В мастерской
В модельном агентстве «Виктория» начинался рабочий день.
Мы со Светкой шили свадебное платье для Барби, которая собиралась замуж. Хозяйкой куклы была наша соседка Даша Корепанова, которую мы как-то накормили «кокосовыми конфетами».
Мы со Светкой любили разыгрывать девочек с нашей улицы. Ирине и ее сестре Лере мы продавали «драгоценные камни», которые находили в свежем песке на стройках. Алине подкладывали в ее «секретики» – клады в песочнице – козьи какашки, а Даше, которая жила прямо напротив нас, доставалось больше всех. Во-первых, мы внушили ей, что пиковая дама влюбилась в ее дом и теперь ходит вокруг него и заглядывает в окна. Во-вторых, сказали, что в ее огороде закопан динозавр. Доказательство – странные зеленые камни в траве у бочки. А что касается конфет… Кокосовую стружку мы получили из огромных кусков мела, которые лежали у меня в огороде. Мел развели водой, скатали шарики и обмакнули их в грязь. Когда Даша надкусила «конфетку» и начала ее жевать, мы упали в траву и смеялись до боли в животах.
А сегодня Даша обратилась к нам с важным делом. Нужно было сшить свадебное платье для Барби. А Барби не каждый день выходит замуж. Обычно – раз в месяц.
Раньше мы шили повседневные платья из старых детских вещей, штаны из штанов, вязали крючком пальто и свитера. Один раз мы сшили купальник с розовым искусственным мехом. Где мы взяли этот мех – не помню. Но помню, что это был прорыв в мире маленькой моды.
Мы со Светкой работали у меня на веранде, которая находилась на втором этаже папиного гаража. У нас был стол и два старых кресла. А еще копилка, где мы хранили деньги от всех заказов.
В этот раз мы шили не просто платье. Мы шили его сразу с фатой, браслетом, подвязкой.
Барби выходила за Кена. Хозяйкой Кена была Алина, а она была татарка, а это значит, что Кен тоже был не славянин. Национальный свадебный костюм Кену шила сама Алина, потому что денег на ателье у нее не было, а в долг мы не шили. Для костюма она разрезала тюбетейку своего бабама1, поэтому на свадьбу пришла в легкой юбке. Чтобы обдувало горящую от ремня задницу.
А Даша решила, что становиться татаркой ради Кена Барби не будет. Поэтому нам со Светкой нужно было творить в традициях русского подиума. Перед нами лежала фотография со свадьбы моих дяди и тети.
– Белое, пышное, с корсетом, без рукавов – сейчас это модно,
– Я вообще не представляю, что может быть как-то по-другому. Это идеал свадебного платья.
– Тюль есть, белая майка твоя есть, резинка всегда есть, что еще нужно? – спросила Светка.
– Можно пришить цветочки на пояс, – предложила я.
– Из чего?
– Из бисера. Можно из ниток. О! И такие же на ободок.
Это была восхитительная задумка! На пояс верхней тюлевой юбки мы пришили три маленьких цветка из нежно-розового бисера. Я предлагала украсить этим же бисером подол, но Светка сказала, что это будет чересчур. Она была права. А мне просто хотелось подкидывать идеи. Потом я шила три нижние юбки, а Светка взяла самую сложную часть – корсет. Для корсета мы взяли старый кружевной, заношенный до серости лифчик моей мамы и вымочили его в белизне. Мама разрешила и вообще удивилась, когда увидела, как мы его отстирали.
Пока Светка раскраивала корсет, я закончила с юбками и снова взяла бисер. Розовый и белый. Для ободка я сплела сплошную полоску шириной в три бисерины и наклеила ее на алюминиевую проволоку, а потом еще поверх примотала белыми нитками.
Молний и липучек у нас не было, поэтому корсет держался на пуговках. Когда Светка пришила заключительную третью – я предложила подняться в мою в комнату и решить, в чем пойдем мы сами. Я надела красное платье с парусниками, а Светке было лень идти домой переодеваться, да и платья она не носила, поэтому решила пойти так как она была – в зеленых шортах и белой футболке.
Еще нужны были цветы. Много живых цветов. Мама не разрешила резать георгины, поэтому мы нарвали одуванчиков и ромашек. Еще Светка нашла маленький кустик кашки, и мы решили сделать из него букет невесты. А одну кашку – прицепить куда-нибудь Кену.
Даша пришла за два часа до свадьбы и принесла Барби. Она с утра готовила невесту к новой жизни, купала ее в корыте, мазала резиновую кожу детским кремом. И вот она у нас. Платье село идеально. Даша ахнула, когда увидела, какую нежность мы сотворили.
– 10 рублей.
И горстка монет легла в копилку.
Свадьба, как и все особо важные события, проходила на стройке напротив дома Алины. Мы не знали, кому стройка принадлежала. Сколько мы себя помним – она не росла. Это был фундамент и начатые стены по четырем сторонам. А внутри – кирпичи, доски, шифер – все для наших штабов. На свадьбе были девочки с улицы. Со стороны невесты свидетелем была Ирина, двоюродная сестра Даши. Со стороны жениха – Ленка. Она была такой же взрослой, как Алина. Еще пришла Вера. Мы спросили, где ее брат Андрик, на что она ответила, что у них вчера умер папа, и Андрик остался дома помогать маме. Мы знали, что папа мучил их всю жизнь, поэтому даже порадовались за Веру.
Я и Светка сидели на кирпичах и наблюдали за церемонией. Как приятно мастерам следить за тем, как оживают их творения под взглядами окружающих!
– Хорошо у нас получилось.
– Очень хорошо. Жалко, что нет фотоаппарата.
Красивая и счастливая Барби с букетом белых кашек плыла над кирпичной кладкой – под июльским солнцем – к своему Кену, который стоял прямо и неподвижно улыбался. Ленка татакала Мендельсона.
***
Мы не чувствовали время. Оно всегда приходило внезапно, и тогда кто-то сообщал нам об этом:
– Обед.
– Иди домой.
– Уже поздно.
В кровати я не могла вчитаться в стихи Маршака, потому что думала о новых проектах модельного агентства «Виктория».
На следующий день Светка залезла ко мне через забор и ее покусал мой пёс Федя. Из-за этого мы не общались месяц, а может больше, пока наши родители разбирались между собой.
Пока наши родители разбирались между собой, мы старались не думать о том, что будет дальше.
Так закончился наш маленький бизнес.