Всю последующую ночь он пил крепкий кофе, отгоняя от себя сон. Проклятая бессонница, как назло, отступила под натиском двух выпитых бутылок вина. Наконец на набережной появился одинокий силуэт. Донни накинул плащ и вышел из гостиницы.

Маркус Кастильо расположился на краю скамьи и смотрел вдаль, на занимающуюся зарю. От моря тянуло живительной прохладой, которой так не доставало жаркими летними днями и, казалось, что пожилой сеньор наслаждается каждым мгновением, проведенным на берегу.

Он действительно напоминал стройное и всё ещё могучее дерево. Кожа его была и впрямь бледна, но не бледнее чем у клерка, ежедневно занятого бумагам, хотя от густого загара местных рыбаков и торговцев отличалась разительно.

Когда Донни сел рядом, сеньор Кастильо удивлённо посмотрел на него.

– Не хочу показаться грубым, но на набережной полно других скамеек.

– Сеньор Кастильо, я хотел бы…

– Хотели бы узнать о сокровищах с галеона “Тринидад”? Того самого, что шёл с грузом табака? – Маркус Кастильо рассмеялся. В смехе не прозвучало ни одной зловещей нотки. – Когда же эти слухи канут в лету? Наверное, вместе с сеньором Толедо, главным их источником. Триклятый кабатчик!