Хромые боги

– Давай, приятель, не тяни, – сказал мелкий нервный субъект с треугольным лицом, и поводил у Ронни перед глазами лезвием, зажатым в кулачке. – Гони монету и проваливай куда шел.

– С деньгами нужно расставаться легко, гавнюк. Сотрясение мозга или дырка в животе тебе обойдется дороже, – резонно заметил второй грабитель. Этому громиле не нужно было оружия: он был на два фута выше и в два раза толще актера, а его поднятый кулак напоминал молот.

Все так, но почему обязательно он, и почему сейчас, когда Салеман предвкушал, как будет наслаждаться жизнью и бросаться деньгами. Актер горестно поднял глаза к черному ночному прямоугольнику, покрывающему узкий переулок, и увидел ангела, безмолвно и стремительно летящего на него с неба. Правда, ангел своей яркой раскраской больше походил на осу…

Раздался негромкий звук. Гибкая фигура опустилась на ноги за спинами у грабителей. Бандиты обернулись.

Возле кирпичной стены стояла девушка. Она была облачена в желтую блузку и такую же юбку. Юбка была короткой – значительно выше колен, и по ее краю шла черная полоса. На плечах у незнакомки был черный плащ, на лице полумаска.

– Это еще что за цыпочка… – промямлил мелкий грабитель с ножом, вытаращив глаза. – Откуда она взялась?

– Молоденькая, – пробасил громила. – И почти не одета. Замерзла, наверное. Но дядюшка Билли согреет бедную крошку. Иди сюда, детка!

– Мистер, у вас проблемы? – спросила девушка звонким юным голосом. Дождавшись от Ронни неуверенного кивка, она удовлетворенно поставила руку в шелковой перчатке на бедро. – Идите, мистер, и не забудьте вызвать полицию. Их появления здесь будут ждать двое раскаявшихся граждан.

– Стоять! – крикнул мелкий головорез в сторону актера, и в следующий момент Рональд Салеман увидел, как девушка пружинно подпрыгивает в воздух.

Дальнейшее происходило какими-то странными рывками.

Некая желтая полоса, схожая со стрелой, метнулась в сторону подбородка бандита, звонкий удар, и вот уже его тело, вытянувшись, летит в сторону. Мусорный бак с грохотом опрокидывается на мостовую. Затем спасительница оборачивается к громиле, волан юбки взвивается, полностью открывая стройные ноги.

Ронни сорвался с места. Он бросил взгляд назад, когда прикрывал за собой дверь аварийного выхода, и увидел немыслимую картинку: девушка висела в пяти футах от земли, руки ее были расставлены в стороны. Затем она чуть наклонилась на бок и выбросила ногу вперед. Носок ее чёрной туфельки и нос бандита встретились…

Дальнейшего Салеман не видел. Когда он вернулся с полицейским нарядом, дежурившим на площади со стороны входа в мюзик-холл, удивительной девушки-осы не было. На брусчатке валялись два добросовестно отмутуженных жулика и короткая записка с пожеланием успеха стражам порядка.

… А Лора Лейн Ковач, едва касаясь ногами покрытия, бежала по крышам в сторону пригорода. Она без особого напряжения перепрыгивала с одного дома на другой, преодолевая в один прыжок расстояние в пятнадцать, даже двадцать футов*, не задумываясь, как это возможно. Для нее не было ничего невозможного, потому что на сердце было легко и радостно. Когда тебе семнадцать лет, жизнь твоя наполнена только теми вещами, которыми ты сама хочешь заниматься, и она свободна от нравоучений – ты самый счастливый человек на свете. (три фута* – примерно, один метр)

Вон появилась крыша их дома. Она уже казалась родной. Ее бледно-оранжевые черепицы привычно пели под быстрыми ногами, когда она уходила ночью и возвращалась на рассвете домой, в их с Мартином гнездышко.

Вместе с Нормой и Фредом они остановились в Лос-Анджелесе. Дом был не очень большой – двухэтажный, и находился он вдалеке от оживленных улиц, у черта на куличках, зато до широкого пляжа, на котором волны Великого океана с шипением выползали на белый песок, было всего четверть часа пешком, а на велосипеде – и вовсе ничего. В их коммуне было четырнадцать человек – немало, но Мартину и Лоре повезло: им благосклонно выделили отдельное просторное помещение. А то, что располагалось оно на чердаке, под самой крышей, и по утрам голуби будили их своим курлыканьем, так это ведь сущие пустяки.

Лора Лейн осторожно ступила с крыши на лежащий у слухового окна ящик. Мартин спал на груди, накрытый простыней по пояс. Девушка одним движеньем стянула через голову яркую блузку, скинула юбку; сжав шелковую форму в кулак, сунула ее в сумку, висящую на ремне под балкой. Оставшись совершенно обнаженной, освещенная нежным светом раннего утра, она хищно обернулась на спящего дружка.

Словно пантера, руками вперед, она с места прыгнула ему на спину. Но Мартин вновь почувствовал ее движение, хотя казалось, он был полностью погружен в сон; не открывая глаз, он повернулся и протянул руки ей навстречу. Девушка влетела в его объятия.

– Привет, проказница, – прошептал Мартин. И началась их горячая схватка.

Он был настоящий увалень – неловкий и медлительный, но в его плечи и грудь тренировки закачали много упругой силы. На какое-то время он стал хозяином положения.

Лора отбивалась от рук, разрешая Мартину дотрагиваться до нее лишь губами, изгибалась под ним, силилась достать ногами до его плечей, чтобы опрокинуть на спину. Казалось, что им не хватит пространства гобелена, наброшенного поверх сена, и битва вот-вот продолжится на полу, испачканном голубиным пометом, но Мартин вовремя заметил опасность, обхватил ее за бедра и перекинул через себя на другую сторону.

Лора подчинилась, разрешая ему увеличивать темп их схватки до хрипоты в легких. Она зажмурилась и выжидала; толчки Мартина перемещали ее по полю битвы, они скомкали простыни и загнали под спину Лоры подушку. Но когда их тела покрылись потом, она ловко выскользнула из-под него и в один миг оседлала. Разбросав волосы по плечам, она скакала по прерии, в очередной раз усмиряя своего дикого мустанга. И как всегда оказалась победительницей!

– Сегодня не жди меня, я буду работать до самого закрытия автомастерской. – Мартин прыгал на одной ноге, натягивая застиранные джинсы. – Как странно устроен мир! – говорил он. – Кеннеди объявил блокаду Кубы, русские в ответ заявили, что не намерены ей подчиняться и никому не позволят останавливать их корабли. Вот-вот на наши головы полетят атомные бомбы, а все остается по-прежнему: нужно идти на работу, потому что без наличности бакалейщик не отпустит даже пачку макарон.

Лора по пояс высунулась в слуховое окно и счастливо потягивалась. Свежий утренний воздух ласкал ее обнаженную кожу.

– Эй, детка Лора Лейн! – крикнул снизу Фред, и девушка прикрыла грудь рукой. – Ты же помнишь, что сегодня ваша очередь прибираться в нашем бедламе?

Девушка подняла ладонь, но Фред уже отвлекся. Он разговаривал на краю газона с каким-то худощавым типом.

– Бедная моя крошка, и тебе тоже приходится заниматься чёрной работой, – сказал Мартин, прижимаясь к ней сзади. – А я обещал тебе, что ты будешь делать только то, что сама пожелаешь. Стоило придержать язык за зубами.

– Это сущие пустяки, и я делаю именно то, чего мне всегда хотелось, – Лора смотрела, как из руки Фреда к незнакомому хлыщу отправились мятые купюры, а обратно перекочевал листок, сложенный крошечным конвертиком.

– Открой в себе зверя, чувак, твоя девушка будет в восторге! – сказал субъект.

На лбу девушки появились две продольные морщинки. Фраза была знакомая. Она уже слышала эти слова. Похоже, дело касалось той новой «дури», про которую ходили необычные слухи. Она заставляла человека почувствовать себя сильным и отважным. Будила природную агрессивность. Может, из-за этого в городе ангелов в последнее время так взлетело количество преступлений, отягощенных насилием.

Нужно будет к этому присмотреться повнимательнее, подумала Лора.

Уборка. В доме, который оккупировало сообщество хиппи. Вот, что предстояло сегодня исполнить Лоре Лейн. Для любого это было бы непосильное предприятие, каторжное задание! Для любого, но только не для нее – не для Шелковой Осы.

Девушка включила проигрыватель погромче и с головой отдалась делу. Если бы появился сторонний наблюдатель, он бы решил, что в доме вкалывают полдюжины шустрых уборщиц, и каждая из них одновременно выполняет несколько работ. Везде мелькали быстрые руки, летали швабры, веники, ведра наполнялись водой и перемещались по этажам. Это было подвластно только супергероине!

«Дилинь-дилинь!» – раздался голос дверного звонка. Лора нахмурила брови. Соглашаясь на работу по уборке дома, она поставила только одно условие: никто не должен ей мешать своим присутствием. Три часа поле битвы должно было находиться в ее полном распоряжении.

– Доброе утро, мисс… – в дверях стоял полицейский. На голове его была новенькая фуражка, на молодом лице – аккуратные темные усики. Ничего примечательного. Если бы только не глаза. Удивительные тигриные глаза, яркого, почти оранжевого цвета… Они доброжелательно глянули на Лору, на ее мокрые руки, на полосатую майку, едва прикрывающую трусики, и переместили взгляд за ее спину, где идеальной чистотой и порядком блистала гостиная.

– Меня зовут… Джонс. Слушаю вас, офицер. – Лоре отчего-то очень приятно было смотреть в эти янтарные глаза. Хотелось даже быть милой.

– Офицер Драго, мисс Джонс… о, какая красота! Никогда не видел здесь такого блеска, даже когда миссис Норджери еще не сдавала свой дом и сама проживала здесь. А она славилась своей тягой к порядку. Думал, что застану в вашей коммуне форменный разгром.

– Сама удивляюсь, офицер, – сказала Лора, немного кокетничая. – И зачем мне все это? Наверное, инстинкты к чистоте просыпаются…

– Только к чистоте? – произнес коп и пошел по гостиной, положив руки на бедра и рассматривая комнату. Голос его прозвучал раскатисто, бархатисто, и весь он напоминал сытого, пружинистого кота… нет, конечно, не кота, скорее уж тогда – тигра.

В душе Лоры от этого баритона что-то податливо дрогнуло.

– Видите ли, мисс Джонс, это мой участок. А я такой человек, что люблю знать, что происходит тут у меня. И поэтому стараюсь близко познакомиться со всеми. – Он совсем чуть-чуть, но совершенно явно выделил голосом это слово «близко». – А здесь в Калифорнии, это очень нелегко. Вы понимаете: люди движутся, скачут туда-сюда, как карты в колоде… – он наглядно проиллюстрировал свои слова.

– Да, офицер, – Лора смотрела на руки полицейского. Его жесты были удивительно мужественные и, в тоже время, изящные.

– Я хочу, чтобы вы оставались в безопасности. Понимаете? Такая славная девушка. Вы, наверняка, приехали из небольшого городка, где люди, уходя из дома, даже не запирают дверей. Где кругом дружелюбные соседи и в переулке тени – это лишь тени. Нет причины в них всматриваться. В нашем городе уже не так… Вы знаете, у нас в участке ребята травят новую байку, – вдруг резко поменял тему офицер Драго, и пошел к лестнице, ведущей на второй этаж. – Якобы в нашем районе завелась героиня – народная мстительница. Она одевается в шелковый костюм, изображая рассерженную осу, и по ночам наводит страх на местную шушеру. Представляете?

– Вы не одобряете? – спросила Лора, следуя за ним по ступенькам. Ей очень хотелось бы признаться этому офицеру, что она и есть та героиня. Пусть бы он посмотрел на нее удивленно своими янтарными глазами.

– Почему же? Это так понятно. По-человечески. Но только мне будет, очень жаль, если эта милая девушка попадет в беду. Дело в том, что в округе есть пара глаз, которые с большим неудовольствием следят за этими ее шалостями.

– Вот как? Надеюсь это не ваши глаза, офицер? Какой-нибудь страшный преступник. Глава мафии?

– Если бы, если бы, – задумчиво сказал коп.

Он стоял в дверном проеме, ведущем в одну из спален. Здесь Лора еще не успела прибраться.

Почти всю комнату занимала разобранная кровать. На ней разметались в яростной схватке простыни, покрывало было отброшено в сторону и почти полностью лежало на полу. На тумбочке стоял курительный кувшин. На ковре лежали в беспорядке две женские домашние туфли с розовыми помпончиками.

Лора вдруг представила, как полицейский поворачивается к ней, подхватывает ее своими сильными руками и бросает на эту бесстыжую кровать.

– Так вы, конечно, не знаете эту героиню? – спросил офицер.

Лора приоткрыла рот, но ничего не произнесла. Она боялась, что ее голос дрогнет.

– А мне хотелось бы передать ей одну вещицу, – полицейский поднял перед лицом Лоры небольшое ожерелье из полупрозрачных оранжевых бусинок, на котором висел круглый, янтарный кулончик. – Он уберег бы ее от беды…

Ничего особенного, но украшение притягивало к себе. Хотелось им обладать.

– Что мне нужно сделать, чтобы заполучить его? – спросила Лора. – Отдаться?

Она принужденно хихикнула, с ужасом осознавая, что и в самом деле готова сейчас на все. Даже на то, что очертя голову изменит своему Мартину… И сделает это вовсе не ради кулона. Но Драго не улыбнулся. Он внимательно взглянул в глаза Лоры своими невозможными янтарными глазами. У девушки отчаянно забилось сердце: сейчас, сейчас все будет!

Внизу чья-то рука толкнула входную дверь.

– Это необязательно, – сказал полицейский. – Он уже ваш.

В гостиной, сложив руки на груди, стоял Фред. Его лицо выражало крайнюю степень неудовольствия.

– В чем дело, офицер? – спросил он у полицейского, спускающегося по ступенькам. Лора пристыженно шла за ним. У нее горело лицо, словно все, что она представила себе, взаправду уже произошло. И, конечно, любому, кто увидел их вдвоем, должны были прийти в голову те же мысли. – Чем мы дали вам повод так беспардонно нарушать наши права? Это что, обыск?

– Ни в коем случае, мистер, – заверил его коп. – Я просто воспользовался любезным приглашением мисс Джонс.

Он остановился напротив Фреда, и хотя лицо полицейского светилось добродушием, и сам он был на целую голову ниже рассерженного хиппи, что-то в его янтарных глазах заставило здоровяка убавить тон:

– В таком случае, чего же вы хотите он нас? Снова какая-нибудь ханжа пожаловалась на нашу коммуну, и теперь вы явились поучить нас, как следует жить?

– Я бы никогда не осмелился на это, мистер. Всяк живет, как может и идет тем путем, который ему предписан его природой.

– Хм. Должен сказать, это очень необычные воззрения для копа.

Полицейский перевел свои янтарные глаза на Лору, дотронулся пальцами до козырька фуражки. В его взгляде было столько всего: и глубокая, спокойная мудрость, и сочувствие, и, кажется, цинизм вперемешку с пресыщенностью. Словно обладатель их прожил тысячи лет, и видел на своем веку все, и ничем его нельзя было удивить, испугать, или обрадовать по-настоящему.

Странный, странный это был коп. И совсем на вид молодой. Лора ждала, что он скажет ей что-нибудь особенное на прощание. Неужели он просто уйдет?

И в дверях офицер Драго остановился, но обратился он к Фреду:

– Я пришел посмотреть, мистер, как вы живете, потому что сегодня мистер Джордж Рокет, проживающий на соседней улице, убил миссис Сару Рокет. Такое вот несчастье. Возле вашего супермаркета. На стоянке. Кажется, в порыве ревности…

– Мм…?

– Увы, мистер, это случилось. Он нанес ей удары ножом в область живота и груди. И ранил одного приятеля. Из другой коммуны, схожей с вашей. Что-то ненормальное творится с людьми. Восьмое убийство за два дня в нашем районе. И все немотивированные, с особой жестокостью.

– Это все чертовы русские ракеты – мир сошел с ума…

– Может быть. У него нашли марки, пропитанные каким-то новым наркотиком. Говорят, он делает людей агрессивными.

***

Лора привыкла носить этот кулон с цепочкой на запястье. Это было удобно и не выглядело так старомодно, как на груди. Но сегодня, как назло, она позабыла его на краешке матраса. Как некстати. Теперь он бы ей пригодился. Кулон и в самом деле придавал ей уверенность, дарил чувство безопасности.

Девушка даже начинала верить, что это было не просто забавное происшествие – с тем очаровательным копом. Не просто флирт, попытка соблазнить понравившуюся девицу. А он намеренно появился в их доме, чтобы… что бы, что?… для чего?… – она еще не придумала.

Но именно сегодня, когда она узнала, где находится эта клоака, из которой расползается по городу новый страшный наркотик, с подарком офицера Драго ей было бы спокойнее.

Может, следует, перенеси визит? Лора не остановилась, но шаг ее на короткое мгновенье замедлился.

Нет, нужно покончить с этим злом. Девушка встряхнула каштановыми волосами, отбрасывая прочь сомнения, и решительно подошла к перилам. Только человек, который знает, что делает все правильно, способен на подвиг. Способен укрощать зло. Героем его делает вовсе не плащ за спиной.

Пружинно подпрыгнув на носке, она бросилась вперед. Черно-желтый росчерк соединил два небоскреба, стоящих друг от друга в сотнях метров. Что там прошлый школьный рекорд по прыжкам с шестом в далеком колорадском городке, такое вы видели?! То ли еще будет! До вечера, когда вернется Мартин из мастерской, еще уйма времени – она много всего успеет…

Девушка сделала несколько шагов по новой крыше, глаза ее теперь примерялись к далекому зданию в двух кварталах. Это и была ее цель – пентхаус бандита, который стремительно подминал под себя город. До него было не меньше мили, это был настоящий вызов ее способностям, а в голове уже появилась дерзкая мысль: а нужны ли ей эти подпорки? А если просто взмыть в небо – без всяких ограничений?!

– Лора Лейн. – Девушка обернулась.

Возле пожарного выхода с лестничной клетки на крышу стоял обыкновенный человек. Постарше ее, но лишь настолько, чтобы не считаться ровесником. В сером костюме, который обычно носят работники федеральных агентств и управлений, в мягкой шляпе, с плащом, перекинутым через руку. С доброжелательными карими глазами и аккуратными усиками над губой. Отчего-то сразу узнаваемый в этот раз. Это именно он был тогда на стадионе, когда Лора не смогла в полной мере обуздать себя и побила школьный рекорд… и кажется, мировой заодно. И именно он был в автобусе Фреда и Нормы, и на берегу маленького лесного озера, хотя тем утром он казался значительно моложе.

Может быть, потому, что тогда Лора не приметила этих грустных скобочек в уголках его рта.

– Это вы? Но как… что вы здесь делаете? – спросила девушка.

– Куда ты собралась, Лора Лейн?

Снова вопросы. Вопросы, требующие ответа. Таким тоном умудренный пожилой учитель спрашивает сорванца, неумело прячущего за спиной рогатку. И оба верят, что он имеет на это право. Потому, что учитель все видит и понимает.

– Бьюсь об заклад, мистер Оскар, что вы и без того все знаете, – ответила Лора. – Иначе, как вы оказались здесь именно сейчас. Откуда вы, из ФБР? Из ЦРУ? Я вас боялась и ненавидела, с самого детства. Моя мама приучила меня к этому. Но, похоже, что у вас есть оправдание: вы создали меня. И теперь я могу принести пользу нашей стране.

Девушка стояла перед Оскаром, положив руки на бедра. Молодая, красивая, белозубая – она словно сошла с постера.

– Ведь вы этого хотели. Теперь отойдите и получите награду. Читайте вечерние новости.

– Я вовсе не хотел этого. Я понадеялся, что тебе и в самом деле просто хочется жить и наслаждаться свой юностью. Теперь я вижу, что совершил ошибку.

Лицо мужчины под полями мягкой шляпой было печально.

– Я вас совсем не понимаю, чем же вы недовольны?

Девушка приблизилась к нему и доверительно взялась пальчиками за лацкан его пиджака.

– Ну же! Все будет хорошо, мистер Оскар. Просто замечательно. Люди увидят, как восторжествует справедливость! Зло будет наказано. Я понимаю, что у вас были на меня определенные планы: может быть, я должна буду разобраться с русскими ракетами? Я уж и сама подумывала… – девушка подмигнула и довольно засмеялась. – Но позвольте мне сначала избавить город от этого мерзавца. Я к нему давно подбиралась. Мы все успеем, мистер Оскар. Я обещаю!

– Ты среди белого дня полетишь по городу? На глазах у всех? И все увидят чудо…

– А что такого? Пусть увидят! Тайны отвратительны. Не стоит таиться в тени человеку с честными намерениями!

Девушка сорвала с лица полумаску и отбросила ее в сторону.

– Да. И вот это самое опасное, – пробормотал собеседник. – Я совершил ошибку. Меня предупреждали, но мне казалось, что у меня все под контролем. Я случайно подошел слишком близко к тебе и потерял беспристрастность.

– Когда это?

– Там у озера…

– А… – Лора вспомнила свое купание голышом. Да, это было пикантно… но, похоже, собеседник имел в виду нечто другое. У него был вовсе не игривый тон.

– Даже теперь я надеялся, что еще можно все исправить и все тебе объяснить: например, о том, куда приводят благородные порывы человеческого сердца, попирающие закон. Как опасно вмешательство третьей стороны в игры ядерных держав. Что если бы у Кеннеди появился такой козырь, как ты, ему бы сложнее было пойти на уступки. А сейчас он с Хрущевым обмениваются телеграммами. Потому, что и без того никто из них не хочет атомной войны. Им придется научиться договариваться. И они договорятся.

– Ладно, – махнула рукой девушка. – Может быть, вы и правы, я не разбираюсь в политике. Но для чего-то у меня есть мой дар. Я должна служить людям – так помогите мне, мистер Оскар, подскажите… Какая же я не догадливая – для этого вы здесь?

– Это не дар, девочка. Это вывих… Все опасности, о которых я говорил, не страшны. Это болезни роста и они преодолимы. Но ты просто самим своим существованием разрушаешь устройство мира. Хотя ты и не виновата, девочка. Просто ты такова, какой ты рождена. Мы с тобой разберемся, что с этим делать. Сначала я хочу показать тебе одну особенную штуку. Это связано с твоим отцом.

– Он знает обо мне?! Что это за вещица? Покажите же скорее!

Оскар вынул из внутреннего кармана продолговатый футляр. Девушка нетерпеливо протянула руки.

– Ты увидишь. Просто открой его…

Лора торопливо приоткрыла пальчиками узкую крышечку и заглянула внутрь. Глаза ее расширились, на них навернулись слезы.

– Это – Разделитель. Ты очень сильная. В твоем случае тебе придется смотреть на него.

– Что со мной происходит? – прошептала Лора. Ее колени вдруг подкосились. Если бы мужчина не подхватил девушку, она бы упала.

С минуту Лора оставалась в его объятиях. Он участливо смотрел в ее лицо. Затем она отстранилась.

– Что вы со мной сделали? Кто вы? Вы – плохой человек, мистер Оскар.

У нее вдруг подвернулся каблучок. Девушка с удивлением посмотрела на туфлю-лодочку. Никогда у нее такого не случалось.

– Ты должна теперь быть осторожна, Лора Лейн, – сказал мужчина. – Тебе буквально придется учиться жить заново, даже ходить. Теперь у тебя нет свойства, что позволяло не подчиняться силе земного тяготения.

– Вы меня не знаете.

Девушка упрямо сжала зубы и пошла прочь. Она прихрамывала на одну ногу, но продолжала идти к краю небоскреба. Гравий хрустел у нее под ногами.

– Лора Лейн… – крикнул Оскар. – Смирись. Боги лучше знают, как вам жить.

Но Лора отчаянно бросилась вперед. Плащ за ее плечами хлопнул, мелькнул желтой вспышкой… Девушка подстреленной птицей полетела вниз.