Путь в пропасть

Действительно, я ездил домой к этим братьям, только на месте не застал, зато пообщался с их матерью (кстати, очень хорошая, но сильно запуганная женщина). Она рассказала, что ее сыновья – наркоманы, ранее судимы, а сейчас их постоянно преследуют «менты», приносят на подпись странные бумаги.

Не выдержав давления оперов, ее сыновья были вынуждены съехать из дома, и сейчас находятся в бегах, скрываясь как от полицейских, так и от следователя Толмачева, который ну никак не может доставить их для проведения очной ставки с моим сыном Мишей. На мою просьбу дать показания следователю, мать братьев Жуковых с ужасом отказалась, заявив, что боится всех этих «борцов с наркотой», которые из любого невиновного сотворят преступника.

Сын подал более тридцати ходатайств, требуя провести следственные действия для своей защиты от необоснованных обвинений. Все они были отклонены следователем Толмачевым.

Мой сын обжаловал эти отказы в Промышленном райсуде, судья которого, Наталья Долгополова, 8 октября вынесла решение: «Признать необоснованным постановление об отказе в удовлетворении ходатайств… обязать Толмачева И. А. устранить допущенное нарушение».

Тем самым судья Долгополова обязала следователя провести фоноскопическую экспертизу аудиозаписи, сделанной при проведении проверочной закупки у наркоторговца (в частности, выяснить, есть ли признаки монтажа), и проверить показания моего сына на полиграфе (детекторе лжи).

Спустя два дня, 10 октября, сын повторно направил ходатайство следователю, чтобы провести эти исследования. Однако уже 12 октября все тот же Толмачев ему повторно отказал. То есть чихать он хотел на решение суда!

Вы не представляете, как надоела нашей семье эта мышиная возня! Не выдержав, Михаил добровольно пошел к специалисту, чтобы тот провел проверку его показаний на полиграфе. И заново рассказал всю историю: опера угрозами и уговорами заставили свести их с наркодельцом Половинченко, вместе с ними сын поехал «на дело»…

Специалист-полиграфолог дал однозначное заключение: Михаил говорит правду. Когда же мой сын предложил полицейским операм Ашигову и Круподерову также проверить достоверность их показаний на «детекторе лжи», они наотрез отказались!

Почему же за преступные деяния «следаков», сотрудников Госнаркоконтроля ни сами беззаконники, ни их руководство не несут ответственности?! Вот я водитель: стоит мне нарушить правила вождения, как тут же набегут проверяющие и «закидают» меня штрафами. А в ситуации с моим сыном – сплошные нарушения, фальсификации и провокации. Или у нас в обществе сложилась каста лиц, перед которыми я должен приседать и говорить «кю»?

(«Открытая» № 42 от 24 октября 2012 года)

ПОД ПРИЦЕЛОМ У «ЛОВЦОВ»

Прокуратура в пятый раз возвращает на доследование уголовное дело, которое было сфабриковано полицейскими. Так утверждает отец обвиняемого и приводит обстоятельства действительно поразительные…

Здравствуйте, уважаемая «Открытая» газета! На ваших страницах я уже рассказывал о незаконном уголовном преследовании моего сына Михаила Горшенина (см. «Признан судом виновным… заочно», № 36 от 12 сентября 2012 г.; «Бойтесь «борцов с наркотой», № 42 от 24 октября 2012 г.).

В феврале 2010 года он помог сотрудникам Промышленного ОВД Ставрополя изобличить торговца наркотиками Сергея Половинченко, который был осужден к 14 годам лишения свободы. Однако в результате манипуляций оперативников Круподерова, Ашигова, Холматова мой сын из свидетеля стал обвиняемым как подельник наркобарона.

Причем во время следствия и суда над Половинченко моего сына никто не извещал о возбуждении против него уголовного дела! А все потому, что показания Михаила могли привести на скамью подсудимых сотрудников полиции, которые практикуют незаконные «подставы» наркоторговцев. То, что Половинченко стал участником подставы, доказал Ставропольский краевой суд.

Чтобы доказать свою невиновность, сын добровольно прошел проверку показаний на полиграфе (детекторе лжи), который однозначно показал: сын говорит правду. Проигнорировал следователь Иван Толмачев заключение специалиста-эксперта: мол, «не является доказательной базой». Сами оперативники Круподеров, Ашигов и Холматов категорически отказались пройти проверку на полиграфе, ведь это бы однозначно показало, что они лгут.

Зато показания ранее судимых наркоманов братьев Жуковых, которые сами ничего не видели и не слышали, но твердят историю со слов опера Ашигова, следователем оцениваются как «твердые доказательства» вины Михаила.

Михаил подал более тридцати ходатайств о проведении фоноскопической экспертизы аудиозаписи, на которой он якобы помогает наркобарону Половинченко. Она была выполнена, лишь когда такое требование озвучила судья Наталья Долгополова. Дважды экспертизу провели в краевом управлении Госнаркоконтроля, и оба раза эксперты «расписались» в своей некомпетентности: на вопрос, «имеются ли на представленной аудиозаписи признаки монтажа», оба ведомственных спеца ответили: «…не представляется возможным по причине отсутствия у эксперта специальной подготовки по самостоятельному производству данного вида исследования».

Михаил заявил ходатайство о том, чтобы была проведена независимая экспертиза во Всероссийском центре судебных экспертиз в Москве. Однако следователь Толмачев раз за разом в этом отказывает: якобы уже проведенные Госнаркоконтролем экспертизы показали, что «аудиозапись по своим характеристикам непригодна для ответов на какие-либо конкретные вопросы». И тут же данную аудиозапись включает в обвинительное заключение как основное доказательство виновности Михаила. Как это стоит понимать?! По-моему, как продолжение фальсификации.

В нарушение всех разумных сроков предварительное следствие ведется уже девять месяцев. 24 января прокуратура Промышленного района Ставрополя в очередной, пятый раз (!) отклонила обвинительное заключение следователя Толмачева, вернув ему уголовное дело на доследование.

Причем, возвращая дело, прокуратура обязала Толмачева провести экспертизу аудиозаписи с привлечением квалифицированных специалистов. Почти месяц думал следователь и, наконец, надумал: направил запись в Краснодар, в экспертное бюро, которое даже не аккредитовано в Палате судебных экспертов, при этом половину вопросов к эксперту «выкинул». Каков будет результат, понятно.

Прочитав на сайте «Открытой» мои публикации о судьбе Миши, ко мне обратился с письмом житель Ставрополя, который попадал точно в такую же ситуацию с сотрудниками полиции, как и мой сын. Четыре года назад он покуривал «травку», и однажды на проспекте Юности его задержали двое полицейских (те же лица – Ашигов, Круподеров), одели наручники, избили и отвезли в отделение. Через некоторое время подъехали двое «приглашенных лиц» (кто они – догадайтесь сами). «Лица» сердечно обнялись с опером, а следом в машине у мужчины… обнаружили подброшенный сверток с марихуаной.

Опера стали давить на мужчину, угрожать уголовным делом, потребовали 300 тысяч рублей, чтобы «всё замять». Примчавшаяся по звонку мать привезла лишь 70 тысяч, но этого полицейским показалось мало, и на парня все равно «сшили» уголовное дело за хранение наркотиков.

Потом, как он рассказывает, неоднократно таскали к дознавателю, объявляли даже в федеральный розыск. И только летом прошлого года дело закрыли – за недостатком улик. В общем налицо «подстава» парня полицейскими, которая, к счастью, сорвалась.

Защищая сына, где только я не побывал, к кому только не обращался. Но оберегают «оперов» (за исключением Холматова, которого выгнали из рядов правоохранителей за беззакония), видно, не хотят убивать курицу, несущую золотые яйца.

(«Открытая» № 7 от 27 февраля 2013 года)

***

Комментарий к публикациям – Алексей СЕЛЮКОВ, Уполномоченный по правам человека в Ставропольском крае:

Внимательно ознакомившись с копиями некоторых процессуальных документов, я прихожу к выводу, что ваше право на справедливое судебное разбирательство нарушено.

Не оспаривая законность приговора суда в отношении Половинченко С. В., я считаю, что содержащиеся в приговоре утверждения о том, что преступление он совершил совместно с Горшениным М. А., незаконно, так как последний в судебном заседании участия не принимал и не мог защищаться от предъявленного обвинения…

Вывод суда о соучастии Горшенина с Половинченко в совершении преступления, имевшего место 14 февраля 2010 года, противоречит ст. 90 УПК РФ о том, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, не могут предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле.

Поэтому следователь не имеет права использовать этот вывод суда как неоспоримое доказательство вины Михаила Горшенина, так как оно противоречит ст. 50 Конституции РФ.

Если тот, кто рассматривал мое заключение и ваше обращение, будет руководствоваться высшими интересами справедливости и правосудия, будет исходить из абсолютного права каждого на справедливое судебное или следственное решение, мое заключение станет для него дополнительным источником юридически значимых аргументов в достижении им этого результата.

Послесловие по эпизоду 1 главы 1

В апреле 2012-го в прокуратуру Ставропольского края поступает запрос депутата Государственной Думы, заместителя Председателя Комитета по безопасности и антикоррупционной деятельности Александра Хинштейна. Материалы уголовного дела изучает заместитель прокурора края Сергей Шавкута. Прокурорский надзор устанавливает: доказательства вины Михаила Горшенина в предъявленном обвинении отсутствуют!

В адрес следственной службы УФСКН было внесено представление об устранении нарушений Закона. Прокуратура поставила вопрос о привлечении к ответственности виновных должностных лиц.

Уголовное дело закрывается «в связи с истечением срока давности».

Конечно, это не та формулировка, которая полностью реабилитирует Михаила. И можно было оспорить решение следователя и доказать полную непричастность сына к совершению преступления, но год борьбы с «оборотнями» истощил мои силы.

ЭПИЗОД 2. ПРОТИВОСТОЯНИЕ ЗЛУ

МЕТОДЫ СС

Не собираюсь пугать читателя описанием насилия и зверств, которые творили элитные войска фашисткой Германии на оккупированных территориях. Об этом достаточно подробно изложено в литературе. Правда, годы проходят, память стирается… Но недаром говорят, что история движется по спирали.

Не стану интриговать – речь пойдёт о доблестных сотрудниках СС УФСКН (Следственной Службы Управления федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков) и их помощниках: полицейских и завербованных наркоманах. Заметьте, изначально ведомство занимается не БОРЬБОЙ с наркобизнесом, а КОНТРОЛЕМ за оборотом!

За последний календарный год в средствах массовой информации вышло около десяти публикаций о бесчинствах, творимых этим ведомством вкупе с операми-полицейскими и сомнительными личностями – наркоманами, которые выдают себя – то за приглашённых лиц (не путать с понятыми), то за «закупщиков» марихуаны (на героин у ведомства, вероятно, не хватает средств и профессионального умения).

Три статьи принадлежат моему перу: «Признан судом виновным… заочно», «Бойтесь «борцов с наркотой», «Под прицелом у «ловцов». Как никто другой (за исключением самих творящих зло), я знаю о МЕТОДАХ показушной борьбы с одной из самых страшных болезней нашего общества – раковым распространением наркозависимости. С января нынешнего года федеральное законодательство усилило наказание лицам, распространяющим наркоту, установив срок отсидки от 8 до 15 лет. Тем самым это преступление было приравнено к таким преступлениям, как умышленное убийство двух и более лиц с отягчающими обстоятельствами, насилие над несовершеннолетними с исходом смерти, а также терроризм и измена Родине. Я и вовсе отношу себя к сторонникам людей, которые выступают за смертную казнь наркобаронам.

Сделка с полицейскими

Однако становится страшно, когда карающий меч Правосудия попадает в руки к эсесовцам с низкой профессиональной подготовкой, и ещё ужасней, когда некоторые из них, отнеся себя к касте неприкасаемых, преследуют личные цели: либо повышение по службе, либо обогащение.

Именно с такими «оборотнями в погонах» (иначе назвать не могу) я столкнулся лично, и о них сегодня речь.

В феврале 2010 года мой сын Михаил помог оперативникам Промышленного ОВД Ставрополя изобличить торговца наркотиками. Причём пойти на такую «сделку» полицейские вынудили сына силой: вывезли на заброшенный завод, избили и пригрозили подбросить ему наркотики, если откажется с ними сотрудничать.

Кто бы отказался? Операция прошла успешно, и в ноябре 2011 года наркоторговец Половинченко был осуждён к 14 годам лишения свободы.

В приговоре суда мой сын по этому эпизоду фигурировал уже в качестве пособника наркоторговца. Против него было возбуждено отдельное уголовное дело за сбыт наркотиков группой лиц в крупном размере.

Обвинён и особо опасен

Вот так, в результате манипуляций полицейских оперов, по прихоти сотрудника СС и судьи парень из свидетеля стал обвиняемым в совершении особо тяжкого преступления. О возбуждении уголовного дела Михаила никто даже не извещал! Узнал он об этом совершенно случайно, когда однажды пошёл в паспортный стол. Девушка-паспортистка его и огорошила: вы, мол, в федеральном розыске числитесь…

Я добровольно привёл сына в СС УФСКН. «Ищите адвоката, ему светит 7 лет тюрьмы», – важно изрёк эсесовец.

Адвокат стоимость услуг оценил в 250 тысяч рублей. При этом, даже не видя материалов дела, заявил: «Всё равно посадят. Вопрос, на сколько…»

От услуг адвоката по назначению мы отказались. Как правило, это только лишнее звено обвинения, зачастую профнепригодное.

Защиту сына, действуя строго в правовом поле, я взял на себя.

Половинчатое решение

И пошло-поехало… Было направлено более 300 обращений: ходатайства, жалобы, обжалования, статьи в газетах, заявления в Следственный комитет о признаках преступлений, совершённых эсесовцами, телеграммы, вплоть до председателя Совета Безопасности России.

Хороший совет дал один сотрудник прокуратуры: «Вам нужно отменить «преюдицию». То есть незаконное решение судьи, который в приговоре по наркоторговцу в эпизоде с моим сыном указал его фамилию.

Подал Миша надзорную жалобу в Президиум Ставропольского краевого суда. Приняли. Рассмотрели. Исключили фамилию сына, но сам приговор по эпизоду оставили в силе.

Половинчатое решение: оно и понятно… Суды завалены тысячами дел, изучать некогда, решения принимаются за пять минут. Однако появился шанс доказать невиновность, обязать СС принять и изучить доводы защиты.

Но не тут-то было! Пять раз СС упорно обвиняло сына, пять раз прокуратура возвращала дело на доследование.

Знакомые все лица!

Иногда опускались руки. Я понимал, что если дело попадёт в суд, то навряд ли судья будет изучать несколько томов дела. Он перепишет обвинительное заключение и осудит невиновного. Таких примеров масса, поверьте мне. О них я расскажу в дальнейшем.

В прокуратуру Ставропольского края поступает запрос депутата Государственной Думы, заместителя Председателя Комитета по безопасности и антикоррупционной деятельности А. Хинштейна. Материалы уголовного дела изучает лично заместитель прокурора края старший советник юстиции С. Шавкута.

Прокурорским надзором было установлено, что отсутствуют доказательства вины Михаила Горшенина в предъявленном обвинении. Соответственно, в адрес СС УФСКН было внесено представление об устранении нарушений закона с постановкой вопроса о привлечении к ответственности виновных должностных лиц.

В этот же день в спешном порядке эсесовец вызвал моего сына, переквалифицировал обвинение на пособничество «закупщику» и закрыл уголовное дело «в связи с истечением срока давности».

«Закупщик», как вы понимаете, – секретный опер, который с другими операми силком приволок моего сына к наркоторговцу, а затем все дружно лгали на следствии и в суде о раскрытии группировки сбытчиков. Фамилия этого секретного заслуженного опера Холматов. Известная личность! Недавно за противозаконные действия он был изгнан из рядов спецслужбы и теперь находится в розыске. Фамилии других «законников» – Круподёров и Ашигов. И эти имена небезызвестны! («СР» тоже писал о «подвигах» этих оперуполномоченных не один раз. – Прим. ред.) Кстати, последний угрожал мне физическим устранением.

Фабрика смерти

В «Ставропольском репортёре» выходила статья с таким названием. Страшно оказаться даже рядом с такой «фабрикой» – ломает всех. Или почти всех.

В судопроизводстве по Ставропольскому краю случай с освобождением моего сына от уголовной ответственности, и при этом без «отката», –  небывалый. Пошёл резонанс. Потянулись люди, в основном женщины –  матери, жёны. Сломанные, искалеченные судьбы. Слёзы матерей, чьи дети невинно осуждены к длительным срокам: не меньше 7–9 лет! Помогал, чем мог: объяснял, писал от их имени надзорные жалобы, заявления в прокуратуру и Следственный комитет. Но их дети сидят, и вытащить их с зоны практически невозможно.

Обратил внимание на убийственные МЕТОДЫ фабрикации уголовных дел. Создалось впечатление, что дела не расследуются уполномоченными на то людьми, а клонируются каким-то автоматом, установленным в ведомстве СС.

(Продолжение следует).

(«Ставропольский репортер» № 3 от 27 августа 2013 года)

МЕТОДЫ СС‑2

Тактические МЕТОДЫ являются инструментом реализации стратегии и подчинены её основной цели. А если цель – быстрое обогащение либо лишняя звезда на погонах? При этом желательно не подставиться и создать видимость активной борьбы с наркобизнесом…

Что для этого надо? Обобщение имеющегося опыта вылилось в следующий список:

1) заручиться поддержкой контролирующего органа;

2) создать и заинтересовать сплочённые «отряды» участников ОРМ (оперативно-розыскных мероприятий);

3) разработать общий сценарий ОРМ, при этом материалы дела должны быть обоюдоостры: дал «откат» – отпустить (либо «посадить на крючок»), не дал – в тюрьму, для назидания другим;

4) на случай форс-мажорных обстоятельств документально вывести из-под удара руководящий состав СС;

5) оттянуть до максимума сроки привлечения жертв к ответственности (время стирает память, заставляет жертву прятаться за 51 статью Конституции РФ, то есть молчать);

6) свести до минимума время на процессуальные действия, не дать защите опомниться. Лучший вариант – отправить подозреваемого (обвиняемого) в СИЗО, т. е. лишить связи с внешним миром;

7) в случае провала операции определить «стрелочника» (для этой цели подходят «стукачи на крючке»);

8) определить передающее звено «отката». Для этой цели лучшая кандидатура –  адвокат.

Но об этом чуть позже.

Какую тайну защищает СС?

Итак, бизнес-план составлен, можно приступать к «делу». Вам нужны примеры? Пожалуйста: случай с моим сыном, где наглядно присутствуют методы из пунктов 2, 5, 7. И не только!

Недавно я был на приёме у зам. начальника СС УФСКН В. Качанова. Спросил: «Как Вы наказали своих подчинённых – начальника отдела СС В. Дружинина, следователей Жолудева и Толмачёва, виновных в уголовном преследовании моего сына с обвинением совершения особо тяжкого преступления?» Важный чин СС ответил: «Мы не обязаны ставить Вас в известность! Это является государственной тайной!». Так, смотрим, что это? Ага, есть: пункт 4!

И таких примеров – пугающе много…

…Из письма жителя Ставрополя Деньщикова (передано мной в СК Промышленного района – Прим. авт.): «Весной 2009 года я провожал девушку… Дело было вечером, где-то около 20:00. Вдруг открылась дверца моей машины со стороны водителя, и двое лиц, в дальнейшем они представились Круподёровым и Ашиговым, выволокли меня из машины, одели наручники, избили… Подъехали двое понятых – молодых парней, которые обнялись с Круподёровым. Дальше Круподёров подвёл этих парней к машине, открыл дверцу, где на переднем сиденье лежал свёрток с марихуаной…

Запротоколировали, как будто это моё!

Затем надели наручники… стали избивать и требовать взятку в сумме 300 000 (триста тысяч) рублей… Мама приехала в слезах и привезла мне 70 000… Неоднократно таскали к дознавателю, меня объявляли даже в федеральный розыск. И только летом прошлого (2012-го) года прекратили уголовно преследовать за недостатком улик.

Знаю много случаев, когда Круподёров, Ашигов, Холматов таким методом зарабатывали деньги»…

Как видим, здесь присутствуют методы по пунктам 1, 2, 3, 5, 8.

Так был ли мальчик?

Изучаю материалы уголовного дела С. Галоянц, осуждённого к 7 годам лишения свободы. Сценарий тот же. Снова присутствуют методы по всем пунктам. И даже действующие лица те же! Отсутствуют только данные: как познакомился закупщик С. Круподёров с С. Галоянц? Кем, когда и посредством чего была назначена встреча между закупщиком и продавцом наркотика, какова причина затягивания возбуждения уголовного дела на календарный год с момента проведения ОРМ?

Подробности уголовного дела описывать не буду, они изложены в статье «Фабрика смерти и беззакония» («СР» № 7 от 19.02.2013 г.). Обращаю внимание на любопытные факты, которые должны были изначально насторожить следствие. В акте «проверочной закупки» от 15 июня 2011 г. (т. е. в день проведения ОРМ), составленном полицейским опером А. Ашиговым, указано: «…В период времени с 16 часов 08 минут по 16 часов 15 минут гр. Круподёров С. Ю., находясь в автомашине «Лада-Приора», которая стояла возле дома 1А по улице Павлова г. Ставрополя, выдал цифровой диктофон, который был прослушан сотрудником полиции. В ходе прослушивания было установлено, что на диктофоне присутствует запись, подтверждающая сбыт наркотического средства».

Однако понятые А. Жуков, И. Черков 15 июня 2011 г. (т. е. в день проведения ОРМ) в актах опроса показали: «…В период времени с 16 часов 08 минут по 16 часов 15 минут гр. Круподёров С. Ю., находясь в автомашине «Лада-Приора», которая стояла возле дома 1А по улице Павлова г. Ставрополя, выдал цифровой диктофон, который был прослушан сотрудником полиции, в ходе прослушивания было установлено, что на диктофоне отсутствует аудиозапись».

В свои ворота

Вопиющие разногласия в показаниях банды оборотней и их пособников, которые должны были развалить обвинение на любой стадии судопроизводства! Однако в этом деле зловещую роль сыграл защитник, адвокат Налбандян (см. пункт 8).

Включившись в «состязательность сторон», адвокат Налбандян, демонстрируя перед несчастной матерью обвиняемого свой «профессионализм» и опыт, накатал жалобу аж на 20 (двадцати) листах. Много я повидал документов на своём веку, но с такой галиматьёй столкнулся впервые. По существу, изложенные в жалобе незначительные доводы защиты должны были уместиться максимум на одном листе. Остальные 19 листов содержали переписанный текст инструкций: как хранить вещдоки, какие журналы заполнять, где и что в какой графе записывать.

Естественно, такой опус стороной обвинения и судом всерьёз не был воспринят. Перед рассмотрением уголовного дела в суде адвокат навестил мать обвиняемого О. Галоянц. Офелия Ашотовна не скрывает, что адвокат заявил ей, что может «вытащить» её сына, но для этого надо заплатить откат полторы тысячи рублей (имелось в виду 1,5 млн. – Прим. авт.).

Откуда у женщины такие деньги? Отказалась она. Не знаю, то ли в отместку, то ли по наущению, но адвокат Налбандян в первом же заседании суда заявил ходатайство об исключении вещественного доказательства – ауди-озаписи «проверочной закупки» – как недопу-стимого. А ведь именно там таились многие козыри защиты!

Суд удовлетворил ходатайство.

Итог – 7 лет тюрьмы.

(Продолжение следует).

(«Ставропольский репортер» № 35 от 03 сентября 2013 года)

МЕТОДЫ СС‑3

Налаженный конвейер фабрикации дел практически не даёт сбоев. Человеку, попавшему в поле «деятельности» СС и полиции, гораздо проще выполнить любые их условия, нежели воевать с системой. Бизнес на чужой крови стал явлением привычным и обыденным…

Подозреваемый, на выход!

…4 июля поздно вечером ко мне домой пришла семья Александра Безнощенко: отец, мать, Александр и его гражданская жена Оксана. В начале 80-х мы были соседями по подъезду высотки. Саша Безнощенко учился в параллельном классе с моим старшим сыном Женей… Дрожащими от волнения руками он протянул мне повестку о вызове его в качестве подозреваемого к следователю СС Денисенко 8 июля к 10:00. Повестку ему домой принёс сам подполковник СС.

– Дядя Саша, что мне делать?

– Ты наркотики употребляешь? Продавал их когда-нибудь?

– Нет! Три года как бросил курить «травку», вот Оксану встретил и «завязал», работаю, таксую, двоих детей кормить надо.

Поверил я ему сразу. Спрашиваю: «Зачем вызвал тебя следователь, знаешь?»

– В том-то и дело, что нет! Когда спросил, следователь ответил: «Придёшь – узнаешь».

Такой ответ следователя меня сразу насторожил, и я посоветовал добиться у следователя объяснения.

Сила в правде!

На следующий день вечером следователь проявил милость, пригласил Александра к себе в кабинет и вручил ему копию постановления, из которого следовало, что в отношении Александра Безнощенко 28 февраля возбуждено уголовное дело по сбыту им 8 января «секретному агенту» Иванову 6,5 грамма марихуаны, то есть значительного размера, за который светит срок от 8 до 15 лет!

Увидев сей «документ», я всё понял. Спрашиваю: «Тебя раньше кто-либо об этом уведомлял? В этом году на длительный срок никуда не отлучался?» Конечно, нет. Впрочем, в ответе я и не сомневался. Картина знакомая. Очередная жертва, очередной беспредел.

Как мог я отказать в помощи семье, которую давно знал? Я отсоветовал семье Безнощенко воспользоваться «услугами» адвоката, который «вышел» на них, и который, якобы, хорошо знает следователя СС Денисенко.

8 июля Безнощенко, «вооружённый» рядом ходатайств на проведение процессуальных действий, направленных на его защиту, пошёл к следователю. По дороге занёс ряд жалоб прокурору Ставропольского края и прокурору Промышленного района.

В 10:00 его встретил следователь СС Денисенко и адвокат по назначению В. Сизев. Следователь был холоден и вежлив. Провёл допрос. Александр выполнил мой совет: говорить правду и только правду. СИЛА в ПРАВДЕ!

Что было на проспекте Юности?

Читая поданные ходатайства, следователь стал меняться на глазах. Нарушая закон, он не принял ходатайства, направив Александра в канцелярию. Затем, выставив за дверь подозреваемого и адвоката, стал названивать прокурору. Из-за двери слышны были требования следователя о закрытии парня в СИЗО. Прокурор отказал. Следователь Денисенко вынужден был взять у Безнощенко подписку о невыезде.

Может быть, на решение повлияло содержание жалоб прокурору, а может, письменное обращение соседей Александра в прокуратуру, в котором они положительно характеризуют Безнощенко и подтверждают, что Александр в текущем году никуда не отлучался. Жил мирно, работал, воспитывал двоих детей.

Далее события стали развиваться стремительно. Отказывая защите в проведении ряда следственных действий, эсесовец в один день проводит три очных ставки Безнощенко с фигурантами уголовного дела, тремя сотрудниками полиции – свидетелями обвинения.

Все три опера, как клоны, пояснили: привезли к дому по пр. Юности, 3/2, в 20:00, «закупщика» (однозначно наркомана, «стукача на крючке». – Прим. авт.), тот встретился с Александром у подъезда, далее они зашли в подъезд, где Александр за 2500 рублей отсыпал «закупщику» Иванову 6,5 грамма марихуаны.

Затем «закупщик» вышел из подъезда и сдал свёрток с «травкой» доблестным операм. Безнощенко из подъезда не выходил. Сам факт передачи деньги–наркота полицейские не видели, твердят одно и то же со слов «закупщика». Показания подозреваемого о том, что он был дома и этому есть свидетели, эсесовец в протоколы очных ставок даже не занёс. Адвокат по назначению в это время «спал».

30‑е возвращаются?

Забегая вперёд, скажу: адвокат по назначению В. Сизев в стадии предварительного следствия никаких мер защиты не принял, ни одного слова не вымолвил. Мало того, при ознакомлении с материалами уголовного дела в количестве более 200 листов потратил на изучение дела аж 15 минут! Расписался и ушёл домой к семье, оставив Безнощенко наедине с эсесовцем. Интересно, за что ему государство деньги платит? И немалые.

Дважды отказав Безнощенко в проведении фоноскопической экспертизы аудиозаписи, которую якобы вёл «закупщик», эсесовец известил Александра, что 15 июля ему будет предъявлено обвинение в совершении особо тяжкого преступления.

В статье «Первая пятилетка Бастрыкина» депутат Госдумы А. Хинштейн озвучил нововведения российского следствия: если раньше для того, чтобы доказать факт преступления, требовались прямые улики (задержание с поличным, записи разговоров, получение меченых денег), то теперь достаточно лишь одних показаний. Мол, я, Иванов, передал 2 года назад Петрову деньги… Этого хватит и для возбуждения дела, и для ареста. Нечто подобное практиковал когда-то Вышинский. Мы ещё не забыли 30-е годы.

15 июля следователь обвинения не предъявил, его обязали экспертизу аудиозаписи всё-таки провести. Ну и, видно, заодно организовать недельную слежку за Безнощенко.

Люди и призраки

Общаясь с Александром, я узнал любопытный факт. Указанный дом на проспекте Юности является общежитием. Подъезд один, оснащён домофоном. В подъезде, возле входной двери, находится пост вахтёра, который осуществляет контроль по пропуску граждан в общежитие и находится на посту круглосуточно. Вахтёр должен был видеть происходящее событие, то есть кто с кем вошёл в подъезд и что они дальше делали. Ходатайство на установление вахтёра, который дежурил 8 января, и его допроса Безнощенко приберегал, не хотел заявлять до проведения очной ставки с «закупщиком».

Отказался эсесовец проводить очную ставку. Мол, Иванов засекречен. Тогда 26 июля подозреваемый Безнощенко подаёт ходатайство: установить и допросить вахтёра. Подал в два адреса: в СС УФСКН и прокуратуру Промышленного района. Оба ходатайства эсесовец «утерял».

Поняв, что чем дальше, тем сложнее будет доказать вину Александра, Денисенко вечером 2 августа предъявляет обвинение, утром 3 августа знакомит обвиняемого с материалами уголовного дела, и уже утром 5 августа направляет обвинительное заключение прокурору.

Что скажет прокурор

Похвальная производительность труда. Настоящий стахановец. Правда, предъявленные материалы не были оформлены настоящим образом, как того требует Закон, и обвиняемый просил на изучение 72 часа, а изучил всего за час… но это же мелочи. И что отец Безнощенко инфаркт получил, это тоже, вероятно, мелочи жизни.

До 20 августа тянулось ожидание: что скажет прокурор. Должен отметить, что с реформой 2007 года, когда следствие было выведено из прокуратуры и пущено в свободное плавание, максимум, что теперь могут прокуроры, –  отменить в течение двух суток постановление о возбуждении дела или отказаться от утверждения обвинительного заключения.