Они лежали на лугу возле найденного куста мандрагоры и оба довольно щурились от рыжих лучей. Большую кожаную сумку кудесника облюбовали кузнечики, и мужчина усердно делал вид, что пытается их посчитать. Как бы ненароком чародей коснулся пальцем колоска мандрагоры.

– Щекотно! – воскликнуло растение.

«Не спит, – подумал человек, – странно, а должна была бы уже впасть в спячку…»

– Это все августовское солнце, – вслух заметил кудесник. – Оно щекочет мне лицо, а коту щекочет шерсть.

Кот ничего не говорил, он делал вид, что находится в одном из своих блаженных состояний. В настоящую минуту он практиковал фигуру № 1 – «Пузом кверху, лапки кротко поджаты». Он открыл один глаз и лениво посмотрел на кудесника.

«Всё-таки он неплохой человек, – сонно думал кот. – Надо было ему в этой жизни родиться котом…»

И он вспомнил, как сам ловко соскочил с колеса сансары и приземлился на мягкие лапы котенка. А вот кудеснику, видимо, не повезло, возможно, его зацепило спицей и протащило лишние полкилометра. Что поделать – одно неверное движение во время реинкарнации, и всё – тебя выбросит в мир людей. Жаль, а ведь мог бы быть котом…

***

Лень кузнечиков, видимо, распространялась только на их неуемные прыжки, а вот на их стрекочущие голоса, что наполняли солнечный луг, – нет. Теплый день утопал в их звонкой песне. Согласитесь, лето – не лето, если на лугу не шумят их трескучие напевы. Кузнечики пели о том, что летняя пора все еще продолжается и что, несмотря на то, что им приходится греться на кожаной сумке кудесника, она еще не закончилась.

Кудесник, щурясь, смотрел, как играет свет на колосьях мандрагоры и как легкий ветерок колышет ее пожелтевшие листья. Он осторожно нагнул пальцем колосок растения и начал щекотать кота.

Мандрагоре нравились кошачьи подушечки на лапах, и она особо не возмущалась тем, что ее единственный колосок послужил для этого зверя игрушкой-дразнилкой.

Играясь стеблем растения, кудесник оценивал степень тяжести колоса, прикидывая, сколько клубней сейчас созревает на корню.

– Скоро настанет осень, и солнца будет все меньше и меньше, – отдаленно заметил чародей, – а дождей и ветров будет все больше и больше…

Мандрагора печально вздохнула.

– А у нас дома будет свое маленькое магическое солнце, – заметил кот.

Мандрагора навострила уши. Людям мандрагоры не доверяли, ведь они испокон веков выкапывали их для своих непонятных алхимических опытов. А вот к словам обычных животных растения прислушивались. Были, конечно, исключения – дикие свиньи и кабаны. Эти наглые обжоры никогда не блистали умом и постоянно пытались их отрыть и съесть. Но кто виноват, что зрелая мандрагора пахнет трюфелем?

Кот лениво трогал лапами колосок растения, иногда обнажая когти и пытаясь поддеть тяжелые зернышки. От зерен веяло теплом и летом, а это самые любимые вещи семейства кошачьих. От мягких прикосновений и нежного потока ультрафиолета мандрагору клонило в сон. Она даже не заметила, как кудесник погладил ее по стеблю возле самого корня.

– Ну как? – загадочно спросил кудесник у кота.

– Думаю, что пора… – не менее загадочно ответил его пушистый ассистент.

Кудесник осторожно извлек из кожаной сумки ботаническую лопатку, согнав при этом с насиженных мест ораву зеленых кузнечиков. Он осторожно окопал магическое растение, не прекращая наблюдать за тем, как кот мягко усыпляет своей игрой довольно истеричные клубни, скрывающиеся под землей.

– Как же печально, что приходится тратить один из последних солнечных дней лета на это, – вздохнул кот. – Напомни мне, почему я тебе помогаю?

– Потому что ты захотел зимой греться возле настоящего маленького солнца, – тихо ответил кудесник, снимая часть дёрна возле задремавшего стебля. – Вообще, я уже думаю, что зря тебе рассказал про алхимические свойства мандрагоры. Правильно мне отец говорил: «Язык твой – враг твой». Знал бы, что ты так канючить умеешь, рта бы не раскрывал.

– Во как? – хмыкнул кот. – То есть это я виноват, что мы, как два идиота, приперлись на заброшенное мандрагоровое поле и три часа лежим, усыпляя ее бдительность?

– Посмотри, какой день, – тихо усмехнулся кудесник. – Сегодня мы заберем его частичку с собой. И это ласковое солнце, и легкий ветер, и песню кузнечиков, и… мандрагору! Затыкай уши, сейчас начнется!

И легкий стрекот кузнечиков на августовском лугу потонул в истеричном крике мандрагоры: «Что же вы, сволочи, творите!»

Вопль мандрагоры.

Кудесник с черным котом, не чувствуя ног, летели по проселочной дороге, стараясь при этом не оборачиваться. Сзади то и дело слышались звуки схлопывающихся энергетических пузырей. Источник этих стихийных возмущений стихийно возмущался в кожаной сумке кудесника, которая ощутимо била его по ноге во время бега. Если бы только кудесник знал, что похищенная мандрагора может так орать на протяжении получаса, то он бы сто раз подумал, стоит ли ввязываться в сомнительную авантюру, предложенную его пушистым ассистентом. Но неожиданно магическое растение утихомирилось, и кудеснику с котом можно было перевести дух, не боясь при этом, что астральная отдача вопля мандрагоры, которая прошибает сразу все семь измерений, вывернет их наизнанку.

А как вы хотели?

Электромагнитное излучение крика мандрагоры покрывает весь известный диапазон частот, такими изощренными ботаническими проклятиями, что рядом с ним даже жесткое гамма-излучение покажется приятным дуновением летнего ветерка.

Адепты фундаментальных наук пришли бы в восторг, узнав, что одно растение может быть источником теплового, оптического, орательного и еще кучи всяких других вопиющих излучений.

Но все физики холодны к алхимии и ботанике, а магию презрительно игнорируют – видите ли, она не вписывается в их стройную модель окружающего мира! Жаль, науке стоило бы почаще смотреть себе под ноги. Что может быть фундаментальней травы у дома, на которой стоишь?

Эх, если бы только эти умники не бегали по ниве науки за субатомными частицами с адронным сачком, а посмотрели бы себе под ноги, то заметили бы такое феноменальное, магическое растение, которое своим воем может ионизировать приличный кусок земли, на которой, кстати, они всё ещё пребывают.

Да, вот такой он – вопль мандрагоры.

Вообще, если быть «фундаментальным» до конца, то стоит заметить, что мандрагоры, испуская всё это физическое великолепие, являются неким земным аналогом небесных светил.

Не верите? Зря. Вы когда-нибудь слышали, как звучат звезды? Нет?

Спросите у астрономов, и они с щенячьей радостью завалят вас аудиозаписями электронных телескопов, а потом ещё сверху утрамбуют комментариями.

Конечно, наука и искусство идут вразрез по своим понятиям, как именно звучат звезды. Но будем честны, звезда со звездой тихой ночью не говорит. Прослушав записи, которые вам услужливо подсунут ученые, вы поймете, что звезда на звезду всю ночь вопит. Почему вопит? Непонятно. Возможно, это связано с тем, что звезды находятся очень далеко друг от друга, вот им и приходится вопить так, чтобы быть услышанными их далекими собеседниками.

***

Мандрагоры тоже были раскиданы по земле, как звёзды по небу. Что поделать, ни одно растение не может самостоятельно выбирать место, где оно будет расти, цвести и зреть. Но это вовсе не означает, что природа обделила своих зелёных чад средствами коммуникации. Многие растения, например, виртуозно используют язык цветов, в котором насчитывается около 50 диалектов. В этом языке преобладают в основном тихие шипящие согласные, которые переносятся между собеседниками либо ветром, либо залётными насекомыми.

Разговорный язык мандрагор стоял особняком в скромном списке языков растений. Во-первых, диалект в нем был всего один, но такой, что от него уши сворачивались в трубочку, щеки пунцово горели румянцем и возникало дикое желание убежать куда подальше. Во-вторых, мандрагоры никогда не использовали в своих разговорах посредников. Жизнь научила их никому не доверять такое ответственное дело, как светская болтовня. Третья особенность языка мандрагор вытекала из второй: вся передача информации протекала на повышенных тонах с применением ругательных идиоматических выражений, ибо по странному стечению обстоятельств крепкая брань передается на огромные расстояния почти без искажений.

Одним словом, мандрагоры вопили. Они вопили, как звезды, и вопль их был ужасен по своей разрушительной мощи.

***

Как я уже говорил, вся наша шумная компания немного выдохлась. Как-никак, на протяжении получаса все самоотверженно были заняты делом и никто не отлынивал. Одна часть компании зычно сыпала проклятиями из кожаной сумки, чем производила локальные пузыри разрушительной мощности, вторая, уворачиваясь, пыталась не попасть под отголоски эха электромагнитных возмущений.

Все решили, что пора ненадолго перевести дух.

– Эх, надо было зимой за мандрагорой приходить, – кот, тяжело дыша, растянулся на траве во всю свою кошачью длину. – Они зимой спят, как сурки, и тихонько посвистывают.

– Да? – пыхтел кудесник. – И как бы мы зимой под снегом искали эту верещащую картошку? По свисту?

– Эй! – раздался из сумки недовольный голосок. – Попрошу не обзываться!

– Простите, – в один голос извинились кот и кудесник.

Огородники знают, что флора не терпит хамства, особенно магическая.

Кудесник с котом и так всегда были предельно осторожны в выражениях, а сейчас они были особенно вежливы, ведь силы и фантазии на то, чтобы виртуозно выругаться, растаяли вместе с приличным количеством килокалорий.

Кудесник плюхнулся на траву рядом с котом. Его легкие горели, руки тряслись, а нервные окончания ног отключались одно за другим.

Занятие магией не готовило кудесника к бегу на марафонские дистанции.

– И потом, – рассмеялся кудесник. – Зимой дни короткие, ночи длинные, снег, ветер, бродячие собаки…

Он говорил, а сам довольно наблюдал, как морда ассистента постепенно приобретала скучающее выражение.

– То ли дело сейчас! – тон кудесника приобрел позитивные нотки. – Тепло, светло, кузнечики.

В сумке завозилось беспокойное содержимое. И сразу воздух наполнился сладковатым амбре трюфелей. Запах смешивался с ароматами сухих трав и опавших листьев. Он щекотал нос, и даже кот, который был холоден к «кабаньим» гастрономическим изыскам, сглотнул слюну.

– Я только понюхаю, – хитро сказал кот, подползая к сумке, – немножко…

– Я тебе понюхаю! – отрезал кудесник. – Иди полёвок нюхай, а мандрагору не тронь!

Кот разочарованно вздохнул, перевернулся на спину и, прищурившись, посмотрел на солнце, которое запуталось в ветвях лысеющего вяза.

«Свое собственное солнце на всю зиму, – мечтательно думал кот. – И не нужно искать никаких дверей в лето!»

– Так! – предупредила мандрагора. – Я, кажется, отдохнула. Ну-ка, подъем! Сейчас опять буду кричать!

Кудесник с котом, забыв про боли в ногах и лапах, вскочили и побежали по направлению к городу.

– Люди добрые-е-е-е, что же творится-то-о-о-о! – запричитала мандрагора акустическими импульсами. – Средь бела дня вырвали из родного дома! Украли! Тащут! Нюхать пытаются-а-а-а!

Астральный взрыв бахнул на том месте, где минуту назад маг-недоучка и его ассистент наслаждались уходящим теплом лета и короткой передышкой.

***

И только вернувшись домой и отмыв корень мандрагоры от земли, кудесник понял, что на кусте, который они с котом стащили с поля, был не один клубень, а целых четыре…

МанДраГоРа.

– Щекотно! – возмущался самый большой клубень мандрагоры.

– Потерпи, – кудесник терпеливо отмывал от земли пахнущую трюфелем картошку. Точнее, корень магического растения.

Клубни поменьше плескались рядом, в медном тазике. Чтобы им было не скучно, кудесник запустил к ним резинового утенка.

– Кря! – жалобно пискнул утенок, когда две средние мандрагоры вцепились в него ручками, пытаясь заполучить игрушку.

Самая мелкая мандрагора не участвовала в дележке, а с любопытством глазела вокруг.

– Значит, мы договорились? – спросил кудесник. – Вы перезимуете у нас дома, а весной я вас пересажу обратно, на то место, откуда мы вас…

– Украли! – возмутилась старшая мандрагора. – Умыкнули, утащили, уволокли и…

Мандрагора замешкалась. Видимо, закончились похитительные эпитеты на букву «У». Но всё равно она что-то пыхтела себе под нос. Разве может такая мелочь, как отсутствие слов, остановить порыв праведного гнева?

– Упросили? – подсказала самая мелкая мандрагора.

– Упросили? – непроизвольно повторила старшая, но потом отрицательно замотала ботвой, отметая предложенное слово. – Да разве так упрашивают?!

– Не знаю, – усмехнулась малышка. – Я же однолетняя.

– Вот и помалкивай, раз однолетняя, – сурово взглянула на нее старшая. – Угораздило же…

Но тут кудесник стал споласкивать старший корень водой из кувшина, и возмущения потонули в суровом бульканье. Так никто и не узнал, кто, кого и куда угораздил.

***

Кот внимательно изучал клубни с безопасного расстояния. Кто-то из них должен был стать их «зимним солнцем», но кто именно, кот пока не мог понять. Он прикрыл глаза и поводил мордой из стороны в сторону. Усы, как антенны, улавливали приятное инфракрасное излучение семейки мандрагор. Пушистый ассистент щурился. Его распирало от гордости. Еще бы, никто не мог чувствовать источники тепла так, как это делал он – наидостойнейший из представителей семейства кошачьих.

Видимо, по задумке природы, коты вообще проектировались как высокоточные детекторы тепла. Кот где-то слышал, что в их генетическом наборе хромосом было несколько теплолюбивых комбинаций, которые позволяли им – кошкам – безошибочно играть с окружающим миром в игру «горячо-холодно» и всегда выигрывать. Вот и сейчас кот играл с мандрагорами в такую игру.

***

Тем временем в тазу разворачивалась семейная драма.

– Отдай утю! – пыхтела средняя мандрагора.

– Не отдам! – отвечала сестра. – Я ее первая полюбила и даже имя уже придумала!

– Кря! – истошно пискнул утёнок, сдавленный двумя парами жадных ладошек.

– Вот видишь! – хныкала та мандрагора, что была помладше. – Ты его пугаешь, у него теперь перья от стресса повылазиют! Отдай!

– Нет у него перьев, – настырно сопела средняя. – Дурочка двухлетняя, он же резиновый!

– Да заткнитесь вы обе! – взревела старшая. – От вас уже ботва вянет! Сейчас порву эту утку и дам каждой по половинке, чтобы было всё поровну!

– Не пугай утю! – в один голос взмолились сёстры. – Он этого не заслужил!

В помещении лавки поднялся шум и гам. Кот устало положил морду на лапы и страдальчески закатил глаза.

«Всё-таки мандрагоры очень шумные, – подумал он, – не то, что мы – говорящие коты».

– Да прекратите уже! – воскликнула однолетняя мандрагора. В ее тихом голосе неожиданно прозвучали такие нотки, от которых притихла вся эта истеричная ботаническая семейка.

– Как вам не стыдно! – продолжила малышка. – Нас пригласили в гости, а вы так себя ведете!

И она обиженно шмыгнула носом. Было заметно, что малышка сильно расстроена.

– Нам от природы дан голос, но как вы его используете? Казалось, еще мгновении, и малышка расплачется. Вредничаете, ругаетесь, скандалите. Да любая, даже самая чахлая огородная морковка, на которую вы смотрите свысока, выглядит в тысячи раз воспитаннее вас, магических, разговаривающих растений.

Кудесник осторожно подошел к тазику с насупившимися мандрагорами. Утёнок одиноко плавал между сестер, но его уже никто не пытался выхватить. Всем было стыдно.

Мужчина задумчиво посмотрел на отражение утенка и, опустив ладонь в еще теплую воду, подцепил его зыбкий образ пальцами. По воде пробежала легкая рябь. Кудесник с характерным звуком отделил отражение игрушки от поверхности воды и, стряхнув его, пустил в плавание рядом со своим резиновым оригиналом.

– А можно было так сделать немного пораньше? – пробурчала старшая мандрагора, показывая на средних сестёр. – Это же два сведенца! Они друг без друга не могут, а вместе всегда дерутся.

Кудесник вздохнул и развел руками. У него не было детей, и он даже не подозревал, что из-за простой игрушки в тазу может разразиться такая буря.

– Давайте, наконец, знакомиться, – примирительно сказал мужчина. – Я кудесник, хозяин магической лавки «Залейся зельем».

– Которая сейчас больше напоминает то ли баню, то ли кухню во время осенних заготовок, – фыркнул кот.

– А это кот, – махнул рукой кудесник в сторону пушистого ассистента. – Он мне помогает.

Кот на мгновение исчез, но тут же грациозно появился рядом с тазом и с видом бывалой ищейки ткнулся носом в самую маленькую мандрагору. Кудесник многозначительно кивнул.

– Щекотно, – хихикнула малышка.

Пушистый ассистент довольно заурчал.

– Кхм-кхм! – откашлялась старшая мандрагора, привлекая к себе внимание.

Все посмотрели на нее.

– Мы – мандрагоры, – сказала она, – и имена нам не нужны.

– Ну должен же я как-то к вам обращаться! – возразил кудесник.

– Обращайся, «просто мандрагоры», – устало ответила старшая.

– Нет, я так запутаюсь, – ответил кудесник. – Можно, я дам вам имена?

– А это не опасно? – подозрительно спросила старшая мандрагора.

Она всё-таки была магическим растением и кое-что смыслила в астральных последствиях, которые бывают после получения имени. Вспомните знаменитый прецедент с Румпель-как-его-там.

– Нет, не опасно, – успокоил кудесник. – Ваши имена – это отражения ваших индивидуальностей, и мне нужно всего лишь извлечь эти отражения из астрала, так же, как до этого я извлек отражение вот этого утенка.

Он указал на плавающую игрушку.

– Проявить и озвучить.

– Раз не опасно, то мне без разницы, – отмахнулась старшая мандрагора.

Мужчина осторожно пробежался светящимися пальцами по воздуху, на мгновение замирая над ботвой каждого клубня. Воздух в помещении пришел в движение, и над всем семейством магических растений проявилась большая светящаяся надпись: «Ман-Дра-Го-Ра».

– Ман, – прочитал кудесник, и первый слог ярко вспыхнул над старшей мандрагорой. – Звучит почти как «маман». Наверное, потому что ты старшая и заботишься о своих младших сестрах, как мама?

– Пфффф, – фыркнула Ман, всплеснув ладошками и краснея, – ну, есть немного.

– Дра? – удивленно прочитал кудесник следующие светящиеся символы, переливающиеся над ботвой среднего растения. – Наверное, ты любишь ДРАться?

– А то! – воскликнула Дра. Она уже беззаботно таранила одним утенком другого.

– Го! – усмехнулся кудесник. – Чувствуется, что ты непоседа.

– И еще какая! – засмеялась Го, болтая ножками в воде.

– Ра… – задумчиво прочитал кудесник последнее имя.

Кот навострил уши и, довольно щурясь, повернулся к кудеснику. Он многозначительно посмотрел на хозяина лавки, и мужчина утвердительно кивнул. Что ж, астрал подтверждал показания теплосенсорики кота, и эта малютка-растение, видимо, неспроста получила астральное имя египетского бога солнца.

Пушистый ассистент уже по-новому взглянул в личико маленькой мандрагоры.

– Ну, здравствуй, малышка Ра, – тихо мурлыкнул кот. – Здравствуй, наше маленькое зимнее солнышко…

Летнее кафе.

Кудесник поставил на старую торговую стойку огромную расписную пиалу, полную свежезаваренного кофе, и вопросительно посмотрел на мелкий выводок мандрагор.

– Кто сегодня хочет искупаться?

– Я! Нет, я! Нет, я! – наперебой кричали малыши, устраивая шумную возню вокруг импровизированного бассейна.

«Как же похожи на картошку, – думал кудесник, разглядывая визжащую свору. – Если бы они молчали и не бегали, то никому бы и в голову не пришло, что это магические растения».

– Да тихо вы! – прикрикнула на них старшая Ман. – Все в очередь! Сначала Дра, потом Го, потом Ра!

Малыши притихли и выстроились в ряд, но от нетерпения все равно приплясывали на месте.

Кудесник поставил чайную ложечку на край пиалы, и Дра по-деловому поползла вверх по серебряному столовому прибору. Го и Ра, видимо, просто не умели смирно стоять на месте, поэтому начали шалить. Го принялась ножкой пинать ложку, по которой пыхтя карабкалась Дра, а Ра – тыкать в бок Го. Обе звонко смеялись. Ман хотела прикрикнуть на них, но потом махнула рукой. Кричи – не кричи на эту пузатую мелочь – толку никакого.

– Хватит шатать ложку! – огрызнулась Дра.

Она обернулась на Го, чтобы погрозить сестре кулаком, но, потеряв равновесие, плюхнулась в пиа́лу. По столу расплескались душистые капли, а помещение лавки сразу наполнилось запахом кофе и дурманящим ароматом трюфелей.

– Ура! На абордаж! – воскликнула Го и поползла по ложке.

– Свистать всех наверх! Виу-виу-виу! – вторила младшая Ра.

– Ман! – булькала Дра, смешно пуская пузыри. – Го опять хулиганит!

Ман посмотрела на кудесника, ища совета, но он лишь улыбнулся и приложил палец к губам: пусть малышня играет. Старшая мандрагора вздохнула. Как же тяжело быть старшей сестрой.

Малышня уже вовсю купалась в кофе, и запах трюфелей был такой сильный, что его можно было собирать сачком, замораживать и подавать к столу как десерт.

Добрая половина кофе уже растеклась черной кляксой по столешнице. Ман заметила лужу и со вздохом пошла за тряпкой. Купание – это забава для малышей и тяжкий труд для взрослых. Но что поделать, если кофейные ванны так полезны для нежной шкурки мандрагор.

***

Кудесник подождал, пока малыши расплескают всё кофе по поверхности торговой стойки, и с улыбкой начал по одной вытаскивать их из пиалы. Мягкая от купания шкурка каждой мандрагоры излучала приятное тепло. Да, когда эти магические растения не истерят, спектр их излучения вполне себе приятный. Мужчина перенес всех малышей на подоконник, где специально для них в солнечном круге было приготовлено огромное махровое полотенце.

Августовское солнце с любопытством следило своими желтыми лучами через окошко магической лавки «Залейся зельем». Видимо, ему тоже было интересно посмотреть на мандрагор. Как-никак, солнце все лето снабжало этих малышей ультрафиолетом, и теперь оно имело полное право любоваться плодами своего труда.

Плоды труда радостно обсыхали, не забывая при этом толкаться и верещать.

– Позагорайте пока тут, – сказал чародей малышам. – А мне нужно ненадолго отойти.

– Куда ты собрался? – спохватились мандрагоры.

– Мне нужно успеть сходить в летнее кафе, пока оно не закрылось, – ответил кудесник, колдуя над пустой пиалой.

И опять по торговому помещению магазинчика поплыл одуряющий запах кофе с яркими трюфельными нотками. Как оказалось, любая посуда после купания мандрагор впитывала в себя их приятный запах. Старая восточная пиала, которую кудесник в последнее время использовал как тазик, настолько пропиталась запахом трюфелей, что теперь любой напиток, который был в ней приготовлен, имел стойкое характерное амбре.

– Это для Ман? – спросила Го.

– Нет, это для меня, – усмехнулся кудесник.

– Разве в летнем кафе не подают кофе? – удивилась Дра.

– В летнем кафе подают не кофе, – витиевато отозвался мужчина, – а лето…

***

Летнее кафе представляло собой скамейку на заднем дворе магазинчика. Она примыкала к высокому крыльцу с покосившейся скрипучей дверью.

Старая, вязанная крючком штора прикрывала дверной проем крыльца от любопытных насекомых. Штора была дырявая, и только умелое волшебство бабки, которая давным-давно связала эту штору, не давало настырным мухам проникнуть через нее.

В сумраке крыльца смешными пучками были развешаны душистые травы, которые чародей собирал всё лето. Согласитесь, всё-таки приятно долгими зимними вечерами, попивая горячий чай, вспомнить каждый теплый день, который ты потратил на заготовку ингредиентов к этому полезному напитку.

Кудесник привычно развалился на лакированных досках и поставил пиалу возле себя. Скамейка была сделана еще прадедом и служила всем хозяевам магазинчика верой и правдой не один десяток лет. Прадед кудесника любил плотничать. Неизвестно, сколько времени он провел над эскизами для этой, с виду простой, конструкции, но после того, как он ее сделал, все признали, что это самая лучшая скамейка на свете. Видимо, для того, чтобы сделать такую удобную вещь, нужно любить вдумчиво сидеть по вечерам, отдыхая после трудного рабочего дня.

Летнее кафе. Вот оно – летнее кафе. Пальцы кудесника нежно пробежались по поверхности дерева. Он знал на ощупь каждый миллиметр этого кафе. Сколько себя помнил, он всегда его любил. Первые воспоминания о нем тоже были летними и солнечными.

***

– Опять бездельничаешь? – мяукнул пушистый ассистент, устраиваясь рядом с кудесником на нагретых за день досках.

– Это же летнее кафе, – усмехнулся чародей, потрепав черного кота по загривку. – Чем еще в нём можно заниматься?

– Кофе остынет, – принюхиваясь, заметил кот.

– Подожди, напиток еще не созрел.

– То есть он еще не покрылся льдом?

– Типа того.

– Понятно. Ждешь, пока мухи на нем откроют каток и начнут заниматься фигурным катанием.

Кудесник тихо рассмеялся этой привычной шутке пушистого ассистента.

– Нельзя же просто взять, прийти на задний двор и выпить кофе, – сказал кудесник. – Тогда теряется сам смысл летнего кафе.

– Для человека ты слишком часто ищешь смысл, – заметил кот. – Особенно там, где его нет.

– А ты для кота слишком много болтаешь, – парировал кудесник. – Особенно там, где можно было бы и промолчать.

– Тогда бы потерялся сам смысл говорящего кота, – довольно прищурился пушистый собеседник.

– Вот за что я тебя люблю, так это за то, что ты за словом в карман не полезешь.

– У меня же нет карманов, – отозвался кот и, заметив, что кудесник собирается опять его потрепать по загривку, предупредительно поднял лапу. – Только без рук! Я буквально десять минут назад привел свою униформу в идеальный порядок.

– Кофе почти дозрел, – ненароком заметил кудесник и сладко потянулся. – Но кажется, чего-то не хватает.

***

Неожиданно со стороны крыльца послышались крики и шум возни.

– Вот этого, что ли, не хватает? – Кот настороженно поднял голову.

Кудесник недоуменно пожал плечами, но ответить ничего не успел, потому что заметил, как с крыльца скатились три малютки-мандрагоры и с радостными воплями поспешили прямиком в летнее кафе.

– Не догонишь! – визжала Го.

– Догоню! – хохотала Дра.

– Скорее! – смеялась Ра. – Догоняет!

И через мгновенье стало понятно, от кого они так дружно удирают.

– Куда? Вы же только после купания! Перемажетесь! Простудитесь! – кудахтала Ман, спеша за ними следом с тряпкой наперевес.

– Виу-виу-виу! На абордаж! – кричала Го, карабкаясь по ноге кудесника.

– Где тут подают лето? – вопила Дра, бегая вокруг скамейки.

– Где лето? Где лето? – с восторгом визжала Ра, подпрыгивая на месте.

– Какое лето? – непонимающе мурлыкнул кот.

– Которое тут подают вместо кофе! – в один голос воскликнули малышки.

– Ну знаете ли! – пыхтела Ман. – Вас на секунду одних оставить нельзя! Что вы там про лето верещали? Ничего не могу понять!

– Кудесник сказал, что в летнем кафе подают лето, – пояснила Ра.

– И мы тоже хотим его попробовать! – шумела Дра.

– Пока летнее кафе не закрылось! – закивала Го.

– Ах, это! – усмехнулся кот. – Да кудесник просто над вами пошутил. Взрослые всегда шутят над маленькими.

– Это правда? – три пары детских глаз уставились на кота.

– Правда, правда, – закивал пушистый ассистент. – А иногда эти взрослые люди бывают настолько бестактными, что даже пытаются шутить над котами.

Мужчина хитро усмехнулся и по очереди усадил мандрагор на скамейку.

– Шутить над котами бесполезно, – заметил он. – А лето? Вот оно, вокруг нас. Смотрите, слушайте, пробуйте сколько хотите, пока кафе не закрылось…

Все наконец замолчали и посмотрели по сторонам.

Вечернее солнце устало перекатывалось по крышам. Перед сном оно решило еще раз окрасить фасады зданий остатками летней гуаши. Завтра с утра ему уже выдадут первую коробочку с осенней акварелью, поэтому нет смысла беречь чахлые августовские поскрёбыши. Казалось, что солнцу с каждым шагом всё тяжелее и тяжелее продолжать свою бесконечную творческую работу. Желтые оттенки заканчивались, оставались оранжевые, которые тоже начали густеть. Неожиданно солнце оступилось и свалилось в переулок между домами. Напоследок оно еще раз помахало красным лучом, мол: «Со мной всё хорошо! Я в норме!», и по закоулкам вечереющего города поползло к морю, чтобы отмыть в его водах свою палитру.

– Кафе уже закрылось? – осторожно спросила малышка Ра.

– Закрылось, – согласился кудесник.

– Надолго? – поинтересовалась Го.

– До следующего лета, – тяжело вздохнул чародей.

– Значит, ты завтра сюда не пойдешь? – расстроились малыши.

– Конечно, пойдет! – ответил за кудесника кот. – Должен же он куда-нибудь сбегать по вечерам от домашних забот.

– Но ведь летнее кафе закрылось? – удивились мандрагоры. – Куда же ты пойдешь?

– Завтра на месте летнего кафе откроется осеннее, – усмехнулся кудесник, пробуя дозревший, но порядком поостывший кофе. – Лето, конечно, там подают не такое хорошее, зато там подают изумительную осень…