– Что-то мне тут ничего не нравится, – растерялся я.
– Прекрасно! – непонятно чему обрадовался Холмс. – Тогда пусть пока останется КЖИ.
– И что такое КЖИ? – удивился я. – Случайно, не обозначение статуса короткоживущих в романе «Час быка» Ефремова2?
– Хм, – задумался Холмс. – В принципе… почему бы и нет? Намёк понятный: промедлишь с бегством – укоротишь себе жизнь. Но, наверное, лучше пока считать это совпадением. И работать дальше.
– Буква К стоит в алфавите на двенадцатом месте, – кивнул я. – Можно представить 12 как сумму 11+1, 10+2, 9+3, 8+4, 7+5 и 6+6.
– Что даёт нам, – подхватил уже привычно Холмс, – АЙ и ЙА, БИ и ИБ, ВЗ и ЗВ, ГЖ и ЖГ, ДЁ и ЁД, а также ЕЕ.
– Честно говоря, – растерялся я, – мне тут тоже ничего не нравится. И что? Оставим как есть?
– Нужно рассуждать логически, – предложил Холмс. – К чему мы придём, продолжая эту процедуру?
– К расшифровке, очевидно, – ответил я. – Во всяком случае, именно это вы говорили раньше.
– Да, только вдруг засомневался. Разве не очевидно, что номера букв у нас всё время уменьшаются, так что всё, что мы получим из мягкого знака – это тридцать букв А?
– Но, возможно, искомый текст как-нибудь появится всё-таки раньше? – хватался я за соломинку.
– В любом случае это ненормально. Потому что приводит к постоянному уменьшению доступных вариантов, – припечатал Холмс.
– И что же делать? – я-то, честно говоря, до сих пор только радовался этому уменьшению, но, раз вопрос стоит таким образом… – Если сама арифметика против нас?
– Нужно попытаться превратить минус ситуации в её плюс, – задумчиво рассуждал сам с собой сыщик. Он понял, что на меня надежда слабая. – Минус, если посмотреть с точки зрения шифровальщика, в том, что алфавит ограничен. В среднем половина сумм будет оказываться за его пределами. Что он сделает в таком случае? Очевидно, вычтет из полученной суммы количество букв в алфавите и получит букву в его пределах! Эврика! Мы можем, соответственно, добавить это количество и получить новые варианты! В данном случае, 12+33=45.
– Что можно представить, – обрадовался я, – как 44+1, 43+2…
– Нет-нет-нет, – засмеялся Холмс. – Начните, пожалуйста, с доступных букв. Трансурановых элементов в нашей таблице Менделеева нам не нужно.
– Трансурановые элементы, это… – начал было возражать я. Но Холмс мягко намекнул, что времени у нас не так много, чтобы отвлекаться и попросил извинения за неудачное сравнение. Так что я тоже перестал занудствовать и предложил приемлемые вариант, начав на этот раз с последней буквы алфавита. – Тогда это 33+12, 32+13, 31+14…
– ЯК и КЯ, ЮЙ и ЙЮ, ЭИ и ИЭ… – вторил мне мой гениальный друг.
В общем, после перебора новых вариантов мы сделали из буквы К сочетание ЪП. Понятия не имею, почему. Интуиция подсказала Холмсу, что это перспективное сочетание, а моя интуиция была в ступоре. Потом из буквы Ж мы соорудили сочетание МЩ. А букву И опять оставили, как была. Итог ЪПМЩИ меня не впечатлил, но Холмс сказал, что он «отчётливо приближает нас к разгадке».
Затем, после ещё вдвое более длинной процедуры, мы превратили ЪПМЩИ в ЛНЦШФЧЖСИ. Отбросив огромное количества вариантов, которые нам ничем не показались выделяющимися, и оставив, как мне кажется, столь же сомнительные. Процедура расшифровки казалась мне всё более и более ненадёжной.
– Холмс! – запротестовал я, когда он предложил опять удвоить количество букв. – Вы представляете себе, сколько тут вариантов получить не то, что нужно? Ведь, стоит ошибиться один раз, и никакой выбор правильных вариантов уже будет невозможен!
– Вовсе нет, – не согласился Холмс, – испорчена будет только часть текста. В данном случае, всего лишь одна девятая его часть. Остальные восемь девятых будут воспроизведены в неповреждённом виде, после чего мы всегда можем вернуться к нечитаемой части и выбрать другой вариант именно на том этапе – судя по размеру повреждённой части текста и расположению её относительно остальных – где была допущена ошибка! Вы же не предполагаете, надеюсь, что можно случайно получить осмысленный текст, но притом не тот, что был зашифрован? Вероятность этого крайне низка!
– Нет, – ядовито отозвался я, – я предполагаю, что столь же низка вероятность вообще получить осмысленный текст. В одной части вы ошибётесь с вариантом на более раннем этапе, в другой – на более позднем, но в итоге никакого осмысленного текста не получится. Даже такого малоосмысленного, как бла-бла-бла или, скажем, гав-гав-гав.
Всё-таки, пользуясь моим дружеским расположением, Холмс уговорил меня ещё на один этап. И мы, затратив кучу времени, получили ИВРЬСДЕТБТСЕЪЛЪЦИ.
– Очень познавательно, – сказал я. – Может, вы даже можете сказать, на каком это языке? Я могу только сказать, что это не афганский. И не латынь. А также, как вы сами видите, не немецкий. И не французский. Хотя не могу сказать, что я их хорошо знаю, но, мне кажется. любой немец и француз сильно оскорбились бы при таком предположении. А афганец и древний римлянин попытались бы отрезать нам головы. – Тут я задумался над сходством предполагаемой реакции диких афганцев и цивилизованных римлян – как такое возможно? Вероятно, наше представление о римской цивилизации неотделимо от того, что она была окружена гораздо более дикими варварами, тогда как современные афганцы, наоборот, окружены более цивилизованными народами. Во всяком случае, с нашей точки зрения. Возможно, они, как китайцы – те полагают себя носителями высшей культуры, не обращая внимания на то, как выглядят со стороны…