Очерки всемирной истории страхования и перестрахования. Том 2. Развитие страхования и перестрахования с 18-го века в отдельных странах и регионах

Тем не менее, после конфронтации с немецкими страховщиками в 1971 году позиция ATR на рынке укрепилась, и были сняты препятствия для расширения акцептов, а значит улучшения баланса и стабильности всего портфеля.

Стартовая позиция Общества, как новичка на перестраховочном рынке, была крайне тяжелая. Местный немецкий рынок твердо удерживался в руках профессиональных перестраховщиков десятилетиями. Другим отягчающим фактором было то, что ATR, как зависимая от HDI компания, могла выстоять на рынке только лишь благодаря квалифицированному андеррайтингу в условиях конкуренции среди других немецких страховщиков.

Аналогично, и другие рынки континентальной Европы имели свои традиционные связи и оставляли ATR мало места, чтобы попасть в круг привилегированных перестраховщиков. Единственным богатым источником перестраховочных цессий был лондонский рынок с его глобальными предложениями. Однако в то время было уже понятно, что чрезмерно перестраховщики нередко получали там убыточный бизнес. Соответственно, жесткое воздержание от рисков с лондонского рынка являлось правилом тех дней для ATR. Американский бизнес, предлагавшийся лондонским рынком, считался рискованным, непредсказуемым и предрасположенным к крупным выплатам из-за особенностей американской судебной системы. Несмотря на это, ATR приняла решение выйти на американский рынок. Не следует забывать, что добрая половина мирового сбора страховой премии генерировалась в США. Хотя американский перестраховочный бизнес имел не самую лучшую репутацию в континентальной Европе и действительно вызывал серьезные финансовые потери, которые нередко реализовывались спустя годы, нельзя было игнорировать тот факт, что 50% мировой премии не всегда или не постоянно сопровождались крупными ущербами. Это привело к тому, что ATR стала смотреть на американский рынок через его местные страховые компании и брокеров. Идея была правильной и разумной, но, как оказалось, не совсем осуществимой.

После неудавшейся блокады со стороны немецких перестраховщиков 1971 года ATR была в поиске независимого рынка для портфеля HDI под лидерством сильного брокера. Одним из таких, несомненно, был нью-йоркский брокер «Guy Carpenter». При посредничестве родственного брокера Алекса Вукайловича (Alex Vucailovic) уже упоминавшийся Клаус Бингемер сумел выйти на контакт с тем, кто впоследствии стал крупнейшим перестраховочным брокером в мире. После длительных и откровенных переговоров с Эдом Беннетом (Ed Bennet), главным управляющим брокера, Бингемер был неожиданно приглашен в конференц-зал. Там у него появилась возможность представить ATR почти десятку менеджеров «Guy Carpenter». Презентация Бингемера вызвала большой интерес и доброжелательность. Поэтому можно было прогнозировать благоприятное сотрудничество с брокером. На протяжении многих лет атмосфера оставалась благоприятной, хотя по факту в адрес ATR было сделано небольшое количество предложений о перестраховании.

К объективным причинам такого положения дел можно было отнести слабую капитализацию и отсутствие рейтинга. В 1970-е годы «ATR/Hannover Rück» в совокупности со всеми немецкими перестраховщиками имела так называемый «equity ratio» (отношение собственного капитала к общей сумме активов) лишь в размере 10% сверх сбора нетто-премии. В США этот норматив был мягче. В то же время, форсированные шаги, направленные на укрепление резервов убытков, в Германии и в целом в Европе предоставляли перестраховщикам, включая ATR, устойчивость и живучесть во времена крупных страховых случаев.

Как отмечалось выше, отношения с брокером «Guy Carpenter» закладывались еще в 1971 году, но лишь в 1984 году, то есть 13 лет спустя, это сотрудничество начало приносить свои плоды. Благодаря депрессивному состоянию других рынков, «ATR/Hannover Rück» стал предпочтительным партнером для «Guy Carpenter». Более того, свои наработки компании открыли и другие американские брокеры. Между тем, «Hannover Rück» получает высокий международный рейтинг. Установилось полное доверие, и отсюда стратегическая идея работы через американских перестраховочных брокеров, наконец, принесла желаемый результат.

Преимущество для «Hannover Rück» в его международной экспансии было связано не только с коммуникационными каналами, но что более важно, с тем, что все андеррайтерские решения могли приниматься в головной компании в Ганновере, и избегая необходимость открытия и содержания филиала в США. Недостатком являлось то, что технические резервы должны были быть обеспечены американскими ценными бумагами и банковскими гарантиями. Когда в последующие годы возник риск того, что паушальная ставка Федерального акцизного налога (flat-rate Federal Excise Tax), установленная для нерезидентов США могла вырасти для перестраховочного бизнеса с 1 до 4%, лицензия «Hannover Rück» в штате Иллинойс, которая до сих пор использовалась для прямого страхования со стороны HDI, это вынудило компанию приобрести небольшое перестраховочное агентство в Лос-Анджелесе. В дальнейшем оказалось, что компания сделала бесполезный упреждающий шаг, поскольку увеличение налога на перестраховочную деятельность так и не реализовалось.

Со временем изначально громоздкие связи между континентами по почте, факсимильной и телефонной связи улучшились посредством современных средств связи, которые были заменены так называемой «always-on immediacy» («постоянной доступностью») всего глобального рынка. Это оказалось крайне важным для продвижения бизнеса.

Ответственность за развитие американского бизнеса лежала на Тео Дилманне (Theo Dielmann), который с 1986 года являлся членом правления «Hannover Rück/Eisen and Stahl Rück».

Тео Дилманн

Очень скоро Дилманн осознал риски, которые нес в себе американский рынок. В начале 1970-х годов стало ясно, что «run-off» или итоги закрытия резервов убытков американских договоров страхования от несчастных случаев будут весьма убыточными. Угроза для дальнейшего существования компании становилась вполне реальной. В длительной перспективе «Hannover Rück» едва ли могла выдержать крупные убытки в своем бизнесе. Только коммутация или перераспределение резервов убытков могла предотвратить серьезные напряжения и обеспечить безопасность. Это было очевидно, но как этого добиться? У «Hannover Rück» не было формулы или идеального выхода. Т. Дилманн столкнулся с необходимостью проведения переговоров с партнерами в США и Лондоне. С годами он привел к успешному результату переговоры, которые проходили на самых разных уровнях. Он добивался своих целей старанием, непреклонной последовательностью и очень специфичным красноречием. Тем самым Т. Дилманн спас компанию от неопределенности развития и в то время от потенциальных финансовых проблем.

Вслед за слиянием HDI и FSV в 1970 году акции ATR были объединены в одних руках. Лишь единственная акция, так называемая «акция учредителя», осталась, как это всегда имело место, во владении «HUK-Coburg». HDI, обладая мажоритарной долей в «Eisen and Stahl Rück», формировала наличие двух перестраховочных компаний в новой «HDI Group». Другим фактором было то, что ряд акционеров, имевших значительные интересы в «Eisen and Stahl Rück», являлись немецкими компаниями взаимного страхования. При объединении HDI и FSV было установлено, что обе перестраховочные компании новой группы должны работать параллельно друг с другом.

В первые дни компании имели разные правления и независимую друг от друга деловую активность. Нет необходимости говорить о том, что они должны были составить бизнес-план в короткий срок, что обуславливалось разными целями, но при этом и единой заемной политикой. Стало очевидным, что общие задачи могут быть выполнены лишь в долгосрочной перспективе.

Акционеры «Eisen and Stahl Rück» в бóльшей своей части являлись крупнейшими цедентами компании. Более того, на общем рынке страхования HDI и другие акционерные компании жестко конкурировали между собой в сегменте автострахования. Поэтому приходилось проявлять терпение и осторожность. В 1973 году устанавливается совместное управление с компанией «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“, которая была основана 23 августа 1923 года в Кёльне. В 1976 году в связи с передачей морского портфеля материнской компании HDI общество ATR переименовалось в нынешнее «Hannover Rückversicherung AG“.

В 1977 году Клаус Бингемер стал представителем исполнительных комитетов «Hannover Rückversicherung AG“ и «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“. Название «Hannover Rückversicherung AG“ было очень подходящим для международного рынка, хотя бы потому, что громоздкое “ Aktiengesellschaft für Transport— und Rückversicherung in Bochum», да и сам город Бохум ничего не значили для бóльшей части остального мира.

С другой стороны название «Ганновер» было известно во все мире благодаря «Royal House of Hanover», который взошел на английский трон в 1714 году в период правления Георга IV.

До 1917 года английская королевская семья носила имя «Hanover». Что интересно, и в наши дни более, чем 50 городов и общин в англоговорящих странах носит название «Hanover». Короче говоря, новое название должно было пойти в актив компании. Именно под этим именем общество «Hannover Rückversicherung AG“ начало свой поход к званию крупного и работающего во всем мире перестраховщика.

Для улучшения доступа на рынки США и Великобритании в 1979 году учреждаются соответственно «Insurance Corporation of Hannover (ICH)» в Лос-Анджелесе и «International Insurance Company of Hannover Ltd. (IICH)» в Лондоне.

История крупных страховых и перестраховочных групп свидетельствует о том, что значительная часть их роста обеспечивалась посредством покупки аналогичных компаний. В этой сфере «Hannover Rück» также занимало активную позицию. Изначально получив выгоду от стабильного роста HDI, Общество поставило себе цель обеспечения роста за счет приобретения других компаний и было готово принять на себя ⅓ перестраховочных портфелей, предлагаемых на рынке. При этом акционеры и менеджеры «Hannover Rück» осознавали рискованность такого подхода. Задача выполнялась с осторожностью, и почти все приобретения общества приводили к заметному увеличению его клиентской базы.

Первое присоединение сторонней страховой группы происходило в несколько этапов в 1981 году, когда «Hannover Rück» становится мажоритарным акционером группы «Hollandia Group» в Йоханнесбурге, ЮАР, которая позднее была переименована в «Hannover Re Group Africa».

В 1984 году «Hannover Rück» переехало в новое здание на Karl-Wiechert-Allee 50 (название в честь известного немецкого политика, журналиста и председателя городского совета Ганновера Карла Вихерта), где располагается и сегодня.

В 1988 году вместе с «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“ учреждается так называемое «Zeichnungsgemeinschaft» (Соглашение о совместном андеррайтинге).

В 1990 году в целях совершенствования диверсификации и снижения волатильности общество «Hannover Rück» принимает решение о расширении своих операций в области перестрахования жизни и здоровья. В этой связи оно покупает американского страховщика жизни «Reassurance Company of Hannover (RCH)», расположенного в г. Орландо, штат Флорида, и компанию в Гамбурге «Hamburger Internationale Rückversicherung (HIR)“. История сделки такова. Эта перестраховочная компания принадлежала страховщику «Volksfürsorge». Крупные перестраховщики Германии имели возможность приобрести компанию. Однако никто из них не проявил интерес к её портфелю. «Hannover Rück» провело надлежащую проверку и разделило предлагаемое участие на три зоны приобретения: текущий бизнес (который в виде перестраховочного портфеля представлял наибольший интерес), большая часть закрывающегося бизнеса передавалась в так называемую «run-off company», т. е. в страховую компанию по управлению перетекающими обязательствами, которая оказывает перетекающим страховым компаниям или страховым синдикатам услуги, связанные с урегулированием обязательств по ранее заключенным страховым договорам, и наконец, большая часть экспертов или андеррайтеров компании HIR переходила в штат «Hannover Rück».

Приобретение компании HIR впоследствии привело к новаторскому успеху. В короткий период времени удвоились финансовые результаты. Но что более важно — профессиональный персонал HIR, который открыл доступ «Hannover Rück» в сегменте перестрахования жизни. Кроме того, такая сделка расширила возможности общества в США, Италии, Малайзии и Гонконге.

До 1980-х годов в Европе рейтингам страховых и перестраховочных компаний не придавалось большого значения. Ведь компании нередко сотрудничали со своими партнерами на протяжении десятков лет. Кроме того, страховщики находились под пристальным надзором со стороны национальных государств.

Внутренний анализ показал, что с середины 1970-х годов годовая финансовая отчетность «Hannover Rück» и «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“ выглядела предпочтительной по сравнению с другими немецкими перестраховщиками. Несмотря на это, у некоторых участниках рынка существовало сомнение в стабильности общества «Hannover Rück», которое, в конце концов, считалось относительно молодой компанией. Примечательно то, что страховщики и брокеры из англосаксонских рынков уже требовали наличие рейтинга у своих перестраховочных партнеров того времени. Поэтому был смысл в том, чтобы финансовая устойчивость и платежеспособность компании были подтверждены, в частности, агентством «Standard & Poor’s» (S&P). Тем самым, «Hannover Rück» стало первой страховой компанией Германии, которая стала сотрудничать с этим международным рейтинговым агентством.

Подготовка соразмерного рейтинга со стороны агентства требовала детального анализа деятельности общества и, самое главное, доверительного сотрудничества. По многим вопросам и подходам в отчетности существовали большие разногласия, но надо было взаимно учиться. Для «Standard & Poor’s» совместная работа привела к ценным знаниям немецкой и европейской практик отчетности. В итоге в 1984 году «Hannover Rück» получило наивысший рейтинг «ААА» (extremely strong — чрезвычайно крепкое финансовое положение). Таким образом, Общество стало одним из трех рейтингованных страховых компаний в Европе (все с наивысшим рейтингом). В США страховой рынок традиционно ориентировался на рейтинги «A. M. Best», шкала которых отличается от «Standard & Poor’s». По шкале первого «Hannover Rück» и «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“ получили в 1994 году рейтинг «А+» (Superior — высший).

Несмотря на последующее снижение рейтингов вследствие финансового кризиса, одна константа осталась неизменной: «Hannover Rück» оставалась в группе высокорейтингованных игроков международной страховой отрасли. А это давало Обществу многочисленные привлекательные возможности. Кроме занятия престижного положения на рынке высший рейтинг позволял получать на наиболее интересном рынке США соответствующий кредит доверия.

В 1992 году генеральным директором Общества был назначен д-р Михаэль Райшель (Dr. Michael Reischel), который сменил на этом посту Клауса Бингемера. В том же году Общество учредило компанию «Hannover Reinsurance (Irland) Ltd.» в ирландском Дублине, являвшемся финансовым перестраховщиком на базе Центра международных финансовых услуг (International Financial Services Centre-IFSC).

Михаэль Райшель

С 1 января 1995 года «Hannover Rück» становится мажоритарным акционером «Eisen und Stahl Rück“.

После скоропостижной смерти Михаэля Райшеля весной 1995 года общество нуждалось в новом генеральном директоре, который мог бы привнести свежие идеи в развитие перестраховочной и инвестиционной политики.

1 января 1996 года Главным исполнительным директором общества назначается Вильгельм Целлер (Wilhelm Zeller). Ранее он долгие годы являлся членом правления исполнительных директоров Кёльнского перестраховочного общества. Его приход ознаменовал новую эпоху в истории «Hannover Rück».

Первым решением В. Целлера было покончить с совместным андеррайтингом, существовавшим между «Hannover Rück» и «Eisen und Stahl Rück“ и перераспределить перестраховочную деятельность. В том же 1996 году компания «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“ вливается в «Hannover Rückversicherungsgruppe», при этом происходит реструктуризация всей группы: теперь «Hannover Rück» отвечает за международные рынки, а «Eisen und Stahl Rück“ получает исключительные обязательства по внутреннему рынку Германии.

Вильгельм Целлер

Путем ретроцессий оба перестраховщика все же участвуют на взаимной основе в международном и немецком бизнесе. Так, «Hannover Rück» изначально принимает 70% ретроцесионного портфеля, подписанного со стороны «Eisen und Stahl Rück“ при условии, что он не связан с прямыми операциями обеих акционерных компаний. В свою очередь, «Eisen und Stahl Rück“ принимает 20% немецкого и международного портфелей «Hannover Rück» путем ретроцессии.

В. Целлер также принимает новый подход, когда речь заходит о названии «Eisen und Stahl Rück“: на современном перестраховочном ландшафте оно казалось отчужденным и способным вызвать недоразумение. Начался поиск нового названия. В качестве рабочего варианта была принята аббревиатура «E + S Rück» по аналогии со страховой компанией «R + V: Raiffeisen— und Volksbanken-Versicherungsgesellschaften».

Теперь перестраховочная группа HDI действовала на реконструированной основе. Длинная история осторожного восстановления отношений между двумя перестраховщиками под эгидой HDI завершилась. Изначально миноритарные акционеры «E + S Rück» относились к такой трансформации с недоверием. Хотя, в целях бизнеса новые ретроцессионные соглашения мало чем отличались от предыдущих совместных андеррайтерских решений. Теперь немецкие акционеры могли использовать международный опыт «Hannover Rück» при использовании специализированного немецкого перестраховщика для защиты собственных рисков.

До прихода В. Целлера «Hannover Rück» осуществляло свою деятельность относительно скрытно от общества и прессы. Последовательное расширение бизнеса в первые 25 лет проходило без особой огласки. Таково было веяние времени, поскольку перестрахование скорее являлось профессионально замкнутым сегментом, который почти не освещался газетами. Более того, внешний профиль и контакт со средствами массовой информации не имел большого значения для «Hannover Rück», поскольку у этого перестраховочного общества не было внешних инвесторов, которых надо было бы убеждать в правильности его целей. Позднее один из британских журналистов назвал общество «stealth reinsurer» («Tarnkappen Rückversicherer» — «перестраховщик-невидимка»), на что, несомненно, повлиял американский термин «stealth bomber» («бомбардировщик-невидимка «Стелс»). Это была осознанная политика, которая привела к тому, что, в то время, как быстрый рост общества находился под пристальным вниманием конкурентов, тем не менее, никто из них не мог объяснить такой прогресс «Hannover Rück».

Однако, после прохождения «IPO-Initial Public Offering» («Первичное публичное предложение») пошли быстрые изменения: общество теперь не могло больше работать в закрытом режиме. В качестве зарегистрированного предприятия «Hannover Rück» неожиданно обнаружило себя в зоне пристального внимания прессы. Требовалось раскрыть свои деловые показатели и активно привлекать инвесторов. Каждое непредсказуемое событие теперь имело большое значение, поскольку оно могло повлиять на стоимость акций.

Сначала общество не желало иметь дело с этой новой публикой. В силу того, что акции стали падать после того, как стали достоянием общественности негативные результаты от инвестиций общества в США, «Hannover Rück» вынуждено было реагировать.

Под руководством В. Целлера имидж общества радикально изменился: он открыл достоинства общества внешнему миру и приступил к реализации агрессивной коммуникационной стратегии. Теперь стратегической задачей было яркое освещение в прессе и в глазах инвесторов сильных сторон «Hannover Rück». Многочисленные брифинги В. Целлера с лондонскими аналитиками и интервью во влиятельных газетах, таких как, например, «Financial Times» способствовали формированию нового имиджа перестраховочного общества как «rough diamond» (Rohdiamant — «естественный» или «неограненный алмаз») индустрии перестрахования, который может дать инвесторам притягательное основание для покупки.

Да, на протяжении многих лет наблюдался активный рост операций «Hannover Rück», и к 1995 году общество занимало седьмое место среди крупнейших перестраховщиков мира. Однако В. Целлер обращал внимание аналитиков и журналистов не столько на рост объема собираемой премии, сколько на рентабельность общества, цитируя свою же броскую формулу: «Volume is Vanity, Profit is Sanity» — «Объем лишь тщеславие, а благоразумие в прибыли». Наконец, «Hannover Rück» заняло свое достойное место на международном рынке.

Ураган «Эндрю»^[108] 1992 года привел к еще одному изменению на рынке перестрахования: в результате этого катастрофического события рынок ретроцессий оказался в кризисном положении, и перестраховочная емкость резко сократилась. Тогда были сделаны первые шаги в сторону рынка ссудного капитала с тем, чтобы получить дополнительную емкость для катастрофических рисков. «Hannover Rück» стало пионером в этом направлении, обеспечивая прямой доступ к рынку капитала через неизученную тогда формулу «alternative risk transfer»^[109]. В 1994 году в сотрудничестве с американским «Citibank» общество стало первым перестраховщиком, который когда-либо секьютиризовал часть своих катастрофических рисков^[110]. Объем трансакции, обозначенной как «Kover (K)»^[111] достиг $ 85 млн. С этого момента «Hannover Rück» считалось одним из наиболее активных игроков, когда речь шла о передаче риска на рынок капитала.

Еще одно изменение на перестраховочном рынке также способствовало стабильному развитию «Hannover Rück»: на протяжении многих лет рынок, особенно в континентальной Европе, традиционно занимался пропорциональным перестрахованием, что было выгодно крупным, давно существующим перестраховщикам, имевшим десятилетние взаимоотношения со страховыми компаниями. Однако, начиная с 1990-х годов, энергичное развитие получило непропорциональное перестрахование. Старые связи между страховыми и перестраховочными компаниями становились более хрупкими, и многочисленные перестраховочные имена исчезли с рынка на волне объединения компаний.

Общество «Hannover Rück» на этом подъеме увеличило объем своих непропорциональных принятий. При этом фокус его деятельности был сосредоточен не на нижних, а на верхних лейерах (уровнях) договоров эксцедента убытка^[112]. Со временем непропорциональное перестрахование стало основным драйвером роста его бизнеса.

С приобретением в 1990 году гамбургской компании «Hamburger Internationale Rückversicherung (HIR)“ общество «Hannover Rück» сделало первый шаг к укрупнению своего портфеля перестрахования жизни и здоровья. После этого была поставлена стратегическая задача расширить данный сегмент и создать противовес значительно более волатильному перестрахованию иных видов рисков, которое доминировало в портфеле общества. В 1990 году сбор премии по перестрахованию жизни составил 180 млн немецких марок при общем сборе премии общества в размере 1,7 млрд немецких марок, т. е. около 10%.

Под руководством д-ра Вольфа Беке (Dr. Wolf Becke), который пришел в общество из компании HIR, был разработан стратегический план, который, чтобы не копировать крупных перестраховщиков жизни, предусматривал принятие своего курса развития.

Вольф Бек

На тот момент немецкий рынок был уже весь поделен и не мог предложить новичку реалистичную перспективу вхождения на него. Однако была доступна форма, так называемого, «unit-linked life reinsurance» (перестрахование жизни с привязкой к инвестиционным фондам), продукт, который не был типичным для тех дней. Лидеры рынка придерживались традиционного страхования и перестрахования на дожитие (endowment) и рассматривали «unit-linked life reinsurance» как вид уличного беспризорничества («Schmuddelkind» — досл. «гаврош» или «грязный ребенок») — сомнительный продукт, который согласно превалирующему мнению не следовало перестраховывать.

Как аутсайдер рынка общество «Hannover Rück» не было подвержено таким предубеждениям. Оно систематично нацеливало свои рыночные возможности на еще неосвоенный вид бизнеса. В его пользу были особые обстоятельства времени: после воссоединения 1989 года немецкие страховщики жизни наблюдали беспрецедентный бум нового бизнеса в пяти новых федеральных землях на территории бывшей ГДР. На этом фоне так называемые «unit-linked policies» или «Fondspolicen»^[113], которые сначала и, в первую очередь, продавались через крупные сбытовые компании, также способствовали резкому росту ставок премии. Как результат, потребность в перестраховании этого относительно нового продукта также существенно возросла.

Бум в новом сегменте привел и к росту аквизиционных расходов. Лишь немногие страховщики могли финансово выдержать такие объемы нового бизнеса, потому что эти расходы требовалось списывать немедленно. Другими словами, они являлись существенной нагрузкой на результаты, достигнутые страховщиками жизни в годы процветания. В 1991/1992 годах общество «Hannover Rück» заключило крупный квотный договор с одним из крупнейших страховщиков жизни, который являлся одним из лидеров английского рынка по «unit-linked policies». В 1995 году Общество уже признавалось ведущим перестраховщиком жизни.

Руководящим принципом для страхового бизнеса в Германии было предлагать новые продукты для потенциальных клиентов, а не просто рассказывать непосредственным страховщикам, как они должны себя вести в той или иной ситуации. Поэтому Общество «Hannover Rück» стало позиционировать себя как новаторского перестраховщика, который предлагал покрытие для тех рисков страхования жизни, которые рынок игнорировал. Благодаря этому общество стало основным игроком в этом сегменте рынка перестрахования.

Ключевой принцип общества в осуществлении перестрахования жизни можно объяснить с точки зрения его роли, как новичка рынка: не имело смысла пытаться завоевать рынок за счет цены. Лидеры рынка всегда стремятся ответить на любой выпад, и, в конечном итоге, прибыльность исчезает, и никто не выигрывает. К тому времени стратегия общества «Hannover Rück» заключалась в том, что скорее имеет смысл отказаться от бизнеса, нежели втягиваться в ценовые войны.

Расширение перестрахования жизни и здоровья являлось также основным стратегическим интересом для уже упоминавшейся ранее материнской компании HDI (Haftpflichtverband der Deutschen Industrie VVaG), которая с 1993 года возглавлялась генеральным директором Вольфом-Дитером Баумгартлем (Wolf-Dieter Baumgartl).

Вольф-Дитер Баумгартль

В 1992 году он основал «HDI Lebensversicherung AG», и в 1996 году она приобрела компанию «Transatlantische Lebensversicherung AG» (позднее «Aspecta Leben») у английского «Lloyds Bank». В 1996 году общество также покупает компанию «KKB — Kunden Kredit Bank-Lebensversicherung AG» у «Citibank», что позволило материнской компании HDI выйти на рынок быстро растущего и прибыльного «bankassurance»(«банкострахование»).

В международном бизнесе общество «Hannover Rück» сделало себе имя как перестраховщик-новатор с его новыми продуктовыми концепциями. Например, в 1991/1992 годы оно предложило перестраховочную защиту в Великобритании для специализированного продукта, известного как «Home Income Plan», с помощью которого старшее поколение могло перевести или обменять принадлежавшее им имущество в, так называемый, «immediate lifetime annuity» («регулярное пособие на дожитие»). В 1995 году общество стало пионером на английском рынке, предложив аннуитетные продукты для лиц с нарушениями здоровья (impaired annuities) через специализированного страховщика (PAFS — Pension Annuity Friendly Society, London), учрежденного в сотрудничестве с «Winterthur Life Re», тем самым, создав совершенно новый вид продукта. Наконец, во взаимодействии с небольшим страховщиком «Stalwart Assurance» общество «Hannover Rück» в 1996 году предложило английскому рынку первые так называемые «smokers’ annuities» [аннуитеты для курильщиков (для курящих)].

Наряду с поиском свободных сегментов рынка стратегия роста общества также предусматривала основание субсидиарных компаний за рубежом и приобретение других игроков. В 1991 году была переформирована южноафриканская группа 1981 года в компанию «Holland Life Re», которая спустя почти десять лет стала второй компанией на южноафриканском рынке перестрахования жизни. В 1993 году у обанкротившейся нидерландской «NRG Group» был куплен австралийский перестраховщик жизни «NRG Victoria Life».

В том же году североамериканская субсидиарная компания по жизни «RCH— Reinsurance Company of Hannover», расположенная в г. Орландо штата Флорида, приобретенная в 1990 году, стала осуществлять новый вид финансирования перестрахования. Эти так называемые «BAT — block assumption transactions» стали революционной концепцией финансовой оптимизации на рынке страхования жизни США: впервые встроенная или вложенная стоимость (EV — embedded value)^[114] договора перестрахования жизни была зарегистрирована и монетизирована. Ранее считалось, что такие портфели не вызывали особого интереса. Такая точка зрения была кардинально пересмотрена благодаря новой концепции по «монетизированию встроенной стоимости»: теперь представлялось возможным использовать денежную стоимость (cash value) действующего бизнеса, при этом обеспечивая дополнительную ликвидность и снижение порога платежеспособности (solvency relief)^[115] страховых компаний, а также повышение прибыльности. Другими словами, основной идеей «монетизированной вложенной стоимости» было то, чтобы за счет договора перестрахования цедент мог получить возможность использовать ожидаемый результат прохождения договоров страхования жизни уже в настоящий момент, а не ждать пока эти договоры страхования закончатся. Правда, впоследствии в 2001 году операции «block assumption transactions» были прекращены после первых же убытков, что было связано с волатильностью сегмента страхования здоровья к 1997 году, потому что, в отличие от страхования жизни, оплачиваемые услуги и премии менялись нередко в значительной степени.