Русский реактор. Новый запуск

Виталий АВЕРЬЯНОВ:

Сегодня в нашем разговоре можно увидеть две модели, два объяснительных сценария. Одна из них, скажем так, оптимистическая, хотя драматическая, другая – скептическая. При том что скепсис никогда ведь никого не спасал от жизненных неурядиц. Пинг-понг, о котором говорил Валерий Коровиин, это как раз маятниковое качание между двумя этими крайними моделями.

Скептическая модель звучит следующим образом: цезарь стал заложником своего жизненного пути. Сначала Берлин, 80-е годы, немецкое пиво, обаяние нависающей над ГДР западной культуры, которая вот-вот должна поглотить восточную. Затем собчаковский «бандитский» Петербург, где Путин занимался, как известно, внешнеэкономическими вещами. И выстроена действительно феодальная модель, по верному замечанию Шамиля Султанова. В экономике сложились отношения рентно-даннического типа. Экономика рассматривается как некий даровой поток ресурсов, огромные богатства, которые дают Земля и природа, и которые можно «оседлать». Иными словами, есть князь, который контролирует поток, есть дружина, с которой он делится, чтобы обеспечить безопасность этого потока, и есть результат этой экономики, который выражается в том, что создаются оффшоры, это так сказать «заначка» на черный день, и создается возможность роскошного сверхпотребления. Вся суть, весь смысл скептической модели сводится именно к этому.

Если сравнивать эту экономику с экономикой, которая была в советский период, при Сталине, например, мы увидим, что там тоже прибавочный продукт очень жестко отбирали у производящего класса. Но все, что Сталин отнимал, он направлял на дальнейшее наращивание производящей мощи государственной экономики. То есть мы имеем дело с диаметрально противоположными подходами в данном случае.

Вторая модель может быть символически описана строками поэта: «Но под властью татар жил Иван Калита / И уж был не один, кто один против ста». Я сегодня говорил о путинском даре Протея, а еще у него есть один большой дар: терпение, выдержка, воспитанная в недрах наших спецслужб. И, безусловно, очень многие признаки говорят о том, что за этим протеизмом скрывается своя последовательная линия. Почему она проявляется во внешней политике в первую очередь? Это не странно, это естественно в данной ситуации, потому что, конечно, для России как цивилизации геостратегический, внешнеполитический вектор является локомотивом, он тянет за собой все остальное. Вопрос: с какой скоростью.

Верховная власть обычно идет на перемены тогда, когда они уже, во-первых, очень сильно назрели, и во-вторых, уже невозможно без них дальше существовать. Вот это нам очень трудно понять. Для идеолога и для субъекта власти время течет по-разному, идеолог живет идеальными моделями, власть живет реальными возможностями. Пока есть возможность терпеть старый, пусть безобразный порядок, он будет существовать, потому что он обеспечивает эту власть, он обеспечивает эту систему.

Шанс на вторую модель, которая была обозначена как «новая опричнина», сохраняется, а темпы перехода к этой модели, которые нас удручают, в принципе не являются чем-то противоестественным. Каковы признаки движения к этой модели? Их много, и не стоит сегодня все их перечислять. К ним относятся, к примеру, борьба с НКО – иностранными агентами, или, допустим, запрет на активы для чиновников за рубежом.

Модель феодально-мафиозная имеет свои лимиты жизнеспособности, и наступает момент, когда общество в целом и внутри него власть, если это чуткая власть, перерастают существующую модель и расстаются с ней. Это будет означать решительный возврат к исторической преемственности с Российской империей и СССР. Возможно, когда две эти линии – историческая и политическая – сойдутся в некотором фокусе, произойдёт мощная геостратегическая вспышка. Не исключено, что это случится уже в 2017 году. Во всяком случае, мы будем следить за событиями с этой точки зрения, продолжать обсуждение данной темы и, по мере наших сил, участвовать в её развитии.

Новый запуск Русского реактора
(на круглых столах Изборского клуба)

Не устранение тьмы породит русскую экспансию, но русская экспансия преодолеет тьму…

Александр ПРОХАНОВ, председатель Изборского клуба:

– После 1991 года у России не было никаких перспектив, более того, не было государства. Если нет государства – нет народа. Русский народ осиротел, был угнетен, его расчленили, разбили, перекодировали. Это была чудовищная, безнадежная, но с другой стороны, повторяющаяся в русской истории ситуация – ситуация черной дыры.

Потом из этой черной дыры медленно, мучительно, едва заметно стала появляться страна, стало появляться государство: по моей терминологии, пятая империя, поднимающаяся после крушения четвертой – советской, сталинской империи. Эта пятая империя появлялась очень робко, очень противоречиво, но она появлялась. Это как весна наступает: где-то там проталинка, там вылезла былинка вокруг ствола, – так образовалось и выстроилось государство.

Причем это государство по мере возрастания набирало пассионарную энергию, и русский народ медленно, мучительно воскресал, переживал свое очень сложное возрождение. Это возрождение проходило разные стадии. Сначала – победной войны 2008 года, когда мы прорвались сквозь Роккский туннель в Закавказье. Потом мистический Крым, который был и апофеозом путинского правления, и апофеозом всего первого периода становления русского государства, этого русского ренессанса.

Потом наступила стагнация. В течение нескольких лет мы смотрели, как снарядами убивает на Донбассе русских людей, детей, женщин, и Россия ничего не делает, кроме гуманитарных конвоев. Возникло уныние, печаль. Таинственные русские коды вдруг перестали звучать, русская музыка на время заглохла. Русский реактор затих. Он не взорвался, он не превратился в Чернобыль, просто были опущены графитовые стержни, которые заглушили это производство русской энергии.

Мировоззренческая задача сегодня для нас, философов, мыслителей и политиков – этот реактор опять запустить. Есть ли возможность запустить его, не уничтожая чудовищную олигархическую власть вместе с этой экономической моделью, когда мы по существу все свои ресурсы откачиваем из России и передаем их на Запад? Есть ли возможность запуска ректора так, чтобы это включало существующие ныне политические формы, но еще и сверх этих форм? Есть ли возможность опять запустить русскую энергию, чтобы она перемолола и олигархов, и этот набиуллинский экономический блок, сожрала эту тьму?

Но не устранение тьмы породит русскую экспансию, русский взрыв, а наоборот: русский взрыв, русская экспансия должны преодолеть эту самую тьму. Я все время сейчас размышляю над этим, потому что опять наступил выборный год. Денег в стране нет, не удастся залить ими страну и купить избирателей. В стране исчерпан ресурс обещаний. Обещали много, кое-что сделали, но большинство обещаний не выполнено. С чем прийти к людям, чтобы опять вспыхнули у русских людей глаза, чтобы опять засверкала в них великая русская надежда?

Ведь бывали времена и хуже, когда полстраны было под немцами, когда немец стоял в Химках. А русский реактор продолжал работать, и он перемолол нашествие. Мне кажется, что эти русские коды, которые не удалось выбить зубилом, как это делают с номерами на двигателях украденных автомобилей, русские коды, которые воскресли после 1991 года, вновь должны проснуться. Что я имею в виду? По-прежнему Крым – это огромный ресурс, к которому нужно по-новому подойти. Не не через создание санатория, не через создание инфраструктуры, а через идею сакральности, потому что Крым для России мистичен и сакрален. Второе – Донбасс. Донбасс не может больше существовать как место, где избивают русских. Там на Донбассе, вокруг Донбасса должны быть произнесены речения, слова, формулы и поступки государственные, которые будут способствовать воскрешению русского фактора. Третье – Арктика, русская обетованная земля, русское стремление к бесконечным пространствам. Это приоритетный проект, не только связанный с оборонными комплексами, которые мы строим на острове Врангеля, или с Севморпутем, или с углеводородными платформами. Но это и Арктика как «звезда пленительного счастья», как Полярная звезда, как русская мечта, как зона, где русские будут добывать опять пассионарность, а не только углеводороды.

И наконец, последнее – это создание великой русской сказки, потому что русский народ очень доверчив, очень наивен, очень открыт, его легко морочить, его легко обмануть. Но его не обманешь в другом – у него не отнимешь его сказочную мечту об идеальном бытии, которое он формулировал и в языческих волшебных сказках, и при старце Фило-фее в христианских трактатах, и при большевиках. Это непрерывное стремление к идеальному бытию, которое основано на божественной справедливости. Эти формулы, мне кажется, могли бы быть введены в общественное сознание для того, чтобы общественное сознание преодолено уныние, преодолело эту пагубную страшную печаль.

А когда наше общество преодолеет уныние, оно сможет изменить, изжить порочность нынешней политической и экономической модели.

И здесь, конечно, мы не обойдем и глазьевскую тему эмиссии денег, и тему жесткой борьбы с коррупцией, и расстрела нескольких олигархов, и проблему преодоления двоемыслия, когда, с одной стороны, происходит возгонка патриотического сознания в России, а с другой стороны – пестование олигархов. Чем больше людей оказываются вовлеченными в этот патриотический подъем, в патриотическую энергию, чем больше, грубо говоря, мы любим Родину, – тем страшнее на наших глазах выглядит эта бессовестная и бесчинствующая прослойка, олигархическая знать. Это противоречие катастрофично для самого устройства государства. Поэтому прекрасно было бы сегодня сформулировать весь набор представлений о русском реакторе: и критических, и идеалистических.

Михаил ХАЗИН, экономист, президент компании экспертного консультирования «Неокон»:

 

– За последние год-полтора количество разного рода концептуальных клубов, групп, кружков резко выросло. У нас имеет место некоторый очень мощный интеллектуальный подъем, которого не было достаточно долго. Помню, когда появилась Русская доктрина, она высилась одна на фоне абсолютно выжженной земли. Сейчас ситуация радикально меняется. Но у нас при этом есть принципиальная проблема, решение которой и может вызвать очень большую активность в массах. Эта проблема – полное отсутствие образа будущего, образа победы.

Была идея восстановления Русского мира. Но нельзя восстанавливать Русский мир, если вы живете в рамках экономической модели финансового интернационала. И те, кто ратовал за Русский мир, не говорили, что надо сажать всех – дальше там поименный список, начиная от Чубайса и кончая многими другими. Мне кажется, это их большая ошибка. Они именно этим идею и загубили, на какое-то время, во всяком случае.

Вся проблема состоит в том, что этого образа у нас как не было, так и нет. У нас есть некие образы элитно-управленческие, когда некоторая группа говорит: «А давайте восстановим монархию, а мы станем дворянством». Или: «А давайте мы устроим какую-нибудь сословную демократию с имущественным цензом, как в Древней Греции, и те, у кого меньше 100 рабов, права голоса не имеют, потому что они быдло». Или еще что-нибудь в этом роде.

Теоретически я вполне себе понимаю, почему Путин ничего не делает. Все его отношения со старыми командами действуют только до тех пор, пока эти команды имеют некоторый ресурс, как ни цинично это звучит. Базовый ресурс, на котором держалась существующая ныне модель, заключался в западных инвестициях. Больше этот механизм не работает и работать не будет. Это означает, что независимо от того, нравится нам это или не нравится, через 10 лет у нас будет другое будущее. И по этой причине сегодня обсуждение этого другого будущего не есть действие, которое теоретически попадает под статью Уголовного кодекса по борьбе с существующим строем. Потому что все, – денег оттуда больше не будет. Уже четыре года идет экономический спад, и я обращаю ваше внимание, все разговоры о том, что нужна новая стратегическая программа, связаны как раз с этим. Собственно, этому Правительству, этому Центральному банку говорят: «Ребята, вы можете обеспечить инвестиции? Если нет – уходите».

С кем вы (мы), мастера культуры? Мы с Китаем, мы с Германией, мы с Вашингтоном, мы с Израилем? Можно много разных вариантов придумывать, но предъявите, – для чего и откуда будут инвестиции, откуда буду деньги, на каком ресурсе будем развиваться. И как только этот образ будущего будет сформулирован, я могу вас уверить, под него сразу же будет запущен реактор. И если это будущее убедительное, то реактор будет большой, а если неубедительное, тогда он будет маленький и заглохнет быстро.

Александр НАГОРНЫЙ:

– Концепция, конечно, интересна, но есть некоторое непонимание. Вы говорите об инвестициях. Насколько я помню, в иностранных банках у России сейчас лежит порядка 380-400 миллиардов долларов, и все говорят, что у нас нет денег на инвестиции. Как это понимать?

Михаил ХАЗИН:

– Это не твой зуб и даже не мой зуб – это их зуб. Я могу вас уверить, что если наши олигархи вдруг перекуются, например, когда их заведут в глубокие подвалы и применят к ним разные методы устрашения, они не смогут эти деньги перевести в нашу экономику. Хорошо, международные резервы, может быть, и можно, но международные резервы – это ресурс одноразовый. А нужно запустить экономический генератор.

Какой у нас официальный ВВП? 1,2 триллиона. Из них примерно половина – это частный спрос, на самом деле 60%. То есть 600 миллиардов долларов, которые к тому же в результате политики Центробанка сократились примерно на 30-40% за последние два года. Это значит, мы потеряли 200 миллиардов долларов в год. То есть этих резервов хватит на два года, только чтобы компенсировать ту ситуацию, которая была два года тому назад, когда уже шел спад. Этого мало, Александр Алексеевич, надо больше.

Есть основания считать, что в нынешней ситуации, если обо всем, что я сказал, говорить достаточно громко вслух, это будет услышано властью.

Леонид ИВАШОВ, президент Академии геополитических проблем, доктор исторических наук:

Нужно ответить на некоторые принципиальные вопросы, касающиеся реактора, который может запустить необходимое России развитие.

Кто осуществляет власть в стране и кто вокруг этого реактора работает? Заинтересована ли власть в возрождении нашей страны, или же она делает всё, чтобы Россия находилась, по крайней мере, в состоянии, когда реактор притушен? Второй вопрос – роль Кремля. Я не могу сегодня ответить: он делает благо для России или несёт вред? Слова оттуда слышим хорошие, призывы к патриотизму. Но посмотрите: кадровая политика, либерализм в экономике говорят об обратном. Нам нужно дать объективную оценку деяниям, а не словам.

Следующий вопрос: а есть ли у России какая-то стратегия развития? Что хочет делать Кремль, кремлёвская команда? Я не вижу, какой хотят они Россию сегодня видеть, не вижу, какой они хотят её видеть через 20 лет, вижу только, что усиливается роль олигархии, усиливается роль крупного собственника, и соответствующая фискальная политика проводится в отношении народонаселения.

Следующий вопрос: правительство отражает национальные интересы в своей деятельности и защищает их – или же проводит согласованный с Западом либеральный курс, который отвергается обществом?

И надо конкретно говорить, что мы будем строить, какую идеологию: социалистическую или рыночную, капиталистическую осуществлять? Мир движется вперёд, Китай несёт не только новые технологии, новую инфраструктуру – Китай несёт социализм. И это находит понимание и в Латинской Америке, и в Африке, по всему миру. А мы куда идём?

Как историк я рассматриваю историческое время циклично. И отмечу: февраль 1917 года, столетие которого только что отмечали, по многим чертам сходен с тем, что происходит сегодня. Власть замкнута на одного человека: тогда – на государя, сегодня – на президента. И сегодня это самая опасная ситуация нашей российской действительности – то, что всё замкнуто на одного человека. Недавно у меня была встреча с действующими людьми в погонах, и на вопрос: «А почему то, что в послании говорилось, не исполняется?» – последовал контрвопрос: «А вы думаете, кто-нибудь слушает?»

Исторический опыт показывает, что те, кто разрушал государство и пытался создать некий антипод, и сегодня сидят у власти, с ними компромиссов быть не может. Да, были заблудшие. Но те, кто создавал нынешнюю систему, разрушая прежнюю, классовые ли они или иные, – это противники, если не враги.

На эти вопросы нужно отвечать. И если мы дадим каждый хотя бы себе ответ, объективный и правильный, тогда можно говорить, как запустить этот реактор заново, на какой основе.

Вадим ПРОКОПЕНКОВ, историк, председатель исторического клуба «Севастополь Таврический» и руководитель общества «Наследие Святого Климента Римского»:

Говоря о сакральности Крыма как важном измерении обсуждаемой темы, хотелось бы поделиться итогами размышлений и изысканий. На крымской земле пересеклись пути великих подвижников христианства. Здесь несли свою проповедь апостолы, и отдали свою жизнь за Христа многие проповедники. Как сказал известный писатель Геннадий Черкашин – «Севастополь избранный город… сыгравший в судьбе Руси – роль апостола… Здесь начало координат в судьбе России…»

Здесь реализовывал свою миссию апостол Андрей Первозванный, здесь подвизался и мученически окончил свои дни апостол от 70-ти, ученик святого Петра – Климент Римский, изгнанный из Рима около 98 года. Надо сказать, что св. Климент не был замещен первосвященником, он оставался епископом Рима и таким образом сюда была в его лице фактически временно перенесена столица вселенского, мирового христианства.

1634 год. Священник Иаков Лызлов в составе русского посольства отправляется к крымскому хану. Посольство возглавлял посланник царя Михаила Феодоровича – Борис Дворянинов. Отец Иаков, взяв с собой толмача Юрия Бурнашова и дьячка Силу Кириллова, пошел в Инкерман «на поклонение мощам (неизвестного святого) и на унесение их». В татарском городе Инкерман еще в XVII веке нетленные остатки святых изливали благодать свою на верующих. В описании их путешествия также упоминается, что в Инкермане – «пещерном городе», были русские пленники, живущие там на положении рабов татарских семейств в течение многих десятилетий. Одному из участников паломничества «в полуденном сне» явился неведомый святой и сказал «с великим запрещением»: «Помышляете обо мне, о, друзья, взять мощи мои на Русь, а я хочу по-прежнему здесь учинить Русь!» Обратите внимание на дату, когда священник Иаков прибывает в Крым – 2 марта. По новому стилю – это 16 марта, дата референдума о статусе Крыма и Севастополя! Это дивное пророчество о возрождении Руси в Крыму увековечено в Инкерманском Свято-Климентовском монастыре. В арке ворот установлен замковый камень с изображением византийского креста и надписью «Аз хощу Руси здесь быти».

Севастополь, земля Херсонеса, Древний Инкерман и Балаклава хранят историю апостольских трудов, подвигов мученичества, христианской жертвенности, и само событие крещения князя Владимира. Здесь купель христианской Руси – место, где мы родились духовно и исторически.

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ, вице-президент Нанотехнологического общества России, доктор физико-математических наук.

Что в духовном плане могло бы запустить Русский реактор? Безусловно, правда и справедливость. Но давайте посмотрим, как даже мы сами относимся друг к другу. И сверху, и снизу – всюду мы сталкиваемся с хамством. Люди не ощущают, что их связывает. Они не связывают себя и с представлением о справедливости.

Конечно, то, что после Ельцина пришёл Путин, это огромная удача для России. Но честно скажем, что по массе показателей мы и сегодня находимся на 50-х-60-х местах в мире, а в области здравоохранения – вообще во второй сотне. И то, что сделано сейчас в ходе реформы здравоохранения, обрекает на смерть массу больных людей.

Посмотрим на совсем близкое решение. У нас были «хрущевки», сейчас будут «собянинки». Предполагается, что столица потратит три триллиона рублей на снос ветхого жилья и строительство нового. Это верх цинизма: в Москве сегодня меньше 1% аварийного жилья, а в среднем по РФ – больше 30%. И такое решение раскалывает страну. А очень важно понять, что будет соединять Россию, что будет связывать её.

Экономисты толкуют о деньгах: вот когда у нас будут деньги… Но у нас были деньги! Однако в России капитализм не состоялся: нет технологий, нет программы новой индустриализации, нет системы, которая бы смогла этим эффективно пользоваться. И потому деньги некуда было вложить. В итоге – где они? Для того чтобы было, куда вложить деньги, нужна новая индустриализация, нужно, чтобы были новые технологии и связующие цепочки, которые позволяют всё это запустить.

Простой пример. Предполагается, что в оборонный комплекс России будет вложено более двух триллионов рублей. Но заместитель министра обороны Борисов сказал честно: у нас нет нового оружия, мы делаем старое советское, которое было придумано 30-40 лет назад, нет научного задела, нет прикладного задела. К примеру, выработка на одного человека в корпорации «Боинг» – миллион долларов в год. На наших предприятиях – 60 тысяч. На 10 тысяч работающих сейчас в Южной Корее – 560 роботов, а в России – два. Советская наука создавала робототехнику. А сейчас Россию называют родиной робототехники без роботов.

К тому же, у нас полностью отсутствует какая-либо ответственность за результат. На сегодняшний момент у оборонных компаний прошло уже третье поколение «эффективных менеджеров». Дела разваливаются, оружие не создается, деньги тратятся, все разводят руками, снимают предыдущих менеджеров, назначают новых, повышают зарплату. И ничего не меняется! То есть, обратной связи нет. Но без обратной связи нельзя управлять!

В образовании ситуация тоже очень непростая. Нового министра назначили, но указаний-то не дали, что делать и что не делать. Только что Интернет взорвала чудесная новость. Госпожа Голодец сказала, что наша главная проблема в том, что у нас классы прямоугольные, а значит они авторитарны и мешают проектному мышлению. А нужны, дескать классы квадратные, и вот тогда всё станет хорошо. Я думаю, что в любой другой стране сказавший такое человек завтра ушел бы в отставку. Но нет, она дальше рулит.

Когда Обама пришел к власти, он сказал: для средней школы США в качестве главной цели я ставлю первые места по олимпиадам. И когда я говорил в Министерстве образования, что мы откатываемся назад, мне объяснили, у нас люди талантливые, мы уже на 8-10 местах по международным олимпиадам. Но давайте говорить правду. И давайте избавимся от комплекса национальной неполноценности. Когда продолжается ЕГЭ и когда стоит задача, что к 2020 году пять российских вузов должны войти в первую сотню вузов мировых, – это преступная программа, это просто разворовывание денег. Реальность такова, что у нас негде учить талантливых людей: ни в МГУ, ни в каких других вузах.

Сейчас Россия утрачивает многие рынки в сфере обороны, потому что мы неконкурентоспособны по многим вооружениям. У нас нет оружия, потому что нет прикладной науки – она уничтожена в 90-х. А сейчас уничтожена фундаментальная наука: Академия наук – это голова Черномора, которая может дуть, может говорить, но у неё нет рук, нет институтов.

Маяковский писал: «Я славлю отечество, которое есть, но трижды – которое будет!» А какое будет? Мы ехали, ехали, но куда приедем, не знаем. И очень важно обращаться с нашим народом не как с неразумными детьми, которых нужно похвалить или развлечь, а как со взрослыми людьми. А исходя из этого, можно, наверное, что-то и сделать. Для запуска реактора нужны правда, справедливость и любовь.

Елена ЛАРИНА, аналитик, генеральный директор компании «Персоналинвест»:

– Чтобы реактор работал, нужно соединение нескольких вещей. Первое – это энергия, второе – это ресурсы и третье – мудрость. Это соответствует трем возрастам. Посмотрев направо-налево, могу сказать, с мудростью у нас все хорошо. Что касается ресурсов, то этот вопрос спорный, можно обсуждать. А вот что касается энергии, то есть молодежи, с этим у нас есть большие проблемы. Где наша молодежь? Наша молодежь уезжает. Только в Соединенных Штатах сегодня работает около 100 тысяч специалистов, особенно в области новых технологий, то есть разработчики-исследователи, программисты, нейробиологи и так далее. Какое будущее мы можем обсуждать без молодежи?

Василий СИМЧЕРА, вице-президент Академии экономических наук, доктор экономических наук:

Можно ли реактор построить на тех ресурсах, которыми мы обладаем? Возьмём образование и науку. По финансам они равны одному Кембриджскому университету. Значит, образования нет, науки нет.

Анализируя те или иные данные, все высказывают противоречивые цифры. Свести их воедино нельзя. Как директор НИИ статистики я 12 лет пытался это сделать, и не смог. И никто не сможет, это просто невозможно. Но чтобы выстроить что-то достоверное, надо иметь достоверный материал. Достоверная стратегия возможна на достоверных данных, а не на измышлениях.

У нас ныне 27 различных стратегий, подписанных Путиным, и одна другую опровергает, все они разнонаправлены. Но пока не будет единой стратегии, порядок не навести. А ведь стратегия – это своеобразный реактор. Если 27 реакторов построить вместе, они друг друга взорвут завтра же, что мы и видим. А так – много стратегий создано и озвучено, потому что никакой цели нет. И всё для того, чтобы убить истинную цель и убить вектор развития.

Чтобы разобраться, нужна инвентаризация всех активов России. А последняя инвентаризация была в Советском Союзе в 1961 году. Её перекрывает перепись населения, и то фиктивная, потому что то, что в переписи, – уже в загсах в органах регистрации зафиксировано. А вот чтобы к человеку пришли и спросили: «В чём тебе можно помочь? И как бы страну устроить?» – этого не было, такие вопросы при переписи населения запрещено задавать. В итоге мы не имеем реального представления о себе, о стране.

Чтобы подобраться к запуску реактора, в первую очередь надо оценить трудовой потенциал в стране. Якобы в стране 85 миллионов дееспособных рабочих и служащих. Враньё! У нас 27 миллионов алкоголиков, наркоманов и других невозвратимо больных людей – это цифры, которые я вывел на основе переписи 2010 года. Надо понимать, что на этих людях не построишь реактор. К тому же из работающих – половина людей фактически не работает. Они получают среднюю зарплату, но даже та нищенская больше, чем то, что они фактически заработали. Мы их содержим, это скрытые иждивенцы. Их надо переучивать.

Но если количество токарей и слесарей в последние годы сократилось в 10 раз, то кто будет ремонтировать этот реактор?

По рыночным оценкам, Россия только за три года подешевела в 2,5 раза, а в целом она стоит – её основные фонды и все другие оценённые материальные и нематериальные активы – всего 4 триллиона долларов США. Наш хвалёный рынок – это 270 миллиардов, фондовой рынок – это копейки. Гипотетически Россию может купить одна компания или финансовая группа! Хотя национальное имущество России – 150 триллионов, но оно доведено до 4-х триллионов нынешними «мудрыми» мозгами руководителей и бездарными торгашами.

Невозможно на таких основах строить реактор. Значит, нужно, кроме духовных скреп, воссоздавать, продуцировать и умножать те реальные скрепы, которые поднимут страну.

Шамиль СУЛТАНОВ:

Как учил Владимир Ильич Ленин, конкретный анализ конкретной ситуации – живая душа марксизма. Когда сегодня мы говорим о будущем, то рассуждаем так, будто у нас есть огромный ресурс – ресурс времени, что мы можем это сделать если не сегодня, то завтра, если не завтра – через полгода, через год, через 5 лет. Но времени нет. Буквально несколько дней назад нам открыто объявили шах. Один очень высокопоставленный американский генерал из окружения советника президента США по национальной безопасности Герберта Макмастера сказал: «Пока Путин у власти, никаких послаблений для России не будет».

Сценарий такой. В ближайшие 3-4 месяца, где-то до июня-июля, это будет обкатываться по конфиденциальным каналам, через те агентурные сети, которыми американцы обладают в Москве. Это будет доводиться до соответствующих верхушек элиты. Нынешняя элита уже раскалывается, есть три группировки, которые выдвигают своих кандидатов на пост «наследника». Собственно говоря, между вождем и представителями этих групп происходят конфиденциальные переговоры в конфликтной или в околоконфликтной форме.

А в августе-сентябре уже будет поставлен ультиматум: или по согласованию с «вашингтонским обкомом» Путин не баллотируется в президенты, а согласует некую кандидатуру, которая устроит и американцев, и Москву, – и тогда начнется некая новая стратегия во взаимоотношениях между Западом и Россией. Либо, если Путин не согласится, будет ужесточение: президентские выборы будут признаны нелегитимными, будет скандал, связанный с фальсификациями, взрывами элит и с прочими негативными моментами.