Морские рассказы. Избранное. Издание второе, переработанное

Глава вторая

Погода стояла отличная, безветренная. Только метровая океанская зыбь равномерно то опускала, то поднимала плоты.

Плоты по своей конструкции имели повышенную остойчивость, поэтому их сильно «валяло» на зыби.

Перебравшись на крайний плот, Борзов скомандовал Вадику и Серёге:

– Так, ребята! Это наш плот! Возьмём сюда только капитана! Осмотритесь. Над входом в российских плотах должен быть нож. Серёга, посмотри! А в этом он есть там?

Серёга, преодолевая болтанку, пролез к входу и, повозившись, показал Борзову заветный пакет с ножом.

– Вадик! Смотри, вон контейнер со снабжением, – Борзов указал Вадику на объёмный свёрток из прорезиненной ткани, находящийся у одного из надувных бортов плота, к которому тот оказался плотно привязанным.

Борзов, отсоединив свёрток от борта, раскрыл его и убедился, что содержимое этого пакета ничем не отличалось от того, по которому они проходили обучение в тренировочном центре.

Очки Борзов оставил в каюте и поэтому, доставая очередной предмет из контейнера, показывал его Вадику, который читал этикетки.

Конечно, Вадика с английским не особо-то и дружил, но из прочитанных букв Борзов составлял слова, и становилось понятно, что находится в пакетах и упаковках.

Но на пакетах с водой ничего не надо пришлось читать. И так было ясно, что там вода. Вода находилась в пакетах и в запаянных банках. Борзов сразу же решил:

– Воду никому не давать! По воде будет строгий режим!

Вадик с Серёгой непонимающе посмотрели на него.

– Чего это вдруг? – В их голосах чувствовалось недовольство полученным приказом.

– А вот почему, – попытался объяснить Борзов. – Сигнал с аварийного буя только что пошёл в эфир. Его, конечно, сразу же обнаружат. Но пока его обсудят и решат, что делать, – пройдут сутки. До Гавайских островов пятьсот миль. До Мидуэя – триста. Чтобы добраться до нас, буксирам потребуется суток двое, а чтобы найти нас – ещё столько же. Нас же отнесёт и ветром, и течением. Значит, ещё пара суток. Итого – пять. А по закону подлости накиньте сюда ещё парочку. Вот тебе и получается – неделя. Так что эту воду надо растянуть на неделю для четверых человек.

– А кто четвёртый? – недоумённо посмотрел на Борзова Вадик.

– Кто, кто? Да капитан. Не будет же он с филиппками сидеть в их плотах! Он будет у нас, – уже решительно подытожил Борзов.

Возражений по этому поводу не последовало. Из контейнера достали галеты, пакетики с концентратами, рыболовные принадлежности и даже гелиограф.

Всё это Борзов аккуратно разложил по отдельным пакетам и закрепил у бортов плота.

А Вадик похвастался:

– И курево тоже будем экономить. Я перед пожаром только раскрыл новую пачку.

Он достал из кармана шортов пачку «Мальборо» и повертел ею.

– Ну, а это уж как получится, – пробормотал Борзов.

Курить хотелось не на шутку. Он посмотрел на часы. Было уже начало первого.

– Ну, если начинать экономить, то давай сейчас и закурим, – делано весело предложил он Вадику.

Вадику ничего не оставалось, как вытащить из пачки сигарету и протянуть её Борзову.

Они с Вадиком закурили и смачно пускали дым в отверстие входного лаза.

Выкурив сигарету, Борзов ощутил сильную жажду. Во рту всё пересохло, и нестерпимо хотелось пить. Но он сдержался и только старался выдавить из щёк слюну, чтобы смочить ею рот.

Увидев его страдания, Серёга посоветовал:

– Владимирыч, а ты забортной водой прополощи рот.

– Ты что? – взвился Борзов. – Ни в коем случае не пить и не употреблять морскую воду. Отравитесь и сдохнете.

Конечно, все они об этом знали. Только в данный момент Серёга почему-то об этом забыл.

Нестерпимо саднила обожжённая нога. Борзов уселся на борту плота и опустил в чистую тёплую воду ногу. Температура воды была двадцать пять градусов. Это он сегодня видел на термометрах в машинном отделении. А у поверхности она была, наверное, немного выше. На какое-то время боль прекратилась, и он огляделся.

Плоты матросы связали между собой и привязали к шлюпке. Шлюпка отвела их метров на сто от борта судна.

«Леди Белла» уже начала проседать на корму. По всей видимости, резиновые прокладки на трубопроводах охлаждения механизмов в машинном отделении прогорели, и забортная вода из них начала поступать в машинное отделение.

Из иллюминаторов надстройки всё ещё виднелись открытые языки пламени, и оттуда валил густой чёрный дым. Чувствовалось, что в надстройке продолжал бушевать пожар.

Из капов машинного отделения выход языков пламени уже прекратился, но оттуда также валил чёрный дым, хотя он уже не такой густой, как из надстройки. По всей видимости, вода, поступавшая через сгоревшие прокладки трубопроводов забортной воды, способствовала прекращению пожара в машинном отделении.

Это было и хорошо, и плохо.

Хорошо, что от пожара в машинном отделении не перегрелись и не взорвались танки с дизельным топливом. Плохо то, что машинное отделение затапливалось. Естественно, сейчас уже ничего невозможно сделать для его восстановления, но это уже не главное. Главное – останется ли судно на плаву после затопления машинного отделения.

Хотя груза по весу судно взяло в Корее и Китае не очень много. В Китае во все трюма́ загрузили парафин. А в Корее на твиндеки и палубу загрузили различные автомобили. На первом трюме, поперёк крышки, даже стоял шикарный катер.

Так что имелся минимальный шанс, что судно не утонет.

Борзов на всё смотрел как со стороны. Как будто это всё происходит не с ним. Как будто он смотрит фильм или ему снится сон. Ему казалось, что если он немного напряжётся, то проснётся, и весь этот кошмар исчезнет, и он окажется в своей каюте на мягком тёплом диване.

Это состояние его как-то отвлекло от действительности. Он погрузился в него в ожидании чуда. Немного напрягся, потряс головой, чтобы прогнать кошмарный сон и проснуться, но сон не проходил.

Перед ним также находилась «Леди Белла», глубоко просевшая на корму, а из иллюминаторов надстройки то здесь, то там вырывались зловещие языки пламени и валил чёрный дым.

Скинул с себя оцепенение, навеянное предполагаемым сном, Борзов огляделся и увидел в шлюпке капитана. Помахал тому рукой, он прокричал:

– Кэптин Брэдли! Иди сюда. Нас тут только трое!

Капитан услышал Борзова, повернулся к нему и прокричал в ответ:

– Спасибо, чиф. Я приду немного позднее.

Плоты нещадно мотало на зыби. В них можно было находиться, если только распереться. То есть пришлось раскинуть руки и ноги, таким образом увеличивая площадь своего соприкосновения с резиновым днищем плота, и попутно руками держаться за внутренние леера.

Вода оказалась тёплая, так что на днище можно было комфортно лежать.

Вадик выглянул в дверь плота и повернулся к Борзову:

– Владимирыч, смотри, что творится с филиппками!

Борзов на четвереньках подполз к двери и выглянул наружу. С соседнего плота свесились два филиппка. Их не на шутку полоскало. Рвотные движения следовали одно за другим, но из их нутра уже ничего не выходило. Они в бессилии лежали, свесившись с мягкого борта, и только стонали:

– Воды, воды….

Вадик, увидев такую картину, обречённо проговорил, покачивая головой:

– Да, не жильцы они, если ещё недельку мы здесь проболтаемся.

Из двери соседнего плота высунулась голова четвёртого помощника:

– Чиф! Дайте воды! Мы умрём без воды! – в панике орал он.

– А ваша вода где? – в ответ прокричал Борзов.

– Мы её уже выпили, – истерично продолжал вопить четвёртый помощник.

– Как выпили?! У вас же на плоту был запас воды на десять дней для двадцати человек. А вас-то всего двенадцать! Вы что наделали?! Прошёл же только час! Что вы будете делать дальше?!

Но филиппинец ничего не слушал и не понимал. Он только истерично кричал:

– Воды… Воды…

– Воды им не давать, – крикнул по-русски внутрь плота Борзов. – Если отдадим её, то сами через пару дней будем такими же. Панике не поддаваться!

Он вновь сел на борт плота и опустил обожжённую ногу за борт. Вода ласково приняла её, и боль от ожога значительно снизилась, хотя в некоторых местах на ступне проступали пузыри от ожогов.

Вскоре капитан перебрался к ним на плот. Ему, как и любому обычному человеку, требовалось поговорить.

Борзов вскрыл банку с водой и предложил капитану отпить первым. Капитан сделал небольшой глоток, посмаковал воду во рту, а потом и второй. После этого он передал банку Борзову со словами:

– А пиво было бы лучше. – И они невесело рассмеялись.

– Пожар уменьшается, – стал рассуждать капитан. – Опасности взрыва нет. Значит, через час можно будет подойти к борту и подняться на него. В машинах мы сможем переночевать и спрятаться от солнца и ветра. Там будет теплее. Таким образом мы сможем дождаться спасательных судов.

Он это говорил, как будто рассуждая сам с собою, но чувствовалось, что ему нужна поддержка в его правоте.

– Ты абсолютно прав, капитан, – согласился с ним Борзов. – Надо подойти к борту и высадиться на судно. Там не так будет качать. – И, кивнув на соседний плот, продолжил: – И они останутся живы.

Наверное, этих слов и не хватало капитану.

Они вместе с Борзовым смотрели на просевшую на корму «Леди Беллу» и на закопчённую надстройку, из иллюминаторов которой выходил дым. Судя по его цвету и интенсивности пламени, можно было предположить, что пожар в надстройке подходил к концу.

Но тут из рации, которая висела на груди капитана, раздался далёкий скрипучий голос:

– «Леди Белла», «Леди Белла»! Это «Алика». Если вы меня слышите, ответьте мне. Приём. – Так монотонно и скрипуче вещал далёкий спасительный голос.

Капитан тут же стал отвечать:

– «Алика», «Алика»! Это «Леди Белла». Я слышу вас хорошо. Приём.

Голос из рации оживился:

– «Леди Белла»! Это «Алика»! Как ваши дела? Вы где находитесь?

Капитан тут же стал описывать ситуацию:

– «Алика»! Я капитан Брэдли. Вместе с экипажем нахожусь на трёх плотах и шлюпке в сотне метрах от судна. Пожар в надстройке уменьшился, и я планирую высадиться вновь на борт судна.

– «Леди Белла»! Говорит капитан. Есть ли у вас пострадавшие или погибшие? – продолжал голос из рации.

– «Алика»! Говорит капитан. Бог был к нам благосклонен, погибших нет, только у старшего механика обожжена нога.

– «Леди Белла»! Говорит капитан. Ждите меня. Я через несколько часов должен подойти к вам.

– «Алика»! Говорит капитан. Спасибо, мастер! Мы будем вас ждать на борту судна.

– «Леди Белла»! Говорит капитан. До встречи, кэптин Брэдли. – И рация замолкла.

Капитан высунулся из плота и прокричал:

– Чиф! Ты где?

– Здесь я. – Из соседнего плота высунулась взъерошенная голова старпома.

– Запускайте мотор шлюпки, – скомандовал капитан. – Мы идём к борту судна и будем туда высаживаться.

– Я всё слышал! – радостно завопил старпом, высоко над головой подняв точно такую же рацию.

Мотор шлюпки запустили, и шлюпка медленно пошла к борту несчастной «Леди Беллы», таща за собой караван из трёх плотов.

На палубе филиппинцы преобразились. Среди них уже не оказалось страдающих и умирающих. Они быстро рассосались по палубе и по-хозяйски принялись устраиваться в машинах, которые являлись грузом. Дверцы у машин почему-то в рейсе держались не запертыми, и залезть внутрь каждой из них не составило труда.

Матросы и в предыдущем рейсе повытаскивали из таких же машин магнитофоны с колонками. Поэтому вечерами в районе кают филиппинцев всегда было весело – изо всех щелей грохотала музыка.

Боцман вежливо подошёл к капитану и предложил ему место в небольшом автобусе, стоящем на крышке третьего трюма.

С капитаном туда прошли и Борзов с Вадиком и Серёгой.

Посидев в автобусе и немного отдохнув от качки, Борзов решил обследовать обстановку с пожаром. Он перебрался на крышку четвёртого трюма и с опаской подошёл к лобовой надстройке.

От неё пахнуло жаром и вонью от сгоревшей резины и пластика. Через разбитые иллюминаторы виднелись раскалённые угли догорающих остатков интерьера помещений.

Борзов с волнением смотрел на них. Ведь прямо под надстройкой находились два танка с дизельным топливом. «Крыши» этих танков были также не заизолированы. И только с трудом представлялось, какая температура образовалась внутри этих танков. К тому же они не были герметичны. Их воздушники выходили на главную палубу тут же, у углов надстройки. Так что пары топлива могли выходить из них, а при поднесении к ним открытого огня, могло произойти их воспламенение и тогда… Борзов откинул невольно пронзившую его мысль и продолжил обследование палубы.

Что не позволило топливу взорваться в этих танках? Борзов не мог и предположить. Температура самовоспламенения дизельного топлива в танках, согласно паспортам, была в районе трёхсот градусов. Значит, пожар не нагрел топливо в танках до температуры, чтобы солярка закипела, поэтому и не произошло её самовоспламенение.

«Слава богу, что он затих, – подумал о пожаре Борзов и перекрестился. – Бог и тут к нам благосклонен. Но долго ли это будет продолжаться?»

Невесёлые мысли бродили в его голове. И он, чтобы прервать их, ещё немного побродил по палубе и вернулся в автобус.

На сиденьях автобуса он увидел разложенные галеты, шоколад и красовалась белая пятилитровая канистра с водой.

– Откуда такое богатство? – удивился Борзов, вопросительно посмотрев на Вадика.

Тот хитро подмигнул Борзову.

– Филины полезли в катер и раздербанили его. Пришлось их заставить поделиться с нами. А это тебе, Владимирыч. – Вадик протянул Борзову спасательный жилет. – Ведь мы с тобой остались безжилетными. – И он весело рассмеялся.

Видно, ощутив под собой твёрдую палубу и зная, что помощь прибудет через несколько часов, он избавился от стресса.

Вадик расслабился и, развалившись на одном из диванов автобуса, похрустывал галетами, запивая такое богатство водой.

В автобус зашёл капитан.

– Смотрите! Уже видно «Алику», – указал он в сторону правого борта.

Борзов посмотрел на капитана и коротко рассказал ему о том, что он только что видел в надстройке.

– Пока всё нормально. – Борзов криво усмехнулся. – Пожар в надстройке почти прекратился. Остались только незначительные очаги горения, но они идут на убыль. Если всё будет продолжаться так же, то опасность взрыва дизельного топлива в танках исчезнет.

Капитан внимательно выслушал Борзова и перекрестился:

– Наверное, Бог сегодня с нами.

– Мне тоже так показалось, – согласился с ним Борзов, непроизвольно перекрестившись.

Выйдя из автобуса, он увидел, как на крышках трюмов прыгали и вопили от радости филиппинцы. Они махали руками и что-то бессвязно кричали. Хотя «Алика» только появилась на горизонте. Её надстройка едва показалась над водой. Конечно, радостных моряков «Леди Беллы» с «Алики» никто не видел, но это никому не мешало выражать свой восторг.

Ожидая подхода «Алики», Борзов с капитаном и парнями вновь вернулись в автобус.

Перекусив, капитан осторожно начал:

– Если «Алика» возьмёт весь экипаж на свой борт, то как же «Леди Белла» останется без охраны? Кто-то же должен остаться на борту?

Услышав такое вступление, Борзов сразу же ответил капитану:

– Я не останусь! У меня совсем другие планы. Слава богу, мы живы, а испытывать судьбу вновь я не хочу.

Капитан с пониманием посмотрел на Борзова. Скорее всего, он и сам не хотел испытывать судьбу во второй раз. Хотя в судьбе капитана было немало различных ситуаций, когда приходилось рисковать жизнью. О них он несколько раз рассказывал Борзову.

Но Вадик, поколебавшись, выдавил из себя:

– Если мне оставят достаточное количество воды и пищи, я бы остался. Я же ничего ещё не успел заработать. А мне надо выплатить много долгов. – Он в нерешительности посмотрел на окружающих.

– Я не останусь, – так же твёрдо заявил Серёга.

– Но это ещё не окончательно, – продолжил капитан. – Нужна ли будет охрана или нет – всё это решит хозяин. Это только мои предположения. Но спасибо вам за правдивые ответы, – и прибавил: – Когда будем на «Алике», то позвоним хозяину. Он тогда скажет своё окончательное решение.

После этого разговора они вышли на палубу и смотрели, как «Алика» подошла на траверс «Леди Беллы» и остановилась в полумиле от неё.

Сразу же из рации послышался голос капитана «Алики»:

– «Леди Белла», «Леди Белла». Говорит капитан. Как вы слышите меня? Как ваши дела? Приём.

– «Алика»! Это «Леди Белла». Говорит капитан. Слышу вас хорошо. Пожар пошёл на убыль. Опасности взрыва топлива нет! Пострадавших, кроме старшего механика, нет. Приём.

– Мастер, – продолжал капитан «Алики». – Я предлагаю вам перевезти экипаж на борт моего судна. У нас для всех найдутся помещения, вода и пища. Это надо сделать, пока не наступила ночь. Приём.

Капитан Брэдли помедлил с ответом и посмотрел на окружающих его моряков. В глазах каждого из них сквозила только просьба: «Капитан! Не отказывайся!» – но все молчали, ожидая, какое же решение примет сам капитан.

– «Алика»! Говорит капитан! Я полностью с вами согласен, мастер. Сейчас же начнём пересадку первой половины экипажа. Приём.

– «Леди Белла»! Говорит капитан. Я благодарен вам за ваше решение. С нетерпением ждём ваш экипаж на борту. Приём.

– «Алика»! Говорит капитан. Спасибо, мастер. Начинаем посадку в шлюпку. Приём.

Рация ещё потрещала и замолкла, поэтому капитан скомандовал:

– Чиф! Проконтролируй, чтобы все матросы и мотористы первыми уехали на «Алику»! Господа офицеры и механики поедут вторым рейсом.

Филиппинцы дружно кинулись к штормтрапу и под руководством старпома начали посадку в шлюпку. Никакой паники и ажиотажа не наблюдалось. Первоначальный страх и стресс прошли, поэтому посадка в шлюпку прошла спокойно, и вскоре та отвалила от борта.

Когда шлюпка отошла, капитан скомандовал старпому:

– Чиф! Заведи моторы на всех машинах на палубе. Включи на них фары и аварийные огни. Таким образом мы обозначим себя, и нас будет видно издалека.

Старпом с боцманом пошли выполнять приказание капитана, и вскоре все машины стояли заведенными и на них на всех горели фары и мигали жёлтые аварийные огни.

Понемногу начало смеркаться, поэтому четвёртый помощник, который оставили у штормтрапа на вахте, не сразу разглядел подходящую шлюпку.

Она шла от ярко освещённой «Алики», поэтому её топовый огонь едва оказался различимым. Когда четвёртый помощник увидел топовый огонь шлюпки, он радостно прокричал:

– Капитан! К борту приближается шлюпка!

Капитан с Борзовым, Вадиком и Серёгой вылезли из автобуса и прошли к штормтрапу.

Все офицеры, уже не спеша, спустились в шлюпку. Последним спустился в шлюпку капитан и скомандовал:

– Отходим.

Третий механик прибавил газу, а третий помощник вывернул руль. Когда шлюпка отошла от борта, он направил её в сторону спасительной «Алики», сияющей яркими огнями палубного освещения.

Не спеша шлюпка приближалась к борту «Алики». С борта до воды спустили парадный трап. Шлюпка подошла к нему, а четвёртый помощник кинул матросу, стоящему на трапе фалинь. Тот поймал его и, быстро поднявшись на палубу, закрепил его там.

Борзова поразили борта «Алики». Они оказались идеально гладкими. На них не просматривалось ни единой выбоины и царапины. Борта сияли свежей краской, как будто её нанесли только вчера. Не то что на «Леди Белле», где на бортах отобразились все следы её долгой жизни. У неё борта были изъедены глубокими язвами и покрыты в несколько слоёв шелушащейся краской. Разница почувствовалась сразу. «Алика», наверное, только недавно сошла со стапелей.

Борзов следом за остальными поднялся по трапу на палубу. Обожжённая нога давала о себе знать. На неё он едва ступал.

Палуба оказалась тоже идеально чистой, выкрашенной в зелёный цвет, с обозначенными жёлтым цветом дорожками для прохода, ведущими к самому баку.

Борзов только поднялся на палубу, как к нему сразу подошёл высокий филиппинец:

– Чиф, пройдёмте со мной в лазарет. Я второй помощник. Я вам помогу там устроиться. Там для вас приготовлена кровать, и там я вам сделаю перевязку.

Борзов не сопротивлялся. Силы как-то сами оставили его. Он с трудом оперся на руку филиппинца и вошёл в надстройку.

Там он увидел стоявших в нерешительности Вадика и Серёгу и махнул им рукой:

– Идите за мной в лазарет. Я думаю, там места для всех хватит.

С трудом преодолев два трапа, он поднялся ещё на одну палубу.

– Чиф, поворачивайте налево, – предупредил второй помощник. – Там в конце коридора находится лазарет.

Из угловой каюты, расположенной так же, как и у Борзова на «Леди Белле», выглянул полноватый небритый мужчина в чалме. Он вежливо обратился к Борзову:

– Добрый вечер, чиф. Как ты себя чувствуешь? – и, не дождавшись ответа, продолжал: – Рад приветствовать тебя на борту нашего судна. Проходи в лазарет, там тебе всё приготовлено. Если что тебе или твоим друзьям понадобится, – он посмотрел на Вадика и Серёгу, – обращайтесь ко мне. Я старший механик. Не стесняйтесь. Мы вам во всём поможем.

Борзов прошёл в лазарет и в бессилии опустился на прикреплённый к переборке топчан.

Второй помощник тут же достал со стола заранее приготовленные медикаменты и принялся обрабатывать обожжённую ногу.

Вскоре с забинтованной ногой Борзов устроился на кровати и полностью расслабился. Нога после обработки и перевязки уже так сильно не болела.

Второй помощник, убедившись, что с Борзовым всё в порядке, обратился к Вадику и Серёге:

– Пойдём со мной. Я вам покажу, где можно будет взять переносные кровати и постельное бельё.

Они ушли, и Борзов остался в лазарете один.

Вокруг всё сияло чистотой и пахло свежестью. Кондиционер гнал прохладный воздух. Всё было новым. Вокруг стояла тишина. Это так разительно отличалось от той обстановки, где несколько часов назад находился Борзов.

Неожиданно постучали в дверь, но она не открылась. Зная, что так всегда поступают филиппинцы, Борзов крикнул:

– Войдите!

В лазарет вошёл старший механик.

– Чиф, – вежливо обратился он к Борзову, – я тут принёс тебе зубную щётку, пасту, мыло и бритву. Ты уж прими их, пожалуйста. Это я тебе принёс от всего сердца. Не отказывайся.

Борзов поразился такой вежливостью индуса.

– Спасибо, – пролепетал он, стараясь подняться на кровати. – Посмотри сам, куда их поставить.

Стармех прошёл в душевую кабину, совмещённую с туалетом, и вернулся.

Из пакета он вынул рубашку с длинным рукавом и брюки.

– А это тебе на первое время, до Японии, – объяснил он.

– Так вы что, в Японию идёте? – Тут уже пришла пора удивляться Борзову.

– Да, – подтвердил стармех, – в Японию. Через неделю будем там.

Тут в лазарет вошли Вадик с Серёгой. Они принесли раскладушки, матрасы и постельное бельё.

– А теперь, – обратился стармех уже ко всем, – прошу вас пройти в столовую. Там повар приготовил для вас ужин. Вы, наверное, уже давно ничего не ели…

Серёга помог Борзову слезть с кровати. После перевязки нога уже не так сильно болела, и он сам, своим ходом доковылял до столовой.

Экипаж уже сидел за столами и поглощал пищу. Один из столов оказался свободен. За ним сидели капитан со старпомом. Капитан махнул рукой Борзову:

– Проходи к нам, чиф! У нас тут свободно.

Борзов устроился за столом, а стюард принёс ему тарелку с макаронами и кусками обжаренного мяса с луком. На столе стоял соус к мясу, от которого во рту возник чуть ли не пожар. Так что пришлось его срочно гасить из поставленного тут же на столе кувшина с соком.

Посмеявшись и закончив ужин, капитан сообщил:

– Я сейчас пойду на мостик и позвоню хозяину. Узнаю, что нам делать дальше, а вы пока располагайтесь. Как вы устроились?

– Мы втроём поселились в лазарете. Там всё хорошо, – успокоил его Борзов.

– А меня вы сможете найти в каюте лоцмана, – проинформировал Борзова капитан. – Ну, я пошёл. Что передать хозяину?

– Передай ему, что мы сделали всё возможное, но пожар оказался сильнее нас. – Борзов развёл руками.

– Хорошо. – Капитан поднялся и направился к выходу из столовой команды.

Борзов с парнями поблагодарили повара за сытный ужин и поднялись в лазарет.

Он лёг на кровать и молча лежал, глядя в потолок и вспоминая события прошедшего дня. Постепенно мысли стали путаться в голове, и он начал проваливаться в глубокий и спасительный сон.