Боря вышел из горисполкома в прекрасном настроении. Немного не доходя до своего дома, он встретил Илюшу. О сватовстве Илюши уже судачил весь город, так что, на живца и зверь бежит. Илюша на фарт, влюбленный идиот, это к счастью. Боря и подозвал его к себе.
– Стой тут мой милый мальчик. Я слыхал, что ты остро нуждаешься в деньгах. Тебе повезло сорванец. Тысячу червонцев я тебе не обещаю, а вот, на хлеб с маслом у тебя будет, естественно, при хорошей работе. Работа сдельная, сколько произведешь, столько и получишь, минус налоги. Согласен?
– По большому счёту, да. А чего делать-то надо?
– Не боись. Лопатой копать не заставлю. Трубы жестяные делать будем. Городу лицо менять надо.
Боря сделал свое дело, артель была собрана. На окраине города, что бы ни было лишних глаз, за канатным заводом был найден огромный сарай. Кто-то хотел там сделать склад и прогорел, сооружение досталось совершенно бесплатно, что придало стимул всему предприятию. Сынок не подвел Борю, делу дали серьезный ход под девизом – «Очистим Одессу от старорежимной ржавчины». Через неделю упорного труда губернский комитет решил, присоединится к почину горисполкома и прислал в артель политработника. Боря согласился на политработника, но отказался платить ему зарплату, мотивируя все сдельщиной. Заработал, получи. Политработник работать отказался категорически. На помощь пришел Губком, он согласился платить ему зарплату. Парторг, так он теперь назывался, смог провести только один митинг-собрание. Целый день решали, какое имя дать артели. Жестянщики народ не образованный, из всех «ВЕЛИКИХ» они знали только товарища Ленина, но на собрании все единодушно проголосовали дать артели имя великой революционерки Розе Люксембург, тем более что в артели работали одни евреи, и Роза подходила им больше.
(Историческая справка. После того как окончились деньги в горисполкоме, артель прогорела. На этом месте была построена шоколадная фабрика. Имя ей досталось по наследству. Так появилась знаменитая на весь мир кондитерская фабрика имени товарища Розы Люксембург. В девяностые годы двадцатого столетия, по причине того, что там, в основном, продолжали работать евреи, она перебралась в город Нью-Йорк в полном составе, где и по сей день существует, правда, в подпольном виде.)
Илюша работал по двенадцать-четырнадцать часов в сутки, но больше шестидесяти рублей в месяц не получалось заработать. Мало того, он перестал видеть Сару. Сара брала уроки вокала у одной пожилой певицы. Илюша очаровал старушку, и когда появлялась у нее Сара, он уже находился в комнате. Сару охраняли два мордоворота, но они оставались у входной двери. Полтора часа у влюбленных было для решения своих проблем. Сара платила учителю регулярно и хорошо, а будет ли уметь Сара петь, старушку не интересовало. В один из субботних дней, а, как известно, евреи по субботам не работают, Илюша слонялся взад-вперед по своей квартире, вынашивая идею модернизации производства. Правда, слов он таких не знал – модернизация, но смысл тот же. Идея пришла. Он побежал на Сортировочную к Жоре по прозвищу Лом. Слава Богу, тот был русский и работал в субботу. Чего-то они там вместе сооружали полдня, потом Илюша нанял телегу и повез агрегат на свою фабрику, а Жора остался выпить бутылку водки, которую ему оставил Илюша. Всякая работа должна быть оплачена. С понедельника Илюша стал давать три-четыре нормы и это, только, за восемь часов рабочего времени. Зарплата его увеличилась многократно. Теперь, он подсчитал. Через полгода можно увести из-под носа Изи Мильграмма дочку. Купить ей свадебное платье и сыграть свадьбу. На Молдаванке ребе его не поженит, а вот на Слободке евреев мало и ребе будет более сговорчив. Сара его во всем поддержала. Но не все так просто в этой жизни, тем более, когда у вас есть парторг. Парторг не часто появлялся на предприятии. Боря добавил ему десять рублей в месяц, что бы он ни морочил голову людям со своими собраниями. Но с увеличением нормы выработки Илюши, тут же появился и парторг. Он с улыбкой удава обратился к Илюше.
– Как же так Илья, вы пролетарий и не имеете классового сознания.
Илюшу впервые назвали пролетарием, но он не возгордился, а захотел подальше послать парторга. А парторг продолжал.
– Вы у нас новатор, передовик производства, а ведете себя как заядлый нэпман. Нужно внедрить вашу новинку в производство труб, снизить нормы оплаты. Представляете, сколько денег сэкономит город, на вашем изобретении.
Из всего этого набора лозунгов и слов Илюша понял одно, его хотят лишить кровно заработанных денег. Илюша взял в руки молоток и произнес слова от души, все, правда, не напишешь.
– Сейчас сделаю сквозняк в голове. Вали отсюда.
Илюша не на шутку замахнулся молотком и парторга как ветром сдуло. Парторг от греха ретировался, но не сдался. Тут же была написана кляуза в Губком, которая называлась докладной запиской. Делу был дан ход. Вот если работать, то тут партийных работников нет, а заседать и митинговать, вот это, пожалуйста. В артель имени Розы Люксембур была направлена комиссия во главе с комиссаром по кличке Комисарша. Осмотрев Илюшин станок, она постановила внедрить его в производство, и предложило Илюше сделать чертеж. Илюша посмотрел Комисарше в глаза и сразу понял несколько истин.
Во-первых – Для блага семьи можно согрешить с ней, но эта не даст ни когда, женилка у Комисарши была потеряна при взятии Колчака.
Во-вторых – Надо соглашаться на все.
В-третьих, и самое главное, рисовать, а тем более чертить Илюша не умел.
Он так и сказал.
– Так я разве против, чертить не умею.
Комисарша не сдавалась.
– Тогда опишите на бумаге свой станок.
Это было самое главное. Писать Илюша не умел. Он в этом чистосердечно поведал, сославшись на трудное пролетарское детство. Он уже был идейно подкован и имел смутное представление о пролетариях. Если надо улизнуть от работы, нужно выдать себя за пролетария. Комисарша подумала, что Илюша, попросту дурачит ее, так сказать, саботирует производство, и не на шутку рассердилась. Тут же был созван митинг. Выступали целый день только члены комиссии, и был поставлен на голосование только один вопрос, за саботаж уволить Илью Бронфентринкера с позором из артели имени товарища Розы Люксембург. Все работники артели сочувствовали Илюше, но когда Комисарша случайно потрогала кобуру маузера, висевшего у неё на поясе, тут же проголосовали единогласно за резолюцию комиссии. И в тот же день Илюша был уволен без выходного пособия. У него была надежда устроиться на другую работу, но его нигде не брали. Кто такая Комисарша все прекрасно знали. В пору военного коммунизма эта дама отправила на тот свет не одну сотню граждан Одессы, куда за меньшую провинность, чем была у Ильи. Надежда на счастливую свадьбу таяла с каждым днём. Нет денег – нет Сары, это Илюша понимал. Теперь у Илюши появилось много свободного времени. От безделья идеи лезут в голову. В один из прекрасных дней, когда Илюша уединился с Сарой в квартире ее педагога, не подумайте ни чего плохого. На то время они только целовались и обнимались, ни чего большего. Хотя у Илюши возникали мысли периодически, сделать Саре живот и старый Мильграмм сам попросит о женитьбе, но он действительно был по уши влюблен, хотя злые языки утверждали, что Илюша попросту боялся, что бугаи ювелира отобьют ему все хозяйство. Илюше в голову пришла идея. Начал он издалека.