– Думаете, Маркус действительно продался Царям? – нахмурился Жан.
– А какое это имеет значение? – вскинул левую бровь Вильгельм.
– Самое прямое, – отрезал Эскиль. – Вскрытая в результате расследования информация, может быть опасна для всех.
– Совершенно верно, – одобрительно молвил Лоренс. – В случае если вина Маркуса будет доказана, Круг будет обязан его арестовать и инициировать уже официальное расследование с полным изучением и последующим разоблачением всей его деятельности. В ходе расследования деталей его предательства – разумеется, с целью положить этой измене конец – неминуемо станет известно всё: все его дела, все его связи и все его тайны станут достоянием общественности. Я собрал вас всех здесь исключительно-потому что знаю: каждый за этим столом когда-либо прямым или косвенным образом был вовлечён в тёмные делишки короля подпольного мира. Безусловно, мне детали вашего сотрудничества неизвестны. Я не могу хоть что-то либо утверждать, да и собрал я вас здесь не за этим. Однако если есть хоть малый шанс, что эти слухи о расследовании Соломона правдивы, то мы все в большой опасности господа. Как только тайны Маркуса выплывут наружу, то и наши имена, и детали нашего с ним сотрудничества станут известны всем. Я уверен, что мы с вами в час нужды искали помощи Маркуса в вопросах очень серьёзных, однако практически вся его деятельность противозаконна. И думаю, что никто не хочет, чтобы об этом хоть кто-либо узнал.
В воздухе повисла новая задумчивая пауза, а с ней и напряжение.
– Я думал, что нас здесь будет больше, – с некой непринужденностью в голосе сказал Вильгельм, первым прервав затянувшееся молчание.
– Чем больше людей, тем сложнее сохранить в секрете эту встречу, – проторил Лоренс. – Но судя по действиям других ведьмаков и чародеев, можно предположить, что они тоже не сидят, сложа руки. Разница только в том, что они немногое могут предпринять в этой ситуации.
– Маркус неединственный делец на чёрном рынке, – с неприязнью напомнил Адонис. – С чего ты подумал, что мы обязательно с ним дела вели?
– Маркус лучший из них, в этом море он крупнейшая рыба. Почти все ведьмаки идут к нему за советом, когда речь заходит о нелегальных сделках. Его влияние колоссально и ему доступен широкий спектр возможностей. Он знает всех дельцов, как мелких сошек, так и крупных воротил и если он сам помочь не может, то порекомендует или даже познакомит с кем нужно. И как я слышал, он напрямую благоволит теневым сделкам, нередко выступая в роли посредника, а так же гаранта – тем самым защищая своих «друзей» от обмана. Поэтому с ним работают все игроки на чёрном рынке и все стремятся заручиться его покровительством.
– Ну и что? – с вызовом вздёрнул бровь Адонис. – Это не ответ…
– Будет вам Адонис, – с усмешкой, воскликнул Герман. – Мы же не в суде. Мы просто беседуем, не стоит затевать перепалку. Мы же не за этим сюда пришли.
Адонис умолк и сразу надул губы, как малое дитя.
– Если бы хоть кто-то был заинтересован в разоблачении Маркуса, его бы уже давно разоблачили, – с долей волнения в голосе заметил Жан. – Маркус выгоден многим, если не всем и множество влиятельных ведьмаков ведут с ним дела. Вряд ли дело дойдёт до суда, а если и дойдёт, то никто не станет голосовать против него.
– Если бы речь шла о делах менее опасных, всё было бы так, – хмуро заметил Аргос. – Но предательство Круга это серьёзное преступление и умирать из-за его жадности никто не захочет. В случае если его предательство докажут, то его же клиенты на него и ополчаться.
– И всё же как-то странно, что Рагнар поручил это расследование Соломону, – негромко сказал Пётр, – ведь того с Маркусом связывает давняя вражда. Его предвзятость может поставить под сомнение результаты расследования.
– Своей взаимной неприязни они не скрывают, – вмешался Амир. – Они не раз сталкивались лбами. Были конфликты, открытые и не очень, но то были мелочи, и дальше этого их противостояние не заходило.
– Считайте, уже зашло, – бросил Жан, поёрзав на стуле.
– А разве в ходе последней войны Маркус не спас ему жизнь? – с легко-уловимой надеждой в голосе припомнил Августин.
– Так и было, – подтвердил Амин. – Соломона сразу после его победы над Бальтазаром окружили полчища врагов. Тогда появился Маркус и, разрывая вампиров на части, вытащил его оттуда. Но, что это меняет?
– У Маркуса репутация ловкого дельца, – хриплым голосом напомнил всем Антоний, – дельца умеющего скрывать от посторонних свои дела, и ещё ни у кого не было повода упрекнуть его в ином. Не думаю, что у Мерцающего получиться изменить это. Всё же Маркус не вчера родился и своё дело знает.
– Раз так, то значит, нам бояться нечего? – с волнением спросил Августин.
– Вынужден огорчить вас, – повысив голос, сказал Лоренс, – угроза вполне серьёзная. Со способностями Соломона я и мои друзья знакомы довольно хорошо, мы бы не боялись, если бы сомневались что ему это под силу. Боюсь, что скоро мы все окажемся под прицелом, и я уверен, что почувствуем мы это слишком поздно.
«Соломон» – подумал Аргос, и образ светловолосого ведьмака возник в его памяти. Настораживающий, неуютный, холодный. Вечно серьёзное лицо и взгляд трагичный. Соломон представляется ему книгой написанной на мёртвом языке, которая к тому же ещё и зашифрована – да жаль ключ, давно утрачен. Есть ли на этом свете, кто-то, кто бы сумел проникнуть в его мысли? Наверняка желающих великое множество и у каждого своя цель, но хоть кому-то когда это удалось?
– Я вас не понимаю, – с вызовом бросил Адонис, наклонившись вперёд. – Вы говорите так, словно знаете то, чего не знаем мы.
– Соломон, по-видимому, уже довольно глубоко капнул, – подал голос Рэндольф. – Отсюда эти их переглядывания с Маркусом во время заседания.
– А можно подробней? – сразу спросил Жан.
– Имён не назову, – размеренным тоном начал Лоренс, – но могу вас заверить, что вы знаете этих людей. Они по секрету поведали мне о подозрительной активности: Соломон следит не только за Маркусом и его людьми, но теперь и за каждым его клиентом. Масштабы раскинутой им шпионской сети воистину неприятно удивляют, по-видимому, его интересует всё, что связано с Маркусом и оттого он хватается за любую его связь.
– Зачем ему клиенты Маркуса? – непонимающе вопросил Августин.
– Если Маркус действительно предал нас, – заговорил Герман, – то, как я думаю, он, вряд ли напрямую сотрудничает с Хальфданом – между ними должны быть посредники. Именно этих посредников и пытаются найти и поймать. Если Соломон узнает достаточно, то он сможет составить приблизительную картину этих нелегальных операций, а это приведёт его к нужному следу.
– Маркус тоже не в пещере живёт, – сухо заметил Нерон. – Он многое знает и видит дальше остальных. Не рискну точно утверждать степень его осведомленности, но у меня нет сомнений, что она достаточно велика. Он знает людей Соломона и знает от кого прятаться и кого избегать.
– Никто несовершенен, – отрезал Аргос, – и все планы содержат изъяны, и человеческий фактор исключать не советую.
Все замолчали и задумчиво посмотрели на него. Аргос на мгновение закрыл глаза, борясь со страхом и зарождающимся гневом.
– Маркуса непросто так называют за глаза королём подпольного мира, – ухмыльнулся Вильгельм, закинув руку за спинку своего стула. – Этот делец незаметно проворачивал сложнейшие сделки у всех под носом ещё до того как Мерцающий ходить научился. Вы боитесь, что он с подобным опытом за плечами удариться в панику и начудит ошибок? Не смешите меня.
– Для провала достаточно всего одной ошибки, – вмешался Амир.
Вильгельм прищурился, пододвинулся ближе к столу.
– Мы говорим о Маркусе, – не отступает он. – Об одном из сильнейших ведьмаков Круга, обладающего удивительным даром убеждения и отличной интуицией. Неужели он не сможет замести следы?
– Все следы замести невозможно, – задумчиво произнёс Жан, – особенно когда твоя деятельность столь огромна и особенно когда за тобой со всех сторон пристально наблюдают. Соломон умеет подстраивать ситуации под себя. Ограничив Маркусу поле для манёвров, он может вывернуть обстоятельства так, что спровоцирует самого Маркуса или его подельников на необдуманные действия в момент серьёзной опасности – на нужные ему действия. Загонит их в тупик не оставив иного выбора, кроме как ошибиться.
– В роковой момент попытаешься прикрыть один тыл, но тем самым откроешь другой, – вслух подумал Пётр, глядя на поверхность стола.
– А если проигнорируешь опасность, то совсем проиграешь, – сокрушённо добавил Аргос. – Просидишь, сложа руки, и Соломон со временем сам ухватиться за верную нить и распутает клубок.
– Мне помниться Соломон уже проворачивал подобные фокусы в прошлом, – покачал головой Эскиль. – И он весьма успешно это делал.
Адонис с секундным волнением в глазах посмотрел на друга.
– В данной ситуации время работает на Соломона, – молвил Лоренс, – а вот у Маркуса и его друзей с каждой секундой становиться всё меньше времени и возможностей. Если Соломон наберёт компромата на сообщников Маркуса, то вполне может принудить их к предательству. И не только их.
Вновь повисла тишина, уже физически-ощущаемое напряжение всё нарастает. Все погрузились в свои раздумья. К сердцу Аргоса чёрными волнами хлынуло отчаянье. Он закрыл глаза. Невероятные опасения окончательно утвердились, обретя неподъёмный вес. Спустя полминуты он вновь открыл глаза.
Лоренс, бегая глазами по лицам гостей замер в ожидании. Нерон и Герман сосредоточено-спокойны. Молчаливый и пугающе-хладнокровный Антоний пристально и с большим интересом разглядывает Рэндольфа, который, этого не замечая, как и многие тоже глядит в пустоту. Другой поклонник женственного ведьмака, Оскар, как и юный Августин, едва скрывает своё волнение. Адонис с кислой миной и нетерпеливым взглядом кривит лицо в отвращении.
– Всё ровно небылицы какие-то, – злобно ухмыльнулся Вильгельм. – Как Соломон может обыграть Маркуса? Если бы мог, почему он раньше его не свалил?
– Этого я не знаю, – признался Лоренс.
– А у вас и ваших друзей есть сведенья о чародеях Соломона? – спросил Пётр. – Может, вы знаете, за кем они следят и что сейчас делают?
– За известными личностями из ковенанта Ворона наблюдают сейчас многие – не только у Соломона есть шпионы. Однако люди Соломона это ещё те неуловимые птицы и когда надо они ловко уходят от слежки.
– Вы мне одно скажите Лоренс, – нетерпеливо вклинился Адонис. – Вы нас собрали здесь, чтобы просто об этом рассказать и тревог на нас напустить?
– Я вас собрал здесь, чтобы вместе с вами решить, что каждому из нас с этим делать, – тщательно проговорил Лоренс.
– А что нам делать?! – со смехом спросил Вильгельм. – Что мы можем? Хотя нет, есть у меня одна мыслишка. Слушайте, что если нам всем скинуться, купить там цветов, вина дорогого и к Соломону всей толпой нагрянуть без приглашения? Скажем, мол, решили тебя проведать дружище, а то, что ты киснешь тут один в четырёх стенах как последний огурчик в банке. Он парень явно застенчивый, друзей не нажил, потому сразу нам обрадуется и как дитя малое зарыдает растроганный до глубины души. Мы тут ему праздник устроим, станцуем все вместе и душевной теплотой растопим его ледяное сердце. А потом как бы невзначай похлопаем его по плечу и скажем, мол, завязывай ты родной жилы себе рвать, да воду в унитазе мутить, оставь ты бедолагу Маркуса в покое – он уже волком воет, да на стены бросается оттого, как сильно ты его достал. Пусть, мол, живёт себе человек. Тот ясно дело плечами пожмёт, шампанского хлебнёт и на том успокоиться. Конец.
Все в разной степени усмехнулись, а Нерон даже громко и с удовольствием рассмеялся. Только Аргосу и Рэндольфу совсем не смешно.
– Я предлагаю нам обсудить эту проблему, – спокойно сказал Лоренс, – и если это возможно выработать общий план того как нам всем из этого выпутаться.
Адонис пренебрежительно фыркнул и картинно закатил глаза. Остальные тоже энтузиазма не выказали, скорее наоборот.
– А как нам из этого выпутаться? – с неприкрытым сомнением в голосе поинтересовался Петр, явно не ожидая разумного ответа.
– Вы предлагаете нам вмешаться в это? – с легким возмущением спросил Амир. – Влезть между молотом и наковальней? Я сражался плечом к плечу с Соломоном, я видел, на что он способен, и не желаю оказаться в списке его врагов.
– А что если Соломон уже знает о наших контактах с Маркусом? Что если мы уже в это втянуты? – с некой надменностью в голосе указал Рэндольф. – А это вполне возможно, в конце концов, шпионаж главное оружие Соломона.
Без возражений зал вновь погрузился в нерушимую тишину.
– Рэндольф, ходят слухи, что у вас есть связи в обоих ковенантах, – начал Пётр, – не соизволите оказать нам услугу и поделиться своим мнением?
«А этот всё информацию выуживает» – с призрением подумал Аргос.
– Хотите знать моё мнение? – Рэндольф поднял бровь, нахально оскалился. – Тогда слушайте внимательно. Я думаю всё ещё хуже, чем вы можете предположить. Я знаю Соломона и могу вообразить, каков реальный размах его действий. Будьте уверенны господа, он распустил свою паутину, куда только возможно. Вы строите свои предположения на слухах о действиях его подчинённых? Скажите господа, вы действительно знаете, сколько на самом деле чародеев у него на службе?
– Нет, – кратко мотнул головой Аргос.
– И я тоже не знаю, но рискну предположить, что Маркус знает. И не сомневаюсь, что Соломон от этого и отталкивается.
– К чему вы клоните?
– К тому уважаемый Жан, что Мерцающий не стал бы «светить» своих людей, внимания которых Маркус старательно избегает.
– По-твоему он поручил бы это кому-то на стороне? – с дерзкой усмешкой спросил Адонис. – Если ничего умнее выдумать не можешь, тогда просто молчи.
– Осторожней со словами Адонис, как бы тебе ими не подавиться, – голос Рэндольфа стал твёрдым, а прекрасное лицо злым.
– Господа молю не нужно нам больше сор, успокойтесь, – призвал Лоренс, примирительно подняв ладони. – Прошу вас Рэндольф продолжайте.
– Скорее всего, Соломон завербовал кого-то на стороне, – чуть успокоившись, сказал Рэндольф. – Возможно, пробудил спящие активы.
– Что за «спящие активы»? – живо заинтересовался Эскиль.
Рэндольф пробежал взглядом по комнате, повернулся налево и сказал:
– Соломон очень влиятелен, у него хорошие связи, а значит, у него есть власть. И он не раз, пользуясь своей властью, оказывал помощь нуждающимся в ней чародеям и ведьмакам. Как нам узнать, кто ему задолжал? Быть может даже кто-то из здесь присутствующих?
Все как один замолчали, переглянулись.
– Есть ли шанс, – заговорил Аргос, – что Мерцающий уже сумел завербовать шпионов в рядах Маркуса?
– Вполне возможно, – ответил Рэндольф дружелюбным тоном. – Соломон очень хитёр, я знаю его большую часть моей сознательной жизни и знаю достаточно хорошо, но точно просчитать его дальнейшие действия не могу. Он никому не доверяет свои тайны, и поэтому природа его действий всегда покрыта непроглядным мраком. Он умеет удивлять и это разумный повод для страха.
– Я его не боюсь, – небрежно прогудел Вильгельм.
– А зря, – предостерегающе сказал Рэндольф. – Я боюсь Мерцающего и не сомневаюсь, что Маркус его тоже боится. Именно этот страх заставляет его быть максимально осторожным.
– Маркус очень серьёзно к этому относиться, – подтвердил Лоренс. – А значит, повод для беспокойства есть и у нас.
– Занимательная история, – после нескольких секунд возникшей тишины в снисходительной манере заговорил Нерон, – гладко выстроенная, логичная, в надлежащей мере пугающая. Но словами можно преувеличить проблему, всем известные факты перекрутить и подвести всё это к нужному выводу, который, по всей видимости, должен подтолкнуть нас к каким-то конкретным действиям? Но хочу заметить, что кроме двух этих юношей никто из здесь присутствующих не испугался. Мы к подобному привыкли, знаем, в каком обществе живём и научились прикрывать тылы. И чтобы напугать нас, одних слов мало.
– Мне понятны ваши сомнения. Но согласитесь, что опасно оставлять эту проблему без внимания. А в одиночку её не решить, – вежливо указал Лоренс.
– А разве добровольно стать участником чужого конфликта это решение проблемы? – лукаво улыбнувшись уголками рта, парировал Нерон.
– Погодите. Другие ведьмаки тоже не сидят, сложа руки, вы сами это сказали раньше, – напомнил возбуждённый Амир с триумфом на лице. – Если Маркус окажется в реальной опасности, то многие захотят вмешаться. Вы только подумайте, какую власть Соломон и Рагнар могут получить в случае своего успеха. Круг этого не допустит, все восстанут.
– Многие захотят вмешаться, – согласно кивнул Герман, – но они ничего не сделают из-за страха перед Рагнаром, самим Соломоном и друг другом. Они будут ждать удобный момент для действия, который может и не настать. Если Соломон докажет вину Маркуса, тот мгновенно окажется во всеобщем опале. Кто тогда за него заступиться, кто подставит свою голову под удар? Может вы? Вступиться за Маркуса значит поддержать Хальфдана, а тот стремиться всех нас уничтожить. И всё же кто-то может рискнуть, сам или по чужому наставлению. Но думаю, Соломон ждёт такого поворота, и не сомневаюсь, что он откусит голову любому, кто попытается и скорее всего чужими зубами. Возможно, он даже намеренно кого-то спровоцирует на это, чтобы устрашить других, – Герман провёл ладонью по столу, словно стряхивая пыль. – Поможем Маркусу – нас уничтожит Хальфдан; не поможем – наши секреты обернуться против нас. Ситуация как не крути, получается сложная. Все мы оказались в подвешенном состоянии, но никто не пойдёт на рожон.
Амир смолчал, обречённо опустил взгляд. На лицах гостей застыло беспокойство. Нерон на секунду сердито скривил лицо. Вдруг воздух показался Аргосу удушливым, и он ослабил платок на шее. Остатки былой уверенности продолжают дезертировать.
– Я согласен с тем, что ситуация вырисовывается опасная, – глухо вымолвил подавшийся вперёд Эскиль, – но где доказательства? Это всё только слова.
Аргос посмотрел на друга.
– Именно! – оживившись, вскрикнул Вильгельм. – Всё это только ваши пустые бредни. Ничем не подкрепленные предположения. Ещё раз, для «особо одарённых» – что Мерцающий может узнать о Маркусе или о нас?
– Вильгельм, а что если я прямо сейчас докажу вам, что за вами уже давно следят? – приняв расслабленную позу осведомился Лоренс.
Адонис и Вильгельм одновременно ехидно засмеялись.
– Зря смеётесь Вильгельм, – предостерёг хозяин и тут же жестом подозвал свою помощницу. Девушка подошла, протянула ему большой бумажный конверт.
– Вот возьмите, ознакомьтесь, – сказал Лоренс, передавая конверт.
Вильгельм с усмешкой фыркнул, затем схватил конверт, открыл, вытащил несколько фотографии. Через секунду лицо его вытянулось, глаза округлись. Ещё секунда и на его лице отразился настоящий шок.
– Это же моя подчинённая… почему на этих снимках она с этим парнем? – ошарашено спросил он. – Я же его видел раньше, он…
– Этот парень связной Соломона, – сообщил Лоренс. – Эту женщину Соломон подослал к вам лет десять тому назад. Десять же? Он не переманил её, она с самого начала ваших любовных отношений работала на него. Да-да я об этом тоже знаю, хотя не обладаю столь хорошей разведкой. Уверяю фотографии настоящие. Всё что она узнавала о ваших делах, уходило прямо к Соломону.
Вильгельм с ошеломлённым видом откинулся на спину стула, уставился перед собой невидящим взглядом и только через минуту опустил взгляд на фотографию. Глаза его наполнились злобой, кулаки сжались, словно он собрался кого-то ударить.
– Ничего я ей не говорил, – сердито бросил он в пустоту.
– Быть может не вы. Быть может, ваш виконт? Она с ним тоже развлекалась, и не только с ним. Похоже, она знатная искусница в этих делах, учитывая, на что только не идут мужчины, чтобы оказаться с ней в постели.
От слов Лоренса лицо Вильгельма побагровело. С минуту в его мечущемся взгляде читалась внутренняя борьба, а губы задумчиво дрожали, но по итогу отрицание очень быстро проиграло это сражение.
– Я её… – с жаром начал он.
– Вы её не найдёте, – глухо осёк его Лоренс. – Насколько я знаю, она уже больше трёх недель с вами не встречалась? Скорее всего, она уже трудиться в другом месте и под другим именем. Не успели эти случайно-сделанные простолюдинами снимки оказаться у меня, как она уже исчезала. Думаю, что только поэтому Соломон позволил, чтобы они вообще ко мне попали в руки.
Глаза Вильгельма снова забегали из стороны в сторону, выдавая его мыслительный процесс. На былую уверенность не осталось ни намёка. Адонис тоже поубавил пыл, однако недоверие с лица некуда не ушло. Аргос же почувствовал, как от тревоги участился его пульс. Лоренс с едва уловимым удовлетворением на лице сложил свои костлявые пальцы домиком и сказал:
– Как вы и сами заметили, Соломона и Маркуса связывают давние отношения, построенные на взаимной неприязни. Мерцающий не вчера начал копать под него, он уже много лет следит за ним…
– …и за теми, кто ведёт или возможно вёл с ним дела? – с горечью в голосе подхватил Аргос. – Получается это расследование он начал не с нуля. Возможно, он уже о нас что-то знает. На это вы намекаете? Значит, предотвратить раскрытие наших тайн мы уже не в силах? Уже слишком поздно?
Всё внимание гостей обратилось к хозяину. Время будто остановилось. Лицо Аргоса окаменело, в горле у него совсем пересохло.
– Да. Наверняка он уже знает о наших делах и возможно уже имеет на нас какой-то компромат, – неожиданно подтвердил Рэндольф, – возможно он был у него раньше, но это не значит, что всё для нас потерянно.
– Главный вопрос сейчас: как Мерцающий вознамериться использовать наши секреты против нас? – быстро подхватил Лоренс.
– Если это так, – покачал головой Эскиль, – то это всё в любом случае обернётся для нас катастрофой.
– А вдруг завтра Маркус потребует от нас включиться в конфликт? – заволновался Августин. – Подумайте сами, ему же есть чем на нас нажать. Да я знаю, что он не выдаёт своих клиентов, но если всё это правда и он может оказаться в реальной опасности, то тогда чтобы выпутаться он будет вынужден пойти на всё.
– Не к чему паниковать Августин, – успокаивающим тоном молвил Нерон. – Вам Оскар тоже стоит успокоиться. Не думаю, что ему будет до вас дело. Не припомню, чтобы он опускался до шантажа.
– Времена меняются, – холодно отрезал Жан.
– Постойте Лоренс, – начал Амир, – все ваши умозаключения строятся на уверенности в том, что в случае успеха официального расследования Соломон в обязательном порядке предаст огласке наши связи с Маркусом, а что если нет? Ведь это их межличностный конфликт, быть может, нас он вообще не касается? Весь Круг сотрудничает с Маркусом, не станет же Соломон обличать всех и вся? Это же какая бойня начнётся. При любом варианте Рагнар ему этого не позволит.
Аргос с мимолётной надеждой задумался над словами Амира.
– Безусловно, – спокойно заговорил Лоренс, потирая руки. – Есть вероятность, что Соломон смолчит, и наши тайны останутся нераскрыты. Но какую цену нам предстоит заплатить за его молчание?
– Вот именно, – взволнованно согласился рыжий Пётр. – Компромат на нас всех в руках Соломона? Ну, уж нет. С этим долгом в жизни не расплатитесь.
Ободрённый Оскар вдруг громко прокашлялся.
– Скажите господа, почему нельзя намекнуть Пернатому, чтобы он притормозил? – с важным видом небрежно спросил юноша. Он как может, старается, звучать мужественней, даже голос понижает. – Вот мой дед всегда так делал, когда кто-то ему мешал. Он считал, что иногда доходчивый намёк можно переменить ситуацию, – Оскар вскинул указательный палец вверх. – Он в таких случаях говорил: «Я предупреждаю лишь единожды, а потом начинаю действовать».
– «Пернатому»? «Притормозил»? – с издевательской усмешкой повторил Жан. – Господа, да среди нас бессмертный.
Оскар, похоже, не понял насмешки.
– Действовать это как? – заинтересовался Герман, на лице которого растянулась довольная улыбка с намёком на снисхождение.
– Ну, – голос Оскара стал менее уверенным. – Объяснить понятным ему языком, чтобы он не совал свой длинный нос, куда не просят. А если он не поймёт, то без лишних слов взять и проучить его в должной мере.
– Я догадываюсь, каким будет ваш ответ, – улыбаясь, начал Герман, – но всё же спрошу. Скажите юноша, вы хоть раз видели ковенант Ворона в действии?
– Нет, но я полагаю…
– Думаю, – перебил его Герман, – стоит списать это на вашу неопытность.
– Я взрослый, и в достаточной мере обучен военному делу и…
– Дело не только в воинских умениях Воронов, – вновь перебил юношу пожилой ведьмак, – хотя я могу вас заверить, что они обладают колоссальной военной мощью. Дело в их ресурсах, возможностях и в их организации.
– Что вы имеете в виду? – недоумённо спросил Оскар.
– Могущественные чары, о которых вы, скорее всего даже не слышали, доступ к библиотекам редчайших книг, превосходного качества зельям и разуметься к целому арсеналу всевозможного магического вооружения. Не стоит забывать и о целой сети убежищ по всему миру, защищённых всевозможными чарами. Вороны могут исчезнуть так, что никому не под силу будет их найти. Многие мои друзья уверяют, что Чернокрылые способны долго и изнурительно воевать сразу с несколькими другими ковенантами, столь велик их потенциал. Ну, а про финансовое положение ковенанта думаю, вы и сами в курсе. Соломон один из самых богатых ведьмаков и с каждым годом становиться всё богаче. В этом ему не откажешь, деловая жилка у него с рожденья. Он может смело использовать свои финансы в борьбе со своими оппонентами. Вижу в ваших глазах недоумение. Ладно, намекну: двух прошлых своих оппонентов он не убивал, а попусту обанкротил.
– Даже сильнейших можно застать врасплох, – недовольно отразил Оскар.
– Врасплох? Сомневаюсь. По слухам у каждого из Воронов есть несколько сценариев на любые экстренные случаи. Это грамотно подготовленная организация, работающая как часы. И как уже было упомянуто ранее, в лапах их лидера колоссальная шпионская сеть. Трудно точно сказать, насколько хорошо Вороны осведомлены о делах других ковенантов, но опираясь на мои наблюдения за их действиями, могу допустить, что знают они много. Позвольте полюбопытствовать – вашим ковенантом руководит ваш дядя?
– Он помогает мне, да, – со слабым возмущением ответил юноша. – К моему удивлению вы хорошо осведомлены. Я не спрошу, откуда вы знаете о его участии, но спешу поставить вас в известность, что он лишь помогает мне хорошими советами. Он опытен в управлении такой сложной организацией, и я посчитал, что как советник он мне пригодиться.
– Так он лишь советник, а руководите вы? Ладно. Поверю, что вы и сами хорошо разбираетесь в этих вопросах. И всё же если позволите, я попробую донести до вас свою мысль, которую ваш дядя уже знает: для многих из нас Мерцающий Соломон может оказаться угрозой равной природному катаклизму и дело не только в нём, а во власти, которой он обладает, распоряжаясь тайнами других ведьмаков. Ну, а его ковенант настоящая машина смерти, стоит ему пожелать, и её смертельные колеса раздавят кого угодно. И поэтому даже сильнейшие ведьмаки Круга не желают идти с ним на конфликт. Храбрость это хорошо, но уверяю вас юноша уже достаточно ведьмаков не пережило столкновения с ним, подробности вас ужаснут.
Оскар воспринял слова Германа всерьёз. Ничего не ответив, он рассеяно скрестил руки на груди и задумчиво приклеился взглядом к столу.
– Это правда, – нахмурил брови Амир. – Возможно, сам Соломон и уступает Маркусу в силе, но его ковенант… я не рискну предсказывать, кто одержит победу в случае прямого военного столкновения.
Об этом и Аргосу приходилось много слышать: часть его ковенанта в своё время перешла под патронаж Мерцающего Соломона.
Сидящий недалеко Рэндольф громко выдохнул. Большинство взглядов невольно скользнуло по женской груди. Кажется, сам Рэндольф заметно устал от этого спора, но игривая искорка блеснула в его глазах.
– В подчинении Соломона так же есть целые организации, – добавил Эскиль. – Наёмники разных специальностей, что хорошо помогают ему действовать со стороны. И теперь, если учесть всё ранее сказанное, то какой нам смысл переходить ему дорогу? Вы же этого добиваетесь Лоренс? Если мы встанем на сторону Маркуса на нас ополчиться Соломон. Перейдём на сторону Соломона окажемся под прицелом Маркуса и его влиятельных клиентов. Не проще ли просто сесть у реки и ждать пока волны принесут тела их обоих?
Все переглянулись, и что-то общее проскользнуло в глазах гостей.
– Теперь вы поняли реальную суть проблемы Оскар? – воспользовавшись образовавшейся паузой, спросил Герман.
– Понял, однако, меня учили не посовать перед трудностями, а храбро…
– Хватит юноша, – с усмешкой устало проворчал Пётр. – Успокойтесь. Ваше время ещё придёт, а пока дайте взрослым…
– Перестаньте, – повысил голос Рэндольф. – Не к чему этот ваш насмешливый тон, не нужно вменять в вину юноше его юность. Каждый из вас когда-то был юн.
Оскар, услышав слова Рэндольфа, посмотрел на него горящим взглядом, опустил ладони на стол. У Аргоса возникли опасения, что мальчишка того и гляди подпрыгнет и броситься к Рэндольфу через стол.
– Мерцающий недавно усыновил ведьмака, – с хорошо уловимым намёком в голосе напомнил Адонис. – Хотя Соломон старательно уводил его от особо любопытных глаз, я всё-таки сумел разглядеть мальчишку.
– К чему вы клоните? – с откровенным недовольством спросил Нерон.
– Если с мальчишкой приключиться «случайность», это наверняка затормозит Соломона, а Маркус не дурак, такого шанса не упустит.
Нерон сердито нахмурил брови, открыл рот, чтобы что-то возразить.
– Я этого не допущу, – возмутился Аргос с внезапной яростью в налившемся прежней силой голосе. – Никто не станет вредить ребёнку.
На эти слова Адонис вновь закатил глаза. Аргос мысленно приказал огню в камине, что позади Адониса полыхнуть обжигающим жаром. За долю секунды все гости ощутили этот жар. Адонис же вздрогнул, отпрянул. Улыбка испарилась с его лица, глаза сверкают злостью, но он смолчал, восприняв угрозу всерьёз.
– Уверяю вас Аргос, мы все думаем так же, – с невинным видом миролюбиво проторил Лоренс. – Но должен сказать, что этот ребёнок даёт основания насторожиться. Кто знает, возможно, в будущем мы будем посыпать голову пеплом, что упустили сейчас столь удачную возможность с ним расправиться.
Нерон обжёг его хмурым недоверчивым взглядом.
– Опасные рассуждения вы ведёте господа, – серьезным тоном сказал он. – Позвольте мне вас предостеречь: если вы тронете этого ребёнка, то не только Соломон станет вашим врагом, но и сам Маркус – он никому не прощает детоубийство. Обвиняйте его в чём угодно, но не в отсутствие моральных принципов. И не забывайте о кровожадности Соломона, месть его будет жестокой, а крови будет достаточно, чтобы в ней утонуть.