Бельё особого назначения
Хотите верьте, хотите – не верьте, а только было это на самом деле. Так, по крайней мере, мне сказали. Сказали люди серьезные, к шуткам не склонные. Им, правда, тоже кто-то рассказал… Ну да не о том сейчас.
Словом, завезли как-то в гарнизонный магазин трусы. Мужские. Славные трусы, удобные и ноские. Может, даже польские.
Подумаешь, скажет привередливый читатель, эка невидаль, трусы в магазин привезли! И что тут интересного?! А вот не скажите! Между прочим, тогда – а произошла эта правдивейшая история примерно на стыке седьмого и восьмого десятилетий прошлого века – в большом государстве по имени СССР много чего имелось. Но много чего и не хватало. Называлось такое явленье заумным словом «дефицит», прекрасно знакомым нашим дедушкам, бабушкам и мамам с папами. Так вот всякие польские, турецкие, югославские (было тогда еще такая страна, Югославия) предметы одежды уверенно занимали свое место в списках дефицитных товаров.
Так а почему трусы-то, спросит вновь неугомонный читатель. Сейчас объясню.
Гарнизон, о котором идет речь (небольшая вэче да крохотный военный городок на полтора десятка домов) располагался не скажу где, потому что до сих пор секретно, но очень далеко от городов крупных, просто далеко от городков маленьких и неблизко от сел с деревнями. Короче говоря, черт-те где располагался. Из доступных развлечений – кино в клубе, библиотека и хорошая баня, правдами и неправдами выстроенная у окарины поселка, аккурат рядом с речкой Лепихой. Так славно было напариться, нагреться чуть не расплавления металла – и, разбежавшись по мосткам, сигануть в студеную речную воду… Сказка! И дефицитными товарами там семьи офицеров и прапорщиков не баловали. Гарнизон хоть и отдаленный, но в средней полосе, а потому – извиняйте, перетопчетесь, чай не в арктической тундре живете.
Но нернемся к нашим, точнее, гарнизонным трусам. Так что ж, неужели до этого памятного события офицеры да прапорщики исполняли свои служебные обязанности без исподнего?! Да ну вас, придумаете тоже! Разве могло государство допустить такое непотребство? Разумеется, в магазинчике, где продавцом-заведующей была румяная и смешливая Танечка Смирнова, супруга старшины роты прапорщика Николая Смирнова, трусы мужские в наличии имелись.
Имелись, ага. Популярного некогда фасона «сдавайся, Америка»: сатиновые, неопределенного синечернофиолетового цвета, с достигающими колен штанинами и норовящей лопнуть в самый неподходящий момент резинкой в поясе. Размеров это сооружение было самых популярных: большой и очень большой. Все, кто сталкивался с этим грозным порождение советской легкой промышленности, помнят, что стирать его нужно было исключительно отдельно от прочего белья, исключая, разве что военные носки, которым вообще все нипочем. Прочие несчастные вещи, оказавшиеся в одной лохани с этим ужасом, приобретали нежный фиолетовый оттенок, избавиться от которого не удавалось больше никогда.
Мужики, конечно, в соответствии с присягой стойко переносили все тяготы и лишения, включая эти самые трусы. Да, признаться, какая разница, что там на тебе под форменными штанами болтается? Лишь бы чистое и не давило. А цвет, фасон и прочие глупости, придуманные от нечего делать прекрасной половиной человечества, мужика настоящего волновать не должны. И без того хлопот хватает. То наряд, то учения, то комиссия, то испытания… Только одно усовершенствование пришлось произвести. Как сказано выше, одним из развлечений, самым любимым офицерами и прапорщиками, была баня. Парилка, она не только тело, она и голову от хлама очищает, что в военной службе дело очень нужное – коллеги меня поймут. А поскольку исподнее у всех одинаковое, то во избежание неловкости пришлось его пометить, говоря научным языком, промаркировать. Ну а кому охота, попарившись в хорошей компании, чужое исподнее случайно надеть?
Стоп! Вы не знаете, что такое «промаркировать»? Эх, счастливые вы люди… У солдата или матросика все обмундирование должно быть помечено. И не крестиком каким-то особым, а должна иметься соответствующая требованиям приказа специальная бирка – либо выкроенная из куска ткани и пришитая, если позволяет элемент формы одежды, либо на этом элементе нарисованная чем-нибудь несмываемым. Чтоб не потеряли, обормоты, казенное обмундирование и чтоб друг у друга не тырили. Порядок! Но подробней об этом как-нибудь в другой раз.
Офицеры с прапорщиками, конечно, уж одежку не подписывают (хотя если заведется соответствующий таракан в голове командира или какого, не к ночи будь помянуто, проверяющего, то подпишут, и еще как!) но тут пришлось вспомнить курсантскую юность. Трусы военного фасона подписываются очень легко: разводится в пластмассовой пробочке хлорка и этим белым составом выводится на темной ткани собственная фамилия. Все! Уничтожить можно только вместе с трусами.
Жены, конечно, тоже стойко переносили. Но все же хотелось им, особенно тем, что помоложе, видеть своих благоверных и в чем-то поизящней суровых военно-строевых трусов. Особенно страдала Риточка Шеина, молодая супруга старлея Ромы Шеина, начальник лаборатории. Если брать за эталон русского богатыря Илью Муромца, то Рома телосложением был намного ближе к Кощею Бессмертному. Скуластое лицо с оттопыренными слегка ушами и честными серыми глазами в свое время (года два назад) покорили Риточку и она сдалась в плен победителю. Души в нем не чаяла. Но как видела она тоненькие мужнины ноги, торчащие из безразмерных черно-фиолетовых сатиновых трусов, так представлялся ей почему-то любимец детских лет кот Степан, безвременно погибший под колесами автомобиля. И Риточка иногда едва сдерживала слезы. Какая связь между мужскими конечностями и уж более полутора десятков лет назад почившим котом, она объяснить не могла.
Вот. Как-то Риточка зашла в магазин: соли надо было купить, ниток черных и зеленых, еще мелочей всяких. Заодно и поболтать с Танькой.
– Ритка, гляди!
Татьяна как фокусник развернула перед подругой новинку. Как я уже сказал, новые трусы были славными. Может, даже польскими. С интересным узором из серых и синих квадратов-прямоугольников.
– Ух ты! – поразилась Риточка. – А сорок второй есть? А почём?
Есть! – кивнула Татьяна. Стоили, правда, почти втрое дороже, чем обычные. Но они того стоили!
– Давай три пары! – кивнула Риточка, вытаскивая кошелек…
Трусов оказалось много, ходовых размеров. Через три дня в них ходило почти все мужское население военного городка, включая нескольких состоятельных срочников, которым родители как раз прислали деньги.
Одна заковыка – после первого же посещения бани офицерской компанией пришлось вновь подписывать. Одинаковые, будь они неладны. Но уж всяко лучше, чем надоевший всем военно-броненосный фасон.
Думаете, на этом – все?
Ничего подобного. Читайте дальше.
Спустя совсем немного времени после исторического события с обновлением парка нижнего белья случилось в части очередное испытание.
Да! Я же не рассказал. Часть эта была не просто, а – испытательный полигон вместе с лабораториями. То есть испытывали здесь, кроме, разумеется, огромной гордости за великую страну, еще и всякое разное оружие. Какое, за давностью лет не скажу. Может, ракеты небольшие или наоборот, большие снаряды. Да оно и не важно, нет уже давно той части, и страны той нет.
Так вот, для контроля проведения испытаний в назначенный день и час заняли свое место на одном из специальных постов, оснащенных аппаратурой телеметрии и еще какими-то жутко умными аппаратами, офицеры части: уже известный нам старлей Рома Шеин, его коллега и друг капитан Леха Земцов, а еще, в качестве стажера, – свежевылупившийся лейтенант Гудков Сергей Леонидович, отличник и краснодипломник. Сергей Леонидович был серьезен и всем своим видом показывал, как интересует его происходящее: спрашивал, что-то тут-же конспектировал, и вновь спрашивал, уточнял.
Короче, злостно отрывал двух заслуженных офицеров от травли баек и анекдотов. В соответствии с незыблемыми военными традициями по постам всех разогнали часа за два до начала собственно испытания. К тому же ожидалось прибытие чуть ли не замминистра, а он, как известно опаздывает хронически, потому времени было – вагон. Трави анекдоты сколько влезет, а тут лейтенант этот…
На беду лейтенанта Леха Земцов был записным остряком. И, конечно, взял в оборот Гудкова:
¬– А скажите, товарищ лейтенант, вы инструктаж необходимый прошли? ¬– Перебил он очередной вопрос. Лицо у Лехи сделалось серьезное и ответственное.
– Так точно, товарищ капитан, у зампотеха, в журнале расписался, – насторожился лейтенант.
¬– Хорошо. Вас предупредили насчет сегодняшнего испытания?
¬– Эээ… Нет, а что…
Леха искренне возмутился
– Ну, Саныч молодец, забыл опять, что ли?! Так, лейтенант, в соответствии с директивой министра обороны номер… – Земцов отбарабанил несколько цифр и букв, – на нашем полигоне периодически сегодня испытывается особое вооружение. Вот как сегодня. В составе боевой части содержится сверхсекретный элемент особо большого радиуса проникающего действия. Ясно?
Слегка очумевший лейтенант кивнул.
– Вот. В связи с этим вопрос: вы защитное спецснаряжение получили?
–К-какое? Спецснаряжение?
¬– Как какое? Спецтрусы, спрашиваю русским языком, получили?!
– Н-нет! Какие спецтрусы?
– Какие? – очень натурально рассердился Земцов. ¬– Вот такие!
Он вскочил, быстро расстегнул брюки и продемонстрировал лейтенанту те самые трусы. Спереди на них было написано «Земцов».
– Шутите? ¬– недоверчиво спросил лейтенант.
– Ну да, шутим, а как же! ¬– капитанский сарказм буквально хлестал рекой. – Роман Юрьевич, мы же шутим?
Рома приколы Земцова подхватывал с полуслова. С абсолютно серьезным лицом он молча встал расстегнул брюки… На точно таких же, как у Земцова, трусах красовалась фамилия «Шеин».
Лейтенант вспомнил, что утром в уборной, куда он заскочил после завтрака, встретил запоздавшего заправлявшегося солдатика. Вроде мелькнули на нем точно такие же трусы. Лейтенант еще подумал, а не прихватить ли рядового за неуставную одежку. А оно вон что…
– Бегом к зампотылу! ¬¬– рявкнул Земцов. – Получить и надеть. Срочно! Шутник…
Лейтенант Гудков пулей выскочил из поста.
– Сейчас будет коррида, – прокомментировал Шеин. Оба дружно заржали.
…Зам по тылу ворвался в командирский кабинет:
– Сергей Михалыч! Тут лейтенант новый у нас, похоже, того, крякнул!
– Что? Кто крякнул, зачем? – командир, ожидающий доклада о прибытии замминистра, был рассеян и смотрел с недовольством.
– Я говорю, у Гудкова, он три дня назад прибыл к нам из училища, крыша поехала! Ну, с ума он сошел. По-моему. Требует какие-то защитные трусы, скандалит…
Он положил перед командиром рапорт. «Прошу в связи с острой необходимостью выдать мне положенное защитное снаряжение (спецтрусы) размера 44…» прочел командир.
– Что за бред! Какие, на хрен, трусы?! А ну, давай его сюда! Сейчас генерал подъедет, еще психов тут мне не хватало!
Ворвавшийся лейтенант был близок к точке кипения. Его уже послали все, кому не лень и он догадывался: это – заговор! Его хотят использовать втемную! Близкий к истерике, Гудков на все вопросы визжал неразборчиво, требуя сию же секунду выдать ему эти самые спецтрусы.
– Да какие трусы! – орал в ответ ни черта не понимающий командир.
– Как у всех! У них… У вас… Что, на мне опыты собрались ставить?! Вот на вас – какие трусы?!
Полковник, поддавшийся этой минутке безумия, психанул:
– Да обычные, обычные!!! Вот смотри, сопляк! ¬– Он расстегнул брюки.
Надо ли говорить, что на нем были те самые трусы?
– А-а-а! – заревел лейтенант в голос… Его замкнуло.
До прибытия замминистра мятежного полубезумного лейтенанта спрятали в подсобку, где доктор кольнул ему успокаивающего. Испытания прошли штатно.
Потом во всем разобрались. Два шутника схлопотали по строгачу. Лейтенанта посвятили в некоторые подробности гарнизонной жизни, включая причину одинаковости исподнего у военнослужащих.
А через день, на утреннем построении, распустив личный состав срочной службы и прапорщиков, командир вызвал из офицерского строя лейтенанта Гудкова и, по-отчески пожав тому руку, вручил пакет:
¬– Носи, сынок. Будь как все и ничего не бойся!
В пакете были… Ну, вы уже и так догадались. У запасливого старшины, мужа Танечки, конечно, нашлась еще одна новая пара тех самых трусов. Специальных. Спереди было крупно написано «Гудков». Хлоркой, как и полагается.