Из размышлений молодую волшебницу вывел писклявый голос Спарки, успевшего незаметно подлететь к самому ее уху:
– Мастер Фуруде желает узнать, с чем к нам пожаловала госпожа старший дознаватель? Неужели у сыскной службы возникли проблемы, о которых стоит знать всему магическому консулату?
Ехидная манера общения этого огонька всегда раздражал Изабеллу, но, похоже, архимага Кеншина вполне устраивал такой глашатай. Набрав воздуха в легкие, она как можно громче проговорила:
– Приветствую вас, почтенные члены Имперского Магического Консулата. В последнее время у сыскной службы действительно возник ряд проблем. И связаны они с так называемыми зверолюдьми. Наша служба столкнулась с тем, что все чаше люди укрывают эти создания от нас и в целом мешают чисткам. Я думаю, люди-кошки и прочие производные от домашних животных вызывают нездоровую симпатию в среде далекой от магии. В связи с этим, хотелось бы вынести на рассмотрение достопочтенных архимагов предложение о приостановке трансморфирования в домашних животных.
Волшебница выдохнула – доклад сделан и теперь нужно внимательно проследить за реакцией уважаемой публики. Конечно, Изабелла не могла не понимать, что своим предложением слегка затрагивает интересы учителя Вонга. Но и поступаться благополучием своей службы никак не хотела. Мэтр Кассий так и не проснулся – видимо предложение его не заинтересовало, а может быть, волшебница говорила недостаточно громко. Глава некромантов также не проявил особого интереса, лишь вскользь зацепив Изабеллу взглядом. По виду мастера Фуруде вообще никогда нельзя было сказать, что думает этот человек или хотя бы какие эмоции испытывает. Шайтенбаум наклонился к архимагу Вонгу, и что-то вполголоса проговорил. А вот сам Гектор, стремительно побагровев, вскочил со своего вычурного трона и с нехарактерной для него открытой злобой выпалил:
– Прекратить трансморфирование в домашних животных, говоришь?! А знаешь ли ты, сколько крепостей помогли нам взять стремительные люди-кошки?! Да они сделали для королевства куда больше чем ты и твоя бесполезная служба! Ваша основная задача подчищать города от такого вот мусора войны. А вы не справляетесь с ней и бежите жаловаться консулату!
Выговорившийся Вонг снова развалился на своем кресле, после него слово взял мастер-механик Айзек:
– Известно ли уважаемой госпоже Ганц что-нибудь о крепости Клетка Мороза?
Изабелле не нужно было долго копаться у себя в памяти, о приснопамятной крепости в королевстве знал каждый ребенок:
– Крепость на самом севере королевства, в ней скрылись остатки лояльных монаршеской власти сил. Там же расположились последние недобитки из клана друидов, – волшебница призадумалась и все-таки решила дополнить – магия в этих ледяных краях почти не работает, что и позволяет повстанцам избегать справедливого возмездия, но к чему подобные вопросы, мастер Шайтенбаум?
– А знаете ли вы, прелестное создание, что мы с метром Вонгом подготовили план штурма этого последнего оплота смуты в королевстве?
Поняв по молчанию волшебницы, что о плане ей ничего неизвестно, алхимик продолжил:
– Ключевой силой в этом ударе будут наши новейшие боевые големы и, кхм, – он сделал паузу, подбирая слово – продукты магических экспериментов мастера Вонга.
В разговор вступил Спарки:
– И в такой-то момент влезаешь ты со своим предложением! Неудачно получается, совсем неудачно.
Слово снова взял Гектор:
– Скажи лучше, ты решила проблему с той девушкой-кошкой, которую мы поручили тебе на прошлом совете?
– Она ускользнула от нас, как раз благодаря пособничеству какого-то отставного солдата.
Мэтр Вонг снова вспылил:
– Идиотка! Тебе нельзя поручать вообще ничего! Это же было так просто! Но нет, какой-то простолюдин умудрился вам помешать! Да как вы вообще можете называть себя магами?!
Проглотив оскорбление, Изабелла отметила про себя, что ее учителя как-то уж слишком волнует судьба этой обычной, на первый взгляд, девушки-зверочеловека. Пообещав себе подумать над этим позже, волшебница коротко бросила:
– Моя напарница сейчас как раз занимается этой проблемой. Мы напали на след солдата, так что, думаю, что вскоре вопрос будет решен.
Все еще не успевший остыть архимаг, процедил:
– Даю вам неделю. Если вы не способны справиться даже с такой просьбой, я буду ставить перед консулатом вопрос о смене главы имперской сыскной службы.
Изабелла холодно спросила:
– Это все? Я могу идти?
Вонг махнул рукой, и волшебница, уставшая уже стоять на одном колене, поднялась, развернулась к архимагам спиной и изящной походкой двинулась к выходу. Мастер Шайтенбаум, перегнувшись через подлокотник своего кресла, вполголоса проговорил хмурому Гектору:
– А все-таки хороша, чертовка.
Уже почти успевшую покинуть мрачное помещение Изабеллу настиг хриплый многократно усиленный эхом голос мастера Терциуса:
– Драгоценная жемчужина, достойная королевской короны, лежит в грязи на обочине, надежно скрытая слоем грязи. Но нити судьбы все прочнее связывают тебя с ней, сапфировое дитя.
Старик умолк, а волшебница с удивлением отметила, что предсказание, похоже, относится лично к ней. Что же, профессиональный навык дознавателя позволил ей с легкостью зафиксировать в памяти каждое слово.
Сегодня смена Карла закончилась куда раньше, чем он рассчитывал. Все дело состояло в том, что один из двух кораблей с грузом ткани и оливкового масла, которые должны были прибыть в порт для разгрузки, явился с задержкой. Хуже того, судно имело заметный крен на левый борт и оказалось абсолютно пустым. Хмурый матрос поведал Карлу, что в пути им довелось столкнуться с пиратами. Загорелый моряк возносил хвалу небесам за то, что морские разбойники не тронули хотя бы членов экипажа, догадавшихся не оказывать сопротивления. Мужчина сетовал, дескать, при короле пираты так не лютовали. Действительно, покойный Марк Валентайн заключил с ними негласное соглашение о том, что морской грабеж в водах королевства запрещен. Взамен морским разбойником разрешалось сколько угодно заниматься своим ремеслом за пределами страны, и их преследование не велось. Но пришедший к власти магический консулат изменил этой традиции, открыв на пиратов охоту, а те, в свою очередь, заметно осложнили возможность грузовой перевозки внутри страны. Все бы ничего, но для Карла эти политические перипетии вылились в короткий рабочий день, и, как следствие, потерю двух медяков. Хозяин склада разумно рассудил, что раз работы сегодня вдвое меньше, то и жалование стоит сократить. Мрачный солдат брел по узкой, еще оживленной в это время дня улочке и думал что каждый подобный инцидент отсрочивает их с Марией и без того далекую поездку в Нордклиф. Вдруг цепкий взгляд вояки выхватил из толпы какое-то смутно знакомое лицо. Мгновение ушло на то, чтобы осознать, что это ни кто иной, как та самая некромантша из трактира. Хуже того, взгляд усталых зеленых глаз вперился прямо в солдата, а большой рот девушки расплылся в хищной улыбке. Все еще лелея призрачную надежду не быть узнанным, Карл накинул на голову капюшон плаща и попытался спокойно пройти мимо. Вот он уже начал удаляться от проклятой колдуньи, но по-прежнему ничего плохого не происходило. Неужели повезло? И в тот самый момент, как солдат задал себе этот вопрос, выворачивая камни мостовой прямо у него из-под ног, выросли три зазубренных костяных шипа. Пожелтевшие, похожие на исполинские когти, они создали вокруг Карла подобие тесной клетки. Прохожие в изумлении и страхе уставились на это странное проявление темной магии. Раздался резкий неприятный голос:
– Все расходимся! Здесь работает сыскная служба имперского магического консулата.
Махнув каким-то тускло блеснувшим жетоном, девушка-некромант неспешно двинулась в сторону костяной тюрьмы. С глухим рычанием Карл вцепился в прутья импровизированной клетки, безуспешно пытаясь сломать их. Преграда не поддавалась, и солдат пожалел, что верный меч так и остался лежать где-то на полу развороченного трактира. Успевшая уже подойти колдунья с ехидной улыбкой проговорила:
– Ты же не думал, что мы забудем тебя, милый?
Вояка, словно попавший в ловушку зверь, продолжал упорно сжимать побелевшими от напряжения кулаками костяные прутья. Некромантша с усмешкой бросила:
– Зря стараешься. Сейчас ты сможешь поучаствовать в одном очень занимательном ритуале.
Она закрыла глаза, посерьезнела и начала производить руками какие-то странные пассы. Скоро вокруг ладоней колдуньи возникло едва различимое бледно-зеленое мертвенное свечение. В глазах у Карла потемнело, кожа похолодела, а затем солдат почувствовал множество мелких уколов, словно его атаковала стая каких-то мелких зверьков. Чувствуя, как силы покидают его, вояка отпустил прутья и бесчувственным тюком сполз на землю. В себя его привел соленый привкус крови, заполнившей рот. Сплюнув, Карл обнаружил, что клетка пропала. Солдат сидел на земле у ног колдуньи, а та, улыбаясь словно довольный кот, сжимала в руках объемный белесый светящийся шар размером с небольшой арбуз. Вояка вскочил, и она спокойно спросила:
– Интересно узнать, что это?
– Почему меня может это интересовать, ведьма? – вопросом на вопрос ответил Карл.
– Как грубо, можно просто Гертруда. У меня в руках твоя жизнь, солдат, и теперь она не принадлежит тебе. Не веришь? Я докажу.
Некромантша плавно провела рукой над шаром, и в глазах у Карла опять потемнело, саму его душу словно объяло пламя. Солдат попытался снова завалиться на землю, но какая-то неведомая сила подняла его на ноги, заставив неумело исполнять нелепый танец. Набаловавшись со своей новой игрушкой, Гертруда проговорила:
– Может быть, теперь перейдем к делу? Где зверочеловек?
Валяющийся на земле и хрипящий солдат воспроизвел у себя в голове образ Марии, затравленный взгляд ее желтых глаз, мягкую ткань непослушных волос, бархатистый мурлыкающий голос. Плевать, плевать на все, она просто хотела жить, и она будет жить. Собрав последние силы, Карл прохрипел:
– Нордклиф, я отправил ее в Нордклиф подальше от вас.
Глава 3
Заботливо приготовленная к приходу Карла рыбная похлебка давно остыла, а на стремительно темнеющем небе зажглись робкие огоньки первых звезд. Мария в очередной раз навострила свои чуткие мохнатые ушки: не звучит ли на лестнице знакомая поступь тяжелых сапог? Она слышала как этажом ниже закашлялся уже давно не покидавший своего жилища старик. По улице с обиженным писком пробежала крыса. Канал, разрезающий соседнюю улицу, с тихим плеском нес свои воды. Но это все было не то, ее милый солдат так похожий на огромного рыжего медведя все не возвращался домой. Его просто задержала работа. Такое уже бывало ни раз, ведь Карл старался изо всех сил для них обоих. Однако тьма словно густые чернила уже расплескалась по улице, а на небе взошла полная луна похожая на хороший круг дырчатого сыра. Просто сидеть и ждать Мария больше не могла. Распахнув небольшое запыленное оконце, что очень удачно расположилось на скошенном потолке, девушка выбралась на не успевшую еще остыть после жаркого дня черепичную крышу. Бесшумной легкой походкой Мария приблизилась к краю и, оттолкнувшись от теплой черепицы руками и ногами, совершила стремительный прыжок. Гибкое тело выпрямилось в полете, чтобы через мгновение снова сгруппироваться, мягко приземляясь на крышу следующего здания. Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что по крышам домов перебирается какой-то крупный зверь, но по счастью таковых не оказалось. Довольно быстро добравшись до портового квартала, Мария присела на карнизе двухэтажного склада и, прикрыв свои мерцающие желтые глаза, втянула носом воздух. Среди десятков запахов яркой нотой выделялся соленый дух моря, самую малость ему уступала неприятная вонь гниющих водорослей, манящий аромат набитой в корзины и ящики свежей рыбы щекотал ноздри и будоражил воображение, но сейчас на это было отвлекаться совсем нельзя. Девушка проследовала по дорожке из смешавшихся запахов спирта, лука и немытых человеческих тел. Нюх не обманул ее – на пристани расположилась шумная компания из нескольких моряков и пары портовых грузчиков. Мужчины уже порядком подвыпили и теперь охотно делились событиями прошедшего дня:
– А я ей и говорю, за пять медяков мне в любом борделе будут рады! – пробасил мускулистый смуглый детина и все вокруг рассмеялись.
– Не поверите, братцы, кого сегодня повидал, – загадочно проговорил заросший черной бородой до самых глаз щуплый мужчина.
– Ну и кого же? – лениво спросил один из матросов, наполняя опустевшую кружку.
– Некроманта! – выдохнул бородач и, понизив голос, добавил, – Девка-некромант одного из наших поймала, да Карлом его кличут, вы знаете, небось. Прямо из земли на него кости бросились, грязные, желтые, что твои ногти, Вик.
– А дальше-то что? – заинтересовался смуглый здоровяк.
– Да ничего, деру я дал, каждый знает, что этих колдунов за версту обходить надо – целее будешь.
Сердце Марии гулко ухнуло и замерло, по всему телу прокатилась волна холода.
– А девка-некромант высокая такая, чернявая? – лукаво спросил румяный, пышущий здоровьем матрос.
– А ты почем знаешь? – подозрительно поинтересовался бородач.
– Да место они у нас на корабле сняли на утренний рейс. Она и еще одна, тоже колдунья, видать. Но краси-и-и-и-ивая…, – мечтательно помолчав, матрос добавил – Карл твой рыжий, кстати, тоже с ними был, живой и здоровый.
И тут перед моряком бесшумно опустился на землю какой-то темный силуэт. Два желтых светящихся глаза уставились на мужчину, а горло неприятно кольнул бритвенно-острый коготок. Полный неприкрытой угрозы и кипящей злобы голос прошипел:
– Название корабля!
Матрос как-то сразу понял, чего от него хотят и, побоявшись промедлить хоть секунду, выкрикнул:
– Серебряный Альбатрос! Оставь меня, демон!
Странное создание исчезло так же внезапно, как и появилось, оставив недоумевающей компании хороший повод для пьяных баек.
Капитан Билли Черное ухо планомерно и со знанием дела накачивался дешевым элем в одном из множества так похожих друг на друга предпортовых кабаков. Его разномастная команда разбрелась по борделям, игорным домам и балаганам, радушно открывавшим свои двери посетителям в любой час, лишь только услышав звон монет. Портовые районы города Шести Башен, растянувшиеся вдоль всего морского побережья, ночью походили на светящуюся разноцветными огоньками гирлянду. Здесь можно было купить практически любые удовольствия, а людям Билли как раз было что отметить. Уже порядком потрепанный, но все еще верный корабль – Черный ветер, сейчас надежно укрытый в тихой бухте в двух милях от города, в очередной раз сослужил им вчера добрую службу. Перегруженное пузатыми бочками оливкового масла и рулонами первоклассного сукна торговое судно безуспешно пыталось уйти от пиратов, но Черный ветер неумолимым роком настиг его. Теперь дело было лишь за тем, чтобы поудачнее сбыть ходовой товар. Достаточной наглостью, чтобы сделать это прямо в столице Билли не обладал, а потому они с ребятами завтра отплывали в северные земли, туда, где магический консулат еще не обладал достаточной властью и влиянием, чтобы прищучить морских разбойников. Щедро отхлебнув кисловатого пойла, капитан вытер с седеющих висячих усов пену и, облокотившись на изрезанную столешницу, предался воспоминаниям. Когда-то жизнь для него была совсем проста, да и какие заботы могут быть у рядового пирата, с весельем и охоткой занимающегося своим делом. Лишь один случай с бочкой масла для ламп, пьяным спором и слишком коротким фитилем черным пятном выделялся на фоне беззаботных и веселых деньков. Именно после него Билли и лишился одного уха, а второе навечно почернело, определив прозвище моряку. Как же давно это было. Внезапно, капитану показалось, что в темном углу зала, неподалеку от его стола зажглось два ярких желтых огонька. Билли потер кулаками глаза, пытаясь прогнать пьяное видение, но огоньки все не исчезали.
– Демон ты или морской черт, не прячься в тени, выходи и выпей со старым Билли! – весело воскликнул капитан.
Огоньки мигнули, стали приближаться, а затем в мерцающем свете огарка свечи, прилепленного прямо к столу Билли, возникло чудное создание. Вроде бы просто бедно-одетая девушка, но со странными большими пушистыми звериными ушами на макушке, кошачьим хвостом, выглядывающим из-под юбки и совсем нечеловеческими глазами. Билл сидел, словно пришибленный, вся пьяная веселость, как, впрочем, и хмель разом выветрились из его головы.
– Зверочеловек! – изобличающе воскликнул пират, и девушка слабо улыбнулась.
– Мария, можешь называть меня так, – услышал он вкрадчивый мурлыкающий голос.
– И что тебе нужно от бедного моряка, Ма-а-а-ария? – нашел в себе силы промямлить пират.
– У меня есть дело как раз для того, чтобы сделать такого бедного моряка, чуть-чуть побогаче, – загадочно проговорила девушка-кошка и весело добавила – но ты, кажется, предлагал мне выпить.
Словно завороженный, Билли поднялся со стула, проследовал к стойке и заказал у сонного трактирщика еще два эля. Возвращаясь к столу с двумя пузатыми деревянными кружками, капитан судорожно пытался сообразить, что же делать в такой ситуации. Магический консулат предлагал вознаграждение за каждого сданного им зверочеловека, но от мысли о помощи этим зарвавшимся чароплетам у Билли начинало сводить зубы. Стоило по крайней мере выслушать, что же за дело решила предложить ему эта милашка. Поставив выпивку на стол, Билл развалился на стуле и выжидающе уставился на девушку-кошку. Та отхлебнула немного эля, забавно поморщилась и спросила:
– Известно ли тебе, капитан, о том, что здесь, в городе Шести Башен располагалось роскошное выездное поместье короля?
– А как же! Самое большое и богатое, ну после дворца Старограда, конечно. Но что мне за дело до этого?
– А что если я скажу, что в поместье имелся солидный золотой запас и как раз сейчас Консулат обнаружил его, вскрыл и собрался вывезти из города по морю?
Пират прищурился:
– И тебе, конечно, известно название корабля и день отправки?
– Какой вы проницательный, сразу видно опытного морского волка, – неприкрыто польстила капитану девушка.
– Ну да, ну да, – пропустив лесть мимо своего черного уха, задумчиво проговорил Билли – Но только скажи мне, милое создание, почем мне тебе верить?
– Скажи мне, капитан, тебе ведь наверняка доводилось видеть хотя бы портреты королевской семьи?
– Доводилось, но все же не могу взять в толк, к чему ты клонишь, Мария.
– А припомни-ка, благородную старшую дочь нашего государя, Марка Валентайна.
Пират уже начинал терять терпение:
– Припомнил, и что? – довольно резко ответил он.
– А то, что я и есть Мария Валентайн, болван, посмотри, что сделали со мной маги?!
Билл восстановил в памяти портрет королевской семьи, мысленно разлохматил красавице дочери государя волосы, переодел ее в обноски, дорисовал к прическе мохнатые уши. А ведь, и правда, она! Пораженный этим открытием капитан проговорил:
– И ты, похоже, решила столь мелочно отомстить Консулату?
– Знай ты сколько золота загружено в трюмы корабля, ты бы не назвал это дело мелочным – улыбнулась Мария.
– А гарантии, какие гарантии ты предлагаешь? – поинтересовался почти уже решившийся пират.
– Ну, если тебе недостаточно слова дочери короля, – игриво проворковала девушка-кошка – я могу отправиться на дело вместе с вами, чтобы в случае чего принять все претензии.
– Видать, на охрану такого груза Консулат отрядил не меньше взвода боевых магов, – пришло Билли запоздалое озарение.
– Насколько мне известно, магов на судне не будет, вся перевозка производится без лишнего шума. Но я, впрочем, могу и ошибаться…
– Если бы ты была уверена, я бы не согласился! – воскликнул капитан, с щербатой улыбкой протягивая девушке руку.
Рассвет выдался серым и пасмурным. С затянутого непроглядными тучами неба моросил мелкий дождик, скорее похожий на водяную пыль. Морская гладь полностью скрывалась под слоем густого как молоко тумана, а его клочья, словно куски ваты тут и там расползлись по пристани. Небольшую процессию, неспешно следующую к трапу корабля, возглавляла младший дознаватель имперского Магического Консулата Гертруда Розенкранц, одетая по случаю дальней поездки в дорожный костюм: обтягивающие кожаные брюки темно-бежевого цвета, высокие кожаные же сапоги с ботфортами и черный строгий сюртук, из-под которого выглядывал воротник белой сорочки. На плече Гертруды висела объемная холщовая торба, в которой угадывался какой-то шарообразный большой предмет. Если присмотреться, то можно было разглядеть пробивавшееся через плотную ткань слабое белое свечение. За спиной волшебницы понуро плелся, упорно уставившись на носки своих грязных сапог, угрюмый Карл. Замыкала шествие, как всегда неотразимая в своем любимом небесно-голубом платье, глава имперской сыскной службы Изабелла Ганц. Перед ними, постепенно вырываясь из липкой паутины тумана, выступала громада шикарного трехпалубника Серебряный Альбатрос. Борта этого круизного судна для богачей были выкрашены свежей желтой краской, а на мачтах трепыхались, надуваемые ветром, ослепительно белые паруса. У трапа важных гостей с низким поклоном встретил одетый в помпезную темно-зеленую форму матрос.
– Госпожа Ганц, Госпожа Розенкранц, – елейным голосом проворковал он – рад приветствовать вас на борту Серебряного Альбатроса, надеюсь, плаванье будет для вас приятным.
Чуть помедлив, этот ряженый матрос добавил:
– К вашим услугам работают бар и закусочная, и, скажу по секрету, завтрак сегодня удался нашему коку просто отменный.
В бар они и проследовали. Попивая хороший бренди из филигранно выполненных пузатых бокалов и закусывая его небольшими кусочками ржаного хлеба с соленой рыбой на деревянных шпажках, волшебницы решили немного побеседовать со своим пленником, которому, конечно же, в яствах было отказано.
– Надеюсь, что по прибытии в Нордклиф ты найдешь способ выманить эту девку из ее норы, – хмуро проговорила Гертруда, не слишком хорошо переносившая любые плаванья, обращаясь к Карлу.
– У нас не так уж много времени на то, чтобы возиться с такими, как вы, – дополнила ее Изабелла, голос которой неожиданно оказался очень приятным и мелодичным.
Сквозь плотно сжатые зубы солдат прорычал:
– Ну и займитесь вы какими-нибудь важными делами, а нас с Марией оставьте в покое!
Пасмурная Гертруда, вымученно улыбнувшись, ответила:
– А наш солдат-то шутить изволит, – и, поразмыслив, добавила – по крайней мере, для тебя одно дело безотлагательной важности сейчас найдется – принеси-ка нам, братец, еще этой славной закуски.
Влекомый чьей-то чужой темной волей Карл неспешно поднялся с места и на ватных ногах двинулся в сторону стойки.
– Насколько же все-таки удобное заклятье, – своим ангельским голоском отметила Изабелла, принимая из дрожащих рук вояки тарелку с угощеньем. Ее помощница игриво проговорила:
– Трудись, боец, глядишь, и заработаешь себе на кружку пива.
Плаванье все тянулось и тянулось и волшебницы давно устали и от выпивки, и от музыки и от шуток над своим пленником. Позеленевшая от качки Гертруда в очередной раз отлучилась на палубу, а не знавшая уже куда деться от скуки Изабелла решила затеять с Карлом беседу про войну:
– Мы же сражались с тобой на одной стороне, солдат, ты ведь был в осажденном Старограде плечом к плечу с моим учителем, расскажи мне об этом.
Вояка нехотя проворчал:
– Нечего рассказывать, голод, грязь, зараза. Только этому франту Вонгу и жилось там вольготно.
– Да не будь ты таким ворчуном, все равно ведь никуда от нас не денешься, – рассмеялась Изабелла, но тут их прервали. Белый как полотно матрос, тот самый, что встречал их у трапа, вытянувшись по струнке, дрожащим голосом проговорил:
– Госпожа Ганц, нас атакуют пираты.
И будто бы подтверждая его слова, все судно ощутимо вздрогнуло, а откуда-то раздался треск ломающихся досок.