Терра 2.0

Рой, не думая ни минуты, схватил мальчишку и прошиб рукой ветхую, изрешеченную пулями стену. Вывалившись на улицу, Рой прижал Кальфа к земле. Взрыв и огненные клубы дыма вырвались следом за ними.

– Бежим, – крикнул Рой, быстро вскакивая на ноги.

– Куда? – оглушенный взрывом, ничего не понимая, молодой тарец старался высвободиться из мощных рук Роя.

– Все равно, – Рой потащил Кальфа дальше по дороге, и они нырнули в первую попавшуюся дверь.

Пробежав сквозь несколько домов, они выскочили на параллельную улицу, до отвала забитую доргунианскими воинами. За ними бежали двое с висевшими наперевес американскими винтовками. Не разбираясь в обстановке, Рой снова заскочил в ближайшую дверь, затарахтела автоматическая винтовка, щебень зеленого камня полетел в разные стороны, пули пронизывали насквозь ветхие глиняные перегородки комнат, залетая глубоко внутрь. Рой заслонил собою Кальфа, проталкивая его через узкий проход. Пули скользили по телу землянина, покрытому белым металлом, при этом разрывая одежду на длинные лоскуты.

– Что это? – спросил Кальф, не понимая, отчего разлетаются стены.

– Потом. Сейчас надо где-то укрыться, желательно подальше отсюда.

Рой с Кальфом без оглядки пробежали несколько улиц, прежде чем обнаружили, к своему удивлению, что их больше не преследуют доргунианцы.

– Признаюсь, план никудышный, – сказал Рой молодому тарцу. – Иди к лабиринту, а мне нужно вернуться. Скоро буду.

– Когда? – спросил Кальф.

– Скоро! Без меня не входите, – Рой сурово посмотрел на Кальфа.

– Ясно.

Юный тарец не воспринимал Роя как старшего наставника, сколько бы при этом он ни строил страшные гримасы и ни переходил на бас, стараясь выглядеть строгим и важным. Кальф видел в нем друга, с которым можно разделить тяготы войны, последний кусок хлеба и плошку супа.

Через двадцать минут Рой был на том самом месте, откуда все началось. Но доргунианцев уже и след простыл. Рой обнаружил, что и в городе их уже практически не осталось. Местное население оживилось, не понимая, что происходит, робко, но все же начали собираться мелкими группами на улицах города, что раньше было запрещено и за неповиновение каралось смертью немедленно. Но сейчас все изменилось: доргунианцы бросали город, переместившись к границам с Серыми.

К лабиринту Рой подошел только через час.

– Что там? – Рой указал в сторону входа.

– Ничего. С утра сидим. Думаю, там уже никого нет. Скорей всего, Гейрода еще вчера увезли.

– Не будем гадать, – Рой посмотрел на Грачева. – Доктор, я слышал, вы сделали карту?

– Да.

– Тогда прошу, – Рой отошёл в сторону, уступая доктору право первому войти в лабиринт. Следом прошмыгнул молодой Кальф, Рой только успел схватить его за рукав.

– А ты куда собрался?

– Я с вами. Куда вы без меня?

– Справимся как-нибудь, – Рой посмотрел по сторонам. – Ты заберешься вон туда и будешь наблюдать, – Рой протянул молодому Тарцу рацию, – если что – предупредишь. Понял?

– Ладно, – неохотно ответил насупившийся Кальф.

Охраны у прохода не оказалось, но все равно доктор Грачев через каждые тридцать шагов останавливался и внимательно прислушивался. Хорошо освещенная часть лабиринта заканчивалась в аккурат около каменной темницы Гейрода.

– Еще два поворота, потом метров двадцать, и мы на месте, – сказал тихим голосом доктор Грачев.

У дверей стражи тоже не было. Рой потянул массивную ручку на себя. Со скрипом огромная дверь отворилась. Цепи валялись на полу.

– По всей видимости, Гейрода увели вчера, – подтвердил очевидное Питер.

– Быстро уходим! – громко крикнул Рой.

Не успели земляне сделать шаг, как со всех сторон были окружены доргунианцами. Из темного прохода вышел Ник, сзади шла Кэтрин, держа за руку голубокожую девочку лет шести. Доргунианцев было немного, около дюжины, вооружены они были своими обычными клинками. Землян было трое, на тарцев рассчитывать не стоило, вряд ли они вступили бы в схватку с доргунианцами.

– Все как я и планировал. Да, милая? – Ник подошел к девочке и погладил ее по голове. – Беги к папе.

Девочка протиснулась свозь строй доргунианцев и кинулась в объятия Хорту. Все смотрели на тарца, но сказать что-либо в упрек никто не посмел. Возможно, каждый поступил бы так же.

– Он сказал, что никто не пострадает, – обнимая маленькую Целестию, сквозь слезы выдавил из себя Хорт. – Ради Бога, простите.

Рой внимательно посмотрел в глаза Хорту, потом Нику.

– Ник, я не пойму, что тебе вообще от нас нужно?

– Абсолютно ничего. Я Хорта не обманул, здесь все свободны, желающие могут удалиться

Тарцы и земляне удивленно переглянулись. Питер схватил за руки доктора и Роя и повел их к выходу.

– Нет! Нет! Нет! – Хитро улыбнулся Ник. – Все свободны, кроме Роя.

Ник указал рукой на каменный мешок Гейрода.

– Да, да, мой дорогой друг, я освободил это место персонально для тебя. Ну на самом же деле, не может такая прекрасная комната оставаться без постояльца.

Первым ушел Хорт со свой маленькой дочерью, за ним потянулись и другие тарцы. Остались только трое землян.

– Доктор Грачев, вы свободны. Идите, – Ник махнул рукой в сторону выхода. – Питер, не искушайте судьбу, идите, пока есть возможность.

– Я не могу понять, зачем тебе все это? – Грачев развел руки по сторонам. – Все, что вы планировали с Феликс, все выполнили. Инвесторы вами будут довольны, – в глазах доктора было полное непонимание.

– Думаешь, мы здесь ради них? Думаешь, мне не плевать на этих амбициозных ублюдков? – резко сказал Ник. – Я здесь исключительно ради него, – Ник указал пальцем в грудь Роя.

– Ты знаешь, сколько ты будешь подыхать без воды и еды здесь, в полном одиночестве? – захлебываясь от гнева, спросил Ник.

– Нет, – ответил Рой, смотря в обезумевшее лицо Ника.

– Это растянется примерно на два года, – с такой же ненавистью продолжила Кэтрин. – Они покажутся тебе вечностью, это я тебе обещаю. В какой-то момент ты будешь думать, что уже умер, но нет, время от времени твое сознание будет возвращаться и все телесные муки придут снова, а потом, когда ты провалишься в безумный сон, одолеют кошмары длиною в месяцы, как древесные черви медленно, не спеша будут точить твой рассудок, а потом, доведенный до безумия, в нечеловеческих муках ты будешь молить Создателя, чтобы снова не заснуть. И вот так несколько лет. То, что в тебе сейчас сидит, не даст тебе так просто умереть, будет спасать тебя раз за разом.

– Тех двоих, что нашли на борту корабля, это вы? – Рой смотрел в глаза Кэтрин, в которых была лишь слепая месть, но какой бы она ни была безумной в этот момент, все равно она оставалась самым красивым и любимым человеком для Роя.

– Какой сообразительный, – усмехнулась Кэтрин.

– Но я все равно ничего не понимаю! – Рой уже знал, чувствовал каждой клеточкой кожи, что хорошим это не закончится.

– Сейчас все станет ясно, – безумно улыбнулась Кэтрин. – Ты, конечно, не знаешь, кто на самом деле скрывается под именами Кэтрин Уиллер и Ник Радковский?

– Нет.

– Так вот, начну сначала. На обратном пути у корабля, того самого, который сейчас на Лунной станции, стоит в виде экспоната, отказали коррекционные двигатели. Не знаю, случайно или кто-то намеренно вывел их из строя, но на орбите удержаться не удалось, и командир корабля – полковник Вершинин – принял решение совершить посадку на поверхность Луны. Кстати, мы его тоже разыскали. Живучий оказался, собака! Но это так, к слову. Так вот, твой папаша. Кстати, тебя не было на корабле, а Рой Стюарт – это имя твоего отца, это он участвовал в миссии. Так вот, твой папаша бросил на корабле беременную от него Кэтрин Уиллер и своего лучшего друга Ника Радковского. Бросил умирать страшной смертью, а сам с командой спустился на поверхность Земли. Прожил яркую и долгую жизнь, длиною в 3000 лет.

– Значит, настоящая Кэтрин Уиллер родила тебя на борту «Сейвала»? – спросил Рой.

– У мамы родилась двойня, мальчик и девочка, – Кэтрин подошла к Нику и взяла его за руку.

– Двойня? – удивленно повторил доктор Грачев.

– Что вас так удивило? – спросила Кэтрин.

– То, что вы разного возраста, – ответил доктор.

– Вы все сейчас сами поймете.

Рой услышал еле уловимые звуки шлепающих босых ног и горловой вой. Ник несколько раз оглянулся, всматриваясь в темноту далеко уходящего туннеля.

– Что было дальше? – спросил Рой.

– Рой Стюарт хорошо тебя прятал, дал тебе другое имя, даже начал работать на Министерство обороны, думал, что вас это спасет, но только не от меня. Начала я с него, – безумие завладело Кэтрин, даже Ник с каким-то отчаянием, жалостью, сожалением смотрел на свою сестру. – Отца твоего повесила, как удавившегося Иуду, перед смертью я пообещала ему, что притащу тебя сюда и посажу на цепь в каменную клетку, подыхать. Так же, как он бросил нас.

– Ты убила собственного отца? – лицо Роя побагровело, гнев переполнял. Теперь он понял, почему Кэтрин казалась ему знакомой.

– Я готова выжечь себе часть мозга, которая осознает, что Рой Стюарт мой отец, – Кэтрин захлебывалась в собственной ярости. – Мой отец – Ник Радковский, это он заботился о маме, он воспитал нас, это он пожертвовал своей жизнью ради нас. Когда нам исполнилось по пятнадцать лет, запасы еды и воды заканчивались, мы старались экономить на всем. Папа не нашел другого выхода, как только выйти в транспортный отсек и открыть шлюз. Он хотел, чтобы припасов осталось больше. Он всегда говорил: «Вы еще молоды, вам нужно жить и жить. А я старый». Я тогда не понимала, зачем он все время это повторяет. «Старому» было тридцать шесть. Через год ушла мама. А через пять вышел брат. Всё-таки где-то далеко в глубине души папа всегда надеялся, что Рой Стюарт вернется. Я девять лет провела в одиночестве. У меня было предостаточно времени, чтобы спланировать месть. Я на корабле оставила только ту информацию, которая мне понадобилась, чтобы собрать всех вас здесь. Я погубила первую миссию, закачав в кислородные баллоны усыпляющий газ. Это я надавила на доктора Бломберга, чтобы он убедил научный совет слепить из вас команду. Да, в принципе, они были готовы на все, лишь бы заполучить способность жить вечно.

– Так это все твоих рук дело, – Питер с упреком сказал Кэтрин. – Вся команда погибла из-за твоей жалкой мести.

– Хватит разговоров. Ты сам в клетку полезешь, – Кэтрин смотрела в глаза Рою, – или тебе помочь?

– Жаль, что тебя не переубедить, – с сожалением сказал доктор Грачев. – Нам здесь тоже несладко пришлось.

– Это ничто в сравнении с тем, что пришлось пережить нам, – взревела нечеловеческим голосом Кэтрин.

– Всегда будут те, кто хлебнул горя больше. Дед мой воевал во вторую мировую, было жутко, но были и другие, которые еще больше вынесли несчастья, вернулись без рук, ног, глухими, слепыми.

– Хватит, это бесполезно, – Рой положил руку на плечо доктору. – Дальше я сам. А вам надо идти, там где-то профессор, Брук, Джек, полковник, брат Питера, все они нуждаются в вас, и к тому же, вам нужно еще помочь тарцам избавиться от доргунианцев.

– Здесь ты можешь не беспокоиться, доргунианцы уйдут сами. Они скоро получат то, что хотят. В течение двух-трех дней они покинут планету. Оружие, которое мы передали, им нужно для того, чтобы отбить свой корабль у Серых. Как только они перебьют великанов, незамедлительно улетят.

Завеяло истошным запахом разлагающейся плоти, доргунианцы начали перешептываться. Из темноты, сзади Ника, начали появляться серые тени, силуэты согнутых фигур. Ник направил фонарь в темноту, сотни глаз вспыхнули, отражая свет. Туннель заполнил страшный вой обезумевших существ.

– Доктор, бегите! – закричал Рой, пробивая строй доргунианцев, освобождая проход Грачеву.

Ник вмиг оказался за спиной Роя. Питер схватил Ника сзади и хотел удержать, чтобы Стюарт успел обернуться. Не удалось, Питер оказался прижат Ником к каменной стене. Он давил с такой силой, что Питеру казалось, вот-вот хрустнет шея.

– Откуда столько силы? – с трудом прохрипел Питер.

– Я с ней родился, – он не успел договорить, как металлическая рука Роя сжала тонкую шею Ника.

Ник выпустил Питера и тотчас нанес три сокрушительных удара Рою. Удары были такой силы, что даже Атрий с трудом выдерживал.

– Это что-то новенькое, – Ник взял за шею и резко поднял Роя с пола. Металл тут же проник под руку. Ник придавил сильней, но Атрий не давал сдавить шею.

– Посмотри назад, – захрипел Рой.

Сзади Кэтрин из последних сил отбивалась по меньшей мере от двадцати монстров. От дюжины доргунианцев осталось трое. Ник швырнул Роя в самую гущу монстров. Питер бросился на помощь Рою, которого обхватило уже с десяток рук. Атрий быстро принимал формы разного вида оружия, монстры падали как подкошенные, металл в руках Роя раз за разом пронизывал насквозь сразу по два обезумевших чудовища.

– Питер, назад! Беги к выходу, пусть обрушат вход.

– А ты?

– Беги! Я следом.

Рой смотрел на Ника и Кэтрин, которые оказались глубоко в гуще монстров. Ник прикрывал собой уставшую сестру, ее окровавленное лицо было по-прежнему нежным и красивым, глаза горели ярко, без страха, полные жизни. Рой изо всех сил рванул на помощь, буквально прорубая проход в живой массе.

– Ник! – Рой заорал во все горло. – Ко мне.

Питер выскочил из лабиринта как ошпаренный. На входе ждали тарцы, вооруженные ломами, баграми и лопатами.

Кальф подскочил к Питеру, схватил за рукав и начал трясти.

– Где Рой? Что с ним?

– Там, – Питер указал на вход в лабиринт. – Он сказал, что пойдет следом.

– Он не сможет. Он обязательно свернет не туда. Он же абсолютно не ориентируется в пространстве, – Кальф остановился у входа в лабиринт. – Дайте мне немного времени. Я туда и обратно.

Ник пошел навстречу Рою, раскидывая в стороны монстров. Кривые, скрюченные тела невообразимо быстро двигались, мгновенно заменяя павшего соплеменника. Не успел Ник продвинуться и на метр, как сзади монстры повалили на каменный пол Кэтрин. Пришлось отступить обратно к стене. Три раза Ник пытался прорваться к Рою, но каждый раз безуспешно. В конце концов Кэтрин окончательно потеряла силы, из ее рук выпало доргунианское копье. Ник смог бы пробиться сам, но никогда в жизни он не бросил бы сестру.

– Рой! – звонкий голос Кальфа разлетелся по туннелю. – Бежим скорее!

Рой снова посмотрел на Ника, тот кивнул в сторону выхода и тихо прошептал: «Беги, спасайся и прости нас».

Стюарт быстро выбрался из плотной опеки монстров, оставив за собой не меньше дюжины разрубленных тел. Кальф схватил Роя и потащил к выходу. «Кэтрин больше не хочет ничьей смерти…», – эти последние слова Ник крикнул уже из-под навалившихся сверху монстров.

***

После того как однорукий Кайрос погиб, Аманда Грин не стала испытывать все каверзы судьбы и немедленно покинула город великанов в неизвестном направлении. Профессор Ричардсон предположил, что вероятнее всего Грин отправится в Саржу, ведь тарцы – народ безобидный и не способны умышленно причинить вред. Даже такой как Грин там ничего не грозит, напротив, ей предоставят кров, сытно накормят и напоят.

– Джек, что думаешь? – спросил профессор лейтенанта, рассматривавшего кусок металла.

Джек получил свой Атрий обратно и как непослушный ребенок постоянно с ним возился. Профессор потратил уйму сил и терпения, чтобы выпросить на секундочку подержать этот удивительный металл.

– Думаю, вы правы, – ответил он, не вникая в суть вопроса. Сейчас лейтенанта больше всего волновал его родной Атрий в руках профессора. Он переживал: а что, если каким-то необъяснимым для него образом металл пробудится в руках этого хитрющего жулика, а не в его? И, конечно, был готов в любую секунду выхватить своё сокровище.

Ричардсон хитро посмотрел на Джека.

– Сколько ты за него хочешь?

Джек как будто прочитал неладное в глазах профессора и тут же взял его обратно.

– Простите, профессор, он не продается, – тихо, чуть ли ни шепотом сказал лейтенант. – Когда у меня его отняли, я испытывал жуткую необъяснимую тоску, словно откололи кусок моей души.

Профессору было очень стыдно, но он с собой ничего не мог поделать, ему невероятно хотелось, чтобы этот удивительный металл шелохнулся именно в его руках. Естественно, когда попытка провалилась, Ричардсон демонстративно выказал свое безразличие фырканьем. За всей этой картиной наблюдала Брук. Хитрющего профессора за это время она узнала достаточно хорошо, а простодушного Джека и не требовалось, стоило только увидеть, с каким волнением он смотрел на свою железку в руках Ричардсона. Брук хотела тоже посмотреть на Атрий, о котором так много говорят, но подумала, что следующего такого испытания Рой может не выдержать, и тихонько эту мысль в себе подавила.

В зал зашел Вурт, невысокий великан, но необычайно широкий в плечах, с рваным шрамом через все лицо, и с ним два тарца. Он отвечал за первую линию обороны города. По голубокожим людям было видно, что они только с дороги. Уставшие, обессиленные долгим походом, они с трудом стояли на ногах.

Профессор встал со стула. Джек, понимая, что разговор будет серьезный, запихнул Атрий в рюкзак и закинул его на плечо. Брук осталась на месте. Она сидела в кресле великана, и ей совсем не хотелось потом снова карабкаться наверх.

– Доргунианцы вышли из Саржи. Здесь будут завтра к вечеру, – усталым голосом сказал щуплый тарец, стоящий рядом с Вуртом.

– Ну что ж, у меня только один план, – профессор предвкушал восторг от гениальности своей задумки. – Джек, – Ричардсон обратился к лейтенанту, – а если бы вам пришлось командовать доргунианцами, где бы вы разбили лагерь?

Джек не ожидал такого вопроса и слегка растерялся, но вскоре быстро собрался:

– Думаю, у западного склона горы Росс. Хорошее место для восстановления сил. Стратегически выгодное для быстрой атаки, удобное для короткого отступления и переформирования.

– Блестящий выбор, – подтвердил профессор и несколько задумался.

– Хватит этой театральщины, – вмешалась Брук, не выдержав профессорского пафоса, – выкладывайте, что там у вас?

– Даже если мы выполним все требования, не факт, что доргунианцы вот так просто отступят, – глаза профессора загорелись. – И тут я начал думать, что бы сделать такого, чего доргунианцы от нас ну никак не ожидают, и чтобы как следует напугать. И вдруг меня осенило, мне пришла отличнейшая идея.

– Ну и какая же? – язвительно сказала Брук, прищурив глаза.

– Я предлагаю шмальнуть с «Сейвала» по горе Росс, – сказал профессор, до ужаса довольный собой.

– Шмальнуть!? – удивленно повторила Брук и посмотрела на лейтенанта.

Великан и тарцы тоже переглянулись. Но не потому, что были удивлены радикальным решением Ричардсона, а потому, что не поняли значения слова «шмальнуть».

– Зачем – мне понятно, но мне совсем не понятно, как мы это провернем? – спросил Джек.

– Это несложно, – Ричардсон смотрел на скептически настроенного лейтенанта, который точно знал, что именно ему придется выполнять «несложное дело». – Все предельно просто. Вы сегодня ночью установите маяк на вершине Росс. Вот и все.

– И все!? – иронично спросил Джек.

– Единственное условие – маяк должен находиться выше этого купола.

Джек хотел возмутиться, но потом смолчал, зная, что ему все равно придется карабкаться на эту проклятую гору, так к чему напрасно силы тратить.

– Зачем? – сурово спросил Вурт.

– Под этим куполом, – Ричардсон указал большим пальцем вверх. – Гай не может установить наше местоположение. Можем выстрелить в сотню километров отсюда, что не даст должного эффекта, а можем шандарахнуть прямо в этот город, что тоже, по всей видимости, не впечатлит противника. Маяк, который завтра Джек установит на вершине, будет точкой обстрела.

– И? – великану показалось этого мало.

– Это будет последним предупреждением. Мы продемонстрируем свою решительность, мощь, в конце концов! – добавил профессор.

– А если они не отступят? – забеспокоился один из тарцев.

– Так бабахнет, что отступят.

– А если нет? – настаивал тарец.

– Так, всё, – занервничал Ричардсон. – Разговор окончен, нам с лейтенантом нужно многое обсудить.

Тарцы переглянулись между собой, потом с великаном, понимая, что план так себе, и молча удалились.

– Отступят, не отступят, – профессор бурчал себе под нос. – Отступят! Загоним шаттл под брюхо доргунианскому кораблю, подготовим топливные баки к взрыву. Если они хотят сохранить содержимое в целости и сохранности, пусть принимают наши условия, иначе взорвем к чертям собачьим.

– А какие у нас условия? – спросила Брук.

– Пусть убираются с нашей планеты! – воскликнул Ричардсон.

– Я обследовал корабль доргунианцев, – вмешался в разговор капитан Джек Смит, – мне кажется, мощности взрыва не хватит разрушить оболочку корабля.

Профессор молчал минуту, потом тихо и спокойно сказал:

– Значит, придерживаемся плана номер один.

Брук слезла с исполинского стула, нежно, по-женски взяла профессора под руку.

– А как вы собираетесь попасть на борт «Сейвала», чтобы шандарахнуть изо всех сил? – с капелькой иронии спросила она у профессора.

– Корабль под моим контролем! – заявил профессор.

Брук тут же оставила руку Ричардсона, переглянулась с лейтенантом, потом перевела прожигающий взгляд на профессора.

– Не смотрите на меня так, словно я убил вашего пса, – профессор чувствовал себя немного виноватым. – Да, корабль под моим контролем, – снова повторил профессор, но уже не так гордо и совсем тихо.

– А как же тогда доргунианцы разыскали брошенный в космосе шаттл с оружием? – возмущенно спросила Брук Беннет. – И как вы позволили Феликс вооружить доргунианцев?

– Тогда я думал только о том, как спасти корабль, – оправдывался профессор. – И к тому же, я уверен, что, если бы доргунианцы не получили оружие, с которым они могут приструнить великанов, пошли бы на крайние меры. И начали бы с тарцев.

– Рассказывайте все, что знаете. С этого момента никаких секретов, – Брук была зла как никогда.

– В свою защиту скажу одно, – профессор заторопился, начал говорить быстро. – Я пытался эту парочку остановить. Райнан запер в транспортном отсеке, а шаттл Феликс на борт «Сейвал» принимать не собирался. Но тут вмешались вы, – Ричардсон смотрел в глаза покрасневшей Брук. – И хорошенько приложили к моей голове шлем от скафандра, да так, что звезды полетели. После этого вступил в силу план под номером два.

– Выходит, во всем виновата я? – тихо возмутилась Брук.

– Нет, этого я не говорил.

– А что вы говорите? – Брук смотрела прямо в глаза Ричардсону. – Знаете, что я думаю? Вы всех нас держите в неведении, и вот, – Брук развела руками по сторонам, – вот, что из этого вышло.

– Теперь выходит, я во всем виноват. Я виноват, что Феликс продалась доргунианцам, что майор переметнулась на другую сторону? Я виноват, что тарцы оказались в бедственном положении, что доргунианцы ненавидят великанов. Господи, – Ричардсон зажал голову руками и с досадой сказал, – я просто хотел вас защитить от всего вот этого безумия.

Брук подошла, села рядом со съежившимся профессором, обняла и тихо сказала:

– Все не так просто. Без причины не лгут, не предают, не ненавидят. На все есть причины. Правильно или неправильно, не знаю, не мне их судить.

– Все даже очень просто, – вмешался Джек. – Мы так воспитаны, что добро и зло распознаем на интуитивном уровне. Когда избивают человека, разве нужны объяснения, что это плохо? Зря вы защищает Феликс и Райнан.

Брук посмотрела на лейтенанта как на простоватого юнца. Она не стала ничего отвечать, ей больше не хотелось спорить и ссориться, к тому же Джек был молод, а молодость не желает слышать иного мнения. Брук повернулась к профессору и тихо спросила:

– Как они смогли отыскать в огромном космосе малюсенький шаттл? Я думала, это невозможно!

– Обнаружить сброшенный шаттл – задача не великая, рано или поздно им стало бы ясно, как это сделать. В этом я не мог помешать. Конечно, можно было заблокировать доступ к компьютеру, но тогда Феликс полезла бы в мозги Гая. Смотрел ее личное дело, она очень умна и талантлива, к тому же по профессии программист. Максимум три дня смогла бы выстоять моя защита, и тогда «Сейвал» был бы потерян навсегда. А сейчас они сидят себе спокойненько и ни о чем не догадываются. Расслабленные, думают, что все под контролем. В любой момент можем проникнуть на корабль.

– Цель доргунианцев – это Атрий? – Питер вытащил из рюкзака металл. – За этим они идут? Адонния – последний рубеж?

– Не думаю. Кажется, их интересует исключительно собственный корабль. Доргунианцы хотят как можно быстрее покинуть планету. По всей видимости, молекулярные машины, которые Брук обнаружила в клеточном пространстве Роя и в вашем, Джек, каким-то образом беспощадно разрушают организм доргунианцев.

Джек поднялся со ступеней, на которых сидел, и отряхнул брюки.

– Как только я установлю маяки, у нас будет связь с «Сейвалом». Заберу полковника – и на корабль. Мы покажем этим доргунианцам, – Джек потер ладони.

– Только не переусердствуйте, не надо из всех орудий и залпом. Не хватало разнести остаток Земли.

***

Рой бежал под осыпающимся потолком лабиринта. Тарцы изо всех сил рубили деревянные балки, подпирающие свод потолка. Дикий вой монстров быстро приближался ко входу, они буквально бежали по пятам Роя. Тарцы пятились назад. Стены трещали, выстреливая мелкую щебенку по сторонам, но не рушились. За спиной несущегося со всех ног Роя показались уродливые тела монстров. Питер схватил кирку и начал крушить стену изо всех сил.

– Вот эта гадина… – Питер не успел закончить предложение, как огромный топор великана срезал древесину. Cвод моментально рухнул на плечи Тиросу.

– Бегите, – заревел в полный голос великан.

Через секунду вслед за доктором Грачевым и Питером из прохода вылетел запорошенный толстым слоем пыли огромный великан, а следом выкатился Рой.

Рой, тяжело дыша, на четвереньках подполз к лежащему Тиросу.

– Я рад видеть тебя, дружище, – он хотел было обнять великана, но от того ужасно несло вонючим монстром.

Великан разжал руки, и на землю вывалилось уродливое, скрюченное, переломанное надвое тело монстра.

– Думал, уже не встретимся, – Рой хлопал Тироса по плечу. – От тебя так просто не избавиться?!

– Одноглазый растер подсобил.

– Выходит, не зря ты его оставил в живых.

– Выходит, не зря, – с горечью подтвердил Тирос.

Земляне не спеша подошли к Рою. Недоверчиво пялясь на великана, доктор хотел поблагодарить Тироса, но перед огромным исполином у землянина перехватывало дыхание.

Рой представил великана как друга, начал рассказывать историю знакомства, но его никто не слушал. Доктора Грачева так заворожил Тирос, что он обошел вокруг него несколько раза.

– Что-то хочешь спросить? – низким глубоким голосом произнёс Тирос.

– Так больно, – Грачев несильно ударил сидящего исполина в плечо.

– Нет.

– А так? – доктор чуть сильнее ударил великана.

– Нет.

– А так?

– Все, хватит, – Рой перехватил руку доктора и оттащил его в сторону.

– Кто это? – Питер указал на идущую к ним фигуру.

– Походка Вершинина, – ответил доктор Грачев, всматриваясь вдаль.

Полковник шел не быстро, хромая, опираясь на костыль, сделанный на скорую руку из какой-то ветки. Все терпеливо ждали, пока он доплетется. Вершинин метрах в двадцати остановился, вид Тироса его, мягко говоря, насторожил.

– Все в порядке? – Вершинин крикнул издалека. – У вас новые друзья? – спросил полковник, оставаясь на месте.

– Да, – ответил Рой.

Полковник не спеша подошел к землянам.

– Эти чудовища напали на доргунианцев, сам видел, – полковник костылем ткнул тело мертвого монстра.

Кальф от страха побледнел, вспомнил, как сидел в сыром каменном мешке, спутанный по рукам и ногам. Молодой тарец не понаслышке знал, что ждет, если попасть в лапы монстров. Простой смертью не отделаться, будут жрать по частям, а чтобы жертва не умерла раньше, чем они примутся к внутренним органам, прижигают отрезанные части тела. Но и тут еще не все, в этой омерзительной истории еще более омерзительный конец: сначала они заберут одно легкое, потом почку, а желудок и толстую кишку в самом конце, ну а когда человек умрет, съедят остальное.

– Нужно отыскать все входы и выходы и как можно быстрее завалить их наглухо. Ты говорил, в ущелье Дьявола пропадали тарцы? – Рой посмотрел на Кальфа.

– Да, говорил, – ответил Кальф дрожащим голосом, – но идти туда очень опасно, вряд ли я смогу найти добровольцев пойти со мной.

Молодой тарец смел и отважен, но когда речь идет о монстрах, смерть принимает иной образ. Сама мысль, что тебя едят заживо и по частям, сводит с ума.

– Тебе идти туда не придется. Я сделаю все сам.

Рой обернулся, услышав звонок спутникового телефона. Звонок доносился из рюкзака Вершинина.

– Полковник, вам звонят, – спокойно сказал доктор Грачев.

Полковника как молнией пронзило, он моментально скинул рюкзак со спины и открыл верхний клапан. Звук усилился. Полковник чувствовал, как друзья прожигают его взглядом за то, что он мешкает. Наконец, полковник вытащил спутниковый телефон и громко заорал в трубку:

– Ало, ало, это полковник Вершинин.

В трубке были слышны звуки. Вершинин молчал и только изредка коротко отвечал: «Так. Хорошо. Понял. Сделаем. Ждем».

Рой напрягся, тон полковника говорил, что что-то не так. И вдруг полковник переменился в лице и совсем спокойно сказал:

– Это лейтенант Джек Смит. Говорит, что профессор Ричардсон и Брук Беннет с ним в Адонии.

– Как они там? – спросил Питер.

– Держатся, – ответил полковник, отодвинув трубку в сторону от лица.

– Это хорошая новость, – с облегчением сказал Рой. Его преследовала мысль, что он бросил Джека в беде, поступил не по-мужски, смалодушничал.

– Он забрался на вершину Росс, профессор придумал хитроумный план.

Связь прервалась. Полковник выключил телефон и аккуратно запихнул в рюкзак.

Вершинин подошел к Рою.

– Джек был безумно рад, что ты уцелел, ему сказали, что однорукий великан нагнал вас и жестоко расправился. Еще лейтенант предупредил, что Грин сбежала, и вероятнее всего, направится в Саржу. Профессор уверен, что она знает все о содержимом доргунианского корабля.

– Здесь ее и подождём. Верно, Тирос? – Рой задрал голову вверх, чтобы посмотреть в глаза великану.

– Доргунианцы приближаются к Адоннии. Завтра к вечеру будут у стен города. У нас на все про все сутки, – нервно произнес полковник. – План профессора может не сработать, к тому же доргунианцы не идиоты, их чепухой не провести, поэтому срочно нужен план номер два, – полковник отставил костыль в сторону и присел на каменную глыбу.

– А если взять доргунианский шаттл, который мы с доком нашли у леса? Вмиг домчимся, – предложил Питер. – Плюс, может быть, есть какое-то вооружение на борту.

Полковник внимательно посмотрел на доктора, потом на Питера.

– Вооружение на борту будет хорошим бонусом, – полковник хотел было отчитать доктора Грачева и Питера за то, что о шаттле он узнал только что, но сдержался.