Глава 22. Страшная тайна
Несмотря на заверения Кола, за время их пребывания в Шатре нёбо его настолько привыкло к терпковатому и насыщенному вкусом южному вину, что пунтское теперь казалось каким-то невнятным и кисловатым на вкус. Тем не менее, он забрал всю партию привезённых ему бутылок ликонтийского, причём Соврод специально отметил, что это – вино урожая 1748 года, то есть лучшее из всех. Может быть, этим он хотел набить и без того немалую цену (за те же деньги в Латионе можно было бы купить чуть ли не вдвое больше пунтского), но Кола это нисколько не беспокоило.
Более того, несмотря на то, что почти все бутылки он тут же преподнёс в качестве подарка магистру Алтисану, чей интерес к благородному напитку был запримечен им уже давно, мастер Теней тут же заказал новую партию, теперь уже в два раза большую. Ему важно было укрепить связь с Совродом, и для этого он готов был тратить любые суммы, даже если вино после доставки придётся просто выливать в выгребную яму.
Зато он стал довольно частым гостем в текстильной лавке. Соврод, похоже, проникся симпатией к интересному иностранцу, позволяющему коротать время за разговорами и игрой в шахматы. При этом они иногда откупоривали бутылочку ликонтийского, но пили мало.
Соврод тоже нравился Колу. Он не был особенно образован или начитан, но обладал своеобразной житейской мудростью, нажитой богатым жизненным опытом. С ним было действительно интересно общаться, не говоря уж о том, что он оказался непревзойдённым игроком. Кол, как ни тщился, не мог выиграть ни одной партии. Однако же, оба играли с интересом – мастер Теней увидел в сопернике отличного учителя, а тот, в свою очередь – волевого бойца, победа над которым не давалась без ожесточённого боя.
Познакомил Кол Соврода и с Крохой – тот всегда был хорошим собеседником, способным прижиться в любой компании. Поскольку нельзя стать добрыми друзьями, не зная даже имён, Кол представился торговцу своим настоящим именем, а Кроха назвался Дирбом. Было ли это его настоящее имя – Кол, разумеется, не знал. В Гильдии было не принято копаться в прошлом, так что их имена, равно как и сведения о предыдущей жизни, были прочно укрыты под надёжными замками архивов.
Соврод, чей род деятельности был связан с довольно специфическим бизнесом, привык не интересоваться, чем зарабатывают на жизнь его собеседники. Для себя он сделал вывод, что эти двое, возможно, и являются торговцами, но что-то в их поведении и даже выражении лиц намекало на куда более сложную биографию. Они довольно много путешествовали – Кол, а особенно Кроха то и дело рассказывали какие-то дорожные байки. Возможно, они были наёмниками, которых иногда вербуют для защиты торговых караванов.
Месяц весны подошёл к концу, наступил импирий29. С каждым днём как будто становилось всё жарче, хотя, разумеется, самое страшное пекло было ещё далеко впереди. Кол очень хотел надеяться, что они сумеют выбраться из Саррассы до начала лета, но загадывать было глупо. Он не знал, сколько ещё пройдёт времени, прежде чем он решится на активные действия. У него была лишь одна попытка. Если он спугнёт Соврода, то ниточка, тянущаяся к некромантам, вновь будет оборвана.
Какое-то время стратегия Кола заключалась в том, чтобы представиться торговцем магическими раритетами и попытаться сыграть на имеющихся у него текстах. Однако такой подход имел существенный недостаток – Соврод понял бы, что этим случайным, казалось бы, знакомым известно о его связях с опальным Орденом, и почти наверняка исчез бы прежде, чем Кол сумел убедить его в чистоте своих устремлений.
Озарило мастера Теней внезапно. В один из дней, когда Кол, ненадолго оставшись один, меланхолично вспоминал об отце, надеясь, что тот всё-таки появится, он вдруг понял, как ему нужно действовать. Уж если что и может заинтересовать прячущихся ото всех некромантов, так это призрак, годами следующий за своим сыном. Конечно, если связь Соврода с некромантами ограничивается лишь тем, что он завозит для них товары, этот путь не сработает. Но тогда уже можно будет пробовать что-то иное. А пока что такое решение выглядело лучшим из вариантов.
Прошло уже довольно много времени, и отношения между ним и Совродом вполне можно было назвать приятельскими и даже дружескими. Причём Кол относился к контрабандисту с искренней симпатией, что было очень важно, ибо такие люди остро чувствуют любую фальшь. Кол навещал его лавочку три-четыре раза в неделю, обычно в компании Крохи, и проводил там за игрой в шахматы около двух часов. Эта игра способствовала неспешной беседе об отвлечённых вещах, в процессе которой каждый говорил о чём хотел и смолкал, когда говорить было не о чем.
В один из таких дней Кол явился один, специально оставив Кроху дома, ведь тот был не в курсе того, что его бывший наставник видит призраков. Соврод, как обычно, весьма радушно встретил посетителя в лавочке, в которой было на удивление прохладно вопреки жаре, царившей на улице, и тут же, без лишних слов принялся расставлять фигурки на доске. Однако же Кол, напустив на себя печальный вид, остановил его.
– Прошу вас, друг мой, давайте сегодня обойдёмся без шахмат, – он поставил на пустующую доску две бутылки вина – ликонтийское и жосседе30, поскольку знал, что Соврод предпочитает именно его.
– Вижу, у вас есть печальный повод, Сан?
Совроду было чуть за пятьдесят, но в его отношении к Колу иной раз сквозило нечто почти отцовское. Торговец лет десять назад потерял всю семью во время одной из многочисленных эпидемий, так что, кажется, Кол действительно отдалённо напоминал ему сына, которому сейчас, наверное, было бы немногим меньше тридцати. Так старик всегда обращался к нему исключительно по имени, и это звучало неожиданно приятно. Сам же Кол видел в Совроде скорее господина Танисти, чем отца, и это также усиливало его симпатию к контрабандисту.
– Вы угадали, – кивнул между тем Кол, усаживаясь на табуреточку вроде той, на которой сидел и сам хозяин. – Сегодня я отмечаю день смерти отца.
Тут, признаться, он покривил душой, поскольку Плинн умер осенью, но Кол решил, что в данном случае эта маленькая ложь будет простительна, учитывая обстоятельства, в которых он оказался.
– Что ж, полагаю, ваш отец был достойным человеком, коль он смог воспитать достойного сына, – уважительно склонил голову Соврод.
– Он был замечательным человеком, – подтвердил Кол, про себя подумав, что Плинн, чего доброго, может и подслушивать эту беседу.
– Давно ли он умер? – откупоривая бутылки, спросил торговец.
– Давно, – вздохнул Кол. – Больше пятнадцати лет тому назад. Я был ещё почти мальчишкой. Он воспитал меня один, потому что мама умерла задолго до этого, когда мне было лет девять или десять.
– В такие трагические минуты ловишь себя на мысли о том, что перестаёшь понимать замысел богов, – мрачно проговорил Соврод. – Особенно, когда теряешь собственных детей…
– Простите, что невольно навеял на вас тяжёлые воспоминания, – Кол действительно ощутил укол совести.
– Ничего, Сан, – старик разлил вино по бокалам. – Воспоминания – это всё, что у меня осталось. Похоже, сегодня у нас будет невесёлый вечер, да?
– Ну не всё же нам веселиться, любезный друг! Наша грусть – лучшее свидетельство тому, что наши близкие прожили добрую жизнь.
– Отлично сказано, мой мальчик, – растроганно проговорил Соврод, поднимая свой бокал, но тут же спохватился. – Простите меня, Сан. Я сказал это, совершенно не подумав. Просто временами вы напоминаете мне сына.
– Я весьма тронут вашими словами, – искренне ответил Кол. – Для меня великая честь быть похожим на этого достойного человека. Вы тоже напоминаете мне отца…
Отсалютовав друг другу бокалами, они молча выпили, заполняя неловкость от сказанных слов. Затем они пустились в воспоминания. Кол рассказывал истории из детства, причём зачастую эти истории были связаны с Бином Танисти, и тогда он просто заменял имена. Соврод тоже делился своими сокровенными воспоминаниями, так что на глазах его иногда поблёскивали непрошенные слёзы.
Кол чувствовал себя последней сволочью, но всё же разговор шёл в нужном направлении, а потому он продолжал. Пили не слишком много, однако обе бутылки уже почти опустели. Наконец Кол решил, что момент настал.
– Хотите знать, для чего я прибыл в Шатёр и нахожусь здесь столько времени? – словно в приливе откровенности проговорил он, как будто невольно переходя на почти шёпот.
– Если это не тайна, – Соврод против воли наклонился поближе, словно заправский заговорщик.
– Это тайна, – сверкнул глазами Кол. – Но я хочу сообщить её вам, потому что она разрывает мне сердце.
– Что ж, ваша тайна умрёт со мной, Сан, – поклялся Соврод.
Это, разумеется, не входило в планы Кола, но не мог же он, в самом деле, требовать от старика, чтобы тот разболтал её всем знакомым некромантам! Во всяком случае, он видел, что старый торговец, кажется, полностью созрел, и если его броня может дать трещину, то именно теперь.
– Я приехал к чернокнижникам, – понизив голос, заговорил он. – Я хотел, чтобы они объяснили одну странность, что случилась со мною. Дело в том, что вскоре после смерти отец вновь стал являться мне…
– Во сне? – задал очевидный вопрос Соврод.
– Наяву, – Кол поник головой, словно эта тайна тяготила его. – Он стал приходить ко мне наяву.
– Как блуждающий дух31? – в ужасе прошептал Соврод, бледнея.
– Он приходит в обычном облике, – не поняв вопроса, пожал плечами Кол. – Внешне он ничем не отличается от живого. И появляется он только тогда, когда рядом никого нет.
– Он говорил, чего хочет? – Соврод невольно озирался по сторонам, словно ожидая, что разглядит призрак между рулонами ткани.
– Он и сам этого не знает, – вздохнул Кол. – Отец навещает меня время от времени, иногда помогает… – мастер Теней запнулся, осознав, что Соврод ничего не знает о его профессии. – Предупреждая о возможных опасностях, – неловко закончил он.
– И что же сказали чернокнижники? – в отличие от большинства северян, Совроду даже в голову не пришло спросить Кола о том, уверен ли он в реальности своих видений.
– Ничего, – подпустив в голос побольше горького разочарования, мотнул головой Кол. – Сказали, что подобное противоречит всем их знаниям о мире.
– Ещё бы, – презрительно скривился Соврод. – Они знают только то, что написано в их книжках.
– Я встречался лично с магистром Алтисаном, – продолжал Кол. – И он обещал помочь.
– Помочь с тем, во что они даже не верят? – вновь едко ухмыльнулся Соврод.
– Они роются в своих книгах, пытаясь что-то раскопать, – с беспомощностью в голосе ответил Кол. – Больше они ничего не могут поделать. Отец отказывается показаться кому бы то ни было ещё, так что они могут лишь искать.
– Их книги внутри ещё более пыльные, чем снаружи! – теперь уже в голосе Соврода слышалась едва ли не ненависть. – Мнят себя умниками, а на самом деле не знают ничего! Чернокнижники превратились в жирных котов при императоре – ему довольно, чтоб их шкурка лоснилась, а сами они погромче мурчали от удовольствия при виде его, вот и всё! Но как только случается беда – они тут же прячутся по углам и лишь пищат что-то о непреложности законов Сферы и милости богов!..
Кажется, Кол, сам того не ведая, наткнулся на золотоносную жилу. Судя по всему, у Соврода были личные счёты к чернокнижникам. Вероятно, он обращался к ним, когда его семья умирала от одной из множества страшных болезней, что здесь, на юге, ещё кровожаднее, чем в Латионе. И, очевидно, что те ничем не смогли помочь безутешному мужу и отцу. Кто знает, может быть, именно это и подтолкнуло Соврода к некромантам?
– Что же делать? – с горестным фатализмом пожал плечами Кол. – Обращаться мне всё равно больше не к кому. Я уже был в Латионской академии, и там все просто посмеялись надо мною. Насколько мне известно, лишь чернокнижники заглядывают в те области мироздания, куда не рискуют сунуться остальные.
– Ой ли!.. – презрительно фыркнул Соврод, но тут же спохватился.
Кол, у которого на мгновение мелькнула надежда, что старик прямо сейчас выложит ему всё, понял, что работа ещё не закончена.
– Пожалуй, я побуду здесь ещё неделю или две, – вздохнул он. – А затем отправлюсь обратно.
– Так и не узнав разгадку этой тайны? – воскликнул Соврод. – Знаете, Сан, на моей родине многие верят в духов и даже поклоняются им. И люди убеждены, что никакой призрак не является без причины. Если ваш отец приходит к вам – это означает что-то очень важное. И вы будете плохим сыном, если не попытаетесь выяснить, что именно!
– Но я сделал всё, что мог! – Кол в отчаянии закрыл лицо ладонями, будто пытаясь остановить подступающие слёзы. – Если уж чернокнижники не сумели мне помочь…
Какое-то время Соврод пристально вглядывался в сокрушающегося собутыльника, словно ведя какую-то внутреннюю борьбу. Кол не мешал ему, продолжая разыгрывать горе и при этом радуясь, что под ладонями не видно пылающего от стыда лица.
– Чернокнижники – заносчивые невежды, – наконец решившись, заговорил Соврод. – Они давно уже отвергли истинное знание ради возможности слизывать крошки с рук императора. Они и не могли помочь вам, Сан, потому что им ничего не известно о жизни и смерти. Но поверьте, есть те, кто, быть может, сумеет вам помочь.
– Кто же это? – внутренне возликовал Кол, отнимая руки от лица и пристально глядя на собеседника.
– Это – страшная тайна, Сан, – заметно волнуясь, заговорил Соврод. – Она ядовитее кобры и горячее самого солнца. Она погубит вас, если вы будете неосторожны с нею. Это – роковая тайна. Если императору станет известно, что вы посвящены в неё – ваша жизнь с того момента не будет стоить и гроша.
– Я не понимаю, о чём вы говорите…
– Вы слишком молоды, Сан, а потому, разумеется, не можете знать историю одного из самых величественных магических орденов мира, – торжественно заговорил Соврод. – Невежественные и недалёкие люди назвали его Орденом некромантов, хотя на самом деле именно они и есть истинные чернокнижники. Очень давно, тысячи лет назад этот Орден возник, чтобы изучить все тайны этого мира, проникнуть в самую его суть. Но, как это часто бывает с добрым деревом, приносящим хорошие плоды, Орден чернокнижников поразила гниль, поганая ржа. Это были маги, чьи способности не шли ни в какое сравнение с их честолюбием. Не имея достаточно мудрости, чтобы изучать устройство мира, они захотели быть поближе к правителям, чтобы получать подачки за свою службу. И подобно тому, как ржа поражает одну ветвь дерева за другой, постепенно весь Орден оказался поражён жаждой богатства и власти. И тогда эти бесталанные выскочки изгнали последних из оставшихся истинных чернокнижников прочь, называя их некромантами. А лет сорок тому назад, ещё до вашего рождения, они окончательно уничтожили остатки первоначального Ордена…
Кол слушал историю некромантов не в первый раз, но ещё никогда он не слышал её с такой точки зрения. Он был действительно изумлён, так что ему даже не пришлось разыгрывать удивление.
– Во всяком случае, они думали, что уничтожили, – зловеще улыбнулся Соврод. – Некоторое количество истинных чернокнижников уцелело в той расправе. Им пришлось скрываться, влачить существование, которое ужаснуло бы и рабов. Но их это не сломило. Как и в древние времена, они вновь укрылись в потайных пещерах, чтобы и дальше служить истинному знанию.
Соврод был малограмотным человеком – он с трудом читал, и этого умения хватало ему ровно настолько, чтобы прочесть название товара. Он сам говорил, что за жизнь не прочёл ни единой книги. И обычно, когда они разговаривали с Колом, его речь была несколько неловкой, простонародной, где-то даже косноязычной. Здесь же он вещал словно оратор, и Кол понял, что это были не его слова. Соврод лишь повторял то, что услышал от кого-то ранее.
– Сейчас все они считаются преступниками, – продолжал Соврод, понизив тон, так что Кол понял, что теперь он вновь говорит своими словами. – Если кто-то услышит об этом разговоре – мне будет грозить казнь. Я до сих пор жив лишь потому, что императору и его ищейкам не известно о моих связях с истинными чернокнижниками. Простите, Сан, что посвятил вас в эту страшную тайну, и вы ещё можете просто постараться забыть всё, что я тут говорил… Но если вы действительно хотите разобраться в тайне вашего отца, это – единственный шанс.
– Но как мне встретиться с кем-то из них, если они так надёжно спрятались? – Кол вполне достоверно изобразил невольный страх и одновременно надежду.
– Я в очередной раз сейчас словно признаюсь в государственной измене, так что очень рассчитываю на вашу осторожность, Сан, – Соврод испытующе глядел в глаза собеседнику, видимо, будучи весьма высокого мнения о своей проницательности.
– Я буду нем как камень, – пообещал мастер Теней, впрочем, не кривя душой.
– У меня есть связи с несколькими истинными чернокнижниками, – заговорил контрабандист. – Я разыскал их потом, уже после того, как умерли все мои родные, и до конца дней своих буду безутешен, что не сделал этого ранее, ведь тогда, возможно, они были бы живы и теперь. В общем, теперь я время от времени оказываю скрывающимся магам определённые услуги. Если хотите, я замолвлю словечко за вас. Мне кажется, их очень заинтересует ваш случай.
– Они скрываются здесь, в городе? – признаться, Кол действительно лелеял эту робкую надежду, потому что с ужасом представлял путешествие по всё более накаляющейся стране.
– Что вы! – отмахнулся Соврод. – Здесь они подвергаются слишком большой опасности. Вам придётся подождать около двух недель, прежде чем придёт ответ, но я уверен, что он будет положительным.
– Я не знаю, как вас отблагодарить, дорогой друг… – полным признательности голосом произнёс Кол.
– Боги помогают тем, кто оказывает помощь другим, – отмахнулся Соврод. – Поверьте, они придумают достойную награду! Во всяком случае, я получу дополнительно ещё несколько недель в вашем обществе. Чего ещё можно желать одинокому старику вроде меня?..
– Не хочу сваливать все свои обязательства на богов, – возразил Кол. – Надеюсь, однажды и я сумею оказать вам услугу!
– Кто знает?.. – философски усмехнулся Соврод. – Быть может, однажды так и будет.
Кол ещё около часа провёл в уютной лавочке, и они больше не заговаривали про некромантов, словно торговец решил, что уже достаточно искушал судьбу. Вновь пустились в ностальгические воспоминания о временах, когда их близкие ещё были рядом. Наконец Кол распрощался и отправился к себе. Несмотря на щемящее чувство вины, его душа всё же пела. Первый этап охоты завершился вполне успешно!
Глава 23. Дервинские шхеры
Кол уже два часа сидел на пустынном побережье милях в пяти от Шатра. Здесь действительно не было ни души, лишь в море виднелись рыбацкие лодки. Но они вряд ли могли бы спугнуть Плинна, также как и лошадь, что щипала траву в сотне шагов отсюда. Значит, он не хотел появляться.
Солнце припекало, и даже в тени одиноко стоящего здесь дерева было очень жарко. Кол истекал потом и, вопреки собственной воле, всё больше злился на отца. Наверное, это было раздражение, вызванное жарой, но оно распространялось на всё вокруг. Его выводили из себя жужжащие у лица мухи, которых привлекал его запах; пот, катившийся градом по телу, бесил ещё больше. Время от времени с океана налетал бриз, приносивший краткое облегчение, но после него жара, казалось, становилась ещё нестерпимее.
Как ни странно, его прошлое ожидание отца в пустыне Туум было даже менее мучительным. Здесь, кроме одуряющей жары, была ещё и большая влажность воздуха, делающая эту жару ещё мучительнее. Да ещё и эти треклятые насекомые!..
Но, быть может, дело было вовсе не в этом? Может, это так жгло его чувство вины, ведь в своём отношении к отцу он спустился на очередную ступень той отвратительной лестницы подлости, по которой шёл с тех самых пор, как познакомился с Соланой? Кол понимал, что то, что он сделал, очень похоже на предательство. Он словно принёс отца в жертву. Кому? Тому ли неведомому некроманту, что, наверное, потирает руки в предвкушении? Или Солане, что так жаждет мести и господства? Или всё-таки своему собственному честолюбию?
Надо было уходить. Становилось всё жарче, и слабый ветер со стороны океана уже совсем не спасал ни от жары, ни от мух.
– Ты злишься на меня? – крикнул Кол, озираясь по сторонам в надежде увидеть фигуру отца. – Так покажись, и мы всё обсудим!
Он выждал ещё немного, но побережье было всё так же пустынно. Лошадь, беспокойно взглянув на внезапно закричавшего человека, вновь вернулась к своему занятию.
– Я не предавал тебя, отец! – к горлу подступала ярость, как следует подогретая стыдом. – Но я должен знать, что происходит! Ты ничего не хочешь мне объяснить, корчишь загадочность!.. А мне нужно знать, пойми! Мне нужно знать, что я не схожу с ума!
Плинн по-прежнему не появлялся.
– Я не позволю ему причинить тебе вред, клянусь! Он ничего не посмеет сделать без моего разрешения! Но, может быть, у него есть ответы? Кто знает о смерти больше, чем некроманты? Мне не смог помочь мессир Каладиус, не помогли чернокнижники… Что мне ещё остаётся?
В запале Кол даже позабыл, что его обращение к Алтисану было лишь легендой, придуманной для Соврода. В эту секунду он действительно поверил в то, что все остальные возможности уже исчерпаны. Он уже вскочил на ноги, в глазах его стояли слёзы стыда и гнева.
– Я должен отправиться туда, отец! И я отправлюсь! И знай, что я обязательно спросил бы твоего дозволения, если бы ты нашёл хотя бы минутку, чтоб объявиться! А теперь уже поздно! Но он ничего не сделает тебе, вот увидишь! Я убью его, если он посмеет причинить тебе вред!
Кола швыряло от раскаяния к злости, как привязанную лодчонку кидают штормовые волны. В одну секунду ему хотелось выть от осознания того, что он предал собственного отца, а в другую он уже злился на него за то, что тот пропал со времён того самого разговора в пустыне. Может быть, оно было и к лучшему, что Плинн не появился сейчас. Колу, похоже, давно надо было выплеснуть всё, что накопилось в душе.
– Ты сам учил меня, что нужно хватать удачу за хвост! У меня был лишь один шанс на встречу с ним, и я не мог его упустить! Если бы была другая возможность, поверь, я бы никогда так не поступил! Но мне очень нужна эта встреча!
Он кричал так ещё какое-то время, пока не заметил двух мальчишек, бредущих по кромке прибоя. Начался отлив, обнажив полосу дна шириной около десяти ярдов, и парнишки, похоже, собирали каких-то моллюсков, крепившихся к камням, разбросанным по песчаному дну. Они с явной опаской глядели на странного мужчину, кричащего что-то неизвестно кому на непонятном им языке.
Утерев покрытые слюной и потом губы, Кол, отряхнувшись от песка, направился к лошади и ускакал в сторону города, ни разу не оглянувшись.
***
Дни ожидания тянулись ещё медленнее из-за накрывшей город жары. Казалось, даже великий Койфар стал ниже, оплавившись под лучами беспощадного южного солнца. Местные, привычные к такой погоде, переносили её вполне сносно, но вот Кол, и особенно Кроха, просто изнывали, в особенности по ночам, которые почти не приносили облегчения.
Сейчас было душно даже в уютной лавочке Соврода, но находчивый торговец давно уже нашёл способ решения проблемы. Повесив на двери лавки замок, он теперь проводил большую часть времени в винном погребе, расположенном под его домом. Здесь действительно было гораздо прохладнее, так что оба мастера Теней с ещё большей охотой навещали старого контрабандиста.
Несмотря на то, что под боком был тёплый океан, Кол и Кроха не особенно стремились туда. Тысячи жителей города бултыхались сейчас прямо в порту, но Кол скорее согласился бы облиться собственной мочой, чем лезть в эту воду, кишащую болезнями и нечистотами. Можно было отъехать чуть дальше от города, где океан был чист и где не было людей, но одна мысль о такой поездке вызывала головную боль. Нет, прохлада погребка Соврода и ожидавшая дома ванна, наполненная холодной, насколько это возможно, водой – были лучшим решением в данной ситуации!
Соврод обещал, что ответ прибудет в течение двух недель. Он отправил голубя, и теперь оставалось ждать его возвращения. Хотелось верить, что к тому времени жара хотя бы немного спадёт.
– Всё будет в порядке, – обещал торговец. – В это время на западном побережье почти каждый день идут дожди. Да и здесь жара непременно должна будет ослабнуть до лета.
Контрабандист, разумеется, вызвался сам сопровождать мастеров Теней к некромантам, и более того, он объявил, что они отправятся морем.
– Поплывём на одном из моих судов, – сообщил он. – Как раз до шхер, а оттуда уже прогуляемся пешком. Там недалеко.
Кол не расспрашивал подробнее, понимая, что Соврод не станет вдаваться в детали. Он лишь понадеялся, что фраза про «прогуляемся пешком» – не более чем фигура речи, ну или же что некроманты живут в самих шхерах, что тоже было вполне возможно, учитывая, что эта область до сих пор представляла собой дикий край.
Наконец в один из очередных визитов в погребок Кол уже по одному виду Соврода понял, что ответ пришёл.
– Вас готовы принять, Сан, – подтвердил догадку старик. – Мы можем отплыть завтра поутру, если хотите.
– Чем скорее, тем лучше! – обрадованно ответил Кол. – Благодарю вас от всего сердца, друг мой!
– Не стоит благодарности, Сан! – улыбнулся Соврод.
***
Для людей, преодолевших Великий океан зимой, путешествие от Золотого Шатра до Дервинских шхер было бы всего лишь увеселительной прогулкой, если бы не жара. На палубе выступала смола, а до металлических частей нельзя было дотронуться. Небольшая шхуна Соврода идеально подходила для перевозки контрабандных грузов, но вот пассажирам на ней, конечно, было не столь уютно. По счастью, через несколько дней, как и предсказывал торговец, впереди замаячили тучи и вскоре на палубу хлынул благословенный ливень.
Действительно, стало прохладнее – солнце частенько было укрыто облаками, так что остаток путешествия был настолько простым, что не заслуживает даже нескольких строк описания.
И вот наконец судно достигло знаменитых Дервинских шхер. Когда-то очень давно они были прибежищем пиратов всех мастей, державших в страхе торговцев, курсирующих между Саррассой и Кидуей. Но с тех пор многое изменилось. Государства Паэтты уже много десятилетий не воевали между собой, и это, в частности, позволило им объединить усилия и очистить столь важный торговый путь от этой напасти. Теперь пиратство в этих широтах превратилось в экзотику.
Однако же столь удобное укрытие не могло оставаться пустым. На морях хватало тех, кто не жил в ладу с законом, но и не стремился отнять имущество и жизнь ближнего своего, и эти вольные торговцы облюбовали покинутые корсарами места, а точнее сказать, они одни там и остались, потому что, разумеется, в Дервинских шхерах в былые времена жили не только пираты.
Сами же Дервинские шхеры представляли собой весьма занимательное природное творение. Создавалось впечатление, что когда-то сам Асс ударил булавой по этому берегу, раскрошив его на бесчисленное количество мелких островков, заливчиков, фьордов. Не зная дна, очень просто было лишиться здесь своего корабля, поскольку места изобиловали подводными камнями и отмелями, а скалы иногда сдвигались так близко друг к другу, что между ними не протиснулась бы и рыбацкая лодка.
Именно поэтому шхеры так и не превратились в стоянку для торговых или военных судов – лишь отчаянные смельчаки рисковали входить сюда по одним лишь им ведомым фарватерам. Это было лучшее место для того, чтобы скрыть от глаз императора то, что видеть ему не полагалось.
Когда судно Соврода подошло к шхерам, океан был весьма неспокоен. Вряд ли это можно было назвать штормом, но волны величиной в десять футов яростно обрушивались на прибрежные скалы, покрывая чёрные камни белой пеной. Глядя на эту картину, Кол, признаться, не на шутку встревожился.
– Мы собираемся войти туда при таком волнении на море? – обеспокоенно спросил он Соврода. – Не лучше ли обождать, покуда волны стихнут?
– Не беспокойтесь, Сан, – старый контрабандист был совершенно спокоен. – Нам главное войти в шхеры, а там море будет гладким как зеркало, и не будет никакого ветра. А ждать пришлось бы долго – в это время года здесь почти всегда так.
Спокойствие Соврода, а также полнейшая невозмутимость шкипера и небольшой команды вселили немного уверенности в мастера Теней, однако же он с невольным страхом глядел, как приближаются страшные скалы. Казалось, это они ревели, будто голодные звери, почуявшие добычу.
Однако шкипер уверенно вёл судно в один из проливов, и вскоре они миновали первые скалистые острова. Поначалу бурное море, зажатое между каменными берегами, взбунтовалось ещё больше, и здесь, в проходе, волнение было куда сильнее. Кол смотрел на голый камень, находящийся всего в каких-нибудь паре сотен футов от борта, молясь, чтобы внезапный шквал не бросил туда корабль, но всё прошло благополучно. Похоже, кроме Кола, да, быть может, ещё и Крохи (внешне по здоровяку определить это было невозможно) никто на борту нисколько не переживал.
Но вскоре, углубившись в шхеры, море потеряло свою яростную силу. Кол вздохнул с облегчением – как и обещал Соврод, здесь уже не было порывов ветра, а вода была совершенно спокойна и слегка покачивала судно. Наконец мастер Теней мог расслабиться и уделить должное внимание окружающему пейзажу, поскольку никогда и ничего подобного он прежде не видал.
Это было прекрасное зрелище! Множество островков, одни из которых представляли собой лишь голые скалы, а другие были покрыты скромной растительностью, тот тут, то там были разбросаны по громадной бухте. Это был самый настоящий лабиринт, и Кол знал, что одна ошибка, один неверный поворот могут стоить жизни не только судну, но и его команде.
Кое-где он видел торчащие из воды, будто зубы, подводные камни и понимал, что куда больше таких вот ловушек таится под толщей воды, невидимых глазу. Эти клыки безо всяких усилий вспороли бы обшивку и куда более крепкого судна, чем то, на палубе которого он стоял. Оставалось лишь уповать на мастерство рулевого да на милость богов.
Почти все паруса были убраны, судно шло осторожно, будто на цыпочках. Сразу два человека стояли на носу шхуны – один по левому, а другой по правому борту, чтобы в случае чего предупредить об опасности. Временами ширина проходов составляла не более ста пятидесяти футов, и Колу казалось, что они вот-вот заденут скалы бортами или же такелажем.
Становилось ясно, почему это место было столь излюблено пиратами и иными беглецами от закона. Никакой флот не сумел бы добраться сюда. Многие военные корабли просто сели бы на мель или застряли в этих узких проливах, а другие напоролись бы на подводные камни или же затерялись в этих лабиринтах, заканчивающихся смертельными для судов тупиками. Тех же пиратов в своё время истребили вовсе не здесь, а в открытых морях, устраивая на них облавы.