В эпизоде одна эскадра флота Австро-Венгрии (Рудольф Монтекукколи) уничтожила три броненосных крейсера и пять миноносцев, а второй отряд броненосных крейсеров (Карл Стефан Австрийский) догнал и утопил два бронепалубных крейсера союзников.
Где же дредноуты спросите Вы? Начну со вступления, где более слабая эскадра флота Двуединой монархии отвлекает главные силы Гранд Флита в Средиземном море:
«18 августа, вторник. Антон Гаус ранним утром, когда еще не забрезжил рассвет, а корабли опознавали друг друга, по приглушенным кормовым фонарям выслушал доклад своего штабного офицера и довольно потирал руки. Его эскадра совершила невозможное, а именно расстреляла с дальних и средних дистанций десять вражеских миноносцев и пустила их всех на морское дно, а затем преспокойно стала спасать утопающих, словно это была не война, а какие‑то морские учения. На палубы ретро броненосцев поднимались холеные британские моряки, с которых соленые воды смыли спесь, но они никак не понимали, почему их потопили эти старые посудины, а не они их, и что теперь объяснять на родине, когда туда попадешь?
Но мыслей у командующего вторым австро‑венгерским флотом с приближением рассвета только прибавлялось: «От нас требовалось выйти в Средиземное море, мы вышли. Требовалось пошуровать в британском курятнике, мы пошуровали, да еще как пустив ко дну две флотилии миноносцев. Теперь пора бы и честь знать. Только теперь куда убираться?»
Размышления Антона Гауса, которым он придавался с принесенным слугой крепким и ароматным кофе прервал раскатистый залп над морем.
Британский флот шел в двух колоннах прямо на встречу, и головные корабли открыли огонь, по рассредоточенным по водному району кораблям. Австрийские корабли начали не дружно отвечать, в меру видимости противника и готовности своих расчетов, а также открытия секторов обстрела, для их мощных, но не дальнобойных орудий.
У Антона Гауса упала на палубу и разбилась чашка с кофе, так как он был реалистом и понял, что это конец. На что боролись, на то и напоролись, и вскоре его матросов начнут вытаскивать на палубы британских кораблей, но не всех, а только малую часть что уцелеет. Британцы стреляли точно, и первые залпы упали у бортов броненосцев «Тегетхофф» и «Кронпринцесса Эрцгерцогиня Стефания».
Вторую колонну кораблей противника, возглавлял британский адмирал Перси Скотта. Участник подавления боксерского восстания, большой мастера артиллерийской стрельбы, так как его корабли под его командованием показывали выдающиеся 80 % результат попаданий. Тогда как, остальные корабли гранд Флита попадали из своих орудий в цель только 30–35 % случаев. Перед Великой войной он ушел на пенсию по выслуге лет, но Уинстон Черчилль и Джон Фишер уговорили его вернуться обратно и вручили самый мощный флот королевства. И теперь застигнув противника врасплох, он не собирался останавливаться, а намеревался потопить все лоханки Австро‑Венгров, пользуясь полным преимуществом, тем более в левой колонне открыл огонь дредноут HMS Superb из своих 12‑дюймовых орудий по броненосцу «Wein» добившись накрытия.
Ему в ответ уже вели огонь флагманский броненосец «Эрцгерцог Рудольф», а также «Монарх» и «Будапешт». Десять крейсеров, спешно не теряя времени отходили в сторону полосы утреннего густого тумана, который поможет скрыть эскадру, да и сами стали жечь в котлах тряпки, промасленные мазутом и эскадру стало заносить густым черным дымом, который вялый утренний ветерок разносить далеко не собирался. В душе адмирала Гауса загорелась надежда, так как он не видел шедшую в одной стороне эскадру крейсеров линейных представленных: «Неутомимым», «Неукротимым», «Несгибаемым», а также броненосным крейсером «Шеннон», а с другой стороны четырьмя крейсерами класса «Таун», готовых порадовать любого противника огнем 6‑дюймовых орудий, в противном случае отдал бы вероятно приказ сразу открыть кингстоны, а тут святое неведение помогло, было видно только две колонны противника в утренней дымке, стреляли только головные корабли, намертво перекрыв мателотам сектора обстрела.
Вот уже снаряды врезались в борта «Тегетхоффа» и крейсера «Кайзер Франц Иосиф» вызвав крен и пожар одновременно. Но новейший легкий крейсер «Сайда», а также раритетные: «Минерва», «Пантер», «Донау», «Кайзерин Элизабет», «Лопард», «Лакрома», «Жигетвар» нырнули в туман вместе с миноносцами, кроме пяти оставшихся при флагмане на всякий случай. Но и сами Австро‑Венгры отвечали и на двух флагманских кораблях были видны попадания в полубаки или башни, которые от них чуть замолкали, а потом стреляли вновь с той же методичностью. Британские линкор «Дредноут» и получил два 12‑дюймовый снаряда, один с флагманского «Кронпринца Эрцгерцога Рудольфа», а второй с ««Кронпринцессы Эрцгерцогини Стефании», образовался пожар, и гордые островитяне взяли паузу для исправлений повреждений. Но другие корабли Гранд Флита стреляли, а под общим руководством Перси Скотта особенно точно и «Тегетхофф» снова получил попадания, «Кронпринцесса Эрцгерцогиня Стефания» тоже была прошита 12‑дюймовыми и 13,5‑дюймовыми снарядами, но всех больше досталось броненосцу «Wein» названный в Он был поражен сразу шестью крупными снарядами, продырявлены оказались как оконечности, так и особо крупный снаряд пробил главный броневой пояс, броневую палубу и взорвался в потрохах корабля, буквально вывернув их наружу, а второй усугубил хаос внутри, окончательно все, запутав, и поступлению воды никто препятствовать не мог, так как все было разорвано и разрушено, включая все водоотливные средства.
Сильно пострадали и систершипы «Вены». Броненосец «Монарх» получил три крупнокалиберных снаряда, а «Будапешт» два, разрушивших полубак. Крейсера в целом укрылись от англичан оперативно, но повезло не всем, так как фрегат «Schwarzenberg», было хотел вообще замаскироваться под учебный корабль, но получив пять 6‑дюймовых снарядов запылал, так как отставал от британских кораблей не на целое поколение, а на два. По более современному крейсеру «Асперн» прошлись 4‑дюймовые орудия английских линкоров, и крейсер получил до полутора дюжин попаданий, но тяжелее всего пришлось крейсеру «Кайзер Франц Иосиф».
В него попали как снаряды крупного, так и среднего калибра, а сколько именно, никто не считал, так как считать было некому. Людей разрывала взрывчатка, сгибало вместе с металлом, они горели, задыхались от газов и продуктов горения, и до тушения пожаров совершенно дело не доходило, корабль снизу заливало водой, а сверху горел, и когда эти две стихии встретились, то спасать то, по сути, было нечего, крейсер заваливался на борт и переворачивался.
Но, не смотря на преследование большей части кораблей, удалось скрыться от преследования прямо под носом у англичан, а самое выиграть время и развязать руки Монтекукколи в другой части Средиземного моря…»
После того, как англичане отвлеклись, на сражение с более слабыми силами, эскадра Рудольфа Монтекукколли наносит удар:
«21 августа, пятница. Адмирал Рудольф Монтекукколи прочитал с утра донесение о победоносном окончании сражения за сербский Пирот где враг потерял 5500 солдат, а Болгаро‑оттоманские силы 6400 мужчин, так как атаковать всегда тяжелее чем защищаться, а также о ожидаемом предательстве Греции, которая перешла под покровительство Антанты и теперь открыла свои морские порты для западных товаров. Но сам адмирал действовал по ранее намеченному плану, и наблюдатели с его линкоров вскоре заметили три британских боевых корабля. Ими оказались броненосец «Albemarle» и два крейсера «Natal» и «Ахилл». Если с броненосцем для Рудольфа все было понятно, он обладал стандартными четырьмя орудиями калибром в 12‑дюймов, и тонкой для линкора броней в 7‑дюймов, вполне пробиваемой для австрийских 12‑дюймовых орудий, и даже скоростью в 19 узлов, ради которой была пожертвована защита, не спасала. Так как, «Вирибус Унитис» легко развивал 21 узел, и от него не отставали «Тегетхофф» и «Принц Ойген», то броненосные крейсера имели шанс оторваться.
Раз крейсера могли скрыться, то и весь огонь тридцати шести 12‑дюймовых орудий главного калибра с дистанции 88 кабельтовых или 16000 метров был направлен на них. Первым получил попадания крейсер «Натал» построенный фирмой Виккерс, на верфи Барроу‑ин‑Фернесс. Крупнокалиберные снаряды ухнули в надстройке в носу, снесена за борт третья дымовая труба, пробит верхний бронепояс между двумя 7,5‑дм орудиями, а также дубль попадание в корму крейсера и там стали ощущаться вибрации от работающих на полную мощность валов. Крейсер «Ахиллес», постройки знаменитой фирмы Армстронг Витворт, что в Элсвике, только изготовление машин отдали на откуп Hawthorn Leslie, так что крейсер можно отнести к знаменитым эльсвикским крейсерам, получил за первые пять минут боя шесть попаданий: под первую дымовую трубу, свернута четвертая дымовая труба, сбита грот‑мачта, разбита кормовая 9,2‑дюймовая башнеподобная установка со щитом, а также от двух попаданий разгорелся пожар на корме.
Британцы отвечали, и весьма активно, но дистанция была велика и бой походил на кулачный бой человека с длинными руками с человеком с короткими руками. Только «Вирибус Унитис» получил один 9,2‑дюймовый снаряд, а «Тегетхофф» один 12‑дюймовый снаряд с «Albemarle», только придавший ярости австрийским канонирам.
Дредноут «Принц Ойген» перенес на броненосец свой огонь, так как крейсера броненосные каждый, потеряв трубу свой бег замедлили до вполне приемлемых 21 узла, а значит убежать на бескрайной поверхности моря с отличной видимостью были не в состоянии. За семь минут боя снаряды шесть раз угодили в броненосец: продырявлены нос и корма, скошена вторая дымовая труба, от двух попаданий возник пожар на шкафуте, а также затопление в районе кормовой башни главного калибра. Британский адмирал Генри Френсис Оливер приуныл, и все ни как мог понять, как он, будучи шефом морской разведки, проглядел усиление Австро‑Венгерского флота?
Ответом послужили новые попадания 12‑дюймовых снарядов в его броненосные крейсера. Шедший головным «Натал» получил: пару снарядов в полубак, уничтоживших 9,2‑дюймовую установку и вызвавших рядом пожар, два снаряда под надстройку и по миделю на уровне ватерлинии, уничтожена одна установка 7,5‑дюймового калибра, а также как и на крейсере «Ахиллес» грот‑мачта, они почему‑то притягивали сегодня снаряды. Второй мателот, носящий имя древнегреческого неуязвимого героя, был в данный момент весьма уязвим. Он получил не только три уничтоженные 9,2‑дюймовые установки, носовую, кормовую и первую на правом борту, что ставило фактически крест на боевой ценности корабля, но и уничтоженную вторую дымовую трубу, а также развороченный нос от взорвавшегося в результате попадания носового торпедного аппарата.
Достойный ответ британцы на этот раз дать не смогли и вскоре превратились в избиваемые бронированные коробки, с носа до кормы охваченные пламенем, дымящиеся и лишенные хода, вследствие полной утраты дымовых труб. Миноносцы Австро‑Венгрии пытались нанести удар минами, но были отогнаны редким, но точным огнем средне и мелкокалиберной артиллерии, и тогда англичан потопили дредноуты, подошедшие на пистолетную дистанцию выстрела».
Не скажите читатель, что я Вас обманул. Один броненосец и два броненосных крейсера это не тяжелые артиллерийские корабли, на которые Великобритания истратила огромные деньги. В одном из эпизодов Австро-Венгерские моряки потопили даже флот Греции, но затем, встретила их:
«28 августа, пятница. На горизонте показались действительно четыре дыма. Но все было бы ничего, но это были именно два больших дыма, и два поменьше, но те, что были больше, приковывали внимание. Затем сигнальщики разглядели Юнион Джеки на кораблях, а затем под гул первых снарядов определили тип кораблей противника, а ими были новейшие сверхдредноуты «Монарх» и «Конкерор» (Завоеватель). Рудольф Монтекукколи вспотел и понял, что всё то, что так хорошо начиналось, закончилось, так как эти два корабля мощнее по бортовому залпу, чем весь его флот вместе взятый, а противопоставить 567‑кг фугасным и 635‑кг бронебойным снарядам действительно было нечего.
Их сопровождали бронепалубные крейсера «Juno» и «Minerva», которые были оружием дня вчерашнего, и оказавшись на виду австрийской эскадры жались, как телок к матке, к более мощным кораблям. Стоит отметить, что ничего подобного сверхдредноутам на флоте двуединой монархии не было. У Рудольфа мозг работал как суперкомпьютер. От «Монарха» и «Завоевателя» убежать было некуда, скрыться тоже, остается только атаковать.
Монтекукколи распорядился поднять сигнал: «Всеобщая атака». И пока два самых мощных британца разворачивали свои орудия на «Вирибуса Унитиса», два его систершипа, да и он сам разрядил орудия по «Монарху».
Преддредноуты типа «Радецкий, три корабля типа «Эрцгерцог Фердинанд Макс», три корабля типа «Габсбург», два броненосных крейсера, легкий крейсер «Адмирал Шпаун», десять турбинных эскадренных миноносцев типа «Татра» и пять более старых типа Tb 74T разряжали свои орудия по британцам уничтожая дальномерные посты, ходовые мостики, антенны, надстройки, трапы, легкие конструкции, контузят расчеты башен и мешая им вести какую бы то ни было стрельбу, тем более точную, но британцы стреляли отлично.
Все же, пара снарядов калибром 13,5‑дюйма угодила в броненосец «Эрцгерцог Франц Фердинанд», два таких же снаряда и еще пара 6‑дм в броненосец «Эрцгерцог Фридрих», три снаряда словила «Кайзерин Мария Терезия», и для него это было почти нокаутом. В броненосный крейсер «Санкт Георг», который британцы приняли за линейный корабль, угодило шесть снарядов, и он чудом остался держаться на плаву, это касалось и броненосца «Эрцгерцог Фердинанд Макс», он тоже чудом не утонул. Но все жертвы были более чем не напрасны, башни сверхдредноутов замолкали одна за другой, то теряя орудия, то выползал оглушенный экипаж, то не получая целеуказания, с ответственных за это дело постов, а бывало и все вместе. Причины настигали несчастных, однако количество переросло в качество и гномики стучали своими кирками по британцам дружно, сильно и с разных сторон. Отличился «Тегетхофф» уничтоживший своими 450‑кг снарядами «Монарх» и крейсер «Джуно», «Вирибус Унитис» уничтожил десять французских миноносцев, силуэты которых впередсмотрящие смогли различить между волн. Линкор «Конкерор» пустил на дно уже упоминавшийся «Эрцгерцог Фердинанд Макс», который потерял руль и дымовую трубу, а также объятый пламенем вышел из боя. Крейсер «Джуно» уничтожил броненосец береговой обороны «Арпад» из своих 9,44‑дюймовых орудий всаживая снаряды в борт один за другим. Победа что свершилась здесь в дельте Нила стоит вровень с Трафальгаром и победами адмирала Ушакова, так как впервые было подорвано морское владычество Великобритании и её ставка на флот.
Рудольф вместе с многочисленными поздравлениями получил и предостережения, что мимо Калимноса идет английская эскадра из двух сверхдредноутов, двух дредноутов и десяти эскадренных броненосцев, а со стороны Тобрука пятнадцать эскадренных броненосцев плюс не меньшее количество кораблей сопровождения. Самым разумным делом в данной ситуации было ретироваться, тем более что он, адмирал Рудольф Монтекукколи сделал все от него зависящее, и даже чуточку больше. Обрадовало сообщение из Сплита, что линейный крейсер «Гебен», броненосный «Блюхер», зачисленный в отряд Средиземного моря вместо сломавшегося «Бреслау» готовы к рейдам, им придан еще бронепалубный «Гельгогланд» и пять миноносцев типа «Татра».
Я достаточно подробно описал морские сражения в книги «Двуединая монархия в Великой войне», пора перейти и к сражениям сухопутным:
«5 сентября, суббота. Начальник генерального штаба Конрад фон Хётцендорф понял все коварство Германцев. Луцк был захвачен германскими 36‑й и 46‑й резервными дивизиями, включенными организационно в 23‑армейский корпус барона Вальтера Карла Фридриха Эрнста Эмиля фон Лю́ттвица, уроженца Бреслау. Но самое забавное, что германские императорские войска административно присоединили территорию не к родной империи, а к Австро‑Венгрии, и теперь перед русским фронтом K.und.K36 встала задача не просто оборонять четыре области, а ещё и удерживать Луцк, который может стать слабым местом нашей обороны, так как его легко атаковать с любого из трех направлений, что с Брест‑Литовска, где по данным разведки уже находятся 30‑я и 40‑я пехотные дивизии русской императорской армии, района города Сарны, где войск нет и Ровно, где не только расположена 11‑я армия генерала Сахарова Всеволода Викторовича в составе 11‑й пехотной, 32‑й пехотной и 11‑й кавалерийской, так еще им на усиление направлены восемнадцать соединений, каких именно пока установить не удалось, так‑то наверняка Луцк русские генералы намерены вернуть обратно.
В захваченную провинцию наступают войска 2‑й армии фон Паара, в составе штаба и трех пехотных дивизий, а 1‑я армия в составе 5‑й и 12‑й пехотных дивизий, поддержанных бригадой артиллерии, а также 46‑я ландвер дивизия с кавалерийской бригадой атакуют город Холм, где окопались части русского 14‑го армейского корпуса генерала Ипполита Паулиновича Войшина‑Мурдас‑Жилинского в составе 1‑й и 2‑й стрелковых бригад, 18‑я и 38‑я пехотные дивизии, а также 4‑й, 13‑й и 14‑й кавалерийских дивизий.
И теперь, Конраду предстояло решить непростую задачу: или брать город только 1‑й армией, или же подкрепить её 2‑й армией, но занятие Холма остается под вопросом. Победила точка зрения, что важнее всё‑таки взять провинцию, а там будь как будет. И отданный приказа развернул наступающие колонны, но тут поступило сообщение Конраду, от начальника штаба 2‑й армии, что перегруппировка потребует значительных сил и на это уйдет пять дней, а результат нужен здесь и сейчас. «Тогда более грамотным, – решил Хётцендорф, – подождать подхода в Пшемысль одиннадцати пехотных дивизий, а это возможно 7–8 сентября, когда полностью все подойдут и появиться возможность ударить, а сейчас остается стиснуть зубы и терпеть упорность противника, и добиваться, чтобы наши солдаты и офицеры оказались достойны той миссии, что на них возложена».
Сражались с Австро-Венграми, бок о бок и их Османские союзники, а изобретатели, тем временем, клепали силу для империи в тылу:
«9 сентября, среда. К императору на доклад прибыл Леон Белинский, опытный и знающий министр военной промышленности.
– К вам не пробиться мой император, даже мне, – сказал Леон положив на стол пухлую папку документов, которую надеялся обсудить.
– Идет война, и все моё внимание направлено на фронты, где гибнут мои подданные и каждый день совершаются подвиги.
– Но и в тылу куется наш меч, ведутся разработки, которые вскоре должны перевернуть науку с ног на голову и помочь нам выиграть войну.
– Что Вы имеете в виду? – осведомился император и прищурился, – когда я стал императором техника была совершенно иная, одна река шла поверх другой, по ней перевозили грузы на небольших плотах, а сейчас паровозы.
– Сейчас да все иначе, один самоучка Гюнтер Берстин изобрел самодвижущийся экипаж по железной дороге, который движется и постреливает влево и в право.
– Венгр? – вопросительно поглядел Франц Иосиф на изобретение, – толку мало, а стоит поди много, что он еще изобрел?
– Сущую безделицу, табулирующую счетную машину, опросил знакомого швейцарца, привлек точную механику, ручную реконфигурацию, хранение и сортировка перфокарт, да и сами перфокарты, а также испытал все это.
– Что нам даст эта пишущая машинка? – Франц Иосиф не понимал, зачем Леон его отвлекает, – «совсем заскучал видимо в тиши своих кабинетов».
– Если мы её массово внедрим, – восторженными глазами проговорил Белинский, – то у нас все данные будут автоматически шифроваться, и мы не будем тратить время на это, а значит, разработки пойдут быстрее».
Морские сражения в 1914 году, на Средиземном море прошли еще во множестве, и об этом рассказано в данной книге. Но в воздухе, стрекотали совсем другие птицы:
«17 сентября, четверг. «Хоть еще уже и середина сентября, но в воздухе летают стрекозы», – подумал Фридрих Австрийский, разглядывая летающий над головой английский самолет. Самолетом оказался Хендли Пейдж тип О. И то ли благодаря поддержке авиации, то ли еще по какой случайности Южный фронт, в целом успешно наступающий, получил звонкую пощёчину от греков, щедро снабженных англичанами всем необходимым. Герцог Тешенский Фридрих Австрийский, казалось бы, все правильно рассчитал его 4‑я армия, в составе одиннадцати дивизий взяла Белград и почти окружила западнее две пехотные дивизии сербов. Южнее Белграда в Крушеваце сосредоточились основные силы сербов, а это восемь пехотных дивизий, штаб и кавалерийское соединение. Отдельный 13‑й и 16‑й корпуса штурмуют черногорский Приеполье, чтобы прекратить всякое мотыляние войск маленькой, но гордой Черногорией в данном регионе, где ведутся ожесточенные бои. Оттоманы захватили Приштину, и теперь начинают наступление на юг в Тетово, чтобы принудить к капитуляции одну часть, окопавшуюся в Скопье. Но горная Кавала оказалась твердым орешком, приковавшая шесть болгарских дивизий, потери которых составили 8881 человек, ушедших в бессмертие, 21 орудие, с которыми и так было не густо и 3422 лошадки, против 1223 греческих солдат, трех орудий и 546 лошади. Во многих болгарских частях сказалась огромная убыль солдат. Осталось 65 человек в 3‑й бригаде Плевненской дивизии, 1122 человека в 1‑й бригаде Беломорской, 2800 во 2‑й бригаде Беломорской и 887 солдат в 3‑й бригаде Софийской пехотной дивизии. «Ничего, разберемся с ними позже!»
Связка флота, армии и авиации, это отлично, но давайте заглянем в стан врага и подглядим, что, же у них происходит?
«20 сентября, воскресенье. После уничтожения транспортной английской эскадры, возглавляемой крейсером «Аретьюза» и состоящей из пятидесяти транспортов с 91000 человек личного состава в странах Антанты разразилась настоящая трагедия. Люди выходили на улицы и выкрикивали антиправительственные лозунги, газеты задавались вопросами: «Зачем нам флот?»; «Что делают наши моряки в средиземном море»; «Кто повинен за трагедию?»; «Как защитить Суэцкий канал?»
Тем более, что оттоманская кавалерия захватила Аль‑Кантару и пыталась взять Порт‑Саид с наскока, но это ей не удалось, части 28‑й пехотной дивизии отступали в виду численного превосходства противника в численности на открытом пространстве, а здесь на укреплениях канала они чувствовали себя как дома, и яростно оборонялись. В Лондоне решили, как это всегда бывает в трудную минуту привлечь частные деньги на армию. Только раньше, во времена войн наполеоновских это были консоли, а теперь облигации военного займа.
Еще месяц назад Великобритания фактически вышла из золотого стандарта, накопив 9 миллионов фунтов стерлингов золотом или 69,3 тонны золота. Казначей Дэвид Ллойд Джордж распорядился выпустить 300 миллионов фунтов стерлингов, не обеспеченные золотом, чтобы погасить все обязательства правительства, а ведущий банкир Уолтер Лиф назвал эту эмиссию «беспроцентным военным займом на неограниченный срок, и таким образом, весьма доходной, с точки зрения правительства, операцией». Так что, как всегда, странах с развитым капитализмом победили обман собственного народа и финансовые махинации, чтобы война продолжалась и имела под ногами твердую почву».
В октябре в союзники к Австро-Венгрии вступает Италия, так как она видела, кто реально побеждает на море и на Балканском полуострове:
«2 октября, пятница. В жизни всегда наступает такой момент, что надо принять решение, и в короля Италии Виктора Эммануила такой момент наступил, когда к нему на границе с соседней империей в палатку по‑свойски вошел сам император Франц Иосиф.
– Ну что король впечатлен действиями моего флота и армии? – садясь в кресло, не дожидаясь разрешения, произнес Франц Иосиф.
– Я преклоняюсь перед Вашей прозорливостью, – замямлил король‑карлик.
– Если бы ты не смалодушничал, – старик сурово на него посмотрел, – то мог бы уже почивать на лаврах как Калигула. Но сейчас, тебе требуется сделать выбор, либо ты выполняешь свои союзнические обязательства, данные еще твоим прадедом Умберто I, отличившимся в битве при Кустоце, либо мой адмирал Монтекукколи топит весь твой флот, а генералы берут под оккупацию всю северную Италию. Благо, Сербию практически разгромили и войска освобождаются, а опыт у них отменный.
– Я не собирался оттягивать вступление моей страны в войну и выполнение взятых на себя обязательств, даже не смотря на соглашение с Францией от 1902 года, где мы не обязались воевать за Германию.
– В настоящий момент, условия изменились, я не успел достроить корабли. Я требую от Италии предать мне под командование три Ваших дредноута, а также заверения, что немедленно начнете наступать на южную Францию, для того, чтобы они снизили натиск на германцев, так как те вынуждены бороться на два фронта, потеряли уже 232 тысячи своих сынов, а о гибельности такого шага предупреждал еще Бисмарк, – и император передразнил его: «Никогда не воюйте с русскими. На каждую вашу военную хитрость они ответят непредсказуемой глупостью».
– Но что мы будем делать без флота? – Виктор Эммануил III понял, что отвертеться у него не получиться, так хотя бы покочевряжиться надо было, – да и где дивиденды в краткосрочном периоде, требую какую‑либо территорию Сербии.
– Если Вы нам их не передадите, то англичане все равно отберут их у Вас, – обалдел от такой наглости молодого щенка император, – а области Ваши это Французское захолустье: Ницца, Гренобль, Тулон…
– Тогда я сохраняю нейтралитет, – нахохлился молодой петушок.
– Ладно, черт с тобой, забирай Цетинье с его бильярдной да водопроводом и отдай мне три современных корабля с командами, которые за пару месяцев сменятся на австрийцев, обязательством воевать против Франции и правом пользоваться портами Италии как портовыми девками, то есть как: Монтекукколи, Карлу Стефану, Гаусу и другим, как им заблагорассудиться.
– Договорились, – довольно протянул руку Виктор Эммануил III».
Закончить презентацию моей книги о Австро-Венгрии, хочу другим отрывком:
«4 октября, воскресенье. За адмиралом Гаусом, который решил позавтракать, в самом шикарном ресторане Тель‑Авива, явился флаг‑офицер самого Рудольфа Монтекукколи и протянул запечатанный сургучной печатью пакет. Там лежало письмо, в котором черным по белому написано: «Выслал за Вами дирижабль, Вы мне нужны чтобы возглавить вторую дивизию линейных кораблей, которых король Эммануил III, милостиво отдал под наше командование, срочно передайте дела Вашему начальнику штаба, прикажите не высовываться…»
Вот так вот, в трудах, походах и битвах ковалась победа Двуединой монархии в Великой войне. Огромное количество достойных людей, воевали за империю, и не их беда, что сильные мира сего, решили разделить многонациональное государство, не нашлось силы им помешать. Количество технических новинок Вены впечатляет и заставляет верить во что-то большее.