Враг из тьмы. Мистический триллер

– Замотался! – Я нервно хихикнул, слегка загораживая Лиру на случай, если Кира захочет немедленно разорвать ее на части.

Атмосфера накалялась, хотя мы разговаривали вполне вежливо.

– Вижу, – холодно сказала Кира. Видимо, она решила не устраивать сцен перед столькими зрителями. Она еще раз смерила взглядом Лиру и презрительно поджала губы. – А еще вижу, что твой вкус стал намного хуже… Ладно, Гардер, завтра поговорим.

Оно быстро ушла к одногруппникам, не дав мне возможности произнести заготовленную фразу о том, что в такое время гулять опасно. Как нетрудно догадаться, они сидели в кафе где-то поблизости, а теперь вышли прогуляться, и на маньяка им было начихать.

– Кто это? – спросила Лира, когда мы опять двинулись в конец аллеи.

Я осознал, что продолжаю глупо улыбаться, и поспешил стереть улыбку.

– Та, кто убьет меня завтра, если до этого не прикончит маньяк, – проворчал я. – Даже не знаю, в чьи лапы мне хочется попасться меньше…

– Твоя девушка?

– Для детектива ты туго соображаешь, Лира. – Мне не удалось сдержать раздражения.

– У меня нет способностей детектива, – уточнила Лира с занудливостью круглой отличницы, – я просто…

– …Выявляешь закономерности, я понял, – сказал я примирительным тоном.

Дорога позади парка была пустынна. Слепитель, кем бы он ни был, не торопился подтверждать гипотезу Лиры.

– А она хорошенькая, – заговорила моя спутница после короткой паузы. – Твоя девушка.

В моей голове одновременно прозвучало три ответа на это заявление:

«Она о тебе другого мнения»…

«Ты еще вторую не видела»…

«Скорее всего, она уже моя бывшая девушка»…

Но я промолчал. К счастью, Лира не стала развивать тему.

– Сколько времени? – снова спросил я, хоть и мог сам посмотреть время на телефоне.

– Без десяти одиннадцать, – тут же ответила Лира, не вынимая рук из карманов.

До меня дошло, что и в первый раз она не смотрела на часы. Я уже собирался спросить ее, как она узнает время, когда заметил едва видные в темноте камеры на столбах у забора.

– Он сюда не приедет, – заявил я.

– Почему?

– Если его до сих пор не поймали, значит, он далеко не дурак и избегает камер. А камер нет только со стороны Варшавской улицы.

Мы переглянулись.

– Откуда ты знаешь? – поинтересовалась Лира.

– Обратил как-то внимание. Те, у кого машина, замечают такие вещи.

Варшавская пролегала вдоль северо-восточной части парка и под прямым углом пересекала улицу Покровского. Освещение там было получше, а на другой стороне выстроились частные дома, полускрытые высоченными заборами. Неосознанно ускоряя шаг, мы двинулись по аллее на северо-восток. Студенты у фонтана, в том числе Кира, уже испарились, но сейчас я не мог думать ни о чем другом, кроме возможной встречи со Слепителем.

Проломившись сквозь кусты, мы вплотную встали возле чугунной ограды. Освещенная фонарями улица была пустынна, как и Покровская, лишь метрах в двадцати от нас стоял одинокий минивэн «Шкода Румстер» серого цвета, с открытым багажником и выключенными огнями. Номера трудно было рассмотреть из-за толстого слоя пыли и плохого освещения.

– Это он? – прошептал я и вздрогнул, когда Лира схватила меня за локоть.

– Кажется, там никого нет… – помолчав, сказала она едва слышно.

Действительно, автомобиль был пустой, а багажник открытый. Возможно, какой-то недотепа отошел отлить в кустах? Куда бы он не отошел, возвращаться явно не торопился. Мы протаращились на минивэн минут пять, но поблизости не наблюдалось никакого движения.

– Подойдем? – осведомился я у Лиры. В ответ та крепче ухватилась за локоть и затрясла головой. – Я сбегаю по-быстрому…

– Нет! – прошипела она.

– Ты видишь номера? Вот и я не вижу!

Не дожидаясь реакции, я перелез через ограду и спрыгнул на разбитый асфальт на другой стороне. Лира, трясущимися руками хватаясь за чугунный узор ограды, полезла следом. Я помог ей слезть, и мы повернулись к брошенной машине.

Под желтоватым светом фонаря минивэн представлялся странным затаившемся чудовищем. Поминутно оглядываясь, мы медленно зашагали к нему. В одном из домов звучала приглушенная музыка, доносились удалые крики что-то праздновавших жильцов.

Мы продвинулись на десять шагов, когда в кустах слева, у ограды, кто-то глухо застонал. Я подпрыгнул на метр и развернулся с колотящимся сердцем.

– Не ходи, – плачущим голосом сказала Лира, обеими руками ухватившись за мой локоть.

Но мне не пришлось принимать решение, потому что в эту секунду из кустов выметнулась черная тень. Лира вскрикнула, а я на несколько мгновений окаменел. Человек в черном, будто бы без лица, бесшумно пробежал мимо нас к машине.

Оцепенение спало так же быстро, как и охватило; я бросился следом, плохо понимая, что делаю, пребывая под властью того же инстинкта, что заставляет собак гоняться за проезжающими мимо велосипедистами. У меня не было сомнений, что это Слепитель. Вовремя вспомнив о дубинке, я выхватил ее из кармана; она щелкнула, раскрываясь; я ударил бегущего по спине, но немного промахнулся, поскольку тот успел мотнуться в сторону.

Слепитель (кто же еще?) развернулся ко мне лицом. Вот только лица я по-прежнему не видел: его скрывала сплошная черная маска, вроде бы даже без прорезей для глаз. Я снова размахнулся, метя в голову и словно бы в отдалении слыша испуганный вопль Лиры. Человек в черном снова резко дернулся в сторону и подставил под удар руку, крутанул ею, и дубинка очутилась у него подмышкой. Я дернул ее назад и выдернул бы, если б хватило времени. Слепитель успел нанести мне чувствительный удар в челюсть свободной рукой, отчего звонко клацнули зубы, и размахнулся для второго удара, но я ударил его локтем прямо в лицо, вложив в удар всю свою массу.

Человек в черном отпрянул без единого звука, выпустив дубинку, под маской что-то хрустнуло. Он схватился за лицо, и что-то маленькое упало на асфальт.

– Ну что, сука?! – начал я, подходя к нему и поигрывая дубинкой. Челюсть болела, зато от боли во мне пробудилась звериная ярость. Сейчас я готов был перегрызть ему горло.

Слепитель неожиданно разогнулся и пнул меня в грудь, отчего у меня перехватило дыхание, и я ощутил, как рухнул спиной на твердый асфальт. Взревел двигатель минивэна, и машина сорвалась с места, скрипнув шинами. Пока я, хватаясь за ушибленную грудь, вставал на ноги с помощью что-то лепечущей Лиры, «Шкода Румстер» с открытым багажником, визжа тормозами, исчезла за поворотом.

– Черт! И номера не увидели! – выдавил я, не в силах восстановить дыхание.

– Мамочки, мамочки… – лепетала Лира, вновь прилепившись к моему локтю.

Недалеко на асфальте лежал тот самый предмет, который выпал у Слепителя. Я вынул платок и поднял предмет так, чтобы не оставлять отпечатков. Криминальные фильмы кое-чему нас всех научили… При свете фонаря было видно, что это какой-то черный шарик. Разглядывать его не было времени, я сунул его в карман, вслед за сложенной дубинкой, и повернулся к кустам, откуда опять послышались стоны.

Мы с Лирой подбежали к кустам, где ничком лежала женщина лет тридцати в длинной куртке и юбке. Один ботинок слетел с ноги и валялся поблизости. Я повернул ее на спину, уже зная, что увижу: окровавленное лицо под слипшимися волосами и дыры вместо глаз.

Глава 6

Женщина с окровавленным лицом и дырами вместо глаз схватила меня за рукав.

– Он… – выдохнула она так невнятно, что я еле ее понял. – Он ушел?..

– Да, он убежал, – ответил я. Мне было неприятно смотреть на нее и просто быть рядом, но она тянула меня к себе, и мне не оставалось ничего другого, как приблизить ухо к ее губам. Наверное, когда-то она была симпатичной женщиной, однако сейчас от ее красоты не осталось и следа.

– Я прошу… я тебя умоляю… – Она заплакала, хоть слез и не было. – Убей меня! Не хочу жить так…

Я отпрянул.

– Нет!

– Пожалуйста! – взмолилась жертва Слепителя. – Потом будет поздно… Давай же!

Я оглянулся на Лиру, которая стояла, прижав руки ко рту, и не издавала ни звука. Она могла бы крикнуть, чтобы я не смел этого делать, но она не крикнула. Я понимал дикую просьбу бедной женщины: иногда смерть не так страшна, как жизнь…

Конечно, я никогда не убил бы ее, однако если на крохотную секунду представить, что я решился бы на этот поступок, Лира не помешала бы. Нет, не помешала бы, не сомневаюсь…

Вокруг материализовались люди, среди которых я, с трудом оторвав взор от плачущей изуродованной женщины, узнал тех мужчин-весельчаков, что курили возле главного входа в парк. С оружием и рацией в руках они быстро и умело рассредоточились по улице.

Тот самый «динозавр» с мясистым лицом приблизился к нам, в то время как к жертве подбежали двое парней с носилками и чемоданчиком, который носят фельдшеры «скорой помощи». Меня поразила скорость, с какой появились медики и полицейские, но после разговора с жертвой Слепителя эта мысль не задержалась в сознании.

– А вы молодцы! – пробасил «динозавр». – Лира вычислила действия преступника, а Евгений проявил похвальную смелость.

– Вы за нами следили? – Я словно услышал свой голос со стороны.

– Да. В Управлении не приняли всерьез гипотезу Станкевич, но я отнесся к ней куда серьезнее. К счастью, капитан Слепаков уведомляет меня обо всех обращениях по поводу Роднинского Слепителя, какими бы абсурдными они не были. Ваше сообщение, Лира, вовремя достигло моих ушей. Оно показалось мне любопытным, и я надумал его проверить… Как выяснилось, не зря. Заодно узнал, что вы двое стали свидетелями появления Кузнецова в переулке Лобачевского. Кстати, меня зовут Константин Викторович Валов. Возле входа в парк я подошел к вам из любопытства: хотел вблизи полюбоваться на таких неординарных граждан, как вы.

– Он сбежал! – прервала его Лира. – Этот монстр сбежал!

Валов покачал головой.

– Не сбежит. На всех выездах из этого сектора стоят блок-посты. Никуда он не денется.

Я шумно перевел дух, а Лира радостно заулыбалась, услышав эту новость. Медики уносили носилки с пострадавшей в сторону Покровской улицы, откуда уже выруливала машина «скорой помощи».

– Вы из полиции? – спросил я.

– Нет, я работаю в организации, которая стоит намного выше полиции. И обладает гораздо большими полномочиями.

– ФСБ? – наугад предположил я.

Меня не удивило бы, если б он отказался отвечать, но Валов кивнул и растянул толстые губы в улыбке.

Я пощупал нижнюю губу: она опухла и онемела.

– Значит, ФСБ все-таки подключилась к этому делу?

– Подключилась, – Валов вновь кивнул. – В соответствии со статьей 8 Федерального закона от 3 апреля 1995 года №40-Ф3 «О федеральной службе безопасности» ее деятельность включает борьбу с особо опасными формами преступности. А тут дельце попахивает террором.

– Кстати, – спохватился я, – он… этот маньяк… или преступник… выронил что-то, когда я его ударил… Я подобрал, боялся, что потеряется или затопчут…

Вынув из кармана завернутый в платок шарик, я протянул его Валову, который взял странный предмет очень аккуратно и тут же сунул в пакетик, выхваченный из кармана.

– Спасибо! Оригинальная вещица…

Он передал пакетик одному из помощников, который тут же исчез в неизвестном направлении. Зазвучал однообразный ненавязчивый рингтон, и Валов вынул из кармана телефон.

– Да? Когда?.. Это не он бес, это у вас руки из задницы растут!!!

Он прервал связь и яростно раздул ноздри. Быстро придя к какому-то решению, он махнул нам рукой.

– Вы двое! Идемте со мной!

Мы с Лирой не понимали, в чем дело, но послушно сели вместе с Валовым в служебную машину, которая сразу же рванула на север, мимо Площади Поющих Фонтанов к реке.

Площадь Поющих Фонтанов своим юго-восточным краем граничила с набережной, за которой катила темные воды река. Летними ночами площадь освещали многочисленные фонари и подсветка фонтанов; зимой фонтаны не работали, но света все равно хватало.

Сейчас на ней, возле самой набережной, скопилась небольшая толпа, сдерживаемая полицейскими. Все зеваки пялились на две разбитые машины – служебную полицейскую, у которой начисто снесло правое крыло и часть капота, и знакомый минивэн «Шкода Румстер», помятый от удара и перевернутый. На тротуаре поблескивало стеклянное крошево.

Я перевел дух, потрясенный зрелищем. Получается, Слепителя поймали?! От удара (Слепитель наверняка вылетел на площадь и пытался протаранить заграждение из полицейских машин) «Шкода» вылетела на набережную и, столкнувшись с низкой оградой, перевернулась. Чудом она не рухнула в воду и осталась нависать над рекой – хватило бы крохотного толчка, чтобы она ушла под воду.

Когда мы вышли из служебной машины, к Валову подскочил «человек в штатском» и скороговоркой сообщил, что, в принципе, и так было ясно, присовокупив, что Слепитель упал в реку и исчез. Полицейские рассредоточились вдоль берега на полкилометра вниз по течению, на случай, если преступник надумает выбраться на берег, однако пока результатов не было.

Кто-то, разговаривая по рации, требовал вызвать водолазов. Я покосился на Лиру: на ее лице читалась та же безнадежность, что овладела и мной. Никого они не поймают…

Валов обернулся к нам и сказал то, что мы понимали без него:

– Нам тут больше нечего делать. Пойдемте. Он ушел.

– Вы вот так просто сдаетесь? – удивилась Лира.

– А вы разве не поняли, что это необычный преступник? – фыркнул Валов.

– Что это значит? – спросил я.

Валов пожал широкими плечами.

– Я и сам толком не понимаю. За годы службы я всякого навидался. Есть злодеи, отмеченные самим дьяволом… Они умеют то, чего обычный человек не умеет делать… да и не захочет делать, откровенно говоря… Эти – язык не поворачивается сказать «люди» – порождение мрака в его сакральном понимании.

– Это не означает, что нужно опускать руки, – заметила Лира.

– Верно! – похвалил Валов, криво улыбнувшись. – Вы, Лира, удивительная девушка! Выявить такую невероятную закономерность и не побояться выйти в «поле», чтобы доказать ее… И вы, Евгений, тоже выше всех похвал.

Несмотря на холодную ночь, я почувствовал, что мои щеки горят.

– Мы это делали не ради похвал, – отмахнулся я.

– Тем не менее, вы ее заслужили, – ответил Валов. – Пока преступника не поймали, предлагаю вам сотрудничество. Вы будете у нас внештатными консультантами. За это, кстати, полагается кое-какая оплата.

– Консультантами? – поразился я. – Ну, Лира-то понятно, а я причем?

– Поверьте, Евгений, вы нам тоже нужны. – Валов продемонстрировал сдержанную улыбку.

Я открыл было рот, чтобы уточнить, что же он имеет ввиду, но Лира перебила:

– Константин Викторович, если он… Слепитель… утонул, то всё будет хорошо, а если нет?.. Неизвестно, как он теперь будет действовать, когда его спугнули… Но если он всё равно последует своей схеме дальше, то следующее появление жертвы нужно ожидать уже завтра в районе университета имени Тынянова.

– Да, спасибо, я это уже понял. Мы устроим ему засаду – гораздо более грамотную, чем сегодня, ведь мы убедились, что ваша гипотеза верна, Лира! Выставим заранее – надо учесть, что завтра появится жертва, а нападение состоится уже сегодня. Не знаю, как он все это успеет…

– Сам устроил себе такую головную боль, пусть и мучается, – пробурчал я. – Зачем это ему? Все эти числа Фибоначчи? Ради какого-то послания?

Валов вздохнул.

– Если это послание, то больно мудреное…

– Значит, он уверен, что адресат его поймет! – сказал я. – Ищите математика или… профессора из университета. Или студента математического факультета…

Я застыл, вспомнив о Кире. Интересно, она уже дома? Завтра воскресенье, за занятия она не пойдет, да и учится совсем в другом ВУЗе, однако мне было не по себе. Наверное, причина крылась в нашей непредвиденной встрече в парке Зодиака и том, как мы расстались. Она могла разозлиться или расстроиться (или сразу и то, и другое), вместо возвращения домой поехать в клуб и тусить до утра – в городе, по которому рыщет безумный Слепитель…

Меня охватило желание позвонить ей, хотя готов биться об заклад, что мой звонок она проигнорирует; не исключено, что я уже в черном списке ее телефона. Я отступил от Валова и Лиры на пару шагов и, вынув телефон, включил мобильные данные. Через мгновение запищали всевозможные сообщения на почту, в социальных сетях, «Ватсапе» и «Вайбере».

От Киры на «Вайбер» пришло сразу три сообщения, отправленные еще утром:

«Привет, Женечка! Сегодня собираемся гулять с группой: сдали рубежку. Пойдешь со мной?» (11:15. В конце фразы игриво улыбался смайлик).

«Ты где, ау?» (11:47. Смайлик удивленно таращил глазки).

«Короче, захочешь – перезвонишь». (12:09. Смайлик был недоволен).

В статусе стояло:

«Устала жутко! Навеселились на славу! Всем споки!»

Я успокоено отключил мобильные данные и убрал телефон в карман, передумав звонить или писать сообщения. Займусь этим позже, сейчас она спит дома.

У Валова зашипела рация.

– Валов на связи.

– Это Пятый, – сообщила рация. – Жертву Викторию Диц доставили в реанимацию БСМП, товарищ полковник.

– Хорошо, отбой.

Он повернулся к нам:

– Итак, поможете нам? В качестве консультантов? – И, поскольку мы с Лирой не спешили отвечать, добавил с хитрой усмешкой: – Я вам помогу решить. Задерживаю вас на сутки для выяснения обстоятельств, так сказать. Вы ведь свидетели преступления, да еще и второй раз подряд. Странно и подозрительно, не правда ли?

Он подмигнул, как бы говоря: я, конечно, шучу, но и вы так просто не отвертитесь от уважаемой должности внештатных консультантов. От шубы с барского плеча не отказываются.

Пытаясь не выдать недовольство, я сказал Лире – громко, чтобы Валов слышал:

– Хотели помочь найти маньяка, а нашли приключения на задницу.

Валов похлопал меня по плечу:

– Так оно обычно и бывает, мой друг. Инициатива наказуема, все об этом знают. Но без инициативы в жизни ничего не добиться…

Глава 7

Было далеко за полночь, когда мы отправились в Главное управление МВД по городу Роднинск. Мы с Лирой поехали на «БМВ», Константин Викторович Валов – на служебной машине.

Залитый электрическим светом город утопал в тумане, радужные огни светофоров парили в пространстве, как НЛО, на лобовом стекле скапливалась влага, и мне пришлось включить дворники.

События за последние несколько часов следовали друг за другом без перерыва, не было времени как следует переварить происшедшее. В голове всё перевернулось, и кристально ясно было лишь то, что мы ухитрились попасть в центр заварушки – и какой заварушки! А чего я ожидал, устраивая засаду маньяку?

Усталости я не чувствовал – слишком был возбужден, да и губа с грудью побаливали, не давая расслабиться. Лира мрачно крутила кубик Рубика, время от времени шмыгая носом.

– Знаешь, Лира, – заговорил я со смешком после долгой паузы, – такое впечатление, что мы очутились в скверном триллере… Скажем, «Найти маньяка за двадцать четыре часа»! «Кошмар на Варшавской улице»! Два молодых человека оказываются втянутыми в жуткую историю! В итоге они ловят преступника и начинают работать на секретную службу! Я бы такой фильм и до середины не досмотрел, честное слово.

– Тебе правда весело? – без выражения спросила Лира.

Я поджал губы, слегка притормаживая, потому что светофор впереди замигал зеленым и приготовился переключиться на желтый. Служебная машина Валова тоже остановилась, хотя успела бы проскочить, – Валов не хотел, чтобы мы отстали. А я не хотел лихачить в присутствии полиции и сотрудников ФСБ.

– Да уж какое там веселье? Это я пытаюсь разрядить атмосферу…

– М-м-м…

– Не нравится мне этот Валов, – процедил я сквозь зубы. – У них что, в органах нет специалистов, которые знали бы эти числа Фибоначчи? На фига мы ему сдались? На фига я ему сдался?

– Может быть, он нас подозревает, – пробормотала Лира, не отрываясь от кубика Рубика, – старается держать под рукой.

Я вытаращил глаза.

– В чем подозревает?

– Ну… в том, например, что мы знаем о Слепителе больше, чем хотим показать. Так или иначе, он не хочет терять нас из виду.

– Или их спецы прошляпили эту закономерность, – сказал я, – а менты от тебя отмахнулись… Теперь кое-кто вкусит начальственного гнева!..

В Управлении Валов, который среди полицейских вел себя по-хозяйски, завел нас в полутемный кабинет, освещенный одной настольной лампой. Напротив стола со стульями на стене висела интерактивная доска, а проектор крепился к потолку. Больше никто в кабинет допущен не был, хотя уже знакомый следователь с одутловатым лицом пытался зайти, но был тотчас выпровожен.

Валов пригласил нас присаживаться, а сам достал пульт и включил проектор. На экране проявилась таблица со списком жертв и датами их появлений на улицах.

Я с интересом прочитал:

 
Павел Дробышев – 15 сентября.
Свиридова Лариса – 4 октября.
Кузнецов Максим – 12 октября.
Аистова Людмила – 17 октября.
Грушко Аркадий – 20 октября.
Диц Виктория – 22 октября.
Жертва??? – 23 октября.
 

Лира, которая тоже впилась в экран жадным взглядом, спросила:

– Кто этот Павел Дробышев? Где его нашли?

– Понимаю, – Валов удовлетворенно кивнул. – Дата его появления не совпадает с последовательностью Фибоначчи. Между ним и Свиридовой – девятнадцать дней разницы, а должно быть тринадцать.

Лира кивнула. Я, скрипя мозгами, подсчитал: действительно девятнадцать дней…

– Видимо, Дробышев – первая жертва Слепителя, – сказал Валов, стоя сбоку от экрана, – тогда маньяк еще не определился со всеми этими закономерностями. А это значит… Что это значит? – спросил он, будто учитель на уроке.

Я выжидающе глянул на Лиру, но она выглядела такой же растерянной, как и я. По мясистому лицу Валова скользнуло разочарование.

– Это значит, что Слепитель не шлет посланий, – пояснил он, – и что математическая последовательность пришла ему в голову по ходу дела, так сказать.

– Точно! – вырвалось у меня.

– Или же это тоже что-то значит, – продолжил Валов. – Подумайте, Лира, и вы, Евгений. Что касается вашего вопроса, Лира, то Дробышева нашли в районе металлургического завода, глазные яблоки уже были удалены и довольно неаккуратно… Он чудом не погиб от потери крови и болевого шока. Вероятно, ему помогло то, что перед тем, как попасть в лапы Слепителя, он хорошенько принял на грудь… Он даже не помнит самого нападения.

– Сколько ему лет? – спросил я, вспомнив Викторию Диц, которой было лет тридцать.

– Тридцать девять, – ответил Валов. – Всю жизнь проработал художником. Представляете, какой для него стресс – потерять зрение?

Я представлял.

В сумраке комнаты повисла пауза. Экран со списком несчастных жертв светился белым квадратом.

– Если этот разрыв между Дробышевым и Свиридовой что-то значит, – медленно заговорила Лира, не отрываясь от экрана, – то здесь может скрываться другая закономерность… Но выявить ее на основе только дат нападений невозможно… Вот если бы поговорить с жертвами…

Валов расцвел в улыбке:

– Вам представится такая возможность! Завтра же я пришлю за вами машину, и вас прокатят по всем адресам и больницам. Везде вас будут пропускать.

– Вы всегда так работаете? – не выдержал я. – Привлекаете к опасной работе первых попавшихся людей, о которых знаете только, что они оказались в нужном месте и в нужное время?

Валов ничуть не обиделся на мой тон.

– Ну, во-первых, да, мы так работаем. Пять лет назад мы привлекли к работе ребенка-саванта, у которого была фотографическая память. Экстрасенсов привлекаем постоянно… только они часто ошибаются. – Валов весело рассмеялся. – А во-вторых, я знаю о вас гораздо больше, чем вы думаете, Евгений Александрович Гардер, родившийся 10 ноября 1992 года, имеющий рост 188 сантиметров, вес – 80 килограммов, четвертую группу крови, резус положительный…

– Я понял, – проворчал я.

– А про меня вы тоже всё знаете? – спросила Лира, и я ясно различил в ее тихом голосе напряженность.

– Да. – Валов помолчал, потом добавил: – И то, почему вы постоянно носите перчатки.

Даже в полутьме я разглядел, как по ее лицу разлилась бледность. Я был заинтригован.

– Итак, – сказал Валов, щелкая пультом. Экран погас. – Если вопросов больше нет, предлагаю вернуться по домам и выспаться.

– Вы грозились задержать нас на сутки, – дерзко напомнил я, прекрасно осознавая, что могу нарваться на неприятности, и Валов на самом деле оставит нас в Управлении.

– Не думаю, что это необходимо, – миролюбиво ответил полковник. – Но у ваших домов поставлю парочку людей – так, на всякий случай…

– Вы думаете, он придет за нами? – испуганно спросила Лира.

– Он маньяк с больной психикой, поэтому надо быть готовым ко всему. Вдруг он знает, кто вы и где живете? Вы сегодня прищемили ему хвост… Прошу не отказываться от охраны, они будут незаметны и вас не побеспокоят.

– И не думали отказываться, – прошептал я.

– Завтра за вами заедут в 10.00, – сказал Валов. – Близким и домашним скажите, что вас вызвали дать свидетельские показания. Вы были свидетелями того, как преступник врезался в полицейские машины. Больше ничего говорить им не стоит, вы понимаете?

Мы с Лирой одновременно ответили, что понимаем.

Валов подмигнул мне:

– Ну, вам, Евгений, пока можно ничего не придумывать. Сегодня вы ночуете один.

Я засопел. Все-таки эти сотрудники силовых служб пренеприятные существа…