– Ошибаешься, безлицый, умереть придётся тебе. Только давай-ка на этот раз ты сдохнешь окончательно.
Существо рассмеялось. Это было похоже на то, как если бы голоса предков могли смеяться в недрах древних пещер на заснеженных пустошах Фризенхайра. По спине Стража пробежали мурашки, а в горле моментально пересохло.
– Мы с этим миром ровесники, человек. За столько тысячелетий меня пытались уничтожить несчётное количество раз. Множество богов потеряли свой свет в моей тени. Пусть сейчас во мне нет той силы, которая была раньше, но даже этого хватит, чтобы не оставить и следа от тебя, поверь.
– Тогда проверим, наконец? Или так и будешь сотрясать воздух своей уродливой башкой? – Дхорн был готов к битве, хотя не знал, что ожидать от противника. Он помнил ту мощь, какую обрушивал на них с Шейпли Хкаррит в тот раз, у края земли. Без этой девушки и силы камня от него точно не останется даже обугленного ногтя.
– Если такова твоя воля…
В одно мгновение, казалось, день сменился ночью. Дхорну не было известно, для всех ли погас свет или же только для него одного, но это не имело никакого значения. Даже лишившись глаз, он оставался воином, чувствуя противника и вовремя реагируя. Из окружающей темноты появилось лезвие большого топора, опасно скользнувшее над его головой, когда он ловко нырнул вниз и вперёд, рубя мечом по дуге вверх. Не встретив никакого сопротивления, он понял, что топор являлся лишь иллюзией. Оставалось понять, способна ли она убить?
Дхорн решил не проверять и сосредоточился на поиске врага. Также он вспомнил, что у Хкаррита не было больше кистей рук, ему нечем было держать топор или ещё что-то. Значит, единственным его оружием осталась магия.
«А это куда хуже, приятель…» – горестно усмехнулся он про себя.
Двинувшись вперёд, он прислушался к мечу. Конечно же, острая железяка в его руке не могла говорить или ещё что-то в таком роде, но, подобно живому организму, этот меч чувствовал приближение врага и угрозу, сообщая владельцу о том посредством лёгкой вибрации. В бою Дхорн предпочитал доверять импульсам меча, позволяя ему атаковать врага и отбивать опасные удары. Вкупе с его собственными умениями, это делало его практически непобедимым в ближнем бою.
Тьма вокруг пришла в движение. Она заколыхалась, будто была большим единым куском ткани, накрывшим мир. Мужчине теперь требовалось больше усилий, чем прежде, чтобы продвигаться вперёд. Дышать становилось тяжелее.
Если Хкаррит способен лишить его дыхания, то необходимо скорее отыскать того, иначе смерть Дхорна будет отнюдь не героической.
– Хкаррит из клана Хкаррзем, великий вождь банемидов, сумевший объединить кланы! Если в тебе осталось хоть что-то от прежнего тебя, выйди и встреть врага лицом к лицу, как подобает воину, а не прячься в тенях, как трусливая девка! – Верховный Страж сомневался, что эта провокация достигнет цели, но надеялся, что банемид хоть как-то выдаст своё положение. Реакция противника превзошла все его ожидания.
Давление тьмы ослабло, вернув движениям Дхорна лёгкость. И прямо на него из черноты вылетел худой, как ветка, банемид, с горящими яростью красными глазами, намеревавшийся, судя по всему, забить человека культями до смерти. Хоть он и двигался молниеносно, Дхорну без труда удавалось уклоняться от яростных атак изувеченного предводителя дикарей.
Видимо, на какое-то время контроль над телом взял прежний Хкаррит. Это давало шанс мужчине, но он понимал, что времени у него совсем немного. И не смотря на отсутствие обоих кистей, железный банемид оставался очень опасным, сильным и умелым воином.
Дхорн сумел подгадать момент и рубанул мечом по бедру противника, когда тот вновь бросился на него. Он почувствовал, как лезвие разрубает кость, но Хкаррит никак не отреагировал на ранение, а лишь ударил человека в ответ локтем в голову, сверху-вниз, выбив из глаз Дхорна мириады звёзд. Не дожидаясь следующего удара, мужчина быстро ретировался в сторону, успев выдернуть свой меч. Перед глазами бегали огоньки, и мир кружился. Хкаррит уже делал шаг к нему, как вдруг взвыл нечеловеческим воем и рухнул на одно колено, оставив раненую ногу безжизненно лежать на земле. Она всё ещё была его частью, но уже являлась непригодной для использования. Из раны потоком лилась кровь.
Боль вернула Тьме контроль над Хкарритом, ведь внезапно он вновь превратился в чёрный сгусток переливающихся теней. У него снова были полноценные руки, и он уверенно поднялся на обе ноги.
– Хорошая попытка, человек. А теперь умри.
Направив ладонь к нему, Хкаррит выбросил сгусток пламени в только поднявшегося Стража. Дхорн зажмурился, даже не успев ругнуться, когда нестерпимый жар в доли секунды сжёг ему всю растительность на лице и голове, а тело жадно обуяло голодное пламя. Это было действительно больно, Дхорну казалось, что его глазные яблоки сейчас вытекут, а сам он обратится в пепел через несколько мгновений после этого. Его доспехи пылали, превращая своего владельца в жуткое подобие факела.
Была ли это магическая защита, которую ему подарил Кахчи, или нет, но разум ещё не покинул его. Дхорн решил не тратить время зря и атаковать, пока не зажарился окончательно. Раскрыв глаза, он с трудом сумел увидеть Хкаррита. Тот поворачивался к нему спиной, намереваясь оставить догорать в одиночестве.
Верховный Страж знал, что имеет только один шанс.
Когда предводитель диких племён полностью отвернулся, Дхорн, как мог, резво бросился вперёд, выставив меч перед собой. Рукоять оружия уже вплавилась ему в ладонь, но он всё ещё крепко сжимал её.
Пробежав расстояние, разделявшее его от противника, он, что есть силы, вонзил клинок в спину банемиду. Раскалённое лезвие, шипя, пронзило туловище врага насквозь, моментально начав сжигать того изнутри.
– Как?.. – только и произнёс Хкаррит, повернув голову назад, прежде чем сотни голосов закричали в агонии.
Дхорн видел, как сгорает его собственная плоть на припёкшихся к мечу ладонях, но уже не чувствовал боли. Кожаные доспехи превратились в угли и лежали вокруг него, всё тело покрывали жуткие ожоги, но пламя уже погасло. Только меч ещё полыхал, светясь раскалённым металлом сквозь горящее тело банемида.
Тьма будто сгорала тоже. Лица и силуэты вырывались из Хкаррита, пытаясь убежать куда-то, нечеловечески вопя и тут же исчезая.
«Я победил. Надо же.» – подумал Дхорн и позволил сознанию покинуть его.
Риз изумлённо, как и все вокруг, наблюдал за тем, как объятый огнём Дхорн, сгорающий заживо, убил предводителя дикарей. В который раз седовласый Страж восхитился главой их Ордена, только теперь по его щеке стекала слеза скорби, ведь его друг отдал жизнь, спасая Ллорн. Во всяком случае, к этому всё сводилось. Нельзя выжить после такого.
Реакция окруживших место поединка дикарей была похожей. Они не кричали от ярости, не рвались крушить всё и вся. Они молча застыли, открыв рты, смотря на тлеющего человека, который убил их бога.
Медленно, по двое и трое, враги стали покидать захваченную часть Ллорна.
Риз вышел из оцепенения и подозвал находившегося рядом Цузхе, чтобы тот помог ему занести тело Дхорна во внутренний двор города. Они вдвоём поспешили к воротам, но по мере приближения к тем, всё больше желающих присоединялось к ним. В конце концов, к Верховному Стражу выдвинулась огромная процессия из Стражей и послушников Ордена, желавших отдать дань памяти и уважения своему павшему предводителю.
На пути к нему проблем не возникло. Племена потеряли всяческий интерес к захвату столицы Земель Ллорна, как и недавно обретённое доверие друг к другу. Вождь, сумевший объединить столь разношёрстную публику под едиными знамёнами, пал, оказавшись отнюдь не бессмертным богом. Сам по себе каменный город не привлекал жителей Диких Равнин.
Верховный Страж ещё дымился, но пламя уже погасло окончательно. Оплавленный кусок металла, некогда бывший мечом, прирос к правой руке Дхорна. Жаль, что это было не самое страшное увечье на теле того. Кожа мужчины полопалась и расползлась от жара почти повсеместно, а один из глаз покинул глазницу и прикипел к щеке обезображенного безгубого лица. Это было ужасное зрелище. Стражи молча стояли вокруг своего предводителя. В каждом из них, Риз не сомневался в этом, что-то оборвалось. Знание того, что за них погибли таким образом, так героически сохранив Ллорн и их жизни, накладывало на каждого тень укора и стыда. Позора.
– Так плохо, да?!
Все, как один, дёрнулись, когда Дхорн раскрыл уцелевший глаз и посмотрел на Риза.
– Не найти мне теперь жёнушку, приятель…
Неизвестно, каким чудом или проклятьем тот был ещё жив, но Риз не смог понять, что чувствует, понимая это. Дхорн жив, а это означало только минуты или даже часы бесконечной агонии.
– Верховный… Дхорн, друг… Если попросишь, я прерву твои страдания, только скажи.
Тот в ответ лишь закрыл глаз и хмыкнул.
– Страдания… Бывало и хуже. – Риз решил, что Дхорн не в себе. И это было неудивительно. – Нет, уверен, внешне всё настолько жутко, даже я бы блеванул, но я про боль. Она незначительна. Наверное, магия банемидов сработала таким образом. Я бы встал, да только тела практически не чувствую.
– Старый Страж! – в разговор вступил Цузхе. Это он так обратился к Ризу, на что тот удивлённо поднял бровь. – Нам надо поспешить. Мы можем спасти его, пока действует заклинание. Верховный Страж Дхорн! Мы перенесём тебя в город и спасём. Скорее всего, перенос будет болезненный.
– Как скажешь, мой дикий друг… Я больше не Человек-с-Мечом, так?!
– Теперь ты сам меч, – на полном серьёзе ответил дикарь. Многие из молчавших вокруг разразились нервным смехом. Даже Риз улыбнулся, хотя был готов разрыдаться, но выдержка Стража не позволила бы ему этого.
Магия или нет, но седовласый следопыт Ордена не представлял, каким образом дикарь собирался спасти то, что осталось от их друга. Тем не менее, он вместе со всеми остальными соорудили носилки из плащей и водрузили на них главнокомандующего. Дхорн не издал ни звука. За всей этой суетой наблюдал лохматый зверь-прихвостень Цузхе, который, казалось, лишь ждал разрешения, чтобы съесть поджаренного человека.
Абсолютно все молчали, когда носилки занесли в город и пронесли по нему внутрь сердца Ллорна.
– Мне понадобится помощь ваших следопытов, чтобы собрать необходимые травы в кратчайший срок. И позовите серокожих сюда. Их магия поддержит Дхорну жизнь.
Риз удивился тому, как критичность ситуации преобразила этого недалёкого полукровку. Он даже загорелся надеждой, что тот действительно поможет умирающему спастись от неминуемой гибели. Правда, сам он не привык лелеять надежду. Значительно проще и правильнее принять, как данность, положение вещей, каким бы оно ни было.
– Если твои действия лишь оттянут неизбежное, обрекая моего друга на страдания, тогда я позабочусь о том, чтобы твоя голова оказалась подальше от туловища. – Он был серьёзен, и то не было пустой угрозой.
– Не переживай, старик Риз. Дхорн спас мне жизнь, Дхорн мой друг тоже. Теперь я спасу Дхорна.
Такая логика его устраивала.
Добровольцев искать не пришлось, и к поиску приступило большое количество человек. Ещё десяток носили горячую воду и чистые полотенца, которые рвали на лоскуты и складывали в один большой чан, кипятили и вынимали, освобождая место для новых. Надежда ощущалась в воздухе.
Кто бы мог подумать, что дезертир, который сбежал из-под меча за несдержанное слово, однажды вернётся в Ллорн, станет Верховным Стражем и спасёт их всех?! Риза это не переставало удивлять. Как и то, что все отчаянно не хотят терять Дхорна. Ему и самому не хотелось.
– Единый… – пробормотал себе под нос седовласый Страж.
Ему сказали, что дикари покинули Земли Ллорна, а те из них, кого отправил Хкаррит к поселению банемидов, были перехвачены и разбиты Стражами. К счастью, большая их часть разбежалась раньше. Видимо, кто-то из свидетелей поединка предводителей донёс весть своим.
Также ему сказали, что прошло уже четыре месяца с того момента, как Цузхе взялся лечить его. И Орден отказался избирать нового Верховного Стража, пока Дхорн был жив.
«Приятно, Единый подери…»
Сам он ощущал себя хуже некуда, пребывая все похожие до безумия один на другой месяцы и дни в жутком тумане ноющей боли, затмевающей разум. В конце концов, боль утихла, он остался жив, а ясность мысли постепенно вернулась к нему. Дхорн смог оценить полученный ущерб своему телу, увидеть итог своей битвы с одержимым Тьмой Хкарритом.
И сам он считал, что нужно было дать ему умереть.
Помимо отсутствия одного глаза, он лишился кисти правой руки и левой ноги ниже колена. Не говоря уже об отталкивающе изуродованной ожогами коже почти по всему телу. Лицом он сейчас напоминал себе недоеденную тефтель из похлёбки, которую ел как-то на окраине Единого мира в затёртой забегаловке. Бородой ему щеголять больше не придётся.
Одно радовало – писать он всё ещё мог стоя. Правда, пока он не смог подняться, но не оставлял попыток. Ему же придётся учиться обходиться одной ногой, пока мастер по дереву не сделает ему крепящуюся к культе опору.
– Я переговорил с серокожими. Те сказали, у них есть мудрец, способный зачаровать протез таким образом, чтобы ты мог его чувствовать, словно он продолжение твоей ноги.
Риз часто приходил к нему. Рассказывал новости, задавал вопросы, требующие внимания Верховного Стража, просто молчал рядом. Дхорна это немного напрягало, но всё же он был больше рад его присутствию, чем душащему одиночеству в этой комнате.
– У тебя по-прежнему нет дел, старик? – шутя спросил он следопыта.
– Важнее этого – нет.
– Благодарю, Риз, честно, но я сыт магией. Обойдусь простой деревяшкой. Но от какой-нибудь магической руки я бы не отказался. Ведь какой Страж без руки, а?
– Верховный.
Дхорн фыркнул.
– Засунь себе этот титул в самую глубинку, друг. Мне рука нужна. Я же только и умею, что мечом махать.
– Придётся учиться новому.
На это он лишь усмехнулся. Сам он никогда не представлял, что окажется в подобной ситуации. Дхорн распрощался с жизнью ещё будучи подростком, когда отец приговорил его к смертной казни. С тех пор, он не задумывался о будущем, своих планах и жизни вообще. В нём была лишь уверенность, что такие, как он, не живут долго, и смерть заберёт его раньше, чем седины коснуться его висков.
«Теперь седеть-то и нечему…»
На его обезображенной голове не осталось ни единого волоска, так что седина обойдёт его стороной. Как и ранняя смерть. Стражи не отпустят Дхорна с поста. Верховный Страж – пожизненный титул, и только смерть может лишить его. А для него битвы закончились, и уповать придётся только на несчастный случай или чьё-нибудь коварство. С последним ему вряд ли повезёт, ведь не было честнее людей, чем Стражи Ллорна. Вариант с самоубийством Дхорн даже не рассматривал. Всё, что выпало ему, не было случайным. Так он считал. Отказаться от своей ноши означало быть слабаком, коим он никогда не был и не будет, изувеченный или нет.
– Я переговорю насчёт руки. Уверен, тот мудрец и с ней справится, раз уж с ногой хотел помочь.
– Спасибо, дружище.
– Без проблем, Верховный Страж.
Дхорну полюбился Риз не сразу. Этот надменный и самовлюблённый старик был одним из тех, кто выступил против его кандидатуры на пост главнокомандующего. Но уже через несколько дней они стали закадычными друзьями. Он уже не мог припомнить, что послужило тому, да и не считал это важным.
Так или иначе, но ему выпала жизнь. Снова. Только раньше у него не было друзей, а весь мир являлся полем битвы. С тех пор многое изменилось. Пусть тело у Дхорна изуродовано, его душа наконец-то стала целой. Рукой, перетянувшей его через пропасть одиночества, страха и отчаяния, стала юная Шейпли, а дальше новые руки подхватили его и понесли дальше. И, признаваясь самому себе, мужчина чувствовал, что впервые с юношеских лет чувствует себя живым, по-настоящему.
«Наверное, я всё-таки старею.»