– И откуда же, позволь спросить, у тебя такие точные сведенья? – поинтересовалась мама.
– От верблюда, – ответил папа, но завидя улыбки на лицах ребят, добавил. – Нет, правда, я слышал это от верблюда, который слышал это от циркового пони, который в свою очередь узнал это от старого льва, что прожил в Италии много-много лет.
– Ага… – кивнула мама. – От льва, значит…
– Ну, ладно, ладно, – примиряюще поднял в воздух руки папа. – Возможно, я немного преувеличил, и это был не лев…
– А кто же тогда?..
– Хорёк, – ответил папа. – Но это был очень умный и действительно много повидавший на своём веку хорёк.
Ребята захихикали и папа был вынужден немного повысить голос:
– Он жил у одного замечательного художника, который рисовал одно только звёздное небо, и утверждал, что его хозяин, прежде чем отправиться в свою мастерскую на крыше их дома, неизменно ужинал огромной порцией спагетти с черешневым вареньем, запивая их чаем. Честное слово!
– Пап, ну хватит уже выдумывать, – захохотали ребята. – Так не бывает.
– Можете мне не верить, – надулся папа, – но я всё же продолжаю настаивать на своей правоте… Хорьки не из тех животных, что любят врать. И верблюды тоже. Пони, правда, бывают излишне болтливы, но только не цирковые. Те всегда превосходно воспитаны, можете мне поверить…
– Ну, хорошо, – сказала мама. – Допустим, что всё это правда. Но объясни мне тогда, пожалуйста, почему никто во всём мире до сих пор ничего не слышал об этом великолепном итальянском десерте, макаронах с вареньем?
– Да потому что Флорентийский орден Сладкой пасты ещё четыре столетия назад запретил итальянцам рассказывать об этом блюде любому иностранцу под страхом самого сурового наказания! – воскликнул папа. – И даже несмотря на то, что сей странный ордена уже 100 лет как не существует, итальянцы всё ещё хранят о нём память и не разглашают свой маленький секрет…
– Кажется, нас ожидает очередная история, – улыбнулась мама. – Верно?
– Верно, – ответил папа. – Но при одном условии: то, что вы сейчас услышите, никогда не покинет стен этой кухни… Клянётесь?
– Но мы же не итальянцы, пап, – сказал Серёжа.
– Пока я ем спагетти, я – итальянец! – гордо вздёрнул нос папа. – Так клянётесь или нет?
– Клянёмся.
– Вы должны положить руку на макароны, когда говорите это, – строго предупредил папа.
– Клянёмся!
– Тогда начнём…
Папа сноровисто отправил в рот очередную порцию сладких макарон, прожевал, проглотил, прищёлкнул языком от удовольствия и сказал:
– Как вы понимаете, всё это случилось довольно давно. Один добродушный итальянец, готовил себе как-то раз ужин и, то ли по рассеянности, то ли от того, что мимо его окна прошли две хорошенькие девушки, вывалил в кастрюлю с макаронами банку вишнёвое вареньем, спутав его с томатной пастой.
– Madonna! – схватился он за голову. – Что же мне теперь делать? А, была, не была, я такой голодный, что готов съесть всё что угодно, даже спагетти с вареньем…
Джованни, а его звали именно так, положил порцию спагетти себе на тарелку, вооружился вилкой и отважно зажмурившись, отведал своё блюдо, после чего воскликнул:
– Perfetto! – что означает превосходно.
В два счёта опустошив всю кастрюлю, Джованни отправился спать, решив теперь регулярно баловать себя подобным угощением.
– Это же просто изумительно, – бормотал он, укрываясь одеялом. – Как я раньше не догадался…
Пекарю так понравились сладкие макароны, что он начал есть их каждый день, без устали экспериментирую с различными видами варенья и мармелада, которым его снабжала его бабушка. Он даже отважился угостить свою девушку, Симону, сладкими букатини с лимонным вареньем, и та пришла в такой неописуемый восторг, что немедленно согласилась выйти за него замуж, что сделало Джованни счастливым во всех отношениях.
Надо заметить, что в те далёкие времена, Италия не была единым государством. Сразу несколько стран неустанно делили её между собой и, само собой разумеется, итальянцы не очень-то любили иностранцев, в особенности тех, кто пытался увести из их страны всё, что представляло хоть какую-то ценность. По счастью, самой прекрасной частью этой солнечной страны были населявшие её люди, и пока они жили на этой земле, Италия не переставала быть Италией, пусть и разрезанной на несколько частей.
Именно в те годы, сразу нескольким именитым итальянцам пришла в голову идея сопротивления вражескому нашествию. Они долго спорили и решали, что им следует предпринять, и, в конце концов, пришли к выводу, что воевать с захватчиками весьма хлопотно, и довольно опасно, а потому, они должны противостоять им на свой лад, по-итальянски… Так возник малоизвестный во всём мире, но весьма популярный в Италии Флорентийский союз Борьбы, переименованный вскоре в орден Сладкой пасты или, как его называли недоброжелатели, союз ножа и вилки…
Влияние этого ордена быстро распространялось всю Италию и Сицилию, суть его требований сводилась к следующему: ни при каких обстоятельствах не выдавать коварным захватчикам тайны изумительных итальянских десертов! Следуя этому дерзкому плану, итальянцы, как и прежде, превосходно кормили всякого, кто их об этом просил, но стоило иностранцу или человеку похожему на него, заказать нечто запретное, например сладкую пасту, как внезапно оказывалось, что на кухне совершенно кончился сахар, или мука. В иных случаях, если владелец таверны был особенно патриотично настроен, иностранцу и вовсе предлагали зайти в другой раз, так как именно сегодня (о, ужас!), у повара жутко болели зубы…
Но вернёмся к Джованни. В его маленьком городке мало кто слышал об Ордене Сладкой пасты, а иностранцев видели и того реже. Оттого наш добродушный пекарь направо и налево угощал всех желающих своим новым блюдом, так что вскоре, стал весьма известной личностью. Он даже всерьёз начал подумывать о том, чтобы открыть небольшой ресторанчик под названием «Дольче Вита», Сладкая жизнь, который будет предлагать своим посетителям, помимо тортов и пирожных, целых 173 вида сладкой пасты.
Но мечты Джованни не продлилась долго. Спустя месяц после его свадьбы, глубокой ночью, в дверь его постучали. Зевая и охая, Джованни спустился вниз, чтобы узнать в чём дело, где был схвачен четырьмя мужчина в шёлковых масках. Без лишних слов, они скрутили ему руки, нахлобучили на голову пыльный мешок, усадили в карету и помчались бешеным галопом в неизвестном направлении.
Само собой Джованни отважно защищался и даже пробовал петь, но его быстро укачало, и он уснул, решив дать должный отпор позже, а когда он открыл глаза, то забыл о своём обещании, так как сильно проголодался в пути. После бесконечной тряски, карета наконец-то остановилась и Джованни, всё ещё с мешком на голове, выбрался наружу. Чьи-то крепкие руки подхватили его с двух сторон и куда-то повели куда-то, сначала вверх, а затем, по ступеням, глубоко вниз. Когда, в конце концов, с его головы сняли мешок, то он обнаружил себя стоящим в мрачном подвале, освещённым факелами. Напротив него, за широким столом, восседало несколько мужчин в странных шляпах и карнавальных масках.
– Что тут происходит? – спросил Джованни. – Кем бы вы ни были, я отказываюсь разговаривать с вами, пока не позавтракаю!
– Говорить вам и не придётся, – мрачно сказала маска домино. – Ты должен слушать и запоминать…
– Прекрасно, – ответил Джованни. – Слушать я могу. А потом вы меня накормите? Я ужасно голоден! А ещё…
– Помолчи хоть немного, – прервала его маска лисы. – Мы следили за тобой, Джованни Скармозо, и всё про тебя тебе знаем. Отпираться бесполезно…
– Если вы про тот случай с эклерами, в которые я по ошибке положил горчицу, так я не виноват… – затараторил Джованни. – С каждым может случиться! Просто я как раз собирался…
– Тихо! – рявкнула маска тигра. – Мы говорим о секрете, который не подлежит разглашению…
– О каком таком секрете? – насупился Джованни. – Я понятия не имею, кто украл мешок муки у мельника… И вообще, этот мешок стоял у стены с таким видом, будто бы гулял сам по себе. Каждый бы мог подумать, что…
– Да нет же, болван, – крикнула маска обезьяны. – Мы имеем ввиду макароны с вареньем!
– Ах, вы про это… – облегчённо выдохнул Джованни. – А я то думал…
– Тебе не нужно думать, – сказала маска медведя. – Просто запомни – ни один иностранец не должен узнать этот секрет.
– Но почему? – изумился Джованни. – Это же так вкусно!
– Вот пусть сами и придумывают себе вкусности, а наши, оставят в покое, – глухо ответила маска совы. – Тебе всё ясно? Ну, чего молчишь?
– А что, уже можно говорить? – на всякий случай уточнил Джованни.
– Да, болван, теперь уже можно, – едко заметила маска чумы.
– Тогда, да, ясно, – кивнул головой Джованни. – Предельно. Вот только…
– Что? – спросила маска аиста.
– Я просто хотел обратить ваше внимание, что если на завтрак у вас омлет, то мне тройную порцию. Я им никогда не наедаюсь, уж поверьте…
– Idiota! – шумно выдохнула маска Пьеро и схватилась за голову. – Отправьте его домой. Это невыносимо…
– Отличная мысль! – обрадовался Джованни. – Дома мне очень нравиться…
– Раз так, то запомни хорошенько, – вновь подала голос маска домино. – Если ты ослушаешься нашего приказа, или расскажешь кому либо, о том, что ты здесь сегодня увидел и услышал, тебе несдобровать… Не для того члены нашего великого орден рискуют своими жизнями, сохраняя в секрете итальянские традиции, чтобы какой-то олух вроде тебя передал их иностранцам, которые только и думают, как бы обокрасть всю нашу чудесную страну!
– Но позвольте, – пролепетал Джованни. – Этот рецепт я придумал сам и как мне кажется…
– Этот рецепт принадлежит Итальянской Республике! – громыхнула маска грифа.
– Но у нас нет Республики… – попытался возразить Джованни.
– Болван, – снова схватилась за голову маска Пьеро. – Мы имеем в виду нашу будущую Республику. Вы что, не патриот?
– Я, – замялся Джованни. – Ну, это зависит от того позавтракал я или ещё нет…
– Убирайся! – завопили все маски разом. – Presto, presto!
Джованни опять подхватили под руки, надели мешок и сунули в карету. Спустя несколько часов быстрой езды, жутко голодный и ужасно сердитый, пекарь очутился на своей улице и, убедившись, что карета скрылась за углом, прокричал ей вслед:
– Только покажитесь тут снова, и я задам вам такую трёпку, что вас мама не узнает! Вы ещё не знаете, с кем связались!
Джованни был так возмущён, что ему потребовалось съесть целых семь больших пицц, прежде чем он немного успокоился и пришёл в себя.
– Что случилось? – спросила Симона. – Я ужасно испугалась? Кто были эти люди? Надеюсь, это не из-за того мешка муки, что ты якобы нашёл на улице?..
– Нет, нет, всё нормально, – успокоил её Джованни. – Они меня с кем-то перепутали.
Жизнь вновь потекла неспешно и размеренно в доме итальянского пекаря. Скопив немного денег, он открыл с Симоной свой маленький ресторанчик и трудился не покладая рук, пока однажды, к нему за столик сел странный посетитель в кожаных перчатках и синих очках.
– Добрый день, – приветствовал он Джованни на безупречном итальянском.
– Добрый день, – ответил Джованни, оглядывая чудаковатого незнакомца. – Что вам угодно?
– Мне бы хотелось попробовать сладкую пасту, – сказал незнакомец. – Можно?..
– Конечно можно, – расплылся в улыбке Джованни. – У нас её целых 173 вида. Какую вам подать?
– Право я даже толком и не знаю, – смутился субъект в синих очках. – Что-нибудь на ваш вкус…
– В таком случае, я рекомендую вам наше коронное блюдо, спагетти с лимонным вареньем и миндальными орехами. Пальчики оближите!
– Отлично, – согласился незнакомец. – И принесите к ним чай…
– Чай? – изумился Джованни. – Вы хотели сказать кофе?
– Нет, я хочу чай, – настаивал незнакомец.
– Хорошо, – пожал плечами Джованни и поспешил на кухню.
– Кто этот иностранец за крайним столиком, – мимоходом спросила его жена, через четверть часа, когда блюдо было практически готово.
– Какой иностранец? – насторожился Джованни.
– Тот, что сидит в перчатках и очках, кто же ещё, – ответила жена. – Ты что, ослеп.
– Но он прекрасно говорит по-итальянски? – возразил Джованни, холодея.
– Попугай у моей тётушки Розалии тоже говорит по-итальянски, и что с того?! – сказала жена. – К тому же, он заказал чай. Точно иностранец.
У Джованни затряслись руки. Он мигом вспомнил подвал, свет факелов, маски зверей и понял, что едва не оплошал и не выдал секрет.
– Быстро прячь варенье с полок! – сдавленно крикнул он жене. – Быстро! И ничего не спрашивай, просто прячь!
– Но… – разинула рот Симона.
– Прячь! – захрипел Джованни и положил на тарелку спагетти для незнакомца кусок мяса, полил его густым томатным соусом, покрощил сверху сыр и вынес блюдо наружу.
– Ваш заказ, – сказал он, с улыбой ставя тарелку перед незнакомцем. – А вот ваш чай…
– Что это? – возмутился незнакомец.
– Чай, – ещё шире улыбнулся Джованни.
– Это я вижу, – завопил незнакомец. – Я про спагетти. Где варенье?
– Варенье? – сделал удивлённое лицо Джованни. – В макаронах?
– Разве у вас не написано в меню «173 вида сладкой пасты»?
– Так вы про это, – рассмеялся Джованни. – Теперь мне всё ясно. Вы, наверное, иностранец?..
– С чего вы взяли? – нахмурился незнакомец. – Я родился и вырос в Милане.
– Так это в Милане спагетти запивают чаем?.. – спросил Джованни и под его взглядом незнакомец потупил взор.
– Ладно, дружище, извини, – сказал он примиряющим тоном. – Я действительно иностранец. Просто хорошо выучил итальянский. Но какое это имеет отношение к моим макаронам?
– Прямое, – ответил Джованни. – Дело в том, что сладкой пасты не существует…
– Как? – вскочил со своего стула иностранец. – Не может этого быть? У вас же написано…
– Это просто старинный итальянский розыгрыш, – миролюбиво объяснил Джованни. – Вроде Пизанской башни. Всем, кажется, что она падает, а она просто слегка наклонилась…
– Не может этого быть! – не унимался иностранец. – Я вам не верю! Вы что-то от меня скрываете!
– В таком случае, по-вашему, у меня на кухне должно было быть полным-полно варенья? – спросил Джованни.
– Так и есть, – заявил иностранец. – Я чувствую, что вы что-то прячете!
– Идёмте, я вам всё покажу, – сказал Джованни и повёл иностранца на кухню, где стараниями его жены не осталось ни одной банки варенья.
– Видите, ничего нет, кроме томатов, сыра, зелени и приправ, – развёл руками Джованни.
– Вижу, – сказал иностранец и вдруг крепко обнял Джованни. – Вы просто молодчина, Джованни! Я горжусь вами! Вы настоящий патриот своей страны!
– Простите, мы разве знакомы, – удивился Джованни.
– Ну разумеется мы знакомы, – ответил незнакомец. – Неужели вы не помните? Ах, да, совсем забыл…
Иностранец порылся в кармане, вытащил оттуда маску домино и приложил её к лицу.
– Теперь узнаёте?
– Так это вы? – оторопел Джованни. – Но зачем весь этот странный маскарад? Я ничего не понимаю!
– Мы должны были сначала испытать вас, Джованни, – ответил незнакомец. – Удостовериться, что вы надёжный человек и вы блистательно прошли это испытание. Теперь вы один из нас.
– Один из кого? – уточнил Джованни.
– Один из членов Орден Сладкой пасты, терпеливо объяснил незнакомец. – Маска Пьеро трагически погибла – насмерть объелась равиолями на карнавале, – так что нам срочно нужен новый председатель. Вы как никто подходите на эту роль.
– Но, помилуйте, я никогда не был председателем, – сказал Джованни. – Я не справлюсь! Я опозорюсь!
– Это совсем нетрудно, – заверил его незнакомец. – Нужно только ругаться и топать ногами, всё остальное мы сделаем сами. Вы согласны?
– Если так, то я согласен, – улыбнулся Джованни. – А кормить меня будут?..
Так, в один миг, обычный пекарь Джованни Скармозо стал председателем одного из влиятельнейших итальянских орденов своего времени. Он прослужил в нём под маской Пьеро более полувека, помогая хранить в тайне секрет потрясающего блюда, макарон с вареньем.
– Неужели это так вкусно, – недоверчиво покосилась на папу мама.
– Лучше один раз попробовать, чем сто раз спросить, как говорят в Италии, – ответил папа.
Мама осторожно полила вареньем свои макароны и попробовала.
– Ну, как? – спросил папа. – Вкусно ведь, правда?
– Неожиданно, – задумчиво ответила мама. – Странно… Неоднозначно… Пожалуй, я съем ещё немного!
– И я, и я, – закричали ребята. – Мы тоже хотим!
– Тише, тише, – приложил к губам палец папа. – Я тут недавно видел одного весьма подозрительного субъекта в кепке. Похоже, это был иностранец. Вы же не хотите, чтобы наш секрет попал к нему в руки?..
Всё к лучшему
– Ничего, ничего, – утешал папа всхлипывающую Варю, помогая ей собирать осколки вазы. – Всё к лучшему.
– Я просто хотела поставить в неё букет для мамы, – плакала девочка. – А теперь, вот… Мама расстроится, и будет ругаться…
– Ну, мы всегда можем сказать, что это сделал я, – предложил папа. – Ты же знаешь, у меня отлично получаются такие фокусы. Помнишь, как на прошлой неделе, я разбил маслёнку? То-то было шуму…
Варя с сомнением посмотрела на папу, потом на осколки вазы, а затем решительно покачала головой:
– Нет, я не буду обманывать маму. Пусть ругается… Поделом мне.
– А нельзя её склеить? – спросил Сережа. – Может, будет не сильно заметно, что она треснула?
– Нет, тут уж ничего не поделаешь, – сказал папа, осматривая остатки. – Разлетелась вдребезги. Только ручки уцелели.
Степашка, доселе прятавшийся под столом, выбрался наружу и ткнулся холодным носом заплаканное лицо Вари, но девочка только грустно вздохнула и продолжила собирать черепки.
– Говорю тебе, всё к лучшему, – снова сказал папа. – Мы купим новую вазу или, ещё лучше, сделаем её своими руками. А, как вам идея?
– Сами сделаем вазу, – подняла заплаканные глаза Варя. – А разве так можно?
– А почему нет? – воскликнул папа. – Глины у нас предостаточно. Краски есть. И печка есть. Мы вылепим чудесную новую вазу, обожжём её, а потом покрасим.
– В прошлый раз у нас ничего не получилось, – заметил Серёжа. – Да и мама с того раза строго настрого запретила нам делать опыты в доме…
– Хм-м-м… – нахмурился папа. – Я совсем забыл… Ну, хорошо, тогда мы сделаем вазу из дерева. Подберём подходящую корягу, очистим её, выдолбим середину, потом покроем её лаком. Да, так будет даже лучше!
– А долго её придётся делать? – спросила Варя. – К вечеру мы успеем?
– К вечеру… – задумался папа. – Нет, к вечеру, пожалуй, не успеем. По правде говоря, думаю, мы и за неделю не управимся… Это не так то просто.
Варя снова вздохнула и шмыгнула носом.
– Ну почему я такая неуклюжая!
– А давайте сделаем вазу из старой лампы, – вдруг сказал Серёжа. – Помните, ту, что пылиться без дела у нас на чердаке? Она как раз похожа на вазу.
– Гениально! – воскликнул папа. – Изумительно! Это будет фурор! Мы разберём её, вытащим всё лишнее, обрежем провода и вуала, новая, модная ваза для цветов готова! Только нужно будет приделать ей дно, но это я беру на себя. Мы даже можем приклеить к ней уцелевшие ручки!
– А можно будет украсить её бумажными бабочками? – с надеждой спросила Варя.
– Ну конечно, – заверил её папа. – Бабочки, кузнечики, стрекозы, мы наклеим всё, всё, всё. А потом соберём огромный букет полевых цветов, поставим их в неё и подарим всё это великолепие маме. Уверен, это её смягчит.
– Здорово, – сказал Серёжа.
– Да, – согласилась улыбающаяся Варя. – Спасибо, что помогаете мне.
– Не за что, – сказал папа. – Главное всегда нужно помнить слова мудрого Макото Кимура, который любил говаривать, что конец, это всегда лишь только начало.
– Правда? – спросила Варя, утирая слёзы.
– Истинная, правда, – подтвердил папа. – А ещё он часто говорил, что в каждой неприятности скрывается зерно успеха, и чем неприятность больше, тем крупней может быть и выигрыш.
– Как это? – удивилась Варя. – Я не понимаю.
– Раз так, – улыбнулся папа, – то тебе непременно следует выслушать одну историю, которая однажды случилась с Макото Кимура, когда он был уже достаточно пожилым и уважаемым человеком, хотя и не обладал ещё той известностью, которую получил впоследствии.
– И что же с ним приключилось, – спросил Серёжа.
– А приключилось с ним следующее, – сказа папа, откладывая веник и усаживаясь на табуретку. – Однажды зимой, Макото отправился к другу в гости. С собой он взял небольшую серебряную статуэтку, которая очень нравилась его другу, и которую он давно собирался ему подарить. По пути Макото внезапно вспомнил, что забыл свой меч дома, но так как ушёл он уже довольно далеко, то решил не возвращаться.
«Всё к лучшему, – подумал он и зашагал дальше. – Раз я забыл меч дома, так и должно быть…»
Погода была скверной. Холодный ветер дул Макото прямо в лицо и оттого шёл он, низко опустив голову и, как то совершенно незаметно для себя, сбился с пути и оказался в малознакомой местности. Легкий снежок припорошил его следы, и он никак не мог понять, в какую сторону ему следует двинуться.
– Что ж, – усмехнулся он, – всё к лучшему. Я никогда не был в этих местах прежде, а теперь у меня есть отличная возможность их посмотреть. Воспользуюсь ей.
Макото пошёл вперёд и вскоре подошёл к мосту через реку, за которым возвышался бамбуковый лес. Мудрец ступил на мост, но, залюбовавшись заснеженным бамбуком – нечастным зрелищем в тех местах – поскользнулся, упал, да так неудачно, что вывихнул ногу и набил шишку.
– Ну ты и мудрец, Макото! – воскликнул он, потирая разбитый лоб. – Мало того, что ты забыл дома меч, мало того ты заблудился, мало того что упал с моста и вывихнул ногу, так ещё и ухитрился набить себе здоровенную шишку! Чтобы сказали твои ученики, увидев тебя в таком виде?
Макото рассмеялся, представив себя со стороны, затем встал на ноги, отряхнулся, приложил к шишке горсть снега и, прихрамывая, двинулся в лес.
«Всё к лучшему, – сказал он себе, ломая сухой стебель и сооружая себе бамбуковый костыль. – Обычно я хожу слишком быстро и не замечаю ничего вокруг, но сегодня у меня есть возможность никуда не спешить и насладиться изумительным видом заснеженного бамбукового леса. Это так прекрасно. В конце концов, я скоро обязательно набреду на чьё-нибудь жилище, согреюсь, выпью чаю, высушу свою одежду, и завтра буду вспоминать о своём приключении с улыбкой. Нет, Макото, тебе определённо не стоит вешать нос…»
Макото рассмеялся своим тихим смехом и углубился в лес. Он шёл медленно и неторопливо, стараясь не утруждать больную ногу, и забрался весьма далеко, когда внезапно, его окружили пятеро разбойников, и потребовали отдать им всё, что у него имелось.
Макото схватился за меч, но вспомнив, что забыл его дома, снова рассмеялся и спокойно протянул разбойникам статуэтку и свою новую тёплую накидку. Разбойников удивил смех мудреца, и они спросили, в чём причина его хорошего настроения.
– Оттого, что всё в этой жизни случается к лучшему, – ответил Макото и поведал разбойникам свою историю.
– Что же тут хорошего?! – сказали они. – Ты заблудился, вывихнул ногу, набил шишку, а в довершение всех неприятностей тебя ещё и ограбили.
– А вот в чём, – ответил Макото. – Будь у меня меч, я бы непременно вытащил его и сразиться бы с вами, несмотря на вывихнутую ногу и наверняка бы погиб. Моя новая накидка мне совершенно не нравится. Мне её подарили, и я ношу её только из любезности. Теперь, когда вы её забрали, я со спокойной совестью могу купить себе другую, на свой вкус. Что же до статуэтки, что я нёс в подарок другу, то, сказать по правде, я понятия не имею, что хорошего в том, что она перекочевала в ваши руки, но я верю, что в будущем, и это сослужит мне добрую службу. Так что, спасибо вам, лесные разбойники.
Разбойники привыкли к другим словам в свой адрес. Посовещавшись, они решили не убивать Макото и ушли, оставив улыбающегося мудреца одного на заснеженной дороге и бросив ему напоследок какие-то лохмотья, чтобы он не замёрз до смерти. Макото приложил новую порцию снега к шишке на голове, накинул лохмотья на плечи, опёрся на свой бамбуковый костыль и заковылял дальше, насвистывая весёлую мелодию.
В сумерках, усталый и продрогший, он наконец-то достиг небольшой деревни на опушке леса и постучался в один из домов. Хозяин впустил усталого путника, внимательно выслушал его рассказ, горестно покачал головой, напоил мудреца зелёным чаем и уложил спать. Но когда он взялся за одежду Макото, чтобы развесить её у огня, то узнал в старых лохмотьях свою собственную накидку, отнятую у него разбойниками два года назад. Хозяину ещё раз вспомнил неряшливый вид своего гостя, странный костыль, свежую шишку на лбу и он решил, что весь рассказ Макото ложь.
«Скорее всего, он тоже один из лесных разбойников, – решил хозяин дома. – Наверняка он просто поссорился со своими товарищами, и теперь только и ждёт удобного момента, чтобы обокрасть меня. Ну, уж нет, во второй раз вам меня не удастся ограбить…»
Хозяин тихонько выскользнул наружу и бросился к соседям, а те в свою очередь подняли на ногу всю деревню. Вооружившись кто чем мог, крестьяне ворвались в дом где мирно спал мудрец, крепко его связали, и пообещали рано утром отдать о солдатам, чтобы те казнили его как грабителя. Они бросили Макото в холодный сарай, и ушли спать очень довольные собой, меж тем наш странник и тут не отчаялся.
– Всё к лучшему, – пробормотал он. – После ночи всегда наступает день, а после дождя вновь светит солнце. За сегодня со мной случилось столько неприятностей, что завтра наверняка улыбнётся удача. Нужно только не пропустить её. Радуйся, Макото, что-то хорошее входит в твою жизнь! Выспись хорошенько и будь готов к переменам…
Макото закатился в углу сарая, прижался к стенке и задремал.
Утром его разбудил шум за стеной. Толпа селян собралась вокруг сарая и наперебой кричала приехавшим солдатам, что они поймали разбойника. Дверь отворилась, Макото грубо выволокли наружу и поставили перед командиром небольшого отряда.
– Отвечай, кто ты такой и откуда у тебя накидка этого человека? – спросил его солдат.
Мудрец подробно рассказал свою историю, но командир лишь рассмеялся ему в лицо:
– Макото Кимура мудрый и уважаемый всеми человек, – сказал он. – Он бы не забыл своё меч дома, не заблудился бы по пути к своему другу, не упал бы с моста, не подвернул бы ногу, не набил бы себе шишку, и не дал бы себя ограбить лесным разбойникам. Посмотри на себя, как можно тебе верить?
– Если солнце закрывает туча, никто не говорит, что солнце утратило свою силу, – возразил на это Макото. – Нужно лишь немного подождать и оно снова засияет во всей своей красе. Будьте и вы терпеливы…
– Мы не можем ждать, – отрезал солдат. – Сюда едет сам император и к его приезду дороги должны быть чисты от всех разбойников. Приготовься умереть.
Макото был не робкого десятка и не раз смотрел в лицо смерти, но всё же, такая гибель была ему не по вкусу, и потому он сказал:
– Если дело обстоит так, то я готов, но я хотел бы попросить вас об одной последней услуге.
– Какой такой услуге? – буркнул солдат.
– Перед смертью, я бы хотел увидеть проезжающего мимо нас императора, – ответил Макото.
– Хорошо, – подумав, кивнул солдат. – Мы казним тебя, как только император скроется за поворотом.
– Благодарю вас, – улыбнулся мудрец. – Кажется. всё и вправду к лучшему…
Солдат удивился странным словам осуждённого, но потом решил, что тот слегка помешался от страха и оставил его в покое, а Макото принялся беспечно разглядывать облака.
Император прибыл около полудня. Кавалькада всадников предшествовала его появлению, а затем, во главе своих советников и генералов появился и он. Все склонили головы, приветствуя его и Макото, который стоял в первых рядах, сделал то же самое, но перед этим, на секунду встретившись глазами с императором, он незаметно ему подмигнул…
Это была неслыханная дерзость со стороны простолюдина, на которого Макото в данный момент очень походил и император конечно же не мог такого вынести. По его требованию движение прекратилось, и наглец был немедленно доставлен к нему.
– Кто ты такой? – спросил император.
– Всё зависит от того, кому верить, – с улыбкой ответил Макото. – Если послушать крестьян, то я лесной разбойник, промышляющий на дорогах, и потому заслуживающий смерти. Если же поверить мне, то я Макото Кимура, доблестно служивший вам в течение 30 лет, а сейчас, мирно живущий неподалёку.
– Что, – удивился император, – ты мудрец Макото Кимура? Быть того не может! Как ты очутился здесь в таком виде?
Макото поведал императору свою историю и тот не мог сдержать смеха, но потом вновь стал серьёзным.
– Ты всё время говоришь, «всё к лучшему», но посмотри, куда тебя привела твоя мудрость? – сказал император. – Ты на волоске от смерти. Разве может настоящий мудрец, попасть в такую ситуацию? Что ты на это скажешь?
Макото склонил голову и почтительно ответил:
– Я скажу лишь одно, что как белая лошадь остаётся белой даже во мраке ночи, так и настоящая мудрость остаётся мудростью, сколько бы бед не обрушивалось на её голову. Но ночь не длиться вечно…
Император задумался, разглядывая странного старца, стоящего перед ним без тени смущения и страха, точно он и вправду знал нечто такое, что было недоступно остальным. В этот момент, послышался конский топот и на дороге показались всадники, среди которых был друг Макото, к которому мудрец шёл в гости. Увидев императора, друг немедленно соскочил с лошади, приблизился к властителю и почтительно склонился перед ним.
– Назови своё имя? – сказал император.
– Моё имя Мито Саяки, – ответил друг.
– Отчего ты так взволнован, Мито?
– Вчера я ждал в гости своего друга, Макото Кимура, но он не пришёл, – начал рассказывать Мито. – Зная мудрость своего друга, я не стал понапрасну волноваться, но вечером, мои слуги поймали шайку лесных грабителей и у одного из них нашли серебряную статуэтку, в которой я немедленно узнал ту, что хранилась дома у моего товарища. Я решил, что с Макото стряслась беда, и поскакал на его поиски. По счастью, в соседней деревне я узнал, что крестьяне поймали лесного разбойника и собираются казнить его. Я сразу догадался, кто этот разбойник и поскакал сюда и кажется, успел вовремя…
На этот раз император не улыбнулся, а посмотрел на Макото с уважением.
– Ты был прав, мудрец, – сказал он. – Всё, что случилось с тобой, было к лучшему. Ты не роптал на мелкие неприятности, ты с улыбкой принимал удары судьбы, ты не утратил достоинства перед лицом смерти и за это Макото Кимура, я назначаю тебя своим новым советником. Подайте ему лошадь и новую накидку!
Затем император поманил мудреца к себе и негромко добавил:
– И всё же, Макото, признайся, не подмигни ты мне тогда и тебе не миновать смерти…
– Признаю, государь, – ответил Макото. – Но с другой стороны, не сделай я этого, вы могли бы совершить ужасную ошибку, позволив этим людям меня казнить, а я, как ваш будущий советник, никак не мог вам этого позволить…