Она принуждала его мириться с тем, с чем никто бы мириться не стал. Дошло до того, что она привела в его дом нескольких мужчин и назвала их своими мужьями, хотя совсем мало их знала. Одну ночь она спала с одним мужем, вторую ночь с другим, третью с третьим. По слухам Аргосу доставалось пятая ночь. Ими дело не ограничивалось, любовников и кавалеров у неё было несчётное количество. А ему оставалось только мириться с навязанным ему жизненным укладом. Но как преданный пёс он не оставлял её, прогладывая одно унижение за другим пока она не выжгла его душу. Некоторые знающие уверяют, что она по-своему любила его, но не его одного – сердца её хватало на нескольких.
Всё это внезапно прекратилось на горнолыжном курорте много лет назад. По сей день никто не знает, что случилось в ту злополучную ночь в арендованном Аргосом доме. Сам Аргос нем как рыба. Однако он жив и здоров, а сама чародейка, её новые мужья и друзья бесследно исчезли, вместе с домом. Случись там обычное убийство, Аргос бы вряд ли сейчас болел и мучился: ведьмак убил несколько чародеев – кто бы и что ему за это сделал? Нет, там наверняка произошло, нечто крайне занимательное. Маркус точно знает, что именно там произошло, и куда исчез дом вместе с постояльцами, но он этого не расскажет, даже под пытками.
Аргос, похоже, боится, что истина всплывёт на поверхность. Но он вовсе не трус, тогда чего или кого он так опасается? Сейчас Аргос лишь несчастный человек с каменным лицом. Говорят когда-то в отрочестве, он пел как соловей, у всех слушателей дыхание перехватывало. Его голос и сейчас на редкость красив, но нынче из него и лишнего слова не вытянешь. Возможно прямо сейчас он думает о той бесследно-пропавшей женщине, пытается вспомнить её лицо, её голос, а возможно и детали того происшествия. Должно быть, именно после неё Аргос выработал привычку держать людей на расстоянии. Бывший раб любви, уже свободный, но сломленный. В этом они похожи.
Вдруг Рэндольф почуял опасность, инстинктивно повернулся, перехватил голодный взгляд Вильгельма – тот бесстыдно бегает глазами по его телу. Почувствовав себя голым, Рэндольф сердито скрипнул зубами. Хорошее настроение словно придушили. Вильгельм тронулся с места. Рэндольф уже пожалел, что вообще посмотрел на него. Предвидя чем это кончиться, женственный ведьмак отставил свой бокал, быстрым шагом направился в другую сторону. Вдруг на полпути, чьи-то пальцы схватили его правое предплечье. Он остановился, напрягся всем телом, повернул голову.
– Подождите, – хрипловатым голосом прошептал ему на ухо Вильгельм, силой притягивая его к себе. – Мне нужно вам кое-что важное сказать.
– Отпустите, – с колючим подобием улыбки холодно потребовал Рэндольф.
– Ой, простите, – тихо рассмеялся Вильгельм без тени сожаления в голосе. Он отпустил руку Рэндольфа, но сразу же обнял его за плечи и едва ли не силой, повёл в сторону, подальше от гостей. Судя по запаху, Вильгельм много выпил.
«Я сильнее его, могу в раз как комара раздавить!.. Но нельзя сейчас драку устраивать, иначе всё дело может сорваться» – мысленно принялся успокаивать себя Рэндольф, однако дикий гнев в груди требует кровопролитного ответа.
Вильгельм оттеснил его в дальний угол, уже там развернул спиной к стене лицом к себе и придвинулся к его телу слишком близко, осквернив отведенный ему воздух своим неприятным дыханием. Рэндольф чуть поморщился. Ростом Вильгельм на голову выше него.
– Я должен признаться вам, что я остался здесь только ради вас, так как я являюсь большим поклонником женской красоты.
– Так найдите себе женщину, – с ледяной учтивостью процедил Рэндольф, с трудом сдерживая своё раздражение.
– С этим у меня проблем нет, – рассмеялся Вильгельм. – Но всё хорошее однажды приедается. А сегодня увидев вас, я вдруг понял, что смертельно желаю чего-то нового и необычного. Понимаете о чём я?
Вильгельм уперся рукой в стену, властно навис над ним, гадко скривил своё лицо и многозначительно посмотрел ему в глаза. Рэндольф шумно сглотнул, сжал челюсти, обжёг собеседника неприязненным взглядом.
– Это всё что вы хотели мне сказать? – со зловещим прищуром выпалил он.
– Нет. Я к вам с предложением, – театрально произнёс морщинистый собеседник, охотно опустив голодный взгляд на его женскую грудь. – Думаю, сегодня нам стоит уехать отсюда вместе, в одной карете. И я не переживу если вы откажите мне в своей компании.
– Выходит, дела ваши совсем плохи, – задрав голову, буркнул Рэндольф. – Обещаю, мы сохраним о вас только хорошие воспоминания.
– Ха-ха. Ну-ну, не будьте так холодны ко мне. Я же не прочие представители мужского пола и даже среди ведьмаков значительно выделяюсь. Дружба со мной всем приносит пользу. А наш союз…
Рэндольф фыркнул, отвернулся, глянул в сторону. Все заняты своими делами, лишь Оскар, стоя в одиночестве, таращится на них. На лице мальчишки смесь удивления и злости. О нет, он уже ногу для шага заносит.
«Ой, не глупи дурак, стой там и не подходи!!» – мысленно воскликнул Рэндольф, бросив на юношу сердитый предостерегающий взгляд.
От его немой реакции Оскар остолбенел с озадаченным видом.
– Я предпочту отправиться домой без вас, – отрезал Рэндольф, ладонью настойчиво отстраняя Вильгельма назад.
– Тогда прошу, не откажите мне в небольшой прогулке прямо сейчас. Вы с Аргосом гуляли сегодня, я это видел. Тогда почему бы и нам вдвоём не погулять, а? – Вильгельм стал ладонью гладить его по щеке, отчего Рэндольфа передёрнуло. – Время ещё есть. Давайте поищем укромные комнаты, тайные ходы. Не подумайте плохого, просто, что ещё интересного здесь есть, не пыльные же картины смотреть?
– Не знаю, что вы сами себе придумали, но хочу заявить, что меня совсем не привлекают мужчины, – сказал Рэндольф голосом полным отвращения.
Вильгельм рассмеялся, приблизился, наклонился. Теперь его густые седовласые брови прямо нависают над лицом Рэндольфа.
– Я знаю, знаю, – с мерзкой проказливой ухмылкой прошептал Вильгельм и, взяв его хрупкую руку, нежно сжал её в своей руке. – Именно это возбуждает моё любопытство. В мире много разных людей со своими особенностями, но ведьмак, живой символ власти и при том такой прекрасный красивый и совсем неотличимый от женщины. Представьте, как нам будет весело. Для меня это тоже будет новым опытом. Ну же, всего лишь раз позвольте себе поэкспериментировать.
Рэндольф пусть и с трудом, но высвободил свою руку. Пара секунд безмолвия и наглые пальцы Вильгельма начали гладить его шею, затем легли на его плечи и вот уже медленно спускаются вниз.
– Не вынуждайте меня красть вас… или вы именно этого хотите? – с тихим восторгом произнёс Вильгельм. – Да-да, точно хотите. Я намёк понял: вы будете сопротивляться, а я буду настойчив и непреклонен. Закину вас на плечо, затем бегом в карету, увезу к себе и буду неделю за неделей «доминировать» над вами.
Пальцы седовласого ведьмака коснулись его левой груди. Градус неприязни возрос до придела. На виске Рэндольфа забилась жилка, яд уже жжёт горло, красная пелена застилает глаза. Руки его дрожат от гнева, просятся загубить обидчика. Вильгельм настойчиво прижал его к стене, поднёс руку к его лицу, очертил указательным пальцем контур нижней губы.
– Я в мельчайших подробностях знаю анатомию вашего тела. Вас часто обсуждают, вы этого не знали? Ваши «тайные» связи широко известны. Помню, как впервые представил вас в постели с женщиной…
Рэндольф смолчал, сжал пальцы в попытке сдержаться и не ударить.
– Вы же знаете, что женщины не могут хранить тайны? Для них любой повод угоден для сплетен. О вас мне рассказала Жульет Вернхоль.
Рэндольф снова поймал на себе взгляд Оскара – юнец ещё стоит на стрёме, готовый по-рыцарски броситься на его защиту. Вдруг Рэндольф ощутил, как Вильгельм положил руку на его талию, резво скользнул ею за спину, прижал к себе и сжал в объятьях. Неужели на поцелуй нацелился?! От одной мысли об этом к горлу Рэндольфа начинает подступать тошнота, кипящая ярость бурлит по мышцам.
– Я хочу знать, с ней вы были сверху или снизу? – правая рука старика опустилась неприлично ниже, преступив последнюю черту.
Ситуация накалилась до придела. Рэндольф из последних угасающих сил подавляет в себе жгучее желание пальцем проткнуть обидчику череп. Делать этого нельзя, но как же хочется. Оттого челюсть его тихонько затряслась от злости.
Мерзкая самодовольная улыбка опять растянула морщинистое лицо немолодого ведьмака. Всё, терпение Рэндольфа кончилось!
– Ко мне лучше не поворачиваться спиной, – отчётливо зазвучал сдержанный мужской голос, прямо за спиной Вильгельма.
Пожилой ведьмак встрепенулся, разжал объятья, резво обернулся, ответил озлобленным взглядом и недовольной гримасой на лице. Рэндольф наклонил голову в бок и увидел Аргоса с двумя бокалами вина.
– Не хотел вас беспокоить, но честно признаться, я уже устал ждать, – с суровым лицом сказал Аргос и напрямую протянул Рэндольфу бокал.
Пить Рэндольфу совсем не хочется, но он сразу ухватился за этот «спасательный круг». Его рука взялась за бокал, освободившиеся пальцы Аргоса тут же нежно обхватили его запястье, мягко потянули к себе. Рэндольф с неожиданной даже для самого себя улыбкой подчинился.
«Мой милый-милый Аргос!» – про себя возликовал он.
Вильгельму подобная покорность Рэндольфа не понравилась – у него даже лицо перекосило от неудовольствия. Аргос прижал Рэндольфа к себе, по-хозяйски положил руку на женскую талию, не встретив ни намёка на сопротивление. Рэндольф взял под контроль мышцы лица, чем сдержал наглую ухмылку, что сама так и напрашивается. Рядом с Аргосом злость начинает быстро утихать.
– Похоже, что ваш разговор уже закончен. С вашего позволения я украду Рэндольфа. Не скучайте без нас, – непререкаемым тоном бросил Аргос.
Вильгельм остался в одиночестве с бешенством на лице, но обиду проглотил. Он, очевидно, побаивается Аргоса. Рэндольф успокоился. Всё обошлось. И вновь они как пара супругов неспешной походкой ушли прочь.
– Надеюсь, вы с Лоренсом знаете, что делаете, – уже вглядываясь в темноту за окном, едва слышно и без эмоций обронил Аргос.
Рэндольф в удивлении поднял взгляд на собеседника.
«Герман был прав, Аргос действительно уже понял истинное положение дел» – с восхищением подумал женственный ведьмак.
– Вы с нами? – с надеждой в голосе спросил он, изучая холодное выражение лица темноволосого ведьмака.
Собеседник не ответил. На мгновение повисла приятная умиротворяющая тишина. Настроение Рэндольфа чуть улучшилось, он даже про Вильгельма сумел позабыть. Но тут он чуть повернулся, заметил в стороне от них кипящего от гнева Оскара – мальчишка взглядом буравит спину рассерженного Вильгельма. Губы поджаты, кулаки сжаты, того и гляди, натворит бед. Тут Вильгельм развернулся, заметил юнца, спустя миг на лице его отобразился плотоядный оскал – сейчас всю свою чёрную злобу на мальчишку выплеснет.
Рэндольф нехотя бросился предотвращать кровопролитие. Неожиданно на помощь к нему пришли Нерон Герман и Жан. Совместными усилиями они мигом развели стороны назревающего конфликта по разным углам – Нерон усадил Вильгельма рядом с собой в свете каминного огня; Герман сунул Оскару бокал вина, похлопал его по плечу и занял беседой. Рэндольф с облегчением перевёл дух, развернулся, уже было шагнул в сторону Аргоса, как тут вдруг перед ним возник Жан. Этот не такой наглый и не такой назойливый, как Вильгельм, да и в целом хорошо воспитан, но у Рэндольфа совсем нет моральных сил на флирт.
Туманно пообещал Жану увидеться в будущем, простился и отбыл обратно.
– Зачем вам всё это? – улыбаясь, вопросом встретил его Аргос.
Рэндольф удивился такой внезапной перемене. Вид у его попутчика по-прежнему уставший, но уже не отсутствующий.
«Значит, он уже принял решение, но какое?» – задумался Рэндольф.
– Что именно? – он не сумел сдержать ответную улыбку.
– Вы носите женские платья, поддерживаете женский образ, зачем? Мужчины вас явно не привлекают, тогда для чего вы играете в эту игру?
Рэндольф шире растянул свою улыбку, подошёл вплотную к собеседнику, положил ладони на его плечи, приподнялся на носках, вытянул прекрасную шею.
– Потому, что красота обладает немыслимой силой, – прошептал он на ухо Аргосу. – Она не знает преград, может любого поставить на колени и даёт огромную власть над людьми. К счастью лишь немногие умеют, ею пользоваться.
Он чуть отстранился, и их лица оказались близко друг к другу.
– А вы умеете? – с сомнением поднял бровь Аргос.
– Умею. Я же мужчина, – непринужденно ответил Рэндольф.
– Ха-ха, ясно.
– По правде говоря, на женщин моя внешность действует, так же как и на мужчин, но там нужны иные приёмы. Но и привязанности там сильнее.
– Я понял вас. Но вам действительно комфортно в женском платье?
– Не очень. Это лишь необходимость – для полноты образа. И я нечасто его надеваю. Это только напоказ. В платье меня наряжала мать, и после неё был период, когда на мне была только мужская одежда, и всё же в каждом взгляде мне отчётливо виделось, как на меня примеряют платье. Все, даже молодые девушки этим грешили, даже лёжа со мной в постели мне об этом намекали. И однажды мне пришлось пойти у всех на поводу, дополнив свой женский облик соответствующим нарядом. Отношение ко мне окружающих мгновенно изменилось. Ко мне и раньше питали интерес, однако, не такой сильный. Им хочется видеть меня именно так и иного облика они для меня не приемлют. Я лишь всем подыгрываю.
– Ну, а косметика? – после недолгого молчания спросил Аргос.
– Не пользуюсь совсем.
– Зелья?
– Не употребляю.
– Иллюзорные чары?
– Не нуждаюсь.
Аргос дружелюбно усмехнулся, тихонько похлопал в ладоши. Рэндольф ему подыграл, жестом изобразив признательность за похвалу.
– Следовательно, всё решает красота?
– Нет, она ничего не решает. Она лишь инструмент, привлекающий внимание. Для умного человека красота то же самое, что сцена для хорошего актёра или трибуна для гениального оратора. Моё оружие это флирт.
– Флирт? – изумился Аргос. – Вы флиртом людей покоряете?
– Да. Всем нужен только невинный флирт. Можете не верить мне, но это так. Многие думают, что лучшая приманка для человека это секс? Все смотрят на меня, потому, что хотят моё тело, так ведь? Но нет. Похоть это оружие соблазнительниц и соблазнителей – не моё оружие. Можете называть это языком плоти если хотите. В арсенале прекрасной обольстительницы, что манипулирует мужчинами, секс всего лишь плата за услугу, прикосновение к мужчине это обещание оплаты: «стоит только постараться для меня, и я постараюсь для вас». Конечно, далеко не за каждым прикосновением стоит подоплёка, но согласитесь, что её желанный призрак присутствует всегда, а все ходят удовольствий. Я же добиваюсь результата, без какой либо платы, никому ничего не обещаю, даже намёков не делаю и поводов к ним не даю. Физическая близость это лишь недолгий миг удовольствия, а я действую на более тонком и при том более надёжном для меня уровне: на уровне чувств и душевных переживаний эффект от которых действительно долговечен.
– Простое заигрывание приносит вам больше, чем иным приносит секс? – неподдельно заинтересовался Аргос.
– Можете мне не верить, – развёл руками Рэндольф. – Флирт это своего рода интеллектуальная игра, битва умов, если хотите, причём не лишённая острого азарта. Вы соревнуетесь с собеседником в остроумии, обаянии и всём остальном. Вы сами ещё на этапе приветствия чертите игральную доску, возводите стены и формируете нерушимые правила. А язык плоти предлагает вам лишь размытые границы или полное их отсутствие, здесь слова и не нужны, вы либо привлекаете, либо нет – вкусы у всех разные. Флирт это совсем иное дело, здесь у вас обширные возможности. Обыграйте оппонента, захватите его мысли, заставьте вами восхищаться и он будет думать о вас, говорить о вас, мечтать о вас, искать вашего общества. Так можно кого угодно влюбить в себя, совсем не затрачивая сил.
– На Соломона это тоже действовало? – полюбопытствовал Аргос.
Рэндольф почувствовал глубокий укол в сердце, скривил губы.
– На Соломона ничего не действовало. У этого человека нет сердца, волновать там нечего, – с хмурой улыбкой ответил он. – И пожалуйста, больше не напоминайте мне о нём, без весомой на то причины.
– Простите моё жестокое любопытство, я не хотел испортить вам настроение, – примирительно молвил темноволосый ведьмак.
– Прощаю.
– Ну, а как же недавний случай с Вильгельмом?
– Ну, это другое. Такие люди видят мир иначе и живут по своим правилам. Границы и правила это не для них. Их мир это мир прикосновений. При других обстоятельствах мои руки разорвали бы его горло, стоило ему лишь коснуться меня, но в данной ситуации кровопролитие было бы губительно для дела. Ваше вмешательство решило проблему. Теперь я у вас в долгу Аргос.
Аргос усмехнулся, кивнул головой и чуть погодя сказал:
– Язык плоти против очарования. Я запомню.
– Только другим не рассказываете.
– Не расскажу.
С лёгкостью проговорили ещё минут двадцать, забыв про всё на свете. Ещё сегодня днём Рэндольф был весьма низкого мнения об Аргосе, не отдавая должного его уму и обаянию. Однако приятным же открытием обернулась эта неправота. За окном беснуется могучий ветер, яростно сражаясь с неприступными стенами замка.
Темы меняются налету, вино иссекает. Губы Рэндольфа в очередной раз коснулись бокала, взгляд метнулся на гостей. Герман о чём-то приветливо беседует с Августином и Амиром. Вильгельм, сидя у камина, посмеивается вместе с Жаном. Антоний, насупив брови, потягивает вино в углу. Нерон и Оскар вновь общаются стоя справа у стены. Тут уже Рэндольф напрягся, подозрительно прищурил глаза.
Оскар с большим вниманием слушает старого ведьмака, согласно кивает каждому его слову. Со стороны один в один ученик и учитель. Но зачем это Нерону? Откуда вдруг взялся интерес к подрастающему поколению? Неужели хочет за него свою незамужнюю дочь выдать? Это вряд ли. Оскар неоперившийся птенец, который ничего собой не представляет. Нерону на роль зятя нужна птица высокого полёта, а ждать Оскара лет тридцать ни он, ни его дочь не могут. Тут что-то иное.
– Вы так откровенны со мной, – мягко сказал Аргос, наклонив голову на бок. – Ведёте себя и говорите ни как раньше и ни как в карете.
– Просто мне нравиться ваша компания, разве это неочевидно?
– А может это тоже всего лишь флирт, но другого толка?
– Как знать… – Рэндольф лукаво улыбнулся.
Глаза Аргоса лучатся столь приятным его сердцу добросердечием. Рэндольф наградил его сияющей улыбкой, которая пленила несчётное количество сердец, однако глаза собеседника остались равнодушными и привычной в таком случае реакции не последовало.
«Очаровать не получается. Он непокорен и неприступен, – с новым приливом восхищения подумал Рэндольф. – Неужели этот раунд мной начисто проигран?».
Двери гостиной шумно распахнулись, в комнату вошла помощница Лоренса. Улыбка Рэндольфа потускнела, он вдруг вспомнил о собрании, удивившись при этом своей внезапной забывчивости. Он обменялся взглядом с Аргосом, отставил бокал в сторону и вновь взял попутчика под руку.
Все гости, встали со своих мест, направились к выходу. Эскиль, который всё это время просидел в другом конце комнаты рядом с Адонисом, подошёл к Аргосу, похлопал его по спине, а Рэндольфа наградил улыбкой.
«Хороший ли это знак?» – с лёгкой тревогой спросил себя женственный ведьмак, вдруг ощутив всю неопределённость своего положения.
Спустя считанные минуты все оказались за уже хорошо-знакомым столом. Лоренс с непроницаемым выражением лица сел во главе стола, в его бездушных глазах различимо только отражение свечей. Судя по его сосредоточенному виду, это время он потратил на разработку дальнейшей стратегии. Все застыли в молчаливом спокойствии, ожидая его слов.
Однако слово попросил Герман. Лоренс не сумел скрыть мимолётного удивления, однако возражать не стал.
И Герман заговорил – тон деликатный, речь убедительная. Дар убеждения этого представительного ведьмака вселил потаённый страх в сердце Рэндольфа. Все как один следят за каждым жестом Германа, ловят и обдумывают каждое его слово. Даже Лоренс уши развесил. А старик ничего не утверждает, никаких предложений не озвучивает. Он лишь подталкивает слушателей к нужным выводам, а те, даже не будучи глупцами, добровольно клюют на крючок – уж больно гладко он всё выстраивает. Рэндольф, как и все запоем слушает Германа, но при этом занят он поиском истинных мотивов, что стоят за этими словами.
А Рэндольф ещё переживал, что они с Лоренсом не смогут добиться желаемого. Нужно отдать хозяину замка должное: позвать Германа было мудрым решением. Однако какую цену им придётся заплатить за эту помощь?
«Необходимо как можно скорее выяснить, что он замышляет» – с тревогой подумал Рэндольф, чувствуя неприятное беспокойство.
– Давайте не будем делать вид, что мы не понимаем очевидного, – сказал Герман, – мы все здесь оказались непросто так. У каждого из нас есть возможности повлиять на итог этого противостояния. Каждый по отдельности не сможет ничего, и вы все это понимаете, а значит, нам придётся объединиться. Поэтому нет никакого смысла разыгрывать отсутствие интереса к этой теме господа.
– Значит тайный сговор? – ни на кого не глядя, спросил у воздуха Жан. – И какова же будет цель подобного союза?
– Уйти из-под удара, – предложил Лоренс. – Для вас это достойная цель?
– И как же? – без интонации в голосе осведомился Нерон.
Рэндольф задумчиво прищурился, оценивая атмосферу за столом.
– Думаю, если мы скоординируем наши действия, – заявил Герман, – мы сумеем сделать так, чтобы в руки Соломона никогда не попало то, что он сможет использовать против нас. Нам нужно просто превратить прямые улики против нас в косвенные или несущественные. Чтобы провернуть это, нам необходим момент мимолётный, но полезный.
– И как нам поймать этот момент? – со всем вниманием спросил Августин.
– Если собрать уже известные нам данные и предположения, что были озвучены сегодня, то уже можно хотя бы приблизительно предугадать дальнейшие действия Соломона и Рагнара, – ровным голосом рассудил Амир.
– Но нет смысла обсуждать это сейчас, – заметил Лоренс. – Пока мы все не состоим в этом сговоре, намеренья лучше не оглашать. Обсудим в следующий раз.
– Если мы начнём плести свои интриги, то Соломон всё равно каким-нибудь образом это отследит… и Маркус тоже, – хмуро промолвил Вильгельм.
– Такая возможность есть и она высока, учитывая всем известную наблюдательность Соломона, – сказал Лоренс, – однако отследить нас всех будет куда труднее, посему не стоит паниковать раньше времени.
– А кто может гарантировать сокрытие наших действий? – спросил Жан.
– Только мы сами, – перехватил Лоренс.
– А разве у нас есть повод доверять друг другу? – заметил Амир.
– А есть люди, которым вы доверяете? – с сомнением спросил Герман.
Амир смолчал. Герман улыбнулся, вновь заговорил и спустя пару минут закончил свою речь лёгкой шуткой, что сбавила градус напряжения. Затем он призвал всех обдумать своё участие в этом деле. Долго ждать не пришлось. Один за другим гости, пусть и с разными эмоциями на лицах, согласись участвовать в этом ситуативном союзе – даже Вильгельм неприятно кривя губы, дал добро, а Адонис изобразил некое подобие удовлетворения на лице. Когда Аргос одним из последних поднял руку в знак согласия, на сердце у Рэндольфа стало чуточку светлее.
– Главное, – заговорил Нерон, – чтобы наши действия не были связанны напрямую, дабы они не выглядели как звенья одной цепи или куски одной мозаики.
– Предлагаю всем нам разбиться на группы, – наконец-то дождавшись нужного момента, предложил Рэндольф. – Так будет легче пресечь возможные утечки и контролировать друг друга. План у нас будет общий, и каждая группа будет выполнять взятую на себя его часть, но как именно остальным знать ненужно. Никаких подробностей, имён и схем.
– Хорошая мысль, – с серьёзным видом одобрил Нерон.
– Это мы тоже оставим до следующего раза? – спросил Амир.
– Нет, – отрезал Адонис. – Разобьёмся на группы прямо сейчас. Нечего ждать. Каждый использует этот перерыв себе в пользу, но во вред другим. Лоренс у вас наверняка есть кое-какие мысли на этот счёт? Давайте без лишнего притворства. У вас уже есть наметки плана, и роли наши уже приблизительно распределены в нём?
Адонис с вызовом посмотрел на хозяина замка, однако посмотрел без неприязни и высокомерия. Он словно спустился с небес на землю и признал их равными себе. На секунду Рэндольфу даже пришлась по душе эта внезапная перемена в поведении высокомерного ведьмака. Он улыбнулся, поскольку теперь события развиваются по его замыслу и все на своих ролях.
– Я думаю, что буду лучше работать в группе с Эскилем, – прибавил надменный блондин. – И лучше, чтобы групп было четыре: три мало, пять много.
«Да как союзник он будет очень полезен» – мысленно взвесил Рэндольф, прикидывая открывшиеся возможности и перспективы.
Лоренс сложил пальцы домиком и озвучил своё предложение, намёками объясняя каждый выбор. Случилась небольшая дискуссия, а за ней голосование, в результате которого в первой группе оказались: Лоренс, Жан, Августин. Во второй: Аргос, Рэндольф, Герман. В третьей: Оскар, Адонис, Эскиль, Вильгельм. В четвёртой: Амир, Антоний, Пётр, Нерон.
На лицах некоторых гостей ни скользнуло даже намёка на удивление. Это натолкнуло Рэндольфа на мысль:
«Нерон и Оскар в разных группах – вот зачем он Оскара окучивал в гостиной. Ах ты, лисья морда. Всё заранее просчитал и подсунул своего шпиона в группу с Адонисом и Эскилем» – понял Рэндольф.
Если Нерон уже всё наперёд продумал, значит и Адонис с Эскилем тоже. Вот откуда эта перемена. Сердце Рэндольфа дрогнуло от испуга.
«Неужели и Аргос что-то замышляет?» – мелькнула мысль в его голове.
Но они с Лоренсом ждали подобного поворота событий с самого начала и даже подготовились к нему, ибо по-другому могущественных ведьмаков в союз не заманишь. Теперь собравшиеся за этим столом гости, одновременно их главные союзники и главные враги сумевшие подобраться к ним ближе прочих. Отныне им придётся быть в два раза осторожней, иначе эти акулы загонят их в угол. Однако мысль об Аргосе немного расстроила Рэндольфа: ему понравился этот ведьмак, и по завершении этого «скромного» предприятия не хотелось бы убивать его.
– С этого момента мы работаем в своих группах, – в своей торопливой манере затараторил Лоренс. – Информацию о своих действиях можно не оглашать, но общую информацию, касающуюся дела, утаивать не рекомендуется. Нам нужна цельная картина действий Соломона и Маркуса, и чтобы её составить всем придётся собирать любые данные, до которых мы сумеем дотянуться. Я озвучил вам основу своего плана, а выводы вы сами в состоянии сделать.
Один робкий вопрос от Оскара начал новое обсуждение деталей. Продлилось это несколько минут, и в завершении наконец-то повисла усталая тишина ознаменовавшая конец этого собрания.
– Решено, – подвёл итог хозяин замка. – Встретимся здесь же через двенадцать дней. У каждого из вас, наверное, уже имеется ворох идей по этому делу, а за это время их станет ещё больше. Хорошо бы собрать ещё информацию, но будьте осторожны, старайтесь не вызвать подозрений и держите рот на замке – молодежь это вас касается. На следующей встрече, детально обсудим наши планы. Благодарю, что почтили мой замок своим присутствием господа, а так же за то, что выслушали и согласились со мной. Кареты для вас сейчас подготовят.
Рэндольф позволил себе секунду душевного облегчения. Груз спал с его плеч и гнетущее чувство, кажется, исчезло навсегда. Тут стулья скрипнули. Гордые ведьмаки не проронив ни слова, нетерпеливо встали на ноги и следом за хозяином направились к выходу. Ветер за окном уже совсем стих.
Все собрались в холле. Наступила пара обязательных приличий обличённых в форму фальшивых любезностей и лукавых улыбок. Мастерски скрывая свои мысли и чувства за приветливой маской Рэндольф тоже принялся лицемерить. Среди всего этого действа он краем глаза с тревогой отметил, как Эскиль вновь по-дружески обнял Аргоса, а Адонис даже снизошёл до душевного рукопожатия с ним.
«Нет господа! Его вы не завербуете!» – при напускном безразличии внутренне взбесился Рэндольф, злостью оттесняя внезапную тревогу.
Вскоре вполне ожидаемо Пётр пришёл засвидетельствовать Рэндольфу своё почтение – всё это время каждый украдкой брошенный взгляд Петра был прикован к нему. Манеры у рыжего ведьмака есть, расстояние он соблюдает, однако за полминуты лёгкого разговора он раз десять пробежался глазами по телу Рэндольфа – как всегда грудь, осталась в фаворе. Сам женственный ведьмак, как и полагается, делает вид, что этого не замечает.
«Да, там есть, на что посмотреть, урод ты эдакий» – подумал Рэндольф наигранно посмеиваясь над несмешными остротами собеседника.
– С нетерпением буду ждать следующей встречи с вами, – простился Пётр, и его широкое лицо расплылось в радостной улыбке.
Один ведьмак удалился, другой тут же поспешил о себе напомнить – Нерон, простившись с Амиром, подошёл к нему.
– Я был бескрайне рад снова увидеть вас Рэндольф, – сказал Нерон так нежно, словно в прошлом их связывали любовные переживания.
«Ну, конечно, старый ты гад. Вот бы разорвать тебе горло, тогда и я порадуюсь» – подумал женственный ведьмак, изображая на лице радость.
– А как мне было приятно видеть вас, – ласково произнёс он и обворожительно улыбнулся, захватив этим всё внимание собеседника. – Мне отрадно, что вы не таите на меня обиду, прямо гора с плеч. Словами не смогу передать, как это меня мучило всё это время.
Он успешно изобразил тоску и сожаление. Собеседник, попав под его очарование, охотно клюнул на уловку. Пальцы пожилого ведьмака сжались, выдав желание Нерона прикоснуться к нему. Глаза бегают по золотистой косе, щекам, губам, талии. Нерон всецело увлечён им.
– Какая может быть обида? – старый ведьмак с большой охотой приблизился к нему и с нежностью и обожанием взял его руку в свои ладони. – Вы мне всего лишь отказали в прошлом, это же не конец света. Мне достаточно и того, что вы не вычеркнули меня из круга своих друзей, для меня это много значит. К тому же, кто знает, что нас с вами ждёт в будущем? Может мне ещё удастся добиться от вас взаимности. Ведь чтобы не случилось, я всегда буду на вашей стороне.
«А в какой позе ты меня при этом видишь?» – зло подумал Рэндольф, а сам благодарным взглядом вознаградил пожилого ведьмака.
– Вы мой рыцарь, – с хорошо-изображённым восхищением в голосе прошептал он, положив свободную ладонь поверх ладоней Нерона. – Мне приятно иметь такую опору как вы, особенно здесь, особенно сейчас.