Синявин

В начале 1726 года в Адмиралтейскую Коллегию пришло донесение от капитана-лейтенанта Фёдора Соймонова что жесточайшем штормом изломало весь лёд и при наводнении подняло все суда (21 шт.) в Ярковой пристани на острове Четырёх бугров и вынесло на берег. Коллегия эту стуацию донесла до Государыни Иван Акимович Синявин был произведён в контр-адмиралы (по-старому шаутбенахты) за свои заслуги перед флотом, с назначением командиром Астраханского порта. Но это ещё не всё по повелению Екатерины I его 19 летний сын Иван Иванович Синявин был произведён в мичманы Российского флота.

По пути в Астрахань Синявин осмотрел корабельные верфи и строящиеся там суда в Нижнем Новгороде и Казани. По прибытию в Астрахань организовал работу по проведению новой описи акватории Каспийского моря и судоходных рек, впадающих в него. На астраханской верфи предложил сосновые гекботы строить из более прочного дубового леса, а также превратить их из транспортных судов в военные, путём повышения высоты бортов и прорезании в них пушечных окошек.

27 августа 1726 года Иван Акимович Синявин скоропостижно скончался в Астрахани. Особое потрясение перенёс сын Иван, на глазах которого умер великий флотофодец его отец. Братья Синявины потеряли своего старшего брата. Его тело перевезли в Москву и похоронили в Златоустовском монастыре. На погребение Ивана Акимовича Синявина адмиралтейств-коллегия выделила 300 рублей его жене Анне Дмитриевне (урождённой Потёмкиной) и сыну 20 летнему мичману Иван Ивановичу Синявину. Старший брат ранее сибирский воевода, а позже судья в Боровске Ларион Акимович Синявин был переведён в Бахмут командовать соляными разработками.

Снимок из «Материалов по истории русского флота».

Наум Акимович помог своему племяннику в дальнейшем продвижении по службе и 4 мая «За многолетнюю службу отца и что служил на Каспийском море у смотра новозавоеванных крепостей и описания морских берегов в кампанию 1726 года», мичман Иван Иванович Синявин произведён в «унтер-лейтенанты до вакансии, без баллотирования, другим не в образец». Ему перешёл во владение дом на Мойке в Москве. Младшему брату Николаю был всего один год, а сестре Анне Ивановне 18 лет.

28 марта Наум Синявин назначен членом комиссии при кабинете Ея Императорского Величества для рассмотрения окладов и расходов двух воинских коллегий (военной и адмиралтейской).

Внезапно умирает в апреле от воспаления лёгких царица Екатерина I вступает на престол малолетний Пётр Алексеевич. 6 мая 1727 года Наум Акимович Синявин на 47 году своей жизни был произведён в вице-адмиралы став первым русским человеком, достигшим такого высокого чина. Затем он был назначен главным командиром над галерным флотом, то есть в его непосредственном подчинении находились все гребно-парусные суда российского флота, построенные в период Северной войны для действий в шхерах Финляндии. Строение больших кораблей было приостановлено, а наш герой продолжал строить галеры. Командовал флотом и готовил приказы адмирал Фёдор Апраксин, а малый государь Пётр II только подписывал. Вот что в «Истории руского флота» сказано:

Снимок из документов « Истории русского флота».

В августе этого года Наум Акимович принял под своё командование 66 пушечный линейный корабль 3 ранга «Дербент» построенный в Санкт-Петербургском адмиралтействе Ричардом Козенцем при непосредственном участии Петра. Однажды в августе был сильный гром и молнии, от которых на «Дербенте» раскололо фок мачту и у крюит -каморы убило часового и ещё 3 моряков «под баком убило». Начальствуя отрядом судов и имея флаг на корабле «Дербент», Наум Акимович ходил в Киль для отвоза туда герцога голштинского и цесаревну Анну Петровну со свитою через Данию в город Киль «во время бытности в Киле в великом были все довольстве, и от их высочества получили в награждение все чины за треть жалования. Анна Петровна пожаловала золотую табакерку и изволила ездить в барже по всем караблям и прощатца… на котором карабле быв палено по 5 раз виват и по 19 залпов из пушек». После этого похода ему была пожалована деревня и имение в Брянском уезде. Наум Синявин был крепким, сильным, «с тяжелыми чреслами» мужчиной среднего роста. Любил хорошо покушать и повеселиться. Он был «нрава открытого, лёгкого», но нередко, сталкиваясь с кем-либо из должностных лиц, проявивших неисполнительность, неистовствуя, мог ударить от души.

В 1928 году была проведена церемония Венчания на Царство в Успенском соборе Московского кремля Петра II. Он в основном развлекался, предоставив вести государственные дела князьям Долгоруковым. В Верховном тайном совете Апраксин, Головкин и Голицын выражали своё недовольство тем, что император не присутствует в Совете и двое членов его, князь Алексей Долгоруков и Остерман, являются посредниками между императором и Советом.

В праздник Богоявления 6 января 1730 года, несмотря на жесточайший мороз, Пётр II вместе с фельдмаршалом Минихом и Остерманом принимал парад, посвящённый водоосвящению на Москве-реке. Когда Пётр вернулся домой, у него начался жар, вызванный оспой.

В первом часу ночи 19 января 1730 года 14-летний государь пришёл в себя и сказал: «Закладывайте лошадей. Я поеду к сестре Наталии». Он был вгорячке позабыв, что она уже умерла. Через несколько минут Петр скончался, не оставив потомков или назначенного наследника. На нём дом Романовых пресёкся в мужском колене.

15 февраля 1730 года новая Государыня Анна Иоанновна торжественно въехала в Москву, где войска и высшие чины государства в Успенском соборе присягнули государыне.

Снимок из « Истории русского флота» С. Веселаго

Сама Царица не очень интересовалась государственными делами, предоставив ведение дел своему фавориту Бирону и главным руководителям: канцлеру Головкину, князю Черкасскому, по внешним делам Остерману и по военным делам фельдмаршалу Миниху. Чуть позже Анна распустила Верховный тайный совет, заменив его в следующем году кабинетом министров, в состав которого вошли граф Андрей Иванович Остерман, граф Гавриил Иванович Головкин и князь Алексей Михайлович Черкасский. В этом году Наума Синявина вновь отличили. Царица наградила нашего морехода 1167 душами крестьян из деревень, приписанных к Тырпицким заводам. В этом же году умирает старший брат Фёдор Акимович Синявин, который работал с Ульяном Акимовичем на строительстве Петрербурга.

В июне 1730 года Государыня Анны Иоанновны издала указ учредить Воинскую комиссию, целью которой было наведение порядка в армии: «Всякий верный сын отечества признать должен, что крепость и безопасность государства, содержание мира и святого покоя от чужих неприятелей и, следовательно, благополучие всех подданных по Бозе от содержания порядочной армии зависит; а по кончине дяди нашего многие непорядки и помешательства при ней явились и ныне еще являются и происходят, для поправления которых еще при тетке нашей [Екатерине I] и племяннике нашем [Петре II] особливые комиссии учреждены были, но в действо не произведены. Наше соизволение есть учреждение Петра Великого крепко содержать, все непорядки и помешательства исправлять и привести армию в доброе состояние без излишней народной тягости».

В 1731 году был заложен 66 пушечный линейный корабль «Слава России». Строительство вёл корабельный мастер в ранге капитан-командора Осип Най. Императрица распорядилась возобновить морские учения в Балтийском флоте с регулярным выходом кораблей в море: «…иметь сие и людям обучение и кораблям подлинной осмотр, ибо в гавани такелаж и прочее повреждение невозможно так осмотреть, как корабль в движении». Адмиралтейств-коллегия приказывает вице-адмиралу галерного флота Матвею Христофорычу Змаевичу «имеющие тамо прежних годов азовския, троицкия и воронежския подлежащия к адмиралтейству дела отобрать и описать и по описи принять оныя в тавровскую адмиралтескую контору… имеющиеся при Таврове корабль, который стоит у Азовских ворот и транспорт, хотя оные и весьма гнилы, точию ныне не ломать, а до указу хранить». В ноябре Змаевича указом отправляют в Воронеж «все прежнего строения ПРАМы, галеры и другие суда, которые храняться в Таврове, имели в своей коммисии и строении и ежели по осмотру вашему в чем явятся неисправны, то как такелаж, так и артиллерию и прочими припасами во всём исправили, дабы в случай нужды во всем были в готовности». В этом же году умер старший брат Ларион Акимович Синявин, который проживал и работал в Бахмуте, детей у него не было.

22 января 1732 года императрица особым указом учредила Воинскую морскую комиссию. Председателем комиссии был назначен вице-канцлер граф Андрей Остерман. Одним из первых документов, появившихся в ходе работе комиссии, стало «Рассуждение о принципах содержания флота» адресованное императрице. В нем обосновывается содержания определённой структуры и размеров флота. В данном документе формировалась первая в России военно-морская доктрина. За уменьшение петровских штататов выступали два русских флагмана вице-адмирал Наум Синявин и контр-адмирал Василий Дмитриев-Мамонов.

Корабли на Неве. Из архива Музея А. С. Пушкина.

К этому времени Русский корабельный флот состоял из 50 судов, в том числе 36 линейных из которых только 8 были боеспособны и хорошо вооружены. Для войны на Балтике при суровых северных ветрах мало подходили трёхпалубные линкоры. Многие корабли в более пресной воде Финского залива погнили от различных микроорганизмов. Тяжёлые, глубокосидящие 3 палубные корабли были малопригодны в шведских шхерах. Он так же планировал увеличить число галер для компенсации предложенного им сокращения флота. Наум Синявин подготовил собственное мнение о развитии Балтийского флота, которое было представлено в Воинскую Морскую Комиссию 5 февраля 1732 года. Далее приведу цитаты из этого документа, ранее оно было опубликовано только раз за последнии 3 века кандидатом исторических наук Н.Н.Петрухинцевым.

Мнение о карабельном и галерном флотах вице-адмирала Н.А Синявина (РГАДА. ф248. кн.1089. л.719—724): «…содержание флота определено указами и регламентом, о перемене чего мнением своим и дерзать не подлежало, но токмо ныне по указу Вашего Имераторского Величества и к тому ещё для нижеписанных резонов всенижайшее моё мнение с покорностью приношу. Первое. Дубовые леса на карабельное строение заготовляли и ныне заготовляют в Казане и протчих тамошнихх местах, где уже оных весьма умалилось и с великим трудом как на большие, так и на протчие карабли принцыпальные деревья находятся, а как видно ис присланных ведомостей от тамошних бывших и нынешних управителей, что через малое время впредь уже в лесах на большие карабли надежды иметь нельзя. А в других местах по описям посланных от калегии офицеров и геодезистов по знатным рекам нигде лесов не находитца; того ради не соизволит ли Ваше императорское величество из объявленного числа 27 караблей. Трёх палубные, а имянно: 90-пушечных-3, 80-пушечных-4, да шняв-3 убавить, и впредь строением оставить. А содержать бы впредь повелеть 76-пушечных-3, 60-пушечных-12, 54-пушечных-6, итого будет линейных 21 карабль, да фрегатов-6, шняв-3, бомбардирских-3 и 2 ПРАМа, да карабль для госпидаля и 2 брандера. И тако ис карабельного флота убудет 6 линейных караблей и 3 шнявы. Ежели же заблагоовремянно тех больших караблей ныне не убавитца, и впредь строением оставленно не будет, то весьма чрез краткие лета не токмо на те большия карабли принцыпальные деревья и обшивочные доски сыскатца могут, но и на меншие уже того доставать будет трудно; и тако тогда и поневоле за не имением дубовых лесов принуждены будем разве из сосновых строить или из других государств через покупку вывозить. К тому ж такия большия карабли как вывоскою к пристаням лесов и привозу чрез великой наём с пристаней до Санкт Питербурха чрез 2 и 3 лета становятца великова кошту, ис чего ныне оказалось, что за один провоз лесу 100-пушечного карабля только за 3000 да 200, за 63 дерева заплачено 28799 рублев, а за достальные 1116 дерев и досток надлежит по разчислению ещё додать 11217 рублёв, и того будет за один провоз 100-пушечного карабля с пристаней до Санкт Питербурха кроме рубки и вывоски на пристани 40016 рублев, к тому ж оной ещё и строением во окончании всего корпуса с убором, такелажем, аммунициею думаю, что более 60000 рублев станет, а когда и построитца, то по худобе здешнего дуба через 3 и 4 года великой починки востребует, как то видно ис преждезделанных здесь караблей, что некоторые через 10 лет в разломку пришли. Такие великие карабли по здешнему худому дубу маловремянного их в твердом и крепком состоянии не сдержатца, ис чего великой и неполезной государству убыток причинится, однакож для славы Российского Государства один во 100 пушек карабль содержать всегда надлежит. К тому ж ещё и сие донести могу, что на здешнем море такие большие трёхпалубные карабли ходить неспособны суть за пространством сего моря и за многими подводными каменьями и банками о которых и донесть ещё несведомо, понеже и в прошедшем лете многия сыскались, да и в прошедшую 20 летную войну большее действо было противу неприятеля от меньших караблей. А при вышеобъявленных оставших караблях иметь как боты, так и шлюпки, такелаж и протчую аммуницию как настоящую, так и опробованному в 1727 году от Ея Величества Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны в бывшем Верховном Тайном совете штату. А Кронштата на камелях и втаскивании оных на брех, и паки спускания и на камелях отвод до Кронштата чинится немалый кошт и караблям не без вредов и опасности за мелким фарватером и хотя ныне при Кронштате валянием карабли и чинятся, то токмо и оттого им имеется великий вред, того ради надлежит как возможно скоро в Кронштата зделать хотя 3 дока и когда оные зделаются, то можем избегнуть великова труда, опасности и кошту починкою тех караблей.

Второе. По указу Блаженныя и высокославныя памяти дяди Вашего Государя Императора Петра Великого повелено содержать галер больших 70, средних 50, конных 10 итого 130, а во сколько банок того не определено, чего ради по определению Калежскому в 1728 году велено галер содержать 22 банок-19штук, других в 20 банок-41штуку, 16 банок-70, итого 130 галер. Ныне оных налицо 90, да на 40 галер велено приуготовлять леса и заготовя класть в амбары, которые и заготовляются, а строить до указу не велено, да в 1724 году сверх того сделано 37 каек на которых по 12 вёсел на стороне, да несколько каншебашей, а по моему нижайшему мнению надлежит к вышеобъявленному числу вместо убавленных караблей прибавить галер ещё 20 и впредь содержать. А именно: 22 баночных-25штук, 20 баночных-50, 16 баночных-75 итого будет 150 галер из которых всегда содержать в готовности под сараями 100 галер, а 50 как леса, так и такелаж и протчую аммуницию изготовить заблаговременно и леса отесав по лекалам покласть в крытые сараи, а такелаж и аммуницию в особливые могазейны не примешивая х корабельным. Да к тем же галерам в прибавок иметь 50 канебашей оные иметь во время войны, а ные разве только заготовить на них леса, которые походят на островские лотки. Оные крепостию островских лоток весьма находятся лутче и на море и в шхерах были как в прошедшую войну, так и ныне безопасны, к тому же н невеликова стоят кошту. А имеющиеся кайки, которые ныне имеется 37 впредь не строить и при том галерном флоте не содержать понеже оные весьма неудобны быть и больших ветров никак терпеть не могут, и гораздо вышеобъявленных каншебашей находятца во всем хуже, а коштом происходят больше. А за умалением дубовых лесов впредь галеры обшивать, что в воде- сосновыми досками, а выше воды вверх-дубовыми, понеже в воде сосновый лес не гниёт и к тому ж ещё прибавится галере в ходу на гребле лехкости, ибо и в прошетшей 20 летней войне едва галеры и не все были сосновые. А при тех галерах боты и шлюпки, також настоящей такелаж и запасные припасы и аммуницию иметь по учинённому штату, которое нынче на наличное число галер и имеется; а о служителях на тех галерах, поскольку каких чинов иметь на каждой галере, в регламенте не печатано и указом не определено. Во всем том галерном флоте повелено калежским определением в 1728 году содержать флагмана-1, обер-офицеров-62, ундер-офицеров-182 и рядовых 2026 человек, да во оном же числе имеется 3 роты солдат с их обер и ундер-офицерами по пропорции над которыми определен майор один, в чем имеется кроме обер-офицеров великий недостаток. Того ради по моему мнению надлежит быть по учиненной мною з галерными офицеры по приложенной при сем табели и ежели Ваше Императорское Величество толикое число как кораблей, так и галер впредь содержать изволите, то можем ещё с ими в здешнем море противу других не токмо свободны и порты выходить, но по времени и сами кого запереть понеже хотя б где и больше караблей имелось, токмо Вашего Императорского Величества карабельному флоту великая помощь имеет быть от галерного флота, что и в прошедшую 20 летнюю войну оными действовали больше, нежели кораблями, чего ради и впредь на них иметь большую надежду. А о ластовых судах и всего Адмиралтейства и о отдаленных портах как о мастерах, так и о мастеровых людях всех мастерств, каким образом и сколько их впредь содержать надлежит ныне принести мнения своего не могу до тех мест, доколе точно о карабельном и галерном флоте указом Вашего Императорского Величества определено будет. Всего по табелю надлежит быть на галерах каждого рангу служителей обер и ундер-офицеров и рядовых на 150 галерах всего 2275 человек». Вице-адмирал Синявин.

Другой документ Рассуждение Н. А. Синявина о принципах содержания флота (№126 записано 16 марта 1732 года. РГАДА ф.248. кн.1083. л 471—474).

«Оборона государственная учреждается на токмо по силе государственной, но и больше и наипаче по препорции тех опасностей или неприятельских нападений, которые с какой стороны приключиться могут. Оная препорция берется от силы тех государств, от которых или по соседству, или по каким иным причинам такие неприятельские наступления могут быть… России безспорно надлежит всегда иметь опасение от Швеции. Нынешние российские границы с Швециею божиим благословением таковые, что сухим путем Швеция, особливо пока Выборг в Российских руках будет, против России едва ли какие сильные действа предпринять может, и в последней войне показалось, что и российское войско с той стороны в Финляндию ворваться, сколько о том ни трудилось, не могла, но принуждено было морем дорогу искать. Его Императорского Величества Петра Великого намерении при заведении и увеличении флота по всему виду ни на чём ином как вышеписанных рассуждениях основаны были, ибо Его Величество завёл флот двойной, один карабельный, другой галерной. На вопрос что карабельный флот не в состоянии швецкого стоять можно ответствовать: что дело ещё было новое и со временем флот равно так против швецкого стоять будет, как и сухопутное войско, которое такоже сначала против швецкого стоять в состоянии было. Что галерному флоту без защиты карабельного действовать едвалии возможно, ибо не будучи от карабельного защиты, самое малое число неприятельских хотя лехких караблей при случаях весь галерный флот разорить может. Сверх того, еще следующие резоны могут в разсуждение приняты быть:

1. Слава государственная, которая от умаления флота потерпеть может, ибо известно есть, что и морская сила в Российской Империи у других держав немалое почтение подает и весма союзники Ея Императорского Величества о Российском флоте особливое рассуждение имеют, и для того такожде во учиненных с Россиею трактатах постановили, что в потребном случае вместо сухопутного войска кораблями военными им вспоможение учинить.

2. От малого числа караблей и малой пользы ожидать мочно.

3. Но паче от умаления флота неприятелю силы прибудет, ибо хотя б и Российский флот никаких знатных действ учинить в состоянии не был, то однакож, пока оной есть, в случае войны неприятель принужден для своей безопасности такой же флот вооружить и всегда не токмо в готовности иметь, но и в море держать к великому своему убытку и крайнему разорению, отчего он освободится, когда от Россейского флота больше опасения не имеет, и тако на вооружение флота поребные иждивении в другом месте против Росии употреблять может.

Биржа и гостинный двор. Гравюра из архива Музея А. С. Пушкина.

Сии могут быть наиглавнейшие резоны, которые при определении сего пункта в разсуждение приходят». Также в доктрине были распределены роли галерного и корабельного флота: галерный надлежало использовать для наступательных действий, корабельный-оборонительных. Комиссией был предложен новый размер содержания флота в 1 200 000 рублей за год, что было утверждено позже указом от 27 октября 1732 года. Комиссия сократила число флагманов в корабельном флоте до 5 человек. Признав излишним большое количество флагманов, комиссия сочла излишним и введенное Петром разделение флота на три флага -белого, синего и красного. Вместо этого во всем флоте вводился единый Андреевский флаг.

Большую роль в развитии судостроительной базы и обеспечении развития флота сыграло решение комиссии о создании Архангельской верфи, которая стала второй основной строительной базой флота. Наум Синявин и Пётр Бредаль предложили продумать частичную замену дуба на лес других пород. Сенявин предложил использовать архангельскую лиственницу, которая росла на Кольском полуострове. Создание северной верфи давало возможность быстро развернуть строительство большого числа кораблей, используя местную лиственницу и экономя ограниченные ресурсы корабельного дуба. Архангельская верфь стала фактически главной судостроительной базой Балтийского флота. Наличие квалифицированной рабочей силы, меньшие сроки доставки леса и лучшая организация его заготовки привели к тому, что стоимость и сроки строительства кораблей в Архангельске были меньше, чем в Петербурге.

В день 13 мая 1732 года, находясь в тяжёлом состоянии здоровья, старший брат Синявиных, занимавший должность Директора Канцелярии от строений в Санкт Петербурге 53-летний генерал-майор Ульян Акимович Синявин составил завещание в котором оговорил все моменты в случае его смерти: «Лета тысяча семьсот тридесят второго мая в третинадесят день во Имя Отца и Сына и Святаго Духа я раб Божий генерал-майор Ульян Акимов сын Синявин пишу Сию духовную в целом своем уме и разуме. Егда Господь Бог душу мою грешную отлучит от тела то приказываю тело мое погребети брату моему родному вице-адмиралу и ковалеру Науму Якимовичу Сенявину да жене моей Авдотье Алексеевне да душеприказчиком статскому действительному советнику Алексею Яковлевичу Волкову да обер прокурору Анисиму Семеновичу Маслову да полковнику Кириле Лаврентьевичу Чичерину где Господь Бог приведет я душу мою грешную поминать им брату моему и жене моей и на сороковустие по церквам рыдать по расмотрению а недвижимое мое имение имеется за мною в мосальском в серпейском в шлютелбургском в новгородцком и в ладожском уездах которые ныне в закладе для росплаты долгов моих и те долги уплатил я при жизни моей семь тысячь пятьсот рублев. А двор мой каменной на Преображенском острову да на Неве реке, Ильинское мое место со всяким строением и Сугоди отдал я брату моему Науму Акимовичу в вечное владение. А ему зато заплатить достальние на мне долги, а именно Санкт-Петербургским жителям купецким людям Никите Степанову пять сот рублев, Дмитрею Полунину пять сот рублев, секретаря Александра Борисова сыну его Василе сто рублев, дворцовой канцелярии писарю Алексею Воинову сто рублев, баталиона от строений каптенармусу Осипу Савину сыну Волкову сто рублев, ладожского полку солдату Ивану Семенову сыну Овцыну пятьдесят рублев, дворянину Филату Алексееву сыну Ступину двадцать пять рублев, посатскому человеку Федору Зотову сто семдесят рублев, тверятину купецкому человеку Козьме Ворошилову сто семдесят один рубль пятьдесят копеек. Понеже у меня денег не имеется, а вышепоказанных долгов жене моей не платить брату моему родному полковнику Ивану Акимовичу Сенявину отдал я в награждение в вечное влвдение московский свой каменный двор, который я купил у Алексея Воинова. Племяннику моему родному Николаю Федорову сыну Сенявину отдал я в награждение и в вечное владение на реке Тосне дачу свою, котору я купил у секретаря Луки Тарчукова. А жене моей Авдотье Алексеевне за верное ее ко мне любление оставил ей на Санкт-Петербургском острову двор мой деревянный со всем строением, да на Черной речке место со всяким же строением и с садом и движимое мое имение все что имеется отдал ей же жене моей на прожиток и на поминовение души моей за то что я издержал на свои нужды приданые ее денег три тысячи рублев, да прошу душеприказчикам свои пожаловать роздать на поминовение Души моей отцу моему духовному Антонию Сергеевичу пятьдесят рублев да лошадь. А племяннику моему морского флота подпорутчику Ивану Иванову сыну Сенявину ничего не определил за непочтение ево ко мне. А ежили кто сию мою Духовную в чем-нибудь станет спорить и нарушивать, и тот нарушитель да судится со мною в будущем Веце. К сей Духовной Стрелиной мызы церкви Преображения Господня священник Антоний Сергеев вместо сына своего духовного генерала-майора Ульяна Акимовича сие подписал для того, что он сам за слабостию руки от параличной своей болезни приложить не мог, а оную Духовную писать велел по его прошению руку приложил у сей Духовной душеприкащик стацкой действительной советник Алексей Яковлев сын Волков, свидетелем был и руку приложил у сей Духовной душеприкащик статцкой советник Анисим Семенов сын Маслов, полковник Кирил Лаврентьев сын Чичерин, действительный советник Иван Степанов сын Потемкин, майор Иван Сергеев сын Румянцов, вице-адмирал Наум Акимов сын Синявин, майор Алексей Трофимов сын Баранчеев, морского флоту от солдат унтер лейтенант Александр Лопухин, лейтенант морского флоту князь Федор Григорьев сын Волконский».

Каменный остров. Гравюра 18 века из архива Музея А. С. Пушкина.

У сей Духовной Ея Императорского Величества Государственной юстиции колегии печать. Канцелярист Петр Стрельников.

Немного ранее начальник всех городских дел в Санкт-Петербурге Ульян Акимович Синявин был обвинён в издержке казённых материалов, истраченных на строительство дворца Александра Меньшикова и ему грозило наказание. Сам Государь Пётр Алексеевич говорил о Меншикове сразу после смерти Лефорта: «…осталась у меня одна рука, вороватая, да верная». Материалы выдавались по письмам и словесным приказам князя, а принимавшие их служители «росписок не давали». Долг светлейшего, почти 1200 рублей, хотели взыскать с Синявина. Ульян Акимович обратился к Петру II с жалобой, и чужой долг ему был прощён. Князь Меншиков был арестован, по результатам работы следственной комиссии Верховного Тайного совета без суда, указом императора Петра II, отправлен в ссылку за Урал в городок Берёзов. От эпидемии оспы в Западной Сибири бывший генерал-фельдмаршал Александр Данилович Меншиков умер 12 ноября 1729 года в возрасте 56 лет. Из потомков наиболее известен в истории его правнук, генерал-адъютант, адмирал князь Александр Сергеевич Меншиков, военно-морской деятель, главнокомандующий сухопутными и морскими силами в Крымской войне 1853 года. Ещё можно упомянуть тот факт, что дочка Мария Александровна была невестой молодого Петра II. Он громко плакал, когда ему сообщили, что его хотят женить. Мария же со своей стороны терпеть не могла своего жениха. Они даже прошли обряд «обручения». Царская невеста получила титул императорского высочества. У неё был свой двор. Гофмаршалом был назначен её родной дядя Василий Арсеньев. У Марии были «два камергера, четыре камер-юнкера, обер-гофмейстерины, штат фрейлин, пажей и прислуги. На содержание двора отпускалось тридцать четыре тысячи рублей». Но победили Меншикова другие сильные люди, Остерман и братья Долгорукие которые в прямом смысле слова отняли у невесты обручальный перстень.

Под руководством этого начальника Ульяна Синявина строились в Северной столице бастионы Петропавловской крепости, укреплённые форты Петербурга, Кронштадта и все значительные каменные здания города. Он часто обсуждал различные вопросы по поводу строительства с Петром Великим. Осталось в переписке такой ответ Императора Ульяну Акимовичу: «…под фланк ныне свай не бить и болверк Трубецкова до весны ничем не трогать». Хоть и занимал он большую должность, но во времена Царицы Анны Иоановны ценились доносы и, конечно, на него многие завистники писали напраслину. Все строительные работы Ульяна Акимовича можно видеть на старинных гравюрах, да и в нынешней жизни стоит Петропавловская крепость, здание Биржы, дворец Меншикова на Васильевском острове и другие сооружения.

Нева. Гравюра 18 века из архива Музея А. С. Пушкина.

Государыня Анна Иоанновна начала возышать иностранцев и принижать русскую знать. Первыми пострадали Долгорукие, двое из них были казнены. Затем пришло время Голицыных. Из представителей бывшего Верховного тайного совета в целых остались только Г. Головкин и А. Остерман. Старая аристократия подвергалась ссылкам и заключениям в крепости. Их место при дворе стали занимать немцы. Срочно из Курляндии был вызван Эрнст Бирон, любимец Анны, возведенный ею в обер-камергеры и в Андреевские кавалеры. На первый план вышли Левенвольды, один из которых, сформировал новый гвардейский Измайловский полк, названный по подмосковному селу, облюбованном Анной. Во главе армии встали также иноземцы Бурхард Миних и Петр Ласси.

В этом году Андрей Иванович Остерман стал председателем вновь созданной Воинской морской комиссии для улучшения флота, в которую вошли опытные моряки: Н. Синявин, П. Бредаль, Т. Сандерс, В. Дмитриев-Мамонов и граф Н. Головин, получивший должность генерал-инспектора флота. Адмирала Петра Ивановича Сиверса по доносу фон Миниха отстранили от флота. Его место занял Николай Федорович Головин. Комиссия разработала регламентацию и штаты флота. Нововведения коснулись Адмиралтейств-коллегий, которая стала состоять из президента, четырёх постоянных членов. При ней восстанавливались прокурор и обер-фискал для обеспечения надзорной деятельности за действиями лиц по хозчасти. Из бывших контор для упрощения делопроизводства создали четыре экспедиции: комиссариатскую; интендантскую; экипажскую и артиллерийскую. Руководство каждой экспедицией осуществлял один из членов Адмиралтейств-коллегий. Они назывались: генерал-кригс-комиссар, генерал-интендант, генерал-экипажмейстер и обер-цейхмейстер. Каждая из экспедиций являла собой коллегиальное учреждение с президентом в основных портах страны Кронштадте, Ревеле, Астрахани и Архангельске. Было определено количество кораблей на флоте: 27 линейных кораблей, 6 фрегатов, 2 прама, 3 бомбардирских корабля и 8 пакетботов. Также был изменен флаг. Взамен трех ранее использовавшихся вменялся один, с синим Андреевским крестом на белом фоне.