– Потому что ты каждый день приходишь ко мне и узнаешь что-то новое. Ты уже привык к этому и точно знаешь, что «сегодня вечером так и будет». Каждый день ты получаешь подпитку своей вере в лице меня. Мне же никто такую подпитку не дает. Поэтому я хватаюсь за каждое малейшее доказательство существования «потустороннего».
– Но ведь вам достаточно просто «увидеть» другую сторону, чтобы лишний раз удостовериться.
– Да, но что представляет собой это видение? Просто какие-то чувства. Это не такое же ясное ощущение, как осязание, обоняние или зрение. Хотя даже эти чувства иногда подводят нас. Что уж говорить про более тонкие ощущения. Поэтому всегда внутри сидит какой-то скептик, который заставляет сомневаться в реальности тонких планов.
– Вы не можете избавиться от него? В этом ваша проблема?
– Я не могу сказать, что это именно проблема. Думаю, это надежный якорь, который уверенно держит меня в этом – «обыденном» – мире. Возможно, если он в какой-то момент пропадет, то я просто перестану адекватно воспринимать происходящее, так как потеряю ориентиры. Мы уже обсуждали это.
– Да, я помню. Но вы говорили, что наша цель – именно отказаться от всех удерживающих «столпов».
– Совершенно верно. Но также я говорил, что они должны быть хоть в каком-то виде. Даже если я совершенно точно понимаю, что «материальность» нашего мира абсолютно иллюзорна, я должен верить в нее, иначе потеряю точку опоры.
– Я не могу понять, почему так получается. Вы же можете просто помнить о том, как все устроено.
– Помнить мало. Нужно чувствовать, осознавать. Иначе восприятие «уплывет» туда, откуда ты уже не сможешь его вернуть. Где ты окажешься в результате, в каком виде – я не представляю.
– Выходит, что вы осознанно удерживаете себя в материальном мире.
– Знаешь, давай-ка я нарисую то, как представляю себе картину того, что происходит.
– Давайте! – обрадовался Го. – А то я, по-моему, совсем запутался.
Они спустились с крыльца, и Хо начал рисовать.
– Мы с тобой сейчас «находимся» вот здесь. – Хо ткнул палкой в линию, над которой было написано «Обыденность».
– Ага, – кивнул Го.
– Чтобы увидеть, ощутить «потустороннее» (эх, да что за слово мы такое используем!), приходится напрячься и перейти через вот этот перевал. – Хо указал на вершину, которую образовывали две линии. – Ты как бы переходишь через него, и дальше тебя несет силой тяжести дальше, в «потустороннее». Понимаешь?
– Хм. То есть это как бы гора получается.
– Верно. Сначала ты напрягаешься, чтобы достичь вершины, а потом можешь скатиться вниз. Так вот, если ты не остановишь в нужный момент свое скатывание, то как раз и окажешься непонятно где.
– Но тогда получалось бы, что любой, кто предпринимает походы «за грань», подвержен риску, и очень многие бы не возвращались.
– Хороший вопрос, – задумался Хо. – Как бы это изобразить… Давай попробуем вот так. Немного подкорректируем рисунок.
– Вот смотри, – продолжил Хо после того, как закончил рисовать. – Начнем с положения номер один. Здесь человек находится пока что больше в восприятии «обыденности», но ему уже видно «потустороннее».
– Подождите секунду, палочки с кругляшками – это человек?
– Да.
– А, тогда понятно.
– Так вот, положение номер один. Здесь еще нужно прилагать усилия, чтобы все-таки уйти «за грань», но, кстати, ближе к вершине уклон уменьшается и напрягаться надо все меньше. В положении номер два человек балансирует между двумя различными восприятиями.
– Здесь уже, наверное, не нужно никаких усилий?
– Только усилия по удержанию себя на этом месте. И они могут быть очень значительны.
– Почему? Если я заберусь на гору, у меня не возникнет проблем, чтобы спокойно присесть и отдохнуть.
– Разница заключается в том, что тебе будет способствовать сила трения, которая поможет тебе удержаться. В случае же с нашим «перевалом» ее нет. Ну, или представь, что вот эта гора – ледяная.
– Теперь понял.
– Да. Ну, и в положении номер три человек уже скользит вниз, и если он будет невнимателен и пропустит определенную «точку невозврата», то рискует оказаться навсегда в «потустороннем».
– Пожалуй, понятно. Но как же тогда люди, которые отваживаются на посещение тех граней реальности, так стабильно возвращаются назад? Никто из них не доходит до положения номер три?
– Да нет, пожалуй, доходят. Просто они знают какие-то механизмы, оставляют какие-то «якоря», которые «выдернут» их обратно, когда будет нужно. Например, представь, что гипнотизер вводит кого-то в транс и таким образом отправляет человека «туда». Перед тем как отправить, он дает установку: «Я буду считать от одного до десяти. При счете «один» вы начнете чувствовать, как ваше сознание начинает отделяться от тела… и так далее. При счете «десять» вы окажетесь там-то и там-то».
– А потом он говорит, что когда будет считать в обратную сторону, то все будет происходить наоборот – человек будет возвращаться.
– Да, верно. Таким образом гипнотизер устанавливает определенный «якорь», который держит человека в какой-то мере привязанным к нашей реальности. И сам тоже служит этим «якорем».
– Как будто человека обмотали веревкой, забросили через вершину, он там какое-то время пробыл, а потом его вытянули, да?
– Да, примерно так. Главное, чтобы веревка не оборвалась.
– Ну что ж, пожалуй, мне понятно, – задумчиво сказал Го. – А если «веревка оборвется», то человек оказывается навсегда «там», да?
– Да.
– Тогда выходит, что гипноз – очень опасное занятие?
– По существу – да. Можно в этом состоянии даже много чего неприятного наловить на «той» стороне.
– Но гипноз же достаточно распространен – почему, если это так опасно?
– Ну, ты знаешь, помимо гипноза в нашей жизни вообще очень много чего опасного. Можно тухлой рыбой отравиться, например. Ну, или споткнуться вот на этой лестнице и растянуться на земле, – засмеялся Хо.
– Не напоминайте, – кисло улыбнулся Го. – Но все-таки – как же гипнотизеры не могут осознать такой риск?
– Думаю, они его осознают.
– А если все-таки человека не получается вытащить, то он обязательно остается «там»?
– Нет, не обязательно. Если он не соскользнул достаточно глубоко, то его можно просто даже «растолкать». Но такие способы вытаскивания, конечно же, чреваты последствиями. Точка сборки человека может быть уже сдвинута со своего нормального положения, и к чему это приведет – здесь уже могут быть разные варианты.
– Что такое «точка сборки»?
– Пожалуй, я не смогу тебе ответить так сразу и чтобы получилось покороче. Давай отложим это на завтра, ты как смотришь на такое предложение?
– Хорошо.
– Ну, тогда до свидания, Го!
– До свидания, Хо!
21. Точка сборки
– Итак, мы остановились на точке сборки.
– Да, я хотел узнать, что это такое.
– Начнем, пожалуй, чуть издалека. Вот смотри, давай немного уточним для большей ясности, что же такое все эти миры, о которых мы говорим.
– Когда вы говорите «грани реальности», вы то же самое имеете в виду, что и под понятием «миры»?
– Да. Просто другими словами. Так вот, возьмем, например, глухого человека. Он лишен возможности слышать. Соответственно, эта часть нашего материального мира для него недоступна.
– Ну, если считать звуки частью нашего материального мира…
– Хм, ты так не считаешь?
– Ну, их же нельзя потрогать.
– Но ты же знаешь, что это колебания воздуха. Их даже мерить можно.
– Да, хорошо. Понял, принято! – улыбнулся Го.
– Итак, выходит, что мир звуков для этого человека недоступен.
– Как для слепого недоступен мир света, цветов… – Го, похоже, начал схватывать на лету.
– Да, все, что мы подразумеваем, когда говорим «видеть».
Таким образом, можно сделать вывод, что наш материальный мир не является чем-то целостным для каждого человека. «Обыденный» мир – это набор различных миров.
– Или граней реальности.
– Да, или граней реальности. Звуки, изображение, твердость предметов, запахи – все это можно воспринимать как отдельные составляющие.
– Я знаю, что есть люди, которые могут очень хорошо различать оттенки некоторых цветов, а есть те, у кого это получается гораздо слабее. Выходит, первые живут в большем количестве миров?
– Да, именно так.
– А если взять, например, собак? У них чутье развито гораздо лучше, чем у человека. Выходит, что они живут в тех мирах, где «нас нет»?
– Получается так. Только сказать, что мы не живем там, будет неправильным. Мы живем в мире всех запахов, но часть их не чувствуем.
– И правда – это очень интересный подход! – воскликнул Го.
– Надеюсь, ты можешь принять его? Он вполне тебя устраивает? Нет ли каких-то вопросов? Может быть, ты не совсем согласен с тем, что я говорю?
– По-моему, я пока со всем согласен. И меня, пожалуй, именно этот факт и удивляет.
– Тебя удивило то, что собаки уступают нам в интеллекте, но могут видеть или чувствовать те слои, которые мы не можем?
– Да, скорее всего это.
– Замечательно! Любая полученная информация, которая нас удивляет, расширяет наше сознание. Кстати, если продолжить говорить о животных, то можно вспомнить, что птицы заранее чувствуют землетрясения, крысы бегут с обреченного корабля, а кошки видят некоторые сущности. Может быть, даже не некоторые, а все.
– Кошки видят сущности? Вы имеете в виду те самые, про которые мы говорили?
– Да, их. Давно замечено, что в некоторых домах кошки иногда ни с того ни с сего, бывает, шипят, глядя на какое-нибудь «пустое место».
– Что-то такое припоминаю.
– Так вот, возвращаемся к человеку. Точка сборки характеризует набор миров, который мы способны воспринимать.
– А почему она так называется? Почему нельзя было назвать как-нибудь вроде «набор воспринимаемых граней реальности»?
– Слишком долго и пафосно! – засмеялся Хо.
– Шутите? – улыбнулся Го.
– Наверное, шучу. Я думаю, такое название она получила потому, что в восприятии одного из миров эта наша способность выглядит как пятно.
– Какое пятно, где?
– При взгляде из того мира, который я упомянул, можно увидеть, что люди выглядят как светящиеся яйцеподобные образования, и на поверхности любого такого «яйца» присутствует эта самая точка сборки.
– То есть у нас с вами есть по такой точке?
– Верно. И у тебя, и у меня. И у всех людей.
– А как это пятно может быть набором воспринимаемых миров?
– Это пятно по существу характеризует наше внимание. Тот «кокон», или «яйцо», о котором я упомянул, содержит определенные энергетические линии. Каждая линия ответственна за наше восприятие той или иной грани реальности. Они могут пересекаться в совершенно различных местах и совершенно различным набором. Получаются как бы узлы пересечения. И, например, если в узле, на котором зафиксирована точка сборки, присутствует восприятие запахов, света, звуков, но нет тактильных ощущений, то человек не может чувствовать прикосновений.
– Разве такое бывает?
– Не знаю. Я привел гипотетический случай.
– И сколько может быть таких узлов и есть ли где-то узел, который включает все эти линии?
– Точка сборки способна сама отбирать нужные линии и игнорировать ненужные. То есть можно сказать, что она самостоятельно формирует требуемые узлы.
– А как это происходит? Это что-то вроде врожденного инстинкта?
– Если ты спрашиваешь про умение отбирать нужные линии и фиксировать их, то – да, это врожденное свойство. Если же ты спрашиваешь про умение отбирать те линии, которые формируют вот эту нашу «обыденность», то – нет, это приобретенное качество.
– То есть изначально мы способны собирать любые линии в любой комбинации?
– Совершенно верно.
– То есть младенец видит те миры, которые мы не можем видеть, будучи взрослыми?
– И снова в точку! – улыбнулся Хо.
– Выходит, что изначально мы способны видеть все, а потом – почти ничего?!
– Судя по всему, скоро моя роль в наших беседах сведется к тому, что я просто буду размеренно согласно качать головой в такт твоим словам.
– Но как же так?! – Го заметно разволновался. – Почему так получается? Мы теряем столько возможностей!
– Ты хочешь узнать, кто виноват?
– Ну, не то чтобы кто виноват…
– Кстати, помнишь, мы уже затрагивали эту тему. Когда разговаривали про утку – что ее семья не в силах дать ей умение летать, так как они сами этого не умеют. Сейчас мы говорим о том же самом.
– Да, действительно… Но как же это обидно сознавать! – воскликнул Го.
– Наверное. Наверное, ты прав.
У младенца точка сборки умеет собирать линии практически как угодно, и он видит много граней реальности, но затем взрослые, которые находятся рядом с ним, постоянно воздействуя на него, постепенно закрепляют точку сборки в одном месте, которое наиболее близко к, скажем так, среднестатистическому…
– По человеческой популяции, – мрачно-саркастично закончил Го.
– Верно, – улыбнулся Хо. – Но ты не переживай!
– Послушайте, а если рядом с ребенком будет человек, который может видеть другие грани?
– То он сможет помочь ребенку оставить возможность сдвигать свою точку сборки и формировать такие наборы линий, которые позволяют видеть другие миры. Да ладно тебе убиваться! – Хо с мягкой улыбкой положил руку на плечо Го, увидев, что тот совсем поник. – Везде есть свои плюсы и свои минусы.
– И какой же плюс может быть в том, чтобы оказаться лишенным таких возможностей? – с досадой спросил Го.
– А какой плюс может быть в том, чтобы карабкаться на вершину горы, вместо того чтобы сразу оказаться на ней?
– А что будет, если достичь ее не получится совсем?
– А что будет, когда ты доберешься до вершины?
– Я получу все, к чему стремился. – Го все-таки решил первым прекратить игру «вопрос на вопрос».
– И что?
– Как «что»? – Го несколько растерялся.
– Что потом? Ну, достиг ты, чего хотел, и что?
– Я не понимаю вопроса! – разозлился Го. – Разве мы не к этому идем?
– Пожалуй, в какой-то мере к этому. Правда, скорее не за счет смещения точки сборки, а за счет увеличения ее площади и, соответственно, количества захваченных линий.
– Тогда почему вы спрашиваете? Я не понимаю вас.
– Тебе доводилось когда-нибудь забираться на гору, к вершине которой нужно идти несколько часов или даже дней?
– Да, было такое.
– Скажи, когда ты достигаешь вершины, что ты чувствуешь?
– Радость, даже счастье, наверное. – Го припомнил свои чувства, и они заставили его немного расслабиться и улыбнуться. – Прилив сил, хочется даже что-нибудь спеть.
– Верно, – улыбнулся Хо, – а что происходит потом?
– Потом нужно спускаться.
– Почему? Ведь на вершине так здорово!
– Хм, почему… – задумался Го. – Ну как же – назад ведь надо идти!
– Ну ладно, – снова улыбнулся его собеседник. – Тогда скажи, как долго ты там обычно задерживаешься?
– Несколько минут.
– Почему так мало, если тебе там хорошо? Неужели только потому, что ты сильно торопишься домой?
– Я не знаю.
– Ну давай же, вспоминай свои чувства!
– Ощущение ослабевает, – наконец сообразил Го.
– И что бывает, если все-таки задержаться подольше?
– Настроение падает. Понимаешь, что невозможно удержать это ощущение счастья, – грустно сказал Го. – Поэтому лучше побыстрее уходить с вершины, пока не возникло это тоскливое чувство.
– Все верно. Именно так все и происходит. А теперь представь, что ты достигаешь цели, к которой стремился всю жизнь, как думаешь – что произойдет?
– Чувство тоски будет сильнее?
– Иногда люди, которые ставят себе очень большие, но «материальные» цели, достигая их, заканчивают жизнь самоубийством. Чувство опустошения в этот момент настолько велико, что они просто не в силах вынести его.
– Неужели бывает и такое?! – не поверил Го.
– Бывает. Поэтому крайне желательно ставить цели, которые будут за рамками человеческой жизни, – улыбнулся Хо.
– Как это – «за рамками жизни»? То есть я понимаю, что для нашего с вами случая такое вполне возможно, так как, достигнув цели, мы попадем куда-то туда, где все будет совсем по-другому. Но если человек подходит к жизни сугубо материально, какая у него может быть цель, выходящая за пределы его жизни?
– Например, можно стремиться донести какую-то идею до людей. До всех людей. Ты можешь успеть при своей жизни сплотить какую-то группу энтузиастов из тех, кто ее подхватил, и, вплотную подойдя к окончанию своего жизненного пути, ты будешь знать, что, несмотря на твою смерть, дело будет жить и развиваться дальше.
– Да, пожалуй, – задумчиво сказал Го. – Но давайте все-таки вернемся к нашей цели. Она-то явно не укладывается в ваш пример с достижением вершины горы. Как я уже сказал, когда, например, я достигну такого момента, что смогу собрать своей точкой сборки все возможные линии, я стану кем-то совсем другим, разве не так?
– Да, в общем-то ты прав.
– Тогда я не понимаю, почему нужно медлить на пути к вершине? Если есть возможность ускориться, то почему же не использовать ее?
– Если есть возможность ускориться без каких-то побочных эффектов, то я только «за», – засмеялся Хо.
– Я вас совсем не понимаю, – улыбнулся Го. – Объясните, пожалуйста, что вы имеете в виду? Вы говорите, что нет ничего страшного в том, что нас лишают с детства возможности видеть другие грани реальности, но в то же время говорите, что это было бы совсем не плохо. Я же правильно вас понял?
– Совершенно правильно. Попробую объяснить как-то более понятно. Вспомни, забираться на гору – интересно?
– Да, это даже как-то захватывает.
– Когда ты заберешься на эту «вершину», то ты действительно станешь кем-то другим. Здесь ты прав. И у тебя появится другая вершина впереди. И тебе нужно будет идти к ней.
– Откуда вы знаете? Может быть, там уже ничего нет.
– Конечно же, есть, – улыбнулся Хо. – Во-первых, хотя бы потому, что я это знаю. А во-вторых, помнишь, мы говорили, что мы не просто наблюдаем различные явления, но и выявляем законы, согласно которым действует окружающая нас реальность?
– Помню.
– Если все в жизни подчинено такому закону, что, когда ты достигаешь определенной цели, то она открывает перед тобой двери к другим целям, то почему же в этом случае должно быть как-то по-другому?
– Ну… У меня нет ответа на этот вопрос, – засмеялся Го. – Но вы сказали, что знаете, что там – дальше. Может, расскажете?
– Дальше ты сможешь уже более явно участвовать в процессах, протекающих во вселенной. Ты уже не будешь сидеть в плетеном кресле и рассуждать о борьбе «светлых» и «темных», а сможешь воочию всех их лицезреть и быть непосредственным участником событий.
– Но мы же и так участники, даже сейчас, верно?
– Да. Все верно. Просто у тебя будет больше возможностей для действия и больше видения. Ну и кроме того, что-то там должно быть еще, чего я не знаю. Так что всего тебе рассказать, к сожалению, не могу. Но так ведь только интереснее, правда?
– Если подытожить, то правильно ли я вас понял, что вы советуете мне наслаждаться дорогой, ведущей вверх – к вершине?
– Совершенно верно. На самом деле ты счастлив не тогда, когда достиг цели, а когда идешь к ней.
– Тогда можно искусственно удлинять свой путь, – засмеялся Го.
– Попробуй, и увидишь, что получится, – улыбнулся Хо.
– Что же?
– Это путь обмана самого себя. Начнешь делать это, и счастья – как не бывало. Так что нужно идти и наслаждаться своим путем, как ты правильно заметил. Такие дела.
– Но пока что я не могу этого прочувствовать, – признался Го. – Мне хочется достигнуть цели как можно быстрей! Любое промедление выводит меня из себя.
– Почаще думай о походах в горы и вспоминай свои ощущения, – посоветовал Хо.
– По этой причине считается, что люди, нашедшие свой путь, должны быть счастливы?
– Да. Только «должны быть» – неправильно. Они просто счастливы. Это действительно так.
– Понятно. Вы сказали, что точка сборки может смещаться, может увеличиваться в размерах и может собирать линии. Правильно?
– Да.
– И что происходит в каждом случае?
– Ну, я уже говорил, что точка сборки фиксирует внимание на линиях, которые «ответственны» за восприятие каких-то граней реальности.
– Она может делать это, стоя на месте? Зачем тогда ей сдвигаться?
– Давай для наглядности прибегнем к такому примеру: допустим, ты хочешь понять, нахожусь ли я сейчас рядом с тобой. У тебя есть несколько способов выяснить это. Во-первых, ты можешь посмотреть в мою сторону. Во-вторых, ты можешь спросить меня о чем-то или просто окликнуть. В-третьих, ты можешь протянуть руку и убедиться в моем присутствии с помощью тактильных ощущений. Если бы подобная задача стояла перед собакой, то у нее был бы в запасе еще один вариант – почувствовать запах. То есть, как ты видишь, для решения задачи есть несколько разных способов, каждый со своей степенью надежности.
В случае с точкой сборки, наверное, как-то так же. Можно увидеть определенный набор граней реальности за счет ее сдвижения или путем захвата большего количества линий, при этом оставаясь на месте. В природе, как ты уже, наверное, заметил, все системы очень гибкие, зачастую многофункциональные. Каждая из них может приходить к одной и той же цели совершенно разными способами.
– Хм, пожалуй, понял. А вы умеете сдвигать свою точку сборки или изменять набор линий, захваченных ею?
– Все могут это делать в той или иной степени. Ты имеешь в виду, наверное, какой-нибудь существенный, заметный сдвиг, да?
– Да.
– Ну, если считать существенным сдвигом такой, который дает возможность захватить большее количество линий, чем это делает среднестатистический человек, то – да, могу, – засмеялся Хо.
– Почему вы смеетесь?
– Я не знаю, как правильно ответить на твой вопрос. Набор захваченных точкой сборки линий может меняться от любых изменений в человеке. Будут влиять настроение, состояние здоровья, степень утомленности, гибкость ума и психики, степень сытости.
– Но тем не менее, есть же, наверное, какие-то средние показатели? Определенная область, которая может быть охвачена всеми этими «бытовыми явлениями».
– Хм, пожалуй, да.
– Сможете все-таки привести пример, который показал бы, как сдвиг точки сборки влияет на восприятие?
– Смогу, почему бы и нет? Давай возьмем для примера хотя бы наш недавний случай, когда мы с тобой вдвоем чуть не совершили быстрый и безвозвратный скачок к какой-то «вершине», к которой вообще-то не особо стремились, – засмеялся Хо. – Когда я зашел к тебе в комнату, то смог «увидеть» «темных», которые находились там в тот момент. Пожалуй, для среднестатистического человека это все-таки невозможно. Так нормально?
– Наверное, – задумчиво ответил Го.
– Давай расскажу тебе еще один интересный факт, связанный с точкой сборки.
– Давайте, конечно.
– У животных тоже есть своя точка сборки на их светящемся «коконе», и она также собирает линии. Так вот, если человек своей точкой сборки соберет такие же линии, как, например, волк, то он превратится в волка.
– Как превратится? Физически?!
– Ну да, – ответил Хо и, увидев выражение лица Го, не выдержал и засмеялся.
– То есть мы можем в материальном мире увидеть, как человек превращается в волка? Это действительно возможно?
– Возможно.
– Я не могу себе этого представить! – сказал Го.
– Ничего страшного, – успокоил Хо. – Но вот что – на сегодня мы, пожалуй, на этом закончим.
– Еще не так поздно! – запротестовал Го.
– Да, но у тебя на сегодня есть одно дело.
– Какое?
– Вот адрес одного хорошего специалиста по решению проблем с позвоночником, мышцами и другими интересными вещами, находящимися в теле. В мире, где живет наш с тобой знакомый, люди схожей профессии называются остеопатами. Иди сейчас к нему, он с тобой поработает. Я уже договорился.
– Зачем? Вы увидели у меня какие-то проблемы?
– Нет, я хочу, чтобы он немного уменьшил спастику в твоих мышцах.
– А откуда вы знаете, что она у меня есть?
– Ну, во-первых, мне ее видно невооруженным глазом, а во-вторых, она у всех есть. У кого-то больше, у кого-то меньше.
– Хорошо, понял. А зачем мне нужно уменьшать спастику? Просто для улучшения самочувствия?
– И для этого в том числе. Но главная цель несколько иная. Я бы хотел дать тебе завтра кое-какие практические упражнения, а для их правильного выполнения нужно, чтобы твои мышцы были максимально свободны от зажимов.
– Значит, завтра будут практические занятия? Это здорово!
– Будут. Но завтра, – улыбнулся Хо. – А пока – до свидания!
– До свидания, Хо!