Мясо

Проходя мимо ветви, нависшей над дорогой, Олег поднял руку и зачем-то сорвал с дерева лист, прямо как в детстве, – зелёный, мясистый и сочный. Он бы точно понравился какой-нибудь корове. Последние лет пять Олег и сам напоминал корову: врач сказал, что нужно питаться только овощами, изредка можно курицу – и всё только на пару. А про сигареты и алкоголь стоит и вовсе забыть. Олег предпочёл забить. Не «по жести», конечно, – вдруг на анализах «всплывёт». Тогда получится, что всё насмарку, – жена денег не получит. Так, иногда покуривал, иногда пиво пил, да и жена нет-нет да картошку пожарит. Тоже ведь овощи.

С этими мыслями Олег вплыл в мясную лавку: внутри было душно и пахло плотью. Натужено и как-то недобро гудели рефрижераторы, вгоняя в транс, – только транс этот вёл не в Шамбалу, а, скорее, вгонял в антинирвану. Убаюкивал окоченелые трупы покойников, чтобы их души не пытались выбраться из грудной клетки.

Олег уставился в стеклянный саркофаг: на белых пластиковых подносах лежали куски говядины и свинины – бордовые, с лиловым отливом, торчащими костями и белыми прожилками жира. Рядом – немного фарша и пара синюшных куриных тушек. Небольшой выбор. Над прилавком высилась бесформенная туша продавщицы, завёрнутая в белый халат.

«А какое мясо то?» – вдруг подумал Олег. – «Свинину, наверное».

И тут же поморщился: в голове заработала крохотная циркулярная пила, которая начала кроить его череп изнутри, – визг этой пилы принимал интонации жены Олега, складывался в слова и фразы, краткая суть которых сводилась к тому, что Олег мудак и купил не то.

Даже если бы Олег взял и свинину, и говядину (курицу, наверное, не надо – это же курица), жена всё равно была бы недовольна. Ведь он мог не тратить лишние деньги и купить только нужное – если бы он внимательно её слушал, а ты никогда меня не слушаешь, Олег, вечно приходится…

– Можно полкило свинины? – наконец выдавил Олег.

На лбу появилась липкая испарина.

– Лопатку или шею?

– Лопатку, наверное…

– На кости или без?

– Эээ… Без.

Белый айсберг откололся от прилавка и поплыл к дальней витрине. Двузубой вилкой продавщица подцепила пунцовый шмат, отправила его в чёрный пакет с золотыми полосами, а затем вернулась и шлёпнула свёрток на весы. На небольшом табло загорелись угловатые зелёные цифры: 693.

Олег сунул руку в карман: «Блять… Карточку то забыл… Идиот».

Придётся попробовать своей. Олег приложил белый кусок пластика – недолго поразмыслив, терминал брезгливо пискнул: «Отказ».

– Вам мясо-то можно? – настороженно спросила продавщица.

– Да можно, можно! – раздражённо ответил Олег. – Брата карточка, свою дома забыл! Ладно…

Он развернулся и вышел из душной лавки: порыв ветра приятно холодил липкий лоб.

«Блядский пластик», – пособие Олегу начисляли на карту, цифровыми рублями.

У Олега остались обычные, бумажные – он хранил десятитысячную купюру «на память», однако толку от неё было мало. Банкноты нигде не принимали уже лет пять как.

«Пиво купить не можешь, мясо не можешь, сигареты нельзя, блять!» – продолжал закипать Олег. – «Как будто я не могу чужую карту взять и всё купить! Детский сад, блять, клоунада! Лишь бы занозу в задницу вставить».