Дар Божий

– Потому что мы знакомы и тебе будет проще меня убедить, – кивнул Женя.

– Да. В Москве не так много ученых твоего уровня и мы были уверены, что Боровицкий возьмет тебя с собой работать над Вратами. Поэтому меня к тебе и приставили.

– И по этой же причине ты работала в комплексе. Как ты осталась цела?

– Я уехала из Москвы за день до Открытия. Наши оракулы не были уверены, что Ад откроет Врата, поэтому не вывезли ученых. То есть вас. Мы очень рады, что ты остался цел, Женька.

Парк, наконец, закончился. Дальше тянулась узкая улочка, ветер метал листовки об эвакуации, на асфальте, в лужах, валялись раскрытые чемоданы. здесь же кто-то обронил шахматную доску. Аккуратные маленькие фигурки смотрелись совершенно неуместно на грязном асфальте. Чуть дальше по улице шагал патруль из трех инквизиторов. Они не спеша двигались вглубь города, поглядывая по сторонам.

– Так что ты хочешь от меня? Что нужно вашему Ордену?

Она остановилась напротив него. Глаза были серьезными. Теперь перед ним стояла не милая девушка, а член террористической организации Орден Первого пришествия.

– Мы хотим, чтобы ты помог открыть Врата.

– Что? Если ты не заметила – они уже открыты.

– Нет. Они не совсем открыты. Ты же сам сказал генералу – вы не включали установку. То, что произошло – должно было произойти шесть лет назад – Пришествие. Нечистый узнал, что в мир может прийти истинный Владыка Сущего и вторгся в наш мир.

Женя тяжело вздохнул. Меньше всего ему хотелось возвращаться в Москву. До поезда рукой подать, а дальше – пускай сами разбираются как хотят.

– Пойми, почти никто не выжил из комплекса. Нам очень сложно найти уцелевших, мы не ожидали такой прыти от Рогатого. Его слуги все прибывают. Не остановим его сейчас – уже никогда не остановим.

– А что же Ваш Всевышний? Он не должен нас спасать?

– Женя, мы почти четыре сотни лет поклонялись Дьяволу. Как ты думаешь – Бог не обижен на нас? Времени мало, у нас на счету каждая минута. От Него не скроешься и не убежишь. Ты можешь бежать со всеми, но совсем скоро весь наш мир станет его владениями.

Он еще раз вздохнул. Она смотрела на него, сосредоточенно и без тени мольбы. Что-то здесь было странное. Узнали, что он здесь, прислали знакомую ему Олю. Могут воевать с ангелами. Или с демонами, черт их разберет.

– Вы точно можете им противостоять? – угрюмо спросил он, глядя ей в глаза. – Я видел, как это существо расстреляли из автомата и оно даже не упало.

– Можем, – ее глаза хитро блеснули. – Сам увидишь.

– Мне нужно подумать.

– Подумай, Женька, подумай. Но знай: сюда движется стая, а составы пока не уходят: впереди тоже слуги Сатаны. Да, и поговори со своим другом – Сергеем. Он хорошо знает охранную часть комплекса, гораздо лучше нас и очень нам пригодится. Сейчас он должен быть в распредпункте на станции. Удачи, Женька!

Она поцеловала его в щеку, оставив после себя запах свежести и ускользнула вглубь парка. По большому счету, бежать на восток не за чем: и без Ордена понятно, что шансов на счастливый исход мало, если они вообще есть. У него не было детей, да и, если подумать, друзей тоже как-то не очень. Была, конечно, Марина, которая все еще являлась его женой. Он искренне надеялся, что она жива и здорова, но как ее найти – все равно не представлял. Тут дело не в спасении близких и даже не в спасении мира. Речь шла о спасении собственной шкуры, которая, уж что греха таить, каждому дорога. Особенно, в свете последних событий, когда выяснилось, что Тот Свет точно есть и за жизнь земную придется держать ответ. Стоит поговорить с Сергеем: узнать, что он думает об этом.

Глава 8

Сергей воспринял идею с энтузиазмом. По крайней мере, так показалось Жене, хотя виду тот не подал. Сергей внимательно его выслушал, не задав ни одного вопроса об Ордене. Они устроились прямо на армейских ящиках, возле главной площади. Вообще он отнесся к новостям совершенно спокойно, как будто и так все это знал. Или же старый вояка любил действие, а не ожидание как и, уж тем более, бегство.

– Я за, – сказал Сергей и посмотрел куда-то на улицу. – Сам я сестру точно не найду. И они возможно все еще в городе. Да и… если они правда могут им противостоять… Ты сам слышал: вояки и церковники вечно будут спорить. А за это время мир точно погрязнет в этом… Ну, куда вы там Врата открыли.

Женя кивнул. Пока он пересказывал все Сергею, то сам убедился в правильности этого решения. Вот только проблема в том, что Оля не сказала, где ее искать в случае положительного ответа. День уже шел на убыль, сгущались ранние осенние сумерки.

Кажется, Оля не солгала и сюда правда двигалось нечто. В лагере чувствовались оживление и нервозность. Со стороны платформы доносился рев двигателей и лязг гусениц. Пару раз, в небе промчались звенья самолетов, в сторону столицы. Солдаты разбирали палатки, беженцев запихивали в переполненные грузовики и отправляли куда-то вглубь городка. Люди возмущались и ругались, перепуганные и уставшие. Воздух наполнился запахами гари и бензина.

– Думаешь, стоит ждать здесь? – прокричал Женя, перекрикивая стоящий вокруг гомон.

Сергей кивнул. Они сидели на деревянных ящиках, которые оказались пустыми и никому не нужными. Быстро темнело. Женя взглянул на часы: без четверти шесть. Еще чуть-чуть – и совсем стемнеет. Сергей это заметил и наклонился к его уху.

– Раз она сказала, где ты можешь меня найти, значит стоит ее тут же и подождать!

Женя не мог усидеть на месте. Все это возбуждение, накал воздуха и беспокойство передавались ему. Всем нутром он ощущал, что скоро прямо на этом месте что-то произойдет. И, скорее всего, это будет что-то плохое. Страх начинал сковывать это место.

С сухим щелчком включились прожекторы и от них сумерки сгустились еще сильнее. Судя по шуму, многие грузовики и тяжелая техника уже уехали. Людей на улице мельтешило все меньше. Сергей тоже стал беспокойно озираться по сторонам. В удаляющемся рокоте двигатлей Жене показался раздраженный рев.

На Женю упала тень. Он поднял глаза и увидел перед собой майора в полевой форме. Взгляд майора ничего не выражал, на висках белела седина.

– Следуйте за мной.

– Да мы это… – Женя осекся, не зная что сказать.

Сергей ткнул его в бок, подскочил на ноги и приложил кончики пальцев к виску.

– Слушаемся, господин майор!

Тот хмыкнул, повернулся и пошел в сторону штаба. Сергей развел руками, кивнул Жене и они пошли следом. Почти во всех окнах администрации, он же полевой штаб, горел свет, внутри мельтешили тени. Майор круто свернул вправо, к темнеющем громадам броневиков. По ним, словно тараканы, ползали измазанные маслом механики и ругались последними словами.

Майор все шел и шел, лавируя между тяжелой техникой, уверенно выбирая дорогу. Механики и шум остались где-то позади. Сергей дернул Женю за рукав и прошептал в самое ухо:

– Если что, я ему в колено бью, а ты беги во всю прыть обратно.

У Жени холодок пробежал по спине. Они вышли на освещенный пятачок. К его облегчению, здесь были люди: возле машин суетился персонал.

Майор подошел к джипу с мягким верхом, кивком указал на заднюю дверь, сам забрался на переднее пассажирское сиденье. Водитель, молодой парень, смотрел прямо перед собой, ни на кого не обращая внимания. Женя и Сергей сели в машину и захлопнули двери.

Джип тут же сорвался с места, вдавив их в сиденья.

– Извините, что без объяснений, – начал майор, не оборачиваясь. – Скоро здесь будет стая. Ольга не смогла сама вас забрать, нам нужно спешить.

Он, наконец, обернулся и передал им две бумажки с их фамилиями. При скудном освещении Женя с трудом разобрал, что это пропуск на выезд из лагеря. Простенький, без фотографии, но с большой синей печатью. Пропуск гласил, что его обладатель может беспрепятственно передвигаться как по городам, так и по Покинутым землям, в любое время.

– Чего, когда будем ангелов крошить? – деловито спросил Сергей, неаккуратно скомкав пропуск и запихав его в нагрудный карман.

– Это не ангелы, – сухо ответил майор, отвернувшись.

Через пару минут их джип, взвизгнув тормозами остановился перед пропускным пунктом. Через него, потоком, ехали грузовики с беженцами. Вокруг стоял гвалт, армейские команды тонули в море плача и ругани.

Водитель небрежно махнул пропуском и они выехали на шоссе. Колонна шла на восток, а их машина свернула на запад. По обе стороны дороги потянулись запущенные поля, давно заросшие бурьяном, уже подсохшим перед зимой. Кое-где в нем угадывались остовы домов, в основном, сгоревших. Солнце уже скрылось за горизонтом, гасли последние сумерки.

– Куда едем, командир? – Сергей подался вперед, вклинившись между водителем и майором. – Прям к Врата?

– Зовите меня Никита, – буркнул майор. Суровость из его голоса, по-тихоньку, улетучивалась. – Мы едем в стан нашего Ордена. Нас там уже ждут и готовятся. Здесь недалеко, километров сто.

– Не опасно? – осторожно вставил Женя. – Так близко к Вратам.

– Теперь в мире везде одинаково опасно, – усмехнулся майор Никита. – Привыкайте: это вы нежились в городах, а мы прятались от Инквизиции в Покинутых Землях.

– Никита, а ты настоящий майор или липовый? – спросил Сергей.

– Настоящий, – нехотя буркнул Никита. Водитель почему-то хмыкнул.

– Настоящий, – медленно протянул Сергей. – А чего ж ты тогда от Инквизиции прятался? В Покинутых землях.

Никита промолчал.

– А план-то какой? – не унимался Сергей, ерзая на сиденье, как ребенок.

– Вам все расскажет Ольга, – не оборачиваясь, ответил майор.

Дальше ехали молча. Под колесами шуршал асфальт. Ехали медленно, с выключенными фарами. Луна заливала мир мертвенно-бледным светом, оставляя ощущение нереальности, словно ты плывешь во сне. На дороге то и дело попадались брошенные машины и баррикады, собранные из всего, что попадалось под руку. Судя по их виду, собрали их очень давно. Еще во времена бунтов. Прямо посреди шоссе выросла громада опаленного, пожаром, танка. Грозная махина задрала ствол пушки к черному небу. Иногда они, без всякой видимой причины, круто сворачивали с шоссе в какие переулки, поселки и долго тряслись по разбитым дорогам. Кое-где, в искореженных домах удавалось разглядеть робкое пламя от ламп или костров. Там кто-то прятался. Или жил.

Спустя час езды автомобиль остановился среди брошенных, но неплохо сохранившихся трехэтажек. Штукатурка местами осыпалась, оголяя кирпичную кладку. Дожди и деревья потихоньку разрушали асфальт, превращая улицу в дикую аллею. Над выбитыми витринами висела покосившаяся вывеска "Универмаг". Водитель-молчун заглушил двигатель и положил руки на руль, глядя перед собой.

– Дальше пешком, – сообщил Никита, распахнул скрипнувшую дверцу и первым выбрался наружу. – И потише, мы можем быть здесь не одни.

Женя задрал голову. Небо было чистое, висела почти полная луна. Молчаливый солдат вручил ему автомат.

– Позвольте. – сказал Сергей, с сомнением осматривая свой автомат. – А где обещанные технологии Ордена? Где там, не знаю, какой-нибудь боевой кадил или заостренное распятие?

Даже в скудном лунном свете Женя увидел, как в глазах майора блеснула ярость.

– Это оружие освящено Светом Истинного Бога. Не сомневайся в Нем – и он защитит себя.

Сергей скривился. Женя заметил, что на автомате выгравированы какие-то символы. Ничего подобного он еще не встречал. Руны тускло поблескивали в свете луны.

Они пошли гуськом, прячась в тени зданий. Впереди – молчун, затем – майор, Сергей шел замыкающим. Женя ощущал, что единственный производимый ими шум – производит он: он спотыкался, гремел обломками кирпичей и скрипел битым стеклом. Остальные же двигались так, словно ходят здесь дважды на дню.

Где-то далеко впереди, за домами, вспыхнули красные всполохи, словно там бушевал пожар. Молчун-водитель поднял кулак и присел. Они последовали его примеру. Женя даже дышать перестал. Никита повернулся к ним. В свете луны его лицо казалось совсем белым, как у мертвеца.

– Теперь очень тихо. И не спеша.

Они пошли еще медленнее, замирая время от времени и Женя никак не мог уловить закономерность: в какой момент надо идти, а в какой стоять. Зарево все приближалось, иногда оно разгоралось ярче.

Часть фасада здания перед ними когда-то обрушилась и тротуар впереди преграждала груда битого кирпича и остатки оконных рам. Они укрылись за ней, осторожно выглядывая. До зарева оставалось метров двести: полыхало что-то во внутренних дворах. Вроде бы, даже можно разобрать голоса. Женя этому обстоятельству очень обрадовался: его не покидала уверенность, что ангелы, или кто они там, разговаривать не могут. Воздух наполнился сладковатым, тошнотворным запахом. Совсем недавно Женя уже чувствовал такой, только никак не мог вспомнить где именно.

На улицу, из проулка с заревом, вышли двое с тяжелыми автоматами наперевес. Лица закрывали противогазы. Они носили какие-то прорезиненные костюмы, на спине болтались нелепые плащи. Фигуры вышли на середину улицы, не спеша оглядываясь по сторонам. Дула автоматов хищно раскачивались. При ходьбе они скрипели тяжелыми резиновыми сапогами. Вдруг, где-то справа, мелькнула тень: из окна первого этажа кто-то выскочил и рванул прочь, в сторону затаившихся за грудой кирпичей.

Двое в противогазах вскинули оружие. Прогремели выстрелы, фигура вскинула руки, словно хотела взлететь и рухнула на асфальт. Из переулка вышли еще двое, тоже в противогазах, но с огнеметами, на кончиках стволов робко плясало синеватое пламя. Один из них подошел к дому, откуда только что выскочил убитый. Вспыхнула ярко-оранжевая струя пламени, дом мгновенно занялся, словно его строили из соломы. В реве пламени, кажется, кто-то вскрикнул. Огнеметчика осветило пламя, он словно состоял из света. В окулярах противогаза плясало хищное пламя. Четверка, не спеша, пошла дальше по улице, не оглядываясь и постепенно отдаляясь от спрятавшихся людей. Женя вытянул шею и посмотрел на дорогу. Там лежала худенькая женщина или даже девочка в длинной ночной рубашке. На спине темнело четыре пятна, под ней ширилась черная лужа, в ней плясали отблески пламени. Женщина была очень худенькая, Суставы выпирали, словно вот-вот прорвут тонкую, бледную кожу.

– Это что? – одними губами, спросил Женя.

– Инквизиция, – буркнул Никита и хлопнул молчуна по плечу. – Пойдем проулками, но позади этих уродов, чтобы на других не нарваться.

Молчун поднялся и пошел вперед. Сергей оглянулся на труп:

– Им что – ангелов мало?

– С ангелами они бороться не могут. Наша любимая церковь уверена, что все происходящее – Божий замысел. Теперь они защищают Врата и убивают всех, кто к ним приблизится.

– Вряд ли девчушка рвалась к Вратам. – Сергей вновь оглянулся на труп. – Скорее наоборот.

– А им без разницы. Это карательные отряды. Они обычно уничтожают незаконные поселения, так что им не привыкать. А эти люди – это те, кто не захотел бежать из своих домов. Кому больше некуда идти.

– Но как они тут живут? Ни еды, ни водопровода.

Никита вновь усмехнулся.

– Тяжело живут. И недолго, как правило. Но зато без фанатичной церкви. Кстати, далеко не все из них с нами. Многие стараются жить сами по себе.

– А как вы запихали свою базу за только что установленные кордоны? – Сергей старался заглянуть Никите в глаза.

– Нам многие помогают, – ответил Никита, после паузы.

Сергей многозначительно хмыкнул.

Вскоре они выбрались из пылающего городишки обратно на шоссе, оставив пожарища и запах паленой плоти позади. Время от времени, луна пряталась за облака и тогда Никита сгонял их с дороги и заставлял идти в кювете, полном засохшей колючей травы. Сухие растения цеплялись за одежду, норовя уронить путников в грязь. Под ногами чавкало и хлюпало, их водитель один раз провалился по колено. Сергей положил руку на плечо Жене.

– Тише. Слышите?

Где-то нарастал рокочущий звук. Спустя мгновение стало понятно, что это рокот двигателя. Все, без команды, уселись прямо в заросли осоки. Деревья вдоль шоссе осветились светом фар. По шоссе проехала машина, оставив после себя вонь выхлопных газов, но так как они лежали все в той же треклятой траве, рассмотреть что это была за машина – не удалось.

Глава 9

Уже занимался рассвет, когда они прошли мимо знака "Электроугли". В еще слабых лучах, на горизонте, стали вырисовываться очертания городка. По прикидкам Жени, до столицы оставалось совсем ничего. На западе небо заволокли густые клубы дыма. Или же, это просто облака, все еще по-ночному темные. Женя окончательно выбился из сил, дыхание вырывалось с хрипами, ботинки натерли ступни. Шум в ушах заглушал все звуки. Ноги подкашивались и предательски дрожали.

Спустя пол часа, они вошли в город. Похоже, что это место покидали в спешке, как и всю столицу. Повсюду разбросаны вещи, в основном, одежда и какие-то бумаги. На дороге угадывался разбитый блокпост. Асфальт вздыбило, как будто здесь прошла танковая колонна. Кажется, недавно здесь бушевали пожары: ветер нес запах гари и жженого пластика.

Никита и молчун-водитель стали вести себя увереннее, перестали озираться и прятаться в тени. Солнце лениво выползало из-за горизонта, подсвечивая черный дым над Москвой.

Сверху донесся неясный шорох: из окна второго этажа высунулся человек в кожаной куртке с высоким воротом. Он вытянул наружу руку, сжал ее в кулак и выжидательно посмотрел на них. Никита остановился и убрал оружие за спину, освобождая руки. Он стал показывать какие-то замысловатые знаки, чем-то похожие на язык жестов. Человек в окне внимательно наблюдал, затем, не дожидаясь конца этого представления, скрылся в глубине здания.

Слева, из переулка, вышли двое. Лица скрывали повязки. Руки обоих оказались пусты, но за спинами чернели дула автоматов. Один из них, то и дело, поглядывал в черное, от дыма, небо. Никита и молчун обменялись с ними приветствиями. Тот, что поглядывал в небо, снял повязку. У него оказалось длинная, неопрятная борода, кажется, из нее торчали какие-то щепки. Жене вспомнился Робин Гуд и лесные разбойники.

– Наконец-то! – бородатый с жаром пожал Жене руку, рискуя ее оторвать. – Мы вас так ждали! Так ждали! Идемте, у нас очень мало времени. Нам нужно успеть подготовить всё, вас подготовить, подготовиться самим…

Он еще раз посмотрел в небо. В глазах мелькнула плохо скрытая тревога. Во всех его движениях ощущалась нервозность. Через проулок, они вышли на соседнюю улочку. Здесь стоял раскуроченный броневик, словно его вскрыли консервным ножом. Повсюду темнели пятна засохшей крови, плохо смытые вчерашним дождем. Трупов не было. Неподалеку стоял гражданский пикап. Бородатый и его спутник сели в кабину, остальные забрались в кузов. Машину качнуло и она сорвалась с места. Женя вцепился в жесткую скамейку. Сидеть было неудобно и жестко, он норовил вылететь наружу в любую секунду. Сергей сидел на месте, как влитой.

– Так как вы умудряетесь тут торчать? – Сергей повернулся к Никите. – Армия здесь и часа не продержалась.

– Нас охраняет Истинный Бог, – значительно ответил Никита и свысока посмотрел на Сергея.

Женя отвел глаза. Чем больше он находился рядом с адептами Ордена, тем меньше ему нравилось решение присоединиться к ним. Все-таки, Оля разительно отличалась от них. Он взглянул на бородатого через заднее стекло. Да, очень отличалась.

Мимо проносились остовы сгоревших и изувеченных взрывами зданий. Ехали быстро, поэтому все смазывалось в единую серую полосу.

Спустя пару минут пикап резко остановился. Женя кубарем улетел вперед и больно стукнулся о кабину. Сергей помог ему выбраться наружу. Они оказались на пустой асфальтированной площади. Похоже, что совсем недавно это был городской рынок или парковка. Теперь же – это передовая база Ордена, как назвал эту свалку бородатый.

Женя, с сомнением, озирался по сторонам. Да, это не военный аванпост в Радужном. Больше всего это напоминало палаточный лагерь каких-нибудь бардов. Стоял гомон множества голосов, повсюду сновали разношерстные люди, под ногами суетились чумазые детишки. Поодаль сидела взлохмаченная старушка и что-то задумчиво жевала. Но кажется, что гомон осмысленный: люди собирали вещи, упаковывали их в укрепленные машины и, то и дело, поглядывали в небо. Они прошли по краю площади и скрылись в проулке, выйдя во внутренний дворик.

Здесь, в отличии от площади, ощущался железный порядок. Три грузовичка и два броневика выстроились в колонну. Люди, в одинаковой зеленой форме без знаков отличий, грузили в машины какие-то вещи. Рядом стояли ребята в черной форме. все они были вооружены и деловито проверяли свое оружие. Среди них стояла, ниже всех на голову, Оля в такой же черной форме. Она заметила них, что-то отрывисто сказала и пошла им навстречу, широко улыбаясь.

Сергей, завидев ее, расплылся в улыбке и выкатил грудь колесом.

– При таких командирах, готов жизнь отдать за Орден, – проворковал он.

Женя почувствовал, что в груди что-то кольнуло. Он с удивлением понял, что это ревность.

Сергей с жаром поцеловал ее руку, отступил на шаг и склонил голову:

– Позвольте представиться: майор вооруженных сил Сергей Чижов. Можно просто Сережа.

Она обольстительно ему улыбнулась.

– Бывший майор, – тихонько уточнил Женя.

– Майоры бывшими не бывают, – легко парировал Сергей.

– Привет, Женька, – она обняла его за шею. – Рада, что с тобой и Сергеем все в порядке. Идемте, я вас представлю нашему Отцу.

Сергей как-то скис. Он посмотрел на бородатого, пробормотал что-то об отсутствии вкуса и поплелся позади.

Женя сразу понял, с кем их будут знакомить: возле головного броневика стоял высокий человек в черном костюме и раздавал команды. В руках он держал старую пожелтевшую карту и водил по ней тонким пальцем. Вокруг него сгрудились люди, очевидно, его подчиненные. Иногда он вскидывал на кого-нибудь из них голову, не убирая палец и что-то говорил. Тогда тот, к кому он обращался, энергично кивал и убегал или к грузовикам, или в проулок. Этот высокий человек обладал неприятным высоким голосом, причем иногда его тембр, безо всякой видимой причины повышался, словно он готов сорваться на крик. Наконец, он заметил Олю, шикнул на подчиненных и те разбежались.

– А, это вы! – вскрикнул он, торопливо складывая карту. – Мы уже начали беспокоиться.

– Все в порядке, – небрежно ответил Сергей, оценивающе разглядывая его. – А вы, я так понимаю, Отец?..

Человек кивнул.

– Да, я Отец Андрей. Правильно, что называете меня Отцом. Хотя, само собой, я не Отец Всего Сущего, я лишь длань Его…

Плохо дело, подумал Женя. Говорил этот, с позволения сказать, папаша, точно так же, как говаривал митрополит Дементий с экранов телевизоров.

Отец Андрей жестом указал на ближайший трехэтажный жилой дом и пошел к нему, сложив руки, словно в молитве.

– Вас уже ввели в курс дела? Мы планируем закрыть разрыв в Ад и, с помощью Врат, пустить в наш мир истинного Бога, дабы молить Его о прощении.

– А если не простит? – поинтересовался Сергей.

Андрей милостиво улыбнулся и промолчал.

Их проводили в просторную квартиру на втором этаже. Из мебели здесь имели место кровать, стол и пара стульев. Из туалета невыносимо воняло, дверь в кухню была плотно закрыта. На полу – вздыбленный паркет. Шум с улицы доносился очень отчетливо, так что, скорее всего. стекла отсутствовали. Андрей широким жестом обвел помещение:

– Пожалуйста, ни в чем себе не отказывайте.

И удалился. Сергей повернулся к Жене:

– Так себе была идея им помогать.

Он с грохотом кинул автомат на стол, уселся на стул и закурил. Оля виновато улыбнулась:

– Вы не обращайте внимания, все на взводе сейчас. Мы здесь ненадолго. Снарядим караван и ближе к ночи отправимся в путь. Мы надеемся, что эти существа ночью видят хуже, чем днем.

Сергей внимательно смотрел на нее и стряхивал пепел прямо на пол.

– Думаешь, в Аду светло? – усмехнулся Женя.

– Я попозже забегу к вам.

Она послала воздушный поцелуй и побежала по лестнице вниз. Сергей вытянул шею, выглядывая на улицу через окно:

– Хороша, чертовка. Чего ж ты не сказал, что тут такие куры пасутся? Я бы согласился на этот балаган гораздо быстрее.

Женя хотел съязвить, что Сергей женат и осекся: шансы найти семью ничтожно малы, если они вообще есть. Тогда зачем он согласился помочь? За все это время, Сергей ни разу не спросил ни у кого из Ордена о поиске семьи.

Сергей со скучающим видом наблюдал за сборами колонны. Внизу мельтешили небритые люди, огрызаясь друг на друга. Иногда, с площади забредали люди, на них шипели и загоняли обратно.

– Мне вот любопытно, – задумчиво пробормотал он. – Вот они тут все носятся, жгут костры, как на пикнике. А если сейчас прилетит стая? Или псины явятся? Есть у них какой-то план на этот счет?

– Откуда я знаю? – с раздражением спросил Женя, он осторожно потянув ручку двери в кухню. Дверь не поддалась, но, кажется, за ней кто-то был. – Если интересно, сам спроси.

– Злой ты, недобрый, – все так же задумчиво пробормотал Сергей. – Не нравится мне все это.

– Что именно?

– Не знаю. Весь этот их Орден, костры под открытым небом, когда рядом огнеметчики гуляют. Глава их этот с безумными глазами. И разговорчики. Меня одного передергивает от религиозных словечек? Одни священники мир уже угробили, теперь мы отдадим его другим, чтобы они его добили?

– А ты так уверен, что у нас все получится, – Женя усмехнулся и уселся напротив него. Стул жалобно всхлипнул, готовый развалится в любую секунду.

– Еще час назад был почти уверен. А сейчас я вижу сброд. Может, им только кажется, что они могут с ангелами воевать? А? Может они тут психи все.

– Оля ведь работала в комплексе. А это не так просто сделать.

– Согласен. Но все равно: странно это все. Очень странно. Поверь, я всякую хрень за километр чую.

– Ты просто утомился, – сочувственно сказал Женя. – Когда ты спал последний раз? Или ел?

Сергей нахмурился и поднял глаза к грязному потолку. Снаружи как будто бы потемнело.

Женя подошел к окну. Со стороны Москвы ползли тяжелые, черные тучи. Внутри них что-то урчало и ухало. Снаружи сгустились сумерки. Женя машинально взглянул на часы: начало одиннадцатого утра.

– Позавчера!

Женя вздрогнул и ошалело посмотрел на Сергея. Тот сиял, как начищенный таз.

– Я ел позавчера, – довольно повторил он и с видом победителя взглянул на Женю. – И спал тогда же.

– Можешь быть хоть чуток серьезней?

– Чего? – угрожающе спросил Сергей. – Да я сам себе в зеркале не улыбаюсь от того, что серьезный такой!

Женя отмахнулся от него и вновь посмотрел в небо. Глядя в черные, как ночь, тучи, он ощущал странную тревогу. Какую-то неотвратимость. Как будто грядущая буря сметет все на своем пути и ничто ее не оставит. Что после нее будет только мрак и холод.

Скрипнула обитая дерматином входная дверь, на пороге стоял хмурый мужик с небольшим подносом. Не говоря ни слова, он прошествовал к столу и с грохотом опустил на него поднос. Ни на кого не взглянув, он прошествовал обратно и ушел, не закрыв за собой дверь. С лестницы доносились его шаркающие шаги и сморкания.

Поднос явно переживал не лучшая времена: на нем отчетливо виднелись позеленевшая ржавчина и вмятины. На подносе красовались две неаккуратно открытые банки тушенки и половинка хлеба.

– Мда, – многозначительно пробормотал Сергей, взяв в руку погнутую вилку. – Обслуживание в этом ресторане, конечно, так себе. Можешь не любить армию за твердолобость, но там хотя бы кормят хорошо. И форму дают.

Женя не слушал его. Он за обе щеки уплетал жилистую тушенку так, что за ушами трещало. Уже через минуту он сыто откинулся на спинку стула, но вовремя спохватился: спинка предательски треснула и норовила отвалится в любое мгновенье.

За окном стало совсем темно, словно сейчас поздний вечер. Черным тучам не видно конца, иногда налетал злой ветер, нещадно трепая полы одежды бедняг у колонны. На лестнице опять началось движение: кто-то вновь шаркал и, похоже, что-то тащил. В квартиру ввалился все тот же хмурый мужик. На этот раз, он тащил под мышками два потрепанных спальных мешка. Сергей при его виде заметно оживился.

– Уважаемый, а когда мы отчаливаем? А то, кажется, дождь собирается.

Хмурый мужик взглянул на него с таким удивлением, словно только сейчас его заметил. Он кинул мешки возле двери и ушел.

– Может он глухой? – предположил Женя.

Сергей проворчал что-то нечленораздельное и, скорее всего, неприличное. Он разобрал спальный мешок и устроился в дальнем углу комнаты, подальше от безжалостно воняющего туалета. Женя заметил на донельзя грязной кровати электрический настольный фонарь. На удивление, аккумулятор оказался заряжен. Женя включил свет и водрузил его на стол.

– Почему ты им помогаешь? – спросил Женя, глядя на фонарь. – Ты никому из них не сказал про поиск семьи. Не поставил условия своей помощи.

С минуту Сергей молчал и сопел из своего угла так, что Жене показалось, будто тот уже спит.

– Да какие тут могут быть условия, – наконец ответил он. – Очевидно же, что живыми им не уйти, даже если они до сих пор живы. Твари или найдут их в Москве, или догонят вместе с отступающими военными. Если так дальше пойдет, то дрянь доберется и до Питера – до моей Настюхи и ребят.

Сергей покряхтел, было слышно, как он поворачивается на другой бок в своем спальном мешке.

– А я не знаю никого, кроме этих парней, кто предлагает хоть какой-то план спасения. Так что тут не до условий. Тут делай, что можешь и надейся на лучшее.

Женя не ответил.

– А вообще, – пробормотал Сергей. – Вообще даже хорошо, что Врата открылись.

– И что тут хорошего?

– А то, что мы теперь точно знаем, что на той стороне что-то действительно есть, вот прям сто процентов.

– Да уж, мы точно знаем, что на той стороне есть псы-людоеды и грифоны.

– А хотя бы и так, – зевнув, сказал Сергей. – Любой согласится даже на Ад, чем на забвение. В Аду ты сможешь ощущать себя, а не просто перестать существовать. Это дорогого стоит.

Женя опять промолчал.

Через пару минут из дальнего угла донесся мощный храп: усталость все-таки взяла верх над отставным майором. Женя, в задумчивости, покрутил в руках спальный мешок, бросил его обратно на пол и сел за стол.

Кажется, он достиг того уровня усталости, когда уже не хочется спать. Женя смотрел на люминесцентный свет и прокручивал в голове события последних двух дней. Большая часть этих событий казалась дурным сном, утренним бредом или рассказом сумасшедшего. Столько всего произошло, столько людей погибло. Совершенно неизвестно, что произойдет с ним в следующие сутки (равно как и в ближайший час), а он оставался совершенно спокоен. Если подумать, ему даже было немножко скучно. Как будто он не профессор физики, а заправский солдат удачи, попадающий в такие вот передряги каждую неделю. Может, не ту профессию выбрал, подумал Женя. Или же, его психика настолько изуродована, что таким образом пытается спасти его разум. Какие, к черту, Врата, мелькнуло у него в голове. Ну чем я смогу помочь? Наверно, ни один из сотрудников комплекса не знал всей системы, чтобы ее запустить в одиночку. Тем более комплекс явно сильно пострадал, даже без бомбежек военных. Да и реактор. Реактор наверняка не работает. Даже если удастся попасть в комплекс – мы просто потопчемся вокруг Врат и нас сожрут псы. Огромные, не знающие жалости. С горящими адским пламенем глазами.