Дхорн понятия не имел, что должен придумать старик, чтобы все банемиды покинули Ллорн, но был уверен, что тот сумеет найти способ добиться своего.
– Какие гарантии ты можешь предоставить мне, если я соглашусь? Что помешает вам, людям, перебить нас всех, когда мы покинем город?
«А ведь он прав. Внутри этих стен они неприкосновенны, но снаружи окажутся, как на ладони.»
– Только слово Стража.
Тишина вновь заполнила собой шатёр. Человек и банемид молчали, каждый думал о своём. Дхорн размышлял о том, что если его замысел удастся, то это станет настоящей победой. Заняв столицу, его войска воспрянут духом и без проблем отразят наступление подступающей армии. Конечно же, придётся приложить определённые усилия, чтобы сдержать ярость и жажду мести людей, дав желающим мира банемидам поселиться на Землях Стражей. От одной только мысли об этом мужчина ощутил, как где-то под рёбрами пробежал холодок.
– Хорошо, я найду способ, как убедить свой народ оставить город. Но нужно тщательно спланировать наши совместные действия.
– Согласен. Какие идеи у тебя имеются, старейшина Кахчи из клана Хкаррзем?
И двое принялись продумывать каждый шаг на пути становления справедливого мира между людьми и банемидами под небом Единого мира.
Его уже ждали. Гневные и недоумевающие взгляды направленных на него глаз собратьев могли смутить кого угодно, но только не его. Он шёл гордой походкой, не обращая внимания на окружающих, всем своим видом показывая спокойствие и уверенность. Он уже всё продумал и был готов отстаивать своё решение.
– Мы покидаем этот город! – воскликнул он громко, чего не делал уже давно.
Звенящая тишина послужила ему ответом. Затем некоторые предводители и старейшины вышли вперёд. Как и Прокр из клана Прамков.
– Не тебе одному это решать, Кахчи! Никто не ставил тебя во главе всех кланов.
– А я и не претендую. Я лишь говорю итог наших с людьми переговоров.
Гул голосов поднялся над толпой. Все стали переговариваться, переглядываясь, пока Прамк не призвал всех к молчанию громким приказом помолчать.
– Твоих с ними переговоров, старейшина Кахчи. Мы не слышали ровным счётом ничего, да будут предки мне свидетелями! За сколько девок ты продал свой народ, старик?
В толпе послышался гневный шёпот. Хитрый и злопамятный Прокр сделает всё, чтобы уничтожить его, Кахчи знал это. И был готов.
– Я далёк от этого, и все прекрасно осведомлены об этом, чего не сказать о тебе, Прокр из клана Прамков. Но нам нет нужды ссориться. Люди не требуют от нас возвращения на болота.
– Пусть люди сами туда отправляются! – закричал Прамк, явно не поняв слов Кахчи, потому, подождав, пока поддерживающий рёв собратьев утихнет, тот повторил:
– Нам не нужно возвращаться на болота. Нам дают земли у большой воды.
На этот раз толпа оживилась, радостно кивая и посмеиваясь.
– И ты поверил? Наверняка это лишь уловка, чтобы выманить нас и перебить, ведь внутри этих стен им никогда этого не сделать.
– Верховный Страж дал слово чести. Нарушить его для Стража означает подписать себе смертный приговор.
– То лишь слово человека, данное банемиду. Оно не стоит ничего, старейшина. Или ты забыл, что люди – наши враги, и они ненавидят нас так же, как мы ненавидим их?!
Лица в толпе вновь стали хмурыми. Аргументы Прокра им явно пришлись по душе. Вряд ли кто-то из них захочет покинуть город только лишь для того, чтобы быть убитым в поле.
– Они смогут убить нас здесь. Эти стены возводились людьми, и они знают, где их можно обрушить. Всё это время их копатели прокладывали тоннели под город, и через несколько дней люди пойдут на штурм, обрушив стены. Но их Верховный Страж устал от смертей и разрушений. Он понимает, что сражение с нами не является решением векового конфликта между нашими народами. И, истребив банемидов здесь, он не обеспечит мир и безопасность, а только сильнее обозлит нас. Стражи не желают жить в постоянном ожидании вторжения.
– Вместо этого они желают заточить нас внутри своих земель, имея возможность уничтожить врага в любое мгновение! Это по-твоему лучше, Кахчи!
– Ты, как и я, Прокр, старейшина, но я не вижу в тебе мудрости. – Он повернулся к окружающим. – Банемиды! Нам предлагают мир. Я вижу, что здесь много семей с юными и сильными потомками, с совсем крохами и уже взрослыми детьми. Вы желаете им смерти или жизни в прекрасном месте? В месте, где можно не бояться, что их утянет трясина или болотный змей, что какая-нибудь муха отложит своих личинок им в глаза? Там мы сможем возделывать землю и высаживать растения, которые будут кормить нас, разводить скот, которым нас снабдят люди, строить лодки и ловить рыбу в открытом море, чего наш народ не делал со времён изгнания. Да, есть опасность быть обманутыми. Но есть шанс всё изменить. Это то, почему мы вышли за Хкарритом из болот и почему некоторые оставили его, когда он повёл войска на Земли Королей. Это та самая лучшая жизнь, которую всякий из нас искал для себя и своей семьи.
Большинство одобрительно загудело сотнями голосов. Те же, кто шёл воевать с людьми не ради новой жизни, а из мести и жажды крови, презрительно скривились, поглядывая на ликующих собратьев.
– И даже ты, Прокр, поддержал меня, когда наши кланы решили остаться здесь, отказавшись подчиняться Железному банемиду. По какой причине тогда Прамки приняли такое решение?
Тот замялся, понимая, что дискуссия проиграна.
– Мы здесь ради лучшей жизни для своих потомков…
– Именно. – Он снова обратился ко всем: – Тогда что мы предложим потомкам? Ничего, оставшись здесь и погибнув внутри стен человеческого города, или будущее, ради которого мы убивали людей?
– Будущее! – проревела толпа, яростно затопав ногами. И даже те, кто не хотел мира, поддавшись общему настроению, принялись улюлюкать и свистеть, так же топча землю.
«Что ж, человек, надеюсь, тебе всё-таки можно верить…» – подумал про себя Кахчи и направился к своему жилищу сквозь почтительно расступавшуюся перед ним толпу.
Он любил прохаживаться между рядами палаток своих братьев по оружию. И пусть многим уже изрядно надоело прохлаждаться здесь без дела, каждый понимал, что ему некуда идти, пока враги удерживают сердце их земель. Это была необходимость, продиктованная честью.
Риз был Стражем уже больше двадцати лет, вступив в Орден в достаточно юном возрасте. Он владел луком и метательными ножами, являясь представителем Школы разящей руки. Конечно же, сильнейшей считалась Школа свирепого удара, к которой относился даже новый Верховный Страж, мастер меча Дхорн, но сам Риз мог бы оспорить такое мнение, считая себя лучшим из лучших.
В бою он бывал множество раз. Он прорывался вместе со всеми из окружённого банемидами Ллорна в тот день, когда последние захватили его. И в отличие от многих других, вышел из этой безнадёжной бойни без единой царапины.
Но он уважал Стражей. Каждого из них. Потому что стать Стражем и быть им – совсем не просто. Орден объединил в себе множество честных мужей, придав их жизням смысл. Ведь что такое жизнь без чести?!
Риз никогда бы не пошёл за Стражем-изгнанником, но Дхорн был уникальным человеком, являясь воплощением чести. За то время, что он командовал войском, новый Верховный Страж снискал уважение всех членов Ордена и воинов Ллорна. Люди шли за ним без сомнений. Сын своего отца, не иначе.
Отец Риза тоже был Стражем, но не дожил до этих смутных времён, слава богам. Вот, кто бы точно не принял Дхорна. Столь твёрдолобого упрямца нужно было ещё поискать. Хотя многие, кто был знаком с самим Ризом, сказали бы, что яблоко от яблони не далеко укатилось.
– Риз, позволь украсть немного твоего времени! – он обернулся на голос, машинально положив руку на пояс с метательными ножами.
Перед ним стоял Верховный Страж, улыбаясь и подняв руки открытыми ладонями, показывая мирные намерения.
– Только не убивай сразу бренного изгнанника! – Дхорн всегда шутил. Эта его черта нравилась многим, ведь часто Стражи отличались закоренелой чопорностью.
– Однажды ты дошутишься, Верховный Страж!
– О, сначала мир станет Единым, дружище!
– Что от меня нужно Верховному Стражу?
– Нужна твоя помощь, – шутливый тон сменился непроницаемой серьёзностью. – Отбери лучших бойцов, на кого равняется молодёжь. Я встречусь с ними и с тобой через два часа на холме у лагеря.
– Будет сделано, досточтимый!
– Только давай без этого, Риз, хоть ты будь человеком… – Дхорн кисло улыбнулся и хлопнул его по плечу.
Риз не задавал лишних вопросов, ведь он был лучшим из лучших, настоящим Стражем. Он верил в своего главнокомандующего и в то, что он действует исключительно в интересах своих людей. Он отберёт и приведёт нужных Верховному Стражу воителей и уже на холме узнает, для чего.
Продолжив свою прогулку по лагерю, он вспоминал всех тех, с кем ему доводилось бывать в битве, кто отличался в Ордене выдающимся благородством и честностью, для кого быть Стражем – не только статус и престиж, но сама жизнь и призвание. И к своему удовольствию он осознал, что знает таких немало.
Он стоял на холме, оглядывая стоявших перед ним Стражей. Риз хорошо постарался и сумел собрать большой отряд. Дхорн насчитал больше семидесяти воинов. Этого было более чем достаточно.
– Ну, что ж, вояки. Мы здесь сейчас обговорим одно дело. И то, что я вам скажу, возможно, кому-то не понравится, но это не отменит необратимости моего решения.
Лица Стражей не выражали никаких эмоций.
– Все вы знаете, что между мной и захватчиками состоялись переговоры. И мы заключили мир. Этот мир даётся мне столь же тяжело, сколь и вам. Но сегодня осада великого города Ллорна, нашего города, закончится, и банемиды выйдут из него. Они выйдут с оружием, но не воевать. И наша задача сделать всё, чтобы не допустить напрасного кровопролития. Одна неосторожная стрела, несколько громких криков, и битвы будет не избежать.
Дхорн выдержал паузу, ожидая какой-нибудь реакции от присутствовавших. Но никто не шелохнулся. Все внимательно слушали с выражением непробиваемой серьёзности.
– Боги, чешите мне пятки! Да вы, ребята, воплощение Ордена, не иначе. – Кто-то улыбнулся на его слова, но в целом, не изменилось ничего. – Отрядом из надёжных людей мы сопроводим банемидов на восточное побережье, где они обоснуют своё поселение. Но далеко не всех захватчиков ждёт такая судьба. По условиям мирной договорённости, все насильники и убийцы детей и женщин будут казнены, потому что такому мусору нечего делать на Землях Ллорна. К счастью или нет, но таковых значительно больше, чем достойных мира. Потому я вас здесь и собрал. За вами следует молодёжь и равняется на вас. Вы должны донести до ума каждого Стража и воина-послушника суть моего плана.
В возникшей тишине Риз задал логичный вопрос:
– Так в чём же суть плана, Верховный Страж?
– Нам нужно будет разделить войско банемидов и, уведя к новой жизни честных из них, истребить остальных. Суть в том, чтобы ни в коем случае не позволить первым вступить в битву на стороне мерзавцев. Банемиды держатся за своих и вступят в бой, если мы нападём при всех на тех, кого должны казнить.
– Пускай вступают. Перебьём их всех. Никто сожалеть не станет. – Сказавший это Страж был седым и умудрённым опытом, но, судя по всему, имел зуб на банемидов.
– Я согласен, и при других обстоятельствах мы бы непременно так и поступили. Но я дал слово. Полагаю, это что-то да должно значить, разве нет?!
А это значило для каждого Стража, что всё решено. И они сделают, как того велит данное их главнокомандующим обещание.
– Тогда у нас попросту нет выбора, Верховный Страж. – Риз развёл руками.
Дхорн продолжил:
– Старейшина Кахчи, которому я и дал слово, в нужный момент разделит свой народ, уведя отобранных им честных банемидов с собой. Часть наших пойдёт с ними, обеспечив безопасность и надзор. Остальные будут ждать сигнала от меня, получив который, бросятся в атаку. Далее дело будет за малым – выжить любой ценой, убив как можно больше тех тварей.
– А вот это мы с удовольствием! – крикнул седовласый, остальные поддержали его одобрительным гулом.
– Тогда не будем тянуть. К ответственному часу все должны знать, что от них требуется. Идите.
Дхорн махнул рукой, чувствуя себя не в своей тарелке. Ему не нравилось командовать, и он ничего не мог с этим поделать.
Вновь оставшись в одиночестве на холме, он посмотрел в сторону величественного Ллорна. С одной стороны, это был всего лишь город, обтёсанные камни и ничего больше. Но с другой – самое сердце Земель Стражей, древнее наследие предков. Отец Дхорна всегда гордился тем, что является хранителем столицы в качестве Верховного Стража, и он не уставал повторять своим сыновьям, что нет более прекрасного города во всём Едином мире.
«Возможно, ты был прав, папаша. Но ледяные руины Фризенхайра сказали мне, что когда-то существовал город куда красивее и величественнее этого.»
Воспоминания о том времени, когда он бесцельно бродил по Единому миру, собирая слухи о великих артефактах, спрятанных в пещере Тёмного Чародея, лишившего человечество магии, навевали на него смешанные чувства. Он тогда ещё был полон надежды на своё возвращение в Ллорн. И был бесконечно одиноким. Сейчас же тысячи его земляков слушают каждое его слово, готовые умереть за него.
«Безумное время…»
Он убил столь многих за годы своих странствий, что почти постоянно чувствовал ощущение липкой крови на своих руках. Его меч, один из тех самых артефактов колдуна, всегда находил брешь в обороне противника, а проклятый камень, канувший в бездну вместе с Тьмой, заставлял разных людей пытаться убить его носившего. В большинстве своём, его жертвами были малодушные мерзавцы, лишить жизни которых Дхорну было даже в радость. Но были и те, кого он предпочёл бы не убивать.
Вот и сейчас ему хотелось сохранить жизни тем, кто не заслуживал смерти. И пусть это не были люди.
Постояв ещё какое-то время, он заметил движение у леса на том конце поля, с правой стороны от города. Нечто достаточно крупное и чёрное тащило сквозь высокую траву что-то напоминающее человеческое тело. Недолго думая, Дхорн решил проследовать туда, чтобы увидеть всё вблизи. Он надеялся, что успеет застать зверя и его жертву. Во всяком случае, именно так он оценил увиденное.
Пока был заключён мир, он ничем не рисковал, проходя вблизи от стен города, с которых дозорные банемиды провожали его немигающими взглядами. Судя по всему, высокая трава укрыла от их взоров то, что он увидел с холма, ведь холм был значительно выше. Дхорн сбавил темп и, вынув меч из ножен, осторожно пробирался через растительность, которая щекотала ему шею, достигая ушей. Он прислушивался и принюхивался, словно сам являлся зверем. Его рефлексы действительно были столь развиты, что могли бы соперничать со звериными.
Впереди зашевелилась трава, и глухое рычание предупредило Дхорна о том, что он опасно приблизился к хищнику, которого пока не видел. Так или иначе, но зверь не спешил нападать.
– Ну и что же ты за тварь? Покажешь нос или как?! – Мужчина перехватил меч покрепче, готовый ко всему. Или он лишь так думал.
Из травы показался чёрный волк пустоши. Этот зверь никогда не заходил на территории Земель Ллорна, да и во всех других частях Единого мира, кроме Диких земель.
– Ого, здоровяк! Каким ветром тебя сюда занесло? Далековато для охоты, не думаешь?! – Дхорн решил обойти хищника сбоку, начав медленно двигаться к нему.
Волк издал какой-то нехарактерный звук сродни взвизга и вернулся в траву, оставив мужчину гадать, что всё это значит. Эти гордые четырёхлапые существа никогда не отступали перед человеком. Некоторые Стражи носят изображения этих волков на своих щитах и мечах, превознося их бесстрашие. Через мгновение из зарослей показался хвост и задние лапы волка. Он тащил что-то к Дхорну, не боясь, что человек нападёт на него, словно они были знакомы.
– Мёртвые боги, а я же тебя знаю! – Он уже видел этого волка. Именно ему и его хозяину он был обязан тем, что до сих пор дышал. И когда волк выволок из травы долговязое тело полукровки, Дхорн убедился в верности своей догадки. – Сын знахарки из дикого племени и его волк. Прости дружище, не помню твоего имени.
Верховный Страж убрал меч и подошёл к распростёртому телу. Полубанемид был в ужасном состоянии – множество порезов и ссадин, а так же две действительно глубокие раны, по характеру которых можно было сказать, что он пережил нападение какого-то опасного зверя. Посмотрев на тяжело дышащего волка, Дхорн заметил и на его шкуре довольно много запёкшейся крови. Скорее всего, напавший на его хозяина зверь был не один.
– Давай-ка я возьму твоего хозяина себе на спину, и мы отправимся к Стражам. Вот же они удивятся, пяткой чую! – Усмехнувшись, он взвалил полумёртвого знакомца на себя и двинулся в сторону лагеря, как сумел быстро.
Солнце уже направлялось к горизонту, а это означало, что пора выходить за стены. Банемиды выстраивались на улице, держась кланами, нетерпеливо переглядываясь и выжидая, когда предводители и старейшины прикажут выдвигаться. Многие держались за своё оружие, но, наверное, ни один не верил до конца в то, что люди сдержат слово.
Кахчи договорился с другими старейшинами о том, чтобы иметь возможность избрать сопровождение для себя и своих соплеменников из рядов других кланов, взамен предложив сделать то же самое им. Конечно же, он стал расхваливать только тех из клана Хкаррзем, от кого хотел избавиться – жестоких и кровавых насильников и детоубийц. Его хитрость удалась, и ко времени исхода из Ллорна вокруг него были лишь те, кого он считал достойными шанса строить новую историю их народа.
План был шаток и имел множество изъянов, но старейшина верил, что сумеет его воплотить лучшим образом, и пока всё складывалось именно так. Самая сложная часть замысла заключалась в том, чтобы увести свой отряд от намечаемой бойни.
Он не чувствовал себя предателем, так как знал, что это единственное верное решение в данной ситуации. Либо пожертвовать кровожадными убийцами, либо погибнуть всем. Выбор был очевиден.
«Предки простят мне это и порадуются за выживших.»
Ворота открылись.
Один за другим банемиды покидали город, подняв щиты и ожидая подвоха. Видимо, собственная бесчестность лишала многих из них веры в то, что люди способны сдержать своё слово.
Войско Стражей выстроилось по обе стороны от главной дороги, ведущей к воротам Ллорна. Напряжение между людьми и банемидами словно делало воздух тяжелее. Мрачные лица и взгляды, полные ненависти и презрения, только добавляли масла в огонь. Казалось, что битвы было не избежать. Но никто из людей не бросился вперёд, размахивая оружием. Стражи выполняли обещание, хотя предводитель банемидов Хкаррит в своё время нарушил договорённость между ним и Верховным Стражем, убитым им с помощью магии в поединке, что тогда позволило кланам взять Ллорн.
Навстречу вышедшим за стены приблизился Дхорн, новый Верховный Страж. Он приветственно поднял руку открытой ладонью к идущим впереди предводителям и старейшинам, громко сказав, чтобы те услышали:
– Приветствую вас, досточтимые! Рад видеть по эту сторону от стен Ллорна. Мы подготовили лагерь для всех вас, где вы примите омовение, получите пищу, а затем отправитесь в дальний путь к берегам западных территорий нашей страны. Надеюсь, вы наберётесь необходимых сил для этого путешествия.
– О, не волнуйся, человек, сил у нас – хоть отбавляй, поверь. И проверь, коли рискнёшь! – ответил тому высокий банемид наглого вида с огромным топором на плече. Кахчи предполагал, что некоторые предводители будут пытаться провоцировать Стражей, но надеялся, что те всё-таки проявят благоразумие. Как оказалось, зря.
– Если будет необходимость, непременно проверю, здоровяк. Но сейчас в том нужды нет, потому поверю тебе на слово. – Дхорн усмехнулся и кивнул задире. Этот человек продолжал нравиться старейшине, не смотря на то, что являлся весьма дерзким. – Сейчас мои люди проведут ваши отряды к местам размещения. Прошу, следуйте за ними.
Он дал сигнал, и Стражи, разбившись на небольшие группы, подошли к собравшимся захватчикам. Отряд Кахчи выделялся уже тем, что в его главе одиноко стоял лишь старейшина, а стандартное в таких случаях сопровождение из шести мудрецов отсутствовало. Хоть с момента гибели Хкаррита прошло уже достаточно времени, но клан Хкаррзем так и не выбрал себе нового предводителя. Именно поэтому и сопровождение из шести воинов, которые должны были стоять по обе стороны от предводителя клана, отсутствовало тоже.
Верховный Страж нашёл его глазами и задумчиво обвёл взглядом стоявших за спиной старейшины банемидов. Кахчи малозаметно кивнул человеку, и тот ответил ему тем же. Он слишком долго жил на свете, чтобы безоговорочно верить кому-либо, кроме самого себя, но ему хотелось думать, что этот человек не обманет. Старейшина Кахчи устал от войны.
Всё пришло в движение. Отряды направлялись туда, куда их вели люди. Никто не стал учинять проблем, и в скором времени перед воротами в Ллорн не осталось ни одного банемида, как и внутри этого города.
Кахчи слышал громкие крики ликования, которые издавали люди, вновь оказавшиеся внутри родных стен. Это была их победа, без лишней крови и смертей. Что уж говорить, всегда приятно вернуться домой, если твой дом Ллорн, а не гнилые болота.
Отряд старейшины был размещён у самого леса, дальше от остальных. Это способствовало плану. Оттуда можно будет двинуться в глухую чащу, где не будет ни видно, ни слышно намеченной расправы. А если кто и услышит, то без знания местности будет бесполезно стараться вовремя прийти на помощь своим менее удачливым собратьям.
К моменту, когда все банемиды оказались в сооружённых людьми палаточных лагерях, солнце скрылось с небес. Почти каждый член его отряда выглядел неуверенным, только дети весело шумели перед сном. На прощание, по окончании встречи, Верховный Страж пообещал Кахчи ещё кое-что. Почти все мужчины, пришедшие с болот, имели семью, в которой было по ребёнку, а то и по два. Дхорн ручался честью, что ни один ребёнок банемидов не будет убит без острой необходимости. В данном случае, необходимость могла появиться, если кто-нибудь из детей серокожих решит защищать своих родителей с оружием в руках, а такое являлось вполне вероятным.
Внезапно из леса выбежал большой чёрный волк и, к удивлению Кахчи, направился в сторону лагеря людей, держа в пасти какую-то мелкую зверушку, не обращая никакого внимания на всех вокруг. Старейшина ожидал, что Стражи тут же прикончат зверя, но они дали тому вбежать в свой лагерь, словно он был одним из них.
«Люди,» – подумал он.
Побыв ещё какое-то время под открытым небом, Кахчи из клана Хкаррзем ушёл в свою палатку, дожидаться подходящего момента.
– Проклятье! Эта зверюга опять притащила какую-то дрянь! – Дхорн с неприязнью смотрел на мокрый жёваный комок плоти и шерсти, пытаясь понять, какую зверушку на этот раз принёс волк. Это был кролик. Во всяком случае, скорее всего, был им когда-то.
Пока его хозяин лежал без сознания, лохматый зверь приносил тому каждый вечер какую-нибудь добычу, таким образом пытаясь помочь хозяину. Дхорна восхищала преданность этого гордого животного. Но у него было немало вопросов к полубанемиду из дикого племени, и он ждал, когда тот придёт в себя и сможет на них ответить.
– Чёрный Зуб! Точно! – Дхорн радостно хлопнул себя по ноге, чем заставил волка оскалить зубы и вздыбить шерсть на загривке. – Да брось, великан, ты и сам знаешь, что я помогаю ему. Просто я наконец-то вспомнил, как зовут этого бедолагу.
Он прекрасно помнил имя матери этого охотника – Циаза. Та была отменной знахаркой, женщиной-шаманом дикого племени, вытащившей его с того света. Но именно её сын приволок полумёртвого человека с болот к ней, чем спас от неминуемой гибели не только его, но и его спутницу. Теперь Дхорн возвращал долг.
Раны полукровки были вымыты и залатаны настолько хорошо, насколько сумели мастера игл из Ордена. Но сказать, выживет ли он, не мог никто. Сейчас жизнь раненого зависела только от его воли к жизни.
– Не беспокойся, дружище! – Дхорн бесстрашно потрепал зверя за ухо. – Твой хозяин выкарабкается, возможно, уже сегодня ночью.
Посмотрев на истекающий кровью комок шерсти, лежащий на полу, он добавил:
– Надеюсь, что сегодня ночью.
Волк рыкнул и лёг у постели Чёрного Зуба, положа голову на передние лапы. Чёрные волки пустоши были действительно массивными существами, а в холке достигали плеча взрослому человеку. Такая зверюга запросто внушала страх и уважение простому обывателю, но Дхорн совершенно не опасался за себя. Он был уверен в том, что его скорости хватит для того, чтобы убить зверя, если того потребует ситуация.
Он уже собирался покинуть палатку, как вдруг дикарь пошевелился и застонал, после чего с трудом открыл глаза.
– Ого, а ты оклемался куда быстрее, чем я предполагал, приятель!
– Где… Где Чёрный Хвост?
Но ответ не потребовался.
Услышав голос хозяина, волк тут же вскочил и принялся лизать тому лицо.
– Ты жив, слава предкам! – он трясущейся рукой слабо погладил лохматого друга.
Дхорн подошёл ближе, на что тотчас же получил грозное рычание от клыкастого хищника.
– Да, да, мы все знаем, что ты охраняешь этого двуногого. Но позволь мне поговорить с ним без того, чтобы пускать в ход свой меч.
– Чёрный Хвост, он друг.
Волк тут же спокойно лёг, не проявляя никакого интереса к Дхорну.
– Ну, что ж, добро пожаловать в мир живых. Меня зовут Дхорн, однажды мы уже встречались, когда ты спас жизнь мне и моей подруге Шейпли. Расскажи, что произошло, и каким образом чёрный волк пустошей оказался в Ллорне с полумёртвым дикарём Равнин? – Он подал чашку воды раненому. Тот, сделав несколько маленьких глотков, обессилено положил голову на подушку и замер.
Когда Дхорн уже решил проверить, живой ли тот ещё или уже отправился к предкам, Чёрный Зуб проговорил еле слышно:
– Все мертвы…
– Мы-то с тобой ещё живы, дружище, и тысячи людей вне этой палатки, так что не совсем понимаю, о чём ты.
– Моё племя, моя мать, старший шаман… Все.
Хоть это и было печально, но на Диких Равнинах когда племя истребляло другое племя – явление заурядное.
– Прискорбно, соболезную. Но это не объясняет ваше присутствие здесь.
– Северные кланы объединились с восточными и идут сюда. Их ведёт Тень.
Дхорн не нашёлся, что сказать. Это казалось невозможным. Варвары Равнин жили кровной местью и постоянным посягательством на земли друг друга со времён разделения мира, наверное. Если бы он не знал лично, насколько хороший следопыт говорит ему эту несуразицу, то не стал бы воспринимать подобное всерьёз. Да и что за Тень?
– Чёрный Зуб…
– Цузхе. Чёрный Зуб.
– Точно! Я всё никак не мог вспомнить твоё настоящее имя. Цузхе, что ты видел? И что произошло с тобой и волком?
Полубанемид не спешил с ответом. Он лишь лежал с закрытыми глазами, пребывая на грани забытья. В конце концов, Цузхе посмотрел на Дхорна из-под полуприкрытых век и произнёс:
– Тень.
Однажды Дхорну пришлось столкнуться лицом к лицу с воплощением зла. Древняя сила, запечатанная в зелёном камушке в истоках Единого мира могущественным колдуном, которая пожирала души, чтобы наращивать свою мощь. Тьма. И она, судя по легендам, стала причиной гибели Единого бога и первого разделения мира.
Но Шейпли победила Тьму, разрушив кристалл, в котором та была воплощена. Ради этого она пожертвовала своей жизнью. Как могла Тьма уцелеть?
– Что ты имеешь в виду, говоря о Тени? – Дхорну не терпелось узнать это, но Цузхе вновь впал в беспамятство.
– Проклятье! – процедил он сквозь зубы и вышел прочь.
Риз со своим отрядом должен был обеспечивать безопасность «правильных» банемидов, хотя сам он не верил в их честность. Но собственная честь превыше веры. Иначе, какой же он Страж?!
Ему было поручено сопроводить гостей к юго-западу страны. Путь был не близким, и ему не очень-то хотелось пропускать самую интересную часть – истребление захватчиков. Риз был лучшим из лучших, его навыки непременно пригодились бы на поле боя. Но Верховный Страж дал задание ему лично, тут нечего было обсуждать.
Риз отлично знал эти леса и был прекрасным охотником. Обладая отменным слухом и зорким зрением, он мог заметить угрозу раньше многих, что отлично подходило для выполнения возложенной на него миссии.
На рассвете он и его люди подошли к той части лагеря банемидов, которая была дальше от остальных и ближе к лесу. Идти им пришлось малыми группами и преимущественно через тот самый лес, чтобы не привлекать внимания со стороны выставленных тут и там дозорных серокожих.
«Эти ребята тоже не доверяют нам,» – подумал он про себя.
Только в лагере Кахчи никто не дежурил. Разве что сам старик уже стоял в ожидании. Страж не совсем понимал, каким образом их отход останется незамеченным, но и не волновался на этот счёт, ведь всегда был готов к битве, когда бы и где та его ни поджидала.
Подойдя к старейшине банемидов, который хоть и стоял ссутулившись, был всё равно выше почти двухметрового Риза, мужчина, слегка усмехнувшись, посмотрел тому в лицо.
– Приветствую, досточтимый. И что делаем дальше?
Старейшина проигнорировал усмешку на его лице и в голосе, кивнув и спросив в ответ:
– Все твои люди уже готовы?
– Да, часть здесь, часть ждёт в лесу, чтобы не вызывать подозрений и ненужного внимания со стороны вашей менее благопристойной братии.
– Хорошо, а теперь прошу мне не мешать. – Больше ничего не добавив, старый банемид развернулся лицом к основному лагерю и принялся что-то бубнить себе под нос, одновременно производя замысловатые движения руками.
«Проклятая магия.» – Риз потянулся к поясу с ножами и замер, коснувшись его. Ему хватило бы мгновения, чтобы метнуть несколько ножей в жизненно важные места колдуна, оборвав тем самым любое заклятие последнего.
Но старейшина Кахчи не собирался убивать кого бы то ни было. Он лишь соткал иллюзию, в которую поверил бы любой, и которая позволит им уйти, не вызывая вопросов ни с чьей стороны.
Теперь основная часть лагеря пришла в движение, словно и там банемиды собирались к выдвижению. У Риза невольно отпала челюсть. Он смотрел с изумлением на представление, стараясь не верить своим глазам.
– А что видят с той стороны? – спросил он колдуна.
– Спокойный лагерь. Теперь нам нужно уходить. Моих сил надолго не хватит. Готовь своих людей.