Глава 87. Моя Прелесть
Knowing not evil and good;
Obedient to some hidden magical breath.
They do not feel, so abstract are they,
So dead beyond our death,
Triumph that we obey.
“The Double Vision of Michael Robartes”
William Butler Yeats
Завёл электродвигатель, и лодка потихоньку начала удаляться от места нашей стоянки. Но не успели мы отплыть и двадцати метров, как из воды выпрыгнула глубоководная акула–гоблин с длинным вытянутым рылом, бледно–розовой кожей и синеватыми плавниками. Огромная тварь, размером с нашу лодку. «Вот и монстры пожаловали», – промелькнула у меня мысль. Одновременно вторым потоком сознания я просчитывал, какое оружие лучше подойдёт для гоблина.
Из сумки выхватил крупнокалиберную винтовку, и, громко лязгнув мощным затвором, стал стрелять в акулу. Мысленно поблагодарив американских конструкторов за изобретение самозарядной ручной пушки, успел произвести три выстрела. Их хватило, чтобы разворотить передний нарост над пастью теперь уже мёртвой рыбины. Правда, при стрельбе я поскользнулся и заехал стволом винтовки Лене по голове. Лена повалилась, потеряв сознание, но Айка не растерялась, тотчас сориентировалась и без промедления начала лечение. Надеюсь, энергии ей хватит.
Амулет перестал вибрировать, акула плавала на поверхности воды. «Похоже, это магическое создание», – сделал вывод я. Если есть труп, из него всегда можно сделать зомби. Но сработает ли умение на магическом создании? И будет ли акула мне подчиняться? Ведь для поднятия с полным подчинением нужен свиток второго уровня. «Попытка – не пытка», – подумал я и, пододвинув винтовку к себе поближе, применил умение. При этом положил кристалл энергии и магической активации на мёртвое тело. Акулиха ожила и перевернулась со спины на пузо. Кристалл энергии не испарился, а скатился в воду. Кристалл активации магии успешно впитался.
– Лови кристалл! – крикнул я. Но результата не добился, и камень стремительно уходил ко дну. Активировал способность разговора с магическими созданиями и ещё раз приказал акуле принести мне кристалл. В этот раз она ушла под воду и через несколько минут приплыла с кристаллом в развороченной пасти. Я с опаской вытащил кристалл из этого жутковатого местечка.
Когда коснулся холодного скользкого тела акулы, выскочило сообщение, мне предложили выбрать имя магическому существу. «Моя Прелесть», – мысленно отчитался я. Зачем придумывать, когда подходящее имечко так и просится сюда. По её морде всё прекрасно видно. В интерфейсе Моя Прелесть появилась рядом с Баско, Пень Дэхо и Кукарачей, была обозначена условно самостоятельной единицей. Надо будет использовать эту красотку, пока она мне подчиняется. Чтобы приручить, решил её усилить. Положив кристалл энергии на голову акулы, активировал его. Он успешно растаял, впитавшись. Для поднятия магических созданий, в отличие от людей, кристалл энергии не нужен, а для усиления он вполне подходит. Пока я пытался приручить нового питомца, с Кира спало окаменение.
– Как себя чувствуешь? – спросил я его.
– Было охренеть как жутко, когда медленно опускался ко дну. Меня начинало крутить в воде. Очень скоро я перестал догонять, где верх, где низ. Когда свалился на дно, просёк, что в такой темноте ни хрена ничего не увижу и хотел уже возвращаться телепортом, но вспомнил о кристалле и начал прыгать по дну, ориентировался на частоту вибрации амулета… Раз тридцать прыгнул, но всё-таки нашёл место магического возмущения. Переместил нечто невидимое в сумку и сразу после этого меня что-то ударило. Видимо, это и была акула, но в полной темноте я не уверен. Вот, с помощью трёх прыжков телепорта я нарисовался здесь.
– Доставай, что вытащил со дна.
Кир протянул мне плоский кирпич из белого камня похожего на песчаник. Я взял находку и вчитался в её описание. Портальный камень первого уровня осуществляет одноразовый перенос в особую игровую локацию первого уровня. Время действия три часа. Возврат из игровой локации осуществляется автоматически по истечении времени воздействия артефакта. Похоже, этот камень откроет нам путь в данж.
– Кир, у тебя осталась энергия?
– Да, шестьдесят единиц. Что мне надо сделать – нырнуть ещё разок?
– Подлечи, пожалуйста, акулу, она нам сейчас пригодится. Я придумал, что с ней сделать.
Кир подключил лечение, и уже скоро зомби–акула приобрела первоначальный вид. Только слишком большой размер Моей Прелести меня немного беспокоил. Ведь в прошлом мире акулы–гоблины совсем небольшие. Зубы, как огромные крючки, располагались в несколько рядов. Если бы акулиха вцепилась ими в лодку, думаю, пришлось бы нам хреново.
– Лена, у тебя с головой всё в порядке? – с легкой иронией поинтересовался я у потерпевшей, которая беспокойно проверяла состояние своей причёски.
– Вот, полюбуйся, какой огромный клок волос ты мне выдрал, пока своей железкой размахивал. Вообще по сторонам не смотришь и не думаешь, что вокруг тебя тоже люди. А после бестолкового Айкиного лечения мои потерянные волосы так и не нарастились.
Присмотрелся к её многострадальной голове и увидел микроскопическую прореху.
– Ничего, скоро новые появятся, – попытался я её утешить.
– Тебе легко такое говорить – ходишь почти лысый, а мне как дальше с этим жить?
– В разделах системного магазина есть биомодификации тела. Если надо, можешь свои волосы хоть до попы отрастить, хоть в зелёный цвет их перекрасить.
– Да, я уже всё об этом внимательно прочитала. А ещё там можно сделать себе фиолетовые глаза и грудь на три размера больше.
Я посмотрел на будущую клиентку пластических маго–хирургов и подумал, чем бы дитё не тешилось, лишь бы не померло.
– Чуть позже откроем этот раздел и сотворим из тебя самую красивую девушку на планете. Когда начнёшь выбирать пластические операции, не забудь и обязательно приделай себе рога и хвост. Будешь как Огненная Сакуба.
– Интересно, почему ты постоянно заводишь со мной разговор о хвосте? Вот сразу мне понятно, чем ты в прошлой жизни занимался! Стопудово козьей фермой руководил. Это объясняет всё.
– Да, сознаюсь, было дело. Главнокомандующим по хвостам и копытам в деревне Лохово подрабатывал и ночами там маньячил. Кир, я хочу использовать Мою Прелесть по прямому назначению, – посмотрев на Лену, страшным голосом сказал я. – У тебя в сумке должен быть припрятан моток капроновой верёвки, давай, доставай быстрее.
Лена притихла, насторожилась и, испуганно уставившись на меня, стала наблюдать за моими дальнейшими действиями. Я взял верёвку, примотал её к наросту на голове акулы и к креплению на носу лодки. Убрал паруса и приказал зомборыбе плыть по направлению к Константинополю.
Сначала акулиха–гоблинша быстро ускорилась, и я почувствовал себя как на водной ватрушке, в бешеном темпе прыгающей по волнам. Девушки завизжали, но успели зацепиться за борта, сокол взлетел с насеста, а вот медведица Ампаро вылетела за борт. Пришлось останавливаться и поднимать в лодку проснувшегося и ничего не понимающего питомца. Затем мы поплыли с комфортной скоростью, примерно двадцать километров в час, весь оставшийся день и всю ночь.
Глава 88. Новый Рим
And therefore I have sailed the seas
and come to the holy city of Byzantium…
“Sailing To Byzantium”/ William Butler Yeats
Наконец мы добрались до Боспора Фракийского – узкого пролива, соединяющего Понт Аксинский с Пропонтидой8 и разделяющего Европу и Малую Азию. Несмотря на его небольшую протяжённость – около тридцати километров, пролив Босфор во все времена имел важное стратегическое и экономическое значение. Нам встречались небольшие парусные торговые суда, галеры – быстроходные однопалубные вёсельные корабли и, конечно, парочка дромонов, которые без конца разглядывал в бинокль Кир.
В Константинополь, или Новый Рим, приезжали люди со всего мира, привлекаемые его богатством и величием, здесь пересекались основные торговые пути с разных концов света – из Западной и Восточной Европы, древнего Китая, Скандинавии, Киевской Руси, Индии и прочих сопредельных стран.
На подступах к городу Константина справа мы увидели уходящий вдаль небольшой изогнутый залив шириной около километра, судя по картам – Хризокерас, или Золотой Рог. В месте его слияния с Босфором, на левом и правом берегу рогатого залива, напротив друг друга стояли две кирпичные прямоугольные башни, между которыми натянута массивная железная цепь. Видимо, для пропуска кораблей, с помощью лебёдки цепь опускали вниз, и она под своим весом уходила под воду. При этом, доступ в Мраморное море оставался свободным для всех желающих.
Столица Великой Восточно-Римской империи, как называют её местные, или Византии, как называют её наши современники, расположилась на крайней восточной точке Балканского полуострова. Мы направились по морю вдоль юго-восточной части Константинополя.
Константинополь просто огромен для одиннадцатого века: если его сравнить с городом современного мира, то по размерам он напоминал областной центр, а по плотности застройки – кварталы современного мегаполиса. По моим прикидкам, за городскими стенами проживало несколько сотен тысяч человек. И ещё большее количество – в пригородах.
Со стороны материка город отделён каменной оборонительной стеной, укреплённой многочисленными прямоугольными дозорными башнями и высокими маяками. Они показывали морякам безопасный путь в гавань. Фасады некоторых византийских дворцов, встроенных в крепостные стены, выходили непосредственно к морю и были оснащены собственными каменными пристанями, о которые разбивались бирюзовые волны. Входы во дворцы со стороны моря бдительно охраняли вооруженные до зубов стражники, а также скульптуры львов, быков и гарпий.
За морскими стенами города возвышался храм Святой Софии – ошибки быть не могло. С Востока и Запада центральный полусферический купол с огромным крестом поддерживался двумя более низкими куполами, а те, в свою очередь, ещё двумя, но меньшими по размеру. Верхняя часть храма украшена многочисленными арочными окнами с узкими простенками. Здание храма представляло собой уникальную конструкцию устремляющихся в небо полусферических фигур.
Своими колоссальными размерами выделялся Ипподром – трехъярусное монументальное сооружение в форме огромной подковы, с несчётным количеством колоннад и пропорциональных арочных пролётов на всех ярусах–этажах. Ипподром был построен по образу Колизея в Древнем Риме, проёмы украшали античные статуи.
С лодки панорама Константинополя представляла собой гармоничное цветовое решение – сочетание белого, красного и зелёного. Двух- или трёхэтажные дворцы, храмы и другие здания с величественными колоннами и арочными окнами выстроены из светлого камня или покрыты белой штукатуркой. Крыши: треугольные, куполообразные, плоские – повсеместно венчала красная черепица. По всей территории города высажены зелёные кипарисы.
Как дети, вырывая друг у друга бинокль из рук, мы рассматривали монументы, обелиски, триумфальные арки, скульптуры, колонны со статуями наверху и прочие памятники древней архитектуры и великой, но ушедшей в небытие цивилизации. Решили пристать к берегу к юго-западу от города, чтобы не обращать на себя внимание раньше времени.
После того как мы сошли на твёрдую землю и тело перестало ощущать качку, я начал размышлять, что же делать с акулой, пока мы будем находиться в городе. А это несколько месяцев. Решил попробовать поискать магические клады на дне других морей и океанов, если уж мне повезло приручить глубоководного магического монстра. Но какими способностями наша гоблинша обладает, мы с Киром так и не смогли понять. Предположили, что это таран. Уже очень нарост на голове акулы к подобным мыслям располагал. Да и на глубине Кир ощутил сильный удар по своему окаменевшему телу.
Я приобрёл акуле амулет для поиска магических возмущений, такой же, как у меня и Кира. И, на всякий случай, одноразовый амулет телепортации радиуса действия до десяти километров. Чтобы в случае опасности рыбка могла скрыться от преследования. Думаю, другие сокровища тоже надёжно охраняются, и не факт, что акула победит противника. Амулеты закрепил на левом и правом плавнике, проткнув их, и примотал леской. Так они точно не спадут и не потеряются. Активировав навык разговора с магическим созданием, сказал акуле, чтобы искала на глубине необычные предметы, приносила их в условленное место и терпеливо дожидалась меня.
Наши доисторические спутники уже начали привыкать к чудесам и вопросами меня больше не донимали. На оживлённой пристани для своего удобства приобрёл у местных торговцев карту Константинополя с названиями улиц, рынков, храмов и дворцов.
Зашли в город через Золотые Ворота, расположенные в юго-западной части городских стен Феодосия. Трёхуровневые Феодосиевы стены защищали город от вторжений с западной стороны – они начинались от берега Мраморного моря и заканчивались у залива Золотой Рог. Доступ к стене преграждал выложенный камнем глубокий ров шириной метров пятнадцать. За рвом располагалась пятиметровая стена. Второй ряд и третий ряд стен усиливался башнями высотой от двадцати до сорока метров.
Судя по карте, протяжённость этих стен составляла более шести километров, фортификационная конструкция могла похвастаться доброй сотней башен. Те башни, которые нам удалось увидеть, имели форму шестиугольников и восьмиугольников, насчитывали три этажа: на двух верхних были смотровые площадки, а на нижнем располагались казармы и другие подсобные помещения.
Золотые Ворота представляли собой тройную триумфальную арку с пилонами по бокам, центральный пролёт которой украшен античными статуями и барельефами. В праздничные дни и по особой необходимости ворота перекрывались, чтобы через них мог проехать император–василевс со своей семьёй и свитой. Но сегодня нам повезло – василевсов поблизости не было, и мы смогли беспрепятственно зайти в город, смешавшись с разношёрстной и разноязычной толпой.
Недалеко от стен Феодосия, практически около пристани, располагался квартал Псаматия Ксенодохион с постоялыми дворами. Выбрав дом поприличней, я отправил туда всех уставших от долгой дороги на временную передержку. Назначив Лену ответственной за размещение нашей экскурсионной группы в «отеле» под многообещающим названием «Иконом», мы с Киром первым делом решили найти Андроника Пселла, которого мне любезно порекомендовал Демофил – щедрый и заботливый отец херсонесских сирот.
Глава 89. Гиперкерасты
От Золотых Ворот мы прошли по одной из главных улиц города – Месе, замощённой каменными плитами, обнесённой аркадами и портиками. Меса, повторяющая линию морского берега Пропонтиды, проходила через несколько византийских форумов – городских торговых площадей, и вела к собору Святой Софии.
Километра через два от Феодосиевых стен город охраняла стена Константина, которая протянулась от Пропонтиды до мыса Золотой Рог. Многоступенчатая защита была у Нового Рима – объекта всемирного желания. Однако во все времена находились охотники завоевать чужие богатства и блага этой продвинутой цивилизации.
Протопали форум Аркадия, в центре которого на массивном гранитном постаменте установлена колонна высотой метров тридцать пять–сорок. Постамент оборудован прямоугольным входом. Любопытный Кир не мог не заглянуть туда: внутри небольшой комнаты находилась чугунная винтовая лестница, ведущая на смотровую площадку. С внешней стороны колонна по спирали украшена барельефами с изображениями многочисленных батальных сцен и триумфальных шествий доблестных византийских воинов.
Затем мы миновали форум Быка или Воловий форум – место проведения публичных казней и торговли скотом. Как нам впоследствии рассказали местные, триста лет назад главной достопримечательностью этой площади считалась огромная бронзовая статуя быка, полая внутри и с дверцами в боку. Туда, как в печь современного крематория, помещали приговорённых к смертной казни, и снаружи, под брюхом, поджигали дровишки. Но потом, во время сильного пожара, и сам бычок случайно сгорел. После этого ромеи–византийцы нового быка отливать поленились, а осуждённых стали помещать в пустые медные цистерны, по старинке разжигая огонь снаружи.
Далее располагались конный, продовольственный и рыбный рынки. В Кинегионе – Собачьем рынке – мы прошли квартал гвоздарей, медников и торговцев недорогими ювелирными изделиями. Поспрашивали у торговой публики, где нам найти Андроника–вестиопрата. Наконец, с большим трудом, кое-как отыскали нужный нам павильон с вывеской «Андроник Пселл и Царственная Порфира».
Зашли внутрь и огляделись: у стен по периметру установлены высокие деревянные стеллажи, на которых лежали свёрнутые в рулоны ткани всевозможных цветов и фактур. Я подумал, что Царственную Порфиру ни в коем случае нельзя показывать нашей Прекрасной Елене, иначе весь ассортимент незадачливого Андроника мгновенно перекочует в её магическую сумку, которая такого внушительного веса не выдержит и наверняка сразу затрещит по магическим швам.
В центре павильона стоял стол, на котором были разбросаны деревянные линейки и ножницы серьёзных размеров. Коротко подстриженный, худощавый парень лет двадцати–двадцати пяти деловито вытряхивал пыль и мошкару из отреза ткани тёмно–синего цвета.
– Андроник Пселл? – торговец вздрогнул и со страхом поглядел на нас. – Приветствую тебя, мы прибыли от Демофила, – вежливо представился я и протянул ему рекомендательную грамоту с печатью, но вместо того, чтобы почтительно раскланяться перед новыми перспективными клиентами, парень со всей силой тряхнул в нас своей пыльной тряпкой и с истошным криком: «Мандаторы!» стал пробираться к выходу, проворно прихватив со стола ножницы.
Так дело не пойдёт – мы два часа потратили, разыскивая его по этому чёртовому собачьему кинегиону. Третьей магической рукой я легонько толкнул парня обратно к столу – его лицо перекосило от бессильной злобы и вполне объяснимого ужаса. Кир, выполнив айкидошный болевой приём, забрал ножницы у него из рук.
– Да успокойся ты! – крикнул Кир взбесившемуся торговцу.
– Гиперкерасты! – обозначил он нас в ответ.
– Прекрати. Побеседуем спокойно, как цивилизованные люди.
– Какой резон мне с вами беседовать – денег у нас, как не было, так и нет, и в ближайшем месяце заплатить не сможем! Паппас совсем здоровьем плох и уже никогда не поправится… А вы, мандаторы–гиперкерасты, продавшиеся Демофилу за миску собачьей похлёбки, возвращайтесь, откуда пришли, и передайте своему хозяину, что мы просим о ещё одной отсрочке платежа.
– Я догнал, за кого ты нас принял, – усмехнулся Кир. – Никогда не представлял себя наёмником из коллекторского агентства и никогда не думал, что меня такими прикольными словечками кто-нибудь облает. А вы, значит, в Византии банковских коллекторов мандаторами–гиперкерастами9 называете?… Ладно, давай, уймись, прочитай-ка письмо.
– Антихрисис10, не иначе, – вздохнул парень, взял в руки послание и, сломав печать, углубился в чтение. – Выходит, вы не гиперкерасты Демофила? – искренне удивился он.
– В этом можешь не сомневаться, – заверил его я. – Нам нужен человек, который будет представлять наши коммерческие интересы в Новом Риме. В первую очередь, мне надо помочь найти усадьбу с двумя просторными залами: один для игорного заведения – казино, другой для выступления артистов. Услуги посредника оплатим. Ты сможешь этим заняться или мы зря теряем с тобой время?
– Да, смогу. Что ещё от меня потребуется?
– Ещё от тебя потребуется подыскать нам помещение, где мы будем продавать алмазы и дом для салона красоты.
– Не расслышал, что требуется, дом в Фессалониках для красоты? Честно скажу, в Фессалониках никого не знаю – этот процветающий полис отсюда очень далеко. А дом для красоты, это где нашим почтенным матронам волосы и брови иранской хной окрашивают, пиявки на уши ставят и белладонну в глаза закапывают, чтобы зрачки узкими, как у кошки, становились?
– Типа того. В общем, в Новом Риме нужно найти усадьбы, чтобы они располагались в престижном районе рядом с богатыми и высокопоставленными людьми.
Глава 90. Лёша
– Такая задача мне вполне по силам. Я – Алексис из рода Пселлов, а мой паппас, Андроник–вестиопрат, должен Демофилу пять мешков золотых солидов, но так и не сумел расплатиться с кредитором–хреофилетисом… Хотите узнать, что думает о вас Демофил? – улыбнулся Алексис и протянул мне свиток. К счастью, «курсы среднегреческого» также предполагают навыки чтения и письма.
«Презренный должник Андроник!
Поручаю твоим заботам двух простодушных чужестранцев, карманы которых доверху набиты чужеземными диковинками, а головы – сухой соломой египетской. Повелеваю тебе втереться к ним в доверие, узнать их заморские тайны и постыдные секреты, а затем сообщить мне в письме со всеми подробностями. За своевременный донос размер твоего долга будет уменьшен до четырёх с половиной мешков золотых солидов. И не вздумай проболтаться или издохнуть, жалкий скулящий пёс, пока не выплатишь мне свой долг до последней номисмы!
Твой высокородный кредитор Демофил.»
Мы поблагодарили Алексиса за прямоту и честность. Он, на радостях, что мы не явились выбивать из него отцовские долги, предложил нам продолжить переговоры в его доме. Тем более, прибыльной торговли в павильоне не наблюдалось – несмотря на изобилие товара, клиенты в длинную очередь не выстраивались.
Мы протопали ещё полгорода и через ворота Деревянного цирка вышли в пригород под названием Космидион – сельскохозяйственную округу Константинополя, которая была размежевана на земельные наделы разных размеров. Участки, разделённые дорогами и внушительными каменными оградами, располагались в шахматном порядке.
По понятным причинам, загородный дом Алексиса и его паппаса оказался в разы меньше и скромнее, чем элитная резиденция Демофила. Вокруг внутреннего двора с колодцем выстроены жилые и хозяйственные помещения. По всей огороженной кирпичным забором территории, охраняемой сворой беспрестанно тявкающих собак, росли каштаны и фисташковые деревья.
Двухэтажный дом построен в соответствии с архитектурной доминантой Константинополя – два этажа из кирпича, покрытого белой штукатуркой, под черепичной кровлей красного цвета. Крыша была абсолютно плоской, и практически круглый год её использовали как террасу.
Верхний этаж отводился под жилые комнаты, внизу размещались кухня, столовая и кладовые. В доме имелись водосточные трубы и функционирующая канализация, обустроен афедрон, стоки из которого, по словам Алексиса, выбрасывались непосредственно в море, а точнее, в залив Золотой Рог. На хозяйственном дворе стояли пристройки для работников и слуг, семейная баня–терма, под навесами содержался мелкий скот: парочка волов, коз и свиней, тут же бегали рыжие куры.
Алексис провёл нас с Киром в столовую, её украшением можно по праву считать три высоких арочных окна, которые пропускали дневной свет и визуально увеличивали размеры внутреннего пространства. Помимо естественного освещения здесь были зажжены керамические светильники и стеклянные лампады с оливковым маслом, смешанным с какой-то не очень приятно пахнущей субстанцией. На мой вопрос хозяин дома ответил, что в масло добавляют редкий жир долфина – понтийской свиньи11, чтобы смесь лучше и дольше горела. На полу, выложенном мозаикой из разноцветной морской гальки, пестрели хвостатые хохлатые птицы и разнообразные геометрические фигуры. Очень весёленький напольный птичник получился.
Удивительно, но в этой комнате, вместо традиционных скульптур танцовщиц и гимнастов, у стены красовалась одинокая гипсовая статуя мужского пола в коротком хитоне, длинном плаще, но с собачьей головой на мускулистых плечах. Самая настоящая пёсья морда с острыми, торчащими вверх ушами на пропорционально сложенном человеческом теле.
– Зачётного Анубиса вы себе поставили! – похвалил Кир художественный вкус хозяев.
– Это статуя одного из наиболее почитаемых христианских святых – Христофоруса Псеглавца. По древней ромейской легенде, благочестивый Христофорус долго молился и просил у бога дать ему безобразное лицо или пёсью голову, чтобы не смущать своей красотой девушек и юношей во время продолжительных проповедей. Сейчас в Новом Риме во многих храмах можно увидеть иконы с его изображением, – пояснил Алексис. – В дормиториуме моего паппаса он тоже висит.
Алексис удалился и вскоре принёс нам на обозрение большую икону, где среди сборища стандартных старцев с бледными, скорбными ликами и седыми бородами, с нимбами, книгами и крестами, затесался Христофорус с чёрной, повёрнутой в профиль, заострённой собачьей физиономией с хищным оскалом острых клыков. И золотистый нимб Святому Псеглавцу неизвестный византийский иконописец тоже от души пририсовал.
– А коты с нимбами на мордах у вас на иконах тоже присутствуют, или там, может, ослики в хламидах? – осведомился Кир.
– Кажется, в храме Святого Вавилы мне доводилось видеть на одной из икон лик лошади. Но я не сведущ в теологии и литургике, а если ты вдохновлён иконописью, почитаешь иконы и святыни, могу познакомить тебя с архимандритом Епифанием в храме Святого Сергея и Вакха.
– Отлично, как-нибудь при случае с удовольствием навещу батюшку, – обрадовался Кир.
Кроме статуи, в гостиной находилось два стола: один, квадратный, окружённый тремя кушетками, служил для приёма пищи. На другом, большим по размеру, разложены рукописные книги с массивными бронзовыми застёжками, печати из свинца, керамические чернильницы, ножи для разрезания бумаги, позолоченная лупа, свитки, заострённые бронзовые палочки, видимо для письма. На каменном сундуке валялись бронзовые статуэтки, шахматы, шашки, рядом на полу стояла двурогая десятиструнная кифара.
– Церковь яростно осуждает азартные игры, такие, как шашки, шахматы и кости, однако, ни высокообразованные патрикии, ни невежественный плебс не соблюдают этот никому не понятный запрет, – пояснил Лёша.