Люди смотрят на все это и не верят, что еще недавно, это все было отдельными покупками в полиэтиленовых пакетах. Вполне может быть, к этому чувству добавляется ощущение праздника (что-то изменится) или предвкушение подарка (у меня будет что-то новое и красивое).
Ощущение «ух, ты!» подогревается, расширяется и просится наружу. Потом приходят гости, родственники, которых давно не видели. В прихожей звенят торжественные звонки, на парковке слышен приятный шелест колес и бормотание двигателей.
Даже если всего этого нет и, почти опустившийся на дно, человек, пошатываясь, идет в магазин за бутылкой самого дешевого и ужасного пойла, происходит примерно тоже самое, только в меньшем масштабе.
Магазин его встречает радужными витринами. Купленная бутылка тяжелая, наполненная, она «улыбается» этикеткой и взывает «напряжением» пробки. Она немного холодная, чистая, пахнущая как-то по-особому, магазинно. В этот момент, даже у совсем беспросветно опустившегося, возникает ощущение «ух, ты!». Это значит: все впереди, все можно исправить, еще чуть-чуть и тогда, вот увидите…
Но, вот проходит какое-то время. Как вы понимаете, оно проходит не бесследно. От золотистой курицы остаются уродливые кости, салатницы наполнены гнетущей пустотой с разводами майонеза, скатерть заляпана…
У человека, у которого, вместо праздничного стола была одна лишь бутылка, она же и осталась. Только теперь она пустая или на дне плещется что-то жалкое, устрашающе недостаточное, чтобы дотерпеть, дожить до волшебника на голубом вертолете. Некогда целая пробка теперь лежит где-то рядом (или в урне), развороченная, смятая. Нетвердая походка превратилась в бесформенную тушу, которая только и может, что пускать слюни, смотря разочарованными глазами на окружающий мир.
Возможно ваш алкоголизм гораздо гламурнее и вместо опустевших мисок, вы видите беспорядок президентского номер пятизвездочной гостиницы или разгромленное поместье с неровно висящими подлинниками импрессионистов на стенах. От этого, мало, что меняется. Я имею ввиду – не меняется ощущение «все не так». Праздник закончился, волшебник не прилетел, никто не позвонил и не предложил наследство, работу, контракт, любовь, дружбу…
Наступает разочарование «все не так». Опустевшие салатницы, грязная скатерть, смолкшие звонки гостей в прихожей и… о, ужас, – пустые бутылки – это не просто то, что нужно помыть, постирать или выкинуть. Это крушение надежд. Разрушение «ух, ты!», к которому так долго готовились. Не важно, пусть это было заурядное застолье по поводу какого-нибудь праздника, поход за бутылкой, празднование миллениума в замке… не важно, механизмы все те же.
Вслед за которыми идет желание все разрушить, а главное – себя. Потому, что если «все не так», то, что тогда остается, как ни «ну и к черту».
***
В связи с темой застолья, я вспоминаю праздники у прабабушки. Ее квартира, сама по себе, как будто, была спроектирована для алкогольной «драматургии».
Длинный коридор, по которому, я, маленький, мог даже кататься на велосипеде, своей гулкостью, при раздающихся звонках в дверь, взывал к тому, что в гости пришли волшебники, деды морозы, феи.
Дверь открывалась с благородным скрипом, подбитая толстой кожей. Возможно, вы прочитает это в то время, когда уже не встречаются входные двери, обитые кожей, и вам покажется это странным. Но, тогда так часто делали, и этот благородный звук, словно открывают старый добротный сундук с сокровищами, невозможно забыть.
Коридор вел в большую комнату, с застекленным сервантом с одной стороны стены, диванами с другой и панорамным балконом, из которого был виден весь центр Москвы. Этот балкон и этот вид, в котором небо не заслоняли другие здания, как будто, сам располагал к тому, чтобы там сел вертолет с волшебником. Или, наоборот, с этого балкона можно было пуститься на воздушном шаре на встречу приключениям в страну Оз.
Слева от двери, где я обычно сидел во время застолий, был камин. Электрический и довольно безвкусный (других тогда не было), но ненастоящие золотые искры, которые летели между черно-алых пластмассовых углей, в сочетании со звоном посуды и шумом разговоров, оставляли ощущение того, что это волшебный очаг, ничуть не хуже, чем в истории про Буратино.
Возможно, кто-то скажет, что все это – плод детского воображения. Но, мне кажется, это как раз тот самый случай, когда детское воображение делает обостренным то, что взрослые чувствуют не так остро. И я думаю, что многочисленные родственники и друзья, собиравшиеся в этой комнате, проходящие через длинный гулкий коридор – ровно так же, как и я, увидев уставленный стол и многочисленные бутылки, смотря на город через большие окна, в глубине души, ждали волшебника.
Под стать, были и разговоры. Прабабушка, единственная среди присутствовавших, кто застал жизнь нашей семьи до революции, всегда начинала с рассказов «как было». И хоть, уже перешагнув за восемьдесят лет, ее истории, раз от раза, мало, чем отличались. Но, несмотря на это, каждый в той комнате, слушал их, почти как в первый раз. Смотря на хрусталь, еще полные салатницы, бутылки, чистые тарелки и вилки.
Символично в этих застольях было и то, что вслед за наступлением стадии «все не так» и подкрадывающейся «ну и к черту», все время что-то билось. Я не помню ни одного застолья в доме прабабушки, когда кто-нибудь что-нибудь не разбил. Были отдельные «яркие» случаи, в один из которых, кто-то выстрелил в люстру, и мелкие осколки осыпались во все недоеденные блюда. И другой случай, когда мой отец, большой любитель участвовать во всем, что касается «все не так», бросил стул в сервант (уж не помню, что конкретно его так расстроило), само собой, разбив и стекла дверец и все содержимое внутри.
Я помню, как один раз подошел к отцу, перед очередным застольем, и задал ему детский и очень жестокий, своей мудростью, вопрос: Привет. А что ты сегодня разобьешь!?
Он сначала насупился, а потом долго смеялся. А я видел, что это смех с большой «глыбой айсберга», под напускной веселостью.
И в этом тоже… я не могу и не хочу никого винить. «Актеры» собрались и им нужно сыграть свое представление. Стадия «все не так» не могла не наступить по определению. Как не может не наступить разочарование у человека, который от пьянки ждет – волшебства.
Как не может не наступить разочарования у того, кто с упоением слушает рассказы про венчание императора и императрицы, поездки на тройках, большие дома и имения, а озираясь вокруг, видит комнату в квартире блочного дома и пластмассовый камин. Как тут не сказать, себе же самому: нет, ребята, все не так!
Стадия «ну и к черту», после всего этого, – неизбежна. Бутылки опустели, скелеты куриц и рыбин засохли, покрывались пленкой, а волшебство так и не произошло. На балкон не приземлился ни вертолет, ни воздушный шар. Внизу, у подъезда, не ждут тройки с бубенцами.
Все не так. И ничего из этого «не так», невозможно исправить. Поэтому, куда же деваться от «ну и к черту»!?
***
Говоря об алкогольной «драматургии», я вспоминаю историю своего отца про то, как он решил построить баню. Алкоголь – напрямую, здесь не при чем, но «драматургия» все та же.
Во время закупки материалов и первых чертежей (стадия «ух, ты!»), он бурно радовался. Не утихали рассказы о том, как можно будет всем вместе весело париться, встречать праздники, в особенности, Новый Год, да и вообще… столько пользы для здоровья!
И вот, началось строительство! Бревна и доски были разложены и промаркированы, вокруг них блестели новые, специально закупленные под уважительный повод строительства, инструменты. Между ними, высились увесистые ведра с гвоздями, шпильками, саморезами.
Строительство продолжалось три месяца, в весьма ударном темпе. Все очень устали, вставали рано, ложились поздно. Руки ныли от работы с пилами и молотками, пальцы покрылись точечками от заноз.
Однако, «все не то, все не так» подступало. Мой отец, – вообще рекордсмен по части «все не то». А тут еще, сама стройка подначивала своим постоянным строительным хаосом.
Материал и инструменты оказались недостаточно хороши, друзья и родственники, которые вызвались ему помогать – недостаточно строптивы.
Наметился и более серьезный изъян. Когда здание парилки уже было практически построено, оказалось, что отец всегда мечтал о бане с бассейном. То есть, чтобы в едином здании была парная, комната с бассейном и столом, где можно сидеть и отдыхать (выпивать).
Когда я услышал от отца, все чаще повторяющиеся фразы, начинающиеся с «вот бы…», чутье подсказало мне, что можно не особо торопиться со стройкой. Будущая баня не сделает его счастливым или, даже, хоть на какое-то время, довольным. Стадия «все не так» начала бурно развиваться.
Наконец, баня была построена, покрашена, внутри оформлена и введена в эксплуатацию. Я хорошо помню, как при первой пробной парилке, отец все вздыхал, как же ему не хватает бассейна.
Все остальные молчали. За то время, пока все это строилось, все так устали и переругались, что было не до пара, хотелось просто лежать. Особенно отцу, который переругался со всеми больше остальных, потянул спину, приобрел отдышку.
В завершении, после первого принятия бани, вообще слег с кружащейся головой. Правда, охать про бассейн не перестал.
А через неделю отец «случайно» сходил к невропатологу. В результате чего выяснилось, что париться ему вообще никак и никогда нельзя, из-за проблем с давлением.
Я не уверен за достоверность пересказа. Но, в своем вердикте против бани, врач упомянул «вот, если бы у вас там был бассейн, тогда…».
Баня не такая, париться нельзя. Все не так, – в самом классическом исполнении.
С глубоким вздохом разочарования, отец закрыл баню на замок. «Ну и к черту!» – отгремело вместе с хлопком свежеструганной дверцы.
На следующий год, отец пристроил к бане здание с бассейном. Я уже не помню по каким причинам, но тот тоже оказался не таким.
Тогда он решил, что раз с водно-банными объектами, у него как-то не получается, то надо строить беседку. Но, на одной беседке не остановился, рядом с беседкой, замыслив копать декоративное озеро, чтобы посадить там камыш и кувшинки.
Нечего и говорить, что в этой беседке было невозможно сидеть. Сильно разросшийся, за первый год, камыш, не только «забил» всю воду, превратив озеро в большой болотный куст, но и стал пристанищем тысячи комаров и мошек.
***
Случаи, когда человек к чему-то стремится, что-то очень сильно хочет, потом в этом разочаровывается и, как следствие, пытается уничтожить результаты своего труда, – то, что можно назвать «иссушает душу».
В конце концов, такие «иссушенные» приходят к тому, что в жизни вообще ничего нет, кроме плохого. Или, как гласит одна неприличная частушка времен Союза: хочешь жни, а хочешь куй – все равно получишь …!
Я видел много людей, которые что-то строили, создавали, покупали и куда-то ехали, чтобы в процессе получить убеждение «все не так», а потом все забросить или даже разрушить потому, что если все не так, то что еще сделать, как не послать все к черту!?
На это, возможно, кто-то скажет, что наша жизнь – такова. И алкоголь, зависимость, здесь не при чем. Или приведет более религиозное толкование на тему того, что мы пришли в этот мир, чтобы претерпевать, проходить через испытания, мучиться… что мы и не должны делать то, от чего по-настоящему радостны.
И возможно, это было бы действительно так, учитывая, сколько несправедливости и насилия мы видим каждый день. Но, есть «но». Каждый из нас, хотя бы раз, а, на самом деле, десятки, сотни тысячи раз, испытывал моменты настоящей радости. Не связанной с алкоголем или любой другой зависимостью. Даже, не связанной с какими-то достижениями, покупками, обладанием чего-то материального. Короткие моменты, когда нам было по-настоящему, субъективно, хорошо.
Я говорил и буду говорить. Честность с самим собой, работа с зависимостью, не придадут вашей жизни больше смысла. Если под смыслом понимать ответ на вопрос «ради чего все это вообще». Такого ответа нет.
Это не сделает жизнь постоянным потоком радости, свершений, получения огромных доходов.
Нет, не сделает. Но, я знаю, что сделает. На первый взгляд, не так много. У вас появится больше моментов настоящей радости. А со временем, выработается некое чутье: что для меня настоящее, а что клокочет и свербит, предлагая снова вернуться к «драматургии».
Я не знаю, что вы в такие моменты будете делать. Это и не важно. Если вы испытываете искреннюю радость, что бы вы не делали, это будет хорошо, само по себе.
***
Что может случиться после того, как вы не пьёте – совсем, никак, ничто уже довольно продолжительное время: год, два, десять!?
Случиться может одна коварная штука. Поэтому, пятый шаг не такой страшный, как второй, третий. И не такой сложный, как четвертый. Он коварный. Мне хотелось бы сказать «немного коварный», но это не так.
И это коварство, коварство зависимости, связано с «реконструкций воспоминаний» и является общим свойством нашей психики.
Я имею ввиду, что не только алкоголики этим свойством страдают.
В наших воспоминаниях «углы» сглаживаются, плохое и отвратительное кажется отдельными чёрными пятнами, а не сплошной полосой. Да и они, со временем, приобретают романтический ореол, как будто, вы видите все, что с вами было, как в кино. Отчасти так и есть, ваша реконструированная память показывает вам фильм про самого себя.
Я думаю, вы встречались с таким эффектом, который никак не связан с алкогольной зависимостью. Но, увы, который может оказать на нее пагубный эффект, именно спустя продолжительное время, после того, как вы прекратили пить. Все прошлые выходки превращаются в приключения, этакие забавные полу страшные байки. Но, уже не отталкивающие своей мерзостью, как это было раньше.
Продемонстрирую на своем примере.
Спустя несколько лет, даже самую тупую и уродливую историю, как я бежал по аэропорту, с чемоданом в одной руке, другой, пытаясь зажать рот, из которого выплескивалась струйками блевотина от недавно выпитого виски, – даже такую историю я теперь вспоминаю с лёгким ореолом веселости, чудачества.
А ужасную ссору со старшим братом, в которой я наговорил ему страшных вещей, просто потому что хотел вылить на кого-то агрессию моего раскалённого мозга – я, все чаще, вспоминаю с уклоном «выяснения отношений». Почти что нейтрально… просто выяснил отношения, с кем не бывает? Поездка на машине, после двух бутылок вина с трехлетней дочерью, смазанную фигуру которой я еле различал, прыгающую на заднем сиденье, даже не пристегнутую, не говоря уже о детском кресле… даже такое воспринимается теперь, как «малость перебрал» и «ну, почудил… я же творческий человек».
Вы понимаете, к чему я? Да, именно к этому – все это сглаживание острых углов, романтизирование прошлого, может привести к тому, что вы снова начнёте пить.
Да, в какой-то момент, пятый шаг становится очень коварным. Когда раны затянулись, сложнее всего, не начать все снова. Несмотря на то, что в вашей крови уже много лет не было этанола, и вы уже приняли, прочувствовали, тысячи раз оценили, как это – видеть настоящий мир, а не застеколье.
И даже тогда, вы еще уязвимы. Потому, что девяносто девять процентов алкоголиков остаются такими на всю жизнь, даже если десять, двадцать лет не пьют.
***
В мудром американском фольклоре, есть такая фраза: любая вечеринка, рано или поздно, заканчивается. Я ее полностью поддерживаю в плане алкогольной зависимости.
Начинающий алкоголик может швырять цветы из окна, лететь через океан, чтобы встретить возлюбленную. Может, выпив «фронтовые», подраться на какой-нибудь юношеской разборке, не получив увечья, а только славу и авторитет.
Можно декламировать стихи, шатаясь на красной дорожке Яра или любого другого ресторана. Кричать, что он – великий писатель, и поэтому, ему нужно (и можно) выпить бутылку вина, причем еще до завтрака.
Много, чего можно делать в период юношеского алкоголизма. И это никоим образом не защищает такого человека от потери здоровья или свободы. Дворовая драка может превратиться в кровавую битву, если ее участники, в парах этанола, забудут, что еще пару лет назад спрашивали у родителей разрешения пойти погулять.
Можно «перегнуть» романтизм и вместо цветов, выкинуть во окно себя. Как сделал мой друг Леша, переживая расставание с какой-то девушкой. Выпал из окна, бравируя перед ней, будучи, конечно же, пьяным. И потерял обе ноги.
Можно наворотить страшного, даже после безобидного стакана вина. И много, чего можно избежать, не выпив.
Но, это не дает гарантий, что вы избежите страшных вещей и увечий, если не будете пить. Это жизнь. И как бы человечество не пыталось сделать ее, благодаря техническим достижениям и социальных законов, все менее спонтанной и все более продуманной, защищенной, жизнь – все еще очень непредсказуема.
Я знаю только одно – то, что я называю «рано или поздно». Рано или поздно, алкогольная зависимость приведет своего «носителя» – к смерти или серьезной потере здоровья. Рано или поздно. Это, извините, закон жанра. Драматургия невозможна без драмы. А жизнь алкоголика, как я надеюсь, вы убедились, прочитав все эти строки – еще как подвержена законам драматургии.
Но, то, что хорошо на подмотках – в реальной жизни, имеет другие последствия. В этом смысле, наша жизнь – и, правда, театр. Но, увы, в этом театре играют спектакль, в котором кровь нельзя смыть, а оскорбления и обиды забыть.
***
В связи с этим, я хочу рассказать о разрыве со своим родным братом. Наверное, самое печальное и невосполнимое событие, которое произошло из-за моего алкоголизма.
Это был год, к концу которого я был близок к черте. Той, после которой уже «официально», и совершенно открыто заканчивается любой гламур и начинается сплошная чернота, выйти из которой очень сложно.
Тот день я буду помнить всегда. Это была суббота, все домашние с самого утра куда-то ушли, видно, подсознательно чувствуя, что ничего, кроме пьяного «шторма», я из себя представлять не буду.
Но у меня были, конечно, совсем другие представления. Заканчивался год, полный ужасов и разочарований. Практически полная потеря бизнеса, который я несколько лет, по крупицам, создавал и строил, ухудшающиеся отношения с женой, причины чего я еще тогда не знал. И все это на фоне постоянной нехватки денег, взлетов «ух, ты!» от мнимых надежд на новые проекты и новые свершения. Ну и конечно, десятки литров различных этанольных жидкостей, которыми я праздновал «ух, ты!», пытался сгладить «все не так» и хотел убить себя во время «ну и к черту».
К концу года, все это, как часто выражаются алкоголики, – навалилось.
В ту субботу, я, как будто, всем своим организмом ощущал, что от всего этого уже по ноздри в болоте.
Я думаю, так ощущает себя каждый, кто погряз в проблемах из-за зависимости и погряз в зависимости из-за проблем. Такой замкнутый круг, беличье колесо.
Поступил я тоже «в духе». Сразу, как проснулся, ранним утром, решив, что надо как-то успокоиться, выпив вина. Но, выпитая бутылка не принесла успокоение. Наоборот, стало как-то нервно, противно.
Лечите подобное подобным. – решил я и выпил еще одну бутылку, большими глотками, прямо из горла, в закутке, за магазином, в котором ее купил.
«Как можно уйти, не попробовав». – вспоминал я тогда слова крестного, который в магазине, обычно, брал две бутылки. Одну – сразу попробовать, вторую – на дорожку.
После второй бутылки перестало быть так противно, зато стало еще более нервно. Внутри я представлял какую-то конструкцию, то ли домик из спичек, то ли из сложенных карт. Конструкцию очень хлипкую, подверженную полному разрушению, только от одного толчка.
Я был такой конструкцией, моя психика, раскачанная до предела, готова была сорваться.
И сорвалась ближе к вечеру.
Когда я, впоследствии, описывал свои тогдашние ощущения врачу, он мне сказал, что это, скорее всего, был приступ белой горячки.
В голове была одна сильная эмоция «мой брат меня предал». Она крутилась под разными углами, как палочка в автомате сахарной пудры, обрастая все новыми слоями.
Сама причина предательства было связана с тем, что мой брат не смог вовремя инвестировать деньги в мой новый бизнес-проект. Но, потом это неприятное, но никак не смертельное событие, обросло и усилилось десятком многих других, весьма мнимых причин, почему мой брат, по моему тогдашнему убеждению, должен гореть в аду. Причем, отправиться туда в самое ближайшее время.
Мои неудачи за последние лет двадцать, какие-то семейные конфликты, в целом, то, что меня не устраивало в мироздании, – к вечеру, во всем этом был виноват мой брат. Даже в смерти дедушки, он тоже оказался виноват, хотя на тот момент, ему было всего четырнадцать лет, а мой дед скончался от сердечного приступа.
Я думаю, тем, кто хоть раз встречался с сильно пьющими людьми, когда они раздражены до предела, это знакомо. Когда из человека, буквально льется поток самых бессмысленных ругательств и обвинений.
Бессмысленных для вас. Но, посмотрев в перекошенное лицо, кривые губы, выпяченные глаза, вы убедитесь, что для того, кто в тот момент, всю эту ахинею произносит, это является самым, что ни на есть, главным проявлением смысла, правды, истины в последней инстанции.
Что у трезвого на уме, у пьяного на языке. – не соответствует истине. Поговорка не учитывает способности нашего мозга, который, в зависимости от «накачки» психологической системы, может конструировать любые, самые невероятные, связи и концепции. За счет этого возможно творчество, как и многие другие вещи, благодаря которым человечество – человечество. Как и возможно то, что правильнее всего назвать пьяным бредом.
И, в ту страшную субботу, я не ограничился просто передумыванием о том, какой мой брат – мерзавец и как он меня предал. Мое состояние требовало чего-то большего, чем тихая ненависть.
Я предпринял попытку «остудить» себя большой порцией водки. «Резонно» подумав, что именно водка – подскажет мне правду. В моем пылающем мозгу, это как-то выразилось через рекламные метафоры о чистоте и прозрачности этой «национальной идеи».
Водка не подсказала мне правду. Зато подсказала, что надо делать. «Нельзя просто так это оставить. Надо с ним разобраться!» – понял я, думая, каким лучше способом донести до моего брата то, что я о нем думаю.
И чтобы мой «топор войны» точно попал в цель, я решил сделать это сразу несколькими способами. Позвонить, написать, передать свое новое «знание» через другого человека. Чтобы он точно услышал, что он во всем виноват!
Со мной происходило примерно то же, что происходит с пьяным человеком, орущим на улице. Когда пьяный и совершенно безумный человек орет на всю улицу то, что и так уже повторил десятки раз, – он, таким образом, пытается сделать так, чтобы его услышали. Это никак его не извиняет, не прощает, разумеется. Я просто говорю о том, что он это делает, не понимая, не видя себя со стороны. То, что крутится у него внутри, не дает ему ни шанса на хоть бы секундный и хоть сколько-нибудь трезвый взгляд. И это очень опасно и грустно.
Я орал не на улице, слава Богу, мой брат был географически далеко от меня в ту субботу. Я орал в трубку, орал, отправляя сообщения на телефоне. Орал, стуча пальцами по клавиатуре ноутбука, печатая злые, длинные письма.
Одной из последних фраз, в одном из таких электронных писем, я написал: Все мое время, силы и деньги я посвящу тому, чтобы превратить твою жизнь в ад. – написал я своему старшему брату, с которым мы, к тому моменту, за тридцать четыре года моей жизни, прошли вместе, поддерживая друг друга, сотни разных событий.
Возможно, в те дни, я был безумен. И возможно, это как-то меня извиняет. Я не знаю. Как и не знаю, смог ли до конца простить меня брат, после нескольких лет извинений и объяснений, почему так случилось и что он в этом никак не виноват.
Я думаю нет. Не потому, что мой брат злопамятный. Это как раз не так. Просто некоторые слова – не забываются. Рукописи – еще как горят. Увы. А вот слова, висящие внутри нас, как черные летучие мыши на своде пещеры, так и остаются с нами на всю жизнь.
На самом деле, я не знаю и никогда не узнаю, что теперь чувствует мой брат по поводу всей той ситуации.
Зато, спустя несколько лет без алкоголя, я знаю, что чувствую я сам. Я чувствую разочарование. Это настоящее разочарование – в себе. Очень опасное чувство, которое может опять толкнуть меня к бутылке, особенно если не признавать его, не принимать, для себя самого, делать вид, что все «окей».
Но, теперь я не замалчиваю свои чувства. Я стараюсь признавать и переживать все чувства, которые есть внутри меня. Хорошие, плохие, злые. И может быть, во многом, именно поэтому, я до сих пор – хочу выпить, но не делаю этого.
***
Можно приспособиться жить, как мой прежний друг Леша, который хотел стать военным, а стал безногим таксистом. Как Гена, который возил пьяную жену на тележке, а потом избивал ее и сам напивался. Или как мой отец, который за много лет, не скатился в черный алкоголизм, а по-прежнему балансирует на грани «черноты» и «гламура». Вот только, делая все, к чему он стремиться в жизни – совершенно бессмысленным. Любое событие у него заканчивается разочарованием, а разочарование – отрицанием всякого смысла и подтверждением «ну и к черту».