В казахской степи
Разогнавшись, «шишига» быстро покинула скромный посёлок. Потом они около часа пилили по узкому грейдеру, соединявшему между собою селенья глухого района. Вокруг растилась необозримая пустынная местность. Она оказалась удивительно гладкой, словно равнина спокойного моря.
Шоссе из щебенки бежало прямиком к горизонту. От него то и дело, отходили просёлки. Все они оказались похожи, словно кровные братья. Сбегали вправо и влево и бесследно терялись в обширной казахской степи.
Куда они все вели и зачем, Роман, конечно, не знал. Наверное, в кочевья шопанов. Ещё он не мог догадаться, как местные жители отличали их один от другого? Ведь никаких указателей поблизости не было видно.
Сидевший рядом с шофёром, Нуржан быстро освоился в двухместной кабине «шишиги». Подросток решил поработать над иностранным наречием и, для начала, достаточно связно рассказал о себе.
Он сообщил, что ходит в школу посёлка. Глубоко изучает русский язык и хочет потом поступить в ряды МВД. Родители бурно одобрили его смелый выбор. Дядя тоже нисколько не против. Поэтому он и назначил племянника на должность проводника экспедиции.
Если всё пройдёт достаточно гладко, то это задание зачтётся ему при зачислении в полицейский колледж. Хотя, если честно сказать, то всё решат не его безвозмездная помощь внутренним органам, а связи и деньги. Так что, у него вся надежда, на Магжана Каримова и его старых друзей в местной полиции.
Болтая о том и о сём, Нуржан не забывал о работе проводника. По каким-то незримым Роману приметам, подросток вдруг выбрал участок дороги, ничем не отличимый от прочих. После чего, попросил молодого водителя притормозить.
Когда машина замедлилась до скорости пешего хода, паренёк указал на просёлок, появившийся слева. Нуржан твёрдо сказал: – Нам нужно туда. – и вновь показал рукой направление.
Роман остановил «ГАЗ-66». Приглушил рокочущий двигатель, но съезжать с главной трассы пока не спешил. Секунду спустя, включилось переговорное устройство, соединявшее «кунг» с кабиной водителя. Послышался неразборчивый шорох. Следом за ним, раздался чуть искажённый голос завлаба: – Почему мы стоим? – спросил Чистохвалов.
– Проводник, говорит, что нужно двигаться влево. – сказал Роман своему командиру.
– Сейчас посмотрю. – ответил учёный и отключил микрофон. Других машин на дороге не было видно на километры вокруг. Мотор «шишиги» работал на холостых оборотах. Вокруг повисла та тишина, что зовут абсолютной. В открытые окна кабины стал слышен стрёкот огромного множества степных насекомых.
Какое-то время, начальник выяснял своё нахождение по GPS-навигатору. Затем, он смотрел на карту района с нарисованным на ней длинным маршрутом и сравнивал расстояние от посёлка до начала грунтовки. Наконец, он всё дотошно проверил. В динамике вновь зашумело. Начальник сказал: – Всё, вроде бы правильно. Двигай налево.
Роман свернул в указанном ему направлении и повёл грузовик по просёлку, уходящему в бескрайнюю степь. Как это ни странно, но дорога здесь оказалась ещё более монотонной и скучной, чем раньше, на грейдере.
Вокруг расстилалась огромная плоскость. Лишь кое-где слегка поднимались небольшие холмы. Даже не столько холмы, сколько невысокие складки на местности.
Грунтовка петляла между большими увалами, и не было ей ни конца и ни края. Иногда в неё вдруг вливалась другая дорога. Порой она сама разветвлялась на два, а то и на три рукава, идущие в разные стороны. Причём, каждый раз проводник твёрдо указывал, куда нужно сворачивать.
Первое время завлаб, ехавший в «кунге», проверял, не ошибается ли юный Нуржан? Чистохвалов сверялся с GPS-навигатором и внимательно разглядывал карту, сделанную спутником с низкой орбиты.
Так продолжалось до тех самых пор, пока он не понял, на распечатке, полученной от полицейского, виден не каждый просёлок. Некоторые из них, там напрочь отсутствовали.
То ли в те времена, когда эту местность снимали из космоса, их покрывала густая трава, в которой терялась дорога? То ли все фото слегка устарели, а за прошедший период, возникли здесь новые, никем неучтённые шопанские тропы? Как бы то ни было, но часа через два, завлаб отказался от такого контроля, и целиком положился на юного кормчего.
После новой малоприметной развилки Роман всё же не выдержал и прямо спросил: – Нуржан, неужели ты действительно помнишь, какой из этих просёлков ведёт к «долине шайтана»?
– Конечно! – убеждённо воскликнул казах: – У меня в том кочевье, куда мы сейчас направляемся, работает мой близкий родственник Кадыр Базарбаев, дядя по маминой линии. В прошлом году я был в его дальнем стойбище и провёл там каникулы.
За три летних месяца, я несколько раз ездил с водителем в город, покупать еду и солярку. Поэтому, прекрасно запомнил дорогу. Да и как её не запомнить? Ведь вокруг столько разных примет.
Он помолчал и тихо добавил: – Да если бы я не смог привести вас туда, куда нужно, то Магжан Каримов не доверил бы мне такую работу. Он бы послал кого-то другого. Одного из своих подчинённых.
Роман подивился горячим словам степняка. Он присмотрелся к окружающей местности, но, как ни старался, особых различий в просёлках заметить не смог. Все одинаково пыльные, все в одну колею, а шириной в один грузовик. Разве, что тот наезжен чуть больше, а этот чуть меньше. Вот и вся, в общем-то, разница.
– «Наверное, если прожить здесь достаточно долго,» – задумался парень: – «и видеть голую степь изо дня в день, то начнешь замечать кое-что на обочинах этих развилок. Тут, дороги расходятся под меньшим углом. Там, под значительно большим. Здесь растёт низкорослый и редкий бурьян, там чуть повыше и гуще. Ну и так далее…»
Машина имела мотор от какого-то, слабосильного японского джипа. Она была нагружена доверху, а проезжая часть оказалась удивительно узкой и очень неровной.
Так что, «шишига» бежала со скоростью не более тридцати-сорока километров за час. Причём, тормозить приходилось удивительно часто. Перед каждой приличной канавой. Ведь вокруг нет никого, кто бы смог тебя взять на буксир.
К тому же, грунтовка изрядно петляла. На карте она смотрелась так странно, словно бы это был след от гигантской змеи. Причём, змеи весьма бестолковой, не знавшей, куда же ей точно нужно ползти? Поэтому, она, то стремилась на юг, то на запад, а то и на север, по направленью к России.
Как бы то ни было, но ближе к позднему вечеру экспедиция преодолела почти сто километров по совершенно безлюдной казахской степи. Вернее сказать, сто километров, это если смотреть по прямой, а если взглянуть на спидометр, то выходило за двести.
Солнце пекло удивительно сильно. Так что, есть, никому не хотелось. Зато москвичи очень часто прикладывались к полутора литровым прозрачным бутылкам из пластика.
Все хорошо понимали, что нельзя глотать много жидкости при такой сильной жаре. Ведь можно промыть организм до такой сильной степени, что он ощутит нехватку солей.
Поэтому, россияне не пили взахлёб. Они делали лишь по паре мелких глотков. Привычный к подобной погоде, казах потреблял вдвое меньше воды, чем любой человек из московской команды.
Кондиционер в машине отсутствовал, теплоизоляция тоже. Чтобы, можно было дышать, пришлось опустить толстые стёкла, стоявшие в дверцах. Серая пыль поднималась с дороги колёсами гружёной «шишиги». Окутывала автомобиль и заполняла кабину. Потом, она оседала на любые поверхности: на одежду, лицо и, конечно, на потное тело.
Так что, ближе к полудню всё было покрыто внушительным слоем мельчайших частиц иссушенной почвы. Даже короткие волосы парня и те стали жёсткими, словно щетинки туалетного ёршика.
Сидевшим в запертом «кунге», учёным было чуточку легче. Там работала фильтровентиляционная установка. Она хорошо чистила воздух от всепроникающей пыли. Правда, температуру, увы, совсем не снижала. Внутри было жарко, как в прекрасно натопленной бане.
Кочевье
Наконец, впереди, показался более тёмный участок земли. Сухая трава вдоль просёлка немного воспряла. Она стала погуще и чуть зеленей. В воздухе внезапно повеяло слабым присутствием влаги.
Но не той плотной завесы, что постоянно встречается возле широкой равнинной реки. Это был лёгкий флёр, что едва ощущается на подходе к мелкому озеру, расположенному в безводной степи,
– Скоро приедем! – радостно крикнул Нуржан и показал рукою налево: – Сейчас дорога резко свернёт. Пройдёт вдоль большого увала и будет видно кочевье, куда мы направляемся.
Всё так и случилось. Машина прошла вдоль цепочки холмов и оказалась на открытом пространстве. С него вдруг открылась перспектива широкого лога. Внушительный склон, очень заметно спускался на северо-запад. Впереди, вдалеке, ярко блестел небольшой водоём.
Увидев эту картину, Роман нестерпимо захотел искупаться, но всё-таки осторожно спросил: – Как вода в этом маленьком озере? Пить её можно?
– Очень чистая, но немного солёная. – ответил Нуржан: – Верблюды и овцы её не очень охотно, но всё же глотают, иначе умрут все от жажды.
– А люди? Неужели им воду привозят из города? – заинтересовался водитель: – Ведь это так далеко, или здесь есть жильё, где-то рядом?
– Рядом нет ни одного поселения ближе, чем тот самый посёлок, откуда мы едем. Зато, возле юрты есть небольшой родничок. В самое жаркое время, его хватает на десяток людей, но не более. Поэтому, в землю закопана большущая ёмкость для храненья воды. Её наполняют в дождливый сезон, а после используют для технических нужд.
Минут через пять, экспедиция подкатила к кочевью. Чуть вдалеке стоял грузовик. Темнело несколько войлочных юрт, покрытых сверху старым брезентом. На ровной площадке виднелся костёр, над которым висели два закопчённых котла. Тут же, лежала приличная куча разнообразной посуды. Возле неё крутился какой-то мальчишка. Было похоже, что он готовил еду для проживающих здесь пастухов.
Роман поставил «шишигу» рядом с хозяйской машиной. Он заглушил тарахтящий мотор. Открыл свою дверцу и с наслаждением спрыгнул с сиденья на землю.
Шустрый Нуржан выскочил первым и пулей метнулся к большой старой юрте, стоявшей слегка на отшибе. Молодой кашевар немедля куда-то исчез. Вместо него возник крупный пёс, появившийся неизвестно откуда.
Молодой проводник слегка задержался. Бросил зубастому сторожу какое-то казахское слово и с заметной любовью потрепал по крутому загривку. Большой волкодав начал громко повизгивать, ластиться к юному отроку и скакать возле ног, как щенок-переросток.
Услышав возню за порогом, из юрты стремительно вышел высокий седобородый старик. Увидев Нуржана, он широко улыбнулся. Тут же он грозно прикрикнул на пса, махнул правой рукой и попытался стегнуть его короткой нагайкой.
Поджав пышный хвост, волкодав удивительно резво шарахнулся в сторону. Зверь отбежал метра на три и замер, как вкопанный. Ему очень хотелось вернуться к подростку, но он не посмел перечить хозяину.
Потом, пёс услышал и шум, донёсшийся сбоку. Он повернул лобастую голову. Заметил, как дверь тёмно-зелёного «кунга» открылась, а на землю, один за другим спрыгнули двое учёных. Зверь тут же оскалил страшные зубы. Озлобленно рыкнул и с громким лаем рванулся к нежданным гостям.
Огромным скачком сыщик вернулся в кабину машины. Парень закрыл железную дверцу перед мордой животного и потянулся рукой к широкому полицейскому поясу, на котором висел боевой пистолет. К счастью Романа, стрелять ему не пришлось.
Снова послышался голос хозяина. Пёс услышал команду, что-то вроде: – Бурын! – затормозил на полном ходу и, потеряв интерес к россиянам, потрусил к вместительной юрте. Он встал по левую руку хозяина и преданно посмотрел в глаза человека. Его настороженный взгляд, как бы спрашивал пожилого мужчину: – Какие будут ещё приказания?
Старый пастух не обратил никакого внимания на верного сторожа. Он внимательно слушал Нуржана и, время от времени, что-то ему отвечал.
Роман осторожно спустился из кабины на землю, но на всякий случай, дверь за собой не закрыл. Кто его знает, что на уме у полудикого пса? Он такой крупный и сильный. Ростом с упитанную московскую сторожевую, а то и побольше. Почти что с мастива, что проживали в Тибете. Такой же лохматый и крепкий. А если схватит зубами за ногу, то легко переломит берцовую кость пополам.
Тем временем, Нуржан быстро рассказывал старику о гостях. Несколько раз он обернулся к запылённой машине и показал на учёных, стоявших возле открытой кабины. Роман даже расслышал, как проводник называл имя капитана полиции.
Хозяин кочевья внимательно слушал племянника, но видно, не очень-то верил его торопливым речам. Роман даже решил, что старик усиленно думал, будто мальчишка свихнулся. Кому придёт в голову, ехать в «долину шайтана» после того, как из неё не вернулась группа казахских учёных?
Нуржан скоро понял, что не сможет ни в чём убедить старика. Он помчался к машине. Схватил из кабины свой рюкзачок. Вытащил из него телефон и, набрав номер на полном ходу, вернулся обратно. Снова назвал имя Магжана Каримова и протянул массивную трубку любимому дядюшке.
Тот послушал гудки. Подождал, пока установиться связь и сказал короткое слово, отлично знакомое парню: – Салам! – что он говорил после этого, Роман, конечно, не понял. Но глядя на то, как потемнело лицо старика, он был весьма недоволен приказом начальника местной полиции.
Какое-то время, шопан молча слушал, потом стал возражать. Затем, он всё же смирился и, видно, специально для московских учёных, сказал вдруг на русском: – Хорошо, но под вашу ответственность! – после чего, он привычно отключил дорогой аппарат и вернул молодому племяннику. Взглянув на приезжих, старик приветливо им улыбнулся и, взмахнув правой рукой, пригласил всех к себе.
Перед тем, как войти в круглый дом, Нуржан отвёл гостей на несколько метров и показал рукомойник, привязанный к столбику, врытому в землю. Члены небольшой экспедиции отряхнули одежду от пыли. Привели себя в некий порядок. Быстро умылись, вымыли руки с хозяйственным мылом и лишь после этого, двинулись вслед за подростком.
Всё остальное прошло точно так, как это описывали землепроходцы, бывавшие в жилище казахов. Как многие столетья назад, всем россиянам предложили разуться на коврике, лежащем слева от входа. Провели по круглому помещению по ходу стрелки часов и усадили на почётное место, рядом с хлебосольным хозяином.
Пока все размещались на упругой кошме, устилающей пол, юный Нуржан куда-то исчез. Затем, началась неспешная беседа по-русски. Завлаб описал свою встречу с капитаном полиции и объяснил старику, зачем они едут в «долину шайтана»? Хозяин вежливо слушал и печально качал головой.
Когда Чистохвалов закончил рассказ, шопан тотчас заявил, что он возражает против опасной поездки. Однако, раз гости решили отправиться на верную гибель, он сделает всё, что приказала полиция. Пошлёт с ними мальчика, который их доведёт до границы невероятно опасного места.
Пока шли разговоры о цели приезжих учёных, Нуржан и мальчишка, которого звали Тагай, закончили готовить баранину и вынули её из котла. Они вдвоём внесли в юрту большущее блюдо с кусками варёного мяса.
Следом за ним, появились лепёшки, жаренные на сковородке, и чайник с каким-то казахским питьём. Подростки поставили всё на низенький столик перед сидящей компанией взрослых, и тут же вышли наружу. Мол, нечего молодым пацанам сидеть возле важных людей. Им это пока не по чину.
По знаку хозяина, все принялись за еду. Наевшись, Роман, вместе со всеми, взял пиалу, полную какого-то варева непривычного желтоватого цвета. Парень с лёгкой опаской хлебнул странный напиток.
Он сразу понял, что это чёрный, сладкий чай, заправленный густым молоком от овцы, а возможно и сливками. В Таджикистане молодой человек пил, в основном, чай зелёный, который там, почему-то, называется синим.
После плотного ужина, хозяин сказал, что ему нужно проверить, как там дела у других пастухов? Он очень легко поднялся с кошмы и вышел наружу. Не зная, что им делать теперь, россияне переглянулись и остались на месте.
Минуту спустя, появился Нуржан. Подросток стал убирать со стола, а заодно, сообщил: – Дядя велел младшему брату сесть на коня и мчаться в табун, который пасётся поблизости. Там он возьмёт двух лошадей под седлом. Поедет вперёд и будет нас ожидать возле «проклятой долины». Я с вами, переночую в кочевье. Утром мы на машине тронемся в путь.
– Зачем Кадыр Базарбаев послал куда-то мальчишку? Ведь скоро стемнеет. – удивился завлаб.
– Дядя и я поедем с вами до самой границы, что пролегает у «проклятой долины». – сказал молодой проводник. Нуржан посмотрел на своих подопечных, тотчас догадался, что им не понятно о чём он говорит и пояснил: – Это та незримая линия, за которую нам нельзя заходить.
– Кому это вам? – не унимался завлаб.
– Пастухам. – коротко ответил подросток. Он немного помялся и тихо добавил: – Всему нашему роду. – Нуржан протяжно вздохнул и выложил всё остальное: – Тем, кто проживает в степи, нельзя приближаться к долине на день пешего хода. Иначе злой демон овладеет сознанием и будет терзать человека, до тех самых пор, пока он не умрёт в страшных муках.
– Про это нам уже говорили. – кивнул Чистохвалов: – Что ты скажешь ещё?
– Потом, вы трое двинетесь в «долину шайтана». Дядя, я и Тагай, верхами вернёмся в кочевье. Они продолжат работу. Я буду им помогать и дожидаться звонка от российской… уже второй, экспедиции…
Роман использовал возникшую длинную паузу и тихо спросил: – А зачем же Кадыр и тебя берёт в эту поездку? Ведь он мог обойтись лишь Тагаем.
– Чтобы я тоже узнал, где проходит эта граница. – очень серьёзно ответил Нуржан: – Вдруг кочевье уйдёт к новым пастбищам, а полиции снова придётся отправить в долину людей? – заметив, что все замолчали, проводник перешёл на совершенно другую, более приятную тему: – Если хотите, то можно сходить к нашему озеру. Я вас туда провожу.
Никто из гостей не стал возражать против вечерних купаний. Всё вышли из юрты и двинулись вслед за Нуржаном. Подросток привёл россиян к пологому низкому берегу. Все сняли одежду и разом плюхнулись в небольшой водоём.
Вынырнув из глубины, Роман ощутил на лице и губах свежую влагу. Провёл по ней языком и немного поморщился. Как и сказал проводник, вода оказалась довольно солёной. Не такой, как в Красном море, но всё же, пить её человеку нельзя. Можно испортить печень и почки.
Зато плавать в ней было одно удовольствие. Чистая, тёплая и очень приятная. Липкая пыль смылась с горячего тела достаточно быстро. Зато, короткие волосы остались такими же жёсткими, как до начала купания. Хорошо бы промыть их с шампунем пресной водой. Да только в жаркой степи, она в жару стоит на вес чистого золота. В лучшем случае, на вес серебра.
Закончив плескаться, члены московской команды вернулись в кочевье. К удивленью Романа, людей в нём не прибавилось. Он спросил у Нуржана: – А где пастухи? – и получил пространный ответ: – Сейчас все в степи, следят за стадами овец. Они там живут постоянно. Здесь появляются раз в две недели. Берут то, что нужно – муку, масло, чай, и другие продукты и уезжают обратно.
Проводник указал завлабу на юрту, стоявшую возле жилища хозяина, и сообщил: – Дядя сказал, чтобы вы разместились здесь на ночлег. Отдыхайте. Утром мы двинемся дальше.
Дальше на запад
Так уж сложилось, что Роман всегда очень плохо выспался в незнакомых местах. Тем более, в таких экзотических для него помещениях, как казахская юрта. Вот и сегодня, он проснулся так рано, как и сутки назад. Взглянул на ручные часы. Увидел, что стрелки стояли почти на шести и сказал сам себе: – Пора подниматься с постели.
По примеру своих компаньонов, вечером парень не стал раздеваться. В чём он находился в машине, в том и лёг на кошму. Подсунул под голову валик, набитый шерстью овец и сразу уснул. И это при том, что в жилище витал достаточно сильный запах кочевий. Этот специфический аромат пропитал воздух и все вещи внутри.
Секунду спустя, парень стоял на ногах, готовый немедленно двигаться в путь. Несмотря на ясное утро, в юрте было довольно темно. Небольшое мерцание шло откуда-то сверху. Скорее всего, оно слабо сочилось из неплотно закрытого вытяжного отверстия, размещенного в центре высокого купола.
К сожаленью Романа, свет оказался достаточно тусклым. Он плохо справлялся с той тьмой, что заливала пространство вокруг. Парень повертел головой и разглядел ещё кое-что. Лучи взошедшего солнца пробивались сквозь узкие щели чуть приоткрытой наружной двери.
По летнему времени её не стали завешивать войлоком или плотным тканым ковром. Поэтому, даже тем людям, что не привыкли к таким помещениям, найти её не составляло труда.
Ступая по толстому войлоку, расстеленному во много слоёв на земле, Роман добрался до выхода. Влез в свою прочную армейскую обувь, стоявшую на маленьком коврике. Открыл низкие створки и, немного пригнувшись, вышел из помещенья наружу.
Здесь уже бурно кипела работа. Нуржан возился у небольшого костра и делал несколько дел одновременно: варил свежее мясо, жарил лепёшки на сковородке и кипятил чай с молоком.
Дядя парнишки расхаживал между круглыми юртами. Он что-то горячо говорил в массивную телефонную трубку. Только внушительный пёс лежал без движения и равнодушно следил за суетою людей.
Дверь сзади тихонечко скрипнула. Роман обернулся и увидел обоих учёных. Все трое поздоровались с хозяином стойбища и его любимым племянником. Быстро умылись, побрились и сделали другие дела.
Пока россияне приводили себя в надлежащий порядок, Нуржан уже закончил с готовкой. Он снял пищу с костра и отнёс её в главную юрту. Тотчас вышел во двор и, чуть поклонившись, пригласил всех к столу. Кадыр Базарбаев сказал еще несколько слов, отключил телефон, выходящий на спутник, и последовал приглашенью племянника. Все остальные устремились за ним.
Завтрак в казахском кочевье мало чем отличался от вчерашнего плотного ужина. В столь раннее время, аппетит у гостей ещё не проснулся. Так что, с потребленьем еды они закончили быстро. Нуржан тут же взялся за уборку посуды. Члены небольшой экспедиции поднялись, вышли наружу и потянулись к «шишиге».
Старик по-русски окликнул Романа. Отвёл его метров на сто от кочевья и показал на железную ёмкость. Судя по надписи на железном боку, в цистерне хранилась солярка. Рядом стоял генератор последней японской модели. Устройство едва тарахтело на рабочем ходу. Скорее всего, оно вырабатывало эклектический ток.
– «Так вот, где они заряжают мобилы». – догадался водитель: – «Наверняка у них тут имеется всё, что нужно современному жителю города: компьютер, небольшой телевизор и холодильник, работающий от аккумуляторов».
– Подгони сюда свой «газон», и залейся горючкой под самую пробку. – сказал старый хозяин.
Роман так и сделал. Минут через двадцать, всё было готово: баки и радиатор заправлены, котлы и чашки помыты, а все населенье кочевья собралось возле машины. Старик сел рядом с водителем. Двое учёных с проводником устроились в «кунге». Грузовик тронулся с места и покатил прямо на запад.
Какое-то время внушительный пёс бежал вровень с кабиной. Зверь напряжённо смотрел в окно автомобиля. Он пытался привлечь вниманье хозяина коротким отрывистым лаем. Наконец, суровый старик не сдержался. Он что-то крикнул собаке на казахском наречии и погрозил ей нагайкой, которую взял с собою в дорогу.
Волкодав хорошо разглядел знакомую плеть, сплетённую из ремешков. Он прижал к голове короткие уши, обрезанные ещё во младенчестве. Поджал длинный хвост и повернулся назад, к опустевшему стойбищу. Роман посмотрел в зеркало заднего вида. Пёс уныло поник и медленно плёлся к отдалявшимся юртам.
– «Наверное, бедняга решил, что все его бросили, и не может понять, чем он заслужил такое отношенье к себе?» – внезапно подумал водитель и сказал про себя так уверенно, словно пёс мог его слышать: – «Ничего, скоро хозяин вернётся и приведёт за собой всех остальных».
На секунду парень запнулся и печально добавил: – «Всех, кроме трёх чужаков, явившихся непонятно откуда?»
Путь от кочевья к границе «проклятой долины» оказался похожим на тот, что москвичи преодолели вчера. Только здесь вообще не имелось грунтовки. Так что, машина катилась прямо по ровной степи. Сидевший возле шофёра, старик всю дорогу молчал. Лишь иногда он говорил, куда поворачивать и насколько, приблизительно, градусов.
На взгляд Романа, здесь совсем не имелось примет, по которым удалось бы понять, где же ты сейчас оказался? Все увалы казались похожи один на другой, словно спички из фабричной коробки. Трава везде одинакова, а необычных камней или, скажем, деревьев вокруг не видать.
Меж тем, Кадыр Базарбаев ощущал себя здесь также уверенно, как горожанин в знакомых кварталах. Через час с небольшим, он сказал: – Двигай к большому холму, что слева от нас. Там и пасётся тройка наших коней.
Не раздумывая над данным приказом, Роман повернул в нужную сторону. Он глянул вперёд и увидел невысокий пригорок. Но, как водитель не напрягал своё стопроцентное зрение, он не заметил животных.
Лишь, проехав ещё с километр, водитель, смог разглядеть лошадей. Парень покачал головой и невольно подумал: – «Какой зоркий старик. Ему и бинокль не нужен».
Возле холма проводник приказал: – Тормози.
Шопан дождался, когда машина совсем остановится. Открыл железную дверцу и как молодой человек, спрыгнул из кабины на землю. Он повернулся на запад и замер, как статуя. Его глаза смотрели куда-то вперёд. Губы слегка шевелись. Крепкие узловатые пальцы держали тёмные потёртые бусы, нанизанные на толстый шнурок.
Минуты две или три, старик стоял неподвижно. Потом, поклонился настолько уверенно, будто бы видел какого-то древнего идола. Кадыр Базарбаев выпрямился во весь свой немаленький рост. Сунул чётки в карман длинной куртки армейского вида и повернулся к учёным, замершим чуть позади.
Он указал рукой на пригорок, возле которого стояла машина и, словно боясь разбудить беспощадные силы, тихо сказал: – Если пойти отсюда на запад, то через двадцать пять километров увидите большую цепочку холмов, уходящих вправо и влево.
Прямо за ними лежит нужное вам проклятое место. Уже тысячи лет, наш древний род не нарушает границу, которую вы видите перед собой, и обходит «долину шайтана» по огромной дуге. Мы никогда не приближаемся к демонам ближе, чем на дневной переход и всем другим не советуем этого делать.
Те люди, кто нас не послушал и переступил через эту черту, уже никогда не вернулся назад. Эти слова я говорил и нашим учёным из той экспедиции. Говорю их и вам россияне. Имеющий уши, да услышит меня.
Неожиданно для москвичей, старик-мусульманин процитировал строчку из Библии и надолго умолк. Хотя и в Коране, наверное, есть те же слова. Ведь две старинные книги были написаны в одних и тех же местах. Их авторами были кочевники соседних семитских племён: евреи с арабами.
Шопан прочёл «про себя» ещё одну небольшую молитву. Вновь поклонился, встал в полный рост и махнул правой рукой. В ней, уже вместо чёток, лежала небольшая нагайка.
Сбоку послышался приглушенный топот. Парень повернулся туда, откуда донёсся подозрительный шум. К ним быстрым шагом приблизилась тройка животных под сёдлами. На первом верховом скакуне, сидел мальчишка Тагай, отосланный вечером из кочевья в табун, пасущийся рядом.
Две другие, более крупные лошади, шли у пацана в поводу. Коновод подвёл своих подопечных поближе. Остановился в нескольких метрах от группы людей и, коверкая немного слова, поздоровался с москвичами по-русски.
Старик сухо простился с членами экспедиции за руку. Взял у паренька повод коня и легко вспрыгнул в седло. Его примеру последовал и второй племянник, Нуржан. Три всадника одновременно развернули своих скакунов, и потрусили назад, на восток.