Про шпионов
«А пуговки-то нету у правого кармана,
И сшиты не по-русски широкие штаны.
А в глубине кармана патроны от нагана
И карта укрепления Советской стороны…»
Пионерская песня 30-х годов…
1.
Концертный зал филармонии гудел множеством возмущенных голосов. Шпионское собрание было в самом разгаре.
– Тише, господа, тише, прошу вас! – толстяк-председатель потряс в воздухе колокольчиком. – Я вполне разделяю ваше, так сказать, негодование. Но, в конце концов, мы же сами выбрали свою работу…
– Ликвидировать этого пионера немедленно! – рявкнул грубый бас. – Третьего нашего за месяц ловит.
– А за год восемнадцать шпионов мальчишка вычислил, – худосочный тип в первом ряду вскочил и принялся энергично размахивать руками. – Это возмутительно, господа! Просто невозможно работать, когда тебя вот-вот сцапают.
Толстяк-председатель вздохнул и принялся перелистывать толстую папку с надписью «Дело». Шум в зале постепенно стих.
– Петя Иванов… Возраст – двенадцать лет, – вслух прочитал председатель. – У мальчика типичная психология пионера нашедшего иностранную пуговку на дороге в старой, общеизвестной песенке …
– Так я и знал! – ахнул грубый бас.
– Аналитические способности пионера Пети не подаются никакой оценке, – продолжил председатель. – Нашего брата-шпиона видит насквозь. Мальчик неистощим на выдумки и ловкие провокации…
– Говорите проще, – перебил председателя худой тип из первого ряда. – При встрече с этим пионером у нашего брата-шпиона нет ни одного шанса.
– Ликвидировать! – снова рявкнул бас.
– Заткнись, балбес, – сердито одернули сзади нетерпеливого грубияна. – Такой пацан тебя сам первым ликвидирует и вякнуть не успеешь.
Председатель снова взялся за колокольчик.
– Тише, господа. У меня есть предложение. Прошу, как говорится, любить и жаловать, мистер Джон Смит!..
Занавес за председательским столом чуть заметно колыхнулся и на ярко освещенную сцену вышел пожилой мужчина с мужественным лицом.
Зал притих.
– Сам Джон Смит!.. – тихо прошелестело в глубине зала. – Сорок лет работы и ни одного повала… Счастливчик-Смит.
Живая шпионская легенда снисходительно улыбнулась.
– Завтра!.. – председатель вместо колокольчика потряс в воздухе пальцем. – Завтра же мистер Смит лично займется пионером Петей. Я думаю, господа, наш профсоюз не будет ограничивать его в средствах?
Зал одобрительно промолчал. Через пять минут собрание закончилось и шпионы потянулись к выходу.
– Этот Смит все-таки идиот, – тихо шепнул худой нервный тип здоровяку в надвинутой на глаза шляпе. – Сидел бы себе дома на пенсии. Впрочем, – тут же заметил он, – скука довольно отвратительная вещь…
2.
Звонок в квартиру пионера Пети Иванова был длинным и требовательным. Шаркая тапочками, Анастасия Владимировна не спеша, направилась в прихожую. За дверью стоял высокий пожилой человек с лицом кино-ковбоя.
– Это квартира Ивановых? – улыбаясь, с чуть заметным акцентом, спросил он. – Я не ошибся?
– Нет, – Анастасия Владимировна с любопытством рассматривала лицо гостя. – А что вы хотите?
– Поговорить о вашем внуке.
– Господи, неужели Петька опять что-то в школе натворил?!
– Нет, что вы! – незнакомец снова улыбнулся. – Вы разрешите мне пройти?..
3.
Петя стоял в кабинете следователя ФСБ Скорохватова и водил пальцем по стеклу. Там, на улице, шел дождь. Мальчишка старался повторить путь какой-нибудь капли по стеклу и недовольно морщился, когда та ускользала в сторону.
– Я не хотел!.. Меня заставили! – громко жаловался толстый человек перед столом следователя.
Он размазывал по щекам слезы и хлюпал носом.
– Давайте не будем, гражданин, – сурово перебил следователь. – По нашим сведениям вы не только шпион, но и председатель шпионского профсоюза.
– Дядь Леш, можно я домой пойду? – не оглядываясь, спросил Петя.
– Рано еще, – отмахнулся следователь и снова уставился на толстяка пронзительными глазами. – Так что вы, гражданин, не морочьте мне голову!
Толстяк оглянулся и затравлено посмотрел на мальчишку.
– Хорошо, я все скажу, – он вытер нос и сверкнул глазами. – Только пусть этот пионер уйдет. А потом, через три часа, я расскажу вам все!
– А почему через три часа? – удивился следователь.
«Потому что Джону Смиту должно хватить и этого времени, – подумал толстяк-председатель. – Кстати, это мой последний шанс…»
4.
– …Вы меня просто не поняли, Анастасия Владимировна, – вкрадчиво говорил гость. – Мы предлагаем вашему внуку работу. Уверяю вас, у мальчика будет все: роскошная вилла, солидный счет в банке и диплом самого престижного университета. Единственное что мы хотели бы от него получить это небольшие консультации в… – гость на секунду запнулся, – ну, в общем, в одной специфической школе.
– Но ведь Петя только мальчик, – удивилась Анастасия Владимировна.
– Мальчики бывают разными, – глубокомысленно заметил Джон Смит и про себя добавил: «В том числе и пионерами, черт бы их побрал!..»
– А как же его мама и папа?.. Кстати, Петя их старший сын, а еще есть Оленька, Настенька и Сережа.
– Всем виллы, счета в банке и дипломы, – не раздумывая, быстро сказал гость.
– Сереже только один годик, – засмеялась Анастасия Владимировна.
– Какой диплом вы хотите для Сережи?.. Принстона или Гарварда? – гость наклонился к хозяйке и перешел на шепот. – Можете считать, что они оба у вас в кармане. Кстати, мы еще не говорили о вас самой…
Анастасия Владимировна потупилась.
– Послушайте, Джон, а вы меня не узнали?.. – вдруг тихо спросила она.
Гость насторожился. Анастасия Владимировна чуть заметно покраснела.
– Тридцать четыре года назад… В Сочи… Девушка с книгой на пляже…
Только благодаря огромному усилию воли Джон не упал со стула.
– Настенька!.. – громко простонал он. – Боже мой, это ты, что ли?!..
Анастасия Владимировна всхлипнула. Джон поцеловал женскую руку и прижался к ней щекой.
– Прости меня, прости меня дурака, Настенька!.. – быстро и жарко заговорил старый шпион. – Как все глупо тогда все получилось. Работа у меня такая… Ваши на след напали… То есть я хотел сказать, меня в загранкомандировку в Китай послали. Еле-еле смылся… То есть уехал. А дальше… Впрочем, что я все о себе да, о себе, ты-то как?
– Сын у меня Володя… Внуки вот… А замуж я так и не вышла.
– Сыну сколько лет?
– Тридцать три…
У Джона вдруг кольнуло под сердцем. Он сунул в рот сигарету и подумал о том, что не помешало бы взглянуть на фото Володи…
5.
Петя пришел домой в шесть вечера. Бабушка сидела на кухне с каким-то пожилым незнакомцем благообразного вида.
Столкнувшись взглядом со спокойными глазами мальчишки, Джон Смит вдруг понял, что это провал. Мальчик рассматривал его так, словно перелистывал пухлое досье. У старого шпиона от ужаса задрожало колено.
– Петя, иди уроки делай, – строго сказала внуку Анастасия Владимировна.
– Да ладно тебе, бабушка… – Петя мягко улыбнулся, не сводя внимательного взгляда с побледневшего лица гостя.
У Джона Смита задрожало второе колено.
– Иди, кому говорю?! – повысила голос Анастасия Владимировна.
Прежде чем уйти Петя бросил на гостя последний взгляд. Джон Смит готов был поклясться чем угодно, что его досье было прочитано до самой последней странички.
Дверь тихо закрылась.
– Весь в отца, – пожаловалась гостю Анастасия Владимировна. – Кстати, Володя уже майор ФСБ.
Джон вытер с лица пот и еще раз взглянул на фотографию сына. Рядом с Володей стоял его внук Петя.
«Интересно, какой идиот сказал, что шпионами и контрразведчиками не рождаются?» – подумал он.
– А ты так и не женился? – спросила Анастасия Владимировна.
– Работа у меня такая… – Джон вздохнул. – Ты знаешь, я ведь всегда был так одинок!..
6.
– Вчера взяли толстяка Феррари, – сказал худой, долговязый Билл. – Этот наш председатель оказался полным идиотом.
– И Джон Смит так и не вернулся с задания, – добавил здоровяк Ганс. – Сейчас бывшая легенда наверняка спит на казенной койке в ФСБ.
– Пора сматываться… – уныло резюмировал Билл.
Шпионы стояли возле стойки в пустом кафе и тихо перешептывались о своих делах. На улице шел дождь. Шпионы замолчали и уставились на огромную лужу на асфальте чем-то напоминающую контурами Эйфелеву башню.
Из дождя вынырнул мальчишка в прозрачной накидке. Он остановился под козырьком здания и отряхнул мокрые волосы.
– Он!.. – простонал Билл. – Пионер!
Мальчишка, казалось, не смотрел в их сторону.
– Уходи, я тебя прикрою, – тихо шепнул другу здоровяк Ганс. – Нашим передай, что… В общем, за Родину я… За объедененную матушку-Европу… – голос матерого шпиона трагически дрогнул. – Прощай!
Билл кивнул и проскользнул к запасному выходу. Стараясь не терять чувство собственного достоинства, Ганс вышел на улицу.
– Дядя, вы разведдонесение уронили, – окликнул его звонкий мальчишеский голос.
Шпион замер и чисто автоматически нагнулся к асфальту… Там не было ничего, кроме лужи.
«Господи, зачем я нагнулся?! – тут же удивился Ганс. – Я идиот, что ли?!..»
Когда он выпрямился, перед ним стояли двое в штатском.
– Потеряли что-нибудь, гражданин? – мягко спросил один.
– У меня нет никакого разведдонесения! – горячо запротестовал здоровяк Ганс. – И вообще, я его дома забыл.
Ганса вежливо взяли под руки и повели.
– Ну, пацан!.. – Ганс оглянулся на Петю. – Зря ты мне раньше не попался, пионер! Ишь, развелось вас тут, одни пионеры кругом!.. Шагу сделать нельзя.
7.
Дома Петя заглянул в детскую комнату. Джон Смит сидел на полу и играл с маленькими Сережей и Настей в «железную дорогу». Блестящие вагончики и паровозик в беспорядке валялись на полу.
– Я не понимаю, что это за игра «партизаны», – горячо говорил малышам Джон. – Паровозик должен спокойно ездить по рельсам, а не лететь под откос.
– Дрям-м-м!.. – весело засмеялся малыш Сережа и стукнул кулачком по рельсам.
– Здравствуйте, – вежливо сказал гостю Петя.
Джон Смит быстро ответил и, уже в который раз, выругал себя за колено.
– А бабушка где? – спросил Петя.
– Дома, – с подчеркнутой готовностью доложил Джон. – Готовит обед.
Петя улыбнулся и кивнул. Джон тоже попытался улыбнуться, но вдруг почувствовал, как от страха у него шевелятся волосы на голове.
Петя закрыл дверь. В коридоре стояла бабушка. Бабушка и внук встретились глазами. Анастасия Владимировна показала внуку кулак.
– Понял, да? – сурово спросила она. – Только попробуй у меня! Папе и маме я все сама скажу, когда они из командировки, из Парижа, вернутся.
Петя потупился.
– Иди, делай уроки, – не терпящим возражения голосом сказала бабушка. – И вообще, запомни, что дед Джон теперь будет жить с нами.
Петя вздохнул и молча поплелся в свою комнату.
«Тоже мне, любовь, понимаешь, – подумал мальчишка – Одна любовь и никаких приключений. Вот получу завтра двойку по алгебре, тогда вы у меня все запоете!..»
Папа и мама должны были вернуться из командировки только через месяц. Петя улыбнулся.
«А неплохо бы сегодня подсунуть дневник с двойкой по английскому деду Джону, – решил мальчик. – Не думаю, что он будет меня ругать… Теперь он за меня все контрольные сделает!»
Психолог чертов!
… Схватка на полу закончилась. Контрразведчики усадили всклоченного и запыхавшегося Ганса Райна на табурет. Правда, табурет оказался перевернутым и матерый шпион сказал громкое «ой!..» соприкоснувшись с одной из ножек. Контрразведчики извинились и переставили табуретку.
– Пошли все к черту, – нервно крикнул Ганс. – Думаете, поймали, да? А я все равно ничего вам не скажу!
Майор Тимохин стоял у окна и барабанил пальцами по подоконнику.
– Где микропленка, Ганс? – не оглядываясь, спросил он.
– У моей бабушки Марты, – усмехнулся шпион.
Он поморщился, потер перевязанный указательный палец на левой руке и добавил:
– А может быть, у дедушки Фрица.
– Обыскать комнату, – коротко приказал майор.
Обыск продолжался целый час… Шесть молоденьких лейтенантов перевернули в комнате все, что можно было перевернуть и вытрясли все, что можно было вытрясти. Потом они прощупали все, и даже то, что – в принципе! – нельзя было прощупать. Например, кактус на подоконнике.
Ганса Райна на время оставили в покое. Он переставил табуретку подальше в угол и с усмешкой наблюдал за обыском. Иногда он механически тер саднящий палец.
– Лучше отдай микропленку по-хорошему, Ганс, – строго сказал майор Тимохин.
– А иначе что? – шпион весело подмигнул майору. – Бить будете, да?..
Насмешливый взгляд Ганса Райна скользнул по растерянным лицам контрразведчиков.
– В общем так, ребята, – уже без улыбки сказал шпион. – Примерно через месяц я прогуляюсь по пограничному мосту навстречу вашему провалившемуся агенту. А микропленку вам не видеть, как лысину под фуражкой майора Тимохина.
Тимохин болезненно поморщился.
– Прапорщика Борисенко сюда! – коротко приказал он.
– А-а-а, слышал-слышал, – взгляд шпиона снова повеселел. – Это ваш местный психолог, да?.. Агата Кристи районного масштаба?
Ганс расхохотался.
Через пять минут в коридоре дома громыхнул брошенный на полу молоток.
Чей-то женский голос ворчливо сказал:
– Разбросали тут инструмент под ногами…
Явление прапорщика Надежды Борисенко не произвело на Ганса Райна никакого впечатления. Он откровенно зевнул и почесал раненым пальцем щеку.
– Товарищ майор, прапорщик Борисенко по вашему приказанию…
– Ладно, хватит, Надя, – оборвал майор. – Пожалуйста, найди мне эту чертову микропленку. Иначе вся операция пойдет коту под хвост. У тебя только один час, Надя.
– Мечтать не вредно, – съехидничал Ганс.
Прапорщик Надя Борисенко не обратила на замечание матерого шпиона никакого внимания. Она осмотрел комнату.
– Сколько времени он тут был? – Надя кинул в сторону Ганса.
– Меньше двух часов, – быстро ответил майор. – Господин Райн только что снял комнату, а тут мы пришли…
– … Черт бы вас взял! – весело добавил Ганс.
– Понятно, – Надя наконец взглянула на шпиона.
Ганс подмигнул.
– Ну, что, смотрите? – беззаботно спросил он. – Идите и унюхивайте пленку.
Надя неожиданно улыбнулся в ответ.
– Не волнуйтесь, найду, – она повернулся к Тимохину. – Между прочим, товарищ майор, этот тип уселся в левом дальнем углу комнаты.
– Ну и что из этого?.. – удивился майор.
– А то, что непрофессионал сел бы как можно ближе к тайнику. Но опытный шпион, как правило, поступает с точностью до наоборот.
Ганс вдруг ощутил резкую, пульсирующую боль в саднящем пальце. На какое-то мгновение его усмешка дрогнула.
– Значит, тайник в правом углу комнаты? – осторожно уточнил майор Тимохин.
Надя кивнула.
– Ерунда это все! – жарко запротестовал Ганс.
В подозрительном углу комнаты стояла тумбочка с телевизором. Там же – пусть и довольно условно – числились край дивана, одна створка двери шкафа, окно, подоконник, штора и багета.
– Розетку распотрошить не забудьте, – снова съехидничал Ганс.
Прапорщик Надя Борисенко погладила ладошкой телевизор и посмотрела на шпиона.
«Там я пленку спрятал, там!» – молча усмехнулся в ответ шпион.
– В мебели и телевизоре ничего нет, товарищ майор, – твердо сказала Надя.
Из угла комнаты вынесли или сдвинули в сторону все вещи.
Надя задумчиво осмотрела на потолок и снова перевела взгляд на шпиона. Ганс опустил глаза.
«Ага, жди!.. – подумал он. – Без моих подсказок как-нибудь обойдешься».
– Потолок тоже чистый, – сказал Борисенко.
Все, как по команде, посмотрели на потолок. Он действительно был чистым, потому что по нему недавно прошлась кисточка.
– Я хотела сказать, что тайника в потолке нет, – пояснила Надя. Она вежливо улыбнулась шпиону. – Ведь верно, да?
Ганс промолчал… Он сосредоточенно тер больной палец. Шпион старался ни о чем не думать.
«Телепатиха чертова!.. – пронеслось в голове Ганса. – Зигмунд Фрейд в погонах».
– Может быть, он в стене пленку спрятал, Надя? – с надеждой спросил майор Тимохин.
Надя снова посмотрел на Ганса.
– Ну, что скажете? – улыбаясь, спросила она.
– Слушайте, что вы ко мне привязались? – вдруг неожиданно для самого себя взорвался Ганс. – И почему вы на меня нукаете?!.. Запрягли, что ли, да?
Надя кивнула.
– Судя по реакции в стенах тоже ничего нет, товарищ майор. Значит, остается только пол.
– Вскрывать пол будем, Надя? – деловито спросил майор.
Надя в который раз взглянула на матерого шпиона. Ее лицо вдруг стало бесстрастным и холодным, как лед.
«Эх, поцеловать бы ее, – вдруг подумал Ганс. – Красивая, как королева!..»
Шпион опустил глаза и уставился в пол.
– Гвозди… – тихо сказала Надя.
Ганс побледнел… Боль в сбитом пальце стала просто чудовищной.
– Какие гвозди, Надя? – снова попытался уточнить майор.
– Те, которыми прибивали половые доски.
Надя присела и провела по полу рукой. Ганс сорвал с раненного пальца бинт и сунул его в рот. Боль чуть уменьшалась, но матерого шпиона жгло уже оттуда, изнутри.
– Второй ряд, восьмой по счету гвоздь от стены, – твердо сказала Надя.
Она показала на нужный гвоздь и кивнул одному из лейтенантов.
– Берите клещи и выдергивайте.
Лейтенант бросился в коридор за инструментом. Там снова громыхнул под ногой брошенный молоток.
Через пару минут майор Тимохин лично вытащил нужный гвоздь. Майор долго, с увлеченным сопением, изучал его железный, ржавый и гнутый стерженек.
– Тут резьба есть… – наконец, сказал он.
Майор открутил шляпку «гвоздя»… На его толстую ладонь упал тоненький рулончик микропленки.
Ганс Райн сосал палец и бездумно смотрел в окно.
– В машину его, – весело скомандовал майор. – А тебе, Надя, большое спасибо.
– Служу России, товарищ майор, – улыбнулась молодая женщина.
– Кстати, орден ты обеспечен, Надя. За психологию!..
В темном коридоре Ганс Райн споткнулся о брошенный молоток. Матерого шпиона заботливо поддержали под руки.
«Подожди-ка!.. – мысль в голове шпиона была похожа на яркую вспышку. – Это же тот самый молоток, которым я четыре часа назад в дверь запустил».
Озарение было мгновенным, но, увы, запоздалым.
На улице, возле старенькой «Волги», Ганс заупрямился, не желая лезть в салон.
– Тоже мне, поддельный психолог!.. – закричал он в сторону уже покинувших дом Нади Борисенко и майора Тимохина. – Развела тут чертову психологию!.. Ты же об этот дурацкий молоток тоже в коридоре споткнулась. А потом увидела, что у меня палец перевязан. Значит, я стукнул себе по пальцу молотком, когда гвоздь забивал, а потом с досады запустил молоток куда подальше. Это же элементарно, а ты!.. Под Агату Кристи косишь, да? Тут даже дурак про гвоздь догадается, – Голос шпиона сорвался на визг. – Чуть до инфаркта меня своим спектаклем не довела. Жулик ты, Надя Борисенко, вот ты кто. И ни один мужик тебя замуж не возьмет, потому что ты слишком умная!..
Матерого шпиона вежливо втолкнули в машину. Дверца захлопнулась…
Майор Тимохин улыбнулся, снял фуражку и нагнул голову.
– На, полюбуйся, Ганс!
Машина тронулась с места.
– Ну, в общем, про гвоздь мне все понятно, Надя, – майор дружески улыбнулся молодой женщине. – Только как ты про правый угол комнаты догадалась?
Надя улыбнулся в ответ.
– Там мебели было больше всего, товарищ майор. Так гвоздь спрятать легче.
– А как нужный гвоздь нашла?
– По нему молотком стучали. Рядом след с ним совсем свежий след от удара был.
– И все?
– А что еще нужно, чтобы догадаться?
– Ясно, – майор кивнул. – Здорово ты того Гансика проучила.
Майор немного подумал, потом вздохнул и виновато добавил.
– В общем, дело-то, как ты сама видишь, совсем легонькое получается… Ну и, извини, орден тебе за него мы тебе давать не будем.
– Ладно, товарищ майор, – отмахнулась Надя. – Кстати, мне домой пора, ужин мужу готовить.
– Успеешь, – отмахнулся майор Тимохин. – Кстати, Надя, котлеты у тебя просто замечательными получаются. Принеси-ка мне завтра парочку… А то жена в Турцию отдохнуть уехала, пятый день лапшой из пакетиков питаюсь. И это самое… Привет мужу передай.
А про себя майор вдруг подумал: «Бедный мужик!.. От такой жены ничегошеньки не спрячешь».
Эй, наверху!..
1.
«Если бы русские медведи шатались по городам, а не здесь в тайге, мне было бы легче…»
У Джеймса Неймана сильно болела нога. Прыжок с поезда и кувыркание вниз по откосу все-таки ообошлись не без последствий. Два дня пути по заснеженной тайге наградили супершпиона жестокой простудой. Последние шестнадцать километров Джеймс полз по сугробам. Следом за ним теперь шли не филлеры из ФСБ, а молодой медведь-шатун. Джеймс случайно разбудил медведя, пытаясь устроиться на ночлег в большой куче валежника. Куча оказалась медвежьей берлогой…
Теперь медведь сидел в десяти шагах от Джеймса и жадно нюхал воздух.
Перед тем, как прыгнуть с поезда в ночную тьму, супершпион съел в вагоне-ресторане петуха по-французски… Медведь отлично чувствовал именно этот запах.
«Петушатинки, значит, мишке хочется», – подумал супершпион.
Джеймс развернул карту… До кордона у таежной деревни Чистяково оставалось еще десять километров пути. Там Джеймса ждала запасная явка, на которой можно было отлежаться перед уходом за границу.
Супершпион посмотрел на медведя… Мишка облизнулся и, как показалось Джеймсу, подмигнул ему.
«Легче от слежки сбежать, чем от этого гурмана», – решил Джеймс.
Через четыре часа он нашел очередную берлогу. В ней крепко спала толстая медведица. Джеймс раскопал шире вход в берлогу и показал на него своему преследователю. Тот сидел неподалеку и внимательно рассматривал медведицу.
Супершпион пополз дальше… Медведь отстал.
«Любовь, комсомол и весна… – вспомнил слова старой вражеской песенки Джеймс. – Впрочем, комсомол тут явно ни при чем!..»
2.
Дверь конспиративной избы Джеймсу открыла старуха с лицом бабушки Яги.
– Вам привет от Элтона Джона, – сказал пароль Джеймс.
– Король жив? – не удивилась старуха.
– Да и вам того же желает.
Старуха посторонилась. Джеймс собрал в кулак последние силы и заполз в избу.
– Вам туда, – баба-Яга показала на крышку погреба.
«А я мечтал о чашечке кофе, ванне и чистой постели», – подумал Джеймс.
Старуха наконец поняла, что гость не сможет открыть крышку погреба. Она подняла ее сама…
3.
Огарок свечи освещал довольно большое пространство погреба-подвала заставленное мешками с картошкой, бочками и стеллажами с разнокалиберными банками.
На куче соломы лежал черноволосый человек и задумчиво рассматривал потолок.
– Шимон Мейер, – представился Джеймсу незнакомец. – Ваш коллега по шпионским делам.
Потом он показал на два борющихся в углу тела.
– Тот, что наверху Билли Крайт, тот, что внизу Эндрю Хоскинс.
Билли держал обе руки Эндрю. В одной из них был пистолет.
– Все равно убью этих гадов!.. – пообещал шепотом Эндрю.
Он попытался вырваться. Билли с огромным трудом перевернул своего товарища на живот и завел ему руку за спину. Когда он попытался отнять оружие, пистолет выстрелил. Пуля потушила огарок свечи.
– Идите сюда, дружище, – позвал Джеймса Шимон. – Вам нужно согреться… Я сейчас сварю кофе… Билли, отними же у этого идиота спички.
4.
Утро в подвале было неотличимым от ночи.
– Но утром я всегда зажигаю две свечи, – пояснил Шимон.
По порожкам спустилась старуха. Она поставила на огромную бочку поднос с завтраком и молча ушла. Билли и Эндрю устроились на двух колченогих табуретках возле бочки.
– Опять свиное сало? – осторожно спросил Шимон.
– И картошка «в мундире», – уточнил Эндрю.
– Мне только картошку, пожалуйста, – сказал Шимон.
Джеймс лежал под одеялом. Его жгла температура и душил кашель.
– Последняя, – предупредил Билли. Он положил на бочку ленточку аспирина и показал глазами на потолок. – А у этих жлобов снега не допросишься.
Четыре таблетки аспирина и дешевый растворимый кофе с тройной дозой кофеина сбили температуру. Джеймс съел одну картошку, которую заботливо почистил ему Шимон…
5.
– … Вся проблема в том, что никто из нас не был готов к такому «сериалу»!.. – рассказывал Джеймсу Шимон. – Я живу в этом погребе уже неделю, а Билли и Эндрю пять дней. На кордоне несколько избушек и в них живут сектанты…
– Мы, баптисты, очень плохо относимся к тоталитарным сектам, – горячо перебил товарища Эндрю.
– Католики их тоже не жалуют, – усмехнулся Билли. – Но они не хватаются за пистолет.
– В общем, дело не в нашей нетерпимости, Джеймс, – мягко сказал Шимон. – Дело в том, что каждый день мы слышим, как эти сектанты уговаривают молодую девушку выйти замуж за старика Макара. Этот старик возглавляет здешнюю секту и у него уже есть три жены…
– Совсем офигел дедушка! – Эндрю презрительно плюнул в бочку с огурцами. – Ладно бы, если он был нефтяным магнатом или, на худой конец, миллиардером, а то какой-то сектантишка.
– … Нас мучает замкнутое пространство, огромное количество свободного времени и единственный источник информации типа радиоприемника, – продолжил Шимон. Он показал на торец вытяжной трубы в углу подвала. – Видите, Джеймс, да?.. Например, я не люблю мыльные сериалы. Но я просто вынужден слушать этот, из трубы.
– Дед действительно зарвался, – вздохнул Билли. – У бедной девушки есть жених. Как его зовут?.. Сережа, кажется?
– Билли, отдай мой пистолет, – попросил Эндрю. – Я убью этого деда!..
– Получишь через неделю в Новосибирске.
– У тебя нет сердца. Машенька плачет, как ребенок.
– Ничего… Она упрямая… Выдержит!
– Вот так мы перестали быть супершпионами, Джеймс, – улыбнулся Шимон. – Мы сидим в погребе и незаметно для самих себя давно превратились в обычных людей… И мы готовы провалить свою последнюю явку, чтобы спасти несчастную девушку.
Джеймс вспомнил медведя.
«Наверное, он очень хотел есть, – подумал он. – Но мишка-шатун остался в берлоге с медведицей…»
Потом Джеймс услышал чьи-то голоса… Они доносились из трубы в углу. Голоса были требовательными и даже злыми. А затем Джеймс услышал, как заплакала девушка…
6.
… Шимон вернулся из разведки около двух часов ночи.
– Охрана у них ни к черту. Машеньку дед Макар держит в дальней избе.
– А куда мы ее потом денем? – спросил Билли.
– Бедную девушку можно спрятать тут, за бочкой с огурцами, – горячо сказал Эндрю. – А потом мы возьмем ее с собой в Новосибирск.
– А дальше?.. – спросил Билли. – Побежим с ней в Америку?
– Ну, да.
– А ее жених как же?.. Кроме того, мы не имеем права проваливать эту явку. Если сектанты обидятся, через месяц наши ребята нарвутся тут на засаду фээсбешников. Тогда нас уволят из органов.
– Из каких органов? – удивился Эндрю.
– Ну, это такое чисто русское выражение… – смутился Билли.
– А теперь слушайте меня, – твердо сказал Шимон. – Завтра вечером к нашим хозяевам прибывает заезжий проповедник Никифор. Я слышал их разговор. Проповедника никто не знает в лицо… Соображаете, что можно сделать?
– Подменить проповедника! – первым догадался Джеймс.
Он улыбнулся… Ему было тоже жалко Машеньку.
– Я предлагаю заменить проповедника на Шимона, – сказал Эндрю. – Он самый умный.
– Во-первых, я ни черта не соображаю в сектантской вере, – возразил Шимон. – А, во-вторых, в трех километрах отсюда есть большое село.
– Чистяково, – подсказал Джеймс.
– Именно, – все вдруг увидели белозубую улыбку на давно не мытом лице Шимона. – Если мы поспешим, то успеем до утра. Нужно найти того, кто сойдет за проповедника и кто хоть чуть-чуть понимает в сектантской вере. Идем все, кроме Джеймса.
Джеймса все еще мучила температура и болела нога.
– И про аспирин не забыть, – напомнил друзьям Билли.
7.
… Когда Билли развязал мешок, из него вынырнуло бородатое лицо.
– Ох и тяжелый же вы, святой отец, – гыгыкнул Эндрю.
– Извините, но вы сами виноваты, – сказал священнику Билли. – У вас под носом сектанты орудуют, а вы, святой отец, ни ухом, ни рылом…
– Я не святой отец, – перебил священник. – Я батюшка Тимофей.
– Если батюшка, значит, родственник, да? – улыбнулся Шимон.
Он коротко, за пять минут, объяснил невольному гостю сложившуюся ситуацию.
– Так вы шпионы, что ли? – удивился отец Тимофей.
– Именно, – легко согласился Билли. – И учтите, пожалуйста, что мы рассказали вам все как на исповеди.
– А об исповеди нельзя докладывать даже… – Эндрю немного подумал. – Даже органам!
– Короче говоря, сегодня вечером, гражданин Тимофей, – сказал Шимон. – У вас появится возможность обратиться к сектантам, так сказать, лично… Воззвать к их совести и наставить на путь истинный.
– И чтобы они от девушки отстали!.. – добавил Билл.
– Я только что услышал, что завтра приезжает жених Машеньки, – пояснил Эндрю. – Сектанты ставят на своего проповедника, мол, он окончательно задурит девушке мозги. А мы ставим на вас.
Священник встал и выпрямился во весь гигантский рост. Его голова едва не коснулась потолка подвала.
«Ого!.. – удивился Джеймс. – Как же они дотащили его сюда из деревни?»
– Связали лыжи и везли как на санках, – пояснил Шимон.
Отец Тимофей перекрестился и тихо сказал:
– Ладно… Сие дело богоугодное, души людей спасать. Только проповедника того сектантского… – батюшка немного подумал. – Ну, не очень сильно его бейте.
– Мы напоим его водкой, уложим на сеновале и накроем шубой, – быстро сказал Эндрю. – Не замерзнет… У нас все продумано, святой отец.
– Далековато мне до святости… Я ведь сан всего-то год назад принял, – батюшка Тимофей вдруг улыбнулся и взглянул на Джеймса. – А жизнь, чада мои, грешная штука.
«Я где-то его видел!..» – вдруг решил Джеймс.
8.
… Отец Тимофей проповедовал перед сектантами целый час.
– Очень убедительно говорит, – Билли не отрывал жадного взгляда от трубы воздуховода.
– Не спеши с выводами, – посоветовал другу Шимон.
Он оказался прав. Громогласный голос батюшки Тимофея вдруг покрыл чей-то визгливый выкрик:
– Братия, у него ряса и поповский крест под шубой!
Тут же громыхнула о пол опрокинутая лавка и послышался характерный шум борьбы.
– Наших бьют! – рявкнул Эндрю.
Он первым бросился к выходу из погреба. Шпионы не без труда выбили запертую на замок крышку и ворвались в большую комнату.
Отец Тимофей отбивался от толпы сектантов лавкой… Билли с ходу заехал кулаком по чьему-то перекошенному лицу. Шимон схватил Машеньку и потащил ее на улицу. Эндрю применил несколько приемов джиу-джицу, но тут же оказался погребенным под ворохом тел… Правда, на этот ворох сразу же обрушилась лавка. В могучих руках батюшка Тимофея она работала с легкостью спички.
– Отходим, ребята!.. – закричал Билли.
Отходили с трудом. Больше всех досталось разгоряченному Эндрю. Его еще пару раз накрывала толпа. Джеймсу несколько раз попали пинком по больной ноге… Пока его тащили к саням, на которых приехал проповедник, отец Тимофей стоял в дверях избы и размахивал лавкой…
9.
… Тройка летела по таежной дороге. На небе сияла огромная луна и мохнатые звезды. Морозный воздух приятно кусал за разгоряченные щеки и охлаждал жгучие синяки.
– Но, залетные, – громко крикнул Билл. – Вперед, родненькие!..
Он оглянулся и Джеймс увидел его удивительно веселое и счастливое лицо.
– Фиг с ней, с этой явкой, ребята!..
«Действительно, ну ее!.. – решил Джеймс. – Обязательно напишу доклад директору ЦРУ. Не стоит связываться с отвратительными сектантами, мучающими молодых и наивных девушек».