– Такого бы кабанчика веслом по голове – и в нашу лодку.
Я громко говорю:
– Хрю-хрю.
Ее подруги смеются. Лодка уже проплывает мимо. Весло тоже «проплывает», но по воздуху и возле самого моего носа. На секунду весло замирает и начинает приподниматься над моей головой. Женский хохот в лодке растет и ширится, как лесной пожар. Смеется даже десятилетняя девочка. Кажется, это дочка одной из женщин…
– Не бойся, кабанчик! – «старая» женщина белозубо улыбается. – Я тебя потом съем.
Лодка уходит в низ по течению…
Я плыву на противоположенный берег. Там можно немного попрыгать в воду со старой ивы… Через полчаса я возвращаюсь на «свою» сваю. Та, лодка с четырьмя красавицами и девочкой, уже возвращается… У женщин сильные руки и их суденышко довольно бодро идет против ленивого течения.
– Привет, кабанчик.
Я уже открываю рот и вдруг… Бац! На меня сзади обрушивается весло. Его пластмассовый «наконечник» почти невесом, но удар получается настолько неожиданным, что я едва не падаю со сваи.
Что это?!.. Я оглядываюсь. Оказывается, на меня сносит течением еще одну лодку. В ней молодая девушка с застывшим, перепуганным лицом. Она не может справиться с лодкой.
И снова: бац-бац!.. Весло колотит меня по голове и по плечам.
– Слушайте, слушайте!.. – кричу я и пытаюсь поймать весло. – Вы что делаете?!
Но я попросту растерян и явно проигрываю веслу. Четыре красавицы в лодке начинают хохотать.
Кто-то из них громко говорит:
– Зойка, ты только хотела его веслом стукнуть… Ха-ха!.. А теперь учись, как надо!
Весло делает очередное неуловимо быстрое движение и бьет меня в живот.
А-а-а, черт!.. Я падаю в воду. Хохот, в перегруженной красавицами лодке, становится просто гомерическим. Одна из них стоит, потому что только что хотела сойти с лодки. И именно это становится причиной катастрофы – лодка сначала черпает бортом воду, а потом круто переворачивается.
Кто-то из женщин успевает громко и испуганно крикнуть:
– Леночка!!..
Я мгновенно понимаю, что Леночка – это та девочка, которая была в лодке с женщинами.
Я ныряю… Ищу ребенка. Но натыкаюсь только на ноги женщин… Выныриваю. Тут же «знакомое» весло бьет меня по голове – бац! Но мне не до него. Я снова ныряю, ищу, выныриваю – бац!..
Черт бы все побрал, но лодка с неумелой и юной девушкой просто вездесуща. Где бы я не всплыл, я тут же получаю веслом по голове. После очередного нырка я со всего маха бьюсь макушкой о днище неуправляемой лодки: бам-м-м!.. Звук удивительно тупой, словно ударили обухом по колоде.
У меня темнеет в глазах, и я погружаюсь в глубину. Тем временем девушка-неумеха в лодке пытаясь как-то справиться со своим в конец одичавшим веслом вынимает его из уключины. Тут снова всплываю я… Бац!! На мою голову обрушивается уже не пластмассовый наконечник, а само весло. В купе со столкновением с днищем лодки, это уже почти катастрофа. Я захлебываясь и борюсь за жизнь между упавшим в воду веслом и бортом лодки. Мне очень трудно поднять руку, потому что я попал в узкую щель. Черт возьми, мне уже кажется, что это весло живое. Эта гадина снова и снова хочет меня утопить!..
Краем глаза я вижу, как с берега бросается воду рослый, широкоплечий парень. С профессиональной быстротой он плывет в нашу сторону.
Проходит пять секунд – и он уже рядом со мной.
– Ты как? – парень удерживает надвигающуюся на меня лодку.
Он же укрощает весло. Я не без труда прихожу в себя.
– Ничего, кажется, жив…
Наконец я нашариваю ногами сваю. Тут же выясняется, то маленькая девочка Леночка уже благополучно спасена без моей помощи.
Парень буксирует лодку с одинокой и перепуганной девушкой к берегу. Четыре красавицы легко справляются со своим опрокинутым суденышком – его тоже тащат к пляжу.
Какое-то время я еще торчу на свае… Потом, когда я окончательно прихожу в себя, я тоже плыву на пляж. Там мой рослый спаситель ругает перепуганную девушку с веслом. Кстати, она еще держит его в руках… Точнее, опирается на него.
– Что ты к нему привязалась?! – кричит парень и показывает в мою сторону пальцем. – Что он тебе сделал? Валечка, солнце мое, ты же так убьешь кого-нибудь, честное слово.
Девушка пытается что-то возразить, но говорит очень тихо и неуверенно.
Парень переходит на откровенные вопли:
– Я тебя сейчас за него замуж отдам! (палец снова тыкает в мою сторону) А сам разведусь с тобой!.. Боже, ну, сколько же можно? Валечка, ты же клоун без манежа.
Ага, соображаю я, значит я – не первая жертва. Мне становится смешно.
– Иди Мишку приведи, – парень кивает в сторону крошечного малыша у берега.
Малыш настолько мал, что ему трудно сидеть на корточках. Он балансирует, но упорно пытается построить «крепость» из песка.
Так-так, значит, они – муж и жена и у них ребеночек есть?
Девушка послушно поворачивается в сторону берега и… Бац! Весло лупит мужа по голове. Точнее, по затылку. От неожиданности муж присаживается на корточки. Мол, это че было?!
Я смеюсь. Парень смотрит на свою неразумную женушку… Та краснеет и роняет весло. Она опускает голову и, кажется, ждет расправы.
– А ну тебя! – безнадежно машет рукой муж. – Хоть говори тебе, хоть нет… Иди за Мишкой.
Мы встречаемся с глазами с парнем. Он жмет плечами и разводит руками: мол, ты сам все видишь!.. Да-да. Все понятно. Я киваю: у меня нет никаких претензий.
Проходит минут сорок. Мне пора домой, и я собираю вещи.
«Девушка с веслом» и ее муж делают тоже самое. Кажется, девушка окончательно пришла в себя и она что-то горячо объясняет своему мужу. Иногда она кивает в мою сторону и крутит пальцем у виска… Мол, этот дурачок сам во всем виноват.
Муж отмахивается – ой, отстань… Но девушка проявляет недюжинную настойчивость. Она говорит-говорит-говорит!.. Она снова кивает на меня и снова крутит пальцем у виска.
До меня доносится:
– … Просто идиот какой-то!
Я думаю: кто идиот, я, да?
Муж берет маленького Мишеньку на руки и идет в сторону недалекой турбазы… Его юная, как десятиклассница, женушка идет рядом, и я вижу, как она тянется лицом к мужу. Она снова говорит-говорит-говорит. Муж уже не отмахивается. Может быть, потому что у него заняты руки. Но может быть, он уже чему-то поверил.
Ах же, черт возьми! Мои щеки буквально распирает улыбка. И я долго смотрю вслед семейной парочке…
Нет-нет, тогда, двадцать пять лет назад, я еще толком ничего не понял. Что-то осмысленно и теплое догнало меня на дороге жизни значительно позже. Что?.. Я не знаю, как сказать, но возможно это как-то связано с умением прощать женщин… Прощать по-настоящему, с улыбкой и от всей души. Именно прощать!.. Сколько раз? Ну, я не знаю… Но, вполне возможно, что настоящие мужчины эти «разы» просто не считают. Знаете, там, в реке, когда меня колотили веслом по голове, я просто напросто сбился со счета…
Теорема Геделя
Меня всегда восхищало «чисто женское мышление». При чем, я уверен, в моем чувстве нет ни капельки подхалимажа или так называемого «джентльменства», ведь именно за последним часто прячется элементарное мужское высокомерие. Впрочем, дело совсем не в этом и обо всем по порядку.
Я ничего не смыслю в математике. Однажды я слушал лекцию на гуманитарную тему и там, в качестве примера, мне поведали, что, мол, великий математик Гедель доказал очень сложную терему. Теорема звучит примерно так: нельзя доказать, что система непротиворечива, не выходя за рамки этой системы, если эта система действительно непротиворечива… Сложно, да? Услышав такое, я невольно улыбнулся. Еще там, на лекции, я попытался «перевести» смысл теоремы Геделя на общепонятный язык. У меня получилось примерно следующее: человек, который находится в запертом доме, не сумеет доказать себе, что он не сможет выбраться из этого дома, пока он не осмотрит этот дом снаружи. Понимаете, в чем парадокс? Вот посмотрите: вы находитесь в запертом доме. Но пока вы не осмотрите дом снаружи, – а вы не можете это сделать! – вы не имеете права считать, что у вас нет выхода. Как говорится, живи и надейся.
Тут стоит снова вернуться к «чисто женскому мышлению». Я сделал открытие… Нет, не Америки. Я открыл, что женское мышление – извините за последующую тавтологию, но лучшего просто нет – как раз может мочь невозможное. Именно это мышление, как рука барона Мюнхгаузена, способно поднять человека над болотом или над тем «домом», в котором он заперт.
А теперь, в качестве доказательства теоремы, послушайте одну занимательную историю.
Вы помните жару 2010 года?.. Это было ужасно! Когда я выходил во двор и наливал в тазик свежую воду, ко мне подходил исхудавший, вымотанный жарой кот. В его ошалевших глазах я читал немую просьбу: «Утопите меня, пожалуйста, в свежей прохладе!» Короче говоря, жара властвовала повсюду, словно пар над горячей сковородкой.
Как раз в это же время, в одной маленькой районной больнице сидела у окошка медсестра. Назовем ее хотя бы Настенька. Настя смотрела на рябинку и с грустью думала о том, что ее никто не берет замуж… Знаете, есть такой тип девушек – добрых и мягких, но напрочь лишенных напора в эмоциональном общении с сильным полом. И, как говорится, ну, не везет человеку по жизни!
Вдруг по больнице прокатился взрыв смеха. Настенька вышла в приемную. Как оказалось, привезли пострадавшего от несчастного случая… Но какого случая! В приемном покое Настя увидела обмороженного мужика. Напомню, что вокруг, в радиусе двух тысяч километров, царила Жара-2010. А еще пострадавший мужик был пьян до состояния невменяемости. Кстати, это и был его основной диагноз. Что же касается обморожения, то оно было, мягко говоря, минимальным.
Дежурный врач, давясь от хохота, стал расспрашивать доставившую мужика женщину – жену больного. Та рассказала следующую историю. У них с мужем есть продуктовый магазинчик. Расположен он в старом, еще «дореволюционном» купеческом доме. Стены этого дома – и особенно стены подвала – сопоставимы по толщине со стенами средневековой рыцарской крепости. Одним словом, тепло– и звукоизоляция стен – на самом высоком уровне. Так вот, пострадавший мужик, о котором идет речь, решил выпить водки. Но как ее – проклятущую! – выпьешь в жару? Поэтому мужик и забрался в подвал, в котором стояли мощные рефрижераторные установки. Он добавил мощности холодильникам и открыл их двери. Представляете, да?.. Получился Северный Полюс в подвале. Расширенные на уличной жаре сосуды головного мозга мужика (хочется спросить, а был ли у него этот мозг?) сначала сузились от холода, потом снова расширились, но уже от большого количества водки. Я мало понимаю в медицине, но, очевидно, что мозги мужика взбунтовались. Хотя и маленькие (думаю, даже жалкие!) мозги все-таки подчинялись закону о сообщающихся сосудах. Но в сосудах мужика была водка… Все кончилось хорошо, потому что жена мужика задала себе вопрос «А мой-то где?» Мой – это, конечно, муж. Муж вдруг как-то подозрительно быстро исчез из поля зрения женщины. А перед этим она успела заметить на его физиономии то ли лукаво-хитрое, то ли виновато-жалобное выражение. Инстинкт жены привел владелицу магазина в подвал. Там и спал, широко раскинув руки, ее горячо любимый супруг.
Медсестра Настенька тоже смеялась, слушая эту историю… Потом больного отправили в палату. Все разошлись, и Настя снова направилась к окошку и рябинке там, рядом с ним. Бедная девушка уже снова собралась взгрустнуть о неторопливом счастье, как вдруг по больнице прокатился очередной взрыв смеха. Девушка вернулась в приемный зал. Оказалось, привезли очередного пациента и снова… Обмороженного!
На этот раз смеялись даже тяжелобольные. А дежурному врачу была рассказана следующая история. Жена первого пострадавшего позвонила своей подруге и рассказала ей историю, приключившуюся с мужем. Та, конечно, посмеялась, но задала себе вопрос: «А мой-то где?» Мужа рядом не оказалось. Женский инстинкт – о, это благородное и высокоинтеллектуальное чувство! – вдруг выдал следующее предположение: а не был ли и ее супруг там, в подвале? Тем более что оба мужика – двоюродные братья. Вторая женщина бросилась к первой, они обе спустились в подвал и… Там, по их словам «за ящиками», они нашли второго мужика.
Смех делает женское лицо удивительно привлекательным. И я не сомневаюсь, что, глядя на Настю, любой здравомыслящий человек наверняка мог бы задать вопрос: «Мужики, да чего вам, сволочам, еще нужно-то?!»
Легкий каламбур: второму пострадавшему была оказана первая помощь. По настоянию супруги, его отправили в палату с окнами на солнечную сторону. Кондиционер в той «африканской» палате медленно умирал и скорее грел воздух, чем охлаждал его. Это была женская месть за мужскую глупость.
Настенька вернулась к своему окошку и рябинке и… Да! Повторяю: да!! Через двадцать минут привезли третьего обмороженного. Потому что две первые женщины позвонили своей подруге. А та тоже задала себе вопрос: «А мой-то где?» На этот раз женщины обшарили весь подвал. И уже не «за ящиками», а за холодильником, нашли третьего мужика.
Короче говоря, снова хохотала вся больница. О, этот великий женский вопрос «А мой-то где?!..» Автор не сомневается, что за последние, допустим, двадцать лет он спас жизнь не трем, а, по крайней мере, тридцати трем тысячам мужиков. Потому что любой мужик – большой ребенок. И за ним нужно постоянно присматривать. Он может натворить столько, что мало не покажется. Особенно если этот «ребенок» вдруг потянется к бутылке водки.
Смена Настеньки закончилась, и она пошла домой. Девушка снова думала о недостижимом счастье и она…
«Подождите-подождите! – наверняка оборвет тут меня какая-нибудь возмущенная читательница. – А как же закон жанра? Если вы стали рассказывать об обмороженных мужиках, то тут буквально напрашивается концовка с таким же пострадавшим, за которого Настенька и выйдет замуж».
Я улыбнусь в ответ: именно!.. Но в начале рассказа я говорил о теореме Геделя, о запертом в доме человеке и о том, что этот человек не может осмотреть снаружи свою тюрьму. В этом непреодолимый парадокс теоремы Геделя в моем «переводе».
А теперь я возвращаюсь к своему рассказу и говорю: Настенька – именно эта скромная девушка! – смогла победить парадокс Геделя. Она смогла подняться над своим «домом» одиночества, в котором была заперта. Она осмотрела этот «дом» снаружи и – это потрясающе! – она нашла выход.
Какой выход и как нашла?.. Хорошо, давайте все по порядку. Настенька не была замужем. И, тем не менее, идя домой, она вдруг улыбнулась и подумала «А мой-то где?»
Глупый вопрос?.. Нет. Удивительный?.. Мало! Это гениальный вопрос, черт бы меня побрал! Незамужняя девушка вдруг улыбается своим мыслям и спрашивает: «А мой-то где?»
Настя пошла к той первой женщине, владелице магазина. Что она ей говорила, неизвестно, но та, едва взглянув на ее встревоженное лицо, сразу же и охотно согласилась спуститься в подвал. И там… Да, вы угадали! Там, но не «за ящиками», не «за холодильником», а в самом-самом углу и уже под ящиками, был найдет последний, четвертый мужик. Его никто не искал, потому что не было женщины, спросившей себя «А мой-то где?» В поисках тепла мужик заполз дальше всех и, может быть, потому что он больше других жаждал этого тепла.
Вот, пожалуй, и все…
В больнице, Настенька долго ухаживала за этим четвертым – он пострадал больше всех, потому что дольше пробыл в холоде. Парня звали Павел.
Уже через месяц Павел сделал Настеньке предложение руки и сердца. Приемный зал больницы был буквально завален цветами. Кстати, за Павла хлопотали даже жены «отмороженных». По их уверениям, Павел был «не то, что их мужья».
Ох, уж это мне «чисто женское мышление»! Оно просто удивительно… Нет, оно потрясающе… Хотя, снова нет! Оно – гениально и просто как все великое.
Устаревшая модель
относительно молодого мужчины
Глупо портить кому-то жизнь!.. Тем более красивой женщине. Поэтому я сяду в кресло и никуда не пойду. И вообще, с меня хватит!
Иногда мне кажется, что мужчины только затем и рождаются на свет, чтобы вползать в женскую жизнь с тайного хода и всячески вредить ей. Прямо партизанщина какая-то, честное слово. Смотрите, смотрите!.. Видите? Все мужики лежат в придорожных кустиках, жадно посматривают на блестящие, уходящие в светлую даль рельсы женской жизни и, усмехаясь, тискают в лапищах пакетики с взрывчаткой. Ужо щ-щас ка-а-ак жахнет!..
Но я уже слишком стар и мудр чтобы…
Звонит телефон.
Я поднимаю трубку:
– Да, я вас слушаю.
– Надежду можно?
Человеку хочется надежды. Но он просто ошибся номером. Партизан заблудился в лесу. У «партизана» твердый, не терпящий возражений голос. Глупый юнец!
– Сейчас, – говорю я. – Подождите одну минуту.
В трубке пикают автоматические часы. «Партизан»-юнец звонит из телефонной будки. Сотовые телефоны только входят в моду и пока они есть только у крутых парней. А вот телефонные карточки бывают разные: на один час, на два… Кстати, на градуснике за окном – минус двадцать семь.
Так, о чем я только что думал?.. Кажется о том, что не стоит портить человеку жизнь. В конце концов, любой человек способен испортить ее сам. Например, глупым ожиданием…
Снова звонят, на этот раз в дверь.
Дочка Машенька врывается в прихожую как ураган. От нее пахнет снегом и духами.
– Здравствуй, папочка, – поцелуй в щеку теплыми губами. – Я так соскучилась!.. – еще поцелуй, – кстати, ты обещал мне подарок.
Машеньке недавно исполнилось семнадцать лет. Конечно, я знаю, какой подарок от меня ждут и достаю из кармана бумажник.
– Машенька, я хотел с тобой поговорить…
– О чем?
О «партизанах», конечно… Эти профессионалы-подрывники способны испортить жизнь любой, даже очень симпатичной девушке.
– Па-пу-леч-ка! – Машенька внимательно смотрит, как я пересчитываю деньги. – Извини, но ты немножко устарел.
Кто?!.. Я устарел? Черт возьми, но мне только сорок лет!
– Вот видишь, какой ты уже старенький! – говорит Машенька. – Давай, мы тебе седую бородку до колен отрастим? Будет очень симпатично.
Ну, знаешь, это уже слишком! В конце концов, я…
– Береги себя, папа, – Машенька нежно целует меня в щеку. – Тебе нужно еще долго и много работать.
Хлопает входная дверь, и я нехотя плетусь в зал.
В телефонной трубке что-то шуршит.
Я беру ее в руки:
– Вы еще там?
– Да… – в голосе незнакомца уже нет прежней уверенности.
– Подождите еще чуть-чуть.
Я кладу трубку на стол.
Жизнь!.. Жизнь – это, прежде всего ожидание. Но только настоящие мудрецы сидят в уютном кресле и не ждут от жизни ничего хорошего. Они никуда не спешат. А Машенька была права – я не юнец. Мне просто приятно сидеть в кресле и слушать, как шуршит тикает в телефонной трубке.
В дверь снова звонят. На этот раз это мой сосед Сашка. Сашка тяжело перегружен шубой, огромными валенками и собачьим треухом времен татаро-монгольского нашествия. В руке он держит рыболовный сундучок.
– Соль дома забыл, – поясняет Сашка.
Мы идем на кухню. Сашка деловито хлопает дверцей холодильника и наполняет свой сундучок разнообразной снедью. Конечно же, он врал. Как истинный рыболов-спортсмен Сашка не забыл только водку.
– Как жена? – спрашиваю я.
– Ну, ее!.. – улыбается Сашка. – Еле сбежал.
У моего друга счастливая физиономия вырвавшейся на свободу обезьяны. На его спине стоит дыбом не до конца оторванный клок шубы.
– Саш, давай мы тебе бороду отпустим? – предлагаю я.
– Зачем?
– С бородой ты станешь более мудрым.
– Я не хочу быть мудрым, – возражает Сашка. – Я хочу на рыбалку. Кстати, я совсем еще не старый. Мне только сорок пять лет.
Ого, сорок пять!.. В сорок пять мужчине пора думать о внуках.
Я провожаю Сашку и возвращаюсь в зал. Телефонная трубка по-прежнему таинственно шуршит.
– Не замерзли? – сочувственно спрашиваю я.
– Нет, – в голосе незнакомца слышны трагические нотки. – Скажите, а когда…
– Подождите еще минуту, – обрываю я.
Когда-то давно я тоже был молод и глуп. Я умел ждать час, два и даже больше. Например, два с половиной. Жизнь казалась мне удивительной. Я тянул к ней свои жадные ладони, а потом…
«Дзинь!..» – коротко выдает звонок в прихожей. Честное слово, это не квартира, а проходной двор какой-то. Я широко распахиваю дверь. На пороге стоит заплаканная Надежда.
– Боже мой, – шепчет она. – Почему ты не пришел? Я подумала, что-то случилось… У тебя сломался телефон?
Я молчу. Надя всхлипывает и обнимает меня руками за шею.
– Почему ты не пришел?
Я не знаю, почему я не пришел. Я что-то шепчу в маленькое и холодное ушко и не понимаю смысла сказанного. Я не знаю… Я думал… А о чем я думал?.. Странно, но я уже ничего не помню. Кажется, я просто злился… Но на кого и зачем?
В голове вдруг звучит странная, непонятная фраза «Бог прекращает игру».
Откуда эта фраза?.. Зачем она?
Мы проходим в зал. Надя вопросительно смотрит на телефонную трубку на столе и в ее глазах вспыхивает ревнивый огонек.
– Да? – спрашивает она, прижимая трубку к уху.
Голос в трубке оживает. Я не понимаю слов, но голос на том конце провода что-то громко кричит.
Надя улыбается и несколько раз пытается перебить незнакомца.
– Извините… – она смеется. – Извините… Мне очень приятно… Да-да… Тем более что ваше признание в любви так неожиданно. Но я не та Надежда. Извините. Да… Прощайте.
Надежды бывают разными. Даже не смотря на то, что между ними есть много общего.
«Бог прекращает игру…»
Да-да… Я тру лоб. Все именно так!.. Бог прекращает любую игру. И я вдруг с удивительной ясностью понимаю это…
Надя садится на диван. Она виновато улыбается.
– У меня будет ребенок, – тихо говорит она.
Я становлюсь на колени и кладу голову на колени Надежде.
– Ты положил голову словно на плаху, – Надя смеется.
Пусть!.. Но теперь у меня есть Надежда. Значит я не совсем старый, правда?..
– Ты мне ничего не ответил, – Надя гладит меня по голове и целует в макушку.
А что я могу сказать?.. Например, я с огромным удовольствием запишу эгоистичную Машеньку на курсы по ходу за младенцами. Мне будет интересно посмотреть на ее лицо, когда она будет возиться с пеленками.
Бог прекращает игру. Он прекращает ту игру, которая потеряла смысл. И всегда начинает новую. Наверное, когда он смотрит на наши игры, Он улыбается…
Надеюсь, что у меня будет сын. Маленький «партизан» будет ползать по полу, и оглашать окрестности радостным, воскресным криком. Мне нужно будет многому научить его…
Да и еще чуть не забыл… Пожалуйста, прости меня моя Надежда!
Боксер и профессор
Логика просто потрясающая вещь! Например, представьте себе, что подрались боксер-тяжеловес и худенький профессор математики. Кто из них победит? Удивительно, но если мы призовем на помощь логику, то легко убедимся в том, что победить в схватке может только профессор. Скажете, что это невозможно?.. Но давайте рассуждать логически, а когда возникнут трудности, мы поманим пальчиком воображение.
Итак, во-первых, для драки между боксером и профессором нужна причина. Какая?.. Ссора или спор. Теперь подумайте, о чем могут поспорить боксер и профессор? Конечно же, не о математических теориях. Значит, наши герои могли бы поссориться только из-за бокса. А для этого нужен ряд обстоятельств. Поэтому наиболее логичным будет предположить, что боксер и профессор встретились в баре. Они оба стояли у стойки, оба что-то неторопливо пили и глазели на работающий телевизор. А по телевизору как раз показывали бокс…
По-моему все логично, да? Идем дальше. Во-вторых, как вы считаете, кто из наших героев заговорил бы первым? Я абсолютно уверен, что подвыпивший профессор. Потому что я ни разу в жизни не видел боксера-тяжеловеса, который приставал к незнакомым людям и пытался объяснить им правила бокса. Боксеры, и особенно тяжеловесы, как правило, молчаливы и не любят говорить о своей работе.
А как бы мог начаться разговор боксера и профессора? Если призвать на помощь логику и воображение, то, наверное, примерно так: не совсем трезвый профессор кивнул на телевизор и пренебрежительно сказал об одном из спортсменов: «Что делает этот балбес? Нужно же чаще работать левой!..»
Теперь подумаем над тем, что ответил ему боксер на это замечание? Скорее всего, он промолчал. Я уверен, что боксер не ответил бы и на вторую ехидную реплику профессора, а только хмыкнул и отхлебнул из стакана. И лишь после того, как уже порядком набравшийся спиртным профессор воскликнул: «Да кто же маневрирует на ринге?», наш боксер наконец не выдержал бы и иронично спросил: «Послушайте, а как надо?»
Вот-вот!.. Именно после такого восклицания двое незнакомых людей, как правило, принимаются внимательно рассматривать друг друга. Но если во взгляде худенького профессора мы легко заметим некое высокомерие типа «тоже мне амбал нашелся!», то во взгляде боксера… Как бы это поточнее сказать? Короче говоря, мы наверняка увидим в нем некую грусть.
Почему так?.. Потому что мы в первую очередь рассуждаем логично. Кого, как не боксера, отлично знающего, когда и как пускать в ход левую руку, а когда правую, тем не менее, регулярно колошматят на ринге? Все-таки боксера, а не профессора. А кого посылают в нокауты и нокдауны не смотря на то, что посылаемый отлично знает, как закрывать от удара свой подбородок? Опять-таки только нашего бедолагу-боксера.
Короче говоря, не трудно предположить, что пару минут спустя наши герои познакомились. Общность интересов, как правило, располагает к благодушию со стороны более сильного и отчаянной говорливости со стороны слабого. А потом наш профессор наверняка стал показывать боксеру, как нужно правильно маневрировать на ринге.
Нет, все-таки логика, если ее умножить на воображение, просто удивительная вещь! Вот взгляните: наш профессор вихляя худеньким телом, представляет боксеру правильные, с его точки зрения, маневры на ринге: вот так, говорит наш профессор, нужно уходить вправо, а вот так – влево.
И, пожалуйста, не возражайте, уважаемый читатель, иного развития событий просто не может быть. Смотрите, смотрите!.. Наш профессор уже совсем разошелся. Он опрокинул свой стул, а потом толкнул локтем сидящего к нему спиной толстяка. Короче говоря, если бы не наш добродушный тяжеловес, обиженный толстяк наверняка захотел бы стать спарринг-партнером тщедушного профессора.
Суть этих рассуждений вот в чем: подумайте, о чем бы мог попросить боксер профессора, наблюдая за тем, как его новый знакомый демонстрирует «бой с тенью»?
Снова воззовем к логике. Великий поэт однажды воскликнул: «Суха теория, мой друг!..» То есть, мол, дорогой профессор, маневры – маневрами, но как все-таки нужно бить по физиономии?
В общем, я не сомневаюсь, что, в конце концов, боксер встал и предложил профессору ударить его. Черт бы меня побрал, но я буквально вижу, как вдруг замер наш бойкий математический гений! Возможно, он только сейчас заметил, что его новый знакомый на голову выше его и втрое шире в плечах.
Рассмотрим следующие события более внимательно, то есть по секундам: боксер нагнул голову, чтобы профессору было легче достать кулачком до его квадратного подбородка, и закрыл глаза. Мол, бейте же, профессор, бейте!..
Гений математики растерянно посмотрел на крупнокалиберный подбородок своего нового знакомого, а потом на свой крошечный кулачок. Боксер на секунду приоткрыл глаза и улыбнулся. Мол, что же вы ждете, профессор?..
Тут логично было бы спросить: может ли быть посрамлен человеческий интеллект? Ответ нам подскажет та же логика: никогда! И я снова вижу, как буквально через минуту из бара на улицу выскакивает перепуганный профессор. Едва не поскользнувшись на замерзшей луже, профессор спешит к ближайшему такси и кричит водителю: «Его нужно в больницу, срочно отвезти в больницу! Я его избил!» Таксист не понимает худенького и явно ошалевшего человека. Тогда профессор кричит: «Откройте дверцу, я сейчас его выведу», и он спешит назад в бар.
Таксист выходит и послушно открывает дверцу машины. Он ждет. Через минуту на пороге бара появляется довольно живописная парочка: профессор ведет, точнее даже почти тащит, на себе боксера. Бедный гигант одой рукой тяжело опирается на плечо профессора, а второй держится за голову.
Профессор кричит водителю такси: «Да помогите же мне!..» и еще через минуту бедолагу-боксера втискивают на заднее сиденье. Профессор ныряет следом в машину и слезливо просит водителя ехать в больницу как можно быстрее. Он с ужасом повторяет: «Я избил его!.. Боже, как я избил его!»
Ой, а вот и снег пошел… Такси скользит задними колесами по льду. Машину чуть заносит в сторону, и она едва не сбивает ближайшую урну.
Мы снова слышим крик профессора: «Да быстрее же, черт вас побери!»
Вот пожалуй и все…
Что?.. Вам не понятно, как худенький профессор избил боксера-тяжеловеса?
Ответ прост: человеческий интеллект и в самом деле, не может быть посрамлен ни при каких обстоятельствах. Когда там, в баре, когда профессор увидел снисходительную улыбку на подставленном для удара лице боксера, он сначала, конечно же, растерялся. А когда боксер снова закрыл глаза, то профессор уже обиделся. Человек может простить ближнему многое, но только не издевательство над своим интеллектом. Да, профессор ударил боксера, но не кулачком. Профессор навернул боксера по голове тяжелым стулом!
А теперь помашем рукой такси и пожелаем боксеру быстрейшего выздоровления.
Теперь действительно все.
Ой, чуть не забыл!.. Знаете, почему я написал этот рассказ? В сущности, он посвящен тем хмурым людям, которые утверждают, что, мол, в реальной жизни всегда торжествует зло и насилие. Но торжество зла возможно только тогда, когда нарушаются законы логики, ведь мир удивительно добр. И законы логики говорят нам: если подрались боксер-тяжеловес и профессор математики, всегда – если только, конечно, мир не сошел с ума! – всегда побеждает только профессор.
Смешинка
1.
Не любить справедливо можно только март с его неопределенной погодой, слишком рано расползающимися вечерами и, тающими как прощальный взмах руки, снегопадами. Март только пахнет весной, как пахнут вкусным кремом красивые руки кондитерши.
Катя шла следом за Наташей и, кажется, слишком близко к ней. Один раз она задела носом плечо подруги, а в другой едва не уткнулась лицом в ее спину. Молодые женщины аккуратно огибали огромные лужи, те победно отражали свет фонарей, который, в свою очередь, был похож на блеск глаз притаившихся крокодилов.
Катя не любила все на свете: март, погоду, вечер, сумку с бутылкой сухого вина в левой руке и особенно сильно несправедливость. Кате очень хотелось рассказать Наташке как она рассталась с мерзавцем Колей, а потом, уже мягко и понимающе улыбаясь, выслушать, как та разогнала Мишку. Несправедливость же заключалась в том, что мама Наташки на удивление участливо отнеслась к разогнанному зятю. Это было похоже на предательство. Ольга Павловна работала в театре костюмером, жила искусством и, тем не менее, как поняла Катя из крайне скупых слов подруги, встала на сторону зятя.