– Ага, – хмыкнула Тули́нэ, – но старшая мандрагора сказала, что на само цветение малышкам пока ходить рано, ибо там творятся какие-то невиданные ботанические непотребства. Поэтому в педагогических целях они пошли смотреть на то, что бывает после того, когда этим непотребствам предаются неосмотрительные молодые растения.

– А что бывает? – поинтересовался кот.

– Как обычно, – пожала плечами девушка. – Цветы остаются голыми, вянут и прекращают быть цветами.

– И кем они становятся?

– Пузатенькими ягодками, – усмехнулась девушка.

– Из твоих уст это звучит еще более двусмысленно и непотребно, – вздохнул Диодор.

– Ещё бы, – хмыкнула Тули́нэ, – у меня же отлично по «Многослойной Недосказанности» и «Пикантным Недомолвкам».

И она многозначительно замолчала, приложив ладошку к губам.

– Идеально! – воскликнул Диодор. – Продолжай, мне нравится!

– Что именно? – оживилась Тули́нэ.

– Когда ты молчишь! – пояснил кот. – Корявенько, конечно, сразу скажу, что не Станиславский, но на безрыбье и так сгодится.

– Плохой, Диодор, – насупилась девушка. – Фи!

– Тогда не отвлекай меня! – фыркнул кот. – Не видишь, я занят телом.

– Делом? – переспросила девушка.

– Угу, – пробурчал кот, – и им тоже.

– А я занимаюсь тобой, – проворковала Тули́нэ, – и твоими усами.

– Иди сказочнику докучай! – огрызнулся Диодор. – Он тебя придумал, теперь пускай пожинает плоды своего неосмотрительного литературного непотребства.

– Ой, так ведь его тоже нет! – усмехнулась Тули́нэ. – Сказочник ушел на работу, в офис «Fantasy Resource», ему отчет надо писать квартальный.

– А я думал, что он только всякое недоразумение сочиняет, – усмехнулся Диодор.

– Да нет же, – отмахнулась девушка. – Он такие отчеты пишет, что руководство просто визжит от восторга.

– Точно от восторга? – уточнил кот.

– Точно, вот послушай… – Тули́нэ откашлялась и продекламировала: – «Молоко единорога, закуздрячено. Отмечается нарушение технологического процесса…»

– Я ничего, кроме слова «молоко», не понял, – озадаченно мурлыкнул Диодор.

– А никто не понимает, – пожала плечами Тули́нэ, – ни руководство, ни контрагенты, даже сам сказочник наверняка не понимает. Как он объяснил, ему за это деньги и платят, чтобы было написано авторитетно, технически грамотно и совершенно непонятно… Так что, мой милый собеседник, сейчас остались только ты и я… Только я и ты… И твои усы, которые меня сейчас очень занимают…

Тули́нэ наклонилась к Диодору и даже попыталась прикоснуться к его усам, но кот предусмотрительно отвернул морду.

– Да сдались тебе мои усы! – недовольно пробурчал кот. – Ты лучше еще многослойно помолчи. У тебя это изумительно получается. Хотя и не так часто, как бы мне хотелось.

– А я не могу молчать! – вспыхнула Тули́нэ. – Каждое утро я нахожу несколько твоих усов у себя в кровати! А я принцесса – натура утонченная и хрупкая! Мне от твоих усов фигня разная снится и фантасмагория!

– Подумаешь, какие мы нежные, – хмыкнул кот. – Я всю жизнь со своими усами сплю и не жалуюсь.

– Это потому что ты не принцесса! – вспылила девушка.

– Хвала моей карме и прими мои соболезнования, – усмехнулся кот.

– Слушай, Диодор, а может, ты лысеешь? – невинно спросила девушка. – Стареешь, вот у тебя усы и выпадают?

Кот всё-таки подавился шубой и начал кашлять.

– Бедный старый Диодор, – начала причитать Тули́нэ. – Лысеет, кашляет, усы уже не держатся…

Кот наконец откашлялся и выплюнул клок шерсти.

– Легкие отходят? – поинтересовалась будущая принцесса.

– Нет! Это меня негодование переполняет! – не выдержал Диодор.

Он сурово посмотрел на лучезарную улыбку девушки и спросил:

– Тули́нэ, ответь, почему ты постоянно задаешь мне всякие глупые вопросы, особенно когда я занят важным делом?

– Телом? – переспросила девушка.

– И им тоже, – устало вздохнул кот.

– Всё просто, Диадор, – хихикнула девушка. – Своими вопросами я как бы ощупываю внешний мир. В данном случае я вербально ощупываю твои усы, ибо в физическом плане они меня уже достали!

– А я физически ощупываю внешний мир своими усами! – недовольно воскликнул кот. – И я не желаю, чтобы ты их трогала ни физически, ни вербально!

– А-а-а-а-а… – догадалась девушка. – Значит, каждый твой ус – это вопрос?

– Да! – фыркнул кот.

– Значит, когда ты находишь ответ, то твой вопросительный ус отпадает?

– Именно!

– Тогда давай договоримся, – по-деловому предложила Тули́нэ, – если ты не хочешь, чтобы я вербально донимала твои усы, то не задавайся больше никакими вопросами у меня в кровати…

Обед молчания.

– Диодор, Диодор!

Сказочная студентка Института Прекрасных Принцесс лихо съехала со второго этажа по перилам, нарушая все незыблемые правила дворцового этикета.

Пушистый ассистент сидел обиженно нахохлившись возле торговой стойки, всем своим видом напоминая небольшую махровую грозовую тучку.

Тули́нэ ловко спрыгнула с перил и, удачно приземлившись рядом с котом, уже хотела легкомысленно по привычке потрепать его по ушам, когда тот, не поворачиваясь, во всеуслышание заявил:

– По-настоящему я – Живопыра…

– Живо-чего? – не поняла Тули́нэ.

Ее рука замерла в воздухе, так и не добравшись до манящих кошачьих ушей.

– Абыр… Абыр… Абырвалг… – пробулькал кот.

– Кудесник! – воскликнула девушка. – У нас тут кот сломался!

Кудесник выглянул из кухни и с осуждением посмотрел на кота:

– Диодор не сломался, это он так обиделся на всех и дал обет молчания.

– Что? Молчать до обеда будет? – не поняла принцесса.

– Не нервируй меня, Муля… – съехидничал кот.

– Он меня пугает! – пожаловалась девушка, прикидывая, стоит ли падать в обморок или спустить всё на тормозах.

Она попыталась заглянуть коту в глаза, но тот обиженно отводил морду.

– Неужели он до обеда будет так странно молчать? – недоверчиво спросила Тули́нэ, то ли у кота, то ли у кудесника.

– Да не до обеда… – усмехнулся хозяин лавки. – Обет – это значит, что он дал себе слово и будет делать то, что себе пообещал.

– Провальный план, я тебе скажу, – доверительно отмахнулась принцесса. – Столько раз я себе давала разных обещаний и максимум могла дотянуть только до завтрака… А уж до обеда…

– А компот?! – возмущённо воскликнул кот.

– Кстати, а почему он орёт? – подозрительно прищурилась девушка. – Он, как бы, до обеда молчать должен?

– Потому что молчать можно по-разному, – пожал плечами кудесник. – Он вот молчит по своей системе.

– Это по какой?

– По громкой системе, – пояснил чародей. – Это когда он орет, но совершенно непонятно, что орет и зачем. То есть смысла в его восклицаниях не больше, чем от шума деревьев.

– А разве так можно? – поинтересовалась принцесса.

– Конечно! – кивнул кудесник. – Многие люди, и в том числе некоторые коты, это часто практикуют. Говорят что-то, но их совершенно невозможно понять, и поэтому возникает ощущение, что они как бы ничего и не говорили…

– Не поняла… – опешила девушка и обратилась к коту: – Ты какой обед давал?

– Свежий, только что спиленный! – бодро ответил кот.

– Понимаешь, Тули́нэ, – вздохнул кудесник, – молчание связано не просто со звуками, а со смыслом слов. А если смысл у слов отсутствует, то они как бы пустые и безголосые, а значит, молчаливые…

Потом он недовольно посмотрел на ассистента и добавил:

– Поэтому Диодор считает, что он может придерживаться обета молчания и при этом истошно орать на весь магазин, распугивая клиентов!

– Открывает кошка рот – непонятно, что орет… – выдал Диодор.

– Вот-вот, – заметил кудесник.

– Слушай, так у нас, значит, от его обеда вообще ничего не поменялось. – усмехнулась Тули́нэ. – Он и так постоянно непонятно что мяучет.

– Ах ты неблагодарная! – не выдержал Диодор. – Я делился с тобой мудростью! А ты?! Вот поэтому я и дал обет молчания!

– Обед, – поправила его девушка.

– Потому что проще орать непонятную чушь, чем вкладывать глубокий смысл в свои слова.

– Почему?

– Потому что, когда ты громко несёшь полную околесицу, тебя сразу начинают замечать. А если говорить умные вещи, то на тебя никто внимания не обращает! Как будто ты пустое место…

– Ну, подумаешь, на лапу тебе наступили… – пожал плечами кудесник.

– На лапы! – обиженно уточнил кот. – А не на лапу. Чувствуешь разницу?

И, не дождавшись ответа, он обратился к девушке:

– Тули́нэ, скажи, как возможно наступить коту сразу на все четыре лапы одновременно?

– Я думаю, что с трудом… – хмыкнула принцесса.

– А я считаю, что с особым цинизмом! – воскликнул кот.

– Ты у меня под ногами крутился… – стал оправдываться кудесник.

– У меня был сложный пространственный манёвр, – недовольно объяснил кот. – Я же предупреждал!

– Ты орал: «Когда обед?!» – возмутился хозяин лавки.

– И мой крик был преисполнен глубокого смысла! – трагически шмыгнул носом кот. – Но он был проигнорирован, а мое тело подверглось гонениям и экзекуции…

– Я чуть не упал… – устало вздохнул кудесник.

– Кто же виноват, что ты толком на ногах не стоишь? – ехидно заметил Диодор.

– Кстати, что у нас с обедом? – спросила девушка, которой уже надоело слушать эту глупую перепалку.

– А ничего! – горько усмехнулся Диодор. – Мой обет молчания нарушен, и обед, видимо, тоже… И это я еще не вспоминал о своем испорченном предобеденном настроении, на которое некоторые зверски наступили!

– Ты смеёшься? Ты только недавно второй раз позавтракал! – возмутился кудесник.

– И что с того? – отмахнулся Диодор. – Знаешь ли ты, что у котов самое хорошее предобеденное настроение наступает сразу после завтрака, особенно после второго!

– Диодор, ну тогда я знаю, как умилостивить твое настроение, – усмехнулась Тули́нэ. – Чтобы оно не орало с голодухи…

– Не уверен… – с сомнением мурлыкнул кот. – Мое настроение такое…

– Капризное? – съехидничал кудесник.

– Утонченное! – обиженно воскликнул кот.

– А я поглажу его, но по своей системе! – примирительно улыбнулась девушка.

– Хм… Я вижу, что ты вложила в свои слова какой-то смысл. Но вложила так глубоко, что я пока его не уловил, – задумчиво мурлыкнул пушистый ассистент. – Но я заинтригован, так что продолжай…

– Как насчет третьего завтрака? – выпалила Тули́нэ.

– А что, так можно было?! – в восхищении воскликнул Диодор.

– Конечно, можно! – заверила его принцесса. – Обещаю, твоему предобеденному настроению понравится…

– А твоему обету можно верить? – еще не веря своему счастью, спросил Диодор.

– Конечно, до завтрака у меня все обещания неплохо получаются, – усмехнулась Тули́нэ. – Так что я даю тебе обед накормить твое настроение третьим завтраком!

– Первый раз в жизни буду третий раз завтракать в обед… – мечтательно облизнулся Диодор.

– Смотри, чтобы твое предобеденное настроение не лопнуло… – заметил кудесник.

Пишущая рука.

– Ну-с, чем я сегодня займусь? – воодушевленно воскликнула Тули́нэ, заметив сказочника, сидящего за письменным столом.

– Это ты мне?

Сказочник от неожиданности вздрогнул. Он все еще не привык к тому, что к нему вот так, запросто, подкрадываются персонажи его сказок.

– Тебе, конечно, – довольно хихикнула пигалица. – Ты же у нас решаешь, что по сюжету должна вытворять сказочная принцесса.

– Ты еще не принцесса, – строго заметил сказочник, – а только студентка.

Тули́нэ набычилась:

– Ты сейчас кого хотел обидеть?

– Не обидеть, а уточнить, – сказочник снизил уровень строгости в голосе, добавив в него щепотку душевной теплоты и пару капель снисхождения. – Литература – точная наука.

– Насколько точная? – девушка все еще дулась.

– Самая точная! – заверил ее автор. – Одна запятая не там – и всё! Казнить нельзя помиловать.

– Все равно это несправедливое уточнение, – заныла Тули́нэ. – Я уже в стольких сказках упоминаюсь как настоящая принцесса. Меня даже дракон похищал! С твоей, между прочим, подачи.

– Да-да, помню… – сказочник устало потер переносицу. – Хорошо, я возьму это уточнение в скобки. Пущу по тексту как размышление автора.

Тули́нэ довольно улыбнулась и вонзила в автора требовательный взгляд.– Ну, ставь давай.

– Кого? – опешил сказочник.

– Не кого, а чего! – передразнила его девушка. – Скобки твои с уточнениями ставь. И чтобы при мне поставил! Знаю я тебя…

– Я не могу, у меня пишущая рука занята, – вздохнул автор.

– Чем?

– Не чем, а кем. Диодором.

Сказочник повернулся в кресле, и Тули́нэ заметила, что на столе, прямо на черновике автора, черной кляксой расплылся огромный черный кот.

– Что остановился? – возмутился Диодор. – Гладь давай!

– Видишь? Совершенно невозможно работать…

Сказочник вздохнул и продолжил наглаживать пушистую униформу ассистента кудесника.

– А я? – опешила Тули́нэ. – Что должна делать я?

– Ну… Как обычно… – промямлил автор. – Сходи, взорви что-нибудь…

– Не хочу, настроения нет…

– Почему?

– А ты мне еще настроение не придумал, – пожала плечами девушка.

– Тули́нэ, я с тебя просто поражаюсь! – возмутился автор. – То ты лезешь в каждый свой сюжет со своими правками, то ты говоришь, что настроения нет!

– Так это ты сам написал, чтобы я в текст вмешивалась, – хмыкнула Тули́нэ. – Вот я и вмешивалась!

– Всё равно поражаюсь…

– Чему? – хитро прищурилась девушка.

– Не чему, а кому… То есть тьфу! Запутала меня совсем!

Сказочник зажмурился, пытаясь привести непослушный диалог в порядок, но внешний мир в лице кота не дал ему это сделать.

– Гладь, говорю! – недовольно мяукнул Диодор. – Не филонь!

– Какой-то ты странный сказочник, – довольно рассмеялась Тули́нэ. – В показаниях путаешься, валишь всё на своих персонажей, хотя на самом деле сам виноват во всех их поступках.

– Я поражаюсь тому, – устало вздохнул автор, продолжив гладить кота, – как ты так легко принимаешь идею того, что ты всего лишь выдуманный персонаж.

– А чего кобениться? – пожала плечами Тули́нэ.

– Как что, а свобода выбора, проявление собственной воли и всё такое?

– А ты почему сказки пишешь? – хмыкнула девушка.

Сказочник задумался, его пишущая и по совместительству гладящая рука замерла.

– Гладь, лентяй! – возмутился Диодор. – А то у меня еще половина шкуры неглаженая! И про шею не забывай!

Парень вздохнул и продолжил процедуру глажки.

– Я не знаю, – отмахнулся автор. – Просто хочется, вот и пишу.

– А может, тебе самому кто-то сюжет пишет? – ехидно спросила Тули́нэ.

– Какой сюжет? – опешил сказочник.

– Такой, – усмехнулась девушка, – в котором тебе хочется сочинять сказки.

Парень ошеломленно посмотрел на свое творение и на мгновение представил, что её слова – не просто очередная издевка, а самая настоящая правда!

Тули́нэ была в восторге от произведенного эффекта. Кажется, ей сегодня все-таки удалось что-то взорвать. И не просто что-то, а воображение ее собственного автора!

– Как так… – выдохнул сказочник, выгоняя из своего разрушенного воображения неприятную картину.

– А вот так, – звонко рассмеялась девушка. – Ну что? Неприятно почувствовать себя не реальным сказочником, а лишь производной сказочника?

– А ты тогда производная из производной! – вспылил автор.

Раздражение на конкретный объект всегда помогает справиться с неразрешимыми вопросами.

– Тоже в скобочки возьми, хорошо? – невинно заметила Тули́нэ.

– И возьму, – огрызнулся сказочник. – Как только черновик и пишущая рука освободятся…

– Забудешь наверняка… – состроила гримасу пигалица. – И буду я, производная из производной студентки и т. д., и т. п., в периоде, да еще с мантиссой в придачу.

Откуда ты вообще о производной знаешь? – опешил сказочник. – Её же в твоей программе обучения нет!

– Много ты знаешь об Институте Прекрасных Принцесс, – отмахнулась девушка. – Да нас без производных и мантисс на бал вообще не допускают! А балы у нас, между прочим, периодически проводятся.

– Гладь, говорю, шею! – недовольно воскликнул Диодор. – Не так! Нежнее гладь, я же не мантисса! Нежнее, вот так, и периодически уши не забывай…

– Какое небо голубое… – пропела Тули́нэ.

– Да! – воодушевленно воскликнул сказочник, и его гладящая рука в очередной раз остановилась. – Лучи солнца, озоруя, щекотят своими теплыми прикосновениями железные скаты крыш и мягко гладят рыжую кирпичную кладку домов, что уютно расположились на тесных улочках…

– Гладь! – рявкнул Диодор. – Слушай, если бы ты так же ловко чесал мою шкуру, как языком чешешь, то все бы давно уже были довольны и жили долго и счастливо!

Лицо автора выражало крайнюю степень страдания. Пишущая рука отказывалась слушаться, а вся одежда и стол были в кошачьем пуху.

Наконец он взмолился:

– Тули́нэ, душечка, а может быть, ты кота вместо меня погладишь?

– Эм… – Душечка на мгновение задумалась, потом улыбнулась и отрицательно покачала головой. – Не-а, сам гладь.

– Почему? – шмыгнул носом сказочник.

Кажется, вездесущий кошачий пух проник уже не только в нос, но и в мозг автора.

– Да всё по тому же, – пожала плечами Тули́нэ. – Ты же мне сюжет еще не написал, а без сюжета я ничем не могу тебе помочь… Ничего личного, но сам знаешь, порядок есть порядок.

– А может быть, ты авансом кота погладишь? – с надеждой спросил сказочник.

– Первый раз слышу, чтобы сказочный персонаж что-то автору делал авансом, – удивилась девушка. – Это вообще законно?

– Ну, ты его погладишь, – начал заискивать парень, – а я тем временем сюжет напишу и скобочки, как ты просила, где надо, поставлю…

– Какая-то мутная схема получается, ты не находишь? – ехидно улыбнулась Тули́нэ. – Мутная и подозрительная… На сказочный лохотрон смахивает.

– Это больше на замкнутый круг смахивает, а не на лохотрон… – устало вздохнул автор.

– А зачем ты его вообще гладишь? – поинтересовалась девушка.

– Не знаю… – пожал плечами автор. – Сел сказку писать, а тут: «Бац!», уже кота глажу и писать ничего не могу. А он меня, зараза, не отпускает…

– Кто зараза? – недобро поднял голову Диодор.

– Это я так, для связки слов… – спохватился сказочник.– Вот и держи свои слова, на связке! – пригрозил ему кот. – А с привязи – не спускай.

– Ну, значит, я пошла? – невинно усмехнулась Тули́нэ и направилась к выходу.

– Куда? – чуть не плача, спросил ее сказочник.

– Я не знаю, – пожала плечами девушка. – Пойду прогуляюсь просто так, без сюжета. Дракона покашмарю, рыцарей подразню, на метле полетаю…

– Ты же принцесса! – возмутился автор. – Тебе по сюжету на метле летать не положено!

– Ах, по сюжету я все-таки принцесса? – Тули́нэ выполнила элегантный реверанс. – Вот ты как заговорил? Что же на тебя давить все время нужно, чтобы ты меня принцессой называл…

– Да делай что хочешь! – всплеснул руками сказочник. – У меня все равно пишущая рука уже не работает и настроения нет…

– Вот и замечательно! – пропела девушка и вышла на улицу.

Стоило девушке выйти за дверь, как Диодор неожиданно вцепился в пишущую руку сказочника, прерывая сеанс глажки.

– Ай, ты чего? – опешил парень.

– Пусти! – недовольно мурлыкнул черный кот. – Лапает тут меня целый день своими обезьяньими конечностями!

Он выгнул спину, встряхнулся и спрыгнул на пол. Еще раз недобро взглянув на сказочника, кот с достоинством пошел вслед за Тули́нэ.

– Эй, ты куда? – обескураженно спросил парень.

– Пошел приводить себя в порядок, – возмущенно мяукнул Диодор. – А то ты мне всю шкуру испортил. Теперь полдня придется вылизываться…

– Ну и сказочка!

Автор смог лишь недоуменно развести руками…

***

– Как договаривались? – мурлыкнул Диодор.

– Ага, – усмехнулась Тули́нэ, положив перед котом четыре скомканных целлофановых пакета.

– За шкуру надо бы добавить… – заметил кот.

– За шкуру? – вопросительно подняла бровь принцесса.

– Ты на меня посмотри? – начал оправдываться Диодор. – Кто мог знать, что сказочник совсем котов гладить не умеет? Он мне всю униформу помял, утеплитель истрепал. Как я в таком виде перед кошками покажусь? А кудесник новую униформу обещал только осенью подкинуть…

– Хорошо, держи за вредность, – усмехнулась Тули́нэ и добавила к четырем пакетам еще один. – Кстати, а зачем тебе пакеты, ты же за покупками не ходишь?

– Они шуршат.

– В смысле?

– Ну что тут непонятного! Они шуршат. Издают изумительный звук, от которого внутри все трепещет.

– Мог бы изумительно шуршать одним пакетом и трепетать бы себе на здоровье, – усмехнулась девушка.

– Много вы, люди, в пакетах разбираетесь… – пробурчал кот. – Каждый шуршит по-разному!

– Ладно, ладно, шурши себе на здоровье… – смилостивилась девушка.

Кот ловко перекатил пятый пакетик к кучке целлофановых собратьев и вопросительно уставился на принцессу:

– Тули́нэ, а зачем тебе нужен был весь этот спектакль с глажкой?

– А чего он обзывается? – обиженно воскликнула принцесса. – Сказочный персонаж, выдуманная не принцесса… То нельзя, это нельзя… Драконов не обижай, на метле не летай… Что он выпендривается? Да стоит мне вывести его пишущую руку из строя, и всё! Свобода выбора, проявление воли и прочие умопомрачительные приключения! Пускай знает, что на каждого умного сказочника найдется хитрый персонаж с котом!

Диодор в изумлении уставился на принцессу, а Тули́нэ, оседлав метлу, вот так, совершенно без сюжета, полетела кошмарить одного, хорошо знакомого ей, дракона.

Кот смотрел ей вслед и пробовал пакетики на звук, нежно трогая их своей мягкой лапой. Он трепетал от шороха целлофана и что-то довольно мурлыкал себе в усы.

А небо действительно было пронзительно голубым, а лучи солнца, озоруя, щекотали своими теплыми прикосновениями железные скаты крыш и мягко гладили рыжую кирпичную кладку домов, которые уютно расположились на тесных улочках июльского города…