Управленец

Глава 7. Алая руда

Проделав пешком довольно приличное расстояние, во тьме, по лесу, запинаясь и падая, Горий наконец добрался до знакомого бугорка с торчащей из него трубой и еле заметным светом.

– Ты чего? – старый егерь обратился к зашедшему. Хороший слух заранее предупредил его о приближающемся незнакомце, в походке которого тот узнал навязанного хозяином управленца. – Получилось?

По выражению лица нежданного гостя читался ответ.

– Чего случилось-то? Хвост не привёл? – продолжал дед.

– Не думаю, – отвечал Горий, подсевший за столик и восстанавливающий сбитое дыхание. – Все остались у таверны. Её кто-то поджёг. Прямо в тот момент, когда барон уже почти выпил яд.

Грязная, покрытая царапинами и порезами рука ударила стол.

– Но-но! – воскликнул дед. – Держи себя в руках. Чего не добил его на месте?

– Сначала сам спасался, а потом народу набежало, окружили его, смекнули что к чему.

– Выходит, кто-то ещё на него охотится. Есть предположения, кто это может быть?

Разумеется, Горий знал, кто мог устроить поджёг, но искренне не верил в это, хотя собирающаяся в голове картинка давала ясный ответ. Не зная, где он находится и жив ли вообще, слуги Талльма могли пойти только к барону, исполняя контракт. Возникшее из ниоткуда пламя, очертившее таверну с двух сторон, просто кричало о тех, кто это мог сделать. Вспомнились тщетные попытки одоспешенных воинов сломать деревянную дверь. Вспомнились и абсурдно беспомощные люди, что не могли сломать деревянное окно. Ровно до того момента пока за дело не принялся Горий. Неспроста.

– Нет… – ответил управленец. Взгляд бывалого егеря сразу приметил лукавство, но говорить Борис ничего не стал. – Сообщи Гилберу, нам нужно с ним встретиться и обговорить новый план.

– Нужды нет. Такая шумиха поднимется, как только хозяин узнает – сам сюда нагрянет. Отдыхай, – сказал егерь.

Горий понимал, что особой нужды пытаться убить Володора своими силами нет. Если парочка кровавых подруг действительно выжила, то осталось ему не долго. Но желание увидеть, как это произойдёт, было чрезмерным. Кроме того, отказаться от попыток убийства и объяснить это пособникам в лице рыцаря и его егеря было бы крайне трудно. Было и ещё одно – тщательно скрываемое от самого себя желание встретиться с Азалией и снова заглянуть в её глаза. Правда этой встречи Горий в то же время боялся. Было неясно, что подруги думали о произошедшем на конезаводе. Догадались ли они, что это была засада, тем более подстроенная самим Горием, оставалось загадкой. Спустя какое-то время дед закончил свои дела и потушил горящую в углу лучину.

– Всё, на покой. С утра яснее голова.

Бурные размышления продолжились и в темноте. Обдумывая совершённое им предательство, мужчина сравнивал себя с теми, чьи имена один за другим зачёркивались в его списке. Пошёл он на это, чтобы остановить бессмысленное истребление случайных невинных, но теперь, когда подруги живы, а Горий оторван от них и не может повлиять на их действия, ситуация стала ещё хуже. Если бы не вмешательство управленца, то вместе с бароном в пожаре таверны погибло бы огромное количество ни в чём не повинных людей. И эта мысль ужасала.

«Нет! – думал Горий, расположившись на лежаке, но не способный уснуть. – Их нужно найти и как можно скорее».

Вдруг всплыл, похороненный в недрах памяти, поцелуй с Гвенет, мысли о котором Горий старался всегда пресекать. Однако сейчас он ожил в сознании так чётко, будто происходил снова. Предавшись воспоминаниям, управленец усомнился, кого из двух девушек он хотел бы видеть больше. Сладкое воспоминание оказало успокаивающий эффект, и мужчина медленно провалился в сон, продолжавшийся ровно до первых лучей солнца. Вместе с их проникновением в жилище через проём окна явился и Гилбер.

– Что там произошло и почему он жив?! – раздался громкий голос, разбудивший вздрогнувшего деда и неумелого отравителя.

Через какое-то время трое сидели за столиком. Рыцарь снова поглощал припасы своего егеря. Только плотный приём пищи был способен успокаивать его нервы. Выслушав подробный рассказ о произошедшем, Гилбер слушал новый план, разработанный Горием. Тот предлагал повторить схему с отравлением, но на сей раз в самой твердыне барона. От внимательно слушавшего рыцаря требовалось лишь протолкнуть Гория в слуги при его дворе.

– Это как-бы не проблема и вполне возможно, конечно, если денег дать. Но почему бы просто не спалить его, когда тот будет у своей… хм… твоей бабы в синем особняке? – рыцарь предлагал воспользоваться столь популярной в последнее время темой с поджогами и избавиться от Володора вместе с предательницей-женой, однако, то, что её муж был категорически против стало ясно ещё до того, как он открыл рот.

– После случившегося барон будет сидеть в своём логове как дикий зверь, – отвечал Горий, – и к Рине он, скорее всего, не поедет. А сжечь замок, как ты и сам понимаешь, будет намного сложнее, чем тот же особняк. Поэтому наш единственный шанс – это отравить его в собственном доме. Тем более, что ещё одна порция яда у нас осталась.

– Ты ведь понимаешь, что выбраться оттуда будет невозможно? – спросил Гилбер.

– Меня это не волнует. Я сделаю это.

– Ну хорошо…

Где-то в лесу

Стоя в окружении верных ему офицеров, Астор невозмутимо разглядывал развернувшуюся перед ним картину, ради которой его выдернули из столицы. Еле заметная, полу размытая дождями рисовка на земле была похожа на пятиугольную звезду, в центре которой лежал корпус человеческого тела, верхний угол размещал голову, а на боковых лежали руки и ноги. Неподалёку располагался подобный ужас, но уже с другим телом.

Глядя на высушенную до неузнаваемости голову, Астор не мог понять, как такое возможно. Голова была именно высушена, а не разлагалась, пролежав здесь долгое время. Также удивляло, что несмотря на всё, расчленённые тела, будучи в глубинах леса, остались нетронуты хищными зверями. То, что здесь замешано колдовство было очевидно, но, чтобы уточнить суть не хватало знаний. Увиденное одновременно пугало и раздражало пятисотника. Нужда в Громе возрастала всё больше и больше, а его медитация всё не прекращалась.

Столица – город Анновий

Широкие врата отворились и во двор заехала повозка. Скрипя продавливаемыми ступеньками, с крыльца спускался хозяин, обросший небрежной бородой купец.

– Ну, как оно? Пропустили без проблем? – встревоженно спросил он, имея ввиду досмотр всякого входящего в город груза.

– Конечно, хозяин, – отвечал спрыгнувший с передка мужик в чернющей, запачканной рубахе. – Покрасили как вы и просили.

Сказав это, тот убрал накинутую на повозку тряпку и показал груз. Купец взял в руку один из сотен крупных кусков угля, что там лежали и принялся его рассматривать. При перекладывании куска из руки в руку те изрядно марались цветом сажи. Бородач принялся тереть кусок и вскоре тот, очищенный от налёта, покраснел. Повозка алой руды, замаскированной под уголь, что стояла во дворе особняка, изрядно давила на нервы. Купца коснулась дрожь, и он положил руду обратно, перекинув взгляд на рабочего.

– Ты знаешь, что дальше делать. Увози это поскорее от моего дома.

Покинув двор, повозка, запряжённая двойкой лошадей, медленно поплыла по улочкам. Проезжая мимо, извозчик внимательно следил, чтобы к нему не приближались люди с факелами или лампами, которых посреди дня на улицах обычно не было, но тем не менее. И как сжалось его сердце, когда вклиненный в стоящую на дороге цепочку, он был вынужден проезжать мимо выступающих на площади артистов, задорно играющих с подожжёнными двусторонними факелами и веселивших несметную толпу. Побледневший от страха, извозчик встретился взглядом с одной из зрительниц представления. Та, видимо, подумала, что мужик питает страх перед огнём и противно засмеялась, продолжая усмехаться, даже когда повозка была уже вдали.

– Тупая баба! Споткнись кто из них и полгорода на воздух взлетит… – тихо ругнулся задетый мужик.

Вскоре его страхи приняли такой масштаб, что тот был готов умереть на месте. Он прибыл к главной плавильне города. Его остановила пара воинов.

– Стоять! Чего везёшь? – вместо ответа страж получил расписку, прочитав которую он принялся досматривать груз. Едва обнажив чёрные камни, тот тут же накрыл обратно и пошёл открывать ворота.

Повозка въехала в огромное строение предприятия и преодолела несколько десятков метров в общей очереди из таких же повозок, прибывших через другие проходы, прежде чем оказалась в зоне разгрузки. Уголь везли непрекращающимся потоком.

По мере продвижения извозчик чувствовал всё больший холод, что сильно удивил его, но после того, как к нему вышли одетые по-зимнему рабочие, удивлению уже не было предела. Закутанные работяги принялись разгружать повозку, заполняя вагонетки, что доставили лжеуголь прямо к печам. Здесь, перед внушающего размера топками трудились кочегары, не нуждавшиеся в тёплой одежде, но только потому, что их спасал жар раздуваемых огромными кузнечными мехами печей. Жуткий гул топок, в которых без труда поместился бы человек в полный рост издавал такой громкий шум, что не смущал разве что привыкших к нему тружеников плавильни. Однако гул пылающего угля вовсе не мешал расположившемуся меж печами-близнецами Грому. Маг сидел, подмяв под себя ноги. Его глаза были закрыты, а сознание дремало.

Вывалившаяся из вагонеток руда местами проявляла красноватый цвет, но кочегары были слишком заняты работой чтобы это заметить. Ударившаяся о большой кусок лопата разбила его надвое и загребла вместе с прочими кусками…

Извозчик, бившийся в вызванном страхом ознобе, очутился в длинной очереди выезжающих повозок. Простояв несколько минут, он убедился, что такими темпами спастись ему не удастся и рванул к выходу своим ходом. За ним тут же погналась стража и вскоре беглец был вмазан лицом в пол. Вдруг раздался страшный грохот и задрожала земля. К взрыву был готов только схваченный мужик, а потому, воспользовавшись ситуацией, он ловко вырвался из захвата и успел выбежать наружу прежде чем здание плавильни рухнуло, заставив дрогнуть весь город. Среди поднявшегося облака пыли и всеобщей паники извозчик быстро исчез в лабиринтах улиц.

Едва свалившиеся с ног люди успели подняться, а пыль слегка осесть, раздался новый взрыв, прогремевший где-то в глубинах разрушенного завода. Огромные камни и металлические детали взлетели на воздух и из образованного кратера хлынул столб яркого пламени. Дикий жар, гудящий под завалами и плавивший камни, вырвался наружу, изрыгнув человеческую фигуру.

Прибывшие на место стражи сначала не решились идти к горящим завалам, но после приказа командира рванули искать выживших. Вскоре стало ясно, что погребённые под завалами если и не были раздавлены, то пламя печей не оставило им шансов. Однако люди продолжили своё продвижение и наткнулись на обугленное человеческое тело. Приблизившись к нему, они поняли, что несчастный был ещё жив.

– Быстрее, – кричал командир, – нужно вытащить его отсюда!

Воины подняли тело и осторожно потащили подальше от гудящего позади столба пламени. Перебирая ногами по горячим камням, чувствовалось, как они начинают проседать. Вскоре камни начали проваливаться в бушующее внизу пекло.

– Бежать!!! – команда начальника прозвучала в головах солдат ещё до того, как он её произнёс.

Все рванули что было сил. Если прочие бежали довольно резво и вскоре были в безопасности, то тащившие выжившего немного отставали. Вдруг под одним из них с грохотом рухнула плита и тот чуть не свалился вместе с ней, успев ухватиться. Бросившиеся ему на помощь товарищи помогли визжавшему подняться и только когда он был уже вдали от плавильни заметили, что кожаные подкоптившиеся сапоги оказались приварены к ногам.

Под крики раненных и шум набежавшей толпы, выживший наконец-то был передан в руки целителей. Они смогли привести его в сознание и тот открыл светящиеся синие глаза…

Спустя какое-то время в лазарете

Завидев Астора, главный целитель почувствовал, как по телу, словно спасаясь бегством, побежали мурашки. Командир пребывал в столь жутком бешенстве от произошедшего, что с трудом сдерживался. Во взгляде читалась убийственная решимость, а от брони исходил резкий запах копоти и дыма.

– Что с ним? – спросил Астор.

– Он жив… – лекарь долго не начинал говорить и решил начать речь с единственной приятной новости.

– И…? Ну же!

Старик нервно сглотнул и продолжил:

– Мы смогли разъединить губы и восстановить зрение, но это всё, что мы смогли сделать…

Астор тут же направился к двери палаты. Войдя в помещение, он увидел лежащего на кровати Грома. Целого и невредимого. Свалившийся с души камень вселил недолгую радость.

– Ну как ты, боец? – спросил пятисотник и подошёл поближе. – Надо выпороть главного лекаря, чтоб больше не пугал своими сказками. Ты вон жив здоров, как я вижу.

– На твоём месте я бы наградил его как никого ещё не награждали, – тихо и медленно ответил маг, не поднимая прикованного к полу взгляда. – Он сделал настоящее чудо.

– О чём ты?

Чародей медленно поднял глаза на собеседника и продолжил:

– Это иллюзия. Я наложил на себя свой прежний облик, чтобы не смущать тебя.

– Что произошло? – радость тут же рассеялась, военный сел на стул рядом с кроватью. – К тебе вернулись силы?

– Я уже восстановил значимую долю сил и готовился к выходу из сна, но прогремел взрыв. Последовавший за ним всплеск энергии восстановил мою мощь, и я пробудился, но к тому времени меня и всех, кто был со мной накрыло пламя. Сдерживая его, я попытался выбраться, но, держать жар достаточно долго сил не хватило. Огонь стал пожирать моё тело, и всепоглощающая боль помешала мне действовать разумно. Я не сгорел полностью только потому что до последнего держал защитное заклинание.

– Насколько всё плохо? – спросил Астор.

– Виновных нашли?

– Ещё нет. Гром, покажи мне насколько всё плохо…

– Уверены?

Пятисотник был настойчив, и маг снял иллюзию. От увиденного Астора пронзил ужас, словно холодными иглами. Оплавленное, безволосое подобие человека, сидящее на кровати, даже близко не напоминало Грома. Спустя несколько секунд узнаваемые черты всё же проявились и от этого жуть накатила с ещё большей силой.

Сил продолжать смотреть больше не было. Маг это понял и снова скрылся за иллюзией былой внешности, сказав:

– Понимаю… Сам не желаю это видеть.

Рука военного крепко сжала предплечье мага.

– Я отомщу им за это. Слышишь? Те, кто это сделал пожалеют, что родились на свет! – пальцы Астора всё сильнее впивались в рукав больничной рубашки. – Даю слово.

– Мой господин не бросает слов на ветер, – ответил Гром и сжал руку пятисотника в крепком рукопожатии, – стало быть мой долг помочь исполнить их.

Маг покинул лазарет вместе со своим другом и вскоре двое очутились в кабинете, хозяин коего принялся рассказывать обо всём, что ему удалось выяснить.

– Можешь предположить, что это такое? – спросил Астор, протянув магу отчёт по найденным в лесу трупам. Королевская служба уделяла особое внимание документам и сопровождала записыванием чуть ли не каждое своё действие. Так, среди листов отчёта были не только словесные описания найденных тел, но и их рисунки, содержащие мельчайшие детали.

– Жертвоприношение, но очень необычное. Обычно достаточно просто снести голову или вскрыть глотку, а тут такие сложности, – заключил Гром после недолгого чтения бумаг. – Где останки? Вы же не оставили их там?

– Конечно нет, – ответил Астор. – Всё в хранилище. Я прикажу доставить.

Пока слуги тащили мешки в кабинет, Гром присел на лавку. Покрытое сплавленной и заживлённой лекарями кожей, тело слушалось с большим трудом, причиняя боль при некоторых движениях. Маг старался не обращать на это внимание, боясь паники и отчаяния, что навалят сразу после того, как придёт осознание того, что такое положение сохранится на всю жизнь. Однако в этот раз противостоять тянущей боли во всём теле не удалось и Гром почувствовал, как к горлу подступил ком, а закрытые глаза начали слезиться. Вдруг открылась дверь и в кабинет вошёл офицер, чьё бесцеремонное вторжение означало, что тот имел ценные вести.

– Господин Астор, хозяин взорвавшейся плавильни бесследно исчез больше суток назад. Я отдал приказ о начале поисков.

– Вы подозреваете хозяина? – спросил маг, обратившись к Астору.

– Никто кроме него не обладает достаточными знаниями, чтобы устроить подобную диверсию по самоуничтожению, – ответил Астор и велел офицеру уходить.

– Это не он. Едва ли он стал бы жертвовать своим предприятием, чтобы убить твоего помощника. Кроме того, взрыв не был результатом перегрева печей или ещё чего-то обычного. Это была магия. Выброс огромной энергии, что достиг меня раньше, чем пламя. Сомневаюсь, что купцы на такое способны. Даже если бы они наняли мага подобного мне, совершить такое он бы не смог, – сказал Гром, как тут же в кабинет постучались слуги.

Поставив два тёмных мешка перед магом, те развязали их и отошли. Как ни странно, но даже запаха мертвечины не было. Стольный маг взял в руки одну из двух голов и сказал:

– Абсолютно сухая. Принимая жертву, существо, кем бы оно ни было, истощает её полностью, поглощая все энергетические соки. Однако, для этого тварь должна пустить к жертве одну из своих «щупалец», запятнав как жертву, так и место проведения обряда своей силой.

– Ты сможешь понять кому она была принесена? – спросил Астор и получил от чародея самодовольный кивок.

Синие глаза засияли, а мага прошиб запах уже до боли знакомой силы некоего существа.

– Наш враг не человек, но то, что это именно он стал причиной бури и сжёг конезавод сомнений нет, – заключил Гром.

Всё сложилось, как и думал Астор. Ещё до пробуждения стольного мага, тот начал прорабатывать версию, где все убийства, произошедшие в области за последнее время, имеют следы одного и того же существа. Таким образом, среди жертв находится нечто общее, а именно связь с одним и тем же человеком, казнь которого стала вестником первого проявления магии врага – бурей. Пятисотник изложил свои мысли товарищу.

– Именно в ночь после казни, некоего осуждённого за казнокрадство, Гория бушует буря. Затем грабители убивают его заместителя, что выступал в суде против него, на следующий день на его месте работы неизвестные убивают нового управляющего и исчезают двое рабочих. Скорее всего в мешках перед тобой именно их тела. Сотник Лон, возглавлявший перебитый на дороге конвой – его близкий друг. Погибший хозяин «Чёрной лошади» – имел с ним тесные связи.

– Похоже наш дохлый управляющий-казнокрад стал духом мести и теперь убивает всех, с кем был знаком при жизни, – заключил Гром.

– Если это так, то завалить эту тварь наш священный долг! – ответил Астор, которого корёжило от одной мысли о том, что ненавистные ему коррупционеры начали воскресать и чинить такой хаос.

– Нам нужно понять, кто может стать его следующей целью. Есть предположения?

– Благодаря трудам моих людей теперь я знаю об этом ублюдке всё! – говоря это, Астор достал из шкафа толстую сшивку бумаг и принялся листать.

Среди отчётных документов, свидетельствах о владении имуществом и послужных списков был найден сборник допросов, где были записаны все сведения, что удалось получить от знавших Гория людей. Погрузившись на какое-то время в чтение, двое добрались до самого интересного. Один из чиновников, бывших в дружеских отношениях с казнённым утверждал, что присутствовал на суде и был искренне удивлён, увидев, как против Гория свидетельствовала его собственная жена. Только спустя время, став свидетелем тесного общения Рины и барона Шремского, что начались сразу же после казни причём в бесстыдно открытой форме, человек понял, что к чему.

– Жена… – сказал Астор и уже готовился рвануть седлать лошадей в надежде застать монстра в особняке жены.

– Нет, – ответил Гром. – Жена это возможно единственное, что держит дух Гория в этом мире. Убив её, он потеряет эту связь и постепенно начнёт гаснуть, и он это понимает. Он будет пытаться убить барона. Нужно ехать к нему, но Рина тоже нуждается в охране, не будет лишним послать к ней отряд.

Раздался стук в дверь и вскоре в комнате оказался очередной офицер. Это был сотник, посланный разобраться со сгоревшей накануне таверной. Астор старался всё держать под контролем, но нехватка преданных людей не позволяла оперативно расследовать происходящее в области, а потому сведения дошли до столицы с небольшим опозданием.

– Господин Астор, на барона Володора было совершено покушение во время охоты. Таверна, где он остановился для пиршества была подожжена с двух сторон и сгорела полностью. Среди жертв несколько работников, хозяйка таверны, а также несколько воинов барона. Сам Володор не пострадал.

Астор и Гром оторвали взгляд от офицера и уставились друг на друга.

– Едем!

Тем временем в замке барона

Твердыня Володора выглядела действительно впечатляюще. Построенная здесь в древние времена крепость стала административным центром местных земель и постепенно обрастала добром, концентрируя в себе богатства речной долины. Едва ли кто из простых людей смог бы проникнуть за массивную крепостную стену, не говоря уже о самой цитадели.

Горий много раз слышал о ней, но бывать в этих местах ему не приходилось, а потому можно было надеяться, что печально известного управленца в лицо никто не знает. Тем не менее он тщательно скрывал лицо за широким капюшоном, восседая на рысаке, тихо плетущимся за конём Гилбера.

Чтобы не вызывать подозрений, рыцарь решил не просто наведаться в его замок, а нанести официальный визит, изобразив беспокойство по поводу состояния начальника после недавнего покушения.

Всадники ненадолго остановились у врат, выслушав приветствие стражей, даже не помысливших спросить, кем являлся спутник всем известного воителя. Преодолевая свод проезда, двое ощутили благотворную прохладу тени и вскоре оказались во внутреннем дворе. По бокам виднелись хозяйственные постройки, бараки стражи и конюшня, а впереди открывался взору могучий дом местного владыки. Управленец перевёл взгляд на тяжело вздохнувшего спутника. Тот мысленно сравнивал это, скрывающее половину неба великолепие, и своё поместье. «А ведь всё могло быть по-другому… – думал Гилбер, уставившись на рисунок каменных глыб, составляющих стену цитадели. – И будет!».

Проехав несколько минут меж снующих в разные стороны воинов, всадники спешились под большой аркой, служившей парадным входом.

– Пошли, – тихо сказал рыцарь и махнул кистью руки напарнику. – Говорить буду я, а ты постарайся не попасться нашему другу на глаза. Мало ли где он будет.

Обойдя через ещё одну охрану, мужчины оказались в длинном коридоре, уходящем в глубины строения. Держа путь в помещение для прислуги Гилбер делал поворот за поворотом, стараясь выбрать самый безлюдный маршрут. Сделав ещё один поворот, боковым зрением рыцарь заметил какое-то движение, но не стал оборачиваться, выясняя кто это, пока до боли знакомый, удивлённый голос не окликнул его.

– Ги-и-и-лбер! Ты куда это попёр?

Остановившись, рыцарь сморщился и повернулся, по ходу вращения приведя выражение лица в подобающее состояние.

– Да вот тебя и ищу, Володор.

– Удача сегодня на твоей стороне, – ответил барон, останавливая жестом руки идущих с ним помощников. – Раз ты смог меня найти в этом сраном углу замка, где я никогда не бываю.

– Действительно, что ты делаешь в корпусе прислуги? – спросил Гилбер.

– Осматриваю задницу моего замка, чтобы туда взрывчатки не напихали. Слыхал, в столице плавильню подорвали? И это после покушения на меня! Не просто так. Каждый день теперь какое-то дерьмо происходит! Кстати… почему тебя не было на охоте? Я же всех созывал.

– У меня в поместье беда приключилась. Складик загорелся, тушили всю ночь. Вот теперь я и прибыл справиться, как ты после покушения.

– Опять пожар… – раздражённо отвечал барон, переходя на крик. – Помяните моё слово, ещё пара недель и вся область сгорит к чёртовой матери, если мы не будем заботиться о нашей безопасности и не найдём того, кто это делает!

Взгляд Володора перебросился на второго гостя.

– А это ещё кто с тобой?

Всё это время Горий стоял, опустив голову, а сейчас рухнул наземь в глубоком поклоне.

– Моё имя Тирд, господин, – дрожащим голосом заговорил Горий, уткнувшись лбом в пол. – Возьмите меня к себе на службу, хоть кухарем! Мне без разницы, кем быть, лишь бы поближе к Вам. Более достойного для услужения господина и не найти. Вы самый…

– Ну-ка поднимись… – сказал барон, нахмурившись от голоса, что показался ему слегка знакомым.

– Я проделал долгую дорогу и не смею смущать вас своим обликом. Позвольте мне привести себя в порядок, будучи на вашей службе и служить вам до конца моих дней!

Барон снова поднял глаза на рыцаря и спросил:

– Ты где его нашёл вообще?

– Южанин, имперец, – ответил Гилбер. – Для них служить представителю монаршей власти – большая честь. Он сначала ко мне пришёл, да как узнал, что есть ещё ты – сразу попросился. Барон-то к королю поближе будет.

– Интересно… – расплываясь в улыбке сказал Володор, поглядывая на человека у своих ног. – И ты вот так просто решил лично сопроводить его до меня?

– Я ж говорю, что сам к тебе собирался. А на счёт его, то не по нраву мне их раболепство. Не для того наши предки погибали, чтобы мы сейчас сапоги начальникам лизали.

Здесь упоминается о «Восстании вьюнка» в ходе которого единая Анварская держава была разделена на Анварскую республику, где власть монарха была свергнута, и Анварское королевство, где со значительными уступками в пользу свобод народа монархию удалось сохранить.

– От тебя несёт республиканством, – барон погрозил пальцем в усмешке и вновь обратился к «южанину». – Что ж, Тирд, ты принят. Ступай к главному слуге, он тебя определит. Гилбер тебя проводит.

Горий приподнялся, оказавшись на коленях и увидел перед собой пятерню толстых пальцев на одном из которых виднелся перстень. Если бы не Гилбер, то он тут же бы схватил припрятанный на всякий случай нож и вспорол барона от пояса до ушей, но оставаясь верным своему принципу, что невинные не должны страдать, был вынужден поцеловать поданную руку Володора. Повеселевший от контакта с южной культурой барон двинул своих людей в другую сторону и вскоре скрылся за углом.

До конца пути двое не говорили, а прибыв в комнатку главного слуги, рыцарь пояснил ситуацию и настоятельно рекомендовал определить пополнение на кухню.

– Извините, господин, но я уже нанял на кухню двух новых служанок и он будет просто ни к чему, – сказал седовласый, но молодой на лицо мужчина в простенькой рубашке.

Гилбер оглянулся и пододвинулся к нему поближе.

– Тирд проделал такой путь не для того, чтобы чистить нужники или заправлять кровати. Готовить еду для своего господина и его окружения – особенная честь, – сказав это, рыцарь сунул слуге несколько монет, что приятно охладили его руку.

Седовласый смерил вес и размер монет, оглянулся и сказал:

– Понимаю, но, а если те, кого я нанял перед ним окажутся более способными для кухонных дел?

Количество серебра в его руке удвоилось.

– Значит, ты обучишь его всему, что он должен знать, – ответил Гилбер.

– Но хозяин устраивает банкет уже этим вечером, – не унимался слуга. – Времени на обучение нет, а к хозяину приедут важные гости.

К согретым ладонью монетам добавились новые, но уже из более тяжёлого и ценного металла.

– Значит на сегодня его задача – чистить овощи. А твоя – делать вид, что ничего не было. Ты меня понял?

Старый слуга сразу почуял, что происходит что-то чрезвычайно интересное, с чего можно поиметь хорошие деньги. А потому, дожав максимальную сумму, он довольно кивнул в ответ, убрал состояние в карман и тут же забыл о произошедшем. В его голове даже пробежала мысль бросить свою службу и перебраться в какой-нибудь далёкий город.

С уходом Гилбера Горий оказался наедине со своим новым начальником и весь последующий день вникал в работу замковой кухни.

Как оказалось, кухонные рабочие делились на две группы. Первая занималась приготовлением блюд, а вторая обслуживанием стола и их подачей. Проплаченный новичок оказался во второй группе, чей более тяжёлый и требующий навыка труд оплачивался больше. Кроме того, повара могли быть счастливы ещё потому, что за неудачи и оплошности чаще всего доставалось именно работникам выноса. Именно их головы носили недосоленные супы и жухлые салаты. Тем не менее многие из простолюдинов мечтали попасть на эту работу. Мужчины надеялись выслужиться перед хозяином и убедить того перевести на более престижную службу. А девушки в первую очередь шли за возможностью охомутать зашедшего на обед к барону рыцаря или вельможу.

Сам же барон любил, чтобы ему прислуживали женщины, а потому Тирд остался в пределах кухонного помещения. Долго размышляя и наблюдая за окружением, Горий понял, что вычислить блюдо или напиток, что будет подан именно Володору невозможно. Также выяснилось, что незаметно покинуть кухню, что располагалась на этаж ниже банкетного зала и подлить яд тоже не получится. Тяжкие думы и чистка овощей продолжались вплоть до того момента, когда прибыли гости. Сверху раздались звуки музыки, послышались громкие разговоры и туда направились первые блюда.

– Мне нужно наверх! – сказал Горий, поймав за руку седовласого начальника, пришедшего лично проконтролировать работу кухни.

– Зачем это? – недовольно выдернув локоть, спросил главный слуга. – То, что я тебя принял это не значит, что ты можешь скакать, куда захочешь. Работай где сказано!

– Господин Володор хотел меня видеть. Думаю, ему будет приятно, если я не просто выйду, пропахший жаренным мясом, а вынесу ему что-нибудь изысканное.

Начальник погрузился в недолгое раздумье, после чего сказал:

– Вынесешь одно блюдо, поклонишься и уйдёшь. Хватит с тебя этого. Иди переоденься.

Горий бодро отправился по ступенькам наверх, где в специальной комнате хранилась парадная одежда для пиршеств подобных сегодняшнему. Хозяин позаботился, чтобы во время приёма гостей все его холопы были одинаково нарядные. Лестница вела в соседнее с банкетным залом помещение. На длинных столах стояли готовящиеся к подаче яства, а вокруг носились слуги. Стараясь не обращать на прочих внимание, Горий буром прошёл через всю комнату к двери и, оказавшись у неё почувствовал, как на него кто-то пристально смотрит. Медленно повернув голову, он встретился взглядом с парой прекрасных зелёных глаз.

Нахлынувшая на него парализующая паника отступила только когда облачённая в одежду слуги Азалия затолкала его в другую комнату и закрыла дверь.

Широкое, обтянутое шнурками на талии, платье хорошо смотрелось на утончённой фигуре. Вошедшая следом Гвенет была в том же образе, но производила немного меньшее впечатление.