Попроси меня. Матриархат, путь восхождения, низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 1

Интересно, что в платоновской школе, наряду с общей программой для широких масс слушателей, для узкого круга посвященных была представлена специальная программа постижения тайн философии, сказать прямо, занимались эзотерикой, и надо думать, эта практика не была доселе незнакомым новым явлением, поэтому философия и мистика фактически сразу скрепились друг с другом. Так или иначе, проявляя интерес к эзотерике, философия Платона сводилась к позиции «единства пртивоположностей» и фактора многоуровненности Вселенной, и основного смысла в восхождении к истокам, т.е. к Богу. Вселенная, по мнению Платона, подобно человеку, живое существо, состоит из духа (или разума), души и тела. «Зодчий» Вселенной создал её тело тем, что соединил идеи с материей. Исходя из представлений целостности Платон считал, что Вселенная имеет форму шара, и это шарообразное тело имеет душу, она живет в центре Вселенной, оттуда её действия распространяются по всему телу, производя все движения во Вселенной. Соединив противоположности, идею с материей, Демиург (творец мира) образовал душу Вселенной. Он распростер эту смесь во всех направлениях, по всему протяжению, которое впоследствии наполнила собою видимая Вселенная. Затем он распределил материю на пять стихий, дал материи форму шара, в ней гармонично пропорциям души Вселенной, разделив её соразмерно основным математическим отношениям гармонии и астрономии, преобразовал орбиты планет и небо неподвижных звезд, создал существа, вечные и божественные, которым поручил создать смертные живые существа.

Для Платона мировая душа была совершенной гармонией и совершенным числом, которые обуславливали математическую правильность мировых явлений. Поэтому, самое примечательное в античной философии не оригинальное в каждом случае художественно-мифологическое оформление представления о Вселенной, но как каждый из философов подгонял, выдумывал, совмещая с реальными познаниями (применяя новые термины), объяснение принципа ее существования под мистическую основу мировоззрения целостного устройства.

Наподобие Пифагора в философии Платона существует что-то вроде переселения души человека. По смерти тела душа приходит в место суда, откуда праведные души в награду за свою добродетельную жизнь отводятся на небо, а неправедные в наказание под землю. Через тысячу лет души призываются снова избрать себе образ жизни на земле. Те души, которые три раза сряду выбирали себе образ жизни философов и жили в этом виде хорошо, переходят по прошествии трех тысяч лет в жилище богов, а все остальные души странствуют по земным телам, какие выберут для себя, целых десять тысяч лет. Есть много таких душ, считает Платон, которые, погрязнув в чувственности, выбирают себе какое-нибудь другое тело, не человеческое. Поселяясь в теле, душа утрачивает свою первоначальную чистоту, и часто, увлекаясь чувственностью, предаваясь страстям, она совершенно искажает свою природу. В учении Платона встречаются места, в которых говорится, что спасение души состоит в освобождении её от тела, в отрицании земной жизни. (Прямо хочется задать вопрос, чем всё это отличается от Д. Бруновской философии?)

Аристотель, сын врача и ученик Платона, в восточном пригороде Афин устроил философские занятия в «Ликейской гимнасии». С одной стороны, он критиковал полуидеализированную философию Платона, считая, что такой подход не объясняет существование мира отдельным объектом, который, по мнению Аристотеля, пребывает вечно, а с другой, скорее по общей традиции, умозрительно предполагал существование некоего далекого Бога, но который фактически не нужен. Он не личность, у него нет тела и вообще ничего, по природе вечен и находится за пределами космоса, он представляет собой энергию, но не материального свойства, чистую деятельность, которое есть мышление. Поэтому для Аристотеля Бог это чистая мысль, чистое сознание, направленное на самого себя, т.е. это природа мышления о мышлении, находившееся над интересами материального мира и непосредственно людей, что приносит ему радость удовольствия.

В своем роде Аристотель, не отрицая Бога как такового, создал фактически конечную материалистическую философию, которая, правда, уже под именами других (германских) представителей, существует актуальной темой до сей поры. Указывая, что отдельные от форм идеи Платона не объясняют причин генезиса, вечные и неподвижные они могли бы быть скорее фактором покоя, чем началом движения, Аристотель объединяет идею с материей. По нему внутреннее стало не отдельным фактором вещи. Таким образом, используя Платона, Аристотель смекалистостью пошел дальше, делает заключение следующего порядка, что сущность вещи, идея, является конкретной формой в конкретной материи, которую последняя приобретает при помощи движения, которую производит внутренняя идея формы материи. Материя и форма нераздельны, они не могут существовать друг без друга. В природе нет ни чистой, бесформенной материи, ни нематериальной, неовеществлённой идеи. Материя каждого предмета содержит в себе возможность (потенцию) его существования, а форма дает этой возможности осуществление. Материи всегда присуще внутреннее (а не получаемое из вне) стремление воплотить содержащиеся в ней возможности – получить тот или иной конкретно-предметный вид. Эта присущая материи внутренняя тяга к «оформлению» в философии Аристотеля именуется энтелехией, и как ни странно, такое миропонимание пересекается с гегелевским представлением развития внешней формы на базе внутренней идеи. Любой переход возможности в действительности, в осуществлении, по философии Аристотеля, есть движение. благодаря порождаемому энтелехией движению, из простых материальных форм создаются все более и более сложные, постепенно восходя к первоисточнику всякого движения – Богу. То есть, в чистом виде получается философия эволюционизма один в один схожее с гегелевским движением по ступеням развития. В представлениях Аристотеля Вселенная стремится к Божеству, но оно само относится к этому стремлению бездейственно. Важно, что как никакая форма не может существовать без материи, так, по мнению Аристотеля, и Бог не может существовать без материального мира.

Вообще здесь интересно. Для верующих в Бога-Творца внутренняя идея является свидетельством начала Божественности, но для неверующих в Бога, эта самая внутренняя идея служит наоборот обстоятельством независимости, самой по себе, имеющей необъяснимую тягу к самодвижению.

Подводя краткий итог можно сказать, что у Аристотеля Вселенная это фактически «Бог», независимая ни то кого и ни от чего вечно существующая величина, с постоянным процессом внутренней эволюции, в состоянии абсолютного покоя стремящаяся обрести способность осмысленного мышления (движения к Богу), что на данный момент находится за пределами своих возможностей, и в этой связке, возможного и невозможного, общая картина ещё больше представляет собой систему целостного устройства Бытия.

В эллинскую эпоху философия развивается по двум направлениям – стою и эпикуреизм. Стоицизм – учение, утверждающее, что в мире все предопределено, что человек может поступать, как захочет, согласно его предопределению, вплоть до лишения себя жизни. Философия Эпикура делится на учение о природе, познание и этики. Девиз Эпикура – «Живи незаметно». Он признавал бытие различных богов в пространстве между мирами, но отрицал их вмешательство в жизнь космоса и людей.

У греков был пантеон богов, которых они располагали на вершине священной горы Олимп (горный массив в Греции, 2917 м), во главе с Зевсом. Одним из надежных качеств олимпийцев-богов было их безучастное отношение к страданиям и волнениям людей, делавшее их величавыми (отсюда произошло понятие «олимпийское спокойствие»). Храмы также считались жилищами богов и в них, как правило, устанавливались статуи того бога в честь которого они были построены. Главным общегреческим культовым центром была Олимпия – место культа Зевса и проведения Олимпийских игр – расположенная на северо-западе полуострова Пелопоннес. Здесь находились главные культовые сооружения – гробница Пелопса, храм Геры, алтарь Зевса, столб Эномая. Культовый комплекс функционировал до V в., когда император Феодосий II в 426 г. издал указ о снесении этих храмов народного поверья. Окончательное разрушение культовой Олимпии произошло в результате сильных землетрясений 522 и 551 гг. Первое Олимпийское состязание состоялось в 776 г. до н. э. Впоследствии регулярно проводились один раз в четыре года, продолжительностью 5 дней. Устраивались в честь бога Зевса и были отменены в 394 г.

Греция со всей своей мощной культурой, математикой, медициной, географией, литературой, философией, искусством и всевозможной либеральной мистерией – культурой достоинства, в 146 г. до н.э. вошла в состав грубой, но более практичной Римской империи, образования еще большего достоинства, и в 27 г. до н.э. была окончательно отнесена к провинциальному положению, с состоянием заслуженного достоинства, под названием Ахайя.

В то время, когда Греция была единственной цивилизацией Европы, ее культурным центром, на соседнем Апеннинском полуострове возникает город Рим. За всю историю существования Рим впитал в себя, по большей части, греческую культуру (хотя сами греки считали римлян жестокими, кровожадными и невежественными, проявлявшееся у них, перешедшее от этрусков, модой на грубые зрелища, вроде кулачных боев, гладиаторские сражений и травлю зверей), но образовал свой мир отличавшийся от греческого достоинства культуры преимущественно ориентированный на достоинство силы, в устройстве значительной централизации стал распространять свое влияние на территории и ко II в. до н.э. владел всем Апеннинским полуостровом, островами Сицилия, Сардиния, Корсика, а к 44 г. до н.э., к концу правления Юлия Цезаря, Римский закон распространялся почти на всё побережье Средиземноморского моря, захватывая всю Испанию, Галлию (Францию), Британию и саму Грецию. К концу I в н. э. Рим владел уже всем побережьем Средиземноморского моря, захватывая глубинные территории европейского материка.

Образование на этом месте крупного политического центра способствовало близость реки Тибр и удобные для устройства жилищ (древнейшие хижины относятся к культуре железного века) невысокие холмы. Позднее римляне создали легенду, согласно которой основателем Рима был царь Ромул, и даже очень точно высчитали дату этого знаменательного события – 21 апреля 753 г. до н. э. Родословную основателя города они возвели к легендарному троянскому герою Энею, который со своим отрядом сражался в составе Хеттской империи, тогда дружественной троянскому царю. После разрушения Трои он с помощью богов прибыл в Италию, где уже его потомки основали город. По преданию братья Ромул и Рем стали спорить по поводу, где находиться городу и решили использовать гадание по полету птиц. Над Ремом пролетело 6 коршунов, а над Ромулом – 12. Ромул начал обозначать границу города, а Рем пересекать ее, Ромулу это не понравилось, и он убил Рема. В противовес всей этой легенде историки находят более реалистичное появление названия Рим, что поселение на берегу Тибра получило его от этрусского рода Румилиев. Этруски стояли в то время на более высоком уровне развития, потому и обратили внимание на это удобное в географическом плане место поселения. Способ же появления их здесь, военный, путем захвата, или мирный, переселенческий, очевидно по типу легенды призвания варягов на Русь, у историков пока не находит единого мнения. С появлением здесь этрусков начинается, собственно, сама история Рима.

В Риме на протяжении VIII – VI в. до н.э. стали править этрусские цари, по легендарному списку – Ромул, Нума Помпилий, Тулл Гостилий, Анк Марций, Тарквиний Приск (Древний), Сервий Туллий и Тарквиний Гордый. Поэтому этот первый период получил название «царский». В это время Рим постепенно превращается из примитивной варварской общины в город-государство. По преданию, первый царь Ромул придал общине правильную организацию, создал сенат – совет старейшин из ста человек, который вместе с царем и народным собранием стал управлять Римом. Сервий Туллий разделил всех жителей Рима на 6 имущественных классов и распределил, в зависимости от их состояния, права и обязанности населения города. Провел денежную реформу, стал чеканить серебряную монету.

Рост власти царей в VI в. до н.э. выразился в исчезновении принципа их выборности и принятия ими новой царской атрибутики, заимствованной у этрусков (золотая корона, скипетр, трон, особая одежда, служители-ликторы). Достоинство раннеримской монархии попыталась встать над достоинством общества, что стало вызывать недовольство достоинства сената, с которым цари всё реже совещались и против воли которого проводили свою политику. Поэтому цари Тарквиний Древний и Сервий Туллий были убиты, а против Тарквиния Гордого знать подняла восстание, сумев привлечь на свою сторону римский народ. Приблизительно в 510 г. до н. э. Тарквиний Гордый и весь его род были изгнаны из Рима, а царская власть навсегда отменена. Всякий кто пытался её восстановить, объявлялся врагом римского народа и приговаривался к смертной казни.

Чтобы поумерить пыл достоинства, но оставаясь в рамках достоинства, в следующем году в Риме образовалось республиканское устройство (лат. respublica, от res – дело, и publicus – общественный, всенародный; общественное дело). Вместо царей теперь стали ежегодно избирать двух должностных лиц из числа патрициев («впереди идущие»); с середине V в. до н.э. их стали называть консулами («совещающимися»). Консулы получили высшую власть, которой раньше обладали цари. Но поскольку этой властью в равной мере наделялись оба должностных лица и время пребывания их в должности ограничивалось сроком в один год, консулы оказывались под сильным контролем сената, членство в котором было пожизненно (по истечению срока консулы отчитывались перед сенатом и могли быть подвергнуты судебному преследованию). Высшим государственным органом осталось собрание, которое утверждало законы, объявляло войну, заключало мир, избирало всех должностных лиц (магистров). В то же время возросла роль сената: ни один закон не вступал в силу без его одобрения; он контролировал деятельность магистратов, решал внешнеполитические вопросы, осуществлял надзор над финансами и религиозной жизнью; постановление сената (сенатус – консульты) становились законами. Постепенно число должностных лиц увеличилось, и в случае большой военной опасности стали назначать диктатора – единоличного правителя сроком на полгода. Для раннего общества это политическое устройство стало идеальной системой обеспечивающей стабильность, с одной стороны, сохранялось центральное управление, с другой – были сильные рычаги не допускавшие ее овеличивание.

В ранней римской республике (V – IV в. до н.э.), помимо деления граждан на имущественные классы, существовало ещё деление на два сословия: патрициев и плебеев. Римские граждане назывались квиритами и только они могли участвовать во внутреннем устройстве Рима. Первоначально квиритами были только патриции – потомки первых жителей Рима. Плебеи – потомки поздних переселенцев, они не участвовали в политической, общественной и религиозной жизни общины. Многих плебеев за долги обращали в рабов. Уже с самого начала V века до н.э. между патрициями и плебеями разгорелась острая борьба. Плебеи боролись за уничтожение кабального долгового рабства и утверждения общественного равноправия. Эта борьба растянулась на два столетия.

Рим с самого начала своей истории вел постоянные войны за сохранение своей независимости, либо за захват чужой территории. Эти войны требовали напряжения сил всего народа, поэтому патриции были вынуждены делать некоторые уступки плебеям. Первой их победой было получение права избирать народных трибунов, защищавших плебс от произвола патрициев. Завершилось их борьба в 287 г. до н.э., когда после очередной сецессии (демонстративного ухода плебеев за черту города, вследствие чего город оставался фактически беззащитным) диктатор Квинт Гортензий провел закон, согласно которому решения трибутных комиций получали законную силу и без санкции сената.

Победа плебеев привела к изменению социальной структуры римского общества: добившись политического равноправия они перестали быть сословием, отличным от сословия патрициев; знатные плебейские роды составили вместе со старыми патрицианскими родами новую элиту – нобилитет. Образовавшееся усредненное единение способствовало ослаблению внутриполитической борьбы в Риме, консолидации его общества и мобилизации силы для проведения активной внешнеполитической экспансии.

Римское общество III в. до н.э. в среде полноправных граждан кроме нобилей состояло из всадников (одно время служившие в кавалерии) – члены восемнадцати всаднических центурий, к которым относились, прежде всего, богатые плебеи, не занимавшие высших должностей и не включенные в сенатский список; остальные граждане занимали плебс. В категорию неполноправных входили вольноотпущенники, не обладавшие правом вступать в брак с квиританами и избираться на государственные должности (они могли голосовать лишь по четырем городским трибунам), и латинские союзники, полностью отстраненные от участия в выборах.

Победоносные войны давали Риму огромную добычу: деньги, драгоценное оружие, золотую и серебряную утварь, произведения искусства, многие тысячи рабов – все это нескончаемым потоком текло в Рим. Обогащались воины, а ещё больше – победоносные полководцы. Солдаты провозглашали их императорами (победителями), а сенат давал право на триумф – торжественный проезд на колеснице, за которой шло войско и проносилась награбленная в войне добыча. Завоеванные страны обращались в римские провинции, т.е. земли, принадлежащие всей общине. Они облагались налогом, должны были содержать находящиеся на их территории войска и наместников, распоряжающиеся, словно цари, судьбами целых народов.

Равновесное состояние общества подобно весам на ветру. Во II в. до н.э. усложняется общественная жизнь Рима. Нобилитет устанавливает полный контроль над выборами, прежде всего, с помощью вольноотпущенников и практики подкупа. Народное собрание утрачивает политическую самостоятельность. В то же время ухудшается правовое положение союзников, углубляется неравенство между римлянами, латинами и италиками; в провинциях настоящим бедствием становится произвол наместников и злоупотребление всадников, берущих налоги на откуп. Уклонение значительного числа граждан от воинской службы и система набора по жребию приводит к падению боеспособности и дисциплины в армии.

В Риме и других городах Италии появляется много свободных граждан, не имеющих средств к существованию и требующих от своей общины земельных наделов. Рим постепенно начинает втягиваться в полосу смут. Народные трибуны Тиберий Гракх в 133 г. до н.э., а затем его брат, Гай Гракх в 122 г. до н.э., с помощью реформ пытаются ослабить напряжение в обществе. Но достоинство правящего нобилитета не желает ничем поступаться даже ради общегосударственных интересов. Желая любой ценой продолжить свое прежнее существование, знать прибегает к прямому насилию, учинив кровавую расправу над Гракхами и несколькими сотен их сторонников. Неравноправие в армии, прекращение практики предоставления римского гражданства, ограничение права переселятся в Рим, произвол со стороны римских чиновников и даже простых римских граждан вызвали в 91—88 гг. до н.э. восстание италиков, в результате чего римляне были вынуждены предоставить римское гражданство почти всем италийским общинам. Восстания рабов, самым крупным из которых было восстание Спартака (73—71 гг. до н.э.) сотрясают Италию.

Старая, приспособленная для нужд маленькой общины, политическая система «единения противоположностей» не в состоянии была справиться с проблемами управления громадной державой. А на политической сцене Рима появляется новый элемент достоинства – личность, как новая сила, – честолюбивые полководцы и верные им армии, готовые идти за своим командиром не только против врагов римского народа, но и против самого Рима. Первым воспользовался армией для захвата власти в Риме Луций Корнелий Сула. Его диктатура (82—79 гг. до н.э.) положила начало гражданским войнам сторон достоинства, раздиравшим Рим полстолетия. Конец гражданской войне в 29 г. до н.э. положил приемный сын Цезаря, Октавий. Рим, наконец, получил долгожданный мир. Октавий был блестящим политиком, очень точно улавливающим настроения различных слоев общества. Он не стал раздражать римлян откровенной демонстрацией своего всевластия. Объявив себя лишь принцепсом, т.е. «первым» в сенате, он провозгласил наступление всеобщего мира и «золотого века». Сенат наградил Октавиана за его заслуги почетным титулом Август – «Возвеличенный богами». Рим стал империей, но при этом республиканские институты сохранились. Ежегодно происходили выборы консулов, народных трибунов и других должностных лиц, заседал сенат, созывались народные собрания. Сам Октавиан формально принимал участие в выборах, занимая должности консула, великого понтифика, обладал полномочиями трибуна. Этот режим фактического автократизма с полуиллюзорной демократией получил название «принципат».

Наступление «золотого века» означало, что Рим достиг той цели, ради которой его создали боги: объединил под своей властью весь «круг земли». Действительно, первые два века, прошедшие после утверждения в Риме «принципата» были временами наивысшего расцвета Римской державы. Рим больше не ведет крупных завоевательных войн, лишь император Траян (98—117 гг. до н.э.) совершает последние присоединения новых территорий. Большинство же правителей занимается внутренними делами громадного государства. По всей империи возводятся многочисленные города, уменьшенные копии Рима, с цирками, амфитеатрами, термами (банями), каменные дороги, соединявшие все стороны её мира. Сам Рим, из господствующей над завоеванными провинциями общины, превращается в столицу единого средиземноморского государства с величественной архитектурой и огромным многонациональным населением. Число римских граждан было невелико в сравнении с количеством жителей завоеванных Римом земель. Провинциальные же жители стремились стать римскими гражданами, получая от этого большие права. Вместе с тем провинциальная знать со временем обрела большое влияние и уже могла вести свою политику внутри государства, делая тем общую силу провинций весомой. Наконец в 212 г. н.э. все жители Римской империи получили римское гражданство (хотя фактически между ними сохранялись существенные различия). Ситуация Римской империи стала больше отображать «единение противоположностей», но в то же время от нарастающей нестабильности как внутри, так и во внешней среде у системы достоинства сильнее появляется потребность на сдерживающе-направляющую силу. Дальнейшие военные столкновения с завоеванным населением, а также агрессией варваров привела к трансформации римского управления со времени Диоклетиана (284—305 гг. п.) в сторону неограниченной монархии – доминат (лат. господство).

Состояние римского достоинства, все более увеличивающегося в истории государства, сближало римскую систему с достоинством закона (погружая Рим в положение хамитства), вследствие чего в духовном аспекте Рим становился законом, отображающим его качеством, а поскольку, в любом случае, человек и человеческая система несет природу Бога творить, у неё появляется интерес к творчеству, но с яркими наклонностями хамитства – законотворчество. Поэтому выделяющимся по уникальности в истории стало Римское право, занимавшее наивысшую степень в развитии права античного общества и древнего мира в целом. Именно римляне, опираясь на весь предшествующий опыт, в том числе стран Востока, впервые сделали индивидуальную частную собственность, а также другие имущественные права и интересы предметом искусного и весьма совершенного юридического регулирования. Впоследствии на базе римского права, отличавшегося большой разбросанностью своих форм, сложилась богатейшая правовая культура, ставшая общим достоянием человечества на последующих этапах становления цивилизации.

Император Константин (306—337 гг.) обратил свой взор на Восток, он бывал в Риме редко и, наконец, решил полностью перенести столицу. Местом для неё он выбрал греческий город Византий на берегу пролива Босфор. Здесь находился перекресток торговых путей: водного – из Средиземного моря в Чёрное, и сухопутного – из Малой Азии в Европу. По воле императора в новой столице построили дворцы, театры, цирк, термы. Наряду с храмами, посвященными древним богам, воздвигли и христианские храмы. Новая столица получила название Константинополь в честь её основателя.

Управлять огромной державой из одного центра – Константинополя становилось все труднее. Положение в империи осложнялось непрерываемыми вторжениями варварского достоинства в её пределы. Поэтому император Феодосий перед своей кончиной разделил империю между двумя сыновьями. В 395 г. на месте единой державы образовалось два государства: латиноязычная Западная Римская империя и грекоязычная Восточная Римская империя.

Восточная Римская империя была богаче и сильнее Западной. Благодаря внутренней и внешней торговле, труду свободных крестьян и ремесленников городов, императоры Востока могли содержать сильную армию и обладали богатой казной. Разногласия императоров Запада и Востока, внутренние, в большей степени ослабляли Западную империю. Кроме того, Восточная империя силой и подкупом старалась отвести от своих границ варварские племена и направить их на запад. Усиление централизованного управления продлило существование достоинства Западной Римской империи до 476 г. Восточная Римская империя просуществовала еще 1000 лет, но ее движение путями достоинства также закономерно привело к проявлению шаткости уравновешивающего состояния системы весов, сначала к предупредительной «ветреной волны» 1204 г., а затем окончательной 1453 г.

Несколько веков сотрясал Европу кельтский мир. Сформировался он в VIII веке до н.э. на территории современной Австрии, Швейцарии и южной Германии. Собственно кельтами называли их греки, для римлян же они были галлами. В VI веке до н.э. орды огненно-рыжих кельтов потрясли Европу, промчавшись на своих боевых колесницах по территории современных Франции, Испании, Британии. Земли нынешней Франции стали называться по их имени – Галлией. Эта страна была серединой кельтских земель и базой новой экспансии, на этот раз на Восток.

Один из ведущих российских специалистов в области этимологии О. Н. Трубачёв утверждает, что славянская этнонимия в плане словообразовательной типологии весьма далека от типа германских и балтских имен, но близка к кельтской, иллирийской и фракийской. «У кельтов, как и у славян, бросается в глаза наличие „речных“ этнонимов… У кельтов этнонимия заметно более словообразовательная по своему характеру, что сближает ее скорее со славянской этнонимией. При этом намечаются любопытные сходства префиксальных… и суффиксальных моделей… У кельтов, как и у славян, есть общий этноним для всей совокупности кельтских племен»⁸. Если к этому добавить название ведущих племен кельтов как боий и вольки, которые даже сегодня легко распознаются любому восточному славянину, как бойцы и волки, то само собой напрашивается родственная близость этих племен.

Начиная с V в. до н.э. кельты стали дерзко и отважно нападать на важнейшие центры образованного юга, вторглись в Северную Италию, заняли даже Рим и проникли далеко к самой Сицилии; в то же время другая волна направилась в Карпатскую котловину, на Балканы и даже в Малую Азию, образовав здесь свое государство, по образу Галлии. Южный мир был ошеломлен их упорством в бою, их отвагой, мужеством и жадностью. В III веке до н.э. кельты в Европе стали считаться одним из самых крупнейших варварских народов, обитавшие на территории современной Франции, Бельгии, Швейцарии, Германии, Австрии, Италии, Северной и Западной Испании, Британских Островов, частично Венгрии и Болгарии.

У кельтов прослеживалось наследие матриархата: принцессы, выбиравшие себе мужей; многочисленные богини-матери; симуляция отцом родового акта. Однако их матриархат был достаточно технологичен. Кроме своей культуры, осевший в эпосах народов, кельтский этнос принес Европе сведения закаливания и сварки железа, множества кузнечного и слесарного инструмента, ножницы, кочергу и изобретенные ими дверные замки и ключи.

В течение третьего столетия до н.э. кельты начали терпеть поражения. Сама легкость завоеваний таила в себе опасность. Огромное расстояние ослабляли линии коммуникации. Кельты, будучи раздробленными на множество более или менее крупных племенных образований так и не смогли создать систему единой государственности.

Оправившиеся от поражений, правители организованных держав (Рима, Македонии, Пергама, Сирии) стали давать кельтам отпор. «Потерпев ряд поражений – пишет доктор исторических наук М. Б. Щукин в книге „На рубеже эр“, – и покинув ряд завоеванных земель, они концентрировались в Центральной Европе… / Наступил период „среднеевропейской консолидации“ и постепенной перестройки кельтского общества. Авторитет военных вождей и всей „касты“ воинов-профессионалов, вероятно, упал. Вперед выдвигаются социальные группы, связанные с ремесленным производством и торговлей, создатели кельтской промышленной „революции“ и кельтского „общего рынка“. Начинается период торговой экспансии кельтов и кельтского „неоколониализма“, период латенизации культуры народов северной и восточной Европы»⁹. Города (первые к Северу от Альп) и селения соединяются сетью дорог. Существовало развитие речного судоходства. В Бретани галлы строили большие деревянные корабли, снабженные кожаными парусами и якорными цепями, гораздо лучше приспособленные к плаванию в открытом море, чем античные галеры. В политическом отношении кельтика по-прежнему представляла собой конгломерат племенных объединений во главе с «королями» и аристократами, которые жили в укрепленных пунктах, и, подобно средневековому дворянству, страстно любили лошадей и псовую охоту.

Не все кельтские племена стояли на одной ступени развития. Более удаленные от Италии северные племена, в частности, белги, жили еще родовым строем, также как и британские кельты. Попытки римского проникновения встретили здесь резкий отпор. Напротив, племена Южной Галлии, особенно эдуи, уже стояли на грани перехода к государству. Местная знать, в борьбе со своими соплеменниками и другими племенами, искала помощи Рима, что впоследствии облегчило завоевание Галлии и превращение ее в римскую провинцию.