Полина покачала головой. У неё наворачивались слёзы. Походу, правда была жестокой для всех. Но мне нужно было её узнать. Я взял Полину за плечи и принялся твёрдо убеждать:
– Полина, Аид охотиться за мной и может в любой момент убить. Мне нужно его опередить и поймать. Ты-единственная, кто может помочь с этим. Только ты сможешь подтвердить, Дёмин это или нет, если расскажешь.
Полина подняла на меня заплаканные глаза и произнесла то, чего я точно не хотел услышать:
– Юля тебе с ним изменила. Прости.
Я схватился за голову. Всё было зря. Все мои старания. Все мои страдания. Вся моя боль. Всё это не имело смысла. Юля меня не любила. Никогда не любила. Зато ей понравился Дёмин. Тот, кто передо мной пресмыкается и выпендривается. Может, я его недооценил? Может, именно посредством отношений с Юлей он решил доказать свою решимость и своевольность? В любом случае стоит его остановить. Он зашёл слишком далеко. Если Рафаэль хочет меня убить-пусть попробует! А мне сейчас стоит сохранять рассудок. Если я остановлю Раффи, то весь этот кошмар закончится. Сейчас будет бой только за свою жизнь и за жизни друзей.
Я опустил руки. Сейчас я пришёл в себя. Посмотрел на время. 6 минут. Катастрофически мало времени. Стоило закончить разговор. Полина продолжала плакать. Я подошёл к ней, приобнял её и сказал:
– Спасибо, что рассказала. Обещаю, я найду и поймаю его. Ты мне очень сильно помогла.
Она вытерла слёзы и начала успокаиваться. На её лице появилась слабая улыбка. В глазах загорелась искра надежды. Я продолжил:
– Главное, по ночам не гуляй. Дома одна не оставайся. Не отвечай на сообщения незнакомцев. Только проверенным людям. Кстати, вот, запиши номер телефона моего знакомого. Он детектив. Зовут Иван Сергеевич Прокуратов. Скажи ему, что от меня, он поймёт. Перескажи то, что рассказала мне.
Я отпустил её. Она понимающе кивнула и тихонько произнесла:
– Удачи.
Я одобрительно кивнул и выбежал из подъезда. Я опаздывал, но теперь точно знал, кто мой враг и что нужно сделать с ним при встрече: поймать и сдать.
* * *
Место проведения второго испытания представляло из себя огромный металлический заброшенный ангар, который изначально предназначался для хранения многих строительных материалов. Я уже опаздывал на 5 минут от назначенного времени. Главное, чтобы моё опоздание никак не повлияло на условия испытания. Мне не нужны лишние жертвы в этой игре. И так достаточно. Ангар оказался открытым. Вероятно, Аид или Рафаэль уже был внутри и ожидал меня. Я почувствовал покалывание изнутри. Сейчас я могу встретиться с убийцей моей девушки. С тем, кто не так давно похитил Лену. С тем, кто передо мной пресмыкался, а сейчас держал в страхе, как перед смертью. Мне даже было не важно, что Юля изменила мне. Моя цель-остановить этого психопата, и так я и сделаю!
Я зашёл во внутрь. Было очень темно. Я даже не мог разглядеть собственные руки и пальцы на них. Я только мог бродить в тёмной комнате. Вдруг я услышал как дверь ангара захлопнулась и закрылась. Точнее то, что её кто-то закрыл. Аид. Он сзади меня. "Вот он, мой шанс!" – пролетела в голове мысль. Я замахнулся и ударил. Не попал. Мой удар прошёлся по воздуху. И тут я почувствовал как к моей спине прикоснулось что-то острое и металлическое. Это был нож. Я оказался в патовой ситуации3. Мой противник явно всё продумал. Несомненно, это был Аид. Но разве у Раффи был нож?
Аид немного отошёл назад и заговорил холодным басистым голосом, так что узнать в нём Рафаэля было невозможно:
– Ты опоздал. Ничего, всё-таки сейчас ты играешь по правилам и уж точно не будешь пытаться обмануть меня, Гришин.
Чувство страха и злости смешались воедино. Я никогда не любил, когда меня называли по фамилии, будто имени у меня нет. С другой стороны, это было не самое худшее оскорбление. Я решил проявить хладнокровие и смело спросил:
– То есть ты всё предусмотрел, Аид? Думаешь, я не смогу напасть на тебя?
Хоть я и не смотрел на него, но чувствовал, как на его лице появилась улыбка.
– Конечно, грешник. Я сейчас держу тебя на мушке, а ещё у меня есть нож. Также ты очень подавлен, так что ничего ты не сможешь сделать без своих друзей и родных!
Аид засмеялся металлическим смехом. Он был противным, выражающим всю его отвратительную натуру. Тогда это был не Рафаэль и не человек. Смех продолжал разноситься по всему ангару, пока Аид не замолчал. Наконец, я смог решительно ему ответить, даже несмотря на осознание того, что за любое неверное движение или оскорбление он может выстрелить в меня:
– Давай уже покончим с этим.
– Меня радует твой энтузиазм! Значит, очищение пройдёт быстро! Правила просты: ты должен будешь прострелить себе голову моим пистолетом.
Я быстро повернулся в ту сторону, где предположительно находился Аид, в надежде увидеть лицо того, кто предложил мне убить себя, но всё, что я мог там рассмотреть являлось тенью либо просто темнотой. Конечно, было очевидно, что он хочет меня убить, но не таким же способом! У меня в голове точно не мог наложиться образ школьного хулигана на образ психопата, который называет меня грешником и предлагает самоубийство как испытание в "игре". Однако, это ещё было не самое страшное предложение:
– Но у меня есть другой вариант для тебя. Ты должен будешь убить того, кого я тебе предложу. Это та, кого я недавно похитил.
Я сразу догадался о ком он:
– Лена?
– Да.
С каждой минутой всё становилось только хуже и хуже. Мне предстояло выбирать между собственной жизнью и жизнью Лены. Я совершенно был не готов к такому повороту судьбы. Вся моя решимость и злость улетучились. Теперь я был наедине со своими страхами. У меня начали дрожать руки. Вдруг Аид снова подошёл ко мне и протянул мне пистолет. Я взял его, чувствуя сзади лезвие ножа.
– В пистолете одна пуля. Ты можешь её потратить только на себя или на неё. Если попробуешь выстрелить в меня-увернусь и заколю тебя и её. Выстрелишь куда-нибудь в другое место-тоже самое. Ты не бойся, она под снотворным, так что умрёт быстро. Понял?
Я нервно кивнул головой.
– Замечательно. Теперь включи фонарик на своём телефоне.
Повинуясь, я сделал то, что он приказал. Фонарик загорелся и луч света упал на жертву Аида. И тут я обомлел. Это была не Лена. Точнее, не Лена Власова. Это была Елена, сестра Кости! Мне придётся убить её! Младшую сестру лучшего друга! В тот момент, я хотел испариться, исчезнуть из жуткого металлического ангара, где в данный момент находился психопат, принуждающий меня выбирать между собственной жизнью и жизнью родственника дорогого мне человека. Аид действительно подверг меня жестокому испытанию. Теперь я понял, что для него означает "очищение": смерть. Один вопрос продолжал вертеться в голове:
– А где другая Лена? Лена Власова?
– Не волнуйся, с ней всё хорошо. Я её отпущу, но только тогда, когда игра закончится, Гришин.
Верить преступнику не особо хотелось, но его слова определённо дали мне надежду. Хоть кто-то останется жив после этой "игры". На себя я уже не надеялся. Да и не стоило. Нужно сделать выбор.
Аид снова оживился:
– И да, испытание на время, хаха. Даю тебе 2 минуты на то, чтоб собраться с мыслями, вспомнить молодость, может, любовные похождения. Отсчёт пошёл.
"Отсчёт пошёл", – прозвучало у меня в голове. Как же было трудно поднять пистолет! Я посмотрел на маленькую девочку. Она мирно посапывала, не представляя о том, что вокруг неё происходит, и о том, что я могу решить её судьбу раз и навсегда. В один миг. Это и пугало.
– Осталось полторы минуты, – продекларировал Аид.
Это был не Рафаэль. Точно не он. Если бы хотел мне отомстить, то не стал бы так заморачиваться. А, впрочем, какая разница. Убийца и в Африке убийца. Всё равно это могут быть мои последние полторы минуты на этом свете. Я нажал на курок. Пистолет щёлкнул. Он был заряжен.
– Осталась минута. Последние слова или угрозы? – ехидно спросил Аид.
– А если я убью себя, то они останутся живы?
– Конечно.
Выбор был очевиден. Я направил пистолет себе в лоб. Хотел умереть быстро и безболезненно. Руки предательски задрожали. Глаза наполнились слезами. Я почувствовал как моя решимость снова исчезает как по волшебству. А время-то поджимало.
– 30 секунд, Гришин.
Всё, это конец. Я направил пистолет на Елену. Сейчас меня ничего не держало. Я понимаю, что нельзя так, но и выхода другого у меня не было. Или же это жалкие попытки оправдать свою трусость?
– 10 секунд. 9. 8. 7…
Остаётся только проститься со всеми.
– 6…
Прощай, мама.
– 5…
Прощай, папа.
– 4…
Прощайте, друзья.
– 3…
Прощай, Юля.
– 2…
Прости меня…
– 1.
Костя.
IV
13 января. Пара недель назад. Школа Николая.
Все только начали собираться. Сейчас будут соревнования по плаванию в нашей школе. Я здесь был только из-за того, что надо было поболеть за младшую сестру своего лучшего друга, Кости Лихачёва. Он пытался найти её среди огромной толпы людей, состоящей из участников и их родственников. Мне же было смешно смотреть на его прилизанную причёску. Костя постоянно был с кудрявыми волосами, но сегодня для него и для волос особенный день. Как он сказал при встрече: "Не зря же полчаса своей жизни на укладку потратил!". Люблю проводить с Костей время. Я им даже восхищаюсь. Занимается воспитанием младшей сестрёнки, старается, учить уму-разуму. Словом, настоящий будущий семьянин! Тем более, иметь и воспитать родственника меньше меня по возрасту всегда было моей мечтой. Увы, я единственный ребёнок в семье. Но это не означало, что мои родители не уделяли столько же внимания мне, сколько родители Кости ему и Елене.
Наконец, все расселись. Костя внезапно вскочил со скамейки и побежал в сторону участников соревнований. Там была Елена в привычном для неё купальнике. Её брат подбежал к ней и, не смущаясь, обнял и пожелал удачи. Она тоже прильнула к нему и что-то сказала на ухо смешное. Костя засмеялся и показал большой палец вверх. Затем он сел обратно рядом со мной и сказал:
– Красотка, правда?
– Не Юля, конечно, но тоже ничего, – с ухмылкой ответил я.
Костя снова начал смеяться и в шутку оттолкнул меня. Мне тоже стало смешно. Елена вправду красиво выглядела. Для меня она является женской мини-версией самого Кости: косички с чёрными волосами, жёлто-зелёные глаза. Отличием лишь было родимое пятно на правой щеке. Лена всегда его скрывала, считая, что это делает её уродом в глазах окружающих и одноклассников. Но всё случилось ровно да наоборот: все быстро стали интересоваться ей, говоря, что ей очень повезло иметь такую особенность. Елена вообще пользовалась популярностью у одноклассников, особенно у представителей мужского пола, которые, как она сама рассказывала, сами к ней подсаживались в столовой, не давая проходу и места даже её подружкам. Оно и неудивительно: младшая сестра Кости была очень умной, весёлой и жизнерадостной. Её притягательный характер и милая внешность могли очаровать кого-угодно. И я не был исключением.
Участники начали выстраиваться. Елена должна была стартовать после младшей группы пловцов, она была в средней4. После того, как прозвучал гимн, ведущие начали объявлять участников первого заплыва. Костя переключился с рассматривания сестры на меня и спросил:
– А как у вас с Юлей дела? Не помирились ещё?
Тот самый вопрос, на который я точно не хотел отвечать. Юля после Греции стала более нервной и скрытной, и меня это раздражало. Она постоянно опаздывала на наши встречи, долго не отвечала на сообщения, была более рассеянной. При всём этом она умудрялась что-то скрывать. И теперь каждый раз, когда я пытался спросить её об этом, всё заканчивалось ссорой или Юля просто огрызалась и уходила от ответа. После всех этих перепалок меня всё чаще стала посещать мысль, что во всём был виноват я, и я сделал что-то не так. Я холодно ответил, быстро найдя чем ответить собеседнику:
– Нет. А как у тебя всё прошло, герой-романтик? У тебя же вчера было свидание с Надюшей…
– Да какое это свидание! – Костя, засмущавшись, стал отнекиваться. – Так…просто парная работа над проектом…
– Ага, так я тебе и поверил! По-твоему, почему она постоянно садиться вместе с тобой за парту, проекты постоянно с тобой делает, болтает о всяком? Да ты ей нравишься, пойми. Тебе всего лишь надо сделать шаг навстречу.
Я улыбнулся ему. Мне искренне хотелось поддержать Костю и сблизить его с Надей. Как бы это банально не звучало, но они созданы друг для друга. Как мы с Юлей, хоть сейчас и в раздрае.
Костя согласно кивнул и поднял голову. Ведущие объявили Елену в качестве участника следующего заплыва. Он быстро встал и агрессивно зааплодировал. Мне пришлось сильно потянуть его за руку, чтобы он обратно сел. "Вот это понимаю, поддержка!" – восхитился я у себя в голове. Участники заплыва остановились около стартовых тумбочек. Бассейн состоял из нескольких дорожек, и Елена должна была плыть по дорожке, обозначенной номером 2. Пока я сидел в ожидании начала, Костя задал мне серьёзный вопрос:
– Как ты считаешь, можно ли назвать меня хорошим братом?
Прозвучали свистки. Вопрос выбил меня из реальности. Как ни парадоксально, но в голове появилось множество других вопросов в попытке дать ответ на вопрос Кости. Самый главный: "Почему он спросил именно меня?".
Ответ я произнёс неуверенно, пытаясь поверить в достоверность собственных слов:
– Ну…ты же её защищаешь, оберегаешь, учишь в конце концов! Думаю, да, ты хороший брат.
Костя криво улыбнулся, будто всё, что я сейчас сказал, его сильно рассмешило или не являлось правдой. Но улыбка быстро пропала. За ней последовало рукопожатие со словами благодарности и счастливым взглядом на лице. Я успокоился, убедившись в достоверности своих слов, и задал вопрос, который волновал меня сразу после главного:
– А почему ты спросил?
Костя не сразу ответил. Он болел за сестру и всячески ей напутствовал. Вскоре заплыв завершился победой Елены. Она пришла самой первой. Ей предстояло проплыть ещё 2 заплыва двумя другими стилями. После того, как огласили результаты, Костя решился дать ответ:
– Просто я недавно задумался…и понял, что я никчёмный. Я никак не могу быть хорошим братом, потому что не могу постоять даже за себя! Что уж говорить о защите сестры… Коля, я постоянно был гоним в прошлых школах и в этой. Ты очень мне помогал, защищал меня всегда. Ты даже являешься авторитетом для Рафаэля. И да, я знаю, что это ты, Коля, сказал Дёмину не трогать меня. Спасибо, конечно, но теперь я чувствую себя в долгу перед тобой. А ещё хотел бы задать вопрос личного характера: если что-то случиться со мной, ты позаботишься о Елене?
Снова прозвучали свистки ведущих. Практически со всем, что сказал мой друг, я не был согласен. Поэтому нужно было поддержать Костю и высказать ему моё мнение о нём:
– Костя, ты не представляешь, какой ты хороший и умный человек! Знаешь, почему я тебя защищал? Потому что ты тот, кто действительно меня восхищает и удивляет! Ты же и так понимаешь, что многие наши с тобой одноклассники-плебс и прогнившие люди. Но ты, Семён, Надя, парочка тихонь и Юля-совершенно другие. Вы для меня особенные. И ты уж тем более! И позволь тебя поучить: неважно, чем ты силён, умом или мускулами, важно какой у тебя внутренний мир.
У Кости на глазах появились слёзы. Он был очень рад моим словам. Затем он неожиданно обнял меня и поблагодарил. Я удивился, но похлопал по спине, а потом и обнял. Я был рад, так как смог успокоить его. После проговорил слова, которые запомню на всю жизнь:
– Обещаю, Елена будет всегда под моей защитой.
Вскоре соревнования закончились. Елена заняла все первые места, а мы потом долго качали её на руках…а я всё думал об обещании.
Обещании, которое я не смог выполнить.
* * *
1 февраля. Настоящее время. Металлический ангар.
Звук выстрела эхом разнёсся по всему бараку. Время остановилось. Мне с большим трудом удалось открыть глаза. Теперь я мог увидеть плод собственного поступка-передо мной лежала Елена. Мёртвая. Она, простреленная в голову, больше не дышала. "Я убийца, трус и лжец", – констатировал я у себя в голове. На глазах навернулись слёзы. Вскоре я упал на колени, отбросив пистолет в сторону. Аид же продолжал смотреть на меня и ухмыляться. Он подошёл к Елене и начал свою речь:
– Теперь ты точно грешник, Гришин. Ты-убийца! Предатель! Как же ты будешь смотреть в глаза своему другу, а, убийца его сестры!?
Аид засмеялся. Он смеялся громко, отвратительно, также, как несколько минут назад. Я понимал, что этот психопат был прав, и ничего не мог с ним поделать. Возразить было нечем. Да и незачем. Мне нет места в этом мире. Из-за меня все страдают, и это нужно было прекратить.
Аид перестал смеяться. Я продолжал смотреть в пол, не желая видеть мученицу, невинную девушку, погибшую по моей вине, но всё равно почувствовал, как он подошёл ко мне поближе, присел и продолжил говорить уже рядом с моим лицом:
– Как был жалким, так им и остался. Даже смерть твоей любимой не изменила тебя. Ты так жаждал поймать меня и остановить, прикрываясь местью за убитую вторую половинку, что совершенно позабыл о том, где был корень проблемы, Колян. Если бы ты сейчас убил себя, то всего этого не произошло бы. Теперь ты будешь постоянно страдать, пока не убьёшь себя, а твои друзья умрут самым кровожадным и божественным способом!
Его слова эхом пронеслись в моей голове. Он был прав: я много чего не замечал. Ни поддержки Кости, ни измены Юли, ничего…но сейчас меня волновало только одно: чтобы сам старший брат не узнал о том, что Елена погибла от моих рук. А для этого надо было спрятать тело. Хотя…что это изменит в моей жизни? Смогу ли я жить прежней жизнью, той самой, после возможной победой над Аидом, после смерти Юли, после гибели младшей сестры лучшего друга? Будет ли психопат следовать условиям своей игры? Поэтому я задал тот вопрос, которые многие на моём месте посчитали бы жестоким и неправильным:
– Что…что будет с её телом?
– О, ничего страшного, – Аид встал, – я похороню её как следует, никто не узнает, что ты совершил. Этот грех останется на твоей совести.
После того, как услышал ответ, я встал, развернулся и пошёл по направлению к выходу из ангара. Продолжая чувствовать себя под направлением острия ножа Аида, мне пришлось искать дверь на ощупь. К счастью, я смог быстро найти его и выбежать на улицу, словно выбираясь из кошмара после долгого сна. Ощущения были очень приятными: хоть на улице и было не жарко, но это было то, что нужно, так как по моему лицу продолжал скатываться пот. Слёз уже не было. Было только осознание. Осознание произошедшего.
Я вышел на дорогу, по которой пришёл к этому ангару. Люди продолжали проходить мимо как ни в чём не бывало, будто ничего не произошло. Я не смотрел на них, но знал, что они точно обратят своё внимание на меня. Даже на секунду. И это меня и пугало: они жили своей обычной жизнью, как я раньше отмечал, каждый со своей каждодневной суетой. Прохожие, естественно, были не в курсе моей жизни и того, что у меня происходило. Но мне тогда казалось, что все притворялись, что все всё знали, но упорно об этом молчали, понимая, что не стоило упоминать об этом вслух. Если б это было так, то они были бы правы.
Я продолжал идти по тротуару вместе с остальными людьми. Мне предстояло вернуться домой. Но как же жить дальше? Разве смогу ли я спокойно говорить со своими родителями? Эти вопросы волновали меня больше всего на данный момент. Даже больше, чем смерть Елены. Как ни странно, но факт совершения убийства уже устоялся в моём понимании. Да, меня до сих пор бросало в дрожь, но страшнее были последствия. Впервые для меня будущее было не предопределено. Но одно я знал точно: любое предполагаемое развитие моей дальнейшей жизни не сулило мне ничего хорошего. У меня было ощущение того, что когда-нибудь мои родственники или друзья узнают, что я сделал. Поддержат ли они меня? Помогут ли они мне?
Я сел в метро и отправился на станцию, рядом с которой находился мой дом. Мне удалось найти себе место, где можно было отдохнуть и расслабиться. Однако, как только я решил погрузиться в сон, мой телефон завибрировал. По рингтону сразу стало понятно, кто мне звонил. Это был Костя. Последний человек, которому я хотел бы позвонить. Тем более, я не знал, что ему сказать. Я взял трубку. Костя заговорил всё тем же взволнованным голосом, что и утром:
– Привет, Коля. Надеюсь, не отвлекаю?
Вот тут надо было что-то ответить.