посмотрев на меня.
Он все еще помнит, даже я не вспоминала про Макса, а он интересуется. В кафе мне пришла в голову мысль, что нужно кому-то рассказать. Ведь не было ничего такого криминального, но я упорно продолжала держать случившееся при себе. Даже Кристине, своей единственной подруге, ничего не сказала. А теперь? Почему бы и нет? Почему не ему? Он здесь ненадолго и вряд ли кому-то что-то начнет болтать.
– Тебе и правда интересно? – предприняла последнюю попытку.
– Я, кажется, уже говорил тебе: не было бы интересно – не спрашивал бы. – Он отошел от холодильника с двумя бутылками пива. – Будешь?
Я кивнула и, увидев его вопросительный взгляд, начала рассказывать.
– Да просто… – тут же запнулась, подбирая слова. – Ничего такого, на самом деле. – Он открыл бутылку, глотнул пиво и так многозначительно посмотрел, что мне пришлось продолжить. – Дело в том, что мы с Васильевым какое-то время назад, – все же решила уточнить, – четыре года назад, пересекались.
– И?
– И он меня не помнит, – взмахнула руками.
– И что? – продолжал наседать Игнат.
– И ничего. Все! Как будто на допросе, ей-богу.
По-хорошему бы отойти, занять руки чем-нибудь. Отвлечься. Но он не давал: смотрит черными глазами как будто в самую душу и ни на секунду не отпускал мой взгляд.
– Вы с ним спали, а он забыл? Так?
– Что? С чего ты взял? – Возмущение мое было неподдельным, я действительно разозлилась, только не на него, а на себя. Нужно было и дальше молчать.
– У тебя все на лице написано. – Романов поставил бутылку на стол, подошел ко мне и взял за подбородок. Кажется, это начинало входить у него в привычку. – Только почему ты этого так стесняешься, не могу понять. Мы ведь взрослые люди.
– Да потому что мне было семнадцать! – не выдержала я. – Как его зовут, я вообще только вчера узнала. Не смотри так!
– А как я смотрю? Ты сама себе придумываешь проблемы, – спокойно произнес Игнат.
– А по-твоему, это не проблема? – Я же, напротив, говорила все громче и громче. – Потерять девственность с незнакомым человеком, который подцепил тебя в клубе и наутро даже не вспомнил о твоем существовании. Ему не до того было, к нему подружка разбираться примчалась! – В этот момент мой голос как будто пропал, и я продолжила полушепотом: – А я забыть его не могла. Это, по-твоему, нормально?
Он провел большими пальцами по моим щекам, и я поняла, что плачу. Боже! Не хватало только и этого мужчину отпугнуть.
– Просто, – начала, всхлипывая, – эта волчица, она меня, в отличие от Васильева, узнала. И она, – слова давались с трудом, шмыгнула и продолжила: – лечащий врач отца. Я не хочу, чтобы он что-то узнал. Я только сегодня с ним познакомилась. Это такие непередаваемые ощущения и теперь… – Я заглянула в черные омуты. – Что теперь? Что он обо мне подумает?
– Успокойся. Он ничего не узнает. – Сама не знаю почему, но я ему поверила.
Игнат прижал мою голову к своей груди, и меня моментально окутало его запахом, таким вкусным и расслабляющим. Обняла его за поясницу и наслаждалась. Было хорошо. Спокойно, тихо, уютно. Я была готова простоять так целую вечность, но, видимо, не судьба. Звук духовки развеял этот дурман и вернул меня в настоящее. Как же хорошо, что я поставила таймер, иначе забыла бы к чертям о пицце.
– Готово?
Моя голова по-прежнему лежала на груди Романова, и в таком положении его тихий голос звучал по-другому. Он был каким-то рокочущим. Я кивнула в ответ на его вопрос, и он выпустил меня из объятий. Объятий, внезапно оказавшихся такими жизненно необходимыми.
Достала пиццу, поставив на ее место следующую. Запаслась салфетками и пошла к Игнату. Он устроился со всем удобством на диване, подкатил столик и ждал меня.
К фильмам и книгам о Гарри Поттере у меня были самые нежные чувства. Благодаря им я обрела единственного близкого человека – мою Кристину. Мы сдружились на почве любви к этим книгам, а потом и фильмам.
И сегодня я купила эти диски из-за приятных воспоминаний о прошлом. Может, я хотела разделить эти ощущения с Игнатом, может, просто хотела насладиться любимым фильмом в приятной компании. Не знаю. Мы сидели рядом, пили пиво, Игнат уже обновил и его и пиццу. На тарелке лежали кусочки всех трех. Время близилось к вечеру, а фильм – к завершению. И по-хорошему нужно было идти домой. Но как же не хотелось возвращаться в безликую, пустую и одинокую квартиру. Всего один день жила полной жизнью. И больше не хотела быть одна.
– Все в порядке? – Голос Игната начал гонять мурашки по моему телу. Он отдавался эхом внутри.
– Да. С чего ты взял, что что-то не так?
– Ты стала чересчур задумчивой.
– Я думала, ты смотришь фильм, а не на меня. Просто уже скоро конец, надо убрать со стола и закончить наглеть, пользуясь твоим гостеприимством. – Я уже почти встала, но Романов поймал меня за руку.
– Я вот все смотрю на твой хвост и думаю, – произнес держа меня за руку, – он такой тугой… не больно ли голове. А теперь понял: даже если и не больно, то здраво думать он однозначно мешает. Иди сюда, – и потянул на себя.
Мы и так сидели достаточно близко, но не вплотную, а теперь я развернулась, и мои согнутые колени уперлись в его бедра. Игнат, отпустив мою руку, потянулся к волосам.
– Можно?
Я ничего, не понимая, кивнула в ответ, и он, придерживая волосы второй рукой, аккуратно распустил хвост. Волосы рассыпались по плечам, а я все еще ничего не понимала. Что вообще происходит? Игнат запустил обе руки в волосы и притянул меня к себе еще ближе.
– Они потрясающие, – шепотом произнес прямо у моих губ, – весь день только и думал, как бы их распустить, чтобы ощутить всю мягкость этой красоты.
Он был так близко, говорил приятные вещи и так сумасшедше приятно пах. Его губы были в каком-то сантиметре от моих, нужно всего лишь чуть-чуть придвинуться к нему, и я могла бы почувствовать их вкус. О Боже! Как же я хотела почувствовать вкус его поцелуя. Его язык и губы на своих. Инстинктивно облизнулась, и он тут же отпрянул, успев перед этим шумно сглотнуть.
– Давай смотреть дальше, – прокашлялся и добавил: – Самый интересный момент сейчас. Люблю эту сцену с шахматами.
И посмотрел за мою спину. Что? Это он сейчас вообще о чем? Какой момент? Какой, к чертям собачьим, фильм? Да он издевается, мать его так.
Чуть отодвинул меня и начал вставать.
– Смотри фильм. Я сейчас, мне нужно выйти буквально на минуту.
И сбежал с такой скоростью, как будто за ним гнались гремлины, мечтающие полакомиться им на ужин.
Да что это с ним? Сначала провоцирует, потом динамит. Такой уверенный и вдруг начинает мямлить. Как будто не смог придумать предлога для побега и решил просто проблеять что-то невнятное.
Убраться, что ли? Собрала остатки пицц, а из всех трех оставалась буквально пару кусочков, запаковала их в целлофан и убрала в холодильник. Вытирала со стола на автомате. Голову не покидала мысль о неправильности происходящего.
Ладно, допустим, я вела себя совсем не так, как обычно и вообще творила не пойми что. Но почему-то возникало ощущение, что и такое поведение Игната ему не свойственно. Надо валить отсюда, не зря отец предупреждал держаться от Романова подальше.
Вытерев полотенцем последнюю тарелку, почувствовала руки на своей талии. Оказывается, он еще и двигается бесшумно, наверное, это обычное дело для оборотней.
– Ты охренительно пахнешь, – уткнулся носом в мои распущенные волосы. – Расстроилась, что я тебя не поцеловал?
Вот черт! Неужели мое лицо так легко прочитать? Игнат начал выводить круги на моем животе через ткань одежды, а второй рукой схватил меня за бедро и прижал к своему паху. Какие у него большие руки, и не только они. Попой я отлично чувствовала его немаленький стояк.