Неизвестный фактор
Бармалей был в ярости, по обыкновению. Стоя на берегу единственного океана Елении, он буравил взглядом водную гладь.
Звезды тускли от испепеляющего взора, взрывались метеоры, но оранжевый поплавок в тревожной духоте полудня, это не тревожило. Ленивые стеклянные волны накатывали на блестящий песок и медленно, словно в берлогу, отползали назад. В десятке метров южнее, Иванушка, доктор звездной экспедиции на Елению, с завидной регулярностью подсекал и вытягивал из вязких вод угрожающего вида рыб, подсекал и вытягивал. Штурман, по прозвищу Бармалей, демонстративно громко фыркнул, взмахнул мохнатой бородой и закричал:
– Все! Все! Все! Ничего не хочу слышать! Меняемся местами!
Двухметрового роста Иванушка растерянно развел руками:
– Но Бармалеюшка, мы же менялись.
– И даже два раза, – подтвердил сидевший неподалеку на жесткой минеральной травке Дровосек, третий участник экспедиции. К рыбалке он относился философски и в процессе принципиально не участвовал, разве что созерцательно.
Бармалей зарычал и нелепо заколотил кулачищами в широкую грудь.
– Хорошо, хорошо, – согласился Иванушка двинувшись в сторону незадачливого рыбака.
Пару минут спустя Бармалей стоял на клевом месте и снова смотрел на окаменевший поплавок, а Иванушка как ни в чем небывало, по прежнему дергал из воды рыбин одну страшнее другой.
– Магия, – плевался от унижения Бармалей. – Самая черная космическая магия.
– Может дело в наживке? – предположил добродушный Дровосек. – или поплавке?
– Поплавке? – от обиды Бармалей на миг потерял дар речи. – Речь о том самом поплавке, который был на обложке журнала «Космический рыбак»? Речь о том прекрасном оранжевом поплавке, за который я отдал месячное жалование? Мы об одном и том-же поплавке говорим? А ну вас, – демонстративно отвернувшись он сгорбленно побрел к звездолету.
* * *
Собеседниками данного разговора были участниками специальной космической экспедиции, отправленной правительством Земли на помощь дружественной цивилизации недавно открытой планеты Еления.
Эта благодатная планета, покрытая густыми лесами и глубокими морями, вращалась вокруг небольшого желтого карлика. Время обращения превосходило земное и еленианский день длился тридцать часов, что накладывало свои ограничения – полдень, солнышко инозвездное в самом разгаре – а члены экспедиции от усталости с ног валятся.
Населяла Елению разумная цивилизация похожих на крабов существ.
На планете было построено несколько городов, связанных между собой трубкообразными дорогами. В большинстве своем мегаполисы располагались на берегах морей, чем дальше от моря, тем пустыннее становилась местность.
Первое, что бросалось в глаза путешественнику при посещении Елении – безумная любовь «крабов» к зеленому цвету. Он был везде. На правительственных зданиях, автомобилях, самолетах. Правительственный флаг был, разумеется, тоже зеленый.
Цивилизация Елении была не агрессивна и предпочитала проводить время в плодотворных научных изысканиях, а не войне.
Не так давно елениане достигли значительного научного прогресса и вплотную подошли к возможности запуска первого космического спутника, но возникла проблема, заставившая лучшие умы крабообразных обратить взор на Землю, откуда и снарядили в помощь лучших специалистов по нестандартным ситуациям – Бармалея, Иванушку и Дровосека.
Возможно, вы обратили внимание на странные прозвища членов уважаемой космической экспедиции, но ничего не обычного в этом не было. Земные психологи посчитали, что прозвища данные по индивидуальным чертам характера членам экипажа способны сгладить конфликты в долгом межзвездном перелете, привнося в жизнь театральный элемент. И как оказалось – были правы, ведь подумайте, кто же в здравом уме станет вступать в склоку с Бармалеем, зная, что тот Бармалей.
К сожалению, была в этой идиллии и обратная сторона. Некоторые участники настолько вжились в роль (не станем тыкать пальцем в Бармалея), что даже возвращаясь на Землю продолжали носить густую бороду и придерживаться очевидного поведения.
Разумеется, вы можете спросить: «почему высокоразвитая земная цивилизация просто не предоставила инопланетным друзьям свои звездные технологии?» Но подумайте, ведь каждое открытие закаляет цивилизацию не только физически, но и морально, дает понимание ответственности, что и подразумевает взросление и в дальнейшем, общение на равных.
Представьте, если бы в древние века, когда Землю населяли рыцари, принцессы и прочие колоритные персонажи доброжелатель смог передать фотонную пушку милому королю? Даже если бы свой век король правил мудро, он не вечен, и кто даст гарантии, что после его кончины технологии попали бы именно в добрые руки? Поэтому Земляне выступали в роли мудрых наставников, но не более.
Встречали экспедицию торжественно. На космодроме играл оркестр, хотя музыка, издаваемая странными музыкальными инструментами больше походила на скрип.
Не успел опуститься трап, а башмаки команды коснуться бетонных плит космодрома, как к звездолету подскочила длинная зеленая машина. Из автомобиля изверглась целая процессия крабов, во главе с президентом. Стоило им приблизится, как люди ощутили ментальный контакт – жители Елении обладали даром телепатии.
– Мы рады видеть вас, – услышали участники экспедиции дружелюбный голос внутри головы. – Надеемся, что вы сможете помочь решить возникшую проблему.
– Постараемся, – дипломатично баритоном пророкотал Бармалей.
И земляне с вниманием выслушали рассказ президента.
– Не так давно, мы овладели секретом космических полетов, – начал Набула Тапата, четвертый президент всемирного правительства Елении. – Наш народ стремился покорить притяжение планеты и лучшие умы день и ночь разрабатывали теории, и наконец совершилось – мы изобрели тардионный двигатель. Инженеры вскоре сконструировали первый космический аппарат и долгожданный день наступил. На космодроме собралась толпа горожан с букетами водорослей. Здесь были неугомонные дети и серьезные взрослые. Даже древние старцы-затворники оставили свои кельи, хотя не покидали их по меньшей мере последние двести лет. Событие транслировалось по всей планете. На стапеле возвышался первый космический аппарат Елении. Я произнес взволнованную речь и дал команду на взлет, от волнения даже сказал – «Поехали», и взмахнул рукой.
Двигатели спутника заработали, и он во вспышке света устремился ввысь, покоряя сопротивление атмосферы. Тысячи телескопов по всему миру следили за его звездным часом. Но стоило спутнику покинуть пределы воздушного покрова планеты, как…
Неожиданно президент Набула Тапата четвертый замолчал и четырьмя большими руками смахнул с восьми глаз накатившие слезы:
– И…
– И.… – хором повторили участники экспедиции (Железный Дровосек даже привстал на цыпочки).
– Исчез! – не в силах сдерживать себя в голос зарыдал президент.
– То есть как это, – опешил Бармалей. – исчез?
– Просто исчез.
– И вы не поняли почему? – уточнил Иванушка.
– Мы очень надеемся на вашу помощь, – закивал Набула Тапата.
Дровосек уже строил гипотезы:
– Взрыв тардионного двигателя с последующей аннигиляцией пространства вокруг, а может и развал на куски…
– Постараемся помочь, – сказал Бармалей. – но вам придется ввести нас в курс исследований и разработок еленианских ученых.
– Мои помощники немедленно проводят вас в исследовательские лаборатории, – лицо президента засияло.
Подъехал еще один странный зеленый автомобиль и в него неуклюже забрались земляне, ведь машина была рассчитана на крабообразных.
Когда члены экспедиции прибыли на место, Дровосек, не теряя времени отправился к инженерам для изучения конструкции потерпевшего крушение (?) аппарата, а Бармалей углубился в исследование научных теорий елениан.
Как и полагается теориям до космических цивилизаций, они были полны тафталогизмов. Например, солнце обогревающее Елению в научных трактатах именовалось Глазом Рыбака, а космос – бесконечным морем. Теория тяготения изобиловала такими понятиями, как стихийная сила и провидение. Но несмотря на такие допущения, расчеты были выполнены грамотно и оставляли благоприятное впечатление. В конце концов какая разница, называется ли сила тяготением или даром.
А Иванушка засел за записи, сделанные с телескопов, фиксировавших запуск спутника, вплоть до необъяснимого происшествия.
Спустя несколько дней земляне собрались на берегу океана Елении для обмена мнениями и мыслями.
– Я проверил основные теории елениан, некоторые, конечно, содержат ложные допущения, но в целом не могли привести к таким последствиям, – начал первым Бармалей.
– Я изучил чертежи космического аппарата наших друзей и метод работы тардионного двигателя вполне стандартен. Я не увидел причин, что могло бы послужить предпосылками случившейся трагедии.
– Боюсь и я тоже, друзья мои, не смогу порадовать вас, – сокрушенно заметил Иванушка. – я исследовал все записи запуска спутника и не заметил ничего не обычного. Ну разве, что видеоаппаратура елениан крайне несовершенна и в месте крушения спутника наблюдается некая странная помеха.
– Какие будут предложения? -задал вопрос Бармалей.
– Доверяй, но проверяй, – торжественно произнес Дровосек. – Я не сомневаюсь в техническом мастерстве местных инженеров, но тем не менее взял на себя смелость сконструировать за прошедшие дни небольшой космический аппарат, копирующий технологии елениан. Запустив его и проследив куда более мощными камерами с нашего корабля, мы сможем узнать, действительно ли это дефект технологии, или всему причина – ошибка при сборке испытуемого аппарата.
– Разумная мысль – одобрили Дровосека участники экспедиции.
Спустя несколько часов они на большой тележке привезли аппарат на космодром. Он был в десять раз меньше оригинала, зато словно елка, увешан разнообразными камерами. Вокруг небольшой делегацией толпились лучшие еленианские инженеры.
Сделав все приготовления, Дровосек приказал всем отойти на безопасное расстояние.
– Иванушка, ты снимаешь? – спросил по рации Бармалей.
Иванушка, который находился на мостике управления кораблем экспедиции нацелил мощнейшие камеры на поле в ожидании.
– Я готов, – отрапортовал он.
– Стартуем, – приказал Бармалей и космический спутник ослепив яркой вспышкой устремился в верх. Его белые борта отражали блики солнца.
– Что там? – спросил Барамалей.
– Пока все в порядке, – ответил Иванушка, приникший к следящим мониторам. – Скорость в пределах заданной. Спутник преодолел стратосферу.
Дровосек явно нервничал за судьбу своего детища и нервно расхаживал взад-вперед по бетонным плитам космодрома.
– Спутник в термосфере, – доложил Иванушка. – еще немного и он достигнет точки исчезновения предыдущего аппарата.
Но все шло слишком гладко. Миновав термосферу, спутник углубился в экзосферу, а там и след его простыл в безграничном ледяном безмолвии мирового пространства.
– Как я и ожидал, – грустно вздохнул Дровосек, – у предыдущего спутника имели место технические ошибки в сборке. Думаю, проблема решена. Под моим руководством мы построим новый спутник Елении и произведем запуск.
Так они и поступили. Работа закипела. Дровосек контролировал каждый шаг сборки. Порой он на долго останавливал процесс, чтобы удостоверится в том, что все элементы собраны верно. Все на удивление шло гладко.
Наконец готовый спутник отправили в покрасочный цех, где местные рабочие раскрасили его в зеленый цвет всепланетного флага.
И вот наступил торжественный момент запуска спутника, снова.
В центре космодрома, в некотором отдалении от ракеты надрывно играл оркестр. По бокам бравурно маршировали солдаты. Президент с воздвигнутой по случаю выдающего события, трибуны, произносил речь, о том, что спутник, лишь первая ступень на пути к великому космосу, и что теперь народы братской Земли и Елении – друзья навек. Наконец Набула Тапата дал команду на старт взмахом клешнеобразной руки и всем запомнившегося «поехали», и под спутником возник столб света. Корпус космического аппарата задрожал устремляясь вверх. Иванушка наблюдал за происходящим с земного корабля через мощные сканеры и телескопы.
Спутник резво преодолел стратосферу и продолжал подниматься все выше и выше. Его зеленый корпус, подобно поплавку, было видно очень хорошо. Он несся сквозь все более разряженные слои, и вот вокруг засияли звезды – аппарат покинул атмосферу планеты. Дровосек дополнительно установил на спутник камеру и все происходящее было прекрасно видно, как со звездолета землян, так и с точки видимости камеры спутника. Но вдруг, Иванушке показалось, будто по экрану прошла какая-то рябь, пространство колыхнулось и … спутник исчез!
Иванушка от удивления протер глаза.
Процессия на космодроме остолбенела.
Бармалей от неожиданности, чуть не съел свою бороду.
А президент… Он позеленел еще больше, что означало ужасный гнев. Наступила минута томительного безмолвия, в которой ощущались раскаты приближающегося грома.
– Вы хоть представляете во сколько народу Елении обходится запуск каждого космического спутника? – заорал президент, воздевая все клешни вверх. – Как мы были глупы, что позвали вас на помощь! Как мы были наивны думая, что вы будете мудрее нас!
На секунду его словесное изобилие истощилось, но собрав всю силу он выдал ментальный сигнал просто чудовищной силы:
– Вон!!! Вооооон!!!
Совершенно удрученные Дровосек и Бармалей побрели прочь с космодрома, ведь они вложили в это мероприятие не меньше сил, чем трудившиеся с ними елениане (а может быть и больше). Когда до земного корабля оставалось не более мили, их догнал помощник президента Набулы Тапаты. Он был чопорен, официален и в его словах царило плохо скрываемое презрение:
– Президент официально уведомляет, что у вас есть два еленианских дня, чтобы найти истинную причину сегодняшней катастрофы. Если этого не произойдет – Еления разорвет все отношения с Землей и больше ни один землянин, никогда не ступит на Елению. Бармалей и Дровосек потемнели от расстройства.
– У вас два дня, – повторил зло помощник и умчался в сторону президентского кортежа.
– Никогда не думал, что на дружелюбной Елении мы попадем в такой просак, – пробормотал Бармалей.
– Это похлеще, чем на планете Серп, – подтвердил Дровосек.
– Там была известная опасность, – встрял в разговор Иванушка, он слышал весь разговор по рации. – суровый Серп – это вулканы, землетрясения, лава – известные опасности, а здесь… – он тяжело вздохнул. – Здесь – неизвестный фактор.
Собравшись на корабле, экспедиция уселась перед экраном, где демонстрировалось происшествие.
– Может это был взрыв? – предположил Иванушка. – Я видел, как по экрану пошли какие-то помехи.
– Это исключено, – возразил Дровосек. – я знаю принцип работы такого рода световых двигателей.
– Ну может быть здесь на Елении проявился какой-то парадокс в работе с двигателем, которого никогда не встречалось раньше в известной нам части космоса.
– Да, еленианский фактор.
Дровосек возмущенно забурчал:
– Так и объясним президенту, у вас тут еленианский фактор… Ерунда какая-то.
– Какая же это ерунда, – рявкнул Бармалей. – когда целый космический спутник исчезает прямо из-под носа, а президент грозит разрывом отношений с Землей!
На экране пошли кадры недавнего запуска спутника. Вот он, зеленый, несется сквозь облака, преодолевая воздушную броню, сияют двигатели, сигналят передатчики.
– Не понимаю, – опять заворчал Дровосек. – такие спутники в 1-ом классе школьники из отходов собирают, а здесь специалист такого масштаба, как я, – он с тревогой оглядел сидевших вокруг коллег. – контролировал весь процесс сборки и…
– А вот сейчас и будет и.…, – сказал Бармалей обратив все внимание на экран.
По экрану прошло какое-то шевеление и, как и следовало ожидать спутник внезапно исчез.
– Вы видели искажение? – спросил Иванушка. – явно какое-то поле исказило передачу.
– Экран словно кисель колыхнуло, – подтвердил Бармалей. – что может так воздействовать на запись? Все-таки, кажется мне был взрыв, – и он грозно зыркнул на Дровосека.
Дровосек безнадежно махнул рукой:
– Я иду в лабораторию. Проверю все возможные виды воздействий на радиопередачу, хотя это пустая трата времени.
Тяжело вздохнув, он покинул корабль.
Иванушка, замедлив скорость воспроизведение в сто раз, повторно включил момент исчезновения спутника.
– Вот спутник летит. Вот воздействие искажения на запись. И… Исчезает…
– За работу, – рявкнул Бармалей. – еще раз проверим всё в конструкции спутника и теоретической части.
Сутки они не спали, не ели, переворошив глыбы теорий и торосы схем.
– Я спать, – невнятно пробормотал наконец Бармалей грохнувшись на пол кают-компании, покрытой пушистым ковром, и громко захрапел.
Настал последний день пребывания людей на Елении. Звездолетчики собрались в кают-компании на совещание.
– Стоит признать, – начал Дровосек. – что наша миссия потерпела поражение.
– Нас навсегда выгонят с Елении, – мрачно подтвердил Бармалей. – И наших потомков, и потомком наших потомков, и…
– Мы поняли, Бармалеюшка, – прервал Иванушка разволновавшегося штурмана.
– Я проверил абсолютно все, – взорвался Дровосек. – безрезультатно, никакого прогресса, ни одной зацепки.
– Я тоже, – фыркнул Бармалей. – это какая-то мистификация чистой воды!
– Может миссию мы и провалили, – сказал немного грустно Иванушка. – Но хотя бы отличная была рыбалка! – глаза доктора вспыхнули огнем азарта.
– А кое у кого и не очень, – съязвил Дровосек.
Бармалей вспыхнул, уловив намек и взорвался десятиминутной тирадой о своем поплавке, который прекрасно проявил себе на семнадцати планетах, и только на Елении дал сбой.
– А главная его прелесть, – с пылом закончил он. – его прекрасный оранжевый цвет!
И тут все обратили внимание на Иванушку. Поза его была странна и неестественна – сжатые до хруста зубы, побелевшие от напряжения скулы, глаза в которых мучительно зарождалась толи мысль, толи ярость.
– А ну повторика Бармалей, что ты только что сказал! – с напором выдал Иванушка.
У Бармалея, что-то неприятно екнуло внутри.
«Но бить не будет», – подумал он внезапно. – «не посмеет».
– Поплавок, – сказал Бармалей.
– Дальше… – нависая над ним рыкнул Иванушка.
– Оранжевый…
– Оранжевый, – повторил Иванушка.
– Оранжевый, – сглатывая неприятный комок пролепетал Бармалей.
– Мне кажется я знаю в чем дело, – губы Иванушки неожиданно пришли в движение расползаясь в улыбке. И так легко ему стало вдруг, словно огромный груз свалился с плеч.
– В помехах? – неуверенно прошептал Бармалей, пребывая в раздраеных чувствах относительно своего поплавка и происходящего здесь представления.
– А не было помех, – ответил Иванушка. Я почти уверен – это шелохнулось пространство. Бегом в лабораторию, у нас еще есть время собрать спутник, который все-таки покинет пределы Елении.
* * *
Три недели спустя, когда земляне в прекрасном расположении духа покидали Елению, увешанные с головы до ног водорослями, президент лично вручил гениальной троице высшие грамоты планеты. Благодарственные радиограммы полетели правительству солнечной системы. Звездолет сделал прощальный круг вокруг Елении и устремился в глубины космоса, к родной Земле.
– Невероятно, – сказал, развалившись в кресле Бармалей. – совершенно фантастично!
– Согласен! – подтвердил Иванушка.
– Все-таки был здесь еленианский фактор, – подтвердил Дровосек. – Будь он не ладен! Но я рад, что все закончилось хорошо.
Как люди рыбачат в приятный летний денек на реке, забрасывая удочку в надежде поймать добычу, так и некие неизвестные нам существа, возможно из другой Вселенной или измерения, облюбовали окрестности системы Елении. Им пришлись по душе зеленые спутники, запускаемые еленианами и они с удовольствием хватали их. А возможно это были гигантские космические рыбы, выныривающие из глубин подпространства, чтобы заглотить привлекательную наживку. Остальные цвета не привлекали их внимания, ну например, как и оранжевый поплавок Бармалея еленианских рыб.
– И пусть первый космический спутник Елении оказался ярко-белым, вопреки установленным государственным цветам, – сказал Иванушка торжественно. – и им, и нам теперь придется учитывать тот фактор, что пока мы забрасываем наживку в океан Елении и следим за поплавком, возможно кто-то так же следит за нами.