Сквозь лёд и снег. Часть II. Антарктический беглец

– Что ж, я хочу поприветствовать сегодня всех здесь собравшихся, – начал Тэхэкиро, обводя взором каждого из сидящих за столом, – спасибо вам за то, что вы оторвались от своих дел и приехали сюда, чтобы помочь в решении наших общих проблем. И я по решению экстренного комитета по чрезвычайным ситуациям беру на себя ответственность председателя сегодняшнего заседания, а моим незаменимым помощником на непредвиденный случай будет являться мой первый советник хорошо известный всем вам Кохэгу Такаги.

Собравшиеся внимательно слушали Тахакаси, хотя среди членов собрания были и довольно свободно ведущие себя лица: кто-то вульгарно пережёвывал суши из тарелки, кто-то наливал себе саке. В основном это были люди из инвестиционной палаты, которых в принципе интересовало только одно из всего этого заседания – когда вернутся деньги. Многие из них были яркими представителями капиталистической элитной ячейки Японии, так или иначе связанной с якудза с очень характерными манерами ведения переговоров, которым было не до каких-то формальностей и устоев. Им приходилось отстёгивать огромные суммы с закрытыми глазами и огромным риском навсегда потерять эти деньги и никакими частями тела они бы эти затраты не компенсировали перед своими высокими начальниками.

– Завтра утром, – продолжал свою речь Тахакаси, – наш лучший пилот Каташи Миядзаки по прозвищу «Намахагэ» выдвинется с группой российских пилотов – профессионалов с хорошим опытом в погоню за Реем.

– Простите, генеральный представитель! – сказал один из сидящих людей, – но хотелось бы знать наверняка, чего они добьются? Что нам ожидать от их похода? Вы же понимаете, что нам придётся объяснять это всё нашим хозяевам!

– Да, я понимаю ваши беспокойства, господа, – отвечал Тахакаси, – но это первый наш шаг и мы не знаем, как обернётся эта погоня для всех её участников. Однако, мы всерьёз рассчитываем на конкретные результаты в отношении выработки тактики захвата Рея на завтрашний вечер по результатам проведённых манёвров.

– Вы должны понимать, – отвечал другой японец, – что каждый день использования русских пилотов нам обходится очень и очень дорого и необходимо как можно сильнее сжать эти сроки, чтобы не вылететь из страхового резервного фонда по чрезвычайным случаям. К тому же англичане берут огромные взятки за то чтобы сохранять молчание и толерантность по всем остальным странам-участникам в антарктическом архипелаге. За то, чтобы не поднимать шум на мировом уровне из-за нашей, по их мнению, наглости в сокрытии проводимых экспериментов, они потребовали безоговорочного участия в проекте, и нам ничего не оставалось делать, как только откупиться от них.

– Президент Японии как на иголках, – вступил третий парламентёр, – кабинет министров собирает экстренное совещание. Всё это мешает нормальной работе правительства. Никто не хочет финансировать убытки из государственных фондов. Кто-то из вас должен ответить за это. В случае провала мы будем настаивать на уничтожении образца и продаже всего проекта американцам. Вы потратили итак слишком много денег. Япония не готова оплачивать международные штрафы за возможные причинённые убытки другим странам. Вам предоставляется три дня для дачи какого-нибудь положительного ответа по урегулированию ситуации. В противном случае у нас есть все полномочия уничтожить вашего Рея в любой момент.

– Стойте – стойте! – закричал Ахикиро Танака, – вы не понимаете, что вы делаете!

– Успокойся, Танака! – строго сказал Тахакаси.

– Не перебивай меня! – ответил Танака, – вы сами во всём виноваты! Вы хотите уничтожить десять лет работы научной лаборатории! Вы хотите уничтожить будущее! Даже если я уйду работать к американцам, мне всё равно не удастся восстановить этот организм в короткие сроки! Поймите, он очень долго синтезируется! К тому же я неоднократно писал о дополнительном финансировании программы челноков, но вы игнорировали меня! А теперь вы хотите, чтобы я доверился неизвестно кому?! Каким-то русским пилотам, которые один раз прокатились по Антарктиде?! Вместо того, чтобы сделать ещё несколько сновигаторов и обучить своих пилотов!

– Ты слишком задаёшься, Танака! – опять вмешался Тахакаси, – тебе стоит угомонить свой пыл! Они наши гости и пришли к нам на помощь, а ты оскорбляешь их! Успокойся и сядь, а не то я выгоню тебя!

– Ты думаешь, что если старше меня в два раза, то можешь приказывать мне?! – продолжил Танака, – я вовсе не твоя игрушка, которой можно помыкать!

– Ты наглец! – закричал Тахакаси, – ты не уважаешь не только этих достопочтенных людей, но и позоришь свой род! Уходи прочь, я сказал! Здесь я председатель и мне подчиняется заседание!

– Ну и пожалуйста! Вам больше нравится унижаться перед русскими, чем добиваться самим! Вы сами – позор для Японии! – закричал Танака и, вскочив с места, быстро направился к выходу и вышел за дверь.

ГЛАВА XI. ПЕРВЫЙ ПОХОД.

В пять часов утра пилотов начал будить таймер, встроенный в интеллектуальную систему управления комфортом внутри комнат. Джонс с Фрэей собрались раньше всех и стали ждать остальных в коридоре.

К шести часам после утреннего кофе и лёгкого завтрака вся команда собралась внизу на первом этаже в главном холле, где их встречали по прибытию на станцию. Сквозь несколько входных уровней больших стеклянных дверей было видно, как техники подготавливают припаркованные в ряд сновигаторы на стартовом полигоне, снимая с каждого специальное прозрачное укрытие из плотного материала и подкатывая трапы.

– Последние нагрузочные прогревы были сделаны час назад, – сказал подошедший к команде Каташи Миядзаки, – Тахакаси и Такаги велели пожелать вам счастливого пути и удачи. Штурманбот выдаст координаты и определит направление. Наш антарктический беглец находится в двух часах пути отсюда. Сегодня у вас будет возможность почувствовать его резвость и нрав. Характер у него особенный я вам скажу.

И Миядзаки злостно улыбнулся.

– Идти сегодня будем вместе. Я буду постоянно держаться крайней правой стороны, мне так удобнее заходить на атакующий вираж, хотя уверен, что до этого не дойдёт.

– Почему? – коротко спросил Джонс.

Миядзаки ещё раз улыбнулся.

– Этого шустрика здесь пока приходилось штурмовать только мне, – продолжил Миядзаки, – нас вообще двое здесь всего: я и Кен Хаттори по прозвищу «Фризер»(«Freezer»), это покемон такой был в виде ледяной птицы Феникс, если помните. Кен ушёл в отпуск и сломал ногу на горном велосипеде, да и толку от него тут мало было бы, – вам же объяснили позицию? Нужно умудриться окружить Рея минимум с четырёх сторон и держать так, ну я думаю минуты две хотя бы. Это будет очень нелегко сделать, поэтому вот что: держитесь одной группой, не расходитесь далеко друг от друга. В течение первого часа я буду уходить вперёд, а вы догоняйте меня и пусть кто-то из вас попробует меня обогнать. Чей сновигатор самый быстрый?

Джонс подумал немного и сказал:

– Ну, наверно мой и Кэтрин. Но там вообще-то у нас ещё «Progressor» у Хэлбокса не слабый, да и манера езды соответствующая. Тяжело в общем однозначно ответить, но могу сказать, что самый медленный был у Акселя в прошлый раз.

– Ладно, – ответил Миядзаки, – главное с самыми быстрыми определились. Значит, как я уже сказал, в течение первого часа вы втроём по очереди начинаете заходить вперёд и подрезаете меня. Я заодно сравню, что у нас по скорости выйдет. Можете вдвоём пробовать и периодически мешайте мне, – местами меняйтесь у меня перед носом влево-вправо, влево-вправо, а я уже сориентируюсь по обстоятельствам, похоже это будет на захват или нет.

– А что у него за машина? – спросил Джонс

– Да то же самое, что и у меня, – ответил Миядзаки, – да это вообще и не его машина, а Кена. Такой же «Хиран»(«HIRAN»), как у меня, только раскраска другая. Плохо конечно, что со временем мало, – вам бы всем покататься на нём основательно, чтобы понять, какие плюсы, какие минусы, тогда удобней было бы и уверенности больше в действиях.

– А минусы какие на ваш взгляд? – спросил Джонс.

– На мой взгляд никаких, в этом-то вся и проблема, – ответил Миядзаки и снова спокойно так и тихо состроил саркастичную гримасу.

Джонс тоже чуть было не рассмеялся, но вовремя спохватился, ведь речь шла о серьёзном риске.

– Так, ладно я понял задачу, – ответил Джонс, – сейчас объясню всё ребятам подробно, и выдвигаемся.

– Хорошо, давайте! – ответил Миядзаки, – не забывайте главное – я всё время иду справа с самого края, за меня не заходите. Там потом посмотрим, кто из вас самый манёвренный окажется, ему придётся занять крайнюю левую сторону.

– О´кей! – коротко произнёс Джонс.

Через несколько минут команда уже начала грузиться в машины, разогревать двигатели и выходить на старт. Погода была хорошая, за исключением очень низкой температуры за бортом. Наблюдалась небольшое ухудшение видимости в пределах нескольких миль в виде белой полупрозрачной мглы в окружающем пространстве. Диспетчер «Купол Фудзи» проверил радиосвязь с каждым пилотом в отдельности. Группа начинала выдвигаться. Пилоты один за другим в свободном порядке покидали стартовый полигон.

Как только чёрная пирамида «Купола Фудзи» стала совсем маленькой и незаметной где-то позади, а впереди распростёрлась только одна огромная белая долина, в эфире прозвучал голос Миядзаки:

– Приготовьтесь, я начинаю уходить вперёд!

– Хорошо, – спокойно ответил Джонс, двигаясь на скорости сто двадцать узлов.

Было видно, как вдалеке справа маленький силуэт серебристо-чёрного Хирана довольно резво и легко начал ускоряться и быстро уходить вперёд на форсаже.

– Ну что, приступим? – сказал Джонс через несколько минут, после начала тренировочных манёвров.

– Я готов! – ответил Хэлбокс.

– Я тоже готова! – ответила Кэтрин.

– Тогда делаем так! – скомандовал Джонс, – я пойду на обгон первым, вы догоняете нас по бокам, выстраивая треугольник. Фрэя, ты замыкаешь нашу фигуру сзади, образуя ромб, а Аксель и Вэндэр строго держат твой тыл по бокам, образуя основание ромба. Такую фигуру нужно выстроить и сохранять всё время при возможных манёврах идущих впереди, а мы точно будем часто маневрировать.

– Хорошо!

– Я понял! – послышались отзывы в эфире.

Джонс начал отрываться от основной группы и уходить вперёд. За ним, как и положено выстроились Кэтрин и Хэлбокс. На мониторе штурман – локации было видно как двигающаяся красная точка «Хирана» начала уходить в сторону при приближении синей точки «Быстрого Вектора» Джонса. Остальные разноцветные точки также начали корректироваться относительно верхних двух, сохраняя строй.

– Включите режим стабилизации дистанционных интервалов! – скомандовал Джонс, – так будет удобней следить за сохранением расстояния между сновигаторами при манёврах.

– Уже! – ответила Фрэя.

Кэтрин нажала на кнопку режима «СДИ», на экране штурман – локации между точками сразу появились тонкие чёрные стрелки векторов с изменяющимися показателями расстояний. Нажав ещё несколько раз, она добилась оптимальной информативности графического отражения взаимного расположения движущихся относительно друг друга сновигаторов, убрав таким образом лишние линии. Получилась искомая фигура ромба с основанием в виде прямой, на которую было очень удобно визуально опираться, чтобы сохранять свою позицию в общем построении.

Джонс поравнялся с Миядзаки на расстоянии полу мили боковой дистанции и, продолжая выжигать форсаж, начал медленно заходить на угол атаки в сторону его сновигатора, тем самым собираясь подрезать его. Через двадцать секунд манёвра «Хиран» на удивление Джонсу, вопреки естественной логике ухода от подрезания в том направлении, резко снизил скорость и выполнил манёвр навстречу ему, тем самым как бы проскочив под ним и выйдя с другой стороны. Мгновенно исправить ситуацию Джонсу естественно помешала инерция форсажа и он улетел далеко в сторону от линии курса «Хирана». Выровняв машину, он вновь прибегнул к подобной атаке с другой стороны, но и в этот раз ему не удалось поймать и взять под курсовой контроль пространство впереди Хирана, который сразу же уходил в сторону.

– Так, ладно! – послышался вердикт Миядзаки, – меняйтесь местами со следующим. Здесь мне всё понятно.

– Хорошо! – ответил Джонс, – Кэтрин, принимай эстафету!

Они быстро перестроились и Кэтрин начала уходить вперёд, используя форсаж. Она не стала выполнять боковые атаки, а решила просто зайти немного дальше относительно Хирана по прямой, чтобы после этого выполнить выравнивание по его курсу на большой дистанции отрыва, что было бы удобней при его постоянных уходах в сторону. Миядзаки, осознав ситуацию характерного обгона с максимальным уходом вперёд по левой стороне, просто изменил курс в правую сторону и тоже добавил форсажа, увеличив скорость до ста восьмидесяти узлов. Таким образом, Кэтрин всё время оставалась слева, так как преодолеть постоянно увеличивающееся расстояние, чтобы выполнить основательный обгон не получалось даже на форсаже. Через две минуты всем стало ясно, что ни к чему кроме серьёзного удаления от первоначального курса следования до основной цели это не приведёт, и Миядзаки предложил снова поменять атакующего в гонке.

На этот раз блистать профессионализмом наступила очередь Хэлбокса.

– Ну что, Хэл, твой выход! – скомандовал Джонс, – может ты нас чем-нибудь удивишь.

– Давай, посмотрим! – ответил он и прибавил скорости.

Хэлбокс, проанализировав все предыдущие действия, решил поступить по-своему и, также используя форсаж, начал сразу сближаться с «Хираном», чтобы обогнать его в ближнем контакте с ним, тем самым не давая ему свободы для манёвров. Для этого он увязался за ним с очень маленьким отрывом, и гонка приняла совсем другой оборот. Она превратилась в личную дуэль, что тоже не принесло желаемого результата, так как «Хиран» по своим маневровым и скоростным показателям не уступал сновигатору «Progressor» Хэлбокса.

– Ладно, – внезапно сказал Миядзаки, – давайте продолжим нашу основную миссию, так как сейчас мы просто потеряем время. До цели осталось меньше часа, надо отдохнуть и поберечь силы, они нам ещё пригодятся.

– Но мы же ничего не добились, – сказал Джонс, – неужели всё так плохо?

– Да нет, я думаю всё в порядке, – ответил Миядзаки.

– То есть? – переспросил Джонс.

– Ну, мы бы ничего и не добились сразу. Я рассчитывал на это как на случай невероятной и практически невозможной удачи. Посудите сами, мы же не каждый день пытаемся кого-то поймать маневровыми захватами на высокой скорости. Мне достаточно было увидеть технико-скоростные возможности ваших основных сновигаторов и уровень выполнения манёвров пилотами. Так что всё в порядке, будем работать дальше. А вы думали, что мы вот так вот сразу всё сделаем? Я сам ещё не очень ясно представляю себе эту картину. Проблема в командной отработке чётко сложенных манёвров с конкретной тактикой в виде постоянной смены основного атакующего или атакующих. Вы когда планировали этим заниматься, если у нас времени нет ни у кого? Поэтому, видимо, нам предстоит всё это отработать, как говориться уже непосредственно в бою. Самое главное самим не пострадать. Вот, например, если вы будете менять атакующего по кругу, совершая круговое движение вокруг цели, а я со стороны буду выбирать наилучший момент для захвата передней основной зоны перед ней. Таким образом, всё его основное внимание будет направлено на вас, чем я и воспользуюсь. Также мы можем попытаться запустить кого-нибудь из пилотов заднего фланга на максимальный обгон всей нашей основной заварухи по свободной левой стороне. Тем самым, если у него получится, конечно, мы подстрахуем передний фланг на случай выхода цели в образовавшееся свободное окно на форсаже. В общем, пробовать надо и экспериментировать. У нас ещё регламент по нахождению вблизи других станций, не забывайте. То есть так или иначе, в момент, когда у нас может вот-вот что-то получиться, нам придётся резко отступить и прекратить погоню. Рей прекращает движение достигая интервала разрыва в две – три мили, после прекращения преследования.

Команда продолжала двигаться вперёд по намеченному маршруту, пока на мониторе не появился искомый сектор с точкой сновигатора Рея в самом верху. Штурманбот просигнализировал о приближении к зоне расположения цели.

– Может попытаемся его окружить? – спросил Джонс.

– Поздно, он уже знает, что мы здесь, – ответил Миядзаки, – вы же видите его на мониторе, значит и он вас тоже. Да сейчас бесполезно о чём-либо говорить, рано ещё тактику вырабатывать. Надо погонять его немного, как он там себя поведёт сейчас. Я то его двое суток уже не видел, мы здесь и расстались, кстати.

– Так он что всё время так и стоял? – спросила Фрэя.

– Дак вот, не знаю, что там у него заклинило в голове, – ответил Миядзаки, – сейчас, вон смотри, побежит от нас.

И действительно, буквально через минуту, когда расстояние между группой и целью стало меньше трёх миль, точка на мониторе начала двигаться в противоположную от погони сторону и чуть правее.

– Ну что, господа, прибавьте скорости, – решительно произнёс Миядзаки, – попробуем его нагнать.

Все как один включили форсаж и начали одновременно ускоряться.

На мониторах штурман-локации было видно постепенное сближение между сновигаторами команды преследования и сновигатором Рея. Через пять минут на горизонте сквозь поднимаемый столп снега, закрученного в турбулентном потоке рабочей воздушной массы от ионных двигателей стало видно отчётливое очертание второго сновигатора «Хиран», уносящегося на высокой скорости вдаль.

– Плохие новости, – внезапно сказал Миядзаки, – он движется на северо-запад к горам Пенсакола, я боялся этого.

– А в чём дело? – спросил Джонс.

– В горах мы его точно не сможем поймать, – ответил Миядзаки, – ширина горного хребта не большая. Загоняя его туда на скорости, мы рискуем дважды. Во-первых, повышается вероятность его катастрофы на высокой скорости в неизвестном горном массиве, так как карта у него отсутствует, а локация там не работает, как и на ваших машинах, мы пока тоже ещё чудес не сделали в этом плане.

– А во-вторых? – поинтересовался Джонс.

– А во-вторых, за этим коротким горным хребтом начинается Земля Котса, а это, как вы знаете, территория станции «Халли», принадлежащая британцам, которые больше всех заинтересованы в том, чтобы максимально выжать из нас все соки, обвинив во всех невзгодах. Короче у меня твёрдый приказ от высокого начальства за горы его не выпускать, то есть вообще-то даже к горам не подпускать в идеале.

– Хорошо я понял, – ответил Джонс, – но до гор осталось всего два часа пути, как мы поступим?

– Остановимся в десяти милях от зоны гор, а там посмотрим, – ответил Миядзаки, – а пока предпримем все попытки обгона, давайте выстроим основную фигуру за ним и будем по очереди прорываться вперёд.

Аксель и Вэндэр заняли задний фланг, Фрэя встала посередине между ними с небольшим уходом вперёд. Кэтрин и Хэлбокс заняли левую и правую стороны соответственно, Миядзаки шёл неподалёку справа, пытаясь тоже понемногу уходить на обгон, а Джонс выдавил весь возможный форсаж и, максимально ускоряясь, начал нагонять беглеца.

«Fast Vector» шёл стремительно и быстро, уже поравнявшись с «Хираном» Рея, начал было понемногу обгонять его и выходить вперёд, но в этот момент «Хиран» также резко ускорился, включив форсаж, тем самым оторвавшись от преследователя. Скорость нарастала неимоверно и начала зашкаливать за двести узлов. Ситуацию спасала только идеальная гладь снежной поверхности Западной Равнины и светлая солнечная погода с низкой скоростью встречного и бокового ветра.

– Я не могу его догнать, все системы на максимуме! – прокричал Джонс, – это не сновигатор, это просто бес какой-то.

– Ну а что ты хотел, я же предупреждал об этом, – ответил Миядзаки.

– Кэтрин, попробуй ты надавить, пока поверхность и условия позволяют! – скомандовал Джонс.

– Хорошо, давай! – ответила она и моментально ускорилась.

Послышался характерный громкий хлопок включения форсажа от её ионных двигателей с большими диаметрами сопел. К лидирующей группе из двух пилотов Джонса и Рея постепенно подполз «Принц Фаэтона» Кэтрин, но дальше этого дело не пошло, – как только кто-нибудь пытался выскочить вперёд Рея, он сразу же прибегал к резкому ускорению на форсаже, оставляя всех позади. К тому же с каждой попыткой ускорения на обгоне основная группа заметно отставала, теряя структуру тактической фигуры захвата.

– Послушай, Джонс, – сказал Вэндэр, – сейчас будет проще всем уйти в режим ускорения на форсаже, так как мы серьёзно отстаём от вас, и это ничего не даёт.

– Да знаю я! – с досадой ответил Джонс, – ничего в голову не приходит, что с ним делать, хоть сбивай боковым ударами корпуса.

– Ни в коем случае! – прокричал Миядзаки, – это запрещено, мы можем повредить единственный подопытный образец.

– Да пошутил я, знаю всё, – ответил Джонс, – и читали, и расписывались…

– А что бы на него сеть не скинуть? – спросил вдруг Аксель.

– С вертолёта что ли? – переспросил Миядзаки.

– Ну да.

– Пробовали, – не получилось, не хватает ни скорости, ни манёвренности вертолёта, к тому же это тоже опасно. Он может уйти в затяжной прямолинейный или боковой переворот, а это – мясорубка внутри кабины, как если бы вещи при стирке рвало внутри центрифуги на отжиме.

– Ну да, у нас тут был случай, – вмешался Хэлбокс, – отделались растяжением отдела шейных позвонков и сотрясением пятой степени. Там правда дядя такой у нас был после спецроты десантных штурмовиков, может поэтому голова не отвалилась.

В эфире послышались смешки.

– Так! Прекратили цирк! – жёстко скомандовал Джонс, – не поймаем мы его так нифига, вот и всё! У меня уже меньше половины форсажа осталось, надо что-то другое думать.

– Да и время, кстати, почти десять часов, – добавил Миядзаки, – нам обратно с таких координат возвращаться в спокойной обстановке часа четыре не меньше. Короче не времени ни топлива.

– А он что? – спросил Вэндэр про Рея, – вообще бессмертный что ли?

– А он щас в горах на максимальную точку поднимется и с учётом скорости ветряного потока в коридоре склонов за ночь вернёт обратно тридцать процентов заряда и турбо-ионной смеси, вместе с форсажной смесью, кстати, – ответил Миядзаки.

– Весёлые у вас в Японии сновигаторы сделали, – сказал Аксель.

– Ну а как вы хотели? У нас постоянно не останавливающийся прогресс, всё время вперёд и вперёд, – сказал Миядзаки, – ладно, до зоны гор Пенсакола осталось всего двадцать миль, разворачиваемся ребята, сегодня нам больше ничего не светит. Раньше вернёмся – раньше выйдем завтра с утра. Нам предстоит долгий поход, чтобы перевалить через эту область гор, обогнув её северо-восточной стороны и уже пройдя сквозь хребты погоним его обратно, подальше от территории «Халли», а то у меня начальство не обрадуется

такой перспективе – гонять Рея вблизи края материка около океана, да ещё и у англичан под носом.

– Хорошо, поступим, как ты сказал, – ответил Джонс.

Группа начала разворачиваться и ложиться на обратный курс до «Купола Фудзи».

– Надеюсь, завтра он не залезет далеко в горы, – сказал Миядзаки.

Сновигаторы удалялись от места схватки к солнечному горизонту белоснежной пустыни, оставляя за собой ровные длинные следы на снежной поверхности равнины. Так закончилась первая погоня команды пилотов программы «Polar Navigation» за человекообразным биороботом Рей, сбежавшим на модернизированном японском сновигаторе со станции «Купол Фудзи» в свободные просторы Антарктиды, и продолжающим скитаться по ней по неизвестным для всех причинам.

ГЛАВА XII. ВЕЧЕР ТОГО ЖЕ ДНЯ.

– Что ж…– сказал Каташи Миядзаки собравшимся в обсервационном зале пилотам на вечернем совещании перед ужином, – Рей, как я и говорил, засел в горах Пенсакола. Какие будут мысли по этому поводу?

– Ну, бессмысленность обычной погони мы уже сегодня наблюдали, – ответила Фрэя, – если мы завтра зайдём со стороны Земли Котса и начнём точно также гнать Рея от гор Пенсакола по Западной Равнине, то результат, скорее всего, будет таким же.

– Согласен полностью, – ответил Миядзаки, – поэтому я и собрал вас здесь сегодня. У меня есть тактическое решение, которое мы должны будем обсудить и в случае положительного согласования со всех сторон выполнить завтра с полной ответственностью.

Посередине зала на мощном штативе стояла специально приготовленная объёмная жидкокристаллическая панель, на которой отображалась графика с планшетного устройства Миядзаки. Сидя в удобном мягком кресле, нога на ногу, он чертил схему, на отображающейся карте и параллельно рассказывал о сути своего плана. Все остальные сидели в креслах вдоль стены напротив внешних витражей и наблюдали за ходом его объяснений.

– Итак, – продолжил он, выводя плавные дуговые стрелочки от станции «Купол Фудзи» до Земли Котса и подписывая их сверху буквой «А», – мы должны разделиться на две группы «А» и «Б». Завтра утром группа «А» направится по Земле Королевы Мод к Земле Котса и, преодолев зону горного хребта Пенсакола, начнёт неторопливо гнать цель по Западной Равнине в восточном направлении. Вторая группа «Б» выдвинется в центр Западной Равнины и, заняв позиции в восточном направлении, будет поджидать группу «А» и цель, движущиеся к ним со спины. В тот момент, когда группа «А» начнёт приближаться, группа «Б» начнёт движение вперёд, понемногу набирая скорость и сокращая разрыв между ними. Таким образом, цель попадёт как бы в ловушку, которую спереди замкнёт группа «Б». Остаётся решить вопрос с разделением, так как нас нечётное количество с разными технико-скоростными возможностями сновигаторов, да и Рей, я уверен, при приближении к группе «Б» сразу поймёт суть задумки и попытается вырваться из ловушки.

– Ну, я всё-таки думаю, – сказал Джонс, – что к группе «Б» необходимо отнести самые быстрые машины, то есть меня, Кэтрин и Хэлбокса. А Фрэя, Аксель и Вэндэр тогда поедут в группе «А». Остаётся вопрос, в какой группе поедешь ты?

– Отлично, – сказал Миядзаки, – себе я как всегда отвёл роль некоторого аутсайдера. Я буду находиться вот здесь внизу.

И он обвёл кружком сектор посередине между Полярным Плато и Западной Равниной выше станции «Амундсен-Скотт» на пятьсот миль.

– Я буду находиться здесь для подстраховки, потому что практически уверен, что Рей предпримет попытку вырваться из ловушки, сманеврировав к центру Южного Полюса, и пойдёт в сектор станции «Амундсен-Скотт», что также нежелательно. Конечно, он может уйти и в противоположном направлении в сторону Земли Королевы Мод и в этом случае у меня будет очень неудачная позиция в гонке, так как я при всех своих возможностях не смогу догнать даже вашу основную группу преследования. Но у меня твёрдые указания от своих начальников не пропускать Рея к зоне американской станции во избежание возможных столкновений и катастроф, так как в этой области центра Южного Полюса часто встречаются базисы спутниковых системных коммуникаций научно-исследовательских международных программ и случайные столкновения с ними особенно критичны для нашей миссии.

Миядзаки закончил свою речь и, сделав небольшую паузу, вновь обратился к окружающим с серьёзным спокойствием в голосе:

– Есть ли у кого-нибудь вопросы в виду представленной схемы действий?

Пилоты немного задумались, всматриваясь в панель. Потом они переглянулись, и первым ответил Хэлбокс:

– Да вроде нет никаких вопросов. А ты что думаешь, Джонс?

Джонс сидел и прикидывал всевозможные варианты исхода событий, но ничего особого в голову не приходило:

– Что ж, – ответил он, – остаётся только пробовать. Я не могу сказать, как поведёт себя Рей в данной ситуации. Почему он вообще должен стремиться уходить из захвата, если мы ещё не активировали излучатели?

– На этот вопрос я не могу дать однозначный ответ, – сказал Миядзаки, – скорее всего это просто его предчувствие опасности, ведь ранее на станции, точнее в лаборатории такие методы круговой нейтрализации с четырёх сторон проводились над ним неоднократно, как естественные испытания для определения методов контроля. И теперь вероятно он сразу же ассоциирует окружение как возможную угрозу повторения этих ощущений на основе своих воспоминаний.

– Откуда ты знаешь так много подробностей про него? – спросила Кэтрин.

– Он находится здесь уже пол года, – ответил Миядзаки, – за это время я успел и ознакомиться с материалами, касаемо его создания и навидаться остального вживую. Он ведь, по сути, является моим напарником в отсутствии Кена Хаттори. Мы осуществляли с ним постоянные совместные тренировочные заезды. Вернее сказать он не имел возможности проводить их без меня, его никогда не выпускали в одиночку.

– Так может, это и стало причиной его побега? – спросил Вэндэр.

– Да нет, мы уже думали об этом, – продолжил Миядзаки, – его поведение – это результат серьёзного сбоя. Если бы он просто обиделся или что-то решил, то не стал бы молчать в эфир. А так здесь налицо его ненормальное восприятие окружающего мира. К тому же никаких психологических тенденций и предпосылок для его поступка не было, да и сделал он это под вечер, хотя спокойно мог уехать и днём. Есть и ещё некоторые формальности этого происшествия. Его сон проходит в метакамере, подключённой к общей сети станции. Через эту камеру происходит анализ состояния психической стабильности систем его головного мозга, а также возможная корректировка его состояния. Например, если наблюдается его чрезмерная раздражительность, то для предотвращения каких-либо последствий через эту метакамеру ему снимают психический криз. Это как дать успокоительное человеку в состоянии паники. Но есть также и вероятность серьёзного вмешательства в работу его головного мозга через сеть и наши операторы рассматривают вероятность хакерской атаки, как вам уже говорил Тэхэкиро Тахакаси. Данная разработка проводится в условиях особой секретности не просто так, а потому что для неё нужны общемировые согласования. При этом каждая из стран будет преследовать при выдаче положительного ответа свои экономические интересы, а мы не хотим принимать в этот проект никого постороннего и соответственно ни с кем делиться, что естественно для основного разработчика и владельца технологий. В мире существуют несколько тайных организаций, некоторые из них связаны с религиозными сектантскими конфессиями и на почве своих убеждений они ведут с нами ожесточённую борьбу, нанимая хакеров, атакуя наши сети, подсылая шпионов и так далее. Наши профессионалы не обнаружили в сети следов хакеров, но обнаружили характерные следы системных сбоев. Которые указывают на то, что хакерская атака вполне могла быть завуалирована какой-то серьёзной системной ошибкой в виде сбоя подачи напряжения с вынужденной перезагрузкой некоторых подсистем. Докопаться до истины мы не можем, да нам это и не надо, так как если и имел место вирусный код, то эти религиозные фанатики никогда не дадут нам обратного кода. К тому же нам его и ввести нечем, для этого необходимо поместить Рея в метакамеру, а для этого его нужно поймать. А если мы это сделаем, то мы просто перепрошьём его до последней кондиционной конфигурации и проблема будет полностью исчерпана.