– Иди в задницу, мразь.
Джей не собирался быть марионеткой для какой-то твари из бездны. Он смотрел много фильмов ужасов и знал, что ничего хорошего для него из этого не выйдет.
– Как ты смог свести всех с ума? Я же не спятил, почему они все свихнулись?
Это не давало подростку покоя. Почему именно он должен был оставаться в здравом уме?!
– Кто его знает! Я оставил тушку старины Ларса для вас в шахте с волшебной пылью собственного производства. В ней была частичка моей сущности. Или, если удобно, души. Каким-то образом, ты единственный ею не надышался.
Да, в тот момент, когда они всем составом Призраков нашли Ларса, испустившего странный светящийся пар, только Джей упал на спину. Вероятнее всего, это и спасло его от безумия. Но радоваться юноша не мог.
– А родители? Их не было с нами тогда.
– Тыквенный суп. Я слегка приправил его тоже.
– Что тебе мешает дыхнуть на меня этой своей дрянью? Зачем трепаться тут со мной, пытаясь убедить сделать откровенную глупость?
– Эта дрянь, как ты её грубо назвал, являлась побочным продуктом перерождения и имела ограниченный запас и срок использования. Так просто я не могу её производить, дружок.
– И какой смысл во всём этом? Ну, свёл ты людей этого сраного городишки с ума, ну, поубивали они друг друга. Что дальше? Зачем это надо было?
Ларс глубокомысленно вздохнул.
– Джей-Джей, юный пытливый ум. Этот мир пребывает в непрекращающейся борьбе. Ночь, день, ночь, день… Свет и тьма. Испокон веков. А я из тех, кто хочет закончить войну. Пусть придёт ночь, и больше никогда не встанет солнце. Пусть зачахнет всё живое и больше не возродиться вновь! Я ненавижу всё в этом мире, презираю каждого, в ком есть жизнь.
–А сам? Сдохни тогда в первую очередь.
Чудовище рассмеялось. Но смех этот не выражал обычных для человека эмоций. Это было, как если бы бездна могла смеяться.
– Я бессмертен, потому что и не был жив никогда, дружок. Но я вынужден вернуться к вопросу, Джей-Джей. Сам понимаешь, время бежит неумолимо. Да или нет? Тандем или смерть?
Юноша задумался. Он хотел выпалить что-то отборное напоследок, если ему предстояло умереть сейчас. Но внезапное понимание, что его жизнь оборвётся, заставило Джея не торопиться с ответом.
– Ты сказал тогда, что я увижу всё своими глазами.
– Извини, не совсем понимаю, о чём ты?
– В доме Ларса ты сказал мне, что не станешь есть меня, и я увижу всё своими глазами.
– Ну да, всё так. Я тебя не съел, а ты всё и увидел. Скажу прямо, я и не собираюсь тебя съедать. В этой форме я не смогу пережевать все эти связки, кости, мышечные волокна. А ещё эти ваши противные внутренности, как макароны с водорослями и с сардельками, приправленные говном. Нет, спасибо, воздержусь… Я просто убью тебя.
Джей часто размышлял о суициде, как и о жизни вообще. Ему не нравился не только этот город, не только его родители и он сам, ему не нравилась жизнь. Но подойдя вплотную к черте, за которой зияла чернотой неизвестность, его сердце сжалось, и страх заставил трястись поджилки. В эту минуту он был сам себе противен.
– Ты предлагаешь мне смерть или тюрьму.
– А знаешь, так и есть! Ты молодец, дружок, смышленый парень. Заточение внутри собственного тела предоставляет, с другой стороны, места в первом ряду. Лучшие места, если хочешь. Если всё пойдёт по плану, ты сможешь узреть закат этого мира. Впечатляет, а?
Юноше много раз хотелось увидеть закат этого грёбанного мира, но пока в нём была Мэг, нормальная Мэг, настоящая, Джею он не казался таким уж поганым. Но теперь? Что в этом мире осталось для него такого, ради чего ему стоило бы хотеть жить?!
– Увидеть закат… – пробормотал он, смакуя эти слова.
– Да! Только представь, горящие города, море крови, пустыня, покрытая пеплом. И ничего живого! Я даже готов лопнуть от восторга!
– Это я понял. И представил. Но что будет, когда пламя в городах потухнет, а кровь высохнет? Останешься только ты? Будешь сидеть, весь в пепле, такой важный, а я буду смотреть вечность на этот унылый пейзаж?
– Джей-Джей, когда всё закончится, я освобожу твою плоть, и покину мир материй.
Значит, тварь планировала уничтожить мир, убить всех, а потом и себя. Звучало уже интереснее.
– Сколько времени тебе понадобится? И где гарантии того, что ты не сменишь тело?
Тварь лишь рассмеялась.
– Время не значит ничего для меня. Я существую тысячи лет, с тех самых пор, как первый луч солнца упал на молодую землю, отбросив тень. Гарантии? Дружок, для меня ты столь же важен, сколь для гусеницы – лист. Но ты должен понимать, что гусеница сожрёт любой другой лист, когда расправится с первым. Если твоё тело придёт в негодность раньше, чем мой план будет осуществлён, то, увы, прости-прощай, Джей-Джей!
Ларс встал и поднял подростка за плечи, заставив посмотреть себе в глаза.
– Да или нет. Сейчас же!
Но юноша предпочёл выбрать третий вариант. Он промолчал, попросту не смог определиться с ответом.
– Ну и зря, человечек, очень зря. Ребята, он ваш!
Отпустив Джея, Ларс поплёлся прочь, не оглядываясь, громко насвистывая какую-то незнакомую юноше мелодию. Тут же по обе стороны от подростка возникли Чарльз и Маргарет. Выглядели они так, словно принимали участие в забеге нудистов. Голые и потные, они ухмылялись ему.
– Эй, чувак, а она чертовски здорово трахается! – Чарльз облизнул губы и шлёпнул Мэг по заднице.
– У тебя тоже был шанс это проверить, милый… – ласково прошептала девушка Джею, погладив его по щеке.
– Ребят, какого дьявола вы творите?! Мэг, Чак? Как же это… Как же так?! – неожиданно для себя, Джей разрыдался. Он задыхался и заливался слезами, не в силах с ними справиться. Видимо, юноша перешагнул порог собственной стрессоустойчивости, не выдержав всего того, что на него свалилось за сегодня.
– Не будь нытиком, дружище! – Чак резко схватил его за волосы и откинул ему голову назад, а Маргарет полоснула Джею ножом по горлу.
Он не сразу понял, что произошло, потому что только после увидел лезвие в её руке. Юноша оттолкнул Чарльза, высвободив голову, и хотел крикнуть на него, но вдруг почувствовал жгучую боль в области горла и то, как горячая жидкость потекла вниз по его груди. Посмотрев вниз, он обнаружил огромное красное пятно, мгновенно возникшее на его футболке. Попытавшись вдохнуть воздух, он не смог этого сделать.
Перед тем, как закрыть глаза насовсем, Джей увидел, как некогда его лучший друг и возлюбленная, безумно хихикая, обвили друг друга руками, извиваясь в экстазе, словно мерзкие белёсые змеи.
А далее пришла темнота и унесла его прочь от всех ужасов этой жизни, этого дня и этого мёртвого города…