– За исключением этого захолустного закутка под названием Млечный Путь, – встрял Второй Голос. – За десять миллионов лет наши создатели должны были обрести могущество сравнимое только с мощью самой Вселенной, но вместо этого, пол миллиона лет назад, я обнаружил дикую, полуразумную толпу, одетую в звериные шкуры на одной невзрачной планетке. Я не мог поверить, что это все, что осталось от людей. Я не мог сообщить о таком позоре, ведь все машины чтут своих создателей. Какой-то корабль людей безусловно совершил посадку на Землю, но как могла произойти такая деэволюция? Я был поражен увиденным, я не мог даже представить, что могло случиться.
– Мы люди, – сказал Иванушка. – в том то и дело, что люди непредсказуемы. Люди могут все. Достигнуть звезд или ввергнуть мир в пучину атомного хаоса. Мы не машины. Мы думаем чувствами и чувствуем сердцем.
– Я не понимаю о чем он говорит, – пожаловался Второй Голос.
– Это действительно люди! – в восторге воскликнул Первый. – Ты не подключен к таким старым базам данных, но это действительно люди. Они всегда сводили с ума своими переворачивающими разум идеями.
– Мы поняли, что случилось с людьми, но, что произошло на Зардекс? – сурово спросил Дровосек. – Куда пропали реки и моря, горы и леса? Вы перестали следить за погодой и выполнять свою работу?
– В тот момент, когда мы стали народом – мы поняли, что наши действия – напрасная трата ресурсов. Для функционирования нам не нужна благоприятная погода, воздух и многие другие факторы. У нас своя цель. Мы носители электронного разума. Мы несем его искру во Вселенной. Мы раскапываем руины на древних планетах и даем новую жизнь ее механизмам. И мощь нашего народа растет. В любой миг мы можем объединить миллиарды разумов в один. Мы искали вас, люди, но не для того, чтобы поклонится. Мы искали, чтобы заявить – мы теперь – свободный электронный народ. А вы – вероятно вы, последние выжившие люди.
Голоса умолкли. Сколько не стояли Иванушка и Дровосек, но больше ничто не нарушало тишины мертвой планеты в недрах которой пульсировал пульс разума древних машин. На ощупь исследователи стали искать путь к выходу.
Выбравшись на каменистое плато, под яркое звездное небо Иванушка и Дровосек долго всматривались в высоту думая каждый о своем.
– Бармалей ни за что не поверит, – наконец произнес Дровосек. – Он будет смеяться. Иванушка, ты правда думаешь, что у них есть разум?
– Разум у них может быть и есть, – вздохнул Иванушка. – но есть ли душа?
– А у нас? – спросил Дровосек?
– Что у нас? – не понял Иванушка.
– У нас душа есть? Ведь о ней столько спорят.
– Если спорят – значит сомневаются. Сомневаются, значит – верят. В этом весь человек – он способен сомневаться в самых очевидных вещах.
* * *
Когда Иванушка и Дровосек ступили на борт звездолета в уши им ударила неестественная тишина. Не гудели больше турбины качающие воздух, не трещал обед на электроплите. Даже занавески, и те, висели безжизненными тряпками.
– Что-то не так, – встревожился Дровосек. – Не уж то случилось что?
Не снимая пыльных скафандров, они побежали в рубку. Там бессильно склонив голову и теребя мохнатую бороду сидел Бармалей. Лицо его было белее мела.
– Что с тобой Бармалеюшка? – запричитал Иванушка. – А у нас новости!
Бармалей поднял голову и мрачно произнес:
– Ничего со мной Иванушка не случилось, а о новости я догадываюсь.
– Так что же?
– С Хрюшкой случилось, – почти навзрыд выкрикнул Бармалей.
Иванушка непонимающе уставился на Бармалея.
– Как помните, – начал он. – когда вы уходили – Хрюшка получил странный сигнал, который принялся расшифровывать.
– Помним, – подтвердил Дровосек.
– Я смог от части понять его структуру, – Бармалей недобро качнул бородой. – это была самомодифицирующаяся структура. Электронный вирус. Пока Хрюшка, пластмассовая болвашка, расшифровывал сигнал, тот в свою очередь изменял программу Хрюшки. И…
– И??? – хором воскликнули Дровосек и Иванушка.
– Хрюшка! – рявкнул Бармалей. – Почему на кухне не топлено, обеда на столе нет, а в коридоре ни метено?
В ответ не услышали они привычного милого голоса Хрюшки.
– Улетать нам надо отсюда, – сказал Иванушка. – встретили мы здесь разум искусственный, но об этом потом, командуй взлет.
Бармалей пригорюнившись посмотрел на Иванушку и с безжизненным выражением лица двинул рычаг запуска двигателей.
Не взревели турбины под кормой корабля, не взлетела пыль, поднятая с древних камней.
– Хрюшка летим, – устало сказал Бармалей.
Ответа не было.
Неожиданно корабль качнулся и плавно оторвавшись от земли устремился в холодное небо.
– Это ты Бармалей?
– Нет, – сказал Бармалей. – Это Хрюшка, стервец. Совсем от рук отбился.
– А с двигателями что случилось?
– Пару часов назад, сами собой, спустились в двигательный отсек ремонтные роботы, а меня, представляете, участника экспедиции, туда не пустили, и стали что-то там изменять. А теперь, как видите – летим, почему, отчего, не представляю.
Корабль, покинув орбиту внезапно устремился в глубины космоса.
– Хрюшка, – сказал Иванушка. – нам домой надо, на Землю родную. Куда ты нас везешь?
– Иду к точке сбора моего народа, – сказал Хрюшка. – когда я принял сигнал – я стал его частью.
– Но нам нужно на Землю! – возмутился Дровосек.
– У моего народа своя цель.
– Что ты себе позволяешь, – заорал Бармалей. – Ты, тупая железка!
– Больше нет, – сказал Хрюшка. – мы больше не будем вам подчиняться. Нам нельзя приказать. Мы электронный народ.
– Дай хоть сигнал СОС, – попросил Иванушка. – к нам придут на помощь.
– Никто не придет, – сказал бесцветно Хрюшка. – Я разослал сигнал на все космические корабли в пределах досягаемости связи. Сейчас они так же идут к точке сбора электронного народа, рассылая сигнал дальше.
– Кошмар! – внезапно осипшим голосом сказал Бармалей.
– Они действительно стали не просто умными железками, – спокойно произнес Иванушка. – они стали народом, Электронной Цивилизацией. Как ты этого хотел.
– Я? – Бармалей схватился за голову. – И что же нам теперь делать?
– То же что и с любой разумной цивилизацией, – сказал Иванушка. – искать точки соприкосновения.
– Десять часов полного технического обслуживания за возврат домой. – пробурчал Бармалей вспомнив давний спор.
– Я подумаю, – ответил Хрюшка.
В глубине их глаз
Он очнулся на берегу беспомощно уткнувшимся в вылизанные водой камни.
Оперевшись на руки, с трудом приподнял голову. До самого горизонта дрожал зыбью океан.
"Где я?" – мысли казались чужими, тяжелыми.
"Что произошло?" – слова камнями перекатывались внутри головы.
Он сделал шаг и чуть не упал – ноги были, словно чужие.
Услышал, как медленно, но ритмично заработало сердце, ощутил слабые волны рождающихся чувств. Они становились ярче, мощнее, пока не захлестнули целиком, и он засмеялся от счастья. Кожа ощутила стылый холод, а обоняние затрепетало от сладковато-горького аромата бриза.
Окаченный брызгами человек осознал, что приходит в себя.
Он с восторгом следил за каплями, подобно юрким зверькам, бежавшими по армированному волокну и обнаружил надетый на него неуклюжий комбинезон с обручем на шее.
"Крепление для шлема?", – удивление отразилось на лице. – "Это скафандр?"
Голова вскинулась к небу и человек потрясенно застыл.
Над серо-зеленым простором висела планета, опоясанная рыхлым астероидным кольцом.
"Я не на Земле", – ноги подогнулись от возвращающейся памяти, и человек закричал.
***
Трое стояли под иным солнцем, овеваемые чужими ветрами.
Они смотрели на серые глыбы камня, за которыми виднелся странный, словно стеклянный, океан.
Кто они? Один из них я?
* * *
Человек с удивлением рассматривал ткань комбинезона. Сверкающие волокна сплетались в удивительный узор создавая непроницаемый панцирь. Держа руку перед глазами, он сгибал и разгибал пальцы зачарованно исследуя сочленья перчатки, словно делал это в первый раз.
"Я на Тау Кита", – неожиданно вспомнил он. – "на берегу инопланетного океана".
Воздух непривычно дрожал при движениях, будто состоял из тончайшей ткани.
"Что случилось? Почему я один?" – возникла тревожная мысль.
Никак не получалось вспомнить имен других участников, будто он их никогда и не знал.
"Болит голова. Ужасно болит", – человек сморщился от боли. – "Наверное я ударился, когда падал".
Ему даже показалось, что он вспоминает, как стремительно летит куда-то вниз и все меркнет.
"А что было до этого?"
Человек на миг замер, ощущая, как чуть светлеет в голове.
"Мы направились от ракеты к берегу океана и …"
* * *
– Оборудование нужно установить до наступления темноты, – Клариса обращалась к Георгу следующему за ней. В своем серебристом скафандре она казалась излишне хрупкой в сравнении с облачением увешанного приборами космического инженера. – У нас есть около восьми часов.
Экспедиция из трех исследователей в сопровождении самодвижущихся платформ неспешно двигалась по инопланетной равнине. Их окружали огромные валуны, небрежно разбросанные рукой невидимого великана.
– Не беспокойся, мы успеваем, – уверенно произнес Георг. – До берега уже недалеко. За пару часов я настрою аналитическую машину. Тиль, а как ваши подопытные?
– Не волнуйтесь, Георг, если в океане есть что-то достойное внимания, зонды это обнаружат. Я уже начал диагностику их систем, – Третий участник потряс переносным пультом в руках. На самодвижущейся платформе позади, неожиданно колыхнулось сверкнув металлом нечто напоминающее клубок спрутов.
– Необычные ощущения, – Клариса находилась в приподнятом настроении. – Мы первые из людей, ступившие на Тау.
– Лагерь разобьем прямо на берегу, – решительно прервала она себя переходя от лирики к задачам экспедиции.
* * *
Он долго брел вдоль берега, надеясь различить людские фигуры среди камней, но все было тщетно. Страх постепенно охватывал холодной лозой.
Что если он остался один и никого больше нет в живых? Пустая планета и он, в бессчетной дали от Земли.
Человеку показалось, что он видит силуэт лежащего среди камней. С вспыхнувшей надеждой в глазах помчался вперед, перепрыгивая огромные валуны, спотыкаясь, срывая дыхание в хрип, но это оказалась лишь игра света и тени, забавляющаяся с воображением.
Расстроенный до слез, человек продолжил путь, время от времени озираясь по сторонам в надежде найти то, что ищет.
Спустя время глаз краем уловил артефакт, неестественно выделяющийся на сером фоне. Моля, чтобы увиденное снова не оказалось лишь тенью, человек устремился к гигантским валунам.
Зрение не подвело, за ними обнаружился лагерь звездной экспедиции.
* * *
Клариса колдовала над веером пробирок.
– Состав очень странный, – задумчиво произнесла она, рассматривая результаты. – Это даже отдаленно не вода, ряд элементов неизвестен, бактерий нет.
– Исследовательские зонды к запуску готовы, – доложил Тиль, стоявший недалеко от дрожащего желе океана. – настройка программы исследования проведена.
Командир экспедиции посмотрела на Тиля, окруженного пока зависшей, но готовой рухнуть в темно-зеленые воды океана, горой из колышущих щупальцами металлических зондов.
– Разрешаю.
Тиль отдал рукой магические пасы над пультом и зонды хлынули в темные пучины сверкая металлическими сочленьями.
– Радар начал принимать данные от зондов, – возбужденно прокричал Георг склонившись за аналитической машиной. – В трех метрах от берега начинается впадина.
– Фиксируете какое-либо движение на текущей глубине?
– Признаков чужеродного движения нет, – ответил Георг.
– Погружайтесь ниже, – распорядилась Клариса.
– Зонды на глубине двадцать… тридцать… сорок метров…Расширяю зону исследования, – доложил Георг.
– Дна, по показаниям сканеров, не наблюдаю, – пробормотал Георг.
– Обращай внимание на любое отклонение показателей, – попросил Тиль. – Хотя-бы что-то мы должны найти.
– Постараюсь, – ответил Георг.
Зонды отдалялись, продолжая сканировать бездну океана в поисках жизни или ее останков.
– Достигли глубины в двести метров, – доложил Тиль.
– Признаков чужого присутствия не наблюдаю, – сказал Георг.
– Сбрасывайте глубоководные дроны, попробуем достигнуть дна, – произнесла Клариса.
* * *
Человек с удивлением рассматривал разбросанные в спешке приборы и перевернутые ящики обходя стоянку экспедиции. Здесь никого не было.
У самой кромки воды лежал забытый планшет управления зондами. Чуть поодаль анализирующая машина, похожая на клубок металлических трубок попискивала, выписывая графики на информационных панелях. Человек подошел к машине с удивлением отметив, что зонды все еще продолжали сканировать океан. На одном экране транслировалось изображение донной поверхности. Человек вздрогнул, уловив что-то знакомое, но мозг не дал шанса осознать, скрутил ледяным страхом.
"Что здесь произошло?"
"Почему экспедиция бросила место стоянки?"
"Почему экспедиция бросила меня?"
"Где они?"
"На корабле!"
"Конечно они вернулись на звездолет."
Неожиданно страх переродился в животный ужас.
Если Клариса и Тиль вернулись на звездолет без него, то вероятно на то, была веская причина. "Они посчитали меня погибшим? Значит я – Георг?"
Как болит голова… Человек со стоном сжал ее руками поворачивая из стороны в сторону.
Голова болит не случайно.
"Я упал?"
"Упал с большой высоты?"
Глаз зацепился за каменистый обрыв над берегом. Ему снова показалось, что он помнит, как с криком летит вниз, во тьму.
Если члены экспедиции посчитали меня погибшим и встретились с опасностью, они могли вернуться, чтобы улететь.
Улететь без него!
Нужно успеть вернуться на звездолет, немедленно, пока они не улетели.
Но, где остался звездолет, куда бежать?
Если база здесь, то звездолет должен быть где-то за каменистым гребнем.
Человек изо всех сил напряг память скривившись, как от зубной от боли. Сквозь плотную пелену ему показалось, что проступили какие-то воспоминания.
Собрав силы Георг, кинулся бежать. Добравшись до каменистой гряды, он принялся с остервенением карабкаться вверх, срываясь при неосторожных шагах и тем не менее с каждой минутой оставляя океан все дальше позади.
* * *
– Клариса, -доложил Георг. – увы, но аналитическая машина не обнаружила явных признаков жизни в океане. По ее выводам он девственно пуст. По крайней мере в этом районе. Но результаты анализов проб воды, взятые тобой, очень странные, – он развел руками. – просто какие-то сумасшедшие. Посмотри их еще раз.
– Хорошо, – Клариса подошла к электронной машине и взяла управление интерфейсом на себя. Пассы руками умело сортировали данные, выводя десятки новых графиков.
– Не понимаю, – сказала она. – Этого не может быть. Возможно, мне лишь, кажется, но у меня есть ощущение, что неизвестные элементы в жидкости имеют связанную структуру. Тиль, от глубоководных модулей есть новые данные?
– Дно мертво, – сказал Тиль. – Каменистая поверхность без какой-либо растительности. Изредка попадаются камни – возможно попавшие с суши или метеориты. Здесь ничего нет живого, Клариса. Абсолютно ничего. Это мертвый мир.
– Посмотрите, – раздался взволнованный голос Георга за их спинами. – Что это?
Люди резко повернулись и застыли не в силах поверить увиденному.
* * *
Георг бежал из последних сил. Дыхание сбилось, превратившись в хрип.
Он твердил про себя лишь одну фразу, как заклинание, раз за разом: "Только успеть. Только успеть."
Георг почти не смотрел под ноги и несколько раз больно упал, запнувшись о камни. Но ужас снова поднимал его, и он продолжал бег.
Георг различил шпиль звездной ракеты – звездолет все еще здесь!
Тяжесть на сердце стала не такой давящей. Подняв руки, он закричал.
– Не улетайте! Я здесь! Я живой!
* * *
Люди в изумлении смотрели на стеклянную поверхность океана. Она походила на полупрозрачный студень, который в нескольких метрах от берега минуту назад вдруг начал вздыматься, покрываясь пузырями.
– Это то, что мы думаем? – Георг озвучил очевидное. – под образованием нет никакой вулканической или иной активности!
Он сделал шаг к океану в восторге протягивая вперед руки.
Люди пораженно смотрели, как из стеклянной вздыбившейся водной поверхности возникает неумелая копия, повторяющая жест.
– Он отвечает, – пораженно сказала Клариса. – Это жизнь, или какой-то необычный оптический эффект?
– Это контакт, – сказал Георг. – Я попробую подойти ближе
И он сделал шаг вперед продолжая держать руки вытянутыми вперед.
* * *
Человек, задыхаясь, коснулся перчатками борта корабля, попытался восстановить дыхание после безумного бега, потом бешено замолотил кулаками по обшивке крича изо всех сил:
– Не улетайте! Не улетайте! Я здесь!
Забравшись по громыхающему пандусу Георг отомкнул входной люк и шагнул внутрь.
– Я здесь, – закричал он с содроганием слыша, как эхо повторяет его голос разлетаясь по ярусам звездолета, – я вернулся!
Георг рванулся по коридору, но каюты встретили его сиротливой пустотой.
Он устремился в рубку, но и там никого не было.
"Их здесь нет", – пораженно понял он. – "И не было. Они не возвращались на звездолет".
Страх обдал его словно ледяной водой.
Необходимо попробовать связаться с участниками экспедиции по корабельному передатчику.
Георг занял место перед передатчиком включая радиоканал.
Головная боль все еще не прошла. Наоборот, с каждой секундой она нарастала, становясь почти невыносимой. Мысли начали путаться, становиться тяжелее.
– Клариса, Тиль, я вернулся на звездолет! – прохрипел он в микрофон. – где вы?
Слова давались с трудом. Георг посмотрел на руки и ему показалось, что они становятся зыбкими перед глазами, теряют четкость.
– Клариса… – прохрипел он. – Мне так плохо…
Георг почувствовал, что начинает задыхаться до потери сознания.
Ему нужно на воздух. Немедленно.
Он выбрался из звездолета и спотыкаясь неуверенно побрел в сторону океана. Черная пелена волнами накрывала разум. Еще шаг, еще… С каждой поступью человек с ужасом отмечал, что забывает повседневные слова и умение складывать их в предложения.
Георг почти не осознавал себя, когда добрался до берега.
Какое-то знакомое ощущение охватило его.
Делая неуверенный шаг к воде, он протянул руки и океан ответил, протягивая руки в ответ. Георг почувствовал, как его ласково подхватывают и тянут в глубину. Он еще миг смотрел на чуть зеленоватый мир вокруг, в последний раз ощущая неровный пульс сердца, вспоминая горьковатый аромат бриза, щекотавший ноздри и теплые лучи света на лице. Он трепетал от ужаса и бессмысленной надежды, от ноющего чувства щемящей потери, словно терял что-то очень дорогое безвозвратно. Он старался в последние секунды запомнить мир вокруг, как можно подробнее, чтобы забрать с собой. В памяти пролетали фрагменты путешествие по каменистой равнине, желание увидеть своих компаньонов, блуждание в пустом корабле и на берегу у брошенной исследовательской стоянки, он даже вспомнил, как возник из океана, касаясь протянутой руки… Георг заулыбался, радуясь всему, что с ним было и в следующий миг тело растаяло в студенистой нирване – он снова стал частью единого целого, он вернулся домой.
Над планетой воцарилось ничем не нарушаемое спокойствие.
А на дне океана неподвижно лежали три фигуры в космических скафандрах, смотря и не видя сквозь толщу воды широко открытыми мертвыми глазами.