22. Зеркальные отражения
– Здравствуйте, Хо!
– Здравствуй, Го, поднимайся, – ответил на приветствие Хо. – Итак, сегодня будет немного практики.
– Это хорошо. Но пока мы не начали, я хотел успеть спросить кое-что.
– Что же?
– Это по поводу очищения. Иногда я совсем не могу определить, что мне подсказывает реальность. То есть я не вижу следствий, которые были бы вызваны находящимися во мне «темными областями». Но я, тем не менее, чувствую в себе, например, злость. И тогда я начинаю очищаться. Но мне не на что как бы спроецировать мое намерение очиститься – нет подтверждения в реальном мире.
– Да-да, я понял.
– Да. Так вот, но все равно я очищаюсь. Просто думаю о том, что очень сожалею по поводу своей злости и так далее. Так – правильно?
– Абсолютно правильно.
– Ага, ну, пожалуй, это все, о чем я хотел узнать.
– Хорошо. Тогда перейдем к нашей основной сегодняшней теме. Прежде всего я хотел рассказать тебе о тех способах работы над собой, которые применяю к самому себе. Во-первых, очищение, во-вторых, работа с внутренними органами (висцеральный массаж), в-третьих, посещаю группу по работе с психикой…
– Что?!
– Подожди, не перебивай! Наконец, в-четвертых, гимнастика для поддержания тела в тонусе, а всего организма – в хорошем, работоспособном состоянии, – закончил перечислять Хо и спросил: – Что, так трудно дослушать до конца? Ты запомнил хотя бы, что я перечислил?
– Очищение, внутренние органы, группа «по психике», гимнастика.
– Хорошо! Тебя удивило, что я хожу в эту группу?
– Конечно! Вы же не психически больной, чтобы посещать ее. Зачем вам это?
– Помнишь, я говорил, что нужно сочетать все способы? Работу с тонкими планами, с физическим телом, с психикой…
– Да, помню, но у меня не укладывается это в голове! Я не могу представить, чтобы все это вам было действительно нужно.
– Я вроде бы уже как-то говорил, что сталкивался с людьми, которые усиленно занимаются очищением своих тонких планов, но тем не менее имеют проблемы со здоровьем. Так вот, я не хочу оказаться на их месте.
– Но как же такое возможно?
– Я думаю, что у меня не настолько хорошо развиты нематериальные тела, чтобы полностью игнорировать заботу о физической составляющей. Более того, я полагаю, что людей с такими способностями вообще нет. Тонкие планы, к сожалению, не способны полностью «вытянуть на себе» физическое тело. Помнишь, я упоминал о йогах, которые были очень просветленные, но, как ни странно, умирали от сахарного диабета?
– Э-э-э… Нет, не помню.
– М-да, вот и рассказывай тебе после этого… Ну ладно. В общем ситуация такова – пока ты не охватил точкой сборки все свои эманации и не отбросил физическую оболочку за ненадобностью, нужно работать во всех направлениях.
– Эманации? Это те самые линии?
– Да, их так называют.
– Понятно. Но хочу спросить вот что – йоги же занимаются не только духовной составляющей. Они еще усиленно практикуют различные упражнения. Так почему же тогда у них возникают такие проблемы?
– Где-то что-то упускают из виду.
– Какой-то туманный ответ, – усмехнулся Го.
– Какой есть, – развел руками Хо.
– Ну ладно, пусть так.
– Хорошо. Хочу тебе немного рассказать про работу в группе.
Знаешь, сейчас в обществе есть определенный шаблон на этот счет – считается, что психологу нужно рассказывать какие-то жуткие истории из детства, а он, опираясь на них, делает выводы и предположения.
– Ну да, я примерно как-то так и представляю себе его работу.
– А если занятие групповое, то, следовательно, все описанное происходит на глазах у других людей. Верно?
– Ох, кошмар! – вздохнул Го. – Выкладывать свои самые сокровенные мысли и «доставать скелетов из шкафов» – нет уж, увольте!
– Вообще говоря, такой метод есть, – усмехнулся Хо, – но его используют все-таки чаще в индивидуальных консультациях. Группа, которую я посещаю, работает по другому принципу. Там не нужно рассказывать никаких историй. Нужно только говорить о своих чувствах.
– Это как?
– Ну, например… А кстати, мы с тобой уже проводили подобную беседу – помнишь?
– Да, действительно, было такое, – признал Го.
– Так вот. Начинается занятие с того, что каждый человек описывает чувства, которые испытывает в данный момент. Например, кто-нибудь за день до встречи получил новую должность и до сих пор испытывает радость от этого. Тогда он так и говорит: я испытываю радость и тревогу.
– А почему тревогу?
– Потому что в начале занятия все всегда нервничают.
– И вы тоже?!
– И я, – засмеялся Хо. – Чем я хуже других?
– Ну хорошо. А что потом?
– Потом тренер задает вопросы: «Чему вы рады?», «Что вызывает тревогу?». Тогда опрашиваемый честно отвечает: мол, радуюсь новой должности, а тревожусь потому, что здесь нахожусь.
– Тренер тогда его спрашивает: «Что вызывает у вас тревогу, когда вы находитесь здесь?» – так, да?
– Примерно так. Человек отвечает (конечно, подумав немного – не так-то просто разобраться в том, что происходит в тебе): «Я боюсь показывать свои чувства окружающим». «Какие чувства?» – «Что я тревожусь». – «А почему вы боитесь показать их?» Тут обычно опять раздумья. Потом: «Потому что, если покажу, то люди сочтут меня слабым». – «И заклюют?» – «Вроде того». Тогда тренер спрашивает: «Ну что ж, вот вы признались в своем страхе на глазах у других. Вам каково сейчас?» Человек думает немного и говорит: «Полегче». – «Хорошо. Значит, вы придумали себе фантазию, которая говорит, что люди будут о вас думать плохо, если увидят в вас слабость?»
– Я отлично понимаю этого человека. Я тоже так думаю. Только почему тренер называет это фантазией? Это самая что ни на есть правда.
– Отлично, что ты понимаешь этого человека! Тогда слушай дальше. Он отвечает: «Выходит, что так». – «Есть фантазии, а есть реальность, – говорит тренер. – Вы же не можете точно знать, что на самом деле думают о вас люди, а только предполагаете, правильно?» – «Правильно». – «Хотите сравнить вашу фантазию с реальностью?» – «Да, конечно!» Тогда тренер начинает спрашивать людей, находящихся рядом, что они почувствовали, когда этот человек признался в своем страхе.
– А почему он спрашивает про чувства, а не про то, что они подумали?
– Потому что чувства – это истинное наше проявление, хотя и искореженное неверными установками. А то, что люди думают, – это уже нагромождение всевозможных выводов, определений, воспитания и так далее.
Давай поясню – например, ты видишь человека, который считается неудачником, в обществе от таких принято держаться подальше, посмеиваться над ними и так далее. Поэтому ты подумаешь: «Фу, неудачник! Надо держаться от тебя подальше!»
Говоря эти слова, Хо сделал преувеличенно надменное лицо и соответственно изменил голос. Го засмеялся. Хо тоже улыбнулся, а потом спросил:
– Но если обратиться к чувствам, то что бы ты про них сказал в такой ситуации?
– Пожалуй, я бы пожалел этого человека и захотел как-нибудь приободрить.
– То есть что бы ты почувствовал – какие эмоции?
– Грусть, жалость, желание помочь.
– Вот видишь, какое несоответствие между мыслями и чувствами.
– Да, теперь мне понятно.
– Так вот, тренер спрашивает людей, что они почувствовали. И каждый перечисляет свои ощущения.
– Хм, вначале я хотел как раз предположить, что все станут как-то смеяться или смотреть свысока на человека, с которым разговаривал тренер, но теперь думаю, что, наверное, не так.
– Да, большинство называет те чувства, которые ты уже перечислил: грусть, жалость, готовность помочь.
– Странно. Мы живем в довольно жестоком мире. Почему же тогда большая часть готова к какому-то состраданию?
– Потому что редко кто руководствуется своими чувствами, когда действует.
– Да, это верно. Говорят, что чувства – плохой советчик.
– Однако, как мы видим, не всегда.
– Наверное.
– Продолжаем. Итак, человек понимает, что он жил какой-то фантазией, которая не соответствовала действительности, и… Что происходит, как ты думаешь?
– Ему становится легче.
– Верно! Но кроме того – это знаем пока только мы с тобой, – Хо заговорщически подмигнул Го, – у человека становится более адекватной его картина мира.
– Да, точно! – улыбнулся Го.
– Вот, таким образом, посещая группу, можно убивать сразу двух зайцев – ослаблять действие засевших в голове неверных установок и корректировать картину мира.
– Подождите, а если все-таки кто-то говорит, что он почувствовал к этому человеку, например, пренебрежение?
– Тогда тренер спрашивает, почему так произошло. То есть просит этого человека чуть подробнее рассказать о своих чувствах.
– И что тот говорит?
– Ну, например, это может выглядеть так: «Я считаю таких людей неудачниками, поэтому они вызывают у меня чувство презрения». – «Хорошо, то есть вы почувствовали только чувство презрения? Или было что-то еще?» Ну, а тут возможны варианты. Если человек совсем «деревянный», то он скажет, что больше ничего, и вряд ли сможет вспомнить другие свои чувства.
– А если их и не было?
– Ты забываешь, что изначально все мы – светлые, мягкие, понимающие, сочувствующие. И голос этой нашей стороны всегда звучит в нас. Просто у кого-то тише, а у кого-то громче.
И поэтому на самом деле этот человек кроме презрения почувствовал грусть и что-нибудь еще.
– Почему именно грусть?
– Скорее всего, его когда-то научили, что быть слабым – это позор. Хотя, кстати, признаться в страхе – это отнюдь не слабость.
– Почему?
– Страх – нормальная составляющая. Он присутствует в каждом из нас, просто нужно уметь с ним обращаться. Так вот, у этого человека очень прочно засела установка, что слабость должна вызывать только презрение. Но голос внутри говорит, что это не так. И поэтому человек на самом деле грустит, когда видит кого-то слабого. Так как он тоже хотел бы иногда признаться себе в своей слабости, но лишен этой возможности. Я понятно объясняю?
– Пожалуй, да.
– Вообще человек всегда видит в окружающих его людях и даже не только в людях, но и в различных предметах, то, что есть в нем самом.
– Это как?
– Ну, например, один человек рисует домик с трубой и показывает второму. Второй спрашивает: «Что, все думаешь о новом доме?» А первый просто вспомнил о маленькой дочери, которая любит рисовать такие домики и захотел рассказать об этом второму.
– Второй подумал про новый дом потому, что сам хочет его?
– Совершенно верно. Поэтому, когда человек говорит про кого-то: «Я презираю его за то, что он трус», – это означает, что говорящий сам далеко не смельчак и постоянно боится, что все увидят его истинную натуру. Хотя это может быть так далеко запрятано, что вытащить этот факт на свет будет очень нелегко.
– А если я вижу кого-то очень сильного и думаю о его силе, что это значит – что я сам в душе сильный?
– Это означает как минимум, что ты думаешь об этой черте характера. Человек из приведенного примера с рисунком думает о доме не потому, что обладает им, а только хочет этого. Но позволь задать тебе вопрос и таким образом проверить свою догадку – ты хотел сказать, что считаешь себя слабым, а видишь сильного человека и думаешь о его силе? И таким образом ты хотел показать мне неправильность моего утверждения о том, что люди видят в окружающем мире свое отражение, так?
– Да, верно.
– Ну, хочу прежде всего успокоить тебя – ты не слаб.
Все люди рождаются очень сильными. Слабыми они становятся тогда, когда у них возникают сомнения в своей правоте. Слабость – это просто следствие неудачного нагромождения различных установок в психике. Вот и все.
– Было бы очень приятно поверить в это, – со вздохом сказал Го. – Но пока что не получается.
– Хорошо. Тогда вот тебе домашнее задание. Необязательно выполнять его до завтра. Возьми несколько дней на раздумья. Суть в следующем: попытайся понять, почему ты считаешь себя слабым.
– Понял, попробую.
– Замечательно. Возвращаемся к случаю, когда ты или кто-то другой видит сильного человека. Здесь возможны еще такие варианты. Допустим, «силача» видит некто, кто действительно чувствует себя сильным, но не просто из-за глупой самоуверенности, а потому, что знает себе цену – он многократно проверил себя в различных жизненных ситуациях. Так вот, этот человек может почувствовать радость, какие-то приятные ощущения, потому что этот «силач», про которого мы уже столько говорим, напоминает ему о его собственной мощи.
– А если мы говорим о ком-то, кто считает себя слабым, как, например, в моем случае? Будет так, как мы уже разобрали?
– Возможно, да. Но, например, ты мог бы подумать следующим образом: «Он так уверен в своей силе, что в какой-то момент не сможет оценить обстановку должным образом – попытается бороться там, где нужно отойти в сторону, – и погибнет». То есть ты бы увидел в силе некую слабость. Понимаешь?
– Да, пожалуй. Интересно получается.
– Вот так и работают проекции. Каждый видит в окружающем мире то, что есть в нем самом, – повторил Хо. – Но ладно, подытоживая, хочу сказать, что все воображаемые разговоры, которые я тут привел, – это только в качестве примера, чтобы ты хотя бы как-то мог представить, что происходит на групповых занятиях.
– Что ж, думаю, я смог сделать это.
– Хорошо. Мы, вероятно, еще вернемся к этой теме, но пока перейдем к гимнастике. Хотя я не очень люблю ее так называть. Но пусть будет «гимнастика».
– Будем делать физические упражнения?
– Да, наверное, но даже пока не знаю, успеем ли сегодня разобраться с основными понятиями.
– Тогда, выходит, я зря готовился к чему-то вроде тренировки?
– По существу – да. Нам нужно будет кое-что проговорить и опробовать на практике. Но тяжелой физической нагрузки не будет.
– Ага, понял.
– Да, я забыл сказать еще о двух дополнительных «мероприятиях», которые я провожу для того, чтобы быть в форме на своем пути.
– Что же это за «мероприятия»?
– Первое – это профилактика и борьба с паразитами. Второе – это для экстренных случаев – традиционная медицинская помощь.
– Что, неужели принимаете все эти таблетки, порошки?
– Почему нет? Принимаю.
– Я с трудом могу представить, чтобы они вам понадобились.
– Ну, откровенно говоря, последний прецедент был несколько лет назад, – улыбнулся Хо, – но я знаю, что если будет нужно, то я воспользуюсь средствами официальной медицины.
– Знаете, мы уже разговаривали об этом, но все же я никак не могу понять, почему же, обладая такими знаниями и умениями, вы вынуждены прибегать к совершенно «обыкновенным» средствам?
– Дело в том, что работа в других гранях реальности – она для тех планов, которые имеют к ним отношение. То есть для какого-нибудь астрального тела – работа в астрале, для физического, материального тела – в материальном мире.
– Но почему тогда атаки сущностей, которые явно не материальны, могут нанести нам такой ущерб?
– Потому что они наносят удар по тонким планам, которые связаны с физическим телом.
– То есть причинить вред материальному телу через тонкие планы можно, а восстановить здоровье нельзя?
– Не то чтобы всегда было нельзя. Но – да, в большинстве случаев невозможно.
– Но это как-то странно! Вы не находите?
– Ну вот смотри. Что будет, если у человека «сломается» сердце? То есть перестанет выполнять свои функции.
– Он умрет.
– Что будет, если у него произойдет то же самое с мозгом?
– Тоже умрет.
– А если что-нибудь произойдет с почками и они откажут?
– Не знаю.
– Тоже умрет. Не сразу, но довольно быстро.
– Что вы хотите сказать этими примерами?
– Я хочу сказать, что для нормального функционирования тела необходима хорошая работа всех систем. А для того, чтобы человек перестал жить, необходимо разрушить лишь один сегмент. Например, представь, что у тебя на цепи висит груз. Если хотя бы одно звено ломается, то груз падает. Чтобы он остался висеть, необходима целостность всех звеньев.
– То есть если представить, что звенья цепи – это различные составляющие человека, различные его оболочки, то атака на тонкие планы – это как разрушение одного из звеньев?
– Да, примерно так.
– Теперь я, пожалуй, понял. Но вы же говорите, что можете воздействовать на реальность. Почему вы не можете сделать так, чтобы избежать применения таких методов?
– Каких именно?
– Ну, например, таблетки, что там еще было…
– Эти способы являются следствием, результатом моего влияния на мир. Но, я понимаю, ты хочешь спросить – почему я просто не делаю все это путем применения «самой обыкновенной магии», верно? – улыбнулся Хо.
– Да, хорошо сформулировали, – тоже улыбаясь, ответил Го.
– Потому что высшей силе гораздо проще подтолкнуть меня съесть ложку семян укропа, чем «проявлять чудеса».
– Возможно ли когда-нибудь прийти к такому состоянию, чтобы все-таки не приходилось использовать средства материального мира?
– Думаю, что только после избавления от физического тела. Есть множество печальных примеров, которые показывают, что люди, которые спешат отказаться от всего «земного», заканчивают не очень-то хорошо. Вот поэтому-то я и допускаю применение самых разных методов, даже самых-пресамых простых, которые явно не к лицу «просветленному гуру».
– Вы не гнушаетесь никакими средствами! – засмеялся Го.
– Совершенно верно! Все, что угодно, если помогает на моем пути и не противоречит моральным принципам. Но вернемся к практике. Начнем вот с чего. Прежде всего нужно разобрать так называемую протяжку мышц – под этим термином понимают определенное комбинированное состояние напряженной мышечной ткани.
– Что значит «комбинированное»?
– Из нашей бытовой жизни мы знаем два ее состояния: расслабленное и напряженное. Напряженное еще могут называть спастическим. Правильно?
– Насчет «спастического» знаю только с ваших слов, с остальным согласен.
– Как тебе, наверное, известно, при напряжении мышцы сокращаются. Однако возможно напрягать мышцы в растянутом состоянии. Этот способ применяют при развитии гибкости. Дело в том, что когда растянутую мышечную ткань напрягают, то она сама начинает способствовать своему растяжению. Как бы сама себя тянет.
– Интересное свойство.
– Да, несомненно. Так вот, несмотря на то что данное свойство является неизвестным для широких масс (в основном о нем знают спортсмены и различные другие специалисты, которые специально занимаются телесно-ориентированными практиками), оно вполне естественно для человека. Оно заложено в нас изначально.
– Зачем, если мы прекрасно обходимся без него? Это какой-то скрытый резерв?
– Ну, на самом деле мы не обходимся без него. Любая длительная работа подразумевает включение мышц в такой режим. Дело в том, что если бы мышцы работали только на сокращении, то они очень быстро ушли бы в глубокий спазм. Наверное, пока что не совсем понятно?
– Верно, пока не понимаю.
– Вот смотри. Доводилось когда-нибудь продолжительное время работать физически? Я имею в виду – в течение нескольких недель или месяцев.
– Ну да, было дело.
– Вспомни, что происходит с мышцами в первые несколько дней.
– Сначала они болят – как раз в первые дни, а потом перестают.
– Как бы привыкают, да?
– Наверное.
– Как ты думаешь, что означает это привыкание?
– Видимо, включаются каким-то образом в работу.
– То есть до этого они работали как-то не так?
– Ну, наверное, не в полную силу или что-то вроде того.
– Знаешь, есть люди, которые делают различные упражнения с отягощениями, чтобы нарастить мышечную массу – слышал о таких?
– Да, конечно.
– Как думаешь, если взять такого человека и кого-нибудь просто «крепко сбитого», но без такой выдающейся мускулатуры, и обоих их поставить на физическую работу в течение всего дня, то кто будет справляться лучше?
– Думаю, тот, кто занимается с отягощениями, – предположил Го.
– А вот и нет! – довольно воскликнул Хо. – Представь себе, это далеко не факт.
– Почему? Неужели первый проиграет второму?
– Скажем так, наличие внушительных мышц не говорит о том, кто победит в таком состязании.
– Что же тогда является определяющим фактором?
– По крайней мере точно не объем мышц. Ты замечал, что люди, которые всю жизнь занимаются физическим трудом, даже тяжелым, уступают во внушительности мускулатуры тем, кто работает с отягощениями именно для набора мышечной массы?
– Так сразу не скажу… Хотя, пожалуй, если подумать… Должен признать, что вы скорее правы.
– Хорошо. Так вот, странная штука – человек с меньшей мышечной массой, но привычный к длительной тяжелой физической работе, сможет сделать гораздо больше того, кто работает именно над увеличением объема мышц.
– И почему же так получается?
– Как ты правильно предположил, в нашем обычном состоянии мышцы работают не в полную силу. Дело в том, что, совершая кратковременную работу с нагрузкой, мы задействуем лишь периферию мышц, то есть внешние слои.
– А что с остальным объемом?
– Он бездействует.
– Хм, это очень странно.
– Странно, – кивнул Хо, – но мы с тобой уже разобрали два примера, когда становится ясно, что объем выполняемого длительное время физического труда определяется не мышечной массой.
– Постойте-постойте! Я что-то такое вспомнил… Мышцы увеличиваются не за счет увеличения количества волокон, а за счет их утолщения.
– Я понял, ты возражаешь против последнего примера – с двумя людьми, обладающими различным объемом мышц. Но что ты скажешь насчет случая, когда за несколько дней ты совершаешь довольно существенный скачок в своей работоспособности? Думаешь, за такой небольшой промежуток времени у тебя увеличивается то самое число мышечных волокон?
– Ну, не знаю, возможно.
– Тогда было бы заметно увеличение объема, например, твоего бицепса уже через несколько дней, верно?
– Ну… да.
– Если провести пропорциональную зависимость между тем, насколько сильно меняется твоя работоспособность, и объемом мышц, то как должна была бы измениться мышечная масса за эти несколько дней?
– М-да, пожалуй, существенно.
– Но этого не происходит, верно?
– Верно.
– Соответственно, можно сделать вывод, что за эти несколько дней мы учимся использовать имеющийся объем мышц более эффективно, правильно?
– Пожалуй, да.
– Хорошо. Я, наверное, все-таки не стану углубляться в детали относительно того, что же такое протяжка, а ограничусь несколько общим описанием. Так вот, этот способ задействует не только периферию мышц, как в случае кратковременной работы с отягощениями, а весь объем. Это во-первых. Во-вторых, протяжка характеризует напряжение мышц в вытянутом состоянии, что позволяет избежать накопления спастики в результате работы. Более того, как я уже сказал раньше, напряжение растянутой мышечной ткани способствует ее еще более лучшему растягиванию. А это хороший способ устранения накопившихся в тканях спазмов.
– Я правильно понимаю, что в случае кратковременной работы с отягощениями мы можем провоцировать образование спазмов, а в случае работы с протяжкой мы их, наоборот, устраняем?
– Да, верно. Это состояние мышечной ткани используют все дикие животные. Потому что невозможно весь день двигаться, то есть, скажем так, работать физически, используя только напряжение в спастике.
– А все эти легендарные бойцы из различных монастырей и так далее – они тоже используют это свойство?
– Да. Они не смогли бы часами стоять на одной ноге и медитировать, используя привычное для нас спастическое напряжение мышц.
– И мы с вами будем учиться этому состоянию? Ну, то есть я буду?
– Да, именно этим мы сейчас и займемся. Ты же вчера сходил к специалисту, к которому я тебя направлял?
– Да, он поработал со мной.
– Какие были ощущения?
– Ну, он крутил меня там по-всякому, – засмеялся Го. – То так свернет, то этак. Но в общем-то болезненной процедура не была. Так, иногда только легкий дискомфорт.
– А после сеанса?
– Было ощущение легкости. Хотелось что-то делать – пробежаться, попрыгать – просто потому, что двигаться было легко и приятно.
– Ну и что ты?
– В каком смысле?
– Побегал? Попрыгал? – засмеялся Хо.
– Честно говоря, да, – смущенно улыбнулся Го.
– Это очень хорошо! Похоже, с тобой поработали так, как мы с ним договаривались.
– Что вы имеете в виду?
– Максимально сняли спастику. Это сегодня тебе очень пригодится.
– Ну, может быть, тогда начнем?
– Да, давай.
– Что нужно делать?
– О, совсем простое упражнение! Просто встань с кресла, выпрямься и разведи руки в разные стороны.
Го выполнил указанные действия и спросил:
– Что теперь?
Хо встал со своего кресла, подошел к нему и поправил ему положение стоп, коленей, поясницы, грудного отдела, плеч, рук и головы. Проще, наверное, было бы перечислить то, что осталось нетронутым.
– Теперь тянись руками в разные стороны. Плечи не поднимай. Руки в локтях чуть-чуть согнуты. Шею прямо держи. Поясница ушла, собери ее.
– Как «собрать поясницу»?
– Вот так. – Хо руками поправил положение тела Го. – Колени тоже держи.
Прошла пара минут, в течение которых Хо периодически что-нибудь поправлял у Го. Потом Го сказал:
– Я не могу столько всего сразу держать под контролем.
– Верно… Давай тогда просто представь, что ты состоишь из двух палок. Одна – это твоя вертикальная ось, она проходит через позвоночник и втыкается в землю. Вторая проходит через твои руки. Теперь постарайся вертикальную ось «натянуть» хотя бы чуть-чуть, а горизонтальной удели внимания побольше. М-да, негусто, но пойдет. Надеюсь, наш эксперимент удастся. Мне хотелось бы, чтобы ты сегодня почувствовал протяжку как можно более явно.
– Ну, вроде натянул обе оси. Что теперь? А то я уже немного устал.
– Что устал – это хорошо. Твоя задача – стоять и стараться расслабиться в таком положении.
– Но если я расслаблюсь, то натяжение пропадет, – в голосе Го уже слышалось напряжение.
– Нужно расслабиться, сохраняя его. Пробуй. Чувствуй свои мышцы. Они вполне могут тебя послушаться после вчерашней работы. Так, давай-ка я тебе чуть-чуть помогу. – Хо подошел к Го сзади, взял своими руками его руки в области запястий и слабо потянул в разные стороны. – Расслабляйся и легко-легко тянись. Еще легче. Представь, что твои руки – это рукава рубашки. Они держатся в таком положении потому, что через них выходит мощный поток воздуха. Рукава не прилагают никаких усилий, в них нет напряжения, их поднимает ветер. Можешь представить такой образ?
Го попробовал. Он представил, что его тело – это пустота, замкнутая в оболочку из тонкой материи, и что откуда-то из его груди выходит ветер и разбегается в разные стороны – в левую и правую руки.
– Расслабляйся, – еще раз повторил Хо, и Го внезапно почувствовал, что они как будто и в самом деле «поймали» поток воздуха. В голове дополнительно возник образ плавающих на воде поплавков. Больше не нужно было удерживать их силой – руки совершенно самостоятельно «лежали», словно опираясь на что-то невидимое в пространстве. И еще было ощущение, как будто кто-то тянет их в разные стороны.
– Тянись очень легко и до кончиков пальцев, – услышал он тихий голос Хо, который стоял чуть сбоку и сзади. – Получается?
– Да! – восторженно выдохнул Го. – Как это может быть?!
После этих слов концентрация сразу же пропала, прихватив с собой и новое удивительное ощущение, а на смену пришло чувство сильной усталости в плечах, шее и даже пояснице.
– Можно закончить? – с надеждой спросил он.
Хо прекрасно видел все, что происходило, и ответил:
– Да, можно. Ты же успел прочувствовать состояние?
– Успел, – сказал Го, опуская руки.
– Ну и как? – улыбнувшись, спросил Хо и сел в кресло.
– Удивительно! Просто удивительно! Такое ощущение, что силы совершенно не нужны, руки сами лежат в воздухе, и можно находиться в таком состоянии сколь угодно долго! – ответил Го, также возвращаясь на свое место.
– Отлично! Я рад, что у нас получилось.
– Но почему так происходит? Я понял, что протяжка задействует весь объем мышечной ткани, но напряжение, как я понимаю, тем не менее должно оставаться. Почему же тогда оно совершенно не чувствовалось?
– Хм, здесь, вероятнее всего, присутствует следующий процесс… Скажи, пожалуйста, когда ты тянул руки в разные стороны, то все свое внимание ты зафиксировал на них, верно?
– Верно.
– Глубокая фиксация внимания на какой-то части нашего тела приводит к тому, что мы подтягиваем к физическому телу более тонкие планы.
– Что значит «подтягиваем»? Разве они где-то в другом месте? Не в нашем теле?
– Они могут находиться отдельно друг от друга.
– Как это может быть? В таком случае мы, наверное, могли бы потерять их совсем?
– Ну, потеряться-то, конечно, не потеряются, но они не всегда находятся вместе… Так, как бы понятней объяснить… Вот смотри, это моя рука. – Хо вытянул вперед свою правую руку.
– Вижу.
– Физически она находится вот здесь – там, где ты ее видишь. Верно?
– Не поспоришь.
– Давай-ка я для убедительности обе руки подниму. – Хо вытянул вперед обе руки. – Теперь ты видишь место расположения физической части моих рук.
– Да, я понимаю.
– Смотри за ними внимательно.
Го уставился на руки Хо. Внезапно он почувствовал, как что-то коснулось его живота. Он вздрогнул и начал смотреть на него, пытаясь понять, что же это могло быть.
– Что-то случилось? – с улыбкой спросил Хо.
– Да нет, пожалуй, ничего…
– Зачем же ты отвел взгляд? Ну ладно, давай еще раз.
– Давайте.
Го вновь принялся смотреть на вытянутые руки Хо. Он почувствовал себя неуютно и сидел очень напряженно. Внезапно снова возникло очень явное ощущение прикосновения к животу. Го растерялся. Он не знал, что делать: если опять отвлечься, то Хо может, наверное, и рассердиться. Но что-то явно происходило.
– Хорошо, пусть будет по-другому, – улыбаясь, сказал Хо, не глядя в сторону собеседника.
В этот момент кто-то, незаметно подкравшийся сзади, схватил Го за левое ухо. В ярости и совершенно сбитый с толку, тот вскочил и начал озираться в поисках наглеца. Увидев все эти телодвижения Го, Хо расхохотался.
– Что, что это такое? – растерянно спросил Го, когда понял, что на крыльце по-прежнему никого нет, кроме них двоих.
– Я попытался продемонстрировать тебе, как могут тонкие планы действовать отдельно от физического тела.
– Вы коснулись меня… рукой, которая была не физической? – Го не знал, как более корректно сформулировать вопрос.
– Вроде того. Я использовал возможности своей ауры.
– Что это такое? Я что-то слышал об этом, но расскажите, пожалуйста, подробнее, – попросил Го, усаживаясь обратно в кресло.
– Аура – это как раз те самые тонкие планы, о которых мы с тобой уже много раз говорили.
– То есть это понятие включает в себя все тонкие планы?
– Да, верно. Если, конечно, под термином «тонкие планы» подразумевать то, о чем мы говорим.
– Не совсем понял.
– Могут быть различные толкования этого понятия. Когда я говорю «тонкие планы», я имею в виду те тела человека, которые составляют его ауру.
– И сколько этих тел?
– Если брать в рассмотрение, скажем так, основные, то – семь.
– И что они делают, для чего нужны?