Планета биороботов

* * *

Однако, плачь, не плачь, злись, не злись, а что-то решать надо. Мамочки больше нет. Кончилась Мамочка, никогда уже не вернётся. Остался один трупак под ногами. От мёртвого тела никакой пользы нет. Скорее наоборот. Одни неприятности. От них как-то нужно избавиться. Но как?..

Куда в этом случае надо идти и что говорить, Миша не знал. Но ему доподлинно было известно, что в этом отстойном мире всё делается исключительно за деньги. Соответственно, если нет денег, то отдавать надо вещи, которые стоят каких-то денег. Из всех вещей, что имели хоть какую-то ценность, в доме имелся только компьютер. И хотя он давно уже морально устарел, лишиться его Миша не согласился бы ни за что на свете. Для него этот бытовой, электронный прибор составлял основу его жизни. То, без чего невозможно дальше существовать. Потеря его означала для него смерть. Поэтому не могло быть и речи о том, чтобы какой-то чужой человек пришёл в дом и стал в нём хозяйничать. Понятно, что вместе с мёртвым телом он, за неимением денег, заберёт компьютер. Этого допустить Миша не мог. Значит, нельзя никому говорить, нельзя никого звать. Плохой план.

Следующее, что пришло Мише в голову, это выбросить труп из окна. Там, во дворе, его найдут, подберут и похоронят, как положено. Там, знают, что в таких случаях надо делать. Но, тут до него дошло, что здесь все её знают. Сразу определят, откуда она выпала. Значит, непременно придут в дом. Придут и спросят, почему мать под окном лежит? Что он им скажет? Типа, сама шлёпнулась? Полезла на подоконник окно мыть и упала? Низковато для смертельного прыжка будет. А, если ещё увидит кто-нибудь, как он её выталкивает?.. Что тогда?.. Вообще тогда проблем всяких не оберёшься… Полезут во все дыры, начнут напрягать. Деньги вытребовать. Что он им даст? Нечего им дать. Только компьютер остался. Заберут компьютер. Плохой план.

Тогда решил он, трупак самому в подвале закопать, по-тихому. Спустить ночью, и зарыть в песочке под трубами. Но и тут сразу выпучились две большие проблемы. Во-первых, как замок подвальной решётки открыть? Во-вторых, чем яму такую большую копать? Она у него хоть и маленькая, но копать много придётся. Лопаты нет. В доме только совок мусорный. И тот пластиковый. Сразу сломается. Не руками же ковыряться! Одному тяжело. Напряжно. И тащить по лестнице стрёмно. Увидят, сразу запалишься. Задолбают вопросами: почему? Откуда? Куда? Зачем? Сразу начнут бабло стряхивать. Что он им даст? Нечего им дать. Только компьютер остался. Его заберут. Плохой план.

«Вот, если бы, от дома оттащить подальше… Вот, если бы, бросить где-нибудь в глухом месте, чтобы нашли не сразу… Вот, это… тогда, да… – подумалось Мише, несколько позже, – Тогда бы и в доме никто не ползал, и на мозги бы никто не капал…». Но как это одному сделать? Она, вон какая, лежит тут, тяжелая. Тащить одному – далеко, напряжно. И палевно. Если застукают, враз накинутся: куда это, ты, её тащишь? Откуда? Зачем? Не откупишься. Да и нечем. Что он им даст? Нечего им дать. Один компьютер остался. Его и заберут. Плохой план.

Как не крутил Миша, как не думал, всё получалось, что если он мать из дома вытащит, то сразу на этом погорит. Лишится компьютера, и жизнь на этом закончится. Допустить этого он не мог. И потому выходило, что ничего из квартиры выносить не следует. Но как тогда поступить с трупаком, чтобы он не разлагался?

И тогда решил он засунуть его в холодильник. Всё равно ничего полезного в нём нет, и по размеру, вроде как, вполне для этого подходящий.

Поднапрягшись, он дотащил образовавшуюся проблему до кухни, вынул из холодильной камеры все полки вместе с ненужными лекарствами и стал пытаться впихнуть внутрь одеревеневшее тело. Но оно не влезало. Вернее, его можно было бы туда поместить, если слегка согнуть в спине и сложить пополам длинные конечности, прижав их к груди. Но для этого таким вопросом, видимо, следовало озаботиться несколько ранее. Когда оно ещё могло принимать требуемую форму. Теперь же оно упрямо растопыривалось и не желало занять весьма ограниченное пространство. Особенно досаждали ноги. Они ни в какую не хотели сгибаться. А если и сгибались, то стоило их только отпустить, как они тут же принимали исходное положение.

Это окончательно разозлило Мишу. Неудачи прямо так и сыпались одна за другой. Гадкий суп, бурливший в животе просыпающимся вулканом. Отсутствие денег и возможности вернуться в приятный ему мир. Противный, холодный трупак на полу тесной кухонки. Тощие ноги, палками торчащие из вонючего халата, всё время опрокидывающие табуретки. Всё это разом навалилось на его слабое сознание, взбаломутило, вывернуло наизнанку и он, не сильно соображая, что происходит, схватил со стола кухонный нож и накинулся на осточертевшее тело. С жутким остервенением он начал колоть им в области таза, пытаясь отделить упрямые ноги от туловища.

Крови почти не было. Мясо поддавалось легко. Изрядно потрудиться пришлось только с костью. Но с помощью ржавой отцовской ножовки, валявшейся на полке в туалете, и какой-то злобной матери ему удалось справиться с этой задачей. Обе ноги отсоединились от остального тела и даже поделились пополам в области колена.

Однако, даже будучи изрядно укороченным, трупак не влезал в заданное пространство. Мешала голова. Как бы он его не запихивал, она постоянно упиралась в потолок. Пришлось отрезать и её. Теперь всё помещалось. Складывалось, как фигурки тетриса. Даже место осталось для чего-нибудь ещё, не очень большого, чуть меньше кастрюли с прокисшим супом.

Захлопнув дверцу холодильника, Миша перевел дух, обозрел грязное пятно на полу под ногами, себя, всего вымазанного противной красноватой жидкостью и отправился в ванную, умываться. Там несколько привел себя в порядок, смочил водой половую тряпку и вытер пол в кухне. Тряпку полоскать не стал. Бросил за унитаз.

Обессиленный, он упал на кровать, не раздеваясь, и сразу уснул.

* * *

Проснулся Миша позже обычного, после трёх часов дня. Долго лежал и соображал, где он. Вспомнил. Поднялся и привычно отправился на кухню испить кофе. Около холодильника увидел на полу огромное грязное пятно в бурых разводах. Удивился такой небрежности, переступил, сунулся на полку навесного шкафчика к кофейной банке и обнаружил её пустой. Поднял крышечку заварочного чайничка и встретил комок белой плесени вместо чая. Куда всё делось?.. Отправился искать маму, чтобы поинтересоваться относительно еды. Но в комнате её не оказалось. Вернулся на кухню. Открыл холодильник…

Вид расчлененного, человеческого тела сначала напугал Мишу. Он даже вздрогнул от неожиданности. Но, тут вспомнил, как вчера сам запихивал его сюда, и сильно расстроился. Опять стало очень жаль мамочку. Бедная, милая мамочка. Даже поплакал минут десять, сидя за грязным обеденным столом. Закрыл холодильник. Ещё раз порыскал по кухне в поисках чего-нибудь съедобного. Безрезультатно. Нашёл только пачку какой-то крупы и три маленькие, пожухлые морковки. Как этим питаться?..

Правда на плите всё ещё стояла чёрная кастрюля со щами. Но за ночь они окончательно прокисли. Даже пошли большими белыми пузырями. От них исходил противный запах, совершенно не располагающий к трапезе. Миша закрыл крышку и, ничего не похлебавши, вернулся к компьютеру.

Холодная железяка приятно загудела. Но за ночь чуда не произошло. Проход в Интернет по-прежнему оставался заблокированным. Видимо, придётся выходить из дома, чтобы оплатить трафик провайдеру. И тут он вспомнил, что вчера так и не получил денег. Мамочка то умерла.

Накатил новый приступ расстройства. Минут тридцать Миша обильно поливал клавиатуру горючими слезами, оплакивая свою новую, несчастную, одинокую жизнь.

Устал. Прошёл в ванную. Умылся. Успокоился. Стал думать, откуда достать денег? И тут сообразил, что мама не могла никуда деть свою сумочку с заветным кошелёчком. Где-то она непременно должна лежать. Ей теперь всё равно она больше не понадобится. И, действительно, мамина сумка обнаружилась возле её кровати. На тумбочке. Но кошелечек оказался пустым. В нём даже копеечки не лежало.

Вот тут уже случился настоящий облом. Миша никак не ожидал такого поворота событий. Внезапная смерть мамочки так сильно его не расстроила, как данное обстоятельство. Тем более, что времени у него оставалось совсем мало – часов пять не больше. И дальше наступала полная катастрофа. Призовой Сертификат, если он его не получит, снова войдёт в игру. На что, тогда, он станет играть дальше?

Около часа Миша носился по всей квартире, ревя во весь голос и проклиная свою судьбу. Затем страх оказаться выброшенным на помойку толкнул его к решительным действиям. Для начала он перерыл все мамины носильные вещи, как на вешалке в коридоре, так и сложенные в платяном шкафу. Но денег ни в одном кармане не нашёл. Затем перекопал все её сумочки. Но обнаружил только маленькую коробочку с тонким обручальным колечком из самоварного золота. Правда, определить его стоимость он не мог. Но эта находка показалась ему удачной. В совокупности с её часиками на желтом металлическом браслете, это уже составляло кое-что, за что, по его понятию, вполне, можно было выручить какие-нибудь деньги.

В тумбочке его внимание привлёк большой, потрёпанный, семейный альбом. Денег среди фотографий так же не оказалось. Но невольно бросилось в глаза обилие его детских снимков. Особенно вместе с отцом, с круглолицым, щетинистым мужиком, выглядевшем несколько насуплено и излишне серьезно. Вот они стоят возле какого-то киоска. Тут едут на карусели верхом на ракете. Здесь переходят маленький бревенчатый мостик. Затем смотрят на гориллу в большой клетке. Далее – он кормит лебедей, плавающих в пруду, а отец стоит рядом. Кто их тогда фотографировал, Миша не помнил. Слишком маленьким он казался на этих картинках. Но в памяти хорошо отпечатались домашние, шумные ссоры, когда мать швыряла об стену суповые тарелки, а отец крыл её матерными словами.

Однако, пока он тщательно обыскивал своё наследственное имущество, стрелки часов подошли к шести вечера. Как быстро пролетел этот вагон времени, так и не приблизив к заветному ключу! Миша встрепенулся. Далее раздумывать не приходилось. Накинув на себя куртку, он решительно двинулся на промысел, совершенно не понимая, куда следует идти и как предлагать вещи покупателям.

* * *

Город встретил Мишу неприветливо. Моросил мелкий дождик, задувал пронизывающий ветер. Вечерело. Потоки раскрытых зонтов прижали его к стене дома. С оконных карнизов капало. Прямо на голову. Почему он не одел шапку?

Миша растерялся. Куда идти дальше? Как продавать? Что говорить?

Сжимая в кармане мамины часики и золотое колечко, он остановился у дверей салона красоты. Из него вышли две девушки. Весело переговариваясь между собой, раскрыли яркие зонты.

Миша не решился остановить их. Он просто не знал, как к ним обратиться. Они бросили на него недоуменный взгляд, чему-то рассмеялись и тут же растворились в потоке прохожих.

Миша попытался тормознуть какого-то красиво одетого парня. Протянул руку ему на встречу и даже что-то сказал, типа, извините. Но тот прошёл мимо, буркнув грубую фразу, похожую на: «Отвали, Чмо».

«Почему «Чмо»? – подумал про себя Миша, – Разве похож я на Чмо?»

Он даже обиделся на этого парня, но тут, вдруг, вспомнил, что возле Метро всегда кто-нибудь, что-нибудь продаёт. Там много народа. Там получится.

«Ну, конечно!», – пронеслось в голове, и он устремился туда.

Как следует предлагать купить у него вещи, Миша не знал. Он просто встал у входа на станцию, положил колечко с часиками на раскрытую ладошку, и стал ждать. Ему требовалось выручить всего четыреста рублей. Столько стоила месячная плата за Интернет. И ещё рублей сто, неплохо было бы получить сверху, на продукты питания. Однако, такой высокой цены никто не давал. Даже более того, никто вообще не обращал на него внимание. Все быстро проходили мимо, спеша по своим делам.

Время шло. Прохожие входили и выходили из Метро. Миша стоял.

Неожиданно возле него вырос высокий, плечистый парень в чёрной, кожаной куртке, изрезанной металлическими застёжками молниями.

– Чего стоишь? – поинтересовался, жуя жвачку.

– Да, вот – протянул ему продавец безделушки на ладошке.

– Продаёшь?

– Отдам за пятьсот.

Парень взял в руку колечко, повертел.

– Фуфло, – процедил сквозь зубы, вернул обратно, – С тебя триста.

– За что?!

– Место тут платное. Платить надо за место.

– У меня нет денег…

– Тогда, вали отсюда.

– Что же мне делать?.. Мне деньги нужны, – всхлипнул Миша.

– Да? Есть вариант. Ты мне отсосешь по полной. Я дам тебе двести. Это барахло возьму за сто. И мы будем в расчете. Годиться? – парень громко заржал.

Миша шестым чувством понял, что если он сейчас отсюда быстро не убежит, то у него возникнут большие неприятности.

– Нет. Нет! Я ничего не продаю! – взвизгнул во весь голос и ринулся в толпу.

Остановился он только возле какого-то магазина.

Запыхался. Его трясло. Не то от страха, не то от холода. Дождевая вода с мокрой головы просачивалась на спину. В желудке посасывало. Мамины часы показывали половину восьмого вечера. И тут ему, вдруг, до того стало себя жалко, что слезы снова сами собой потекли у него из глаз. Это же надо было такому случиться, чтобы великий победитель стоял на улице под дождём с непокрытой головой, голодный, замерзший, униженный каким-то поддонком, совершенно без денег! В то время как у него, там, в заветном сундуке, лежит годовой Сертификат на бесплатную игру, который он не может получить только потому, что кому-то сильно приспичило прижмуриться именно в тот день, когда он взошёл на высочайший пьедестал всех времён и народов! И для кого, спрашивается, он так старался и всё это делал!?.

Миша громко расплакался. Безвыходность положения накрыла его железным ведром, по днищу которого громко барабанили дождевые капли. Продать ничего не сумел. Время потрачено зря. Впереди – пустота.

– Ты, что, милый? – остановилась возле него какая-то маленькая старушка в потрёпанном пальтишке, – Ты, что плачешь?

– Денег нет. Мама умерла, – размазал он слёзы по щекам, – Есть нечего.

– Ишь, ты, несчастный, – сочувственно покачала она головой, – Голодный?

– Да.

– И что тут стоишь?

– Продаю, – протянул ей часы с колечком.

– Мамины?

– Да.

– Почём торгуешь?

– Пятьсот рублей.

– А хватит?

– Хватит.

– Ну, на, милый, возьми, – протянула ему старушка денежную купюру.

– Спасибо, – быстро схватил её Миша, не веря своему счастью.

– Иди с Богом.

– А это? – показал он свои вещички.

– Себе оставь. Будет, чем маму вспомнить, – молвила старушка и засеменила куда-то в сторону трамвайной остановки.

* * *

Миша ринулся к знакомому Гастроному. Времени оставалось в обрез. Привычными действиями быстро отправил через терминал провайдеру четыреста рублей. Взял сотню сдачи и, облегчённо вздохнув, отправился за едой.

Купил нарезной батон с пакетом молока, благополучно вернулся домой, включил компьютер и, пока тот грузился, жадно всё съел.

Интернет не работал. Видимо, деньги ещё не дошли до счета.

Миша посмотрел на часы: четверть девятого. Волнение охватило его: успел, или не успел?.. Включат, или не включат?..

Встал. Прошёлся по комнате. Посмотрел в окно. Ночь. Улица. Машины. Прохожие.

Вернулся к компьютеру. Так успел или не успел?..

«Конечно, успел, – успокаивал он себя, ежеминутно запрашивая интернет-страницу, – Не мог не успеть. Повезло со старушкой. Денег заслал, должны включить. Всегда включали».

Но время шло, а на мониторе картинка не менялась.

Миша вскочил со стула и стал нервно ходить по комнате.

Половина девятого. Интернета нет. Осталось полчаса. Хватит или не хватит?

Может, на линии что-нибудь оборвалось?

Он встал на четвереньки и внимательно обследовал все разъемы у системного блока. Потыкал пальцем провода. Нарушений не обнаружил. Вышел в коридор, осмотрел передающее устройство. Всё, вроде, в порядке. Осторожно выглянул на лестницу. Тишина. Никто с проводами не возится. Может, мышь где-нибудь перегрызла?.. Или крыса?.. Что тогда делать?.. Куда звонить?..

Решил позвонить провайдеру.

Нашёл мамин телефон. Он лежал в сумочке. Попытался набрать номер, но связи не было. Абонент временно не обслуживался. Видимо, и тут деньги закончились. Отбросил его в сторону. Бесполезная железяка.

Оставалось ждать. Мучительно ждать…

Без четверти девять! Неужели это всё?!. Не успел!..

Паника объяла сознание Миши. Всё-таки не успел!.. Чёрт!..

Столько стараний, столько усилий, столько потерь – и всё зря!

–А-а! – вскочил он с места и завопил на всю квартиру.

Подбежал к платяному шкафу и отлупил его кулачками. Больно стало. Несколько успокоился. Снова сел за стол. Запросил интернет-страницу…

Безрезультатно.

Девять. Всё кончено… Опоздал…

И в этот момент компьютер весело глумкнул. Поисковая система выкинула на монитор меню. Включили!

Минуты хватило, чтобы Миша оказался на нужном сайте. Быстро заполнил анкету победителя, отправил и…

чёрными буквами выскочила страшная надпись:

Дорогой друг,

Благодарим вас за участие в нашей игре.

Вы победили!

Время для заполнения анкеты вышло.

Сертификат снова в игре.

Желаем удачи!

* * *

Миша сидел на полу спиной к компьютеру и как осиротевший ребёнок обливался горючими слезами. Он потерял всё: три года изнурительной борьбы, призовой Сертификат, мамочку, холодильник… Он остался один. Один на всем белом свете. Без денег, без еды, без королевства, без друзей… Как теперь жить?.. Хотя, почему без друзей? Их-то, как раз, у него много. Целый Интернет заполнен его друзьями. Особенно теперь, после такой оглушительной победы. Каждый теперь захочет стать его другом!

Миша утёр слёзы. Поднялся на ноги.

Нет, ещё не всё кончено. Если с призом сумели его кинуть, то никто, решительно никто не может отнять у него победу! Он – победитель. Это очевидно. Это признано. Это факт. От этого никуда не денешься. Он – Король. Он – лучший! Самый сильный, самый умный, самый, самый… Что там по этому поводу пишут?..

На форумах писали о нём разное… В основном сыпались поздравления. Типа, молодец, давно надо было свергнуть этого Смурфика.

Нередко встречалось удивление: «Кто бы мог подумать, что Пикачу так поступит».

Но чаще звучала справедливая оценка: «Он давно к этому шёл, добился своего».

Однако, проскальзывал и едкий сарказм: «Повезло. Случайность».

В одном только сходились все: корона теперь у него. ОН – новый Король Вестландии. Правда, выражалось это как-то не очень убедительно. Особенно после того, как все узнали, что призовой Сертификат им не получен.

«Отказался! Значит – игра для него не главное, – вопили прозорливые, – Значит, ему нужна только казна. В ней денег много. Снимет свои десять процентов и бросит королевство».

Знали бы они, как не правы, и что это ему стоило…

«Правильно, – поддерживали их некоторые, – Смурфик скопил много денег. Но допустил досадную ошибку. Пропустил удар. Посмотрим, долго ли продержится на троне Пикачу».

«Такие, как он, не могут принимать правильных решений, – писали рассудительные, – Желающих занять его место много. Опытный Смурфик обязательно под другим именем подберется к нему и свергнет. Это всего лишь вопрос времени».

«Смурфик не станет менять имени, – возражали им знающие, – Он не будет поступать так, как Пикачу. Он докажет своё превосходство».

«Как же, – отвечали им опытные, – Он не сможет второй раз стать Королём. Кишка тонка».

Вызов был брошен. Смурфик обязательно снова войдёт в игру. Решающая битва ждала их впереди.

Действительно, что это он так расстроился? Не всё потеряно. Это всего лишь какой-то Сертификат. Это не главное. У него есть целое королевство. Казна. В ней реальные деньги. Он их получит. И не один раз. Он только начал. Впереди целый месяц. За это время он получит в десять раз больше, чем стоит этот самый Сертификат. Всем на зло. Чтобы знали.

«Да, – написал он на форуме, – Я взял корону не для того, чтобы отдать её. Я – новый король и это навсегда!».

Вызов принят. Он снова провалился в иную реальность. В тот мир, где всё так приятно, где жить легко и радостно.

* * *

Когда впереди имеется цель, то разных глупых вопросов не возникает. К ней следует стремиться. Через все преграды. Но вот она достигнута. Покорённая вершина лежит под ногами. Куда дальше идти? Сидеть, свесив ножки, и наслаждаться триумфом? Так, он уже кончился. Вернуться обратно к проблемам и трудностям? Нет. Только не это. Миша вниз не хотел. Но он и не знал, что делать дальше. Как теперь управлять королевством? Как говориться, автобус догнал, водителя из него выкинул, но как вести машину по извилистой дороге? Этого-то он не умел. Не может даже остановить её, и она мчится себе дальше. Куда вынесет?..

Одно представлялось предельно ясным: герцогов следует опасаться и близко к себе не подпускать. Хотя они уже выстроились с подарками и поздравлениями. Съехались со всех концов королевства и столпились перед воротами Кремля. Что с ними делать? Подарки Миша любил. Получал их, правда, не так часто. Видимо, потому и любил. Не прогонять же их не узнав, что принесли. Тем более, их глашатые на каждом углу города трубят ему славу. Называют: «Великим», «Отважным», «Мудрым».

Но он, вдруг, испугался. Победителем на встречу к своим подданным не вышел. Повелел всем уезжать, и увеличил в два раза количество стражников возле каждых ворот в городе и в Кремле. Затем собрал всех министров. Объявил им, что каждого оставляет на своём месте. Даже более того, увеличивает им жалование на десять процентов. Трое тут же попросили себе дворянские титулы. Король даровал, широким жестом. Они дружно поблагодарили и поклялись в верности. Потом ушли, так толком не пояснив, чем каждый из них занимается. Только казначей зачем-то стал долго и путано рассказывать про установленную предшественником фискальную систему. Звали его Фунт. Из всего вороха непонятных терминов и длинных, казенных, словесных оборотов Пикачу уловил только что-то о прогрессивной шкале подоходного налога и про въездную плату, взимаемую возле каждых городских ворот, составляющих основу доходной части бюджета. Когда же тот стал пояснять правила формирования сметы расходов и заговорил о необходимости её корректировки, ввиду новых, введенных тарифных ставок, у нового короля вообще голова пошла кругом, и он сильно захотел прервать беседу. Но Фунт уходить не спешил. Он заявил, что согласился на эту должность за четыре процента от месячного сальдо. Оставляет ли новый король эти условия?

Миша к деньгам относился легко. Особенно тогда, когда они у него полностью отсутствовали. Поэтому величина процента совершенно его не взволновала.

«Конечно, конечно, – поспешил он заверить казначея, – Это справедливые условия. Такой умный чувак, как ты, мог бы получать и все пять».

«Это не в игровой валюте, – уточнил Фунт, – Смурфик переводил на мой счет четыре процента от того, что получал с игры сам».

«Хорошо, – легко согласился Пикачу, – Значит, я буду переводить пять».

«Я к вашим услугам», – откланялся довольный министр финансов.

Король остался один. За окном тронного зала небо Вестландии разрывали трубные звуки фанфар. Бургомистр города старательно привлекал к себе внимание нового повелителя. Но Пикачу к себе его не позвал. Как и не вышел на балкон поприветствовать восторженных горожан. Мысли его витали в другой стороне от триумфа. Восторг прошёл. Наступали будни.

«Как это всё понять? – думал он, – Как постичь механизмы правления? Где найти нужную инструкцию? У кого спросить совета?»

Пришлось обратиться к помощи Интернета. Но восполнить пробелы в образовании на различных сайтах за короткое время не получилось. Обнаружилось так много незнакомых слов, что Миша вскоре скис и чуть не уснул.

«Может быть, есть где-нибудь краткий курс, как правильно управлять государством?» – подумал он и набрал эти слова в поисковой строке.

Людей, знающих, как это делать, оказалось так много, что просто глаза разбежались. Правда, в основном заманивали на различные курсы и в институты. Таких, кто бы мог рассказать об этом попросту – не нашлось. Да, честно говоря, и читать не хотелось. Не любил он читать. Особенно длинные, скучные тексты без ярких картинок.

Но что-то делать всё же, следовало. От нового короля ждали каких-то решений. Не может же он разочаровывать своих подданных. Не для того он брал власть.

А для чего? Задал он, вдруг, себе этот вопрос и не смог на него ответить.

«Глупости, – решительно отмёл сомнения в сторону, – Взял и взял. Не отдавать же теперь обратно?» Он даже рассмеялся, представив себе, как извиняется перед Смурфиком, которому только что снёс мечом голову.

«Нескоро он снова доберётся до города. Пройти Лес за одну ночь невозможно. Можно расслабиться», – решил король и объявил в стране большой праздник.

«В этот великий день каждому разрешается делать то,

что он хочет!»,

– объявили глашатые первый королевский Указ.

«Да, здравствует Король!» – воскликнули сметливые и тут же ограбили несколько торговых лавок.

Богатые купцы, благодаря охране, сумели отбить штурм разгоряченной толпы.

Королю пришлось поднимать всю стражу для усмирения сильно разгулявшихся подданных и наведения порядка в городе.

«Вот и отметил день восхождения на трон, – почесал он лохматую голову, – В следующий раз надо быть осторожнее».

* * *

За это время Миша съел все три пожухлых морковки и полностью израсходовал обнаруженную крупу. Как точно её следует варить, он не знал, и потому высыпал пачку в небольшую кастрюлю, залив кипятком из чайника. Каша разварилась хорошо, густо. Вылезла наружу, залила всю плиту и подгорела. После этого она оказалась весьма противной на вкус. Но он всё равно её съел. Плиту мыть не стал. Не до пустяков. Даже форточку не открыл, хотя в квартире воняло газом. Видимо от этого заболела голова. Но он подавил стихийно организованную не разъехавшимися «обиженными» герцогами небольшую смуту. Одного, самого шумного, даже казнил, сгоряча, а его поместье отдал тому, с кем раньше ловил на озере рыбу.

«Мне нужны свои люди, – решил он, – Но не очень сильные».

«А кто считается сильным?», – задал он себе вопрос.

«Конечно, тот, у кого много стражников и солдат-роботов», – догадался он.

И тут же ввел ограничение на количество стражников. Теперь герцог не имел права иметь их больше десяти. Затем втрое увеличил цену за каждого продаваемого робота-солдата.

На следующий день предательский голод стал донимать всё острее. В доме вообще ничего съедобного не осталось. Пришлось пить кипячёную воду с остатками сахарного песка. Под вечер он даже сошкрябал с плиты куски прикипевшей каши. Но уговорил самого авторитетного герцога больше не выступать против себя, пообещав дать ему автономию. Что это такое новый король точно не знал. Но тот сильно на этом настаивал и даже клялся, что если её получит, то больше никогда не станет покушаться на королевскую корону.

Третий день дался с трудом. Всё время кружилась голова. От голода сильно упало внимание. Пикачу едва не погиб в глупой ловушке, расставленной для новичков. Один из поваров отправил на королевский стол отравленную еду. Но вовремя заметили один из стражников. Предателя схватили. Тот за большие деньги сообщил, что Смурфик снова появился в городе с целым набором магических предметов. Остановился в одном из номеров трактира «Черепашки-ниндзя». Туда тут же направили большой отряд стражников. Но схватить его не удалось. Раненый, он убежал в Волшебный Лес и спрятался в пещере «Черного Мага».

Как именно Смурфик собирался вернуть себе власть, Пикачу не знал. С одной стороны простого эмигранта, казалось бы, можно не опасаться. Но с другой стороны, он, вполне, мог иметь сильную поддержку среди герцогов. Кто из них являлся его сторонником, а то и двойником, оставалось загадкой. Никто не запрещает игроку иметь несколько персонажей одновременно. Один из герцогов вполне мог оказаться вторым Смурфиком. Только под другим именем. Придя к власти, он легко сделает Смурфика герцогом, и потом сам подставит ему шею. Как же тут быть?

Мысли разбегались в разные стороны.

Утром четвёртого дня Миша готов был сожрать, что угодно. Особенно он хотел мяса. Поджаристого, душистого, с корочкой. Ему оно так и представлялось: большим, сочным куском, шкварчащим в кипящем масле на сковородке. Такое он ел всего один раз. Мамочке дали какую-то премию на работе, и она купила на неё полкило свежей свинины. Миша тогда чуть язык не проглотил от восторга. И вот теперь оно представилось ему во всем своём гастрономическом великолепии. С лучком и перцем…

Слюни так и потекли сами собой.

Привычным движением он открыл холодильник. И… сразу закрыл его. Как он забыл о ней? Как оказалась она тут не к месту. Всё пространство собой заняла.

Однако, что-то надо жрать. Так почему бы и не…

Он взял со стола нож. Но тут же отогнал от себя эту мысль, и вспомнил о той доброй старушке, что дала ему возле магазина пятьсот рублей. Вот сейчас бы её найти… Но для этого надо снова выходить на улицу…

«Пожалуй, лучше пойти на улицу», – решил он, накинул на себя куртку и вновь отправиться к магазину: продавать мамины часики с колечком.

До конца месяца оставалось две недели. Только бы продержаться, а там и первая «зарплата» короля. Там станет легче.