– Мы соседи, – тихо произнёс он. – Поэтому я не могу тебя убить, точно так же как ты, я почти уверен, не мог бы убить меня, даже будь у тебя возможность.

А теперь, когда мы узнали правду, навряд ли мы

сможем продолжать наш страшный труд.

Роберт Шекли

«Обмен разумов»

Райтлет быстро оказывается на поверхности астероида. На нём стоит двуногое и двурукое существо чёрного цвета с длинным хвостом. Оно одето в чёрный же плащ с магнитными застёжками. Лишь запрятанная где-то внутри астероида подсветка позволяет выделить на фоне окружающей космической темноты три горящих красных глаза, многочисленные белые зубы и четыре бежевых рога над ушами. Это хриввалэйтн – полутеплокровное существо, которое живёт на холодных планетах и крупных астероидах. Внешне оно несколько напоминает огнедышащего дракона из земных легенд. В правой руке хриввалэйтна – двойной гормет с жёлтыми клинками, в левой – какой-то странный жезл. Райтлет всего за несколько стеков убеждается в том, что именно взмахи жезла действуют на чудовищ.

– Ты управляешь космическими чудовищами? Зачем? И для чего тебе наш корабль? – обращается Райтлет к хриввалэйтну.

– Не твоё дело! – чрезвычайно низким голосом огрызается хриввалэйтн, стараясь казаться выше, хотя на самом деле он такого же роста, как и Райтлет. – Тримперская падаль!

– Я не тримперец!

– Гррр! У меня хорошая память, Райтлет.

– Ррр! Я тебя не ловил!

– В тюрьме я оказался из-за тебя! Ты меня сдал своим дружкам, падаль!

– Хорошо, допустим, это так. Но я давно уже не с ними! Я больше не работаю на Тримперию!

– Гррр! Не верю.

– Как видишь, я в чёрных доспехах, а не в розовой тримперской форме!

– Уловка. Обман. Гррр, хватит! Убирайся!

– Сначала отведи чудовищ от моего корабля!

– Не дождёшься!

Хриввалэйтн замахивается на Райтлета горметом, но охотник неожиданно выхватывает у него жезл. Как только сартонари рассекает жезл клинком, чудовища тут же замирают. После этого они растерянно переглядываются, разворачиваются и не спеша отправляются восвояси, лениво распутывая и разгрызая остатки верёвок.

Хриввалэйтн оскаливается и испепеляет Райтлета яростным взором.

– Идиот! Дело всей жизни! Ты всё сгубил!!! – ревёт он и снова замахивается горметом. – Гррр! Я тебя убью!!!

– Зачем нам драться? – отзывается сартонари. – Мы на одной стороне! Я тоже против Тримперии. Я собираюсь спасти Стива!

– Стива? Может, убить, а не спасти?

– Ты всё ещё мне не веришь? Хорошо.

Райтлет убирает клинок гормета и протягивает его хриввалэйтну. Тот недоумевает:

– Это ещё что за хитрости?

– Полетели со мной. Если тебе покажется, что я делаю что-то не то, можешь сразу отрубить мне голову.

С этими словами сартонари отдаёт хриввалэйтну и остальное своё оружие – электробластер и охотничий нож.

– Благородно для тримперской падали, – бормочет хриввалэйтн. – Но я за тобой прослежу.

– Как хочешь.

Райтлет и хриввалэйтн долетают до корабля. Там их встречает Сэн, которая не теряла времени и уже разложила по специальным пластиковым мешочкам трофеи: шерсть мурчальника, осколок зуба удержателя, чешуйку лепоракантигрыза и кончик когтя хваталка.

– Юур дефнерп! У нас получилось! – восклицает Райтлет. – Поверить не могу, но это так! Молодчина, Сэн!

– Юур дефнерп! Да я-то ладно, – отмахивается Сэн. – Вот ты был просто бесподобен, всем охотникам охотник! А кто это с тобой?

– Ага, сообщница, – ворчит хриввалэйтн. – Гррр, ещё одна тримперская падаль.

– Ррр! Не смей её так называть! – огрызается Райтлет. – Она мне не сообщница, а корфилль!

– Кто?

– Кто-кто? – тоже переспрашивает Сэн.

– Корфилль… люблю я тебя! Это слово означает «любовь всей жизни»!

– Любовь? Что же это такое на самом деле? Чем она отличается от дружбы? Кстати, давно хотела тебя об этом спросить…

– Ну, это сложный вопрос… но я расскажу… это… ррр!

Райтлет бросает гневный взгляд на хриввалэйтна. Мало того, что этот рогатый ящер воскрешает в его памяти самые позорные времена, так ещё и сорвал с языка признание в любви, которое он бережно хранил до лучших времён! И сейчас ещё будет подслушивать!

Впрочем, хриввалэйтн не собирается становиться третьим в назревающем интимном диалоге.

– Гррр! Ну, вы тут разбирайтесь в чувствах, а я поищу доказательства, – кратко сообщает хриввалэйтн.

– Доказательства чего? – спрашивает Райтлет.

– Того, что ты не тот, за кого себя выдаёшь.

– Ха, а жареных гвоздей не хочешь?

– Только в буквальном смысле.²⁸

– У меня есть пакетик! Увидишь сразу, жёлтый такой. Ладно, иди, изучай корабль… как тебя зовут-то?

– Тецклайорабийокхерлокшолмсцчестшц.

Воцаряется неловкое молчание. Окинув Райтлета и Сэн презрительным взглядом, обладатель длинного труднопроизносимого имени направляется к хвостовому отсеку корабля.

– Так вот, насчёт любви и дружбы, Сэн, – продолжает Райтлет. Для меня это близкие понятия. Грань между ними бывает очень расплывчатой. Или её даже вовсе нет.

– Но если грань всё-таки есть, то где же она? – интересуется Сэн.

– Я бы сказал, что разница в пространственно-временном отношении, что ли. Настоящие друзья могут оставаться настоящими друзьями, даже если живут в разных концах Галактики и встречаются пару раз в ротацен. Влюблённым же нужно видеться, даже физически чувствовать друг друга гораздо чаще. Ну, как правило.

– Физически? Что ты имеешь в виду – просто быть рядом, как мы с тобой сейчас, или… ну… вот в моём поганом обществе считается, что любовь – это половое влечение. По-моему, это не то. А ты как думаешь?

– Да, это совсем разные вещи. У нас это совершенно другое понятие. Половое влечение мы даже не называем любовью. В этом состоянии мы себя ведём совсем по-другому – у влечения и любви разные корни. Иногда влечение может перерасти в любовь, но это случается редко. Скажем, у моих родителей так и произошло, они полюбили друг друга по-настоящему, а вот все наши соседи разбегались сразу же после того, как их потомки проходили ритуал посвящения во взрослую жизнь. Дело в том, что половое влечение – это просто физиологическая реакция. Почти что инстинкт. А настоящая любовь – это высокое чувство. Когда ты по-настоящему любишь кого-то, то любишь не только древней подкоркой, но всем своим существом. Впрочем, когда ты с кем-то дружишь – в общем-то, всё то же самое! Но, как я уже говорил, влюблённым надо быть рядом чаще. Хотя бывает и не так… ну вот, сам запутался.

– А я вот кое-что начинаю понимать. Высокое чувство… то есть, разумом тоже любят? А то говорят, что от любви теряют голову…

– Знаю, есть такие виды, которые от любви сходят с ума. Но влюблённый сартонари – это, наоборот, самый сосредоточенный и внимательный сартонари. То же, повторюсь, справедливо и для крепкой дружбы.

– Логично же! Вы – охотники, и от слаженных действий в дружном коллективе зависело выживание ваших предков!

– Всё так! Поэтому дружба и любовь так часто бывают у нас единым целым. Вот почему я и не могу найти принципиальную разницу между ними. У нас есть особое, чисто сартонарийское понятие: альвамкор. Это союз, в котором есть и дружба, и любовь. И не только. В альвамкоре могут быть и другие отношения. Скажем, связи учителя и ученика, или напарников по охоте. Важно, чтобы оба существа были искренне рады каждому стеку, который проведут вместе – и в благоприятные, и в трудные времена. А уж кем они там друг другу приходятся – неважно. Но кое-в чём альвамкор и отличается от всего того, о чём мы сейчас говорили. Он скрепляется буквально кровью и не может включать в себя больше двух существ. И притом не запрещает никаких связей на стороне – ни дружеских, ни любовных. Недопустимо в нём только предательство.

– Разве не любая измена – предательство?

– Измена – да. Но связь на стороне – это не всегда измена. Альвамкор – это не узы, которые навечно сковывают обоих существ. Каждое из них может делать со своей жизнью всё, что захочет.

– Благородно!

– Да. Может показаться, что всё это делает альвамкор непрочным союзом. Но на самом деле такой союз, который построен на взаимном уважении и никому не мешает жить своей жизнью, нередко оказывается крепче, чем тот, который связывает по рукам и ногам.

Райтлет, посмеиваясь, обнимает Сэн. Та вздрагивает и удивлённо смотрит на него.

– Что это ты такое делаешь?

– Обнимаю тебя…

– Для чего?

– Ну… чтобы выразить тёплые чувства! Тебя что, никогда не обнимали?

– Нет. Я же не знала этих… тёплых чувств. То есть, когда любят, делают так?

– Разумеется. Когда дружат, тоже.

– Дай-ка попробую…

Сэн неуверенно обнимает Райтлета.

– Вот так, да?

– Да, конечно, – улыбается сартонари.

– Ух ты, мне нравится!

– А знаешь, как нравится мне? Я же тебя люблю…

Глаза Райтлета меняют цвет с лимонного на малахитовый. На лице сартонари возникает ослепительная улыбка, устоять перед которой невозможно.

– Значит, я тебя тоже! – восклицает Сэн. – Ты назвал меня корфиллем… получается, я тебя так же могу называть?

– Разумеется! Только скрепим всё-таки наш альвамкор, проведём небольшой обряд. Поскольку мы с тобой, в общем и целом, похожи, будет нетрудно, хотя и немного больно.

– И пусть! И не то терпела. Восемнадцать долбаных лет консервировать телевизионные программы в бабском коллективе – та ещё закалка.

– Что ж, тогда начнём. Снимай рубашку и жакет.

Не успевает Сэн стянуть одежду с себя, как Райтлет уже предстаёт перед ней без почётных чёрных доспехов и традиционной сартонарийской красной рубашки.

– Берём ножи.

Сэн, удивлённо хмыкнув, вытаскивает нож из чехла на поясе.

– У тебя сколько сердец? – спрашивает Райтлет.

– Два.

– Значит, тебе надо провести ножом линию от одного к другому горизонтально. У меня одно сердце, я проведу линию сверху вниз. Нужно слегка надрезать кожу, чтобы появилось немного крови.

– Так вот какой кровью скрепляют альвамкор! Романтично.

– Это точно. Ну что, готова? Вперёд!

Райтлет и Сэн почти одновременно надрезают кожу на груди.

– Проведи рукой по крови, – говорит Райтлет и делает это сам.

После того, как ладонь Сэн покрывается не только заживляющей слизью, но и кровью, Райтлет продолжает:

– Дай мне руку. Крепко прижми свою ладонь к моей и смотри мне в глаза.

Несколько стеков спустя Райтлет отпускает ладонь Сэн и говорит:

– Всё, теперь мы в альвамкоре! Обнимемся?

– Давай, мне понравилось!

Райтлет и Сэн, весело смеясь, заключают друг друга в ласковые, тёплые объятия. «Температура» которых, впрочем, быстро повышается. Сердце сартонари начинает стучаться, кажется, прямо об доспехи, минуя кости, мышцы и кожу. Сэн же трепещет вся – от мордочки до кончика хвоста. И хвостом, будто бы вспомнив, как выражали свои нежные чувства мудрые древние тц-рики, Сэн ласково обвивает тело Райтлета.

Романтический момент разрушает хриввалэйтн, который возвращается в отсек управления. Причём входит он… по потолку. Мельчайшие волоски, которыми покрыты семипалые кисти и стопы хриввалэйтна, позволяют ему удерживаться на любой поверхности в любом положении.

– Ладно, я тебе верю, Райтлет, – произносит он. – Ты изменился. И жареные гвозди другого сорта. У тримперцев они всегда сухие, как старые кости.

Хриввалэйтн спускается и отдаёт сартонари оружие.

– Полетишь с нами, Тецклайра… Тецклайойра… Тецклайрабойо… – пытается спросить Райтлет.

– Гррр, всего-то тридцать три буквы.

– Ну, извини, не выговорю никак.

– Ладно, можно просто Тецклай. Нет, я с вами не полечу. Я сам по себе. Доделаю своё оружие и вытащу Стива.

– Оружие? – удивляется Райтлет. – А при чём тут корабли?

– Сплавы.

– Что, в астероидах руд мало? И без чудовищ никак не обойтись?

– Руды слишком долго очищать и сплавлять. В кораблях лучшие готовые сплавы.

– Ничего! Можно и потрудиться немного ручками, а не ломать корабли мирных путешественников, – с упрёком произносит Сэн.

– До вас были только тримперцы, – ворчит хриввалэйтн. – Гррр, я знаю, что делаю.

– Тецклай, зря ты это, – с укором говорит Райтлет. – Ты же запустишь новую волну разрушений. Тримперцы быстро присвоят твоё оружие, каким бы оно ни было, и опробуют его на сотнях планет! Это не выход!

– Я не отступлюсь. Всё, я полетел.

– Что ж, отпускаем с миром, – произносит Сэн.

Тецклай подходит к выходу, но у двери его встречают незваные гости. Это весьма колоритная компашка космических пиратов. Одного из них можно описать как помесь какого-то хищного динозавра и земного чёрного леопарда. Другой напоминает потрёпанную щуку, только с ногами и руками вместо плавников. Руки у квази-щуки отличаются очень длинными пальцами с острыми когтями, на которые существо опирается. Третий похож на слонёнка, правда, без ушей и бивней. У него три стебельчатых глаза и зубастый рот на конце хобота. Четвёртый – это синий длинношеий монстр с четырьмя мощными ногами и двумя руками с огромными загнутыми когтями. Пятый пират, точнее, пятая пиратка – это серая ушелица с красными цифровыми глазами. Все эти типажи вооружены до зубов, и не только привычными горметами и электробластерами, но и странными мечами с зазубренными клинками, которые напоминают кривые пилы.

– Ха-ха, как мы удачно зашли! – произносит помесь динозавра и леопарда и взмахивает странным мечом. – Добротный такой кораблик, непогрызенный, и висит просто так в пространстве – заходи кто хочешь!

– Деньжат за него отвалят прилично, – мечтательно произносит «слонёнок».

– Правда, от экипажа придётся избавиться, – с притворным сожалением бросает синий монстр.

– Да этих-то быстро завалим, – усмехается «щука».

– Кажется, мои дражайшие друзья забыли, что за живых дают больше, чем за мёртвых! – мурлычет помесь динозавра и леопарда, после чего рявкает: – Убить всегда успеем! Брать живьём!

– Руки и прочие конечности вверх! – отчеканивает серая ушелица и направляет на Райтлета, Сэн и Тецклая два электробластера. – Корабль – наш, вы – ещё посмотрим, чьи будете.

– Не дождётесь, – отрезают охотники на чудовищ и тянутся за горметами, но их останавливает Тецклай:

– Подождите. Я возьму их на себя.

– Благородно с твоей стороны, – замечает Райтлет.

– Гррр, мне надо яд выпустить.

С этими словами Тецклай подходит к пиратам и показывает им изогнутые зелёные когти на больших пальцах рук.

– Ой, не могу! Эта ящерка сейчас будет царапаться! Боюсь-боюсь! – хохочет «слонёнок».

– Смейся, пока можешь, – глухо шипит Тецклай и поочерёдно вонзает в каждого пирата оба когтя.

– И это всё? – ухмыляется «щука». – Блефуешь, гад, я даже ничего не почувствовал.

–Ладно, ребята, держи их! – гаркает помесь динозавра и леопарда. – Эй… куда все подевались? Почему всё такое зелёно-красное? Что это за вилки с крылышками? Кто поёт таким мерзким голосом? А-А-А!!! Уйди, гигантский пятнистый погль!!! Пошёл вон!!! Ой, мама!!!

Вопли эти до остальных пиратов не доходят. Они видят, слышат и ощущают столь же сильные и яркие галлюцинации.

– Оно меня сейчас сожрёт!!! Не-не-не, в ноги мне руки, нет!!! Не бейте меня, черти полосатые!!! У меня в голове чьи-то щупальца!!! Выключите эту тарахтелку!!! – наперебой визжат пираты.

На смену галлюцинациям приходит панический страх. Выкрикивая что-то нечленораздельное, вся ватага разом вываливается из корабля.

Победно взглянув на дверь, через которую выкатились пираты, Тецклай разворачивается к Райтлету и Сэн:

– Хорош с вас. Я ухожу.

– Спасибо, что выгнал пиратов, – улыбается Райтлет. – Здорово ты их!

Тецклай ничего не отвечает и тихо уходит.

Сартонари заводит двигатели и направляет звездолёт к очередной магистральной трубе. Через пару дечасов корабль достигает Центра Галактики – гигантской чёрной дыры, которую окружает яркий оранжевый диск. Из внутренних областей диска, как будто из самой дыры, бьют огромные джеты – струи плазмы. То, что всё выглядит именно так, указывает на то, что чёрная дыра «ручная» – то есть отмечена видимым светом, как магистраль, хотя и не предназначена для путешествий. «Дикие» чёрные дыры заметить невооружённым глазом бывает непросто – даже джеты и фотонные сферы могут быть тусклыми, и не всякая чёрная дыра может похвастаться ярким аккреционным диском.

Вблизи от Центра Галактики обнаруживается необычное сооружение: толстый диск с прямоугольной осью в середине. От одного края диска отходит площадка для посадки космических кораблей.

Вся эта конструкция и есть дом Стива.

– Ничего себе, – восторгается Сэн. – А что там со временем? Я читала, что рядом с чёрными дырами оно сильно замедляется.

– Тут везде магистрои стоят – такие же, как в магистральных трубах, – объясняет Райтлет. – Я много летал возле чёрных дыр, знаю. Но, по правде сказать, я никогда не видел, чтобы так близко к чёрной дыре строили дом! Но это же Стив, кто знает, что у него в мозгах делается.

Райтлет сажает корабль на площадку. Райтлет и Сэн выходят из зведолёта и встречают самого Стива.

– Кажется, он уже давно понял, что мы к нему прилетим, – говорит Сэн. – Действительно, значит, телепат.

– Я ждал вас, друзья, – подтверждает слова Сэн Стив. – Проходите, рад вас видеть!

Райтлет и Сэн заходят внутрь. Интерьер дома Стива напоминает одновременно и внутреннее пространство светлых и просторных космических станций, и музей, и лабораторию, и просто забитое всякой всячиной уютное многокомнатное жилище. Двери во все комнаты, кроме одной-единственной, открыты. На закрытой двери гладкого тёмно-серого цвета даже установлен внушительного вида замок. Из одних панорамных окон открывается чудесный, хотя и сильно искажённый чёрной дырой вид на Центр Галактики, из других видно ровные россыпи звёзд. На многочисленных полочках, которые будто сами по себе вырастают из завешанных картинами и фотографиями белых стен, стоят всевозможные книги, книгоплаты, свитки, статуэтки, чучела, шкатулки с чем-то непонятным, банки с чем-то ещё более непонятным, диковинные растения в горшочках… и ещё столько всего, что рассмотреть всё это хозяйство как следует возможно лишь за несколько десятков местных суток. Благо, время в доме Стива течёт по-цеффански неспешно.

– Угощаю вас хвойным настоем, друзья! – окликает Райтлета и Сэн Стив.

Все трое располагаются на мягких зелёных диванах вокруг круглого стола.

– Давай я тебя прямо спрошу, Стив, – обращается Райтлет к терраформу после пары глотков хвойного настоя. – Почему ты сидишь здесь и позволяешь Тримперии выделывать хрен моржовый знает что?

При этих словах на далёкой холодной планете спотыкается и падает в сугроб тучное существо с густыми вибриссами.

– А я тебе скажу, – без тени смущения отвечает Стив. – Тримперцы взяли меня в плен. Они пытали меня, узнали все мои слабости, и сейчас я против них бессилен. Мне лишь чудом удалось сбежать. И стоит только выбраться из дома – мне конец. Вам, друзья мои, пора взять всё в свои руки. Я могу только кое-что подсказать. Ключ к победе над Тримперией спрятан на одной далёкой планете в Укрытом Рукаве.

– Где именно? – интересуется Сэн.

– Это Солнце-3. Обратитесь к предводителям местных разумных существ, скажите, что я вас послал – и вам достанется мощнейший источник энергии. Овладев им, вы легко одолеете ненавистную Тримперию.

– Солнце-3! Я о ней когда-то читал пару строчек в Энциклопедии, – вспоминает Райтлет. – А до нас никто туда не добирался?

– Многие пытались, но они пали жертвами тримперцев. Они обо всём знают и никого на Солнце-3 стараются не пускать. Но раз вы смогли долететь сюда, значит, вы наверняка обойдёте и тримперские патрули на пути к Солнцу-3!

Стив смотрит на настенные часы и улыбается:

– Прошу меня извинить. Мне надо в лабораторию. Я всё-таки пытаюсь разработать запасной план. Вы можете остаться, если хотите…

– Мы не будем тебя задерживать. Спасибо тебе огромное, Стив.

– Пожалуйста. Удачи, друзья мои!

Райтлет и Сэн идут к кораблю молча. С одной стороны, их воодушевляет идея о том, что ключ к победе, в общем-то, легко достать. С другой стороны, их как-то разочаровывает сам Стив.

– Я никогда не знал Стива лично, – говорит Райтлет, – но по рассказам я его представлял себе гораздо смелее и решительнее.

– Я тоже думала, что он храбрец, – поддерживает Сэн. – Но с другой стороны, его можно понять. Он явно настрадался от этих тримперцев.

– Да, извести эти сволочи кого угодно могут, это точно. Ну да ладно! Летим на Солнце-3.

Сартонарийский звездолёт не успевает добраться до ближайшей магистральной трубы: плотной сферой его окружают тримперские боевые корабли.

– Корабль 13-Л-СТР-РФ-666! Перелёт не санкционирован! – раздаётся противный металлический голос с экрана связи. – В данной зоне разрешён маршрут…

Ничего не отвечая, Райтлет своим коронным методом прорывает сферу и ускоряется.

– Чего зависли? Взять их! – доносится с экрана связи громкий орхгский бас.

– Ну и уроды эти тримперцы, – высказывается Сэн. – Во всех смыслах этого слова.

– Да уж! – поддерживает Райтлет. – А-рррх! Они по нам стрелять начали! Сэн, направь лазеры в разные стороны, а я попробую один манёвр!

– Сей стек!

Корабль Райтлета и Сэн начинает выписывать замысловатые кренделя, которые позволяют немного обогнать тримперские звездолёты. Но против сартонари и тц-рики оборачиваются собственные лазерные орудия – оказывается, тримперцы оснастили свои корабли новыми отражателями. Еле-еле Райтлету удаётся увернуться от отражённых лучей. И вскоре в звездолёт попадает твердоплазменный снаряд. Он не разрушает корабль, но почти полностью блокирует систему управления.

– Будьте ж вы прокляты!!! – одновременно вскрикивают Райтлет и Сэн, вдвоём вцепившись в штурвал.

Ещё один выстрел – и корабль окончательно выйдет из-под контроля…

Вдруг неизвестно откуда в тримперские звездолёты прилетает добрый десяток особенно крупных плазменных снарядов. Тримперцы отвлекаются и получают ещё. На экране связи сартонарийского корабля появляются три знакомых красных глаза:

– Летите. Я их отвлеку.

– Ага, гвозди понравились? – смеётся Райтлет.

– Гррр, не в гвоздях дело! Уходите, я разберусь!

Райтлет и Сэн понимают, что Тецклай и вправду разберётся. Пользуясь замешательством среди тримперцев, они вырываются из окружения и наконец-то добираются до заветной трубы.

Охотники на чудовищ проходят по извилистому маршруту в системе магистралей, пару раз пролетают мимо космических чудовищ и едва не сталкиваются ещё с одним тримперским патрулём, но в итоге добираются до Солнечной системы. Последняя труба открывается в районе ярко-голубой планеты Уран. Полюбовавшись газовым гигантом, Райтлет и Сэн летят к Земле. В атмосфере планеты Райтлет обнаруживает кучу странных шумов, но не привычные для цивилизованных миров сигналы связи.

Карта планеты при этом отображается нормально.

– Хм, смешно, – бормочет Райтлет. – Выходит, жители Солнца-3 ещё не достигли космического уровня развития. Или только-только начали в Космос выходить. И им доверяет Стив? Странно это как-то.

Сэн собирается сравнить Землю с Тыттоком, но тут в сартонарийский звездолёт прилетает какой-то новый снаряд. Причём точно со стороны слабоцивилизованной планеты.

– Ррр! Это ещё что?! – гаркает Райтлет.

– Тц-тц! Похоже, эти дикари в нас чем-то кидаются! – восклицает Сэн.

Райтлет пытается увести корабль, но обстрел становится таким, что никакого места для манёвров не остаётся.

– Ловушка! – шипит сартонари. – Ррр, я вам не дамся!

Стоит Райтлету это произнести, как у корабля выходят из строя двигатели, и тот входит в атмосферу Земли.

– Да что ты будешь делать! – взвывает Райтлет. – Который раз уже! Новый корабль мне сломали! Арррх, ненавижу вас!!!

– По-моему, нам стоит побеспокоиться о себе, а не о корабле! – прерывает стенания своего корфилля Сэн.

– Верно! Пристёгивайся и дёргай за тот рычаг! Катапультируемся!

…Тем временем в одном земном городе в самом разгаре – фестиваль науки и научной фантастики. Рядом с учёными, популяризаторами науки, режиссёрами научно-фантастических фильмов, писателями-фантастами и просто интересующимися здесь можно найти немало людей, которые нарядились пришельцами.

Персонажи-инопланетяне на Земле? Парадокс? Вовсе нет. Люди Земли ненавидят настоящих пришельцев, но обожают выдуманных. Хотя этих инопланетян, независимо от всех поворотов сюжета книги, комикса или фильма в конце обязательно либо уничтожают, либо покоряют. Все фантастические произведения по указке Тех-Кого-Надо уже давно пропагандируют враждебность любых неземных форм жизни и абсолютное превосходство землян над всей жизнью во Вселенной.

Четыре человека находятся несколько в стороне от эпицентра тусовки, хотя это всемирно известные астрофизики: Карл Сарган, Тайсон Нилс, Максвелл Лоусс и Китио Микаде. Известны они, впрочем, не только своими научными изысканиями и научно-популярными трудами. Они уже как-то подозрительно долго, уже более сотни лет, живут и не стареют, а вдобавок занимаются какой-то туманной деятельностью, за которую время от времени мотают срок за решёткой. Не теряя при этом ни должности, ни звания. Эти господа уже отчитали свои доклады на фестивале и пребывают в медитативно-задумчивом состоянии.

– Ну, нет, это не дело! – вдруг вырывается из медитации Тайсон. – Что ж за фигня, друзья? Сколько раз, сколько, чёрт возьми, лет мы пытались помочь бедолагам-пришельцам – и не успевали ни разу! Вот тем ребятам удалось пингвинопитека спасти и даже работу ему найти. Ну, сущность та сама выбралась… а мы-то что делаем не так, а? Столько всего ведь перепробовали!

– Влияния у нас мало, вот что! – восклицает Максвелл. – Нас всерьёз не воспринимают, по-моему.

– Ага, а научные статьи в хороших журналах печатают, – замечает Китио. – И тут, простите, мы только что…

– А тут простая логика. Дескать, наука эта ваша – одно, а пришельцы – другое.

– Да это ладно, мы физически ничего не успеваем сделать! – продолжает надрываться Тайсон. – Надо как-то наловчиться быстро пришельцев засекать. А то, представьте, прилетят прямо сейчас очередные инопланетяне – а мы тут не в курсе, на траве сидим, бутерброды трескаем!

– Они уже очень скоро свалятся нам прямо на голову, – с улыбкой произносит Карл, показывает вверх и вытягивает из указательного пальца синее щупальце.

Синее щупальце, да.

28. Жареные гвозди – это не только фигура речи, но и популярная во всём Млечном Пути закуска. Она сделана из стручков гво́здики, растения, которое произрастает на многих засушливых планетах. В разговорной речи «стручки гво́здики» превращаются просто в «гвозди». Забавная игра слов.