Лунатикус

Марина ощущала, как город проникал через поры кожи в ее внутренний мир, он начинал уничтожать древние могучие леса, чтобы настроить там серые бетонные ячейки из отвращения и одиночества, он заполнял ее мысли. Несмотря на то, что внешность ее все еще была сногсшибательна, внутри поселилось то пластмассовое уродство, по сравнению с которым обросшие мхом кривые тролли, кажутся лишь немного неопрятными, да и только.

Морфий-Ахилесс, березовая бабочка с черными опалинами по краям крыльев, смотрела на фею сквозь невидимую смерть стекла. Фея прикоснулась к стеклу и закрыла глаза. Напряжение в воздухе засверкало искрами воочию. Марину немного повело и она сильно облокотилась на стойку… Стекло треснуло и ожившая мертвая пленница, благодарно села на ее ослабевшую руку.

Женщина подняла на нее сонный взгляд, пристально вглядываясь в нее сонными глазами, а потом, улыбнувшись, промолвила:

– Лети, сестренка. Теперь тебе хватит времени и сил, чтобы покинуть «холмы мертвецов» и долететь до долины цветов.

Но насекомое не двигалось, шевеля своими усиками.

– Нет. Я не взяла в свою душу частичку смерти. Пара часов любви вернут мои силы, лети, не беспокойся.

Морфий-Ахилесс на прощание сделал в воздухе пару изящных фигур и отправился в путь.

Громкоговоритель объявил механическим голосом: «Сотруднице отдела секс-игрушек срочно явится в кабинет директора».

– Все вы в вашем мире являетесь сейчас ничем большим, чем секс-игрушками, – проворчала фея, предвкушая встречу.

Она до сих пор не могла понять, являлся управляющий волшебной жабой или просто был жирным прыщавым мужиком. Только сейчас Марине пришло в голову, что быть может, правы древние легенды и элементалы являются древними родственниками людей. Но эта мысль вызывала отвращение. Нет, Морриган не презирала тотально людской род, но то во что они превратили свое существование, показывало все лучше тысячи слов. А от мысли что в свое прогнивание они без спроса включили и ее, можно было удавится… На веревке из радуги…

Жаба потела, упершись мордой в монитор.

– Садитесь, – рявкнула она, не поворачиваясь.

– Здрасьте, – выдавила в ответ Марина.

– Жалобы на вас, Марина. Вы и так должны быть нам обязаны, что мы идем вам на встречу, несмотря на ваш статус.

– Что вы несете? – не выдержала фея.

– Вы эмигрант. Не забывайте об этом.

Марина не выдержала и развернула его монитор к себе. Ей было любопытно, в каком виртуальном болоте плавает ее начальник. Она думала он графики, и цифры там рассматривает

– Вы играете? Черт, возьми! Могли бы оторваться на секунду и уделить внимание живым людям, которых сами сюда и притащили, если на то пошло!

– Успокойтесь, – квакнула жаба и достала сигару. Лучше бы фея не видела ее мутных пустых глаз.

– Вчера вы опять продали нашу продукцию несовершеннолетним.

–А кому еще ее продавать?

– Вы должны играть по нашим правилам, – его тучное тело удовлетворенно слилось со складками кожаного кресла в легких конвульсиях своей значимости. Она отравляла это помещение, гармонично сочетаясь с табачным дурманом.

Марина ушла. Слушать этот бред было выше ее магических сил. Осталось забрать вещи с рабочего места.

Через три дня «Железяка» начнет донимать ее «идеальными вакансиями». Новое место, новые люди, новая «убитая мечта»… Фея начала ощущать то, за что сама презирала людей – депрессию. Безразличие и апатия волной накрыли маленький остров ее сердца… Она превращалась в одну из миллиарда, с декоративными крыльями-имплантантами, не способными к полету.

Звонок над входной дверью навязчиво прожужжал, сука. Кого несет?

На пороге показался волосатый коротышка, одетый не по погоде в яркую гавайскую рубашку. Он поковылял, отщелкивая по паркету своими копытами в сторону кассы.

Фея закрыла лицо руками, только сатира ей сейчас не хватало для полного счастья или нервного срыва, вернее.

Его кудрявые волосы плавно переходили в крученые козлиные рога, под которыми блестели широко расставленные глазки, полные похоти и жажды вина.

Он оценивающе оглядел фею, о чем не двусмысленно заявила коряга, выросшая за доли секунды, внутри его цветастых шорт.

– Дзень добры, Пан, – нашла в себе силы пошутить Мари.

– Да здравствует веселый бог! – он ехидно улыбнулся.

–Но магазин закрыт. Извините. Меня только что уволили…

– Вовсе нет, – задумчиво пропел сатир.

–Что?

– Приказ о вашем увольнение подписали еще вчера в 21. 03 минуты.

– Если вы из корпорации, статист или еще какой хуй, то валите отсюда, пожалуйста, не тратьте свое время, на изучение нецензурной брани, – Мари, наконец, собрала вещи в сумку и уже была готова двинуть.

– О, нет. Вы не поняли. Меня послали к вам предложить вам настоящую работу. Хватит вам прозябать в это дыре, – последнее слово он пропел сладко высунув язык.

– Работу? Вас послал компьютер?

– Нет. Наша фирма, так сказать, связанна с индустрией, в которой вы работаете. Мы давно вас приметили и ждали, когда вас уволят, чтобы предложить работать на нас.

Марина приняла из мохнатых лап визитку.

– Мы можем сегодня же внести вас в базу, чтобы «Сверхкомпьютер» вас не донимал, отдохнете неделю, а потом с новыми силами к нам. Ну, что вы думаете? – спросил он серьезно, сняв маску «комедии».

– Порно?

– Подумайте. За день вы будете зарабатывать больше чем здесь за месяц. С нас шикарные любовницы и умелые любовники, гарантии, социал, все дела.

Марина-Морриган тяжело вздохнула.

– Вы и ваш босс умеете вести дела. У меня выбора то нет. Я – эмигрантка, – процедила она сквозь зубы.

– Уроды они все, эти людишки! Давайте, вступайте в наш клан, мы их поимеем! – сатир возбудился.

– По-моему это меня поимеют скоро. Лучше не открывайте рот, лишний раз.

Сатир опустил глазки.

***

Я увидел окно, распахнутое настежь, по царапинам, оставленным на пластмассовой ручке острыми когтями, я понял, что его открыл не ветер, а, конечно же, мой дракон. Я давно подозревал, что, несмотря на то, что мы с Мурром так чудесно коротали вдвоем дни и ночи, в нем всегда чувствовалась некая неудовлетворенность. В нем спал дух могучего императора, а его превратили в декоративную собачку. Может быть, он заревновал меня к Анне? Но от этой мысли мне стало смешно – «Сверхкомпьютер» обвести вокруг пальца легко, но не древнего зверя. К тому же по непонятным для меня причинам Мурр питал к ней симпатию.

Я понуро подошел к окну, не решаясь посмотреть вниз. Но вместо расплющенной на асфальте тушки, того кто еще недавно был моим лучим и единственным другом я увидел лишь обычных горожан, бегущих по своим делам и делишкам. Не сразу я понял очередную китайскую мудрость или шутку, черт их поймет: смотреть надо не вниз, а вверх…

Мурр летал над домом, его крылья за ночь выросли в соответствии с пропорциями тела. Он заметил меня и, сделав пару, явно показных пируэтов в воздухе, стремительным ястребом кинулся вниз. Когда до рокового соприкосновения с матушкой землей оставалось не более метра? он застыл в воздухе, а затем повернулся на спину, скрестив лапы за мордой… В такой вальяжной позе он и поднялся до уровня нашего окна.

– Да, чувак, теперь я не волнуюсь за твои полеты. Ты – мастер, – признал я, не показывая вида, что изрядно понервничал.

Мы решили пройтись. Для видимости я даже достал поводок, купленный вместе с яйцом. Мурру нравилось играть в покорную собаку. Наверное, потому, что это была действительно игра. Мы обогнули зловещую цитадель «Гоэтии инк.» и направились к набережной. Река наверняка промерзла. Так и оказалось. Выйдя на лед, я огляделся по сторонам – никого, и спустил своего питомца с поводка.

Мой дракон не летал, он плавал в морозном воздухе, в океане лунного света, ловя на лету снежинки своим раздвоенным языком. А я любовался этим зрелищем…

Не я один. Незаметное серое здание выходило окнами на реку. Раньше я считал его полузаброшенным, потому что там частенько не горел свет ни в одном окошке. Только потом я обнаружил, что из темноты на меня смотрят бледные пары искусственных глаз.

Свет антропоморфам был не нужен, так как они имели встроенные приборы ночного видения. Но многие настолько отождествляли себя с людьми, что во всем старались им подражать. И эта тупая вера и преклонение перед своими создателями, была мне абсолютно непонятна. Формально автоматические механизмы могли получить, за огромные деньги и ежемесячный налог в казну города статус свободного гражданина. На деле они не имели никаких прав, а люди вокруг презирали и надсмехались над ними. Мой Мурр тоже мог бы получить статус антропоморфа, так как всех элементальных пришельцев из других миров тоже заносили в этот класс. Но зачем? Представляю Мурра в роли продавца на кассе или в ожидании вакансии от «Сверхкомпа».

Глава 6
Логово упырей

В это утро меня разбудило сообщение с биржи труда – Корпорации «Гоэтия» срочно требовался сотрудник на подсобные работы. Зарплата договорная. Просили обращаться непосредственно в главное здание.

Сказать, что я был заинтригован, это ничего не сказать. Даже не знаю, почему меня манило к этому странному «Улью», любопытство и несвойственная мне жажда приключений.

Мурр явно не оценил моего рвения, он ощетинился, давая понять, что сообщение ему не понравилось, как и моя задумка. Дракон взмахнул легонько крыльями и оказался на подоконнике, давая понять, что снежинки требуют ежедневного пересчета! А я удумал всякие глупости!

– Ну, на встречи с Анной ты меня же отпускаешь, – попытался я применить уловки женской дипломатии, – Но Мурр начал рычать, а точнее издавать звуки, напоминающие в равной степени мяуканье и лай. Отпираться было бесполезно – он был абсолютно прав, идти в логово этих непонятных полупрозрачных тварей было чистой воды безумием.

Я пошел в ванную – заработать Мурру на его бесконечные капризы, тем самым конечно, пытаясь заглушить подступающие к горлу чувство вины.

На кухонном столе меня уже ждала книга с аккуратно, вложенной закладкой. Хоть бы раз увидеть, как мой дракон это делает!

«Современный Бестинарий. Необходимый энциклопедический справочник для жизни в мегаполисе». – Прочитал я заглавие. Во вступительной статье политические активисты пытались прекратить миграцию чудовищ. Для этого они и создали этот справочник, доступно иллюстрирующий всю подлость и зловредность не прошеных гостей.

– Сомнительная книженция, – подъитожил я, – Ни одного слова о запрете экспериментов, собственно из-за которых чудовища и появляются в нашем мире, без их на то согласия, кстати говоря. – Зато тут подробно описано пристрастие маленьких цветочных эльфов к опиатам и содомии…

Мурр тяжело вздохнул, выпустив в воздух колечки дыма, как он любил делать. Но затем коготком указал на закладку, чтобы я не отвлекался.

– Упыри,– прочитал я вслух, – по представлениям восточных славян, обитают недалеко от древних забытых кладбищ, имеют облик полупрозрачных фигур с красными глазами и питаются исключительно человеческой кровью. Могут принимать по желанию форму человека, летучей мыши, собаки или паука.

Дракон замахал хвостом в знак подтверждения этого абзаца.

– Ну, неужто ты думаешь, что там упыри работают? – Я закрыл книгу. – Это дешевая пропаганда, написанная радикально настроенными политиканами, чтобы набрать себе побольше электората. Впрочем, тебе, в твоей императорской сущности, таких нюансов не уловить.

Но в современном мире не скоро сказка сказывается, а скоро дело делается. Так что через полчаса я уже стоял у здания корпорации и оглядывался, выискивая в окне пятачок прижатого к стеклу носа Мурра. Странно, но его там не было – скорее всего, он обиделся.

Естественно, я оказался первым претендентом на должность, потому что жил в двух минутах от здания. Впрочем, я вполне мог быть и единственным, потому что даже самый безбашеный цветочный эльф-содомит не сунется в эту дыру, по собственной воле. О том, что я первый претендент мне сообщил голос-робот, при открытии автоматических дверей. Внутри я увидел просторный зал, стилизованный под стиль модерн начала двадцатого века. Люстры свисали с потолка подобно каплям или паучьим коконам, а в решетках, обрамляющих лестничные площадки сквозь декоративные пейзажи леса, виднелись фигуры волков. Ковры коими устелен был мраморный пол имели ориентальную направленность, я подумал, что подарю моему Мурру на Новый Год что-нибудь подобное.

Консьерж-охранник ждал меня и молча, показал рукой в сторону лифта, но потом все же добавил:

– Вам нужен нулевой этаж. Там одна дверь, вы найдете…

Я зашел в ретролифт с неимоверно высоким потолком и внутри полностью покрытым зеркалами.

– Странная политика у этой корпорации – в зеркале никто не отражается… Может быть для того чтобы все сотрудники чувствовали себя равными? – подумал я вслух. Несмотря на то, что я должен был проехать всего один этаж, лифт опускался нескончаемо долго… Очевидно, обширные подвальные этажи были заставлены вычислительной техникой и складами.

Наконец, я опустился на самое дно. Не мог отделаться от отождествления себя с Алисой в Стране Чудес, из книги Льюиса Кэрролла, особенно когда передо мной открылись ворота с изображением женщины в короне с туловищем паукообразных. Мое волнение начало рассеиваться, скорее всего, корпорация специально создавала такую атмосферу таинственности, зная о своей репутации, и довольно стильно иронизировала по этому поводу. Самоирония – показатель какого никакого но ума вроде как… Но последняя мысль растворилась в эхе параллельных пространств. Я стоял напротив бесконечного коридора с миллиардами одинаковых дверей. Двери были повсюду, даже на потолке , что за чертовщина? Одна дверь? Охранник был злым шутником!

– О… Вы пришли вовремя. Заходите скорее, – услышал я за спиной писклявый голосок. Обернувшись, я увидел коренастого мужичка в фирменном костюме корпорации, не больше метра ростом. А еще борода у него была синего цвета, как и кудрявые баки опоясывающие залысину на голове. Натуральный цвет – сто пудов.

– Я Арнольд, кладовщик. Я же вас и оформлю, угу? Проходите.

Мы зашли в заставленное коробками помещение. Я вытащил идентификационный ключ и кредитную карту, чистую, не ту на которую мне начисляли за работу, чтобы иметь статус безработного на всякий случай.

– Очень работа нужна? Чего это вы к нам решили? – спросил он, принимая ключ и засовывая его в аппарат проверки данных.

–Новый Год скоро… Хочу подарок сделать девушке.

– О, святое дело! – улыбнулся Арнольд. – Все хорошо. Мы вас сейчас оформим. А пока машина считает, я принесу вам форму и инструменты.

Через несколько минут он вернулся с фирменным пакетом с надписью «Гоэтия корпорейтед».

– Вы только должны подписать соглашение о неразглашении. В условиях конкуренции это необходимо, простите. Но думаю, вы понимаете, какие у нас юристы и не станете нам вредить, – он улыбнулся. – А насекомых вы не боитесь, совсем забыл спросить?

– Они же маленькие, чего их боятся?

Арнольд начал истерически смеяться. Делал он это минут аж десять.

– В этом то и дело. В ваши непосредственные обязанности входит как раз получение информации от нашего главного менеджера, на интеллекте которого держится вся организация поставок отделения корпорации в данной стране. Вы должны получать информацию и как можно быстрее обрабатывать ее в этой комнате с помощью новейшего оборудования. Вы просто засовываете колбу и ждете появления наклейки с штрих-кодом. Затем наклеиваете и отправляете ее по пневмотрубе в нужный отдел? Все просто.

– Это все?

– Если цвет жидкости будет отличаться от указанного в руководстве, – он протянул мне пакет,– то вы должны будете использовать самонаводящихся стрекоз, которые сами доставят образцы куда нужно.

– Их вы имели ввиду я должен боятся? – пошутил я. Неудачно.

– О, нет… Дело в том что наш менеджер это огромная гусеница. Объяснять деталей я не могу, не шарю в этом, простите.

– Теперь понимаю.

– О. Мне пора, – он показал на наручные часы, – по правилам вы сегодня вечером изучите простые правила ваших обязанностей, а завтра приступите. Но в принципе вы уже всех их и узнали. Кроме одного.

Мы вышли в коридор. Двери там были разноцветными… Как я раньше не заметил?

– Запомните вон ту мерцающую дверь, которая переливами цветов играет. Туда вход строго запрещен. Там сложное оборудование излучающие радиацию, – сказал он. Но так он это сказал, почесывая бороду, типа дразня: проверь как-нибудь, если ты мужик.

– Ок.

***

Мурру я долго объяснял, что никакие там не упыри работают в корпорации, а просто «странные существа». Может у них что-то наподобие артели для изгоев – набирают отщепенцев. По внешнему виду судить ведь не стоит, несмотря на неприглядный вид, многие «чудовища» обладают не дюжим интеллектом и экстрасенсорным чутьем. Может быть, они и меня взяли, потому что я тоже «немного того»?

Мой дракон лишь недовольно махал хвостом, он не верил мне, а верил этому пропагандистскому справочнику. Он был упрямым маленьким тираном. Меня очень удивило, когда он резко успокоился и начал вести себя непринужденно, как будто переключатель в голове щелкнул.

Поначалу я рассчитывал, что быстро подберусь к «мерцающей двери», осмотрюсь вначале, узнаю, как сделать это незаметней. Арнольд врал, конечно, нет там никакой радиации.

Какого же было мое удивление когда, пройдя по коридору моего нового места работы, я не обнаружил этой таинственной двери. Гусеница оказалась не такой уж и страшной – коричневое продолговатое тельце было украшено желтыми пятнышками, а тысячи коротких лапок больше умиляли меня, чем вызывали отвращения. Но в гневе эту громадину видеть мне не очень бы хотелось. Спокойствия мне прибавляли два факта: гусеница питалась исключительно орешками с логотипом фирмы и ей абсолютно были чужды эмоции. Разозлить или обрадовать ее было невозможно. Она скурпулездно выполняла свои функции ни больше, ни меньше. Примерно два раза в день, в моем подсобном помещение загоралась лампочка – я шел к гусенице и получал от нее запечатанную колбу с зеленой жидкостью, относил к себе, идентифицировал с помощью аппарата, налеплял наклейку со штрих-кодом и отправлял в трубу.

Неделя прошла в тревоге, я рисковал так ничего интересного и не узнать. Очередной песочный замок, построенный воображением. Но мое терпение было вознаграждено: прогуливаясь по коридору в четверг, я обнаружил, что дверь мерцает! Похоже, что каждую неделю переливами играла разная дверь из бесконечного коридора, а вовсе не одна и как я предполагал раньше.

Еще неделя… Впрочем, общение с гусеницей, мне даже чем-то нравилось. Несмотря на предположении Анны о том, что это являлось следствием моих потаенных желаний, относительно насекомых, описываемых доктором Фрейдом, я знал истинную причину – тотальный олимп ее пофигизма был для меня недостижимым идеалом. Она обладала невозмутимостью Будды, улыбка которого, конечно была украшена острыми челюстями по краям.

А я начал терять терпение, очень хотелось мне узнать, что скрывается за тайной дверью. Ежедневная работа выматывала меня своей бессмысленностью. Чем я, по сути, занимался? В создании какого мира я участвовал? Арнольд отшучивался, что в наше время у всех так, никто не знает, частью какого механизма он является. Эффективное распределение труда, при котором все сферы жизнедеятельности сворачиваются в скоростной тоннель повышения профессионализма.

Кроме Арнольда по коридору то и дело пробегали какие-то карлики в разноцветных кафтанах, они быстро перебирали маленькими ножками, что придавало сходство с сороконожками. Странное дело, но все в этом здании неуловимо напоминало мне о насекомых.

Еще одно обстоятельство не давало покоя – стоило ему решиться подойти к двери как кто-нибудь выскакивал из под земли и начинал ненароком крутится рядом. Больно это было подозрительно, но придавало ощущение азарта. Анна даже прознав про эту его затею предположила, что его тайная работа как-то связанна с частным сыском или шпионажем и сквозь недра подсознание оно прорывается наружу. По ее словам, для человека естественно осознанно пользоваться своими талантами, жить в работе… Так что я решил, что общается с этой особой исключительно из жалости. Но однажды все-таки начал загонятся поводу того, что я и вправду без своего ведома работаю на кампанию конкурента, и мое любопытство, вовсе не мое, а внедренная в подкорку мозга миссия.

Ситуацию неожиданно прояснил Мурр. Насколько же он был молчалив, но проницателен! Несмотря на его явное неприятие моей затеей с «Гоэтией», которое могло быть вызвано бытовой ревностью, ведь теперь он начал проводить уйму времени в одиночестве, как-то утром я обнаружил на столе одно преинтереснейшее букинистическое издание. Язык, на котором оно было написано, не определялся точно ни одним сканером. Иерографическая структура, скорее всего, относилась к тибетско-китайской группе, но компьютер не мог идентифицировать ни одного знака. Немного углубившись в этот вопрос, я предположил, что сами иероглифы обозначают древние медицинские, ритуальные и магические понятия, которые в современном мире полностью утрачены. Потрепанная книга могла бы занять свое почетное место на музейном кладбище, если бы не была снабжена иллюстрациями. Передо мной лежал лунный календарь. Под изображением лунной фазы были нарисованы пиктограммы, довольно выразительным и простым языком: были отмечены благоприятные дни для зачатия детей, посева растений, военного наступления и времена отдыха, празднеств и прочего. Хотя далеко не все картинки были ясными, иногда появлялись зловещие непонятные символы. А так уж устроен человеческий мозг, особенно пропитанный каннабинолами, что в любом бесформенном пятне может увидеть что-то очень важное для него в данный момент. Так влюбленный ищет знаки от вселенной в рекламных слоганах, а бизнесмен перед сделкой вслушивается в случайные фразы, брошенные невзначай его водителем. В этом календаре легко было заблудиться, как в загадочном древнем лабиринте, построенном полулюдьми полубыками, но мой домашний дракон, очевидно, мастерски умел пользоваться этим артефактом. В его когтистых лапах был ключ-знание, клубок ниток. Он, скорее всего, умел читать эти иероглифы… Закладка лежала ровно посередине книги. Я сразу обратил внимание на изображение двери в пустом пространстве рот которой в стороны разлетались лучи света. Оставалось только найти когда убывающий серп будет именно в такой фазе как на картинке… Конечно это был не четверг, когда дверь мерцала а пятница. Поэтому вставал резонный вопрос об ее идентификации среди бессчетного океана ей подобных. Но древняя книга давала ответ и на этот вопрос: если я все правильно понял, то следовало потереть дверную ручку вороньей лапкой и на ней проявится символ, напоминающий паука.

– Я конечно извиняюсь, но милый Мурр, ты представляешь себе как я бегаю по коридору и тру каждую дверь этой лапкой?

Дракон насупился.

– Думаю, в те древние времена, когда была написана эта книга, такие вещи прокатывали, а сейчас вряд ли. – Но Мурр был непреклонен.

Мой путь лежал на тот же странный рынок, на котором я и приобрел яйцо дракона, где еще можно было найти лапку ворона?

***

Я не любил курить траву перед походом на улицу, потому что, в принципе не любил туда выходить. А в измененном состоянии сознания и подавно, но как раз сегодня под лунной фазой значился знак каких-то трав. Наверняка эти древние люди знали толк в таких вещах, иначе никогда бы им не пришло в голову так пристально изучать госпожу Луну. Да, это была тотально субъективная идея, но позвольте, как говорится «все мы под Луной ходим» или как там по-другому говорилось…

«Расправившись» с трубкой, в голову сразу пришла немного грустная мысль о том, что древние, составив этот календарь, могли подшутить над своими неотесанными в магических науках потомками. А почему бы и нет? Практически в каждой культуре существует миф о «светлых временах» когда люди жили в согласии с ритмами вселенной и знали ее законы, но со временем знания потомков тускнели и наступали темные века. Что если хитрые китайские шутники написали эти календари, зная, что будущие поколения будут безропотно подчиняться всему тому, что тут написано, воспринимая все события как необратимость? А может они сами попали в эту ловушку, превратив течение жизни в такое гробовое понятие как судьба? Но трава учит тому, чему никогда не научит вино, а именно посмотреть на мир и себя со всевозможных ракурсов. Те кто писал эту книгу, как и Мурр знали что время – вещь не такая постижимая, как нас убеждают сейчас с телеэкрана. Отделив его от пространства, мы лишили себя магических способностей, как было написано в одном трактате о мастере гриба бессмертия. Краткая суть заключалась в том, что умудренный опытом алхимик видит картину мира целиком, не одурманиваясь иллюзорным расслоением на последовательность событий, он знает, что ответ на любой вопрос можно найти в любом даже самом глупом и вульгарном источнике, потому что мироздание в каждом отдельном произведении скрывает свою неизменную фундаментальную формулу. Нужно уметь только уметь видеть, в этом помогают мифические грибы бессмертия. Беда только том, что секрет о них утерян. В этом заключается защитная функция метафорических сказаний: немногие допрут, что это уловка. Поток и так с тобой всегда, но глупцы готовы глотать ртуть, чтобы в него вступить.

– Хотя, может, реально все дело в каких-то грибах мудрости? – последнюю фразу из цепочек размышлений я произнес вслух совершенно случайно, не заметив, как дошел до места назначения.

– Мой прадед видел однажды в лесу хижину отшельника, который прожил две вечности задом наперед и решил улететь на Луну, но с собой он забрал рецепт тех грибов, – грустно рассказал лавочник еще одну легенду о несбыточном.

Я вгляделся в его морщинистое азиатское лицо – он знал о потоке все и бережно хранил это знание от хищных умов, воспитанных в эпоху перепроизводства. А может и не знал, а всего лишь так показалось…

Базар застыл в веках, потерялся в песках времени: здесь до сих пор можно было купить карту сокровищ, лампу исполняющую желание, снять на ночь дикого арабского мальчика, купить яйцо, внутри которого спит вечным сном зеленый великан. В хаотично заставленных лодках и маленьких магазинчиках без вывесок можно было найти все самое необходимое для жизни в мегаполисе. Были здесь и сушеные эмбрионы горных лам, консервированные копытца жирафа, корни мандрагоры в виде младенцев, при желании можно было достать сушеную мумию пигмейского шамана помещающегося в ладонь, ковры из волос лесных девственниц-прорицательниц и волшебные рога единорога, дающие власть над любой незамужней женщиной. И так далее и тому более неправдаподобное из неправдоподобного.

Старуха из лавки для суповых принадлежностей навязала вместе с лапкой ворона еще мешочек сушеных скорпионов «похрустеть на досуге» и вязанку из листьев белладонны, сушеных жаб и мухоморов.

– В восьмой день убывающей луны свари из этих ингредиентов суп, и твоя половинка найдет тебя на краю света…

Это ее замечание подпортило мне настроение, уж не в сговоре она со «Сверхкомпьютером»?

– А вы тоже читали этот календарь лунный?

Старуха улыбнулась:

– Я его составляю сама, – произнесла она задумчиво и вставила мою карточку для оплаты. Цифры на экране кассового аппарата подняли ей настроение, и она даже на радостях подарила мне эликсир из крови, полученной из летучей мыши, сосавшей кровь у лесной феи… Уж чего в природе не существовало, так это магического шопоголизма. Представить трудно, чтобы кто-нибудь мог купить сушеную голову детеныша обезьяны-крикуна чтобы скоротать время. Такие вещи покупают только с определенной целью.

Меня начало попускать, как вдруг подходя к своему дому пакет сам собой начал вибрировать, будто был набит мобильными устройствами.

***

Моя работа в корпорации текла без изменений, я даже уже начал, ощущать некоторые схожие вибрации, в самом себе, находясь рядом с огромной гусеницей. Впрочем, демон любопытства, начинал грызть мне нервы все сильнее, чем ближе наступал четверг. В этот день Арнольд стабильно уезжал по делам, и таинственный коридор, был в полном моем распоряжении.

Дождавшись нужного момента, я положил лапку в карман и вышел из своего помещения. Но, чтоб мне провалиться на месте! Дверей, теперь стало неизмеримо больше. Они уходили за непонятно откуда взявшийся, горизонт, вдаль. Мало того, номера, беспорядочно видоизменялись, как на табло однорукого бандита. Неужели это здание, живое? Что, если оно почувствовало мой план. После пары минут смятения, я решил, что, скорее всего, дело не во мне, а в том, что в этот день происходит какая-то загадочная активность генератора. Может и правда, не стоит туда соваться по правилам безопасности, не более? Но я слишком много времени и сил потратил на эту авантюру, чтобы бросить ее. Я много лет, не ощущал, такого прилива адреналина, а может и вообще не ощущал, никогда ранее. Лапка работала на меня безукоризненно, стоило мне принять правильнее положения движения, как она начинала все больше вибрировать.

Наконец, я стоял у нужной мне двери. Поднеся вороний фетиш, к замку, я уже не удивился тому, что фиолетовое свечение, с кончиков когтей, начало заполнять все видимое мной пространство на несколько минут. Эта вспышка ослепила меня всего на секунду. Когда я снова начал различать окружающий мир, коридор снова был обычным, а интересующее меня помещение, манило своей темнотой, из слегка приоткрытой двери. Я сделал шаг.

Обычное складское помещение, минимально освещенное холодным светом, заполненное бесконечными пустыми и полными коробками. Углубившись в зал, ничего необычного, не было видно. Неужели? Уж не шутка ли это, бородатого карлика? Вполне могло быть, что он так подшучивает над новыми сотрудниками, а потом смотрят видео, снятое с камеры наблюдения, с тем Кинг-Конгом на входе и смеются. Только я об этом подумал, как смет начал подозрительно мигать. Страх начал обволакивать мое сознание, а зловещий туман, мое тело. Откуда здесь этот дым? Западня! Это слово пришло на ум само. Тревога все усиливалась, я ощущал, что природа ее находится извне, она как бы телепатически транслируется мне, с пугающей настырностью.

«Ты боишься… ты боишься нас » – гудело в голове. Размытые серые тени, начали приближаться ко мне со всех сторон, в том, что они воспринимают меня, как пищу, я не сомневался, я знал это наверняка, посредством их ужасной трансляции. Они питались моей нервной системой, а страх, словно, масло, обваривал меня в собственном соку, чтобы им было удобнее усвоить мою энергию. Они выжмут из меня все без остатка, я это ощущал, так как силы стремительно начали меня покидать. Сознание отключалось.